Глава 8

Очутился в камере, пронизанной белыми светящимися нитями с токами маны. По внутренним часам было около пяти утра. После первого выхода сознания в «мир» они работали удивительно стабильно, я просто чувствовал время и странно, что только сейчас, когда прижало, обратил на это внимание.

А сквозь стены слабо? Легко! И выглянул в коридор. Дежурный около лестницы сидел за столом и от нечего делать читал книжку. Не спит, зараза. Надо найти друзей. Рон оказался через две камеры с моей стороны коридора, Агна через три с противоположной, причем не одна, а с непонятным созданием, которое спало на соседних нарах.

Теперь наверх — проверить путь бегства. Я поднимался по лестнице, запоминая маршрут и количество охраны. Выше этажом снова камеры и дежурный охранник, так же как на нашем без оружия, с дубинкой и артефактом, видимо «парализатором» в виде овального кристалла в серебряной оправе. Как раз с ладонь, удобно сжимать. А еще выше на этаж двое охранников с мечами за закрытой на замок решеткой. Ключи висели на поясе у одного из них. Им было веселее, чем охране внизу, — они играли в кости. Дальше знакомый мне коридор с кабинетами и окнами на улицу. Вылетел. Первый этаж. Всего здание было трехэтажным. Облетел вокруг. Над входом вывеска с совершенно непонятной надписью. Вроде и буквы, а прочитать невозможно. Ладно, потом разберемся, не до этого.

Через десять метров от входа каменный забор с железными зубьями наверху и металлическими воротами из ажурных кованых прутьев и в нем калитка. Около ворот будка охраны. Вся ограда сверкала ярко-желтыми плетениями. На улице никого не было. В будке сидели трое, бдил только один, остальных сморил сон. На востоке только начинала заниматься заря. Надо поспешать. Влетел в дверь, возле нее мирно спал один дежурный. Быстро сориентировался, нашел нужную лестницу и полетел к себе. План созрел.

Моя аура была совсем без маны Огня. В области ошейника она «разрезалась» на две части: вокруг головы и остального тела. В ошейнике слабо светилось плетение из синих нитей с вкраплением зеленых. Так вот ты какой, северный олень, в смысле сложное плетение из двух стихий. В утолщении был клубок ярче светящихся нитей и два пятна чисто-синего и зеленого цветов. Накопители. Из клубка периодически вылетали пучки синих лучей. Сигнализация, однако. Блин. Уже сложнее. Хоть бы сигнал только нашему дежурному шел! Это и логично — не стоит из-за каждой неполадки общую тревогу поднимать. Вариант только один — сжечь плетение. Есть вероятность подпалить шею, но риск — благородное дело. Еще рискованней попытаться перегрузить заклинание Жизнью или Водой: неизвестно, что может случиться с организмом, и наверняка там стоят ограничители. Так что решено, жгу огнем. Осталось войти в астрал. Интересно как? А, была не была, и тупо ныряю в ауру головы.

Ауру пришлось «продавливать», как чужая стала, и оказался в привычном месте, вроде как астрале. Вокруг темнота и разноцветные радужные пятна кругом. А где радостные вихри? «Эге-ге-гей! Девочки, это я!» Долго ничего не происходило. Потом оранжевое пятно задергалось и увеличилось, приближаясь, и застыло рядом со мной. «Оранж, привет. Нехорошо друга не признавать». Я почувствовал целую гамму чувств: недоумение, узнавание и радость. Пятно мгновенно превратилось в вихрь, который залетал вокруг меня. Отлетел на секунду и «позвал» остальных. Вскоре вокруг меня вился обычный веселый хоровод.

«Все, все, девочки, все нормально. Так, небольшая проблема… а у вас как дела?»

Показалось, что «девочки» погрустнели.

«Ничего, все будет хорошо! Оранж, мне нужна твоя помощь». Оранжевая радостно закрутилась еще быстрей. Или я так хочу думать, кто знает? «Сейчас попробую создать плетение, но ты пока не наполняй его, подожди, когда выйдем отсюда. Потом, снаружи, я покажу тебе одно вредное заклинание, которое нас разлучает, и ты его аккуратно сожжешь. Сможешь?» Почувствовал, что, мол, запросто. «Только не переборщи, а то я сам подгорю». — «Обижаешь, начальник». — «А потом напитаешь плетение. Ясно? Надеюсь, помнишь руну-ключ?» — «Ясно, конечно помню!» Я вытянул из Оранж нити и сплел конвертор. А легко здесь плетется! Надо будет поэкспериментировать. «Пошли». И мы вынырнули из астрала.

Снаружи Оранж меня потеряла: заметалась, закрутилась сильнее и излучала недоумение. Я тоже растерялся. Заорал: «Оранж!» Она замерла. Протянул воображаемую руку и погладил ее. Дернулась. «Это я, успокойся, слышишь меня?» Услышала, слава богу. «Видишь синее плетение? Начинай, как договаривались». Из вихря вытянулся луч и коснулся сине-зеленого клубка. Сигнализация прекратилась. Потом оранжевый свет начал заполнять клубок и расползаться по всему заклинанию, и через секунду вспыхнуло и все прекратилось. Плетения не стало. Просто металлический ошейник. Аура распахнулась. Тут же включился конвертор, и она быстро начала окрашиваться в оранжевый. Я облегченно вздохнул и нырнул в тело.

