Глава 16

Из рейда в столицу Васлая наш отряд притащил золота, серебра, драгоценностей и артефактов на общую сумму в семьсот сорок тысяч иллиров. Плюс к этому ценных бумаг на три с половиной миллиона. Добыча превосходная, а в потерях всего четверо тяжело раненных, которых очень быстро поставили на ноги. Поэтому, лично я, походом был доволен. А про императора и офицеров особой группы и говорить нечего. Марк Анхо был счастлив, хотя в битве так и не применил свои кмиты, а дворяне три дня кутили и отмечали славную победу над старым врагом. И только одно омрачало их радость. Рейд был тайным и таковым должен был оставаться впредь. Следовательно, рот на замке и разговоры о том, что произошло, только в своем узком кругу.

Ну, а если коснуться официальной версии, относительно событий в Вэц-Кэре, то она выглядела следующим образом.

Наследник древних васлайских королей, герой, отважный воитель и просто хороший человек Эрик Бергман, не смог спокойно наблюдать за страданиями своего народа и решился на подвиг. Он заручился поддержкой нанхасов, которые прислали ему в помощь своих лучших шаманов и ламий. После чего Эрик собрал войско, тайно пересек границу Васлая, пробрался в столицу и атаковал злокозненных демонов и предателей рода человеческого.

Проклятые демоны и их приспешники планировали совершить кровавый обряд, дабы погубить всех жителей столицы и погрузить мир в пучину хаоса. Однако герой (Эрик Бергман) подоспел вовремя, не иначе его вело божественное провидение, и храбро вступил в поединок с самозваным королем Барах-шиином. Битва была жестокой и кровавой. Но великий воитель, при помощи северных ведьм, шаманов, паладинов и простых солдат, одолел его и лично срубил дракониду голову. Остальные демоны разбежались, но далеко не ушли. Справедливое возмездие настигло богомерзких созданий, и они были уничтожены. Все до единого.

И вновь засияло над вольным Васлаем солнце свободы. И запели птицы. И вздохнули люди. И плакали они от счастья и умиления. И восславили героя. И назвали его своим королем на веки вечные. И был великий пир. И девушки дарили улыбки освободителям. И весь народ, как один человек, преклонил перед королем Эриком Первым колени и поклялся ему в верности.

Такова официальная версия и именно она будет записана во всех летописях. А на деле все было, конечно же, иначе. Барах-шиина убил Иллир Анхо, которому помогали Айнур Ройхо, ламия Саинн Отенро и ее муж паладин Скинвульф. Рядовых демонов перебили остальные участники рейда, кого-то мы завалили, кого-то северяне прикончили, а кого-то молодые храмовники Иллира. В живых остался только Юма Абжар, которого учитель спрятал рядом с Вэц-Кэром. И утром, когда битва была окончена, солдаты Эрика Бергмана и Грэма Ювера согнали на дворцовую площадь три тысячи горожан, и обыватели узнали, что теперь у них новый правитель. Кто против, может выйти и возразить.

Смельчаки и правдорубы нашлись, ведь демонов уже нет, можно высказать свою точку зрения. Три десятка активистов вышли, и прозвучало мнение, что жить в республике лучше, привычней и вообще, прежде чем объявлять кого-то самодержцем, необходимо провести выборы. После чего всех говорливых поборников республиканского образа жизни отделили от основной толпы, объявили приспешниками демонов и порубили в кровавый фарш. Я это видел собственными глазами и могу засвидетельствовать, что больше против нового правителя никто не возражал. Однако я, конечно же, промолчу. Зачем пустые обвинения и слова? Они ни к чему, ведь король Эрик Первый мой товарищ и почти что друг, с которым я собирался наладить деловые отношения. Благо, несмотря на разруху, Васлай государство богатое, имеет много ресурсов и превосходный океанский флот. Так что перспективы для торговли и сотрудничества весьма хорошие.

