Глава 12
Великая звезда мироздания

Как только Мунга взяла в оборот космических крыс, Митяй вскочил на ноги, оделся, оправил на себе китель и громко сказал:

– Господа демиурги, прошу всех оставаться на своих местах. Наша работа ещё толком даже не начиналась.

Дионер Нис Омис озадаченно поинтересовался:– О чём ты говоришь, парень? Мы ведь уже сделали главное – уничтожили Тьму. Всё, теперь, когда нашей Мегавселенной ничто не угрожает, мы можем спокойно передохнуть, а потом каждый займётся той работой, которая ему по душе.

Бывший лейтенант изумился:

– Вот даже как! Дио, ты предлагаешь нам и дальше жить в этом громадном хлеву? Да это же просто дикость какая-то! Знаешь, мне ещё ни разу не доводилось видеть, чтобы кто-то отказался сменить чум, слепленный из костей мамонта и вонючих шкур, на капитальный, тёплый и светлый дом с уютным сортиром, в котором можно посидеть на толчке в одиночестве и подумать.

Дионис, который после всей нервотрепки минувших двух с половиной часов наконец расслабился и вальяжно развалился в удобном кресле, тут же вскочил. Повернувшись к не в меру прыткому землянину, он суровым голосом спросил:

– Митяй, объясни мне, что ты называешь хлевом?

– Можно подумать, ты сам не догадываешься, – усмехнулся ведар и подмигнул Элании – ту уже начали сотрясать беззвучные приступы смеха. – Твою Мегавселенную, Дио, хотя ты её создавал не один, а с целой толпой народа и вы все находитесь здесь, на бывшем Большом фронтире. Чтобы тебе было понятно, почему я так называю ваше творение, попрошу сесть и взглянуть туда.

Там, куда он ткнул пальцем, тотчас появилось огромное голографическое изображение Мегавселенной Диониса, причём это было реальное изображение с Гигапарскана, а не компьютерная модель. Поэтому Великое Древо Мироздания выглядело непрезентабельным, больше всего оно походило на бездомного пуделя, грязного и кудлатого. К тому же выстроено оно было по принципу где-то густо, а где-то пусто, но Митяй высказался ещё резче:

– Дио, ты уж меня извини, но про такую кладку дед Максим, а он у нас каменщик высший класс, и у него глаз-алмаз, обычно говорит «как бык поссал», и я с ним полностью согласен. Дед Максим, сидевший позади внука на более высоком ярусе ложи, тотчас сурово прикрикнул:

– Митька, шельмец, ты как со старшими разговариваешь? Я вот сейчас ремень возьму и надеру тебе задницу, щучий потрох.

– Поздняк метаться, дед Максим, – парировал наезд Мельников четвёртого поколения, – твой внук давно уже вырос, а чем на меня рычать, лучше посмотри на это чудо-юдо и скажи, как она сложена.

Хитроватый, но всё же простодушный дед, покивав, вздохнул и, махнув рукой, недовольным голосом сказал:

– Чего уж там, всё правильно, Мегавселенная слеплена абы как, а если точнее, то и в самом деле как бык поссал. У нас на даче яблони до чего вредные, так и норовят выбросить ветки куда-нибудь вбок, все пальметты всё равно как по шнуру сформированы.

Дионис вяло огрызнулся:

– Наша Мегавселенная не хуже любой другой. Ведл-демиург с планеты Земля примирительно сказал:

– Да не переживай ты так, Дио, всё равно, кроме нас, твоих самых преданных друзей, этого никто не слышал. Я же не дурак орать во всю глотку, что вы лажу сконстро-лили, и говорю так только потому, что твоё Великое Древо Мироздания можно запросто привести в идеальный порядок и сделать таким, что все вокруг ахнут. Если, конечно, увидят, а я так полагаю, что больше нигде, кроме Таларии, парадоксального сканера не изобрели. Поэтому давай присаживайся, и я продолжу свою речугу, а то пауза затянулась. – Верховный демиург сел на своё место, а землянин продолжил: – Господа, надеюсь, вы успели хорошенько рассмотреть Мегавселенную Диониса. Поэтому я прошу вас набраться терпения и посмотреть на то, какой она может стать, если мы все этого захотим. Сил на это у нас хватит.

Успели демиурги рассмотреть Мегавселенную или не успели, значения не имело. Митяй не собирался приступить к работе немедленно. Нужно было всё сначала хорошенько обсудить, а уже потом, засучив рукава, браться за дело. Простое обсуждение, быстро превращавшееся в говорильню, когда очередного оратора хотелось стащить с трибуны, здесь не годилось. Лучше всего было разбиться на группы и поведловать самым капитальным образом, а для этого перед демиургами следовало поставить задачу. Поэтому реальное изображение Мегавселенной сменилось её компьютерной моделью, и в том огромном шаре, в котором находились Мельниковы, ведловство началось само собой, как только демиурги увидели тёмно-синее Первичное Ядро, из которого вырастал ствол Великого Древа Мироздания.

Первичное Ядро крутилось с немалой скоростью по часовой стрелке, заставляя ствол выгибаться. Из-за этого он вырастал в виде эвольвенты, от него семью ярусами вырастали длинные ветви, которые также давали побеги, и уже на тех гроздьями висели Вселенные. Гравитационных струй-ветвей было много, они имели колоссальную мощность, но толку от этого было мало, и потому Мегавселенная была похожа на неряшливо смотанный клубок нитей разной толщины, да ещё и с бусинками.

