Шестая глава. Второй шаг

И вот я в столице, да это вам и не Ленинград начала девяностых и не Петербург столетнего будущего, но тоже прилично выглядит, если говорить про центр города. Зимний дворец на месте, Петропавловка, Адмиралтейство, Исаакиевской собор и памятник Петру, всё на месте.

Григорович принял меня, как только обо мне было доложено. Я прошел в кабинет Григоровича, он встал с кресла и пошел ко мне на встречу. И даже пожал мне руку.

— Молодец Михаил Коронатович, такую победу одержал над германцами. Они этот день запомнят надолго, так как понесли ощутимые потери.

— Ваше высокопревосходительство, в этом не только моя заслуга, это заслуга каждого члена экипажей вверенных мне кораблей. И без службы контр-адмирала Непенина, и в первую очередь радиоразведывательного отделения, и его начальника старшего лейтенанта Ренгартена, нам бы не удалось перехватить немецкую эскадру. Так что мы все сообща одержали эту победу.

— Да-да, это тоже повлияло на ваши последующие действия, но правда в том, что без должного командования, успеха могло и не быть, или он был бы минимальным. (А ведь правда, в другой реальности именно без должного, а самое главное без согласованности между группами кораблей, эта победа была упущена. Хотя в то время её посчитали маленькой победой). Так что Михаил Коронатович, в этой победе, основная заслуга ваша, и не надо её принижать. Сам государь высказал великое удовлетворение и поздравляет вас с поражением врага. И благодарит всех, командиров кораблей, всех начальствующих лиц до младших офицеров включительно за умелое руководство нашими доблестными моряками за их молодецкими действиями с чувством гордости и удовлетворения, ценит их порыв и выражает им самую сердечную благодарность за достижение весьма крупного успеха.

Давай присядем Михаил Коронатович на диванчик. А теперь расскажите мне, откуда вы узнали, что германский крейсерский отряд будет производить минную постановку в районе Бокшера.

— Ваше высокопревосходительство это просто интуиция, да и служба радиоперехвата помогла, когда перехватила и расшифровала переговоры противника.

— Да нет, тогда об операции противника никто и не догадывался, мы были в полном неведенье. А по донесению командующего Василия Александровича, вы заранее послали туда седьмой дивизион эсминцев под командованием капитана 1 ранга Гадда, и даже назвали время появления кораблей противника. А это, почти за сутки до-встречи с противником, да с такой точность по времени, и местом. Вы даже предположили, как по-вашему, будут развиваться события. И что там, Гадду сопутствует успех. У вас что, есть глаза и уши в морском штабе принца Генриха.

— Ваше высокопревосходительство, если я вам скажу, что мне было видение на все эти события, вы мне поверите?

— В это конечно очень трудно поверить, но говорят, что такое возможно и такие случаи бывали. А у вас больше видений не было, как и где досадить германскому флоту?

Ваше высокопревосходительство, у меня в последнее время много разных ведений было, вы только не сочтите меня безумцем, но они могут нам помочь в войне с Германией. И вот на основе этих ведений у меня есть проект как досадить немцам, чтобы они не чувствовали себя на Балтийском море спокойно.

Давай излагай свой план, если он достоин внимания, то мы его рассмотрим.

Ваше Высокопревосходительство, я предлагаю создать боевую тактическую группу на подобие той, что участвовала в бою под моим командованием.

И что представляет эта группа и каковы её задачи?

Я представляю её в таком составе. Два линкора дредноута, четыре крейсера, для этого подойдут и крейсера 1-й бригады, и восемь эсминцев включая и "Новик". Так как новых эсминцев кроме "Новика" ещё нет, то в группу пока можно зачислить эсминцы последней серии и желательно с большей дальностью плаванья, чем у эсминцев из шестого дивизиона, а в перспективе, по мере поступления встрой новых эсминцев, произвести их замену. Кроме того в группе должна быть авиаматка для дальней разведки. А так как она у нас на флоте всего одна, то надо в авиаматку переоборудовать ещё одно судно. А вот насчет задач, что будет и сможет выполнять такая группа. Атака на корабли противника, обстрелы его побережья, прерывания морских перевозок, как между портами южного побережья Балтийского моря, так и между портами Швеции и Германии. Сейчас Швеция с каждым месяцем всё увеличивает поставки руды Германии, а конвои идут вдоль шведского побережья в её территориальных водах, где мы не можем их перехватить. А этой группой мы сможем доходить даже до Датских проливов, и там перехватить один-два конвоя. А после их разгрома или даже захвата в качестве призов и шведы будут опасаться посылать свои торговые суда в Германию. А это сразу скажется на нехватке сырья для металлургических заводов. Можно было для этих целей использовать и подлодки, но как вы знаете, их у нас практически нет. Одна "Акула" да ещё пятерка не имеющих боевой ценности малых подлодок. Вот только на днях, две новейшие подводные лодки инженера Бубнова, вступили встрой флота, да ещё одну до конца этого года обещали ввести в строй. Да в будущем году ещё с десяток построят, а может и нет. И это все наши подводные силы, и вот поэтому нашим подводникам на старье приходится воевать. (Строительство отечественных подводных лодок типа "Барс" на Балтике происходило следующим образом: четыре лодки заложили в августе 1913 года, двенадцать – в июле 1914 года, две в 1915 году; в строй в 1915 году вступили три лодки, в 1916 – восемь, в 1917 – пять, две не были достроены.)

— Да это всё заманчиво, но у нас всего четыре линкора, а у Германии их больше двадцати вместе с линейными крейсерами. Да и его Величество пока не дает разрешения на их использования, опасаясь за их потерю.

