Глава 22

— О Боги! Как же холодно!

Молодой герцог Куэхо-Кавейр плотнее завернулся в толстый плащ и поближе придвинулся к костру. Он мог бы уже спать в теплой палатке, которую не продувают холодные северные ветра. Однако вместо этого Гай бодрствовал, вслушивался в ночные звуки и терпеливо ожидал появления разведчиков. Они ушли вперед еще вечером, три кеметских воина и два оборотня из рода Киртаг, а значит, вскоре вернутся.

Гай протянул к огню ладони, согрел их, тяжело вздохнул и подумал, что зря он лично повел отряд из сотни опытных дружинников по следам пропавших караванов. Не его это дело, бродить по пустоши и скакать по заснеженным холмам. Для подобных рейдов есть другие люди, которые готовы выполнить приказ герцога. Но ему захотелось развеяться, убежать от бесчисленных забот и опутавших его интриг, а так же получить немного славы, и он оказался там, где ему не место.

Двенадцатый день пути, а толку никакого. Все следы замела метель, а карта купца Мадирэ, которую он передал великому герцогу вместе с правами на акционерное общество "Юххо", не имела ничего общего с реальностью. Где обозначенные на карте дороги? Их нет. Где удобные стоянки, с запасами дров? Ни одной на пути не попадалось. Где проверенные переправы через ручьи и мелкие речушки? Таковые отсутствуют. И выходило, что купец обманул Ферро Канима. Либо Мадирэ самого обманули. Хотя как такое возможно, если поисковики привезли золото?

"Определенно, что-то здесь не так", — подумал Гай и смахнул с лица надоедливые снежинки.

В этот момент раздался громкий окрик караульного:

— Стой! Кто идет!?

— Разведка возвращается, — ответили ему.

— Пароль!

— Сорок пять.

— Пять. Проходи.

В лагерь въехали всадники, а за ними проскользнули оборотни. Разведчики не медлили и, в сопровождении сотника Кенро, сразу направились к герцогу.

Воины Ройхо расположились возле огня, и Гай обратился к старшему кеметцу, лейтенанту Лиго:

— Что-нибудь обнаружили?

— Да, ваша милость, — лейтенант подкинул в костер толстую сухую палку. — Один караван, точнее, что от него осталось.

— Где!? Далеко!?

— Пять километров дальше к северу.

— Что с людьми!?

— Живых не видели. Караван разграблен. Груза нет. На виду только поломанные повозки. Под снегом несколько обглоданных трупов.

— Кто мог это сделать?

— Не могу знать. Темно, а тут еще снег. Возможно, нежить, в пустошах мертвецов и прочих монстров хватает. Или гоцы. Или вампиры. Или недобитые нанхасы. Или еще какие дикари. Завтра доберемся до места, раскопаем снежные завалы и посмотрим подробнее. Но по мне, так нечего здесь делать. Думаю, что опасность рядом, и надо уходить. Без промедления, прямо сейчас.

— Почему?

— Предчувствие. Нехорошие тут места…

— Чушь! — оборвал его сотник Кенро, бывалый воин, который не раз смотрел в глаза смерти и отличился во время Восточной кампании. — Просто ты струсил. Сколько дней идем, вокруг ни души, ни живой, ни мертвой. Нечего бояться — в моем отряде опытные воины и с нами чародеи. Так что сумеем отбиться и герцога защитить.

— Ну-ну… — лейтенант неопределенно покачал головой и, не спрашивая разрешения, вместе со своими разведчиками скрылся в темноте.

— Нет, каков наглец, — пробурчал Кенро, кинув в спину Лиго злой взгляд. — Как он смеет давать советы вашей милости. Господин, разрешите я его накажу?

— Отставить, сотник! — герцог осадил Кенро. — Не время собачиться и кое в чем лейтенант прав. Опасно здесь. С каждым пропавшим караваном шло не меньше двухсот крепких мужчин, среди которых немало ветеранов и лихих следопытов, и с ними тоже находились чародеи. Однако они погибли.

— Один караван только нашли, если верить кеметцам. Да и трупов мало. Возможно, часть наших людей уцелела.

— Посмотрим, — сказал герцог. — А сейчас прикажи усилить караулы. Что-то неспокойно мне.