Сразу вскочил и запрыгал по камере, стиснув зубы — ошейник жегся. Потер его руками, остужая, залез пальцами за него. Не такой уж и горячий, ожога не будет. Почувствовал, как заполняется аура. Быстрее! Спустя пару минут заполнилась, и ошейник остыл окончательно. Стал быстро плести заклинания и сворачивать их в ауру: огненную стену, фаерболы и стрелы. И ждал прихода охранника. Должен же он понять, что ошейник сломался! Время шло. Сначала в плане было пошуметь, чтоб привлечь внимание, но, увидев, что артефакт постоянно сигнализирует, передумал. Время! Сел на пол камеры и вылетел сознанием в коридор. Дежурный спокойно читал. Рядом лежал овальный амулет, и на нем горел красный огонек. Да посмотри же ты! И постучал по его ауре воображаемой рукой. Он дернулся и вскочил. Заозирался.

— А, что? — прочитал я по губам. К сожалению, звуки были совершенно непонятными, просто белиберда.

Надзиратель бросил взгляд на стол. Удивленно поднял брови и поморгал. Взял амулет в руку и сжал. Отпустил, посмотрел и снова сжал. Почесал голову. Я напрягся: если пойдет наверх или поднимет тревогу, придется выжигать двери и ломиться в открытую, а так не хотелось шуметь! Но тот скривился, вздохнул и направился к дверям моей камеры, не разжимая ладони. Я с облегчением вернулся и сразу встал возле двери. Ускорился. Только по-роновски, проваливаться в свое ускорение организм посчитал ниже своего достоинства.

Раздался лязг засова, и дверь распахнулась. Дежурный стоял на шаг от входа, в правой руке держа дубинку, и осматривал пустую камеру.

— Эй, ты где, парень, не шути, хуже будет.

Я выскочил из-за стены и двинул кулаком ему в челюсть. Раздался хруст, и охранник рухнул на пол. Дубинка и артефакт выкатились из разжатых ладоней, а я уже подбегал к камере Рона и отодвигал засов. Рон лежал на спине и мерно дышал. Его аура была «перетянута» ошейником, следов Огня не было.

Так, приступим. Не стал рисковать, сжигая амулет сам, и позвал Оранж: «Сделай то же самое», и начал плести конвертор, кляня себя за то, что не позаботился заранее. С другой стороны, неизвестно, сработает ли чужое? Вскоре аура Рона распрямилась. Я поместил плетение в его ауру. Пришлось приложить усилие — не пускала! И наполнил силой. Энергия потекла. С облегчением вздохнул и стал хлестать друга по щекам. Не реагирует! Твою мать! Все летит к чертям! В отчаянии обратился к своей Жизни: «Синяя, иди ко мне!» Передо мной замерцал синий вихрь. «Родная, помогай, разбуди человека, сможешь?» Сообщила что-то типа «попробую», и от нее протянулся синий луч в ауру учителя. Вскоре весь он оказался переплетенным синими нитями и спустя несколько секунд вздрогнул и открыл глаза.

— Где я?

Я быстро зажал ему рот рукой и вкратце обрисовал ситуацию и свой план побега. Рон потрогал ошейник и, видимо не совсем соображая, спросил:

— Так что делать-то?

— За мной. — Пришлось все брать на себя, хотя очень надеялся на опыт друга.

Только увидев свою подругу лежащей на нарах, он окончательно очнулся.

— Егор, у нее ошейник!

Я молча проводил те же манипуляции, что и с ним. Агна очнулась с теми же словами:

— Где я? — и удивленно оглядывалась.

Уже вдвоем рассказали ту же историю. И тут раздался женский голос с соседних нар:

— Господа заговорщики, может, и меня освободите?

Мы все вместе повернулись в сторону голоса. На нарах сидела босая грязная девушка, судя по голосу, формам и юбке, и смотрела на нас чистыми голубыми глазами.

— А ты кто? — первым опомнился я.

— Невинная жертва графского произвола, такая же, как вы.

— Конечно. — Терять время не хотелось, и я сжег ее ошейник.

— Ой, — вскрикнула она и начала тереть шею под железом, — горячо!

— Держись за нами и не мешай.

В коридоре Рон метнулся к охраннику, подобрал дубинку и пошел вслед за мной. По лестнице поднимались очень аккуратно. За поворотом к следующему дежурному по этажу предупредил:

— Стойте за поворотом, я быстро.

И рванул к охраннику. Он только и успел подняться из-за стола и открыть рот, как сразу сполз обратно, оглушенный отработанным джебом в челюсть. Неплохо меня Рон учил.

— Проходите, — шепнул всем, — выше этажом двое вооруженных стражей за решеткой, — сказал я, забирая у охранника дубинку.

— План такой. Мы с учителем прожигаем их стрелами, потом ломаем решетку. Затем поворот налево и, если стражник у дверей проснется, сжигаем его. За выходом, через десяток метров ворота с охраной. Их трое, но не спит только один. Надеюсь. Мы с Роном бежим на всех парах к ним и гасим всех. Потом все выходим за ворота и скрываемся.

— Куда скрываемся? — Это Агна.

— Господа, позвольте мне, — сказала чумазая девица, — куда скрыться, я знаю и даже следы замету. Я маг Жизни.

Я оглядел всех. Все молчали.

— Есть где залечь на дно?

— Да.

— В остальном плане есть дополнения?

— Надо найти наши вещи, — сказал Рон.

— Где?! — зашипел я.