Да, это так, но все эти линейные корабли немцы держат против англичан, и тут на Балтике они редкие гости. Кроме того, наши линкоры быстроходнее, ни один немецкий линкор не догонит, кроме разве линейных крейсеров. А государя надо уговорить, чтобы он дал своё согласие на использования пары дредноутов. А чтобы не нарваться на германские линейные крейсера, да и линкоры тоже, нам и нужен авиатранспорт, но лучше всего надо нам авианосец.

А это ещё что за авианосец и чем он отличается от авиаматки.

Ваше Высокопревосходительство, на авиаматке или как ещё его называют – гидроавиакрейсер, на вооружении находятся гидросамолеты. Чтобы запустить их в воздух, для этого корабль должен застопорить ход спустить их на воду, да и после полета опять приходится стопорить ход, чтобы поднять самолёты на борт, а это время. Так ещё случается и не безопасно, если поблизости корабли противника. А авианосцу для того чтобы запустить свои самолёты в воздух, стопорить ход не нужно, а наоборот надо увеличивать скорость, так как самолёты взлетают с его палубы и туда же садятся на ходу корабля.

И как такое возможно, да, я знаю, что и американцы и англичане проводили такие опыты, но вот что-то о таких кораблях я ещё не слышал. Они пытались такой построить и что-то на подобие построили и назвали его "Ark Royal", но у него нет сплошной палубы, так как на корме находится надстройки и приземление на такой авианосец невозможен, а только взлёт.

Вот нам и надо первыми создать и построить такой корабль, чтобы закрепить первенство за Россией в постройке авианосцев. Я тут набросал эскизы на такой авианосец, как он должен выглядеть и даже знаю какой для этого корабль использовать для переоборудования. Вот только я не знаю, как быстро наши мастеровые справятся с такой работай. Надо насчет проекта на такую переделку поговорить с инженерами-кораблестроителями.

Покажи свои рисунки, что ты там нарисовал этакое.

Я передал эскизы нарисованного авианосца, что набросал на бумаге, пока добирался до Петрограда на эсминце. У меня были эскизы не только этого авианосца, но и по усилению вооружения крейсеров "Баян" и "Адмирал Макаров". По изменению состава вооружения крейсеров типа "Богатырь" и строившихся крейсеров типа "Светлана". Григорович рассматривал мои эскизы авианосца и пояснительную записку к нему.

— Как я понял, на него будут садиться самолёты с колесными тележками, а как они будут останавливаться, и не скатятся ли они под форштевень корабля.

— Ваше Высокопревосходительство, это всё можно решить с помощью инженеров, они придумают способ, как остановить самолет. Есть множество способов как это сделать. Тут можно приспособить и сети, чтобы ловить самолет и натянуть троса поперёк палубы, а на концах этих тросов привязать мешки с грузом, а самолет оборудовать крюком, чтобы за этот трос цепляться. Или вместо мешков сделать такие тормозные барабаны, куда трос будет наматываться перед посадкой самолета, а как только он сядет и зацепится за этот трос то тормозные колодки не дадут тросу быстро разматываться.

— Да я посмотрю, вы подались в изобретатели и это наверно не все ваши проекты вон ещё целая пачка каких-то рисунков. А что за корабль вы наметили к переоборудованию в этот самый авианосец.

— Ваше Высокопревосходительство, вот для этого случая, у нас есть подходящий корабль для перестройки, это учебный корабль "Океан". У него и подходящие размеры, и мощные машины.

— А какие нужны самолёты для корабля, ведь не каждые самолет подойдет для него. На эту тему надо собрать морских летчиков и кое-кого из конструкторов, и всем вместе обсудить и решить, какой нужен самолёт, и будем строить сами на своих заводах, или заказывать за границей.

— Давайте посмотрим, что вы ещё там по придумывали, между прочим, вы меня заинтересовали.

Я передал и остальные свои прожекты. Григорович начал их внимательно изучать.

А что. Как я вижу вы высказываете дельные мысли. Я с вами согласен, что надо на наши броненосные корабли добавить орудий. Поясните, как вы к этому пришли.

Ваше Высокопревосходительство, во время последнего боя все поняли, что на крейсерах 75мм орудия находятся в виде бесполезного груза, они даже для отражения атак эсминцев непригодны в силу маломощного снаряда. Чтобы даже заставить корабль противника отвернуть с курса, не говоря о его потоплении, надо в него попасть с десяток раз, а это очень сложно. А вот для более крупнокалиберного снаряда, от ста миллиметров и выше, то хватит и пары снарядов. Вот я и предлагаю все 75-мм орудия убрать с крейсеров, можно оставить четыре штуки, но переделать или заменить их на противоаэропланные, а вместо остальных установить дополнительно ещё шесть 152-мм орудий или десять 102-мм и увеличить угол подъёма на 10 градусов. А на крейсерах типа "Богатырь" всё артиллерию сменить на 130-мм орудия, у них и скорострельность выше и дальность стрельбы дальше, а это сейчас очень важно. Все эти новшества желательно произвести к будущему году, то есть успеть, всё сделать за зиму.

Михаил Коронатович, давайте сделаем так. Я на послезавтра созову что-то вроде комиссии, пригласим туда и адмирала Канина как командующего и адмирала Русина как начальника генерального морского штаба, моего хорошего знакомого конструктора Сикорского, а также конструкторов Григоровича и Лебедева, судостроителей Бубнова, Кутейникова, Юркевича, пригласил бы и Костенко да он сейчас в Николаеве.

— Ваше Высокопревосходительство, я ещё пригласил бы Маслова Анатолия Иоасафовича, он будет очень полезен в этом деле.

Хорошо, но я ещё подумаю, кого пригласить, а вы сделаете доклад вот по этим всем своим прожектам. Прочитав ваши записи я понял, вы предлагаете что надо на время приостановить строительство линейных крейсеров за исключением головного, ну в крайнем случае ещё можно продолжить достройку второго, а последние два законсервировать уже сейчас. На чем основываются ваши заключения.