Сотник кивнул и ушел поднимать дополнительную смену воинов, а герцог еще некоторое время посидел у костра и отправился спать.

За непроницаемым покровом из тюленьей кожи посвистывал ветер, и летала колкая снежная крупа, а в палатке было тепло и уютно. Только герцогу, несмотря на это, не спалось. В голову лезли беспокойные мысли, и он смог забыться лишь глубокой ночью, когда завернулся в спальный мешок, свернулся калачиком и задремал. Правда, ненадолго…

Герцогу показалось, что он услышал чей-то крик и вскочил.

Ничего. Ветер воет.

"Померещилось", — решил Гай и прилег.

Он перевернулся с одного бока на другой. Сон не шел и, понимая, что уже не заснет, Гай снова поднялся, натянул куртку, взял меч и вышел.

В лицо ударил холодный ветер, и по телу герцога прошла дрожь. Опять он подумал, что зря отправился в этот поход и направился к костру.

Гай сделал несколько шагов и замер. Возле огня происходило что-то странное. Караульные в больших овчинных полушубках, раскинув руки, лежали на снегу, на границе света и тьмы. Они были мертвы, а над ними, с обнаженным кривым атмином, стоял нанхас.

— Тревога! — еще не до конца осознавая, что перед ним враг, закричал Гай. — Воины! К оружию!

Герцог выхватил меч, и над его головой просвистела стрела. Только чудом оперенная смерть не задела Гая, и он обернулся.

Стрелок был неподалеку, оствер заметил его силуэт, и бросился к нему. Но лучник не стал испытывать судьбу, а прыгнул за ближайшую палатку. И одновременно с этим раздался окрик:

— Герцога живьем брать! Живьем!

— Не возьмете! — прорычал Гай и снова позвал своих воинов: — Ко мне! Тревога!

Дружинники герцога, надо отдать им должное, рубаками были неплохими. Они бились с воинами Андала Грига и ваирскими пиратами, воевали с нанхасами на границах Куэхо-Кавейр и держали оборону Ахвара. Поэтому не растерялись и, хватая оружие, покидали палатки и спешили на зов Гая. Вот только пробиться к нему смогли не все. Часть, кто находился в карауле, уже погибла от рук вражеских диверсантов. Иных смерть застала прямо на лежаке. А кто-то попал под кривой атмин или стрелу, когда выскочил на свежий воздух.

Впрочем, четыре десятка воинов Гай собрал. Дружинники, у кого имелись щиты, прикрыли его, а остальные бойцы, среди которых оказался маг школы "Торнадо", ждали приказов Гая, и он сориентировался быстро. Нанхасов гораздо больше, чем остверов, и положение имперцев было тяжелым. Еще немного, и северяне навалятся на дружину герцога со всех сторон и задавят ее числом, или поступят проще, расстреляют воинов из луков и арбалетов. Значит, надо идти на прорыв, и Гай клинком указал на привязанных к деревьям лошадей:

— Вперед! По седлам! Чародей! Не спать! Бей, чем можешь!

Маг вскинул ладони, выкрикнул нечто неразборчивое, и в нахасов полетела ветвистая молния, а воины герцога, подбадривая друг друга боевыми кличами, бросились в атаку. Однако северяне к этому были готовы. Заклятье чародея ударилось в невидимый силовой щит — верный признак, что рядом шаман, и рассеялось синеватым облаком, которое унес в сторону ветер. А в дружинников полетели арбалетные болты и стрелы, а затем навалились враги, не меньше сотни.

Предсмертные крики. Звон стали. Ржание испуганных лошадей. Пробирающий до костей пронзительный ветер и снег. Огни факелов и озверевшие лица людей, которые сошлись в смертельной схватке. Все смешалось и Гай, потеряв управление остатками отряда, отмахивался от врагов мечом и упрямо пробивался к лошадям.

Рядом с ним упал воин, которому короткий болт вонзился прямо в лоб. Затем впереди свалился еще один оствер, его череп раскроила вражеская секира. Над головой пролетели сразу три стрелы, и он пригнулся, а когда поднял голову, обнаружил перед собой крупного нанхаса в ламеллярном доспехе.

— Получи! — в длинном выпаде Гай достал противника, но его клинок отскочил от вражеской брони.