Приступив к работе, демиурги и ведлы силой своего разума как бы наполнили всё Древо Мироздания психокинетической энергией и создали компенсирующее поле. Именно поэтому оно остановилось, гравитационные струи растаяли, и Великое Древо Мироздания стало быстро трансформироваться, изменяться. В первую очередь эти изменения коснулись Первичного Ядра – оно из шара превратилось в сферический многогранник, состоящий из двенадцати больших пятиугольников, каждый из которых был окружён треугольниками. Их насчитывалось восемьдесят штук. Это было архимедово тело, которое иногда называли пентаксидодекаэдром, а иногда курносым додекаэдром.

Из шестидесяти вершин пентаксидодекаэдра во все стороны выстрелили синие линии мощных, туго натянутых гравитационных струн, заменивших собой прежние размытые гравитационные струи-ветви, на них образовались узлы, и над Первичным Ядром вырос второй пентаксидодекаэдр, рёбра которого также являлись гравитационными струнами, затем второй, третий и так до седьмого. Вселенные, раньше разбросанные как попало, аккуратно распределились по девяносто двум плоскостям этой стереометрической матрёшки, но на этом дело не закончилось.

На завершающей фазе каждая из этих плоскостей превратилась в двенадцать пятигранных и восемьдесят трёхгранных пирамид. На вершине каждой пирамиды встали девяносто две Космические Сферы с Гиперпарсканами, остальные Гиперпарсканы расположились в гравитационных узлах и на гранях. На все грани Гиперпарсканов не хватило, так что сразу стало ясно, что их придётся построить. Зато в итоге получился звёздчатый пентаксидодекаэдр, и эта Великая Звезда Мироздания уже только одним своим видом внушала к себе уважение, к тому же она не вращалась, её внутреннее пространство, заполненное Вселенными, было мало того что упорядоченным, так ещё и требовало создания множества новых Вселенных, чтобы заполнить пустоты. С первого же взгляда было видно, что эта конструкция не только имеет колоссальную прочность, но и просто красива.

Демиурги прокрутили этот трёхмерный видеоролик раз пятнадцать, перетасовывая в нём Вселенные, но никаких более глобальных изменений никто не вносил. Ведловство задалось. Ведлы-демиурги, сначала построившие целую сеть Гиперпарсканов, которые сначала наголову разгромили крыс, атакующих ближайшую к ним Мегавселенную, а потом с помощью ведлов-демиургов, находящихся во Внутреннем Мире, превратили их в Гигапарскан и спустили на Великую Тьму Мунгу, поверили в свои силы и не считали предложенную им задачу неразрешимой. Митяй принимал в этом ведловстве косвенное участие. Он с восторгом лишь наблюдал за тем, как его друзья и коллеги вносят предложения, направленные на то, чтобы проделать эту работу с максимальной эффективностью.

Когда же ведловское обсуждение достигло едва ли не своего пика, Дионис решил употребить власть, попросил всех успокоиться и задал такой вопрос:– Друзья мои, давайте всё же сделаем небольшой перерыв, чтобы всё осмыслить. Митяй, неужели у нас хватит на это сил?

От такого несерьёзного вопроса отец народа Говорящих Камней, решивший промочить горло соком, чуть не подавился. Пролив напиток на штаны, он возмущённо завопил:

– Дио, ты что, смеёшься? На то, чтобы создать Мунгу, пошло столько энергии, сколько все звёзды нашей Мегавселенной не выделят и за пять миллионов лет. Вот это действительно было чертовски трудное дело, а на её превращение в Звезду Диониса хватит и одной десятой того количества. Ребята, я внимательно наблюдал за вами и обратил внимание на одну особенность. Ох и здоровенные же вы все, просто какие-то Гераклы, всё норовите решить только за счёт грубой силы. А может быть, лучше создать для этого парочку-другую приспособлений, чтобы не надрываться так? Зачем, спрашивается, перетаскивать мебель в доме самому, когда можно нанять грузчиков?

Дионис спросил:

– Что ты имеешь в виду?

– Да эти чёртовы законы физики, Дио, – выругался Митяй, – е равно эм це квадрат, закон всемирного тяготения, кинетическую энергию, массу покоя, инерцию и всякую ерунду вроде скорости света. Давайте их отменим, и дело с концом.

Демиурги тихо ахнули, а их верховный командир спросил:

– Парень, ты в своём уме? Как мы можем это сделать? Самозваный революционер со смехом ответил:

– Да очень просто, Дио. Полностью отменить все законы физики мы, конечно, не сможем, на локальном уровне они продолжат действовать, но не все. Но позволь мне спросить у тебя и у вас всех, друзья мои, откуда взялась вся та энергия, которую мы превратили в Мунгу, то есть в волну избирательной дезинтеграции? Сейчас я покажу вам одну трёхмерную схему, которую показал своей жене и Стасу ещё пару месяцев назад…Звезда Диониса исчезла с экрана, и на её месте появилось схематическое изображение Большого Фронтира, только с гораздо большим количеством Космических Сфер с установленными на них Гиперпарсканами. Все они были связаны тонкими зелёными линиями со Вселенными, обозначенными прозрачными зеленоватыми шариками, и множеством миров, выглядящих как ярко-зелёные искорки-бусинки. Сначала Гиперпарсканы высветили пять ближайших к Мегавселенной Диониса соседей. Каждая из шести Мегавселенных была окружена не то чтобы скорлупой Тьмы, скорее чем-то вроде силовой ажурной клетки, но всем сразу стало ясно, что та пытается сжать и раздавить творение демиургов, находящееся внутри.