Ваше Высокопревосходительство, сейчас у нас на строительство всех четырёх линейных крейсеров нет ни средств, ни времени, а главное материалов. Если мы успеем ввести хотя бы один из этих кораблей до конца войны, это будет уже хорошо. Но на большее, у нас просто не хватит того чего я уже перечислял. Если мы прекратим строительство сейчас, у нас освободятся люди на строительство других кораблей, где их не хватает. Нам сейчас в первую очередь надо в спешном порядке строить подводные лодки, тральщики, сторожевые и патрульные суда, эсминцы и крейсера.

— Так вы что, предлагаете прекратить строительство крейсеров.

Нет. Я не предлагаю прекратить строительство, я предлагаю чуть изменить проект. Первые два из-за их большой степени готовности уже поздно переделывать, хотя тоже можно и немного переделать. Я просто предлагаю изменить состав вооружения, сократить главный калибр на три орудия, но сохраняя боекомплект к остальным по проекту. Остальные орудия поставить так, чтобы как и в проекте на один борт стреляло эти же восемь орудий.

И как вы предлагаете их установить?

На корме и на баке по два орудия установить в диаметральной плоскости одно над одним, а казематные убрать, оставить только в кормовой надстройке. В данный момент, никто орудия в казематах не устанавливает, (я конечно кривил душой, американцы чуть позже нас, спроектировали а потом построили десятку необычных кораблей с башенно-казематным размещением орудий) и этот проект крейсера получился неудачным, при таком водоизмещение можно было гораздо лучший создать корабль. Носовые казематы заливает водой на больших ходах и в свежую погоду, и они в бою не участвуют, да и высокое возвышение для стрельбы таким орудиям трудно придавать, в силу другой конструкции станка. На будущее помяните мои слова, все крейсера будут строиться только башенными, от трёх до шести в зависимости от типа крейсера и типа орудий, чем больше калибр орудия, тем меньше башен на крейсере. И эти башни будут стоять только в диаметральной плоскости. Ещё бы я дал заказ Обуховскому заводу, на изготовление спаренных полуоткрытых 130-мм орудийных установок для установки на крейсера. Такие установки немного проще и быстрее изготовить, чем башенные, но это временная мера. Башнями займёмся после воины.

Так и это вам тоже было в видениях.

Да нет, к этому всё и ведет через каких-то десять лет только так и будут строиться корабли.

Мы ещё бы продолжали разговор, но тут вошел адъютант Григоровича и напомнил министру о каких-то неотложных делах, намеченных им.

Михаил Коронатович, мне жаль, что мы с вами не договорили до конца о ваших задумках, было бы очень интересно послушать вас и дальше, но как понимаете, меня ждут дела. Но ваши записи я ещё более внимательно прочитаю. Но мы с вами договорились, после завтра вы сделаете доклад перед комиссией, вы уж поубедительней подготовьтесь, надо многих заинтересовать, чтобы получить поддержку в ваших прожектах. Жду вас в 16–00.

И вот я опять прибыл в адмиралтейство. Как министр и обещал, тут собрались высокие флотские чины и не очень, кораблестроители и первые российские авиаконструкторы, и другие люди с погонами и без.

Мне пришлось некоторым флотским начальникам до хрипоты доказывать свою правоту, ну не мог я им сказать, что в теле знакомого им адмирала находится сознание совсем другого человека, попавшее в это тело из столетнего будущего.

В чем-то они соглашались со мной, а в чем-то нет, на другие предложения их мнения делились пополам. Они не хотели отказываться от строительства сразу всех четырёх линейных крейсеров.

— Хорошо, давайте спросим у наших кораблестроителей когда по их мнению вся четвёрка может вступить в строй, и когда головной если все силы средства и материалы бросить на него. Николай Николаевич и вы господин Юркевич или уважаемый Иван Григорьевич, расскажите нам, когда по-вашему мнению ожидать завершения строительства кораблей.

Начал Бубнов – Господа, вы знаете, что с началом войны многие детали, что были заказаны в Германии, были утеряны для нас, и нам пришлось заново перезаказывать их на отечественных заводах. А все заводы сейчас перегружены военными заказами. А это не способствовало их ускоренному изготовлению и качеству, приходилось много раз переделывать, а это с каждым разом отодвигало сроки постановки их на строящие корпуса. И в конечном итоге, сроки готовности самих кораблей, отодвигаются с каждым разом всё дальше и дальше. Как вы уже знаете, два корпуса уже спущены на воду, третий планируем спустить в сентябре-октябре, а последний весной будущего годы. Готовность к испытаниям головного "Измаил" намечена на вторую половину 17-о года, второго, в конец этого же года, или даже на весну 18-о года. Из этого можно сделать вывод, что выход второй пары на ходовые испытания можно ожидать не ранее 19-о года.

У адмиралов удрученные лица. Адмирал Русин не стал настаивать на достройке всех четырёх линейных крейсеров, согласился на первую пару, но настоял, чтобы спустили все, для того чтобы освободить стапеля, его поддержал и адмирал Канин. Долго шло обсуждения насчет авианосца, нужен такой нам корабль или нет, а если нужен. А сколько времени займет переоборудование "Океана" в полноценный авианосец. Да и самолетов для него нет, да и не всякий авиатор на него отважится сесть, если такое переоборудование состоится. А может просто переоборудовать корабль в простой носитель гидросамолетов, это будет проще быстрее и дешевле. Мне опять пришлось доказывать перспективность такого класса кораблей как авианосец, да и на патриотизм нажимал.

Надо англичанам нос утереть и первым такой корабль построить и постараться первыми его ввести в строй, чтобы не вышло, так как случилось с вводом в строй английского "Дредноута", хотя американцы подобный корабль заложили раньше, но опоздали с его вводом в строй, и вся слава досталась англичанам. Нам трудно тягаться с англичанами в скорости строительства кораблей, но если напрячь все наши сила и средства, если мы начнём немедленно, то через год введем его в строй. Если что-то переделывать в обычный гидрокрейсер, так это надо попросить государя пожертвовать своей императорской яхтой "Штандарт" и передать его для перестройки, а когда война закончится, то можно ему ещё краше яхту построить.