— Спокойно. Если все произойдет тихо, посканируем твой воздушный амулет, он должен быть заряжен. Обычно вещи задержанных хранят на первом этаже. Это же городская стража, не тюрьма. Так?

— На вывеске два слова, — опередил рвавшуюся сказать девушку я, — так он не сработал!

— Городская стража, — вставила спасенная.

— Кто? — переспросил Рон.

— Стража, — повторила девица.

— Я про амулет! — зашипел Рон. — С чего ты взял, что он не сработал!

— А с того! Меня Гранд сзади саблей огрел и не почесался!

— Ну он и сволочь, не ожидал я от него такого. Неужели из-за денег? — И через паузу: — А ты его саблю видел? Пробивает даже третий, если не четвертый уровень, хорошая вещь, из древних.

— Так она не фонила!

— Чего?

— Ну, плетения видно не было.

— Как в руку возьмешь, появляется. На ауру настроена. Ну что, принимаешь мое предложение?

— Если все тихо и если увидим амулет, почему бы и нет? Но время! Скоро рассвет и люди на службу пойдут, вперед.

Мы поднялись еще на этаж. Выглянули из-за угла. Двое увлеченно продолжали играть в кости. М-да, звукоизоляция здесь хорошая. Не услышать стук падающих тел в такой тишине. Вон как кости шумят. Хотя… мы же не слышали стук костей этажом ниже. Изоляция — это хорошо. Знаком показал Рону: мой левый, твой правый, и одновременно вышли к решетке. Игроки нас не услышали. Как не хотелось убивать ничего не подозревающего человека! Но выхода нет. Мы одновременно направили руки на охрану, и с них сорвались стрелы. Правый, всхлипнув, упал, а вокруг моего замерцало желтое сияние. Он резко выпрямился, выхватив меч, и открыл было рот заорать, как сияние еще раз моргнуло, и третья стрела, уже без препятствий, заставила его захрипеть и свалиться на пол — мы с учителем выстрелили почти одновременно.

— Хороший амулет, заберем, — шепнул Рон, не отвлекаясь от прожигания замка магическим аналогом плазменной горелки.

Замок проплавился, и решетка без шума отворилась.

— Сюда, — тихо позвал я, — и стойте здесь, возле охраны.

Опытный охотник не забыл забрать мечи стражников и амулет, и мы тихонько пошли налево к выходу. Я облегченно вздохнул, привратник спал. Подкравшись к нему вплотную, Рон огрел того плашмя по голове. «Вахтер» сполз на пол. Я подскочил, снял ключи с пояса и засунул себе в карман.

— Егор, вещи. Ищем.

Пошли назад к женщинам и дальше по коридору. За предпоследней дверью перед лестницей наверх показался знакомый слабый фон от моего амулета. Ты смотри-ка, не полностью разрядился!

— Здесь. — Показал на дверь.

Она, конечно, оказалась запертой.

— Прожигаем.

— Подождите, — раздался голос девушки, — я открою.

Мы переглянулись. Дверь деревянная, так что…

— А быстро? — спросил я.

— Минутка, — улыбнулась мне заляпанная грязью, но симпатичная, как нарисовало мое воображение, физиономия.

Она подошла к двери, посмотрела на замок и приложила к нему руку. Вокруг руки завертелись руны желтого цвета. А говорила, магия Жизни! Через минуту появилась слабая желтая вспышка и замок щелкнул.

— Прошу. — И распахнула дверь.

В помещении оказались стеллажи, забитые сетчатыми мешками типа наших старых авосек.

— Агна, останься в коридоре. Если что — кричи, не стесняйся, — сказал Рон.

Я быстро определил свой мешок. В нем было то, что находилось на мне: одежда и оружие. Меч в ножнах, привязанный к ним за гарду, как-то нелепо торчал из этой авоськи. Амулет светился из глубины тюка. Рядом с моим находились мешки Агны и Рона. В сетки были воткнуты бумажные записки, видимо с описью и по какому делу. Мы подхватили все три мешка. Остального нашего багажа на складе не оказалось. Девушка тоже нашла мешок со своей одеждой.

Со всем этим скарбом вышли в коридор. Учитель отдал один тюк Агне, как вдруг раздался окрик: «Стоять!» Мы одновременно развернулись на голос, который раздался со стороны лестницы. Из-за угла выскочил допрашивавший меня следователь, и с его руки сорвалось зеленое заклинание. Я резко провалился в «мое» ускорение.

Сквозь плотный воздух рванулся к следаку, отпустив мешок и меч. Одновременно активировал огненную стену. Она успела развернуться как раз перед летящим куском льда. Ледяная стрела, что ли? Передо мной возникла яркая вспышка, и все плетения исчезли. Перед рукой дознавателя начали формироваться новые руны, но я уже подбежал к нему. Еле-еле затормозил и вышел из ускорения. В первый раз по своему желанию! Хуком справа отправил его в нокаут. Ужасно не хотелось убивать, он мне чем-то понравился. Человек плавно сполз по стене на пол. Из руки вывалился знакомый овальный амулет — парализатор.

— Всем на выход! — произнес я и побежал сам, подхватив свой мешок и меч охранника.

На выходе задержались. Оставили вещи женщинам, взяв только свои мечи, и собрались уже выходить, как Рон сказал:

— Стой. На дверях плетение.

Точно! Как раньше не заметил? Все двустворчатые двери оплетала желтая паутина. Что делать? Нас опять спасла девушка.

