Глава 17

Традиции праздновать смену календарных лет у Суров нет, но отряды, которые новогодняя неделя застает вблизи городов и городишек, нередко вливаются в волну местных торжеств. От этого всеобщего умопомешательства можно спастись, лишь умчавшись глубоко в лес. Подопечные Аиссы, похоже, улепетывать не собирались, напротив – намерены принять в празднествах самое активное участие. Курируемая отрядом территория простирается, если верить карте, на триста с лишним квадратных миль, однако в базовом лагере полно народу. Впрочем, назвать это лагерем трудно… И заезжать туда не хотелось. Морган смутно подозревал, что будет чувствовать себя так же неловко, как в кабаке Грита.

От моста через неширокую, заледеневшую у берегов речку открывался роскошный хутор из трех домов с хозяйственными постройками, обнесенный кованой оградой. У ворот ошивался худенький невысокий брюнет. Когда отряд переехал мост, дозорный оживился, его острое лицо с прилизанными волосами, напоминающее мордочку хорька, засияло гордостью. Они обменялись приветствиями: парень – восторженно, Морган – сдержанно. Отворяя ворота, дозорный похвастался, что хутор фактически принадлежит отряду. Местный кузнец, у которого они подковывают лошадей, построил его для своей дочери – девицы на выданье, единственного ребенка в семье. Дочь, однако, вышла замуж за горожанина, от деревни воротит нос, и кузнец по дружбе сдает хутор отряду в обмен на лекарства, кое-какие услуги, охрану и поддержание домиков в порядке.

С крыльца ближайшего дома спустилась дородная женщина, в длинной юбке и безрукавке из ячьей шерсти, выпустив вместе с собой густой аромат грибного супа, от которого желудок Моргана тоскливо заскулил. По одежде и длинным, завязанным в конский хвост темно-русым волосам Морган угадал в ней целительницу, которая не ездит с отрядом, а занимается домом и уходом за больными. Он отвесил женщине почтительный полупоклон.

– Могу я видеть Аиссу Саадак?

Толстушка приветливо заулыбалась.

– Они заканчивают объезд. Во второй половине дня обещали вернуться. – Прежде чем Морган открыл рот, чтобы попросить разрешения дождаться Аиссу здесь – податься некуда, не шататься же бесцельно вокруг хутора, – женщина представилась Эдьей, предложила отвести лошадей в конюшню и быть гостями: неизвестно, на сколько затянется ожидание.

Шагая по широкой расчищенной тропке, Морган разглядывал хутор. За хозяйством явно ухаживают. Ни дырявых стен, ни покосившихся крыш, ни треснутых окон. Тишина, благодать. С трех сторон хутор обступают вековые сосны и ели с пышными белыми шапками на ветвях. Садовые деревья, посеребренные инеем, застыли в зимней спячке. Несколько молодых сосенок во дворе пестрели яркими ленточками, поблескивали новогодней мишурой с ярмарки. В хлеву Дар Моргана обнаружил кур, коз и коров. Приколдовала Аисса этого кузнеца, не иначе. Совершенно уникальный случай тесного, доверительного сотрудничества двух враждующих народов; единственный в своем роде, наверное. Лошадей приняли двое похожих друг на друга медноволосых подростка – паренек и девчонка. Слишком юны для воинов; вероятно, чьи-то отпрыски, проходящие обучение под родительской опекой в условиях, максимально приближенных к боевым.

Веселость Эдьи, когда она впустила гостей в дом и рассмотрела повнимательнее – и глазами, и Даром, – сменилась тревогой.

– Плохие новости?

– Ты ведь целительница? – уточнил Морган и, получив утвердительный кивок, продолжил: – Можно ли взломать канал у Повешенного и разделить его на два так, чтобы хозяин этого не почувствовал? Два хозяина. Два якоря. Осведомитель работает на двух лиц.

– Пф-ф… – Эдья заморгала. – Вы не стойте, рассаживайтесь. У меня горячий обед. Ну и вопросик… Мой уровень мастерства не дотягивает до манипуляций с Повешенными. Не берусь ответить ни «да», ни «нет». Реальный случай?