— Да как вы такое можете говорить, милостивый сударь – завопил кто-то в штатском.

— Я то и говорю что это подходящий корабль на такую роль, у него и скорость приличная и водоизмещение подходящее. Поставить штук шесть четырехдюймовок, да четыре противоаэропланные пушки, и пяток самолетов, что нам господин Григорович может поставить. И вот такой корабль может уже к будущей весне, а если ещё и постараться, то и этой осенью будет готов. Только всё упирается в его Величество. Даст он на это разрешение или нет.

Так что "Океан" не будем перестраивать в авианосец.

Как не будем, ещё как будем, это у нас на перспективу. А нам уже сейчас нужен корабль с самолётами, если не осенью, то к весне должен быть готов и выполнять вместе с нами боевую задачу. И самолёты у нас должны быть построены к весне. Это для того, чтобы нам за лето подготовить авиаторов, которые будут способны посадить свой самолет на авианосец.

И как вы собираетесь их готовить?

Да очень просто, построим две площадки размером с предполагаемую палубу, установим на первой все приспособления, которые должны останавливать самолет. Вот и будем на этой площадке проверять и испытывать как сами самолёты, так и эти приспособления и которые его выдержат, будут установлены на сам корабль. Авиаторы, после таких тренировок, которые научаться сажать свой самолет на такую площадки будут тренироваться на второй. Она будет точной копией настоящей палубы со всеми приспособлениями и надстройками что на ней будут. Тут они будут тренироваться уже на тех самолетах что мы выберем в качестве основного для вооружения данного корабля. После того кто пройдет это всё с наименьшими авариями будут зачислены в экипаж нашего первого авианосца.

Что скажете господа конструкторы, вы сможете для нас построить самолёт? — задал вопрос адмирал Григорович.

Ваше высокопревосходительство, самолет мы построить конечно можем. Но тут нужен особый, так как он будет действовать над морем. То у него должен и запас бензина быть больше, так как ему придется летать на разведку более продолжительное время, кроме того как нам доложил адмирал Бахирев, он ещё должен и корабли противника бомбить и обстреливать, а это опять не маленький груз. Да и сам самолет должен быть более крепким, чтобы не развалится при грубых посадках на палубу, и вот это всё выливается в немалый вес, а у нас мощных и легких моторов нет в основном от 80 до 150-и л/с. А тут 150-сильным не обойтись, да и то их у нас очень мало. Надо более мощные моторы, а где их взять – закончил своё выступление Лебедев.

Лебедев Владимир Александрович поставляет не плохие самолёты, но это были копии французских "Депердюссен", "Вуазен", "Фарман" и "Ньюпор", потом будут немецкие. Летом 1915 г. в Петроград на завод Лебедева был доставлен трофейный немецкий самолет "Альбатрос" образца 1914 г. с мотором "Бенц" 150 л.с., послуживший основой для копирования. В дальнейшем такая практика использования трофейных самолетов была широко использована на заводе Лебедева. При этом трофейные экземпляры подвергались во время ремонта небольшим изменениям, в основном из-за установки других моторов, так как моторов "Бенц" у нас не было, и их пытались также скопировать. Среди трофеев особенно ценились неповрежденные или слегка поврежденные самолеты, совершившие вынужденную посадку в тылу русских войск, но получить их с фронта было очень нелегко. Из-за острой нехватки техники командование авиачастей старалось использовать трофейные аэропланы по прямому назначению. После небольшого ремонта при отряде или в авиапарке на них летали русские экипажи и очень хвалили немецкие машины за надежность работы двигателей и грузоподъемность. Поэтому несмотря на то, что трофейные самолеты появились в распоряжении армии с началом боевых действий, первый "Альбатрос" завод Лебедева получил только через год после начала войны. Военные чаще всего старались отправить в тыл лишь "бренные останки" самолетов и безнадежно испорченные двигатели. Позже Лебедеву удалось достигнуть договоренности с командованием авиации о поставке трофейных самолетов на завод с целью изучения новейших достижений немецких конструкторов и копирования лучших образцов. Лебедев обещал возвращать эти самолеты на фронт после изучения и ремонта. Так была достигнута взаимная выгода – Лебедев получал доступ к техническим новинкам противника, а фронт получал отремонтированные самолеты. Велась и достаточно интенсивная работа над экспериментальными самолетами. Лебедев привлекал творческих людей и создавал им хорошие условия для труда. Однако ему не хватало терпения довести многие опытные машины "до ума", в основном из-за того, что создание экспериментальных конструкций не сулило Лебедеву немедленных доходов. Основную прибыль он извлекал из серийного производства самолетов, а опытные машины были скорее увлечением.

Григорович однофамилец нашего министра, делает пока исключительно летающие лодки, но тоже берётся попробовать построить такой самолет, что подошел бы нам. И сам Сикорский тоже не отказывается, но все упиралось в мотор. Вы постарайтесь построить с тем мотором, что у нас есть в наличие из самых сильных – предложил я – а нам надо попытаться закупить несколько сотен моторов за границей, а потом скопировать и запустить их производство у себя. Нам моторы нужны не только для авианосных самолетов, но и для других. Хотя бы для Муромцев там тоже нужны сильные моторы и в большом количестве. Так как сам этот самолет очень полезный на фронте, не так ли Игорь Иванович.

Но после того как авиаторы пообещали построить пригодные для использования с палубы авианосца самолеты, то добро было получено.