В общем, что с Васлаем ясно и понятно. Одна восточная республика прекратила против нас боевые действия и Эрик Первый, при помощи верных солдат, Юмы Абжара и храмовников Иллира, наводит в стране порядок. Надо отметить, в зародыше давит любое сопротивление местной элиты и делает ставку на простонародье.

А у нас в империи все по-прежнему. Война, придворные интриги, проблемы, новые законы или поправки к ним. Император постоянно в делах и я за его спиной, даю советы, охраняю государя и слежу за нашими потенциальными противниками. В первую очередь, разумеется, за канцлером и великим герцогом Канимом. Но они ведут себя на удивление спокойно. Граф Тайрэ Руге делает вид, что ничего не произошло, и он примерный имперский патриот. А Ферро Каним занят переброской своих потрепанных полков в резерв или на другие участки Восточного фронта. Для него объявление императора о мире с Республикой Васлай стало шоком. Он до сих пор не понимает, как такое событие прошло мимо него, и я был в курсе того, что великий герцог пытался поговорить об этом с канцлером. А граф Руге, который тоже не знал о нашем путешествии в Вэц-Кэр, просто отмахнулся от него, сказался больным и заявил, что устал от всего и жаждет только покоя.

Один день сменял другой. Постоянно что-то происходило, и скучать было некогда. Я кружился, словно белка в колесе, и даже про ламию не вспоминал. Точнее, загнал мысли о прекрасной ведьме в самые отдаленные уголки памяти, дабы не тревожить себя и не отвлекаться. Все лишнее выскочило из головы. Но продолжалось это недолго. Человек не робот, рано или поздно он должен остановиться и взять тайм-аут. И сегодня как раз именно такой день. Император отправился в гости к Канимам, проведать жену и ребенка, малыша Эрмина, а я остался в столице. Несмотря на перемирие, отношения с великим герцогом продолжали оставаться напряженными. Вот я и подумал, что не надо лишний раз дергать тигра за хвост. Пусть Марк один едет, без меня, но с оборотнями и офицерами особой группы, тем более что у него теперь есть кмиты. А я отдохну, хотя бы один день.

С утра проснулся поздно, в десятом часу. Никуда не торопясь, посидел в саду, позавтракал и выпил чая. Потом снова заснул, прямо под деревьями, рядом с родовым алтарем. Думал, приснится что-то интересное, из прошлого моих предков. Но видения меня не посетили, и когда снова проснулся, то понял, что мне скучно. Вот ведь парадокс — когда много забот, думаешь про отдых, а находясь в состоянии покоя, хочешь дела.

"Чего бы такого сотворить, чтобы тоску развеять? — подумал я. — Может быть, перейти на Данце и устроить подчиненным внезапную проверку? Нет. Не хочу. Тогда можно скататься в гости к купцу Мадирэ, послезавтра границу пересечет "золотой караван". Тоже нет. Все уже решили и обсудили. А что если навестить генерала Юлия Фарра и поговорить с ним про эльфов? Бесполезно. Он занят и знает про народ дари гораздо больше меня, так что ничего нового я ему не скажу"…

В этот момент, словно на заказ, появился Амат, который вел за собой магического связиста.

— Кто вызывает? — спросил я главного телохранителя.

— Эри Верек.

— Подожди в стороне, потом заберешь этого болвана, — кивок на связиста.

— Само собой, господин граф.

Амат отошел и, посмотрев на связиста, я сказал:

— Ройхо на связи.

— Это Верек, — услышал я голос своего лучшего чародея. — Здравствуй, Уркварт.

— Привет, Эри. Что у тебя?

— Хочу похвалиться нашими успехами.

— Новых магических связистов сделал?

— Разумеется, сделал. Шесть болванов готовы к отправке на Данце. Но дело не в этом. Мы тут поработали над проектом твоего прадеда, Руфуса Ройхо, и есть результат.