Вслед за этим были включены большие дезинтеграторы, которые разнесли эти клетки вдребезги – те попросту сгорели в ярко светящейся зелёной короне. Изнутри на Гиперпарсканы была подана энергия, исходящая из говорящих камней триллионов демиургов, и они превратились в Гигапарскан, моментально высветивший, правда, не диск, а сферу, состоящую из многих тысяч Мегавселенных, а потом появилась Мунга – сферическая волна дезинтеграции. По расчётам Митяя, она должна была улететь очень далеко, за пределы видимости Гигапарскана, и именно так оно произошло.

Дионис спросил ведара:

– Так ты с самого начала знал, что дезинтегратор материи можно превратить в дезинтегратор чёрных метеоров?

Землянин невозмутимо кивнул:

– Разумеется, я хотя и Крейзи Шутер, но всё же не псих, чтобы стрелять по своим. Именно поэтому мне и нужно было поймать хотя бы один чёрный метеор, чтобы понять, из чего же эта тварь состоит. Дезинтегратор, если приладить к нему соответствующие поляризующие линзы, можно настроить на уничтожение чего угодно, хоть отдельных химических элементов. Между прочим, у каждого демиурга-хранителя из отряда Леонида Куренного имеется ручной дезинтегратор, с помощью которого можно в доли секунды уничтожить все атомные и термоядерные боеприпасы. Дио, ребята, хотя мне не были известны многие отдельные детали, я приблизительно представлял, с чем мы здесь столкнёмся, и потому планомерно готовился к сегодняшнему дню. Ну, так кто ответит на мой вопрос? Дионер Нис Омис покрутил головой:

– Делать нечего, придётся мне получать по башке за всех. Митяй, ты ведь такое вредное существо, что без ехидства не обойдёшься, ну ничего, я всё же рискну. Парень, говорящие камни генерируют не обычную, а психокинетическую энергию. Именно на психокинетической энергии и построена деятельность каждого демиурга. Когда разумное существо, изучая и постигая мир, доходит до понимания, что разум может оказывать прямое воздействие на материю, он автоматически становится демиургом. После этого, обретая всё новые и новые знания, демиург получает всё большую силу, но народ Говорящих Камней, отцом которого ты являешься, совершил в этой области подлинную революцию, начав использовать природные концентраторы психокинетической энергии. Отсюда и происходит тот факт, что ведлы-демиурги, которых появилось во Внутреннем Мире так много, смогли направить на Гиперпарсканы и дезинтеграторы такой колоссальный поток энергии. Так что это меня совершенно не удивляет, ведь они пользовались говорящими камнями.

Отец народа Говорящих Камней, развернув кресло к Дионису, слушал демиурга очень внимательно. Когда тот умолк, он вежливо кивнул, но на его лице появилась улыбка. Верховный демиург вздохнул, но Митяй, кивнув ещё раз, учтиво сказал:

– Всё правильно, Дио. Так оно всё и есть, за исключением одного небольшого пунктика: никаких природных концентраторов психофизической энергии, то есть говорящих камней, в природе не существует. Это всё, по большому счёту, фикция, но в то же время они есть, но всего лишь как символ. Представь себе, я понял это очень давно, ещё тогда, когда принёс Шашембе, которую мы стали звать Ольгой, её говорящие камни. Они только и сделали, что придали этой ведле уверенности в своих силах. Окончательно же я убедился в этом некоторое время спустя после того, как Найдар вручил мне Деда Максима. Хотя уже довольно скоро сообразил, что говорящие камни – это всего лишь знак отличия для любого ведла, который не обязательно носить каждый день. Говорить об этом я не стал и, даже более того, пустился во все тяжкие и принялся сам выращивать говорящие камни из чего ни попадя. На самом же деле каждый ведл и каждый демиург сам по себе является говорящим камнем, то есть природным концентратором пси-энергии. Главная сила демиурга заключается как раз именно в ведловстве, особой форме медитации, когда твой ум полностью раскрепощается и обретает невиданную психокинетическую силу. При этом я не отвергаю полезности говорящих камней как таковых. Они ведь придают нам уверенности в своих силах, и потому не собираюсь снимать с себя свои изумруды. Я себя с ними чувствую превосходно, и к тому же они давным-давно стали самыми лучшими компьютерами, которым сносу нет. Так зачем, спрашивается, их выбрасывать? Дионис улыбнулся, встал и прошёлся, словно разминаясь и одновременно как бы намекая: а не пора ли сделать небольшой перерыв? Повернувшись к хитрому ведару, он сказал:

– Представь себе, я давно уже подозревал, что дело обстоит именно таким образом. Но ты прав: с говорящими камнями действительно живётся легче, ведь они позволяют забывать о том, что ты демиург и должен постоянно быть в действии. С ними можно расслабиться, ведь мои говорящие камни, хотя я и работаю с ними не так долго, как ты или другие ведлы-демиурги с Земли Второй, уже стали моим вторым «я» и прекрасно справляются с множеством задач. А теперь, мой юный друг, так и хочется сказать, нахальный сопляк, ответь мне: как именно ты собираешься отменить законы мироздания?