И так было решено, все силы бросить на достройку головного линейного крейсера, двух крейсеров и на переоборудование учебного корабля "Океан" в авианосец, продолжать строительство эсминцев и подводных лодок. Перевооружить и довооружить все стоящие на вооружении крейсера. Создать боевую оперативно-тактическую группу кораблей и походатайствовать перед императором о включение в эту группу дредноутов. Назначить начальником этой самой группы контр-адмирала Бахирева.

Только я настоял перед командующим и министром, что сам буду подбирать себе людей на должность командиров кораблей.

Потом у меня была очень насыщенная неделя, мне пришлось немного побегать по заводам и конструкторским конторам. Вначале я побывал на Адмиралтейском заводе, где ещё недавно строился "Баян", надо было составить проект его довооружения. и на почти однотипный с ним "Адмирала Макаров", так как он строился во Франции и имел кое-какие отличия. Также обстояли дела и с другой парой – "Богатырь" строился в Германии, а "Олег" здесь. Само перевооружение должно начаться зимой сразу на двух заводах, Путиловском и Адмиралтейском. Потом пришел на ремонт "Рюрик", его в мою основную группу не включили, но он будет, время от времени подключаться к выполнению отдельных задач по поддержке отряда, когда это понадобится. Побывал я и на РуссоБалте, (РБВЗ) где трудился Игорь Сикорский и на заводе Лебедева, рассказывал и показывал эскизы, каким примерно должен быть палубный самолет, и чем он отличается от сухопутного.

А до этого меня пригласил на аудиенцию сам Николай II, это случилось через три дня после моего доклада в адмиралтействе. Открыв передо мной дверь, меня пропустили к нему в кабинет. Через открытые двери я увидел, что он сидит за столом и что-то пишет. При моем появлении он прекратил писать и аккуратно положил ручку на письменный прибор.

— Здравствуйте Михаил Коронатович.

— Здравия желаю Ваше Императорское Величество.

Присаживайся адмирал. Я сел в кресло напротив Императора, и стал его разглядывать, нет, не так явно, как какой-то мужик разглядывает приглянувшеюся бабу, я просто смотрел одними глазами и не показывая своих эмоций.

— Наслышан я про вашу славную победу над германцем. Это первая за последние десять лет победа на море и она дорогого стоит.

Я смотрел на Николая, и не мог его представить Императором такой огромной страны как Россия. Он не походил ни на одного из своих предшественников, в нем ничего не было царского. Он был просто обычным человеком, любящим отцом, может и любящим мужем, но только не императором. Он был как будто не из этого мира, где надо было держать власть чуточку посильнее за горло. А он походил на какого-то бухгалтера из 70-х годов, даже пожалуй из начала 60-х годов. Таких в кино показывали, сидит такая серая мышь у себя в конторке, его не трогают и он никого не трогает. Вот так и сидит человек тихо до пенсии, и не вверх по служебной лестнице и не вниз, так как он не заменим на своём месте, и тихо делает своё дело и главное очень хорошо. Я похоже пропустил о чем он там говорит пока думал о нем.

…нам там катастрофически не повезло если бы фортуна чуточки повернулась к нам и не было того позора.

Понятно, он сожалеет о проигранной войне с японцами.

— И вот, наконец победа, понятно что после этого поражения кайзер не запросит мира. Но мы ему, да и всему миру показали, что у России есть и флот и флотоводцы. С чувством гордости и удовлетворении выражаю самую сердечную благодарность за одержанную победу.

— Ваше Императорское Величество, я действовал, как повелевает мне долг, да и не я один причастен к этой победе.

Вчера у меня был морской министр Григорович с адмиралами Русиным и Каниным они рассказали о вашем плане и попросили моего соизволения предоставить в ваше распоряжение два наших новых линейных корабля. А вы уверены в успешных действиях своего предприятия, не случится так, что вы потеряете эти корабли? Всё же у немцев таких кораблей в пять раз больше.

— Ваше Императорское Величество, наши линейные корабли быстроходнее германских, мы от них уйдем, а от тех кто нас сможет догнать, отобьёмся.

У меня промелькнуло видение, я не так давно смотрел фильм, в своем том времени и в другом находясь теле, я вот это к чему. В этом фильме Николая II играет Андрей Ростоцкий, я только сейчас заметил какое у них сходство, его бы сейчас сюда на несколько часов. И любимая женушка Николая хрен бы различила, кто есть кто, а он за это время мог бы столько полезных указов издать, возможно, они бы помогли в недалёком будущем избежать всех этих потрясений, что скоро произойдут. А может теперь, и не произойдут, может что-то и изменится в этой истории.

— Я дал разрешение на использование линейных кораблей – продолжал разговор Николая II – вы должны пообещать, что понапрасну не загубите их. И желаю вам одержать ещё немало славных побед.

— Благодарю вас ваше Императорское Величество, за доброе пожелание. А германца мы бить будем, и корабли постараюсь сохранить. Простите меня за дерзость Ваше Императорское Величество, а адмирал Григорович просил только за линкоры?

— Да, а что вы ещё что-то хотели у нас попросить.

— Ваше Императорское Величество, для пользы дела к которому я готовлюсь, чтобы досаждать противнику на море, а главное уничтожать его корабли в любой точке Балтийского моря. О котором, вашему величеству обязательно должны были доложить, как адмирал Григорович, так и вице-адмирал Канин.

— Да они доложили о ваших намерениях, я полностью одобряю ваш почин, на что и дал разрешения выделить вам два линкора, а также выделить для переоборудования в так называемый авианосец корабль.

— Моему отряду уже сейчас нужен корабль, способный транспортировать гидропланы в походе, и в последующем спускать их в море на воду, а после завершения полетов опять брать их на борт. А авианосец у нас появится не раньше чем через год.

Так что вы ещё хотите? Если хотите включить единственный корабль, который может это делать то я думаю что адмирал Канин будет не против, вам его передать.