Впрочем, нанхаса достал один из дружинников, воткнувший ему в бок короткое копье.

Издав дикий крик, северянин повалился на бок и герцог, используя его тело, словно опору, оттолкнулся и прыгнул в гущу напиравших врагов.

Короткий полет, не более двух метров. Приземление, и кругом нанхасы. Герцог рванулся через толпу, и его меч начал свою кровавую работу. Младший сын Ферро Канима, без страха, наносил удар за ударом, и его клинок был подобен легкой тросточке. Взлет! Падение! Смерть или тяжелое ранение противника! С посвистом окровавленный ирут рассекал воздух и Гай, находясь на острие удара, не ведал страха и не испытывал никаких сомнений. Он просто делал то, чему его научили, убивал и калечил других людей.

Удар! Удар! И еще один. Клинок Гая рассек плечо очередного нанхаса, вставшего на его пути, и он вырвался. Герцог оказался возле временной коновязи и, не оглядываясь, ухватился за повод всхрапывающей лошади и запрыгнул на нее.

— Но-о-о! — воскликнул он. — Пошла!

Ошалевшая от шума и запаха крови неоседланная лошадь сорвалась с места. Сквозь метель она понеслась в заснеженные поля, и Гай был не единственным, кто сумел вырваться. Рядом с ним находилось еще несколько всадников, а позади нанхасы добивали остатки его дружины…

Сколько времени прошло с той минуты, как он покинул стоянку, герцог не считал, может быть, час, или два. Смелость отчаянного храбреца, вынужденного биться за свою жизнь, отступила и рассеялась. На смену ей пришел животный страх, который охватил его, и Гай стремился отдалиться от поля боя, как можно дальше и как можно скорее. Поэтому понукал лошадь до тех пор, пока она не зашаталась от усталости.

Наступал рассвет. Бедное животное, роняя с боков и морды хлопья пены, остановилось и Гай, с трудом расцепив заледеневшие пальцы, оторвался от уздечки и медленно скатился на снег.

— Ваша милость, — он увидел над собой лицо лейтенанта Лиго, который, в отличие от него, был полностью одет, — с вами все в порядке? Вы не ранены?

— Еще не знаю, — прохрипел Гай, после чего приподнялся и огляделся.

Помимо Лиго рядом были оборотни, все кеметцы и четыре дружинника.

— Это все, кто смог вырваться? — спросил герцог.

— Да.

— Как же так? Почему прозевали северян?

— Так получилось, — Лиго поморщился. — Оборотни их не почуяли, погода помешала, а караульные прозевали. И вот итог — отряд уничтожен, а мы спасаемся бегством.

— Плохи наши дела…

— Без сомнения, так и есть. Но мы еще живы. Так что вставайте, ваша милость, вам надо переодеться, а то обморозитесь, и граф Ройхо мне голову оторвет.

Из сумки, притороченной к лошади, Лиго начал доставать теплые сухие вещи и передавать их герцогу. Гай стал переодеваться и попутно опрашивал дружинников:

— Что с магами? Кто видел?

— Одного сразу убили, когда он из палатки выскочил, а второго уже возле лошадей.

— А где Кенро?

— Неизвестно. Он еще до боя пропал.

— Еще кого-то из наших видели?

— Кривой Йоханн с нами был, но по дороге отстал.

— А я Эрика Смарагда заметил…

— И где он?

— В начале с нами из лагеря выскочил… Сейчас нигде нет…

— Понятно, — герцог сменил одежду, закинул грязную в сумку к Лиго, и взмахнул рукой: — По коням. Уходим. Враг, наверняка, рядом.

Словно подтверждая его слова, один из оборотней тихо завыл и Лиго сказал:

— Нанхасы идут по нашему следу.

Близость врага заставила воинов пошевеливаться, и они продолжили бегство. Однако ушли недалеко. В очередном перелеске в них полетели стрелы и группа рассыпалась. Кто куда. Одни в кусты, другие назад, а герцог спрыгнул наземь, выхватил меч и ринулся на врага. Он перемахнул засыпанный снегом ствол старого дерева, увидел перед собой нескольких стрелков, совсем еще мальчишек, и кинулся на них.