— Ничего страшного, это пассивная сигналка. Включается только на размыкание. Пока тревоги не было. Я открою.

С этими словами подошла к двери и долго, как мне показалось, а на самом деле минуты две возилась возле двери в районе стола вахтера. Свечение погасло.

— Готово.

— Ждите здесь, мы свистнем. — С этими словами я уже открывал ключами дверь.

Открыл и тут же упал, уворачиваясь от арбалетного болта. Сердце екнуло. Просвистел еще один болт и стукнулся о стену. В это время Рон поставил огненную стену и в ускорении побежал на улицу, я за ним. Третий болт, вспыхнув алым пламенем, бессильно отскочил от защиты. Охрана рассыпалась по двору. Один лежал за караульной будкой, двое за деревьями с обеих сторон дорожки. Их выдавали ауры, а на обычный взгляд скрывались очень даже профессионально. Арбалеты у всех были разряжены, и времени зарядить не оставалось.

— Ты налево, я направо! — крикнул Рон, и мы разбежались.

В два прыжка я настиг своего противника, который успел вскочить, заметив, что обнаружен, и ударил заклятием зеленого цвета из вытянутой руки. «Амулет!» — подумал я, уворачиваясь и одновременно атакуя рубящим ударом в шею. Лицо пожилого тучного охранника было перекошено страхом, но тем не менее он успел парировать мою атаку своим клинком. На большее его не хватило. Крутанувшись, я рассек ему горло с другой стороны. Сзади звучал грохот от ударившего в стену водного плетения. «Проклятие, о скрытности можно забыть», — подумал, поворачиваясь к будке. А последний охранник, бросив пост, убегал вдоль стены в мою сторону. Я уже нацелил в него огненную стрелу, но роновская поразила незадачливого караульного раньше. Побежал к караулке, где встретил Рона.

— Здесь должен быть управляющий защитой ворот амулет, — сказал он и свистнул девочек.

Мы начали лихорадочно копаться в помещении. Время поджимало, на улице уже рассвело. Нашла амулет запыхавшаяся от тяжести мешков незнакомка.

— Я открою. — Схватила висевшие на стене ключи и, сжимая в руке артефакт, выбежала на улицу.

Подхватили мешки и бросились за ней. Сияние на воротах погасло, калитка распахнулась, и вся наша гурьба высыпала за ограду.

— За мной, — скомандовала девушка, и мы побежали через улицу в ближайший переулок. Прохожих нигде не было.

Терус проснулся от резких колебаний силы. В недоумении сел на лежанку. Посмотрел в окно — еле-еле начиналась заря. «Еще спать и спать», — подумал с сожалением. А что же случилось? И опять почувствовал колебания откуда-то из глубины здания. Странно. Взял в руки универсальный амулет и послал запрос дежурным. Ответили только из внешней караулки и городских постов, остальные молчали. Приказал караульщикам специальным кодом, вложенным в амулет, «приготовиться к возможной попытке побега» и активировал сигнализацию на выходе из здания. Не хватало еще ложную тревогу объявить, хлопот потом не оберешься.

Был такой неприятный опыт по молодости. На всю жизнь запомнил, как заспанное начальство отчитывало. Как пацана, вспоминать неприятно. И половины месячного жалованья лишили. Нет уж. Надо сначала самому проверить, а то охранники, поди, спят, а сила… может, артефакты во временном складе задержанных сработали. Давно ходит мысль отделять амулеты от остальных вещей, но суду да тюрьме так удобней, видите ли. Так, ворча по-стариковски, он окончательно проснулся и начал спускаться вниз, на ходу плетя ледяную стрелу. На всякий случай.

Подходя к первому этажу, услышал странный шум. Насторожился. Чьи-то голоса. Аккуратно выглянул из-за угла и застыл в изумлении. Четыре задержанных в ошейниках с мечами в руках вытаскивали из склада мешки с вещами и разговаривали. Пожалел, что не разбудил дежурных конвоиров, и рефлекторно сжал в кулаке амулет. Ничего не произошло. Тогда чисто автоматически по старой привычке защитника правопорядка крикнул «стоять!» и вышел на этаж, выпустив в ближайшего вора ледяную стрелу. Сверкнула вспышка, мелькнула размазанная тень и застыла возле него, приняв вид допрошенного ночью юноши, брызнули искры из глаз, и сознание померкло.

Бежали по узким улочкам, пересекая широкие. Окружающие дома становились все меньше и беднее. Периодически останавливались. Тогда мы тяжело дышали, а незнакомка «заметала следы»: с ее рук срывалось синее плетение и волной проходилось по нашему следу. Через полчаса, когда мы все вымотались окончательно, в каком-то дворике девушка объявила привал, и мы повалились на землю. Тяжелее всех пришлось самой незнакомке да Агне. Отдышавшись, я разобрал свой мешок. Надел амулет, пояс и кинжал с мечом. Обулся! Как я избил себе босые ноги по жесткой брусчатке! Через несколько минут так же поступил Рон, а затем и все остальные. Агна сбила ноги в кровь, и девушка «подлечила» их.

— Ну что, надеюсь, бежать больше не придется? — произнес я, обращаясь к магине.

— Все. Дальше можно шагом. Недалеко в трущобах есть надежное место, там же и ошейники снимем, а то выглядим в них как сбежавшие преступники.

И мы весело засмеялись, снимая напряжение. Отсмеявшись, Рон сказал:

— Тогда веди нас. И давайте обмотаем шеи каким-нибудь тряпьем.

