Глава 21

Вечер. Вместе с Хагеном Тракайером, который вел магического связиста, я шел по пустынным коридорам Старого дворца, и прокручивал в голове самые значимые события последних месяцев…

Лето пролетело незаметно, в трудах и заботах. Затем, как и положено, пришла осень, и она принесла свои проблемы, трудности, радости, победы, печали и поражения. Однако ничего такого, о чем стоило бы рассказать особо, не происходило. Просто жизнь. Для подавляющего большинства людей, которых принято называть обывателями, конечно, необычная и во многом интересная, а для меня, советника императора и ученика Иллира Анхо, вполне привычная и в чем-то даже обыденная.

Экспедиционный корпус генерала Фарра встретился с флотом северян и благополучно, без потерь в личном составе и кораблях, добрался до материка Лесокрай и высадился в Королевстве Майдин. Там нанхасов и остверов встретили без радости, слишком сильна вражда между людьми и эльфами, но от помощи местные властители не отказались. Со всех сторон на них напирали остроухие сородичи из других королевств, и майдинцы держались только потому, что на их стороне выступили рейны. Это паладины бога Финголиэри, несколько сотен элитных воинов-магов. Вот только силы их были на исходе и король Майдина, вместе с главным рейном, лично посетил общий лагерь остверов и нанхасов. Тем самым он оказал генералу Фарру, ламиям, северянам и имперцам великую честь. Состоялся смотр войск и король попросил (для надменного эльфа попросить человека о помощи нечто невообразимое) поскорее начать боевые действия против предавших истинную веру и ставших на путь измены злокозненных соседей.

Генерал Фарр не медлил и подобно урагану обрушился на врага. Боевые корабли остверов и северян совершили рейд вдоль берегов Королевства Яснир, захватили полтора десятка торговых судов, сожгли богатый портовый город Эмий-ок-Расса, разорили много рыбацких деревень и потопили патрульную эскадру из семнадцати галер. После чего наш флот в полном составе отправился домой, зимовать на архипелаге Гири-Нар, а флотилия северян и ламии напали на Королевство Ромайн.

Первые результаты впечатляли, а дальше больше. Экспедиционный корпус остверов с наскока взял мощную крепость Кевайра-он-Каладан, сделал ее своей базой и начал опустошать две богатейшие провинции яснирцев. Причем действовали имперцы очень жестоко. Наши воины не щадили никого, сжигали города, вытаптывали посевы, разрушали храмы и складывали из эльфийских голов горы. Остверам это несвойственно, но на подобную жестокость имелись причины. В рабстве у дари находилось множество человеческих рабов, в большинстве потомственных. И, глядя на то, в каких ужасных условиях, словно скот, содержались люди, воины мысленно представляли себе, какой порядок могли принести в империю эльфы, если бы смогли закрепиться на наших землях. Они представляли и делали выводы, а тут еще жрецы проповеди толкали. Все одно к одному, и корпус Фарра очень быстро стал напоминать земных крестоносцев, беспощадных и бесстрашных. Фанатики — одним словом. Но не просто фанатики, а отлично подготовленные, опытные и закаленные, которых поддерживали чародеи и жрецы.

Вот что происходило на материке Лесокрай, но меня это напрямую не касалось, ведь я в империи, и здесь тоже не скучно.

Великий герцог Ферро Каним подписал контракт с купцом Адольфо Мадирэ, и стал владельцем акционерного общества "Юххо". Его расчет был простым — компенсировать финансовые затраты продажей акций, послать на север рудознатцев и резко обогатиться. Нормальное желание и кое-что у него получилось. Акции "Юххо" были проданы, все до единой, и на север ушли три больших каравана с поисковиками, воинами и рабочими, которым предстояло закрепиться в пустошах и построить укрепленные остроги. Да только никто пока обратно не вернулся. Караваны исчезли, словно их никогда и не было. Пустошь поглотила людей и ценные бумаги "Юххо" резко упали в цене. С нашей подачи пошел слух, что гора Юххо под контролем неисчислимой орды вампиров и ходячих мертвецов, которых не одолеть, а значит, золота не будет. Чушь, конечно, но народ страшные байки любит и охотно в них верит. Поэтому акционеры запаниковали и стали избавляться от ценных бумаг, за которыми не так давно стояли в очередях. А великий герцог тянул время, много суетился, посылал на север новые поисковые отряды и попутно вел розыск Мадирэ, который исчез.

Наблюдая за этим со стороны, я улыбался и довольно потирал руки. Авантюра удалась, в казну пришли два миллиона иллиров, и мне с Мадирэ кое-что перепало, а наш противник метался, терял репутацию, не понимал, что происходит, и тратил свое драгоценное время, силы и средства на пустую толкотню.

