Глава 19
Кубанская Конфедерация. Краснодар. 16.01.2063

— Фамилия, имя, отчество, позывной, — уставшим и монотонным голосом спрашивает очередного претендента, расположившийся за соседним столом пластун из казаков Игнача.

— Петренко Семен Павлович, — отвечает ему невысокий, но плотный дядя лет около сорока в длинной кожаной тужурке и черном танковом шлеме. — Позывной Петруха Броневик.

Я сижу позади этого стола и нахожусь в тени, понемногу и никуда не спеша, попиваю свежее пивко и наблюдаю за происходящим.

— Что умеешь?

— Стреляю хорошо, профессионально владею ножом и саблей, неплохой рукопашник, немного вожу машину.

— Как со здоровьем?

— Пока не жалуюсь.

— С контрактом ознакомлен?

— Да, на входе прочитал. Читать умею, пишу с трудом.

— В курсе, где служить придется?

— Объяснили, и я не против. Кара человек в наших краях известный, и на деньги никого пока не кидал.

Казак окидывает наемника пристальным и оценивающим взглядом, протягивает ему картонную бирку с номером 706, и кивает на улицу:

— Покажешь Игначу, он проверит, чего ты стоишь, и только после этого подписание контракта, — пластун вписывает Петренко в свои бумаги, отмечает номер бирки, выданной наемнику, и выкрикивает в зал: — Следующий!

Один соискатель уходит, и к столу подходит другой рекрут, что необычно, женщина, да еще и очень эффектная. Стройная платиновая блондинка с ясно-голубыми глазами и весьма приятными чертами лица. Красивая баба лет двадцати пяти, но суровая, одета в черную кожаную куртку с непонятной нашивкой перекрещенных мечей на левом рукаве и потертые джинсы, а на стройных и длинных ногах сапоги до колен. Все это дополняется АКСу за плечами, кобурой под курткой и финкой в красивых узорчатых ножнах на широком поясе. Странно, что ее как всех присутствующих на входе не разоружили. Непорядок, но видимо хозяин трактира знал, что делал, так как охранники заведения, три здоровенных шкафа с бандитскими рожами, спокойно стоят у дверей и не суетятся.

Казак окидывает женщину пытливым взглядом, хмыкает, и начинается прежний опрос:

— Фамилия, имя, отчество, позывной?

— Лида Белая, — при ответе женщина открывает рот, и я вижу, что у нее не хватает нескольких передних зубов. — Позывной Лида.

«Да уж, видать, помотала судьба красавицу, которая наемничеством промышляет», — думаю я, а казак продолжает.

— Что умеешь?

— Все умею, — Белая горделиво вскидывает подбородок вверх, пластун хмыкает, а она, ощерившись своими выбитыми зубками, подается вперед, и спрашивает его: — Что тебя так развеселило?

— Порядок, — писарь миролюбиво приподнимает перед собой ладони рук, — это я о своем задумался. Обидеть не хотел. Продолжаем. Как со здоровьем?

— Хорошо.

— С контрактом ознакомлена?

— Да.

— Где служить придется, в курсе?

— Да.

Запись в бумагах, наемнице передается бирка с номером 707, и она выходит во внутренний двор трактира. За ней в очереди уже следующий боец стоит. Косматый и бородатый «индеец» лет за тридцать с косым рваным шрамом по правой щеке. Одет в камуфляжную куртку на меху, на голове небольшая каракулевая папаха, а на ногах стоптанные армейские берцы. Самый обычный абрек с гор, вот только черты лица его мне знакомы, присматриваюсь, и узнаю своего сослуживца Исмаила Ахмедова, с которым пять лет в одной роте прослужил. Уж, кого, а этого я завсегда узнаю, как бы его жизнь не била и какие бы отметины на лице не ставила. Хотя, конечно, узнать его тяжело, да и не виделись мы уже три года с отставным сержантом.

Идет стандартный опрос. Исмаил Ахмедов назвался Ахмедом Исмаиловым, позывной у него незатейливый — Горец. Желает заключить контракт, все умеет, куда едет знает, с условиями договора ознакомлен. Писарь хочет сделать запись и передать Исмаилу бирку, но я его останавливаю щелчком пальцев. Казак и бывший сержант поворачиваются ко мне, а я повышаю голос и говорю:

— Наемник, подойди, переговорим.