Я задумался и собрался с мыслями. Один из моих предков, Руфус Ройхо, чародей, исследователь и ученый, был весьма талантливым человеком. Он много чего придумал, но главным его открытием стал новый метод работы с энергетическими потоками дольнего мира. Руфус сделал артефакт, при помощи которого он быстрее других чародеев накачивал свои заклятья силой. Это был своего рода фильтр, позволяющий чародею использовать любые потоки, невзирая на степень их чистоты.

Сказать нечего — прорыв. Не надо тратить время на поиск подходящего потока, не надо напрягаться и рисковать. Просто бери энергию и пользуйся. Очень ценное открытие, особенно для боевых чародеев, у которых в битве каждая секунда на счету. Однако Руфус делиться секретом с имперскими магами не торопился. Он искал выгоду и промедлил. Пока Руфус перебирал варианты, нетерпеливые главы магических школ вместо того, чтобы договориться, объявили ему войну. На предка обрушились самые сильные чародеи империи, и он погиб в битве. Его тупо задавили числом. Но радости от победы убийцы не ощутили, ибо Руфус Ройхо унес секрет магического фильтра с собой.

Конечно, недруги моего предка искали его записи и рабочие дневники. Они обшарили весь наш родовой замок сверху донизу. Да только ничего не нашли.

Потом за нашей семьей долгое время велось пристальное наблюдение, и залетные авантюристы лазили по окрестностям в поисках тайников. Однако моя семья не обращала на это никакого внимания и вычеркнула Руфуса из памяти. Ройхо продолжали служить государя, занимались сельским хозяйством, воевали и бродили по миру в поисках приключений. И даже когда наблюдение сняли, Ройхо не искали схронов покойного Руфуса. Им это было ненужно и не интересно. А вот мне и дяде Ангусу Койну наоборот. Мы искали тайник, но дядюшке не повезло, а я разыскал, что хотел.

Естественно, лично заниматься разбором дневников и рабочих записей Руфуса, я не стал. На это нет времени, да и не охота возиться. Мне бы мечом помахать или в дальнюю экспедицию по дебрям отправиться — вот это мое, а разбираться с формулами скучно. Поэтому я ознакомился с записями, так сказать, полюбопытствовал, передал материалы Эри Вереку, который делал из объекта "Ульбар" настоящий исследовательский центр, и благополучно про них забыл. Понятное дело — война, рубилово, угрозы противников. Все это преизрядно отвлекало от мелочей. А Верек молодец, не забросил работу, и теперь, как он утверждал, получил по этой теме результат…

— Уркварт, ты меня слышишь? — снова голос Верека.

— Слышу. Продолжай. Что вы уже сделали?

— Да практически все. Артефакт собрали, это оказалось несложно, и провели тестовые испытания. Фильтр-преобразователь работает. Скорость применения заклинаний возрастает минимум вдвое, у опытного чародея втрое. Про безопасность я уже не говорю. Шикарная вещь. Нужная и полезная любому магу.

— Какова себестоимость одного такого фильтра?

— Уложились в тысячу иллиров. Это работа артефактора и материалы: серебро и немного драгоценных камней.

— И каковы перспективы, если производить подобные фильтры для продажи?

— Продавать нужно дорого. Можно смело просить десять тысяч монет за один артефакт и маги раскошелятся. Но есть проблема.

— Какая?

— Мы не сможем уберечь секрет. Умелый маг-артефактор разберет фильтр на составные части и через месяц соберет новый, точно такой же.

— Значит, если мы начнем их реализацию, монополия исчезнет очень быстро?

— Да.

— Рекомендации есть? Что посоветуешь?

— Нам одним это дело не потянуть, по крайней мере, сейчас. Так что могу предложить два варианта развития событий. Первый — мы сохраняем секрет и производим фильтры исключительно для внутреннего пользования, магам школы "Данце-Фар" и чародеям объекта "Ульбар". Второй — мы делимся секретом с одной из крупных магических школ и делаем артефакты на продажу, при условии, что наши компаньоны позаботятся о защите авторских прав.

— Я тебя понял, Эри. Это все?