Так и поступили. Пошли дальше.

— Может, познакомимся? — произнесла Агна, шедшая рядом с девушкой.

— Меня зовут Лизия, а вас?

Я вздрогнул. Да что же это такое! Сколько можно испытывать мою вменяемость! Брр, хватит! Больше никаких снов! И сам бы догадался, как обойти блокиратор, стопудово! А Лиза… была у меня на Земле такая девушка. Очень хорошо к ней относился, думал даже по молодости, что влюблен, но расстались легко, и забыл о ней. До сегодняшнего дня… «А она ничего… помыть, приодеть…» — думал, украдкой глядя на Лизию. Отвлек от мыслей толчок в бок. Агна улыбалась.

— Все уже представились, — сказала лукаво.

— Егор. Простите, имя воспоминания навеяло, — честно признался я.

— Надеюсь, приятные? — улыбнулась девушка.

— Разумеется! Мы же на ты?

Все согласились.

— Сколько нам еще идти? — спросил я, глядя на появляющихся прохожих.

Одеты они были если не в лохмотья, то очень похоже. А дома вокруг были глинобитными мазанками.

— Минут пятнадцать.

— Нас точно там примут, — продолжил я беспокоиться, — и не найдут?

— Примут и по следам точно не найдут, — весело ответила Лизия.

— Слушай, а почему ты такая чумазая? Будто год не умывалась.

— Три дня всего сидела, должны были в тюрьму уже переводить, — фыркнула девушка, — умываться давали, да только разве без магии краску отмоешь? Вляпалась в ловушку.

И, предваряя наши расспросы, продолжила:

— Я получила заказ на сейф в кабинете одного купца и вляпалась в ловушку древних! Ни капли магии. И механику не заметила. Сирена, охрана, меня и скрутили.

— А ты не простая воровка, двумя стихиями владеешь, — заметил Рон.

— А то! — гордо выпрямилась Лизия. — Я родом с трущоб. Как Дар проявился, пошла в академию, приняли. Даже стипендию графскую получала, как особо одаренная. Три года проучилась и ушла. Отец заболел, деньги понадобились. И пришлось мне на старую дорожку становиться, — произнесла с сожалением, — а вообще у меня семья здесь уважаемая, профессия потомственная, но в гильдию никогда не входили, хотя звали неоднократно. А я, кстати, легенда. И мало кто про меня знает, так что поаккуратней с разговорами обо мне.

Вздохнула и продолжила:

— Не знали. В тайной страже вычислили. Ауру сняли и запрос в академию. А там как в банках, — и махнула рукой, — на дальнейшей карьере можно ставить большой крест. А вы кто, позвольте поинтересоваться? — и хитро посмотрела на меня.

Но рассказал про нас Рон. Почти всю правду, разумеется за исключением информации обо мне. Я остался бароном Егором ор’Кравесом.

— Так мы среди благородных людей, — заметила Лиза и подмигнула Агне.

Мы с бароном ор’Галаром хитро переглянулись. Настроение у всех было приподнятым.

— Вот мы и пришли.

Дом выглядел совершенно невзрачно, как и множество соседних: глиняная мазанка, черепичная крыша, маленькие окна, затянутые чем-то прозрачным, и железная труба в крыше. Дверь деревянная. Улица — обычный грунт с деревянными тротуарами вдоль домов и сточными канавами.

Лизия постучалась в дверь:

— Змей, открывай, если дома.

Никто не отвечал. Попинала. Подождала минут пять и легко открыла сама. Только желтое пятно вокруг руки сверкнуло.

— Прошу. — И зашла первой.

Внутри дом оказался гораздо больше, чем снаружи, — вытягивался во двор. Три комнаты, кухня. Удобства, разумеется, на улице. Там же колодец и что-то типа бани, с подогревом воды, куда и побежали первым делом наши женщины. Мы с Роном расположились в большой комнате ждать свою очередь помыться. Мебель была вполне приличной. Два простых плетеных кресла, широкая тахта, стол, стул и небольшой стеллаж с книгами. Молчали.

Мне говорить совершенно не хотелось, а хотелось есть. Еще вспоминал, что убил сегодня двух человек минимум, которые мне, в сущности, ничего плохого не сделали, просто стояли на своем посту. Лучше бы там те мордовороты с дубинками оказались. Господи, да о чем я думаю! М-да… и сожаления особого нет, так, досада, типа хотел как лучше, а получилось как всегда. Всегда. Теперь придется убивать, иначе… понятно, что иначе. Кирдык и мне, и друзьям.

— Надоел ошейник. Надеюсь, Лизия знает, как снять, а то не хочется на себе прожигать. Нет, конечно, можно с защитной пеленой, но там замок сзади. Чистая механика.

— Мне тоже натерло.

— Вот видишь, Егор, я оказался прав.

— В чем? — удивился я.

— Ты уже начал развивать мир.

— Не понял.

— Никому не удавалось обойти блокирующие магию амулеты. За всю историю их существования. Теперь понял?

— Нет. Вернее, понял, что я уникум, и что? На весь мир это никак не повлияет.

— Ты раскроешь магию древних, сейчас я в этом уверен, как никогда. И мир тогда изменится. А вот к хорошему или плохому, это уже другой вопрос. Уверен, пока к хорошему, а дальше посмотрим. Главное, развитие сдвинется с мертвой точки.

— А не выпустим ли мы очередного демона из преисподней, если мне удастся раскрыть магию древних?