Далее можно вспомнить про тайный сговор с храмовниками Ярина Воина. Император и учитель мои действия одобрили — союзники нам нужны, тем более такие, как Александр Тончин. Однако пару месяцев ничего не происходило. Паладины Ярина присматривались ко мне, и совместные дела начались недавно. Пока это обмен информацией и не более того. Тончин вел себя осторожно, не хотел подставляться, а я его не торопил. Только намекнул, что надо играть по крупному. Он хочет возвысить свой культ, и это нормальное желание любого храмовника. Однако граф работает по мелочи и это не есть хорошо.

Помнится, командор спросил — что он делает не так? А я ответил — если хотите добиться власти в своем культе и определять политику, для начала необходимо стать его главой. Есть патриарх Ярина Воина, никуда негодный, нерешительный и обленившийся господин Датис Тафио, который давным-давно не брал в руки меч и озабочен лишь одним, преумножением своего личного богатства. Он прирожденный интриган, и этим силен. Для него граф Тончин неудобная фигура, и Тафио старается его принизить, подставить и с позором изгнать с поста командора. Это будет конец славного ордена с древней историей. И чтобы этого не произошло, нужно ударить на опережение. Был патриарх, и нет его. Скажем, помер от сердечного приступа. После чего соберутся главы самых крупных храмов и наиболее авторитетные жрецы, которые изберут нового патриарха. У каждого свой кандидат, но мне, интересен граф Тончин. И если так, то я сделаю все, дабы именно он стал новым пастырем поклонников Ярина.

Слова, не более того. Однако Тончину они понравились. Наверное, о чем-то подобном он и сам подумывал. Только претворить мечту в жизнь не решался, ибо не имел поддержки. А теперь за его спиной мог встать я, а за мной император, и это повышало его шансы на успех. Поэтому Тончин призадумался, и обещал дать ответ в самое ближайшее время.

О чем еще можно вспомнить и рассказать? Пожалуй, о возвращении гвардейцев, которые обучались на острове, и офицерах особого отряда.

Сначала про имперских разведчиков и контрразведчиков.

На обучение было отправлено двадцать два имперских аристократа, а вернулось только пятнадцать. Два человека погибли во время учебных занятий, возник спор и они, молодые глупцы, решили показать свою храбрость. Оба прыгнули со скалы в море, и ударились о подводные камни. В итоге два трупа. Глупая смерть, а что хуже всего, придется писать письма родным погибших гвардейцев и объяснять, почему они больше никогда не увидят своего сына или брата. Как ни крути, а это я забирал гвардейцев из отдельных придворных рот. Значит, они мои люди. И напишу я родным красивую историю про заговор. Коварные враги хотели убить императора, а молодые дворяне раскрыли его и погибли в бою, с честью и оружием в руках. Возможно, родным будет легче, тем более что за смерть каждого "героя" несколько лет будет выплачиваться небольшой пансион, и оба дурака получат ордена. Посмертно.

Еще один воин оказался шпионом канцлера, которого при отборе даже ламия не смогла раскрыть. Он попытался сбежать, но его убили. И четыре человека остались на острове, как инструктора следующей учебной партии из тридцати пяти дворян. Кстати, этих отбирали заранее, еще до поступления в гвардию, в личных феодах императора, в северных землях, на Данце, среди пиратских отпрысков благородного происхождения, и при дворе. Человек к человеку, каждый личность или обладает какими-то способностями. И это будут достойные воины государя, верные, смелые и умные. По крайней мере, хочется в это верить. А что касательно прошедших обучение дворян, то они разделились на пятерки, и временно, до смещения канцлера, находятся в составе особой офицерской группы, которая разрослась до семидесяти человек. Почти рота, и это не предел. Ведь людей постоянно не хватает.

Теперь про офицеров особой группы. Вроде бы их семь десятков, а при дворе только тридцать человек. Остальные на заданиях. Кто-то отправился за рубеж. Кто-то в провинциях. А кто-то назначен личным представителем императора при Генштабе или в ставках полевых армий. Происходит постоянная ротация, одни приезжают, другие уезжают. Скучать офицерам не приходится, свободного времени ни у кого нет, несмотря на множество соблазнов, но никто не ропщет. Служба в группе великая честь — это понимают все, и от желающих стать личным воином императора, нет отбоя. Однако попадает к нам один из сотни, ибо отбор жесткий…

— Уркварт! — невдалеке от покоев императора меня окликнули и я обернулся.