– Да очень просто, Дио! – смеясь воскликнул Митяй. – С помощью всё тех же «тяжёлых» говорящих камней. Их можно изготовить какими угодно, хоть в виде обелисков, хоть в виде храмов, в общем каждый ведл-демиург вправе сам придумать, как они будут выглядеть и где стоять. Не в этом суть. Нам нужно создать внутри твоей Мегавселенной и вокруг неё на как можно большем расстоянии компенсационное поле определённой напряжённости – какой именно, мы посчитаем во время очередного большого ведловства позднее, – и сделать его таким, чтобы оно сняло все проблемы. Внутри компенсационного поля скорость света уже не будет конечной, а гравитационные струны станут, с одной стороны, очень прочными, а с другой – эластичными, но самое главное, нам уже не потребуется затрачивать огромное количество энергии для ускорения времени в любой локальной точке пространства. В общем, вместе с упорядоченной объёмно-пространственной структурой Мегавселенной мы ещё и создадим такую энергетическую сферу, пронизанную компенсирующим полем, в которой та будет чувствовать себя, как рак-отшельник в шикарной новой раковине. Думаю, что впоследствии к этой энергетической сфере смогут присоединиться и наши соседи по Большому Космосу.

Демиурги, услышав ответ Митяя, возбуждённо зашумели. То, что предлагал этот юный ведл-демиург, действительно решало множество самых различных проблем как макро-, так и микрокосмоса и уже потому являлось весьма разумным предложением. Дионис, внимательно прислушавшись к гулу голосов и не услышав среди них протестующих ноток, улыбнулся:

– В таком случае нам не помешает сделать перерыв и денька так через три приступить к большому ведловству. Не знаю, как тебе, Митяй, но мне очень хочется поработать на Гиперпарскане и посмотреть, как идут дела у наших ближайших соседей. Жаль только, что он не позволяет передавать информацию.

Возражений не последовало. Митяю не только хотелось того же самого, но и требовалось время, чтобы переосмыслить некоторые вещи. Что ни говори, а очень многое у него получилось несколько иначе, чем он задумывал. Поэтому, прихватив брата, отца, деда и прадеда, он отправился вместе с ними на Сольвирию, в тот самый ёлкобанановый лес, где занимался ведловством. Там они на скорую руку построили себе удобный дом, и вскоре к ним присоединился женский контингент семейства Мельниковых, а также Крафт с Мунгой и всё дружное кошачье семейство. А когда к ним в дом пришли друзья, у Митяя появилось чувство, что он находится на Земле Первой, в Лагонаках, на кордоне Дальний.

Очередное большое ведловство началось даже раньше, чем предлагал Дионис, причём первым не выдержал он сам, а не его юный ведар, но началось оно с разговора по душам. Утром следующего дня верховный демиург Мегавселенной заглянул к Мельниковым в гости вместе с Эланией и утащил Митяя в сад, в самый дальний угол. Вместо бананоелей в саду росли земные деревья, а потому они оба по пути в беседку, увитую виноградом, нарвали груш, яблок и апельсинов, чтобы ими можно было закусить, ведь Дионис прихватил с собой большую бутылку красного сольвирийского вина.

Ярко светило солнце, и весь сад, большой, тенистый, был пронизан его лучами. В резной деревянной беседке было приятно сидеть в плетёном, слегка поскрипывающем кресле в прохладе и любоваться на гроздья винограда, светящиеся от солнечных лучей светло-жёлтым, слегка зеленоватым янтарём. Сад Вовке удался на славу, хотя ещё каких-то полгода назад он был совершенно никудышным помощником на даче. Дионис откупорил бутылку вина и дал ему как следует подышать. Бокалов, как и вазы для фруктов, они с собой из дома не прихватили, но что это значило для двух ведлов-демиургов? Как только бывалый садовод увидел созревшие груши, яблоки и апельсины, в его руках тотчас появилась большая, ажурная серебряная ваза. Его гость с ничуть не меньшей лёгкостью изготовил два хрустальных бокала и наполнил их вином. Какое-то время они молча пили вино, ели фрукты, виноград можно было срывать прямо с лозы. Первым заговорил Дионис:

– Почему всё-таки ведловство? Оно ведь если на что и похоже, так больше всего на ритуал, а от ритуалов, как известно, какими бы они ни были, нет никакого толку. Любая обрядность существует для красоты и для того, чтобы пустить пыль в глаза всяким легковерным людям. Так почему же тогда ведловство обладает такой силой?

Митяй, смаковавший прекрасное вино с изумительным букетом, улыбнулся, съел виноградину и ответил:

– Между ведловским и научным подходами к демиургии имеется огромная разница, Дио. Наука сначала долго теоретизирует, а уже потом переходит к практике. Ведловство вовсе не отвергает науку и знания как таковые. Более того, без знаний ведловство – это всего лишь шаманские штучки, и им только и можно, что подманивать во время охоты зверя. Зато у ведловства есть одно неоспоримое преимущество перед научным подходом к творению. Если ты обладаешь знаниями в достаточно большом объёме, при этом не являешься большим учёным, но тебе нужно что-то сделать, например построить космический корабль, то ты просто берёшь и начинаешь ведловать над ним. Даже если не очень хорошо представляешь, каким должен быть правильный космический корабль, то через ведловство знания, которые касаются этой темы и которые ты имеешь, автоматически выдают тебе готовый результат. Ты можешь таким образом спроектировать любой космический корабль, и это будет правильный, грамотно построенный аппарат, который не взорвётся и не развалится. У ведловства есть характерная черта – оно не терпит лжи и ложных теорий или представлений о законах природы, преднамеренно искажённых знаний и даже их недостатка. Зато если со знаниями у тебя полный порядок, то любой ведловской проект будет идеальным только потому, что ведловство стремится к гармонии. При этом разнообразие так велико, что бывает трудно выбрать, какой именно должна быть та или иная машина. В общем, тут всё как в стихах одного земного поэта, который сказал: «Суха, мой друг, теория везде, а древо жизни пышно зеленеет». Я бы ещё добавил, что даёт на редкость разнообразные и вкусные плоды. Ведловство не терпит догм, но всё же тяготеет к классическим, идеальным формам. Нам проще, чем вам, Дионис. Когда Ксения, ещё не посвятив меня в ведлы, просто открыла мне глаза на ведловство, а ведь она была отнюдь не учёным, а всего лишь колдуньей-охотницей из каменного века, как попало замотанная в шкуры и не знавшая, что такое одежда, то я, сев за руль своей Шишиги, тут же сообразил, что стал понимать душу своего вездехода и каким-то звериным чутьём определял, где недотянута, а где, наоборот, перетянута гайка и что нужно смазать. Чуть позже Танюша, моя ведла-охотница, сделала меня настоящим ведлом, и я стал понимать всю глубинную суть всех тех процессов, которые до этого знал только по справочникам. Вот тут-то я и врубился, что такое ведловство, а заодно понял, что науке без него грош цена. Ну подумай сам, Дио, какой может быть толк от науки и всех твоих знаний, если ты не можешь прямо влиять на все технологические процессы и управлять ими? Как только я стал ведлом, мне уже не были нужны никакие датчики, бинокли, радары и сканеры. Мне было достаточно только посмотреть на что-то чуть пристальнее, и всё, тут же включалось моё ведловское зрение, а ведь у меня все органы чувств сделались ведловскими. Вся твоя цивилизация, даже став цивилизацией демиургов, и за десять миллионов лет не продвинулась вперёд больше, чем я один, благодаря тому что Ксения, Таня, а потом и Ольга сделали меня в общем-то неплохим, по их меркам, ведлом. Знаешь, Дио, когда я попал с Земли Первой на Землю Вторую, мне ведь показалось, что меня каким-то совершенно фантастическим образом занесло в далёкое прошлое моего мира, и передо мной немедленно встал во весь рост вопрос: что делать? – Митяй зычно расхохотался. – Дионис, и ты будешь смеяться, но для того народа, к которому я принадлежу, для русских, это самый главный вопрос. В общем, я задумался над тем, что произойдёт, если я в далёком прошлом своего мира стану заниматься прогрессорской деятельностью. Ведь таким образом я просто уничтожу тот мир, из которого прибыл. Правда, сомневаться долго у меня не получилось, я сразу же начал строить громадный домище, чуть пупок не надорвал, а вместе с ним всякие там мастерские и к тому моменту, когда встретил Танюшу, уже успел и научиться выплавлять из руды чугун и варить из него дрянную, почти ни на что не годную сталь и много чего ещё накуролесил. Зато дом у меня получился – полная чаша! Вкусной жратвы – завались! Мехов – целые груды! А помимо этого растительное масло, всякие соленья на зиму, консервы в керамических горшках, свой керосиновый заводик, прочная, удобная обувь и, что самое главное, копья, луки со стрелами, большие охотничьи ножи и прорва всякого нужного инструмента. Да, для Танюшки я был завидным женихом. Потом, спустя много лет, когда на всей Земле Второй уже не осталось ни одного охотника на мамонтов, нам на голову свалились таларийцы, и мы и их сделали ведлами, после чего те улетели домой. Цивилизация Таларии обогнала в своём развитии цивилизацию Земли Первой тысячи на полторы лет, если не больше, но свою Мать-Таларию таларийцы чуть не свели с ума, ушатав свою планету в хлам. Вернувшись домой, Влад и его команда сделали всех таларийцев ведлами и вернули Матери-Таларии молодость. На этом они не остановились и продолжили свою экологическую деятельность чуть ли не во всём Шаляй-Валяе. Но вспомнил я про таларийцев и Метагалактику Шаляй-Валяй не потому, что только там во всей твоей Мегавселенной Матери-планеты действительно счастливы, ведь их дети стали относиться к ним по-человечески, с любовью и уважением. Дио, любая цивилизация демиургов – это какой-то кошмар! Демиурги, став чуть ли не подобными богам, превратились в таких зануд, просто жуть! Зараза, идущая из Шаляй-Валяя, уже начала действовать, и теперь можно встретить демиургов, вдрызг продувшихся в казино, а также демиургов-торговцев, причём таких насчитывается уже не один миллиард, и ведь это только начало. Демиурги снова начали понимать ценность товарно-денежных отношений, и тут нужно воздать должное величайшему из всех торгашей – Эрику-Шигану Ран-Суилу за то, что он изобрёл универсальную денежную единицу – карат, которую с восторгом приняли самые надёжные банки и банкиры в одном лице – Матери-планеты. Ведловская торговля не приемлет обмана и вроде бы лишена смысла, но я могу заверить тебя, Дио, первая же твоя встреча с демиургом-торговцем из новых тут же убедит тебя в обратном. Поверь, этот парень, едва взглянув тебе в глаза, сразу выложит перед тобой такую вещь, которую ты обязательно захочешь купить. Может быть, уже на следующий день ты её выбросишь, но в тот момент эта вещица покажется тебе жизненно необходимой.

Верховный демиург Мегавселенной улыбнулся:

– Боюсь, что это не про меня и моих друзей сказано. У нас нет денег, чтобы покупать хоть что-нибудь.