— Смерть вам, проклятые северяне! — закричал он, и потерял сознание.

Тело герцога свалилось в сугроб, а за его спиной лейтенант Лиго убрал в ножны меч, посмотрел на испуганных подростков и сказал:

— Я человек Ройхо. Где Фэрри Ойкерен?

— Вождь неподалеку, — отозвался один, самый смелый.

— Это хорошо, — Лиго присел на дерево.

Подростки приблизились к герцогу, посмотрели на него и смельчак спросил:

— А он живой?

— Живой, — усмехнулся лейтенант, — я его клинком плашмя ударил.

Одна за другой на стол императора легли три папки, и он спросил:

— Уркварт, что это?

— Здесь, — я пододвинул к нему первую папку, — подробная роспись операции "Метла" и тут все. План по уничтожению Ферро Канима. Эвакуация наследника престола в столицу. Ввод войск в Грасс-Анхо. Состав ударных и блокирующих групп. Имена следователей, которые займутся допросом арестованных "имперцев". Места дислокации отрядов. В общем, полный план, который расписан по минутам. Двое суток его составлял.

— Опасный документ, — Марк поджал губы. — Если он попадет в руки канцлера, граф Руге ударит на опережение и крови прольется много.

— Поэтому я принес его тебе лично. Ознакомься. Если нужно, внеси поправки или дополнительные фамилии тех, кого предстоит арестовать.

— А потом что?

— Подпиши и поставь печать. После чего я заберу этот документ, и спрячу в надежном месте. Копии появятся только в час "Икс".

— Хорошо, — император кивнул на остальные папки. — А там что?

— Далее ходатайство командора военного лицея "Вагенрой" полковника Элиаса Крайчарда о передислокации вверенного ему учебного заведения из провинции Зорайна на остров Данце.

— Выходит, Крайчард все-таки принял твое предложение?

— Принял. Он подумал, посоветовался с преподавателями военного лицея и решил перебираться в мои владения. На острове будет лучше, и по деньгам, и по жилищным условиям для учителей.

— Завидую тебе, Уркварт. Все четко и ровно. Ты самодостаточен и если империя развалится, сможешь объявить себя королем. А чего? Богатые земли, флот, армия, тайная стража, собственная магическая школа, а теперь еще и свой военный лицей. Или скажешь, что я не прав?

— Конечно, прав. Так и есть. Но для того, чтобы у меня все было, я много работал и немало рисковал. А про падение империи говорить не надо. Сейчас твою власть укрепим, и появится реальный шанс вернуть былое величие рода Анхо.

— Я тоже так считаю, но мысли о распаде иногда мелькают.

— Не забивай себе голову. Выстоим.

— Постараемся. Что еще принес?

С места сдвинулась третья папка, и я сказал:

— План реформирования имперской экономической системы. Составлен талантливым экономистом Ваирского Финансового Общества господином Умберто Арзуи. Кстати, я рекомендую его на пост министра финансов.

— Вот так сразу в министры?

— Сразу. Очень талантливый человек, профессионал и весьма умен. Воровать не станет, и другим не даст. А главное, он сможет быстро наполнить государственную казну звонкими монетами. Есть у него ряд перспективных идей.

— Например?

— Для начала он предлагает выпустить облигации военного займа, государственные ценные бумаги. На год, на два и три. Процентная ставка, соответственно, разная, как и цена. На год три процента. На два шесть с половиной. На три десять.

— Это может сработать. Но чем отдавать будем?

— С трофеев и контрибуций отдадим. Хотя мы пока не в состоянии строить долгосрочные планы. Нам бы, как говорится, день простоять и ночь продержаться. Как только поставим над финансовыми потоками своего человека, деньги появятся. А будут средства, сможем победить.

— Что еще предлагает твой протеже?

— Государственную лотерею. Создаем конторы в каждом крупном имперском городе, проводим рекламную кампанию среди населения, печатаем билеты и продаем. Правила сделаем простые, на отчисление победителям лотереи выделим семьдесят процентов, для начала. После чего проведем розыгрыш. Что характерно, честный, и все равно останемся в наваре. Точнее, казна останется.

— Мне идея нравится. Еще что-то есть?

— Государственные монополии. На соль, редкие специи, предметы роскоши и дорогие ткани.