Ко мне спешил Гай Куэхо-Кавейр, бывший сюзерен, и я был ему рад. Как это ни странно, невзирая на давление отца, и множество тяжелых испытаний, выпавших на его долю, он оставался тем, кем был. Честным и немного наивным юношей. Из него до сих пор не выветрилась романтика, он верил людям на слово, старался быть благородным рыцарем и в этом немного походил на императора. Только Марк в благородство больше играет, а Гай этим живет.

Честное слово, когда придет срок проредить семью Канимов, я сделаю все возможное, чтобы молодой герцог остался в живых. Правда, сделать это будет очень трудно, поскольку свои планы ему раскрывать нельзя, а он человек простой и прямой, поэтому после смерти отца отправится в родовые владения и там сгинет. Его свои же родственники под нож пустят — они сомневаться не станут и ради власти готовы на многое, даже на убийство близкого человека.

— Здравствуй, Гай, — я хлопнул герцога по плечу. — Какими ветрами тебя занесло во дворец?

— Привет, Уркварт, — он широко улыбнулся. — Тебя искал. Заехал в особняк, говорят, что ты у императора. Я сюда, а здесь сообщили, что тебя нет, но ты скоро вернешься. Вот и жду.

На нас посмотрел Тракайер и я махнул рукой, ступай, и когда он удалился, спросил Гая:

— Посидим где-нибудь, поговорим?

— Извини, тороплюсь, — герцог пожал плечами. — И так времени много потерял, пока тебя ждал.

— Понимаю. Что от меня нужно?

— Дай проводников, которые хорошо Северную пустошь знают, и хотя бы пару оборотней.

— Зачем?

Гай покривился, словно у него болел зуб, и ответил:

— В последнее время там творится что-то непонятное. Пропадают наши караваны и разведывательные группы. Надо разобраться, в чем причина, а опытных людей не хватает. Отец поручил собрать отряд, и я решил с ним отправиться. Плевать на запрет — своих людей поведу сам. Но нужны хорошие разведчики и проводники, как твои кеметцы и оборотни.

— Правильно сделал, что ко мне обратился, — я одобрил его поступок. — Без ложной скромности, могу сказать, что у меня самые лучшие северные следопыты. Оборотней и воинов получишь. Куда и когда им прибыть?

— Завтра утром. В мой замок.

— Договорились.

— Благодарю, Уркварт.

— Пока не за что.

— Ну, я пойду?

— Удачи тебе. Как вернешься из пустошей, загляни ко мне, хочу твой рассказ послушать.

— Обязательно.

Герцог пошел по коридору и, глядя ему вслед, я подумал:

"Иди-иди, Гай. Мои следопыты выведут тебя прямиком на "океанских ястребов", и они тебя сцапают. Посидишь в плену полгодика, а когда вернешься, то узнаешь, что твой отец погиб. Это очень удачно вышло, что ты отправляешься в рисковый поход. В пустошах тебе безопасней, чем дома, и мне не надо думать о сохранении твоей жизни".

Когда я оказался в покоях императора, он был занят. Через магического связиста Марк Анхо общался с Дином Осколье, который вот уже две недели находился при штабе 5-й полевой армии. Раньше она называлась Маирским горным корпусом, потом стала сводной армейской группой и, наконец, доросла до полноценной армии. Ну, а командовал этим войском генерал Иероним Мурманс, достойный воин и ярый сторонник императора. Что характерно, он не ладил с канцлером, и у нас имелись на него определенные планы.

Не отвлекая Марка, я присел рядом, устроился поудобнее и прислушался к разговору.

— Как у вас обстановка? — спросил император.

— Затишье, — ответил Осколье. — Холодно. Проблемы с продовольствием и снаряжением, как у нас, так и у противника. Никто не хочет наступать, для этого нет сил, и идет позиционная война. Мы держим подступы к Цуркину, а враг окопался в нескольких километрах от нас и огородился полевыми укреплениями. Только иногда рейдовые группы встречаются на нейтральной полосе, да разведчики шалят.

— Насколько силен противник?

— Против нас двадцать пять тысяч воинов на передовой и примерно десять в тылу. Чародеев мало, но зато наши разведчики заметили вампиров.

— Кровососов много?

— Нет. Десяток. Они засветились и снова пропали.

— А каковы силы Мурманса?

— Шесть пехотных полков и два кавалерийских. На их основе генерал сколотил четыре бригады, которые усилены кеметскими беженцами, наемниками и ополченцами. В довесок к этим подразделениям имеется три дивизиона боевых монстров и три штрафных батальона из пленных дружинников дома Ратина. Общая численность 5-й армии девятнадцать тысяч воинов.