– Реальнее некуда. – Морган на мгновение задумался: стоит ли говорить целительнице? Да! Чем больше людей узнают о тайной слежке, тем лучше. А если еще учесть разливаемый по тарелкам грибной суп и румяные пирожки с луком… – Ваш осведомитель Грит Кейрес обзавелся вторым хозяином, который собирает информацию о наших личных судьбах, – сообщил он без обиняков. Ее рука с половником замерла. – Вчера мы праздновали у него день рождения моего советника. Мне вспомнились строки из некой баллады. Грит услышал, ввалился в транс и начал озвучивать содержимое моего нутра. Но говорил так, будто обращался не ко мне, а так… в пространство. Четверостишие случайно оказалось якорем второго хозяина.

– А потом брат его побил, – с азартом подхватила Имандра, похлопав Моргана по плечу, из-за чего он чуть не подавился. – И вытряс внешность подселенцев. Дикари: священник и баба. Баба приезжала в прошлую субботу. Эдья, супец у тебя – объеденье! Еще можно?

– Конечно, моя хорошая! – Целительница наконец вышла из оцепенения. – Ах, вот они. Едут. – Ее лицо так и осталось растерянным и бледным.

Вдохновленная примером Имандры, компания доедала вторую порцию, когда со двора донесся гомон голосов, топот десятков копыт и режущий ухо свист. Громыхнула входная дверь. В столовую быстрым шагом вошла высокая стройная женщина в походной кожаной одежде. Короткая стрижка подчеркивала красивые миндалевидные глаза и правильные черты лица. Отгадать возраст невозможно. Голова седая, вокруг глаз и тонких губ лучатся морщинки, а кожа на руках гладкая.

«Пожалуй, ровесница матери, – прикинул Морган, разглядывая Аиссу, – или чуть моложе».

– Гонцы! – звонко крикнула Аисса. – Нет, гости. Ну и рожи у вас. Кого похоронили-то? Я тебя знаю. – Ее палец ткнулся Моргану в плечо. – Ты советник Тайнера Наули из Каурии, подряженный разыскивать невидимку. На днях гонец передал его образ. Красивый, шельмец. Имя твое запамятовала, тысяча извинений. Тебя все зовут Смертником. Один против пятисот претов – это мощно. Войдешь в историю.

– Морган Руэлл, – любезно напомнил Морган, осознавая, что все равно останется для нее Смертником. «Любопытно, из какого сундука она извлекла это покрытое пылью прозвище и от кого узнала про ночную бойню?» – Выдумки. Тварей было втрое меньше.

– Пятьсот претов? – Имандра с любопытством вытянула шею. – Это ты когда?

Морган прикинулся скромнягой.

Аисса плюхнулась на стул во главе стола. Развалилась, расстегнула куртку, помахала полами, охлаждая вспотевшее тело. Эдья поставила перед ней стакан пива, который та залпом осушила и грохнула о стол так, что он чуть не раскололся, после чего стакан наполнили вновь.

– Аисса, ваш Повешенный Грит Кейрес служит двум хозяевам, – произнес Морган в полной тишине.

– М-м? – Аисса недоверчиво подняла брови, но от пива не оторвалась. Опустошив стакан, помахала им в воздухе. Фальшиво улыбнулась Моргану, приглашая его продолжить.

Пока она заливала в себя третий и четвертый стакан, Морган, чувствуя себя неуклюжим идиотом, наступившим грязным сапогом на подол шелкового платья, без личных подробностей описал их с Гритом диалог. В ответ Аисса совсем по-девчоночьи захихикала.

– Грит – болван! Сколько раз повторяла ему: не пей, солитер в мозгах заведется. Делать осведомителями хозяев кабаков – полный идиотизм. Они трезвыми ни минуты в день не бывают. Вот и Грит. Сосет по глоточку. К вечеру губами шлепает, слова произносит по слогам. А расхлебывать кому? Нам! Доедайте живее. – Она вытрясла в рот остатки пива, вскочила и проорала в дверь: – Дьянг! Шакай! Едем поздравлять Грита с Новым годом! – Ладони Аиссы звонко хлопнули о косяк. – Щас этот пьяница у меня получит.

– Ты бы не горячилась так, – миролюбиво посоветовал Морган. – У него вчерашние синяки еще не зажили.

– А-а… – Прищурившись, Аисса смерила его пронизывающим взглядом. – Посрывал корки с любимых болячек?

Морган сочувственно осклабился.

– Смотри, как бы твои не закровоточили.

Аисса передразнила его кислую гримасу.

– Все мои шкафные скелеты давным-давно рассыпались в прах, сынок.