— А вот тут надо действовать осторожно. Мы перекроем финансовые потоки Торгово-Промышленной Палаты, а с олигархами, когда речь заходит про доходы, лучше не связываться. Даже канцлер на это не осмеливается.

— Мы не он. Когда ты станешь абсолютным монархом и окрепнешь, никто против тебя не поднимется. А кто попробует выступить против, того обуздаем и заставим жить по законам империи. Думаю, справимся, и государственным монополиям быть. Конечно, не сразу, но они появятся. И это не все.

— Гляжу, Арзуи идеями прямо фонтанирует?

— Я же говорю — умный человек и государству полезный. Потому его и рекомендую. Впрочем, если он империи не подойдет, оставлю его себе. Мне-то он точно пригодится.

— Ты не торопись, Уркварт. Лучше скажи, что он еще предлагает?

— Арзуи разработал проект по созданию государственной фискальной службы. До сих пор у нас не было структуры, которая бы боролась с ворами и коррупционерами. Так нельзя и фискалы займутся воровскими элементами всерьез. Причем сразу будет объявлено, что каждый человек, вне зависимости от происхождения, может предоставить фискалам компромат на воров. И если факты подтвердятся, доноситель получит десять процентов от украденной суммы. Разумеется, после конфискации имущества вора.

— Хитрая задумка.

— Очень. И горе тому чиновнику, кто осмелится положить в свой карман хотя бы медный бон. Его свои же слуги сдадут, или завистники, а возможно соседи.

— А если доноситель оклевещет честного человека?

— Значит, понесет уголовную ответственность и отправится на каторгу. В проекте все расписано достаточно подробно. Тебе надо ознакомься с документами.

— Ты прав. Нужно все внимательно прочитать и подумать. Оставь меня одного.

Император остался в кабинете и занялся бумажной работой, а я покинул Старый дворец и направился к телепорту. На Данце собрались пиратские вожаки, которые признавали мою власть, в первую очередь братья Лютвиры, новоявленные имперские бароны. Они прибыли на мой зов, но пока не знали, зачем их вызвали, и я собирался сделать этим лихим ребятам заманчивое предложение. Срок свержения наших противников приближается, но напрямую про переворот в столице империи пиратам говорить не стану, а скажу, что намерен совершить рейд на материк эльфов. Да, зимой. Да, в сезон штормов. Если есть чародеи, а они есть, стихия не страшна. И когда пиратские вожаки соберут свои экипажи, я переправлю бойцов в Грасс-Анхо. Морским бродягам, по большому счету, все равно против кого воевать, лишь бы платили или давали долю от добычи.

Это то, что произойдет в ближайшее время, а весной, действительно, можно прогуляться с ваирскими головорезами на Лесокрай, нашим воинам помочь и эльфов пограбить. Думаю, будет весело.

Вот о чем я думал, пока ехал к телепорту. Но неожиданно мои размышления были прерваны.

Карета остановилась, и я услышал шум. На драку не похоже. Ассоциации — шумит море. Но море далеко. Тогда в чем дело?

Покинув карету, я огляделся. Мы находились возле площади Серых Кузнецов, легендарных тружеников древности, на улице Копейщиков, и ее запрудил народ. Навскидку тысячи две горожан, и все они слушали проповедника. Не просто очередного балабола, а человека, которому было великое видение и откровение от Иллира Анхо.

Все понятно. Мой учитель расширял свое влияние, и каждый день плодил новых проповедников, которые шли в народ, пропагандировали веру в него, а затем создавали храмы и становились жрецами. Обычное дело, по меркам молодого бога. Но если раньше я проезжал мимо подобных народных сборищ, то сейчас застрял. Может, и к лучшему. Хоть посмотрю, как народу преподносят Иллира.

— А ну посторонись! — один из кеметцев поднял плетку и хотел ударить ближайшего горожанина.

— Погодь, — заметив мой интерес, сказал ему Амат. — Сейчас божий человек слово скажет, и люди сами разойдутся.

Услышав это, толпа одобрительно загудела, и несколько раз прозвучало мое имя. Люди видели гербы на карете, да и меня узнали. Это хорошо — реклама. И, решив, что пиратские вожаки подождут еще полчаса, никуда не денутся, я взобрался на крышу кареты, словно уличный босяк, и прислушался к словам проповедника.