— Пока да.

— Как там у вас на объекте?

— Без происшествий.

— Тогда отбой связи. Мне нужно подумать.

— Конечно.

Связист замолчал, и я сделал Амату знак забрать его. Лейтенант увел говорящего болвана, а я снова остался один и задумался.

Вновь предстояло сделать выбор. Как поступить — делиться секретом Руфуса Ройхо с имперскими чародеями или не стоит.

С одной стороны появление фильтра, который очищает и преобразовывает энергию дольнего мира, благо для государства и на какой-то срок это даст остверским магам преимущество перед вражескими чародеями. Чего говорить, если я сам не прочь заиметь подобный артефакт, и тем самым увеличить скорость применения любого заклятья на пятьдесят процентов.

А с другой стороны, как верно заметил Эри Верек, монополию не удержать. У меня нет производственных мощностей, которые бы позволили делать большое количество фильтров. Школа "Данце-Фар" молодая и небольшая, всего-то три десятка человек из которых треть находится на объекте "Ульбар" вместе с вольнонаемными специалистами. Значит, насытить рынок мы не сможем. А поскольку такого понятия, как авторское право в нашем мире нет, скоро появятся копии фильтров, которые будут сделаны в мастерских имперских магических школ. И далее этот секрет неминуемо попадет к нашим соседям ассирам, цегедцам, ассилкам и республиканцам.

Вот и думай, как поступить. То ли выступить благодетелем для всего имперского магического сообщества, то ли затаиться. И посоветоваться не с кем. Разве только с Ангусом Койном, дорогим дядюшкой. Он сейчас правая рука Асима Вишнера, одного из самых главных магов школы "Торнадо", и знает, что разрабатывал Руфус Ройхо. Но если говорить с родственником на чистоту, он сразу сдаст меня своим коллегам и начальникам. Тут и думать нечего, узнав о создании фильтра, Койн сразу побежит на доклад к своим старшим товарищам и коллегам. Поэтому доверия к нему нет.

"Что делать? Что делать? Что делать?" — одна и та же мысль билась в голове, не давала покоя, и в итоге я решил, что не надо торопиться.

Своим чародеям фильтры-артефакты сделаем, а дальше будет видно. Если наберу серьезный политический вес, а это должно произойти после смещения канцлера Руге, смогу позаботиться о правах на единоличную продажу преобразователей. А пока моего влияния явно недостаточно и лучше повременить. Хватит. Уже облагодетельствовал империю магическими связными. Я рисковал, едва не попал под клыки древнего вампира герцога Киттеро, реанимировал объект "Ульбар" и серьезно потратился. А что в итоге? Мало того, что великий герцог Каним так и не вернул одолженных его сыну связистов, так теперь они с канцлером сами начинают их делать. Само собой, не лично, а размещая заказы в дружественных магических школах, Каним в "Торнадо", а граф Руге в "Алго" и "Трансформе". Но это, на мой взгляд, еще хуже. Данные школы получили доступ к технологии, и я перестал быть монополистом. То есть, выходит, что поработал задарма. Правда, обошлось без фатальных потерь. Объект "Ульбар" у меня отобрать не успели.

В общем, решение принято. Пока фильтры останутся тайной.

Определившись, как поступить, я еще некоторое время провел в саду, а затем вернулся в дом, упал на диван в кабинете и достал занимательную книгу под названием "Террор". Это раритетное издание было выпущено имперским Генштабом тиражом в триста экземпляров еще во времена Иллира Третьего. Отличное руководство по борьбе с диверсантами и оппозиционерами, а так же захватчиками, если таковые вдруг вторгнутся в империю. Травля колодцев, захват заложников, шантаж, поджоги городов и поселков, распространение чумных крыс и ведение информационной борьбы. В этой книге было немало интересного, я перечитывал ее уже второй раз, дошел до главы "Пособники врага" и незаметно увлекся.