Митяй ухмыльнулся и успокоил его:

– Не волнуйся, хотя окончательные цифры мне не известны, но уже скоро Матери-планеты подобьют бабки и выяснится, что на твоём счете лежит несколько миллиардов карат, выплаченные тебе за спасение Мегавселенной и её преображение. Представь себе, лично меня это полностью устраивает. Дружба дружбой, а денежки счёт любят. Наверное, именно поэтому сегодня в Шаляй-Валяе царит дух авантюры и приключений, а вот алчность и стяжательство там не в чести. Зато верховные демиурги миров грызутся между собой за каждую звёздную систему, в которой есть хотя бы десяток планет и хоть одну из них можно превратить в обитаемую. За то время, что мы тут торчим, случилось две пусть и бескровных, но зато очень ожесточённых войны за новые космические владения. Не знаю, кто кому там дал по зубам, но на Земле меня уже ждут не дождутся жалобщики, я же там за начальника, как-никак – верховный координатор Шаляй-Валяя. К чему я вообще веду весь этот разговор? Когда я попал вместе с Таней и своими друзьями в Сферу Валея, кроме того, что нам разрешили выкачивать знания из демиургов ведловским способом, мне больше ничего там не понравилось. Точно такую же картину я увидел в Сфере Элании, а теперь вижу то же самое и в Сфере Сольвирии. Дио, тебе не кажется, что вы все превратились в бесчувственных болванчиков? Вы ведь не живёте, вы существуете ради великой цели. Превратились из живых людей в ходячую функцию. Ну хорошо, раньше у вас была цель, причём очень благородная – любой ценой спасти нашу Мегавселенную. На эту тему есть один бородатый анекдот, мне его дед Максим как-то рассказал. Принимают одного мужика в партию и объясняют ему, что коммунист не должен пить, курить, играть в азартные игры, бегать по бабам, а под занавес спрашивают: «Ты готов за партию жизнь отдать?» Мужик стал подсчитывать: пить нельзя, курить тоже, играть в карты и ухлёстывать за женщинами ни в коем разе, – почесал репу и говорит: «Конечно, отдам, на хрен нужна такая жизнь!» Всё, вы достигли своей цели: Мегавселенная спасена, ей больше ничто не угрожает. И как вы будете жить дальше? Когда-то я оберегал свой народ, говоря передовицами газет тех времён, когда у нас в стране всем заправляли эти самые коммунисты, от тлетворного и разлагающего влияния чуждой ему культуры, но при этом боялся, что он не сможет развить своей собственной. Ты знаешь, а ведь я зря боялся что одного, что другого. Мой народ и свою культуру сумел развить, и культуру Земли-Один воспринял вполне адекватно и вместе с тем критически. Во всяком случае, на Землю Вторую толпами ломятся туристы, и ничего, всё пучком. Понимаешь, Дио, если постараться, то ведь и ведловство можно запросто довести до полного абсурда. Ты задумывался над тем, что делать в этом плане? Как не дать вам, старым кочерыжкам, стать богами-олимпийцами, сидящими на высокой горе?

Митяй умолк, а Дионис, скорчив высокомерную гримасу, чуть ли не презрительным, но всё же больше язвительным тоном спросил:

– Ты выговорился? Теперь послушай, что я тебе скажу, умник. Я задал тебе простейший вопрос: почему ведловство обладает такой колоссальной силой, а ты мне тут целую лекцию прочитал, – рассмеявшись, демиург, наливая в бокалы вино, смягчил оценки, – которая мне в общем-то понравилась хотя бы тем, что я почти получил ответ. Митяй, я тебе так скажу: уж если это ведловство придумали вы, земляне, но не без подачи Валея, то и чёрт с ней, с пальмой первенства. Это нисколько не мешает нам пользоваться всеми его благами, в том числе и теми, которые несёт в миры демиургов Шаляй-Валяй, хотя они и выглядят весьма сомнительно. Самое главное заключается в том, что все те знания, которые я долго вталкивал в свою бедную голову и забил её так, что в ней не осталось свободного места для самых обычных радостей жизни, как будто испарились. Но как это ни удивительно, стоит мне только над чем-то задуматься всерьёз, включить свои говорящие камни и начать ведловать над чем-либо, как они возвращаются. Вот потому-то я и спросил тебя, почему именно в ведловстве заключена такая сила. Вчера ты разрушил миф о говорящих камнях, но никто из моих друзей даже не подумал снять их с тела, не сделал этого и я, хотя и понимаю, что могу обойтись и без них. К прежней жизни уже не будет возврата. Ещё совсем недавно я думал, что мне уже не суждено узнать что-то новое, но тут явился ты, и буквально всё переменилось, и, представь, мне нравятся эти перемены. Но меня мучит вопрос: чем бы интересным заняться после того, как мы трансформируем Древо Мироздания, оказавшееся не таким уж и великим, в действительно Великую Звезду Мироздания? Придётся что-то срочно придумать, ведь я не люблю сидеть без дела.

Митяй поднял свой бокал и произнёс тост:

– Дио, тогда давай выпьем за ту кучу дел, которая свалится на тебя после этого. Поверь, она будет настолько грандиозной, что тебе и твоим друзьям придётся разгребать её очень долго.

Демиург чокнулся с ним, раздался мелодичный звон хрусталя.

– Обещаешь?

– Не то слово, гарантирую, – ответил Митяй. – Поверь, Дио, это будет такая гора сложных, важных и неотложных дел, что ты ещё не раз и не два схватишься за голову.