Божий человек выглядел как солдат-ветеран, скорее всего, таковым он и являлся. Пожилой седоусый дядька сорока пяти лет в потертом полушубке, серых штанах и добротных сапогах. Уверенный взгляд. Короткие светлые волосы. Крепкие руки. Сразу видно, что бывалый человек, наверняка, из крестьян и в армии был младшим командиром. Иллир знал, кого надо отправлять в народ, дабы он был своим, а чтобы ветерана не обсмеяли, для солидности, за его спиной находилось сопровождение, три молодых дворянина в темно-зеленых мундирах. Это храмовники учителя, и с ними штандарт его церкви — красное полотнище, в центре которого черный щит с окантовкой по краю и белым крестом Анхо в середине.

Судя по всему, я попал на заключительную часть публичного выступления, но кое-что услышал, и слова проповедника мне пришлись по душе.

— Люди! Братья и сестры! — ветеран вскинул к небу ладони. — Вы узнали историю моего чудесного исцеления, когда я тяжелораненый ждал смерти и от меня отказались целители. Спасения не было, но оно пришло. Дух великого Иллира Анхо, человека, ставшего богом, пришел ко мне из дольнего мира и свершил невозможное. Здоровье вернулось, и я ожил. Хвала ему, великому спасителю моему и защитнику рода человеческого! Но все имеет свою цену и ничто не дается на дармовщинку. Так учили нас родители, и это правильно. Поэтому, когда божественный дух решил оставить меня, я обратился к нему и осмелился задать вопрос. Что я могу сделать для тебя, пресветлый? И дух ответил мне. Он ответил! Слышите меня, люди!?

Толпа зашумела:

— Да!

— Мы слышим тебя, солдат!

— Говори!

— Что было потом!?

— Не томи!

Ветеран медленно опустил руки и толпа стихла. Горожане ждали продолжения истории, и проповедник снова заговорил, негромко, но его слышала вся площадь и прилегающая к ней улица:

— Божественный дух сказал — встань и иди, Крио. Ты был воином моего народа, но это в прошлом. Отныне ты мой голос — это великая честь и немалая ответственность. Ступай к людям, ко всем честным остверам, и скажи им правду. Близок час Страшного Суда, который уничтожит весь мир, испепелит горы и города, высушит моря и лишит крови тела людей, ибо демоны проникли в мир Кама-Нио, и они зовут на помощь мириады своих злобных собратьев из глубин ада. Все сгорит и спасение лишь в одном. Молитесь богам ваших предков, люди! Ставьте новые храмы! Не жалейте денег честным жрецам! Боритесь со скверной! Не бойтесь зла! Чтите потомков моих! Только в этом спасение ваше, да в молитвах чистых, которые ограждают мир живых от мира мертвых!

Сказав это, ветеран взял паузу, а храмовники за его спиной приподняли штандарт Иллира. Толпа ахнула, и проповедник закончил свою речь:

— Люди, слушайте меня и услышьте! Я стал свидетелем чуда и внимал словам великого императора, который основал легендарную династию и создал наше государство. И потому свою жизнь я посвящаю ему. И потому не в праздности проведу жизнь. И потому сейчас вместе с молодыми братьями по вере пойду не в кабак, а в его храм за городом. И потому вознесу богочеловеку благодарственную молитву, а затем положу на его алтарь все монеты и дары, собранные славными жителями великого Грасс-Анхо на постройку нового святилища. Кто с нами — идемте. Следуйте за нами люди и обретете надежного небесного покровителя.

Проповедник и храмовники двинулись в сторону городских ворот. Наверняка, они направлялись к Летнему дворцу императора, и к ним присоединилось около полутысячи горожан. До конечной точки дойдет сотня, но и это немало. Плюс сотня последователей моего учителя. А сколько проповедников по всей столице? А по стране? Много. И каждый зажигает в сердцах обычных людей огонек веры, которая способна на многое. Это мне знания подавай, а обывателю достаточно веры, которая защитит, поможет, утешит его и сделает сильнее.

Вскоре толпа рассосалась. Проезжая часть улицы очистилась, я вернулся в карету, и мы продолжили движение.