Дьянгом и Шакаем оказались рослые, плечистые хлопцы, способные одним своим видом уложить целую толпу Гритов. По дороге до кабака Аисса разжевывала им, как малолетним детям, суть дела, время от времени, чисто для вида, уточняя факты то у Рава, то у Имандры – самых охочих до болтовни. Морган ехал в мрачном молчании, поодаль, и думал только об одном: пересидеть праздники на хуторе. Среди множества незнакомых и одновременно родных лиц его не будут терзать мысли об Арре, а новость о таинственных хозяевах Грита, разлетевшись по сотне любопытных умов, перестанет быть такой давящей. Какой идиот придумал эти праздники? Накупить кучу безделушек, которые через неделю будут выброшены, сбиться в кучу, набить животы, упиться, ублеваться, начистить друг другу физиономии – вот и весь смысл торжества. И все это ради создания иллюзии, что следующий год будет счастливее предыдущего. Вернется Арр, надо поговорить с ним жестко. Довольно этой дури, этого шаромыжничества. Либо мы ищем Иштвана, либо пускай Арр продолжает порхание по рынкам в одиночестве. Он внезапно затаил дыхание. «Я хочу домой». Домой не в обычном смысле, Ивинг был последним местом, куда Морган хотел бы отправиться. Домой, в дикие промерзшие леса Каурии. Домой, к Марго… Это уже слишком. «Давай разревись еще».

– Без моей команды не врываться! – проорал голос Аиссы. – Дар не применять! И тебя тоже касается. – Предупреждающе дернув Моргана за рукав, Аисса исчезла в «Лунном тумане» – Морган только сейчас обратил внимание на вывеску над дверью.

Не применять Дар? Что за бредовый запрет? Морган тотчас нарушил его, проводив Аиссу до Грита: стыдясь разбитой физиономии, бедняга обитал где-то в кулуарах – на кухне или в подсобке; за стойкой стояла служанка. То же самое проделал один из Аиссиных ребят. Убедившись, что беседа потекла мирно, Морган, как обычно, рассредоточил внимание по округе.

Мордастые хлопцы вскоре заскучали, начали перетряхивать карманы в поисках монет. Парень с косицей темных волос посередине лысого черепа, по примеру Моргана нарушивший Аиссин запрет, оглядел Имандру снизу вверх, задержав взгляд на обтянутых кожаными штанами ляжках, а потом слащаво просипел:

– Милашка, твой отец не желает освежиться? Пиво здесь дороговато, но Грит, в отличие от других, его не разбавляет. Если мы сложимся, как раз хватит.

– Слетай в мир Дэвов и спроси, – огрызнулась Имандра.

– Тебе что, на хуторе не наливают? – Морган поравнялся с сестрой, воздвигнув живую преграду между двумя болтунами – на всякий случай.

Парень покраснел и виновато сглотнул.

– Извините. Я думал, вы…

– А я думал, вы советники, – подкусил его Морган.

– А вы не думайте. Мысли пачкают мозги, – неожиданно подал голос молчавший весь день Керн. – Вы дыхательные упражнения делайте: вдох на восемь ударов сердца – пауза – выдох на шестнадцать ударов – пауза.

Шутка была так себе, но в ответ раздался дружный смех – так охотно смеются только очень встревоженные люди.

– На хуторе только командиру наливают, – пожаловался обладатель косы, зевая и потягиваясь. – У нее организм на пиве работает. Может целый день носиться как угорелая, не пить, не есть. А пива хлебнет, и будто жизнь в нее вдохнули.

Его напарник высморкался пальцами, вытер их об лошадиную гриву и пробормотал клянчущим тоном:

– Нам сегодня полночи в дозоре куковать.

– Мой брат, – Имандра обхватила Моргана за талию, – по целой ночи кукует. И не по одной. Без пива. И не скулит.

Ожидание продолжилось в тягучем молчании. Посетители кабака, которых к вечернему часу набралось не меньше дюжины, с опаской поглядывали на конных колдунов из-за шелковых штор. Морган беспокоился, два раза обследовал кабак Даром, один раз это проделал Токо и трижды – один из Аиссиных служак – тот, чей череп равномерно покрыт черной щетиной. Все спокойно.