Они выпили, и демиург сказал, широко улыбаясь:

– Звучит заманчиво, но никаких объяснений, как я понимаю, не последует. Ты согласишься рассказать об этом только после того, как завершим работу здесь. Тогда завтра утром приступаем.

Глядя на своего самого старого друга, Митяй невольно подумал: «Да, братцы, на большой капремонт вас не сложно подписать, но что вы заговорите, когда речь пойдёт об устранении недоделок?»

На следующий день демиурги заняли свои места в огромных ложах, парящих внутри сфер. Таня вернулась на Землю Первую к своей команде, а её муж остался в командирской сфере, чтобы снова на какое-то время стать координатором. По команде Диониса ведловство началось, в работу включилось почти вдвое большее число демиургов, ведь к ним присоединились новые выпускники Бастанов. Так стали называть множество академий, организованных по образу и подобию той, которую Бастан создал на Элании. И снова ведлы-демиурги первым делом взялись за создание комплексного проекта.

Как Митяй и предполагал, его собственный проект претерпел большие изменения пусть и не в целом. Великое Древо Мироздания было решено превратить в Великую Звезду, но чуть ли не втрое большего размера. В частности, потому, что Первичное Ядро надумали на начальном этапе сделать пустотелым, чтобы позднее собрать по окрестностям шкурки, то есть шары из первичного углерода, и заполнить его ими. Увеличилось с семи до одиннадцати также и количество сфер, и отметили в пространстве точки, где нужно будет создать новые Вселенные.

За двое суток ведловства, не прекращавшегося ни на минуту, был проделан колоссальный объём работы, и никто из демиургов не усомнился в том, что проект Большой Звезды Мироздания у них получился самый что ни на есть капитальный. Про такую уже не скажешь, что она слеплена косо. Оно и понятно, ведь к этому большому ведловству подключились не только все Матери-планеты, но и те планетарные компьютеры, планеты которых были совершенно безжизненны, а вместе с ними звёзды.

Сотни миллиардов космических истребителей с тремя демиургами и пилотом-искином на каждом борту вылетели в межгалактическое пространство далеко за пределы Мегавселенной, чтобы взять пробы. Вот тут-то и выяснилось, что Зелёная Мунга, умчавшись куда-то вдаль, не только очистила всю эту область Большого Космоса от тёмной энергии, но и реструктуризировала вакуум, максимально приблизив его к тому состоянию, которое Митяй назвал компенсирующим энергетическим полем.

Когда были сделаны последние штрихи, завершившие создание проекта, демиурги, как тут же со смехом заметил координатор проекта – не приходя в сознание, приступили к его реализации. Ведловская работа по капитальной реконструкции и модернизации Мегавселенной Диониса началась, как всегда, с голографической модели, и это было невероятно удивительное зрелище. Прошло всего несколько секунд, и в Большом Космосе на месте прежнего творения Диониса голубовато засветилась Большая Звезда Мироздания. Демиурги, по привычке, обратились к своим говорящим камням, и начался процесс накачки Большой Энергетической Сферы Митяя, а это была далеко не простая работа. Мало того что демиурги вынужденно расположились в пространстве неравномерно, так им ещё и нужно было раздвинуть границы Сферы Митяя на вдесятеро большее расстояние, чем диаметр Мегавселенной.

Но и эта работа не заняла слишком много времени. Через восемнадцать часов компенсационное поле сделалось однородным, а его напряжённость гарантировала, что теперь не рассыплется даже самая хрупкая, чуть ли не хрустальная планета. Не только Матери-планеты, но и звёзды, хотя они вроде бы и не имели никаких органов чувств, сразу же отметили, что им стало «легче дышать». Однако вовсе не их реакция вызвала у всех демиургов вздох облегчения, а показания датчиков – компенсационное поле пронизывало собой даже самые плотные материалы, такие как вещество нейтринных звёзд и чёрных дыр. Им стало ясно, что даже такие косяки, как их появление, теперь можно было исправить, развернув процесс вспять, но, что самое главное, теперь демиурги могли остановить процесс старения звёзд, сделав процесс «горения» вещества возобновляемым и практически бесконечным, естественно, до тех пор, пока за этими «топками» будут присматривать кочегары-демиурги.

Компенсационное поле не мешало Мегавселенной вращаться вокруг своей оси, но когда демиурги нажали на кнопку «Стоп», это вращение мгновенно прекратилось и никаких неприятных последствий не наступило. Даже согнутые ветви гравитационных струй не распрямились. Координатор сделал часовую паузу, чтобы его коллеги смогли немного передохнуть и подкрепиться, хотя они могли делать это и в процессе ведловской работы. Тем не менее всем действительно пауза была крайне нужна уже хотя бы для того, чтобы подготовиться к следующему, самому важному этапу модернизации.

И снова по команде Диониса демиурги принялись «раздувать» Первичное Ядро, придавая ему форму пентаксидодекаэдра и одновременно перемещать Вселенные, создавая одиннадцать обитаемых сфер Мироздания. Заодно в космическом пространстве «натягивались» гравитационные струны и «вязались» те узелки, за которые должны были «ухватиться» Вселенные, чтобы не соскользнуть с них. Демиургов охватил восторг. Создать Вселенную дело не хитрое – согнал побольше народу и устроил большой «бабах», а дальше всё пойдёт как по маслу. Совсем другое дело – перенести Вселенную со всем её содержимым на новое место и привязать её центр, состоящий из «выгоревшего» вакуума, к узелку, завязанному на гравитационной струне. После этого нужно ещё и раскрутить заново всю «вселенскую механику». К полному восхищению демиургов, это если чего и требовало, то только сосредоточенности, но никак не колоссального напряжения сил.