— Что с боевым духом солдат?

— Плохо. Кадровые подразделения, несмотря на пополнения, сильно ослаблены. Не хватает чародеев и жрецов, есть острый недостаток в магических зельях. Из-за этого много больных. Дезертиров пока немного, но это до наступления зимних холодов. Как морозы ударят, воины побегут.

— Позор, — император покачал головой. — Как можно бежать с поля боя?

— Прошу прощения, государь, — отозвался Осколье. — Однако солдат можно понять. Война кажется бесконечной и ничего не происходит. Кругом грязь, никаких развлечений и нет побед. Отсюда упадок сил у личного состава, а боевой дух ниже среднего.

— Ладно. Это я просто так сказал. Понимаю, что на передовой ничего хорошего и война слишком затянулась. Скажи, что с Мурмансом? Ты разговаривал с ним?

— Разговаривал. Мы были одни, без посторонних ушей. Он меня выслушал и сказал, что готов ввести войска в столицу. Но только после того, как лично встретится с вами.

— Само собой, — император взял паузу, обдумал слова Осколье, и сказал: — Передай Мурмансу, что я навещу его в ближайшие дни. Проведу инспекцию полков, и мы обговорим будущую операцию. Ты меня услышал?

— Да, государь.

— Отбой.

— Отбой.

Не давая связисту отдыха, император стал вызывать следующего абонента, штаб заокеанского экспедиционного корпуса. Марк нашел себе новое увлечение, общение при помощи говорящего болвана. Причем настолько сильное, что он совсем забросил Элен Кенике, без которой вроде бы жить не мог. Кстати, это уже второй связист из моих личных запасов. Предыдущий не выдержал напряжения и "перегорел". Всего месяц отработал и, сдается мне, что его замена тоже долго не выдержит.

Тем временем Марк вызвал штаб корпуса и ему ответил лично командующий.

— Генерал Фарр на связи, ваше величество! — почти выкрикнул связист хриплым голосом генерала.

— Здравствуйте, генерал. Что у вас?

— Ваше величество, все по-прежнему. Держим оборону Кевайра-он-Каладана, отбиваем вражеские наскоки, совершаем рейды на территорию противника и ждем осады.

— Выдержите?

— Выстоим. Сомнений в этом нет. Припасов хватит на несколько лет, укрепления отличные. Но удержаться сможем лишь при условии, что нам не ударят в спину.

— Есть основания сомневаться в честности наших союзников?

— К сожалению, они имеются. Недавно мы перехватили эльфийского гонца с отличительными знаками яснирской гвардии, и обнаружили письмо к рейнам. В нем сообщалось, что часть яснирского дворянства готова отринуть веру в Неназываемого, который все равно уже погиб, и вновь признать Финголиэри. Условий только два. Первое — никаких репрессий. Второе — они требуют нашего полного уничтожения.

— Эльфам об этом сообщал?

— Нет. Однако, судя по их поведению и передислокации майдинских дружин, гонец был не один, и вчерашние ушастые союзники могут нас предать.

— Если не ошибаюсь, на штабных учениях подобный вариант рассматривался еще до отправки на Лесокрай?

— Так точно, рассматривался.

— И что думаешь делать?

— Вызвал на помощь северян. Вместе с ними крепость удержим, а попутно пару приморских городов с удобными бухтами. До весны позиции останутся за нами. А потом придет наш флот, и мы сможем вернуться на родину.

— Что же, план одобряю. Потери в корпусе большие?

— Не очень. В безвозвратных потерях семьсот пехотинцев, сотня всадников и три чародея. Общая численность корпуса на сегодняшнее число: десять тысяч пятьсот воинов.

— Стоп! — император наморщил лоб. — Как это? Я помню, что на момент высадки у тебя было не более семи тысяч воинов.

— Верно, ваше величество. Но мы освобождаем людей, которые находились у эльфов в рабстве. Вот и подкрепления. Конечно, в большинстве, вчерашние невольники необучены и у многих нет мотивации сражаться за империю, ибо они привыкли видеть в эльфах господ. Однако мои сержанты делают из этого мяса настоящих бойцов. Месяц тренировок и в бой. Кто выжил, тот уже ветеран, а погибших не жаль, значит, плохие солдаты или невезучие. В любом случае, они не в штате корпуса.

— Перебежчики к эльфам есть?

— Случается, что кто-то из рабов спешит к своему хозяину, но пока никто не добежал. Таких отлавливаем и казним, как предателей.

— Я тебя понял, генерал. А как там храмовники Иллира?