— Наоборот, нам удастся их прижать. Но это задача не ближайшего будущего, и, может, даже не твоя. Тебе надо в руины и учиться дальше. Так что успокойся, я не требую от тебя спасать мир, — заметив, как я морщусь, слыша его слова, поправился Рон, — вообще все случится само собой.

— Ну спасибо, ну успокоил, — сыронизировал я, — нам из города убираться надо, а ты о судьбах мира печешься! Как раз вовремя!

— Уберемся. Лизия нам поможет, а с ее связями это как пальцами щелкнуть. Кстати, заметил, она с двумя силами работает — это редкость. И давай поспорим, что она с нами пойдет!

— И спорить не буду! Сама скажет. — И отвернулся от учителя, смутившись.

А ведь я хочу, чтобы пошла! Что значит долгое воздержание. Даже про голод забыл. На время. А Рон, сволочь такая, открыто улыбался, глядя на меня.

— Хватит лыбиться, подумай лучше, куда нам бежать.

— Уже, — сказал, продолжая улыбаться. — В Грунд к Лунису. Там же недалеко есть крупные руины, так и называются Грундские. Охотники там всегда крутятся, до сих пор есть чем поживиться. Но опасные. А как место силы почему-то слабое. Относительно.

— А, например, что там можно найти?

— Во-первых, нас интересуют амулеты с записями и барельефы. Во-вторых, оружие. Например, как у Гранда. В-третьих, лингворы, иллюзии, ловушки, плетения в амулетах — это все артефакты. У них были книги на кристаллах, типа лингвора, и всякие неизвестные амулеты, вдруг ты разберешься, и многое другое. В-четвертых, просто драгоценности. И рутиний, в конце концов! Да чего там только нет!

— Подожди, ты сказал — книги, значит, их читали?

— Нет. Просто аккуратно перерисовывали иллюзии или представления в сознании на бумагу. Иногда таким образом удается заклинание подсмотреть.

— Сам там бывал?

— Бывал. Лет тридцать назад. По размерам как пять таких городов, как этот. Только руины, а еще и пустыня вокруг и лес.

— Ух ты! Город, наверное, был.

— Наверняка.

И тут вернулись женщины. Боже, какие красивые! Чистые, в новых юбках и блузах, с прическами и украшениями-сережками и бусами, даже с легким макияжем. И где взяли только! А где ошейники? Особенно ослепительно выглядела Лиза, я решил так ее называть: молодая, лет двадцати девушка, среднего роста, стройная спортивная фигура, упругая грудь второго-третьего размера, длинные черные волосы, уложенные в высокую прическу, и ярко-голубые смеющиеся глаза. Длинная красивая шея и красивое смуглое лицо с правильными аристократическими чертами. Может, губы немного пухлые, на мой вкус, но совсем ее не портили, а, наоборот, добавляли некой своей неправильностью шарма. Дженифер Лопес, только с более аккуратным носиком и лицо поуже. И спортивней будет: на руках и шее мышцы выделялись, но это совсем ее не портило. Принцесса! А еще в трущобах, говорит, родилась. Врет. Однозначно. А если раздеть, то ваащее… я даже слюну сглотнул, и напряглось во всех местах.

— Слюни подберите и рты закройте, — раздался голос Агны.

И она, и Лиза были очень довольны произведенным впечатлением. Просто излучали довольство и двигались нарочито изящно.

— А-а-а… где ошейники? — наконец опомнился Рон.

— Да нам показалось, что они нам не идут. Не согласны? А то можно надеть. Некоторых это возбуждает, — промурлыкала Лизия.

— А серьезно?

— Эх, ну и глупые же мужики! Верно, Агна?

Та кивнула.

— Неужели вы думаете, что я не смогу расстегнуть какие-то идиотские замки на них? — И укоризненно покачала головой. — Вставай и поворачивайся спиной.

Минуту колдовала, потом легкая желтая вспышка, и замок щелкнул. Затем и мой ошейник сняла.

— Бегом мыться, а мы пока поесть сготовим, — сказала Агна. И уже Лизе: — А продукты в этом доме есть?

— Должны быть.

— И ошейники заберите, а в бане еще и наши возьмите да сплавьте их вместе. Потом Змей придет, скажет, куда слиток девать, — добавила Лиза.

И мы пошли в баню. Я натаскал воды, заодно и успокоился, а то неудобно было бы. Рон в это время сплавил все наше «железо» в один раскаленный кусок на земле. В бане Гром кинул в бадью с водой красный камень с оранжевым плетением внутри, и через пять минут вода стала горячей. Удобно.

— Надолго хватает такого камня?

— Таких бадей штук на десять. Это дешевый амулет. В конце он разрушится.

— Зимой такими же топят?

— В больших домах только. И не такими, а побольше и более мощными, а пар в трубы пускают.

— Здорово. У нас земную смолу жгут или горючий газ, — я автоматически перевел на иверский земные термины, — а дальше так же, паром.

— Как вы там живете, неудобно же!

— Да уж получше, чем у вас, — огрызнулся я — почему-то стало обидно, и начал мыться.