Пластун подзывает следующего рекрута, а Исмаил идет ко мне и садится напротив. Это не вызывает удивления и не является чем-то необычным, за сегодняшний день таким образом я проводил уже девятнадцать собеседований. Бойцы для Кары это самые обычные наемники, но были среди этой массы людей и исключительные экземпляры, а таких я хотел бы видеть на службе у себя. Таким образом, за вчерашний и сегодняшний дни, просеивая контингент будущих Буровских вояк, уже семнадцать воинов к себе в отряд отобрал. Все как один, профи, но перед тем как принять решение, я с каждым не менее получаса разговоры разговаривал об их славном и не очень боевом пути.

— Привет Исмаил-ага, — мой голос тих, и кто-то посторонний, вряд ли, что-то сможет услышать.

— Здравствуй Мечник, — адыг спокоен и уравновешен, говорит, так же как и я, тихо и негромко, почти полушепотом.

— Рад видеть тебя, братан. Какими ветрами сюда занесло?

— По радио голос Игнача услышал, и решил, что хватит мне в горах сидеть, и пора обратно в большой мир возвращаться. Я тебя своим появлением не подставляю?

— Нет, все ровно. Чем я могу тебе помочь, и чего ты хочешь?

— Есть интерес на Украину смотаться, в отряд к Каре. Там меня преследовать не станут, так что относись ко мне, как к обычному наемнику.

— А может быть, у меня в отряде останешься? За прошедшие годы ты изменился сильно, и борода, и шрам на щеке, да и искать тебя перестали, так как проблем в государстве других хватает.

— Это возможно?

— Да, и мне это видится так. Ты будешь постоянно находиться на нашей базе в Гвардейском, и на тебя ляжет тренировка бойцов из моего отряда. В поселке люди надежные и не болтливые, левых граждан нет, а у тебя, как я слышал, в родной Адыгее девушка была. Так что остепенись, поставь домик, заведи хозяйство и живи спокойно.

— Согласен.

— Вот и отлично. Пиво будешь?

— Лучше кофе.

— Кофе? — удивился я.

— Ага, кофе. Здесь один предприниматель из дубовых желудей и цикория вполне неплохой кофе делает. Обратись к бармену, у них должен быть.

— Попробуем, — я заказал пару чашек горячего темного напитка, который, действительно, по вкусу напоминал кофе, и спросил: — Как жил все эти годы, Исмаил?

— Относительно неплохо. После того, как Гене Симакову глотку перехватил, окопался в отдаленном горном ауле на территории Алании, сошелся с одной вдовушкой приятной и занимался охотой. Так целый год прожил, а потом, что-то затосковал, вышел к Пятигорску, и почти два года наемничал. Ходил с торговыми караванами на Зеленокумск, Степное, и даже с отрядом поисковиков за Ачикулак забредал. Такого в Ногайской степи насмотрелся, что ну его к чертям собачьим, такую жизнь, какой там люди живут. К цивилизации захотелось вернуться, думал, на Одессу пойти или еще куда, а тут предложение у Кары послужить. Как услышал голос Игнача, так и решил, что кто-то из наших парней рядом.

— Ногайская степь, говоришь. Хм. Что такого там может быть, чего мы раньше не знали? Исмаил помедлил, нахмурился и сказал:

— Сложно объяснить, Мечник. Это все видеть надо. Ты ведь «беспределов» помнишь?

— Конечно, моя первая военная кампания, такое не забывается.

— Вот и там что-то похожее. Люди меняются и превращаются в животин, ведомых только инстинктом. С виду, обычные человеки, работают, укрепляют свои поселения, мародерствуют, охотятся, а психика изменена. Например, есть одно небольшое поселение невдалеке от Каспия. Там живут фермеры, всего пять семей по двадцать душ в каждой. Отцы трахают дочерей малолетних, а потом отдают братьям попользоваться. И это норма, Мечник. Это самое обычное положение дел в тех краях, и этим занимается не кто-то один и не извращенец какой, а все подряд. Родился нормальный ребенок, и это уродство, а принесла девка калеку, от кровосмешения родившегося, так это благословение неба. Я случайно туда забрел, в одиночку, и еле ноги унес. Эти твари меня каким-то зельем сонным опоить хотели. На автомат и снаряжение мое позарились и за это грохнуть хотели. Хорошо еще, что сразу беду прочуял и слинять успел, а то бы все, там бы мне и пришел конец.