Прошло проклятых два часа, прежде чем Аисса мелькнула в щели между неплотно задернутыми занавесками в направлении выхода. Морган видел ее всего миг – потемневшее лицо, дикий взгляд, прорезающие лоб морщины, сведенные на переносице брови; и кажется, она грызла ногти, совсем как Марго. Дверь распахнулась, и видение исчезло. Лучезарный оскал, смех, бодро вскинутый подбородок. Властный жест отвел руки парня с косой, пытающиеся подсадить командира в седло.

– Домой! – скомандовала Аисса. Подъехала к Моргану. Когда они обогнали отряд десятка на два ярдов, возбужденно зашептала: – Ты прав. Второй якорь, и второй хозяин – священник. Опрашивать приезжает крестьянка. Грит, бухарь, не может четко их представить! Так и не смогла прощупать этих ублюдков. Даже эту чернявую курву. Сиськи, сиськи, красная кофточка… Тьфу! С защитной сетью информацию не берет. Читает только тех, кто открыт. Дикарей тоже читает. Видит то, что у человека в данный момент на сердце и на уме, – доминирующие эмоции, ключевые намерения. С его слов можно составить довольно точную карту перемещения наших отрядов. – Она медленно выпустила воздух через полуоткрытые губы. – Боги! Как ты умудрился? У тебя очень сильный Дар для воина. Нужно, чтобы тебя осмотрел опытный мастер.

– Пустяки. Я просто был пьян, а строка из баллады сорвалась с языка по ассоциации с вином.

– Но ты угадал и якорь, и отзыв! Ты не используешь до конца свои возможности. Я могу порекомендовать тебе…

– Опытные мастера осматривали меня десятки раз, во время ранений, – отбрехался Морган. – Отправь гонцов. До ближайших врат всего полдня. Чем раньше твой верховный узнает, тем лучше.

– Не отправлю. Завтра приезжает моя смена, отряд Марла Киогана-Сорко. Когда появлюсь дома после праздников, сама сообщу старейшинам. Если хочешь, можешь написать рапорт о своем опыте общения с Гритом. Я передам.

– Полагаю, твоего будет достаточно. Я бы на твоем месте не тянул. А если полукровки или ренегаты объединились с дикарями против нас?

Аисса запрокинула голову, изо рта вместе с клубами пара вырвался усталый стон и запах свежепринятого спирта.

– Не сей панику! Грит подсажен почти год, и беды до сих пор не случилось. Три дня ничего не решат.

– Слишком много пропавших без вести. Тебе это не кажется странным?

– Ну, иногда бывает наплыв, – снисходительно согласилась Аисса, потягивая затекшие руки. – Сейчас зима. Ступил на лед, провалился, утянул за собой того, кто пытался его вытащить, тот утянул следующего. Не знаешь, что ли, как оно бывает? Да и вообще всякое бывает. Корешки, например. Я из-за наркоты выгнала из своего отряда троих.

– Нельзя все на свете объяснять корешками. Я знаю одного из девяти пропавших, дикаря по имени Гордон Лайер. Я видел его труп в Гиадалии, в реке, обезображенным.

Аисса глубоко зевнула, прикрыв рот ладонью в кожаной перчатке.

– И что?

– Накануне этот тип сделал то же самое с парнем по имени Алсур из отряда Ушана.

– До меня дошла эта история, можешь не повторяться. Кто-то из родных отомстил. Отомстил грубо, демонстративно. Не вижу ничего сверхординарного.

– А я вижу. Когда я сообщил о трупе в местный отряд Илима Антара-Кайтеса, они сказали, что этот обезображенный покойник – шестой за сезон.

– Все дикари?

– Да.

– Тогда чего ты дергаешься? – Аисса стряхнула с мехового ворота куртки снег. – Завелся у них маньяк. Нам-то какое дело?

– Такое, что в розыск Гордона подали родичи Алсура, которые жаждали расквитаться с убийцей, но не смогли разыскать его.