Рон хмыкнул и тоже намылился. Вместо мыла использовали какой то пенящейся крем в медной банке. Помывшись, постирал одежду. Потом развесил на бельевой веревке, подумал и сплел преобразователь от фаербола с ключом. Направил чистую силу, совсем-совсем чуть-чуть. Повалил пар. Рон стоял рядом и молча смотрел. Когда одежда высохла, минут через десять, с облегчением оделся, а то все боялся сжечь. Тогда учитель буркнул: «Смотри», медленно создал несложное заклинание и направил его на свою мокрую расправленную одежду, проверив, чтобы не было складок. Повалил пар, и через минуту все стало сухим и разглаженным.

— А раньше не мог показать? — снова обиделся я. Воспитатель хренов.

— Ты уже начал тогда. Я просто не стал мешать.

И мы пошли в дом.

В помещении витали приятные запахи готовящейся пищи.

— Мальчики, посидите пока в большой комнате, еще не готово, — раздался голос Агны.

У нас обоих сразу заурчало в животе, но мы героически произнесли почти хором:

— Хорошо.

— Можете не торопиться. — Это я, все еще дуясь на Рона.

Перед… едой. Назовем так. Нет, ланчем, раз в одиннадцать утра, Лиза подошла ко мне и протянула плетеный кожаный поясок.

— Надень на голову, чтоб волосы не мешали. А тебе идет, — продолжила после того, как я выполнил ее просьбу, и кокетливо улыбнулась.

— Спасибо.

— И тебе спасибо, что меня спас. Давай я тебе еще бороду подровняю, — сказала, доставая ножницы.

Всю жизнь мечтал о такой цирюльнице. Серьезно.

На ланч подавали запеченную рыбу, свежие овощи и то, что итальянцы называют пастой в виде кубиков с соусом красно-коричневого цвета, остро-сладким. Очень все было вкусно с голодухи и после ста граммов горилки, от которой женщины благоразумно отказались. Вина в доме не держали. Видимо, пресловутый Змей предпочитал именно это пойло. Я его заранее заревновал, но спрашивать про него у Лизии боялся. После еды все осоловели.

— Давайте поспим. Мужчины здесь, а мы в спальне. Пока, — произнесла Лиза, и они удалились.

Мы с учителем тут же завалились на тахту, прямо в одежде. Хорошо, она немнущаяся. Рон все-таки потратил пару минут на сторожку, за которые я успел провалиться в сон. Слава богу, ничего не приснилось. Я уже начал бояться таких «указующих» снов, хотя в глубине души и было любопытно, что там будет дальше. А религия похожа на христианскую… может, и у нас Бальтазар с Мельхиором действительно приходили… и уснул.

Проснулся через два часа. Пошевелился, и Рон тоже открыл глаза.

— Сколько времени? — спросил тут же.

— Два часа пополудни.

— Женщины спят?

— Наверное. Я только проснулся. — Потянулся и встал с тахты. Выспался просто замечательно!

— Пойду попью.

— И мне принеси.

Зашел на кухню, нашел кувшин с водой, кружку, попил и налил в нее же воды учителю. Взгляд упал на плиту. Интересная: две железные конфорки и на лицевой панели углубление явно под топливный артефакт. Ниже духовка. Все сделано из керамики. Хрупкая, наверное. Нет, в глубине керамики слабое желтое плетение. Продуманная бытовая техника! Не бедняк этот Змей, и опять почувствовал укол ревности: «Тьфу ты, да что ж такое», плюнул и понес воду Рону.

Целый день мы перебирали вещи и точили оружие. Лизия осветила текущее положение дел, из чего следовало, что нам надо рвать когти как можно скорее, и, разумеется, она знала, как это сделать, и, естественно, едет с нами. Рон объяснил всем свой план на дальнейшую жизнь, и все согласились. Необходимо было дождаться Змея. С него деньги и документы. Он оказался ее коллегой по воровской специальности и, кроме того, иногда втюхивал на рынке «эксклюзивные» артефакты по бросовым ценам. Просто из любви к общению с законопослушными жителями. Причем еще никто не связывал последующее проникновение в их жилище наглого вора и честного, веселого молодого человека. Нет, он не являлся ее любовником, как-то вскользь заметила Лиза. У меня от сердца отлегло. Оказывается, давило что-то.

В общих чертах объяснила, что поедем на крестьянских подводах по одному. Замаскируемся полностью, то есть внешность и ауру. Город от продовольствия не перекроют, не осада.

— Эх, отомстить бы Гранду! — высказала Агна старательно замалчиваемый нами вопрос.

— Если это вопрос чести, пожалуйста, я обязательно помогу, но придется рисковать, и наши шансы остаться здесь незамеченными сильно уменьшатся, — ответила Лиза.

Все замолчали. В моей голове шестеренки бешено крутились. Тем временем мы опять приступили к разной вялой суете, и примерно через час шестерни встали. Я высказал мысль, перебив беспокойство Лизии, «что-то Змея долго нет»:

— Если б я был опытным сыщиком, я бы с утра распорядился записывать всех входящих и выходящих. В особенности крестьян. При несоответствии — тщательная проверка. Логично? Вполне. А кто будет проверять уважаемого купца Гранда со слугами, тем более такого героя?

— Его — никто, а сопровождающих могут! Но мысль интересная, — оживился Рон.

— А его товары?

— Я не знаю, кто такой Гранд, — сказала Лиза.

— Кузен Карбунда, — ответил я, вспомнив болтовню Гранда.

— Ого! Вам повезло! Его точно не будут досматривать! Перед Карбундом вся стража пляшет, он их прикормил! Точно не захотят обижать.

— И все-таки лучше в грузе, — осторожничал охотник.

— Если он с ним будет — обязательно. Мы сможем спрятаться в повозках с товарами?