— Ну, жив и слава богам, а моральных уродов и у нас хватает. Где-то больше, где-то меньше, но они есть везде и всегда.

— А еще собаки, — продолжил Исмаил и машинально почесал свой шрам на щеке. — Такие твари умные, что и не всякий человек с ними сравнится.

— Что собаки?

В этом месте разговора я несколько напрягся и заинтересовался всерьез, поскольку одна из пропавших экспедиций, которую ГБ в прошлом году посылало одновременно с нами, шла через Ставропольский край к Астрахани, и последним своим сообщением извещала о необычайно умных собаках, которые окружают их караван. Потом я собирал информацию по этой теме, и наемники, работающие на меня, говорили, что дальше к востоку есть стаи диких собак, с которыми бороться трудней, чем с людьми. Честно сказать, я им не очень то и верил, и списывал все услышанное от них на каких-нибудь дикарей, типа «беспределов», а собак считал обычными и хорошо тренированными боевыми псами. Однако Исмаилу я доверял крепко и если он помянул собак, значит, это действительно, что-то необычное.

— Понимаешь, Саня. Они очень сообразительные, оружия не боятся и понимают, что это такое, а когда атакуют, то действуют как в бою. Они, — он на секунду запнулся — как мы.

— В смысле?

— Собаки живут и взаимодействуют друг с другом, точно так же как и мы. Кое-что я в этом понимаю, по молодости сам собак охотничьих на продажу выращивал и на кабана готовил, и эти четвероногие, от прирученных, отличаются точно так же, как человек от обезьяны. Есть семьи, есть вожаки, есть племя, а когда в пределах их территории объявляются люди, они моментально собираются в стаи, которые очень напоминают боевые подразделения. Один отряд отвлекает, второй атакует, третий осуществляет дальний дозор, а четвертый перехватывает беглецов и перекрывает пути к отступлению. Это необычно, и это похоже на людей. Нас в отряде, в котором я тогда ходил, полсотни стволов было, все парни лихие, настоящие джигиты, а к людям вышли только трое. Одна из них Лида Белая, что передо мной к столу подходила, очень хороший боец и авторитетный лидер, рекомендую, и если к себе ее возьмешь, то не пожалеешь.

— Да, все странно, Исмаил, люди стали как звери, а животные наоборот, ведут себя как люди. Чем это объяснить и как понять, не знаю. Ладно, еще поговорим на эту тему более подробно, а что касается девушки, то надо подумать. Раз она лидер, то чего же торопится Невинку покинуть?

— У нее конфликт с одной крутой бандой из Ставрополя. Надо сваливать, а куда, вот вопрос из вопросов. На Кавказ? Даже и думать не надо, сам знаешь, что там женщин-воинов не бывает. В Конфедерацию? Нет, она не гражданин государства и без паспорта на Кубани долго не протянешь. Дальше Невиномысска ее не пропустят, а на взятку денег много надо. Остается либо под кого-то ложиться, либо в степь уходить. Для нее запись в отряд Кары, самое настоящее спасение и решение всех проблем. Однако, если мне веришь, то и ей поверь, такие люди редкость, на дороге не валяются и добро помнят.

— Подумаю над этим, — заверил я Исмаила, — и надеюсь, что ты не из жалости или личных чувств за нее ручаешься.

— Э-э-э, нет, с такой женщиной личных отношений мне не надо, — усмехнулся Исмаил-ага, — а вот то, что она очень хороший боец-универсал и отличный товарищ, я знаю очень хорошо.

На этом наш разговор закончился. Исмаил отправился за своими вещами, которые у него хранились в гостинице неподалеку, а я вызвал на разговор Лиду Белую.