Да нет, Ваше Императорское Величество, "Орлица" нам не подходит. Она слишком медленная чтобы сопровождать нас в походе. Я хотел попросить Ваше Императорское Величество, чтобы для переделки передали нам вашу яхту "Штандарт", она самый лучший кандидат на переделку в гидрокрейсер. А после войны, которая, как я знаю, будет нами выиграна, благодарный народ сбросится на постройку ещё более красивой яхты.

— Это что адмирал, было опять в ваших видениях. Тут в кулуарах Зимнего дворца, только и говорят что-что, а адмирал Бахирев стал провидцем, оракулом и всё знает наперед.

Ваше Императорское Величество, у меня было немало всяких видении, и очень мрачных о том что ожидает Россию и её народ, если кое-что не изменить, и не допустить того что может случиться в ближайшие два года. Были и светлые видения о будущем России, после того как мы избежали некоторых ошибок.

Что-то вы адмирал, говорите загадками, что такого ужасного ждет матушку Россию.

Могут произойти события пострашнее, чем когда-то происходили в истории России во времена восстаний Разина и Пугачева. Если мы не покончим с этой войной в ближайшие два года, народ начнет роптать, требуя покончить с войной. А на это будут подбивать всякие социалисты-революционеры, анархисты и особенно большевики. Надо издать такой закон, что на время войны запретить все партии, чтобы не раскалывать народ. Все эти партии объявить пособниками немцев и предателями России, а их лидеров шпионами кайзера. Всех их надо изолировать от общества на каком-нибудь острове, чтобы они не смогли ни при-каких обстоятельствах бежать оттуда до конца войны, а потом их можно будет в честь великого праздника и помиловать.

Как это возможно, чтобы свой народ объявить предателями и пособниками Германии.

Поверьте мне, Ваше Императорское Величество, это будет наименьшее зло во благо России. Если вы не верите в мои предсказания, то вот некоторые из этих событий что произойдут в этом году.

Нами будет оставлена Польша, совсем скоро немцы предпримут попытку прорваться в Рижский залив, Болгария подпишет договор о дружбе и союзе с Германией, а потом выступит на её стороне в войну с Антантой, турки разобьют англичан в Месопотамии.

— Болгария и вместе с Германией?

— Да, Болгария вместе с Германией, и это братья славяне и пойдут против славян – в награду что мы их спасли от турок.

— Так теперь они будут в союзе с турками.

— И это не первое их предательство, Ваше Императорское Величество.

Вот если все эти предсказания исполнятся, пожалуйста, вспомните обо мне и сделайте так, как я посоветовал. Сейчас в тяжелые времена для России, нужна очень сильная власть. Надо чтобы вся страна сейчас работала на благо скорой победы. Всю промышленность надо переводить на военный лад, многие предприятия которые работают на армию перевести на круглосуточную работу в три смены на более тяжёлой и трудоёмкой работе, и в две смены на более легкой, где не так много физического труда. И чуть не забыл, в этом году мы сдадим немцам Вильно и в этом же году при штурме крепости Осовец, немцы применят отравляющие вещества против её защитников… Но вести войну варварским способом, как трусу, боясь выступить открыто, один на один в честном бою. Они сперва из-за угла травит своего противника, а уж потом идут в наступление на беспомощных не боясь ответных действий. Надо организовать пропагандистскую акцию о бесчеловечном ведение войны, хотя сама воина она и так бесчеловечна.

В первую очередь, где только возможно вести агитационную работу. В печати – во всех газетах и журналах писать о подвигах солдат и офицеров, возводить их чуть ли не в ранг былинных героев. Слагать о них стихи и песни, писать рассказы. Призывать с трибун. С подмостков театров – ставить на эту тему представления. Через кинематограф, снимать фильмы о патриотизме к стране и её народу и о том, что немцы ведут войну не честным способом, можно заснять фронтовые будни наших воинов. Взять несколько героев фронтовиков, желательно солдат и младших командиров, а они везде найдутся, чуть ли не в каждом полку и направить в центральные губернии страны. И пускай рассказывают, как они воюют на фронте с коварным и сильным врагом, совершая подвиги, и получают за это награды. А чтобы быстрей разбить врага, нужно чтобы и тыл им помогал и оружием и боеприпасами, продовольствием и обмундированием, да и люди нужны. А где это всё взять, только тыл может поддержать солдата на фронте, так как они тоже патриоты своей страны. Но здесь в тылу есть и немало пособников кайзера и немецких шпионов, которые подстрекают народ на фабриках и заводах к всяким забастовкам чтобы саботировали военные заказы а если поставляют то с браком или даже не годное и опасное для жизни таких людей надо выявлять и сдавать властям.

Да и к нашими союзниками что-то надо предпринять, чтобы они исполняли свой союзнический долг. Не хотят они честно выполнять свои договорённости, если бы они помогли нам в этих летних сражениях и ударили по немцам с Западного фронта, то возможно немцы не выдержали бы сконцентрированного удара с двух сторон. А у наших союзников тайное соглашение между собой, чтобы мы побольше друг друга истощили в этой войне, а потом прибрать всю победу к своим рукам и в этом им помогут американцы. И так будет повторяться каждый раз, как только немцы будут нажимать на наших союзников, так Россия следую союзническому долгу, начинает наступление на своем фронте, если даже мы ещё не готовы к нему. А на подготовку нужно минимум ещё месяц-два. Но вот как только мы попросим поддержать нас, у союзников тысячи отговорок найдется, но чтобы только нам не помогать и начинают своё наступление после того как немецкое наступление на нашем фронте выдыхается и они начинают закапываться в землю.

— Это всё правда насчет наших союзников, они уже сейчас так поступают с нами. Мы их просили, и в мае и в июне начать какие-нибудь военные действия на западном фронте, но они всё время нам отвечают – что они ещё не готовы, и им нужно время для подготовки к крупному наступлению.