— Отлично. Эти ребята, хоть и молодые, но уже зарекомендовали себя с самой наилучшей стороны. Лютые бойцы, мне бы таких пару тысяч и я смог бы захватить весь Лесокрай.

— Другого ответа я и не ожидал. Что еще можешь сообщить?

— Хотел бы, ваше величество, отметить особо отличившихся воинов и офицеров.

— Это ты и сам можешь, полномочия у тебя имеются. Награждай и повышай в звании тех, кого считаешь нужным.

— Так и делаю, но если воин отмечен императором, это особая гордость любого воина. И такое событие повышает боевой дух в подразделениях.

— Хорошо. Подготовь список, завтра продиктуешь, придворные запишут, а затем будет официальный приказ. Ну, а пока объяви воинам, что империя и лично государь, не забыли о них, и мы гордимся нашими соотечественниками.

— Слушаюсь, ваше величество.

— На этом все?

— Да.

— Отбой.

— Отбой.

Снова связист замолчал, и Марк посмотрел на меня:

— Что скажешь, советник?

— Ничего нового. С Мурмансом надо встретиться — ты прав. А генерал Фарр справляется со своими обязанностями — ему подсказки и советы не нужны.

— Так и есть, — император кивнул и задал новый вопрос: — С Иллиром встречался?

— Да. Как и договаривались, он встретил меня в своем новом храме, который открылся в Доргостайне. Между прочим, это уже пятый его храм, и на очереди еще десяток.

Марк усмехнулся:

— Расширяется великий предок, хочет поскорее усилить свое влияние.

— У него, как и у нас, нет иного выхода. Либо победа, либо смерть.

— Ага, — император опять усмехнулся. — Но сейчас речь не об этом. Иллир назначил срок перехода к активным действиям?

— Предварительно, начинаем через месяц. Сначала убираем старшего Канима, а затем, когда его дети сцепятся в борьбе за власть, вводим в столицу храмовников Иллира, войска Мурманса и мою Ваирскую бригаду. Попутно привлекаем к перевороту храмовников Ярина Воина и, конечно же, жриц Улле Ракойны.

— Этих сил может не хватить.

— А я думаю, что все получится. Главное, канцлера не упустить.

— И все-таки давай подумаем, кого еще сможем привлечь. На карту поставлено слишком много, и мы не должны проиграть.

— Наверное, ты прав, без дополнительных сил не обойтись, — я немного подумал и начал перечислять тех, кого мы могли позвать на помощь: — Во-первых, граф Тегаль со своей дружиной, после Восточной кампании мы с ним в хороших отношениях, и у него имеется пара тысяч бойцов. Во-вторых, Эрик Витим, враг канцлера, который может выставить конный полк. В-третьих, новобранцы из лагерей Резервной армии, они подчинятся приказу императора, и это еще три тысячи клинков. В-четвертых, гарнизонные войска в землях Ратины, примерно четыре тысячи солдат. В-пятых, могу позвать ваирских пиратов, двадцать надежных экипажей, считай уже пять батальонов. Итого еще тринадцать тысяч, почти готовая армия.

— Вот это уже другое дело. Однако добавим еще немного солдат. Есть морская пехота экспедиционного флота. И есть наемная степная кавалерия с Анвера, пять тысяч всадников, которые находятся вблизи Ратинбурга и ждут приказа на выдвижение.

— Морские пехотинцы пригодятся, а вот степняков вводить в столицу нельзя, дикие они, могут бед натворить.

— Сами по себе могут, но мы дадим им правильного вождя, который сможет их обуздать.

— Ты имеешь ввиду Торопая, ставшего паладином Иллира?

— Его самого.

— Тогда согласен. Он своих земляков удержит.

Император был доволен и, приказав принести ужин, снова обратил свое внимание на связиста.

— Кого будешь вызывать? — спросил я.

— Атли Рокая, — ответил Марк. — Вчера он прибыл в ставку Ульрика Варны и сообщил, что великий герцог планирует небольшую наступательную операцию. Надо узнать новости. Ты остаешься или отправляешься домой?

Прикинув, что ничего нового не узнаю, а в особняке меня ожидает Отири, я сказал:

— Поеду домой.

— Тогда до завтра, Уркварт?

— До завтра, Марк.

Бросив на императора взгляд и, сравнив его с заядлым радиолюбителем, который увлечен своим любимым делом, я направился к выходу. Завтра очередной непростой день и надо выспаться. Хотя с моей прекрасной ведьмой уснуть сложно. Так получается, что когда мы вместе, то сразу оказываемся в постели, или выходим на ночную охоту. Поэтому на отдых времени не остается.