– Значит, у парня есть другие родичи или друзья, более шустрые и терпеливые. Да, не спорю, эти тихушники здорово подгадили Илиму, и они достойны наказания от своего главного за разжигание вражды. Попы обвинят отряд Илима в черной магии, урежут ему выплаты. Но это не наша забота. Не взваливай на себя чужие проблемы. Ты, я, Илим – мы все сами по себе, у каждого свои обязанности и своя территория. И в то же время мы вместе. Когда приходит беда. Беда пока не пришла. О Боги! – Аисса испустила тяжелый вздох. – До чего же ты беспокойный. Да, понимаю… Понимаю. Значит, так. – В ее голос вернулись деловые нотки. – После праздников установим за Гритом слежку. Обрывать канал нельзя. Знаешь, почему? Грит работает на нас девятый год. Его организм привык к избытку жизненной силы. Если Грит, к примеру, простудился или упился в хлам, постоянный приток Манны от целителя поможет ему быстро восстановиться. На следующий день он снова будет скакать как козел и лакать водку. Обрубая канал, мы лишаем его организм защиты. Он начнет болеть и в конце концов помрет от какого-нибудь пустякового насморка. Мы не можем просто взять и бросить его. Свои мозги Грит давно пропил, но глаз у него внимательный, а ухо чуткое. Мы будем стараться сохранить его как информатора. Эти его вторые хозяева, если они позволили себе так грубо вторгнуться в его Манну, не станут с ним церемониться, узнав, что мы обнаружили их канал. Они убьют его. Но ты не заморачивайся. Слышишь, Смертник? Выше нос! Поезжай по своим делам. Мы привезем сюда мастеров, проверим других, ближайших, осведомителей. Если я узнаю что-то архиважное, отправлю к тебе гонца, агась? Вы двигаетесь с севера на юг?

– С запада на восток, – поправил Морган. Хотя абсолютно ясно осознавал, что гонца не будет. Аисса приберет дельце к своим рукам и сделает так, чтобы чужие имена не фигурировали в ее рапортах.

– Со следующим Повешенным будь осторожен. Не открывайся. И ребятам не позволяй. Подсунь ему какого-нибудь полупьяного дикаря. И проверяй так всех Повешенных, которых встретишь. Понял? – Морган кивнул с облегчением, предвидя конец вопиюще очевидных инструкций. – Где вы остановились? – Аисса придержала лошадь, дожидаясь, когда подтянутся остальные.

– Нигде. Ты ведь приютишь нас на праздники?

– Я-а-а? – Аисса отрицательно замотала головой. – При всем моем уважении к тебе… Сегодня вечером приедет Аланау Чакт со своим отрядом, завтра – Марл и владелец хутора. Мне не разместить столько людей.

– Нас всего пятеро, Аисса.

Она перекинула поводья в левую руку и начала загибать пальцы:

– Мой отряд – сорок шесть душ. Марл – пятьдесят четыре. Алан – тридцать две. С кузнецом – сто тридцать три! В полумиле отсюда постоялый двор. Чистый, уютный, в стороне от тракта, на опушке леса. Хозяин – мой хороший знакомый. Эдья излечила его дочь от серьезного женского недуга, так что он наш вечный должник. Хочешь, отвезу и договорюсь, чтобы он сдал вам комнаты поприличнее? Вы останетесь в поле зрения наших дозорных.

– Вези, – смиренно выдохнул Морган. Лесной трактир в поле зрения нескольких отрядов всяко безопаснее того, где они ночевали вчера.

Холодало. Морозный воздух пощипывал ноздри. Запруженный крытыми повозками и телегами тракт медленно обволакивали синие безветренные сумерки. Пушистые кружевные снежинки слезами скатывались с кожаной куртки. Морган набросил капюшон. Делать новую попытку привлечь внимание Аиссы к двойному убийству бессмысленно. И вообще, пора бы выкинуть Гордона из головы: правосудие свершилось – и ладно.

– Знаешь, – тронула его за руку занявшая место Аиссы Имандра, – у меня назрели небезосновательные подозрения о существовании связи между количеством волос на голове и извилин в мозгах. Чем меньше снаружи, тем меньше внутри. Ты знаешь хотя бы одного без волос, но с мозгами?

– Хотя бы одного знаю. Тайнер.

– О! Исключение лишь подтверждает правило!

Свободных комнат в обещанном трактире не оказалось, но после вызова хозяина и общения между ним и Аиссой с глазу на глаз одна все-таки нашлась – тесное хозяйственное помещение на третьем этаже с крохотным квадратным оконцем, выходящим в лес, и, к счастью, с печью. Хозяин пообещал, что слуги сейчас же приведут комнатенку в порядок, постелют на пол матрасы, принесут перины, постельное белье, полотенца, дрова, лампу и все, что необходимо гостям. Аисса пожала Моргану руки:

– Хаурангъя, Смертник.