— Ваше Императорское Величество. Мы не дождемся от них весомой помощи. И нам надо надеяться только на себя, и готовиться нанести германцам крупное поражение на одном из участков фронта, сосредоточив все основные силы там. Я назову вам это место, но только после января.

— Адмирал, вы говорили, что американцы помогут в войне, но Американцы не вступили в войну на стороне Антанты.

— Пока нет, но вступит, как только поймёт, что война заканчивается не в пользу Германии и примажутся к победе. И не на последних ролях. И насчет применения против наших войск отравляющих веществ кайзеровскими войсками. Надо пригрозить кайзеру, что мы тоже будем применять отраву и не только против их войск, но и против мирного населения.

— Но это же не гуманно, применять отравляющие вещества против мирного населения.

— Ваше Императорское Величество, а я и не говорил, что мы будем. Мы только предупредим их об этом. Просто надо при помощи пропаганды настроить население страны так против немцев, что ни о каком примирении с ними и речи не шло. Надо чтобы народ сплотился вокруг вас и императорской семьи.

— Я подумаю о ваших словах, а насчет яхты я распоряжусь, чтобы её передали вам для последующей перестройки. Если она останется целой, мы её обратно перестроим.

Николая II встал из стола и пожал мне крепко руку. Мы ждем от вас побед.

Перед убытием в Гельсингфорс, я побывал у начальника генерального морского штаба вице-адмирала Русина, там же находился и адмирал Канин. Надо было согласовать некоторые организационные вопросы по новой структурной единице в составе флота. Надо подобрать людей на должности командиров кораблей, а также на должности командиров дивизионов, бригад. Создать свой штаб и туда подобрать знающих людей. Все же оперативная группа состояла из полубригады дредноутов бригады крейсеров и двух дивизионов эскадренных миноносцев по четыре в каждом. Итого получается четырнадцать кораблей, нет только авианесущего корабля, но "Орлицу" с её малым ходом я даже не рассматривал о включении в отряд. Мне обязательно нужны ещё четыре помощника на командные должности по бригадам. Большинство командиров эсминцев остались на своих местах, вот только дивизион я разделил пополам. Просил заменить эсминцы типа "Украина" из одного полудивизиона на эсминцы "Охотник" – отказали. Но в последующем обещали рассмотреть этот вопрос, но только через месяц, так как эти эсминцы задействованы в дивизионе "особого назначения" и они заняты на выполнение особых заданий. Я с большим трудом, но выбил себе нужных людей и корабли.

Ещё я предупредил командующего и начальника штаба, что скоро немцы предпримут попытку прорваться в Рижский залив и что нам срочно надо усиливать в том районе морские силы и желательно броненосцами. А на мысе Церель для прикрытия Ирбенского пролива начать строительство мощной двенадцати дюймовой береговой батарей, чтобы она своим огнём перекрывала весь пролив. А так как для установки такой батареи потребуется очень много времени, пока установить временно там 152-мм или 130-мм орудия, да и не только именно на этом мысе но и в других местах острова Эзель как с южного берега, так и с северного. И самое главное – это надо немедленно начинать углублять судоходный канал для переброски туда броненосных кораблей, работы эти производить круглосуточно. Поддержать флот эскадрой "Муромцев" и истребителями.

3 июля я прибыл в Гельсингфорс, где базировалась первая бригада линейных кораблей и находились три моих крейсера за исключением "Олега", он остался в Ревеле где проходит ремонт повреждений полученных в бою. И сразу направился к начальнику бригады контр-адмиралу Максимову обрадовать его, что он лишается двух дредноутов, и что эту пару я уже сам выбрал. И так я выбрал "Петропавловск" и "Полтаву". Командиром "Полтавы" и одновременно командиром полубригады линкоров я попросил назначить капитана 1 ранга Сергея Сергеевича Вяземского, до сего дня он командовал линкором "Слава". На "Петропавловске" я оставил нынешнего командира линкора и своего хорошего товарища капитана 1-го ранга Владимира Константиновича Пилкина. Тут я прочитал как-то аттестацию на него, За подписью начальника 1-й бригады линейных кораблей Балтийского флота контр-адмирала Максимова. А вот строки аттестации: "Отличный офицер и редкий служака, всей душой преданный службе. Отлично управляет людьми и судном. Нравственен, здоров. Твердый и решительный характер. Воспитан и дисциплинирован. Дай Бог побольше таких офицеров", я ещё хотел добавить "хороший семьянин, в связях порочащих не замечен, предан партии и фюреру". С Константиновичем мы знакомы ещё с японской воины, а его младший брат Алексей в тоже время был вахтовым начальником на эсминце "Смелый", которым я тогда командовал. Кроме командования линкором, Константиныч будет исполнять роль начальника штаба боевой тактической группы.

Командиром крейсерской группы, стал мой бывший флаг-капитан Плен Павел Михайлович. Командирами двух дивизионов эсминцев стали Паттон и Беренс. В наличии пока было пять эсминцев из восьми, три находилось в ремонте. Дольше всего там пробудет, как я знаю, флагманский эсминец капитана 1 ранга Паттона "Казанец", он серьёзно поврежден в бою. Капитана 2 ранга Беренса пока тоже не было в Гельсингфорс, он свой флагманский "Новик" должен привести сюда из Петрограда, через пару дней, как только устранят последние недоделки после ремонта. Кроме этих офицеров я выпросил на должность флагманского артиллерийского офицера Штаба начальника оперативно тактической группы, капитана 2 ранга Владимира Александровича Свиньина, признанного специалиста артиллериста. Николай Николаевич Крыжановский, назначен исполнять должность флагманского штурманского офицера, теперь уже всей группы.

После того как Кайзеровский флот получил от нас хорошую оплеуху, он решил, что с русскими надо уши держать на макушке, и так как до этого воевали, дело не пойдет. Они полагали, что мы будем отсиживаться за минными полями и прикрываться артиллерийскими батареями у себя в Финском заливе. А мы возьми, да и выскочили из своей лужи, надавали под сраку и опять скрылись за минами и орудиями. И вот чтобы снова такого не случилось, немцы решили усилить свои морские силы на Балтике.