На следующий день на железнодорожную станцию Невиномысска прибыл заказанный мной эшелон, наемников загрузили в вагоны, и под охраной бойцов территориальных войск отправили на Ейск. Мне же оставалось собрать свой отряд, и двигаться автоколонной обратно на Краснодар. Что можно сказать? Съездил не зря. Задача командования было выполнена, и тысяча бойцов, готовых повоевать за денежку в отряде Кары, была набрана. Опять таки я встретил старого камрада, на которого могу положиться в трудную минуту, и дополнительно нанял в свое подразделение сорок три хороших бойца, в том числе и знаменитую Лиду, которой только зубы вставить, и будет женщина-мечта. Не без своих тараканов в голове, женщина, конечно, но красивая и, как говорит Исмаил, смертельно опасная мадам. Такая в моем отряде не помешает и есть уже пару задумок, как найти применение ее талантам и красоте.

По приезду в столицу сразу же отправился к Еременко. Сделал начальнику доклад о проделанной работе, и думал, что какое-то время смогу спокойно заниматься своими делами. Однако не тут-то было, и покой нам только снится.

Покивав на мой доклад головой, и порадовавшись тому, что нашелся Исмаил-ага, полковник огорошил меня неприятной новостью:

— Отряд Астахова разбит.

— Как разбит?

— Ты ведь знаешь, что ему поручили разведать зимнюю дорогу на Дебальцево?

— Да, задачу ему при мне нарезали.

— Вот он и отправился со своими бойцами ее выполнять. В Таганроге его отряд высадился нормально, и десятого января на санях выдвинулся на север. Матвеев Курган прошли нормально, а на развалинах Снежного, в двух переходах от Дебальцево, их сектанты встретили.

— И что?

— А ничего, сотня спецназовцев столкнулась с тремя сотнями Внуков Зари и, потеряв шестьдесят человек, драпанула обратно к морю.

— Не хило… — протянул я.

— Вот и я так думаю, — полковник закурил папироску, и по его кабинету разошлись клубы ароматного табачного дыма. — Подробности пока не выяснены, выжившие бойцы еще в пути, но ясно одно, без боя к Дебальцево не пройти. Поэтому решено, что с пополнением для Кары и санным обозом пойду я, а твой отряд со мной как усиление.

— Ну, ты обрадовал, командир, сказать нечего.

— А тут говорить и не надо, лейтенант. Есть приказ, и мы его выполним, тем более, что давно пора самому на врага посмотреть.

— Когда нам выдвигаться?

— Через три дня надо быть в Ейске. Сани, возницы и снаряжение, которые Кара заказывал, уже на том берегу моря, а мы переправимся с наемниками. В Таганроге дождемся возвращения отряда Астахова, передохнем денек-другой, пока его бойцы в норму придут, и двинемся в путь.

— Значит, все как в старые добрые времена, командир, проводка каравана и спецназ в охране?

— Да, Саня, вспомним старое. Предложения какие-нибудь есть?

Подумав пару минут, начал излагать:

— Надо наемников перед походом вооружить и на роты разбить.

— Само собой, и для этого все готово.

— Нужны дополнительные силы нам в помощь, минометная батарея или группа огневой поддержки.

— Этого не будет. Я уже просил, и мне отказали. Для такого путешествия слишком расточительным посчитали.

— Может быть, кого-то другого об услуге попросить, например Семенова? Я точно знаю, что у него на КОФе есть минометы и хорошие артиллерийские расчеты к ним.

— Попросить можно, и нам не откажут, вот только услугу потом отрабатывать придется, так что надо самим проводку каравана обеспечить. Тем более что ты сам сказал, что бойцов для Кары навербовал хороших, да и твои орлы не слабаки, а сплошь испытанные воины. Думаю, справимся с этим делом, и к весне уже дома будем.

— Эх, хорошо бы, командир, вот только с сектантами ни в чем нельзя быть уверенным.

— Не боись, Саня, прорвемся.

Таким было мое прибытие в столицу, и такой разговор состоялся между мной и полковником Еременко. В отпущенные мне на подготовку двое суток, я практически не спал, собирал и снаряжал отряд к походу в зимних условиях. После этого ехал домой и вместо отдыха, занимался текущими вопросами по хозяйству. Впереди была еще одна опасная для жизни и здоровья дорога, но снова рядом со мной будут комбат и верные боевые товарищи. Не хочется отправляться в это путешествие, не лежит к нему сердце, но и страха не было, и ко всему, что должно было произойти, я относился предельно просто, это всего лишь очередная работа, которая должна быть выполнена.