– Хаурангъя. На самом деле нас шестеро. Мой советник, Арр, отъехал по делам. Наверное, он будет искать нас у тебя. Передай ему, пожалуйста, через своих сменщиков, что мы здесь.

– Арр, – эхом повторила Аисса. – Хорошо. – Она небрежно махнула на прощание остальным и удалилась вместе со своими великовозрастными дебилами.

Подошли мальчики-конюхи, забрали лошадей, и маленький отряд побрел к сияющим уютным оранжевым светом окнам трактира.

– Стервь! – со злостью харкнул Равен. – Три дома, и для пятерых места не нашла!

– Мы испортили ей праздник, – тоскливо вздохнул Керн. – Наши физиономии были бы для нее за праздничным столом как кость в горле.

– Да она просто не хочет, чтобы посторонние видели, как она упадет лицом в салат. Видал, как она пиво в глотку заливала? Ты так умеешь?

– Ну-у… – замычал Керн. – Надо потренироваться.

Морган был слишком издерган откровениями Грита и отъездом Арра, чтобы объяснять… Девчоночий задор, дурацкий смех, колкие шуточки и… постоянная закрытость – Аисса сняла защитную сеть всего раз и очень ненадолго. И глаза. Морган видел слишком много таких – погасших, иссушенных слезами, опустошенных болью. Аисса Саадак, третьего имени нет, нет брачного талисмана на шее. Мужа она похоронила. Одного ли? А скольких детей? Двоих? Троих? Всех? Она упадет лицом в салат, чтобы забыться. Ей начхать на праздник, начхать на убанченные веточки сосен во дворе, начхать на непрошеных гостей с их неуместными дурными вестями и обезображенными мертвецами. Аисса держится за самый край чертова колеса долга, откуда проще всего сорваться; когда это произойдет, ее последним вздохом будет вздох облегчения.

– Руэлл! – Под локоть Моргана пролезла рука Имандры. – Насчет потренироваться. Надо бы и нам… Дядя Арр ведь не оставил нас без денег. Чего ты морщишься? Снимай себе персональный чуланчик и уноси туда свою скорбную харю! А мы намерены веселиться.

«А ведь это блестящая мысль, сестренка!»

Морган стал как вкопанный.

– А если я унесу ее чуть дальше? – «Миль эдак тысячи на три к юго-западу». Он развернулся к ребятам. – Не будете возражать, если я покину вас на пару-тройку дней?

Имандра двусмысленно захихикала:

– Ты даже не будешь ужинать? По ком же ты так соскучился…

– Нет проблем, Мор, – без малейшего ехидства ответил Токо. – Поезжай, куда тебе нужно, только будь в десять, в сто раз осторожнее обычного. Ждем вас с Арром здесь. С нами ничего не случится. Аисса не даст своим парням расслабиться.

– Ага, – хмыкнул Керн. – Кто-то должен ее охранять, пока она будет валяться под столом с кузнецом. Шкафные скелеты в прах рассыпались. Да у нее там кладбище. Приоткрой дверцу, и вороны полетят.

Уголки губ Равена дернулись вверх, но он тотчас сжал губы в тонкую линию, не давая им расползтись в улыбке. Имандра закусила большой палец и отвернулась, притворившись, что рассматривает двухэтажное здание трактира из белого кирпича. Керн просиял от гордости за собственное остроумие.

– Желаю хорошо повеселиться.

Морган нащупал в кармане тугой мешочек, на ладонь выскользнули несколько монет, и мешочек перекочевал к Токо, как к самому старшему среди остающихся. Нерешительными шагами Морган направился догонять конюхов. Не совершает ли он роковой ошибки, лишая отряд второго командира? Смешки за спиной, по мере его удаления переходящие в хохот, отсекли последние сомнения. Командиры, особенно со скорбными харями, – чужие на этом празднике жизни. Морган мысленно перенесся в Ланц. Ему представилась яркая картина: блестящие, широко распахнутые от удивления глаза и приоткрытые губы. Захочет ли Марго общаться с ним после того, как он безжалостно бросил ее у моста?

«Захочет! Бьюсь об заклад».

Сердце затрепетало. К трем-четырем утра он у врат. От Озерных врат до Ланца – день езды. Учитывая небольшую разницу во времени… он окажется в Ланце как раз к новогоднему вечеру. Если не удастся тайком проникнуть в монастырь, то хотя бы прикоснуться к ней издали.