Всю основную работу за них «делало» компенсационное энергетическое поле, в котором напрочь отсутствовало даже само понятие конечности скорости. В нём луч света почти мгновенно преодолевал любые расстояния, и потому Мегавселенная сразу же сделалась на удивление яркой и прозрачной. Всё то же компенсационное поле устраняло все негативные последствия такой мгновенной передачи энергии, так как оно создавало силовую защиту вокруг каждого материального объекта, а потому внутри Вселенных практически ничто не изменилось и они, на взгляд Митяя, оставались теми же горами мусора. Что же, выглядело это нелицеприятно, но как ещё назвать то, что во Вселенных имелось столько брака? Чего стоили одни только гигантские чёрные дыры, всасывающие в себя целые галактики, не говоря уже о том, что те сталкивались между собой.

Кое-что демиурги привели в порядок сразу же, не сходя с места, но это были лишь самые крупные косяки, о которых им было известно и раньше, но оставалось огромное количество куда более мелких, но оттого ничуть не менее неприятных, по крайней мере, если не для разумных существ – в таких местах просто не могла возникнуть жизнь, – то для планет и звёзд. В общем, демиурги пусть и наспех, но всё же подлатали свои Вселенные и смогли облегчённо вздохнуть, ведь теперь даже голубым и белым звёздам-гигантам была уготована долгая жизнь, и те воспрянули духом. Помирать ведь никому не хочется даже в том случае, если ты, по сути, просто гигантский мыслящий компьютер, сидящий без работы. И все демиурги поняли, что теперь, после того как исчезло само понятие фронтира, у демиургов-пахарей, а не мыслителей появился новый, огромный фронт работы внутри Вселенных, и им сразу же захотелось поскорее покончить с созданием Великой Звезды Диониса и заняться куда более простыми, но от того ничуть не менее важными делами.

Дионис, сидя в своём командирском кресле верховного демиурга всея Мироздания, услышал не одну сотню ликующих возгласов и порадовался. Его друзья уже примерялись не столько к тому, чтобы создать пару-тройку Вселенных «по-новому», сколько присматривали себе самые страшненькие из них, чтобы сделать их эталоном красоты и качества. Ну-ну, как же, эти ребята явно забыли о том, что в этих Вселенных и без них хватает демиургов, стремящихся к тому же. Хотя, с другой стороны, старики ведь могли запросто дать им пинка под зад и отправить создавать новые Вселенные. Тем более что в новых масштабах их требовалось намного больше, чем по «сиротскому» проекту Митяя, забывшего про то, что аппетит к обычному человеку приходит во время еды, а к демиургу – во время большого, действительно крутого ведловства.

Сообразив, о чём говорил ему хитрый ведар несколько дней назад в беседке, Дионис весело рассмеялся, дотянулся до друга своей длинной дланью, отвесил ему дружеский подзатыльник и громко спросил:

– Митька, чёрт немазаный, так ты именно эту кучу работы имел в виду? Наведение порядка в нашем общем доме?

Почесав затылок, Митяй невозмутимо ответил:

– Смеёшься, Дио? Это же работа для студентов-практикантов, а для крутых демиургов найдётся кое-что посерьёзнее. Ладно, не отвлекайся, старина, мы из-за всей этой косметики выбились из графика, а у меня, между прочим, время на исходе.

Хотя юный ведл-демиург и говорил так, его ничто не могло отвлечь от основной работы, а рабочий график он и так давно уже полностью пересмотрел. Ему было просто интересно, нужно ли подсказывать демиургам, что огрехи следует устранить немедленно, пока они все действуют сообща. Выяснилось, что этого не требовалось. Поэтому Митяй, зная теперь доподлинно, на что способны демиурги Мегавселенной Диониса, отрядил на косметические работы столько «рабочих рук», сколько требовалось, и поэтому внутри всех Вселенных также кипела большая ведловская работа. До полного преображения им, конечно, было ещё очень далеко, но оно уже началось. Все остальные демиурги тем временем быстро расширяли Мегавселенную и уже, как им в этот момент казалось, втихую готовились сделать своему мудрому ведару воистину шикарный, просто царский подарок.

На завершающем этапе Вселенная Элании должна была занять своё место в вершине одной из двенадцати пятигранных пирамид, Метагалактика Шаляй-Валяй сместиться внутри её к фронтиру, Галактика Млечный Путь встать на самом краю, а Сфера Сольвирии переместиться почти вплотную к Солнцу. Таким образом в этом уголке Млечного Пути должна была появиться группа из четырёх звёзд: Солнца Первого, Солнца Второго, звезды Сольвирии, пока что находящейся внутри Космической Сферы с её Гиперпарсканом, и трёх звёзд звездной системы Альфа Центавра. О том, что будет потом делать со всем этим хозяйством Митяй, они и не думали, зная, что тот что-нибудь да придумает.

Прошло ещё пять часов, все Вселенные заняли свои определённые места, и в Большом Космосе засияла Великая Звезда Диониса. Большое ведловство, продлившись семь суток, завершилось, и люди на планете Земля-Один с удивлением обнаружили, что звёзды на небе сделались необыкновенно яркими, да и карта звёздного неба немного изменилась.