Лиза пожала плечами:

— Смотря сколько повозок будет. Нам надо минимум две. А если он не собирается отсюда в ближайшее время или без товаров поедет?

— Купец без товара? Тем более он за нас немало, поди, получил, — уверенно заявил Рон, — деньги, считай, с неба свалились, их сразу в оборот надо пускать, для купца — закон.

— Ну и купит амулетов оптом, наши везде ценятся. Для них телеги не нужны.

— Хватит спорить, — встрял я. — Змей сможет все это выяснить?

— Запросто.

— Тогда и будем думать про этот вариант.

Обсуждение постепенно затихло. Попытались продумать другие способы, но все скатывалось к предателю Гранду. Очень красиво бы вышло! Кстати, я не стал рассказывать при Агне истинную причину предательства. Потом, один на один учителю скажу. Мало ли, кто их, баб, поймет.

Солнце катилось к закату, когда пришел Змей и совершенно не удивился, увидев нас.

— Привет, Ласка, — обратился к Лизе, — и всей честной компании!

«Зверинец какой-то: Ласка, Лис, Змей. Меня еще, не дай бог, каким-нибудь зверем обзовут», — мысленно посетовал я.

— Значит, из-за вас на рынке облава была? И почему я не удивлен, что вы у меня? — весело подмигнул он Лизии. — Пожрать осталось? Голодный как волк! — Принюхался и пошел на кухню.

Агна с Лизой переглянулись и пошли вслед за ним. Мы с Роном тоже подтянулись.

Змей зашуршал в поисках чего перекусить, а Агна решительно принялась за готовку. Надо же, совсем забыли про ужин!

— Идите пообщайтесь пока. Я приготовлю. Покажи, где что хранится, а то мы не все нашли. Меня Агной зовут.

Хозяин показал.

— А я Змей, меня все здесь знают, и не надо больше имен, — и, жуя что-то на ходу, покинул кухню, — побыстрей, пожалуйста, хозяюшка.

Мы за ним. Это выглядело как в мультиках: за стремительным живчиком, поздно врубившись, мечется вся команда. «Застыли» в большой комнате. Змей продолжал жевать. Первой не выдержала Лиза:

— Не томи, рассказывай. Потом пожрешь, не помрешь с голода.

— А вдруг помру? И никто обо мне не заплачет. — Он притворно понуро опустил голову. Выдержал паузу. — Ладно, рассказываю. — Удобнее устроился в кресле. — Работаю я себе, работаю, никого не трогаю, и вдруг слух по базару — облава. Почти всю стражу стянули. Мы с кентом, Меченым, ты его знаешь, Ласка, заныкались. Часа через два проясняется: ищут пресловутую легендарную и неуловимую, но страшно красивую Ласку, — Лиза фыркнула, — и сбежавших с ней безжалостных убивцев. В числе трех штук. Шерстили грамотно и долго. Если бы не мои скромные таланты, не сидеть бы мне перед вами, а давать показания в тайной страже. Плакала бы тогда моя свобода и ломалась бы вся моя молодая судьба, не омраченная пока каторжными работами. И поверьте мне, господа, это было бы крайне несправедливо. И никто бы не встал на мою защиту, не восстал бы город на такую вопиющую несправедливость! А я столько добра сделал неблагодарным жителям нашего славного города. — Он смахнул несуществующую слезу, сделал очередную театральную паузу и продолжил: — Короче, искали до вечера. Два часа назад закончили. На всякий случай пробирался козьими тропами. Почему-то было у меня подозрение, что дома буду не один. Не подскажешь почему, а? — Он снова весело подмигнул Лизии.

— Фигляр. — Лиза помимо воли улыбнулась. — Как думаешь, трущобы будут шерстить?

— А я знаю? Смотря что вы там натворили. Судя по масштабу проверки, могут. Валить вам надо однозначно.

— Вот об этом мы и хотели поговорить, — вступил я. — Меня зовут Егор.

Змей в защитном жесте поднял руки:

— Да по барабану, как зовут, можете не представляться. Поймите меня, господа, меньше знаешь — спокойней живешь. Но вам, исключительно как друзьям моей «боевой подруги», помогу, чем смогу. В графский дворец не полезу — сразу предупреждаю.

Рон хмыкнул и покачал головой. Мол, и так уже все узнал. Я продолжил:

— Знаешь Карбунда?

— А кто ж его не знает? Богатый, жуть! Сама стража его крышует. А что?

— У него есть кузен Гранд. Он два дня как приехал к родственнику и живет, скорее всего, в пансионе «Гвоздика».

— Это который давеча черных поймал? Там и живет. Герой! Что надо?

Мы все переглянулись.

— Узнать, в каких комнатах обитает, когда съезжает и с товаром поедет или нет. Причем если с товаром, то сколько, чего и на скольких повозках. Ну и охрана. И в комнатах и в обозе.

— Завтра. Легко, — не моргнув глазом ответил Змей. — Это все?

— Проездные бумаги на нас четверых, — добавила Ласка.

— Кем в бумагах хотите быть? Предупреждаю, с дворянами проблема.

— Торговцы или крестьяне. Лучше крестьяне, продавшие продукты на рынке.

— Амулеты маскировки надо?

— Не надо. Светятся сильно. Сами справимся.

— Заметано. Теперь все?

Мы синхронно кивнули.

— Хозяйка, скоро уже? Живот сводит! — крикнул Змей.