Во-первых, германский Адмирал-штаб немедленно направил на усиление Разведывательных сил Балтийского моря малый крейсер "Бремен" и почти равные по силе "Новику" эсминцы V-99 V-100. "Бремен" и V-99 как вскоре выяснилось, шли навстречу своей гибели. Также приказом Кайзера от 4 июля на Балтику из состава Флота Открытого моря была направлена IV эскадра линкоров-додредноутов (5 единиц) и VIII флотилия эскадренных миноносцев (10 единиц). Сформировали немцы и новую полуфлотилию сторожевых кораблей. Адмирал Гопман, формально сохранив свой пост, но оказался в подчинении у вице-адмирала Шмидта, который вскоре возглавил операции против Рижского залива. Началась новая серия не слишком удачных операций германского флота с целью "восстановления авторитета" и "исправления положения" на Балтике. Но и мы решили, что надо закреплять достигнутые успехи и не дать немцам вольготно находиться на Балтийском море.

До того момента, пока ещё не все корабли нашей тактическо-боевой группы собрались вместе, мы начали совершать учебно-боевые выходы по Финскому заливу с теми кораблями, что были в наличии. Учились совместному плаванью, ходили и общей группой, и делились пополам изображая противников друг для друга. Так продолжалось почти три недели по мере прибытия остальных кораблей, пару раз провели практические стрельбы главным калибром, после первой стрельбы линкоры показали удручающий результат. А что вы хотели, если за всё это время у них была всего одна учебная стрельба. Если они практически полгода простояли на бочках. Да и каждый двенадцатидюймовый снаряд, выпущенный из орудия, влетает в кругленькую копеечку. Так что много не постреляешь. Так как практики, ни у артиллерийских офицеров и тем более у дальномерщиков не было. Пришлось вначале потренироваться пострелять из 47-мм стволиков которые вставляются в орудийный ствол главного калибра. Теперь все операции происходят в той же последовательности что и при стрельбе двенадцатидюймовым боеприпасом но только из ствола вылетает гораздо дешёвый 47-мм снаряд. Даже таблицы для стрельбы составлены так, что если пересчитать их, то получается что ты стреляешь именно 305-мм а не 47-мм снарядами. Потом собрали всех атрспециалистов с линкоров и решили покатать на крейсерах, чтобы вначале набрались практики на более мелком калибре. Хотя тоже накладно получается, шестидюймовый снаряд тоже недёшево обходится казне, но всё же гораздо дешевле. Да и наш флагманский артиллерист постарался подтянуть всех артиллеристов до приемлемого уровня и вторая стрельба главным калибром более-менее получилось. Проводились учения по борьбе за живучесть корабля, как бороться с пожарами и заделывать пробоины. Наши учебные походы продолжались по нескольку дней, но никто из матросов не роптал, понимали, что все навыки получены в этих учениях, потом в бою могут спасти как их самих, так и корабль в целом. А потом по приходу в базу надо было ещё пополнить угольные ямы углём, а это сотни тонн перелопаченного груза. Пару дней стоянки в порту и опять в учебный поход. Так продолжалось до 27 июля. В этот день 201год назад состоялся морской бой у мыса Гангут, и на этот день у нас запланировано торжество. На рейде стояли почти все участники боя возле Готланда, за исключением пары эсминцев из седьмого дивизиона. Не было и крейсера "Рюрик" он ещё находился в ремонте. А вот корабли оперативной группы собрались в полном составе, все повреждения устранены.

И так, на сегодня, к этой памятной дате, у нас приурочено награждение боевыми наградами, всех отличившихся в бою при Готланде. Весь личный состав, участвовавших в бою кораблей, сошел на берег, за исключением вахты конечно, и построился на площади. На площади присутствовали командующий флотом Канин с офицерами штаба, генерал-губернатор Финляндии Франц-Альберт Зейн, со свитой всяких лизоблюдов, и другие высокие гости, в том числе и прибывшие из столицы. Награждение производилось под Андреевским флагом и музыкальным сопровождением. На этот раз командование расщедрилось, как-никак это была первая крупная победа флота, и выделило для награждения нижних чинов 150 георгиевских крестов и 250 медалей. А это почти на 4500 человек с двадцати кораблей. Ещё многие кто был ранен в том бою, находился на излечении в Ревеле. А тот, кто уже выписан из госпиталя, пока на свои корабли не прибыли. После излечения им полагался отпуск. И если кто-то из них был представлен к награде, то получит её по возвращению из отпуска. Все тяжелораненые без исключения, а таких было девятнадцать, из них трое осталось инвалидами на всё жизнь, получили по кресту, так решили все. Так что награды они получили на два дня раньше, по этому случаю мне пришлось сходить на миноносце в Ревель, и вручить награды всем кто там ещё оставался. Раз тяжелораненые получили свои награды можно сказать за свои раны, то следующими награжденными, шли уже именно за геройские поступки, по представлению непосредственного начальника и одобрено командиром корабля. Кто получал крест, кто-то заработал медаль. Были и такие, кто получал крест или медаль благодаря выбору команды. Всё же офицер не мог за всеми уследить в бою, и увидеть того или иного матроса, совершающего свой маленький но героический поступок, а вот сослуживцы это хорошо видят, и они знают кто как вёл себя в бою. Кроме наград, георгиевские кавалеры повышались в звании. Остальные нижние чины, получили от казны по пять рублей на (сладости). Наградили и офицерский состав участников боя. Меня представили к Станиславу 1 степени с мечами. Но в этот день награждали, ни одних нас, к этому дню и другие приурочили это праздничное мероприятие.

После награждений личному составу было предоставлено увольнение до 19.00. чем они незамедлительно воспользовались.