"Пособников врага можно определить по следующим характеристикам:

Эти люди являются вредителями, преднамеренно разрушают дороги, мосты и уничтожают запасы имперской армии.

Снабжают противника (солдат, партизан или диверсантов) продовольствием и фуражом.

Ведут подрывную деятельность и шпионят в пользу врага.

Поставляют врагам империи оружие, амуницию и магические зелья.

Собирают на нужды вражеских воинов денежные средства.

Добровольно и без принуждения укрывают у себя раненых солдат противника или диверсантов.

Сообщают имперским вооруженным силам и администрации ложные сведения о местонахождении врага"…

Я успел прочитать всего одну страницу и прервался.

Что-то изменилось, будто кто-то подергал за невидимые эфирные потоки. Мое сердце еле заметно дрогнуло, по комнате стал распространяться слабо уловимый приятный цветочный запах и, поняв, с чем это связано, я улыбнулся.

Наконец-то, вернулась Отири. Это приятная новость. Даже очень. И, прислушавшись к себе, я подумал, что ламия именно тот человек, которого сейчас мне хочется видеть. И пусть она не совсем человек — не имеет значения. И пусть любовь, которую я к ней испытываю, навеяна богиней — не важно. И пусть она сильный боец, убийца и ведьма — я тоже не мальчик-одуванчик и мы два сапога пара. Главное, что видеть ламию было в радость, и мне хотелось обладать этой девушкой, любить ее, ласкать и оберегать.

Отложив книгу, сел и посмотрел на дверь. Прошло несколько секунд, и я услышал шаги. Мягкие и неторопливые шаги девушки, которая спешила ко мне. А затем в дверь постучали и я сказал:

— Войди, Отири.

Ламия была в своем истинном обличье. Миниатюрная хрупкая красавица-блондинка в зеленой мантии, которая скрывала ее тело, но я знал, что оно великолепно и воображение дорисовало все остальное. Мягкий белый животик, небольшую острую грудь с розовыми сосками и стройные ножки.

— Здравствуй… — Отири помедлила и добавила: — любимый.

— Здравствуй… — я тоже взял небольшую паузу: — любимая. Присядь рядом.

Девушка расположилась на диване, и я сразу же обнял ее за плечи. После чего прижал к себе и уткнулся в ее волосы. Они пахли ромашкой и полынью. Одуряющий запах, от которого я терял голову. Как сейчас.

Кровь быстрее побежала по венам. Сердце забилось чаще, и по всему телу пробежала горячая волна. В этот час нам никто не мешал, можно быть смелее. И, повернув девушку к себе лицом, я машинально убрал непослушный локон, который выбился из ее прически, посмотрел в бездонные зеленые глаза ведьмы и прошептал:

— Я ждал тебя и скучал.

— Ты не обманываешь меня? — спросила она.

— Как я могу? Прислушайся к моим чувствам, и ты все поймешь сама. Я люблю тебя.

Она закрыла глаза, всего на мгновение, и произнесла:

— Да. Ты и в самом деле влюблен.

В этот момент произошло то, чего я никак не ожидал. Щеки ламии покрылись румянцем. Она смутилась. Наверное, впервые за всю свою жизнь, а ей без малого тридцать шесть годков, хотя выглядит она на шестнадцать и по меркам ламий очень юная. Для меня это было странно и неожиданно.

— Что-то не так? — я задал девушке вопрос.

— Я не думала, что это произойдет так быстро. И до недавнего времени считала, что ты больше играешь в любовь, чем влюблен. Однако я ошибалась. Все мы, дочери Доброй Матери, ошибались. Раньше считалось, что паладин идет к своей первой брачной ночи с супругой десятилетия, а ты прошел этот путь за каких-то два года. Поразительно.

— Не забывай, кто мой учитель, и какие испытания выпали на нашу долю. Этих факторов ведь никто не учитывал?

— Верно. Ты прав.

— Прав или нет, какая разница? Возможно, я нестандартный паладин Кама-Нио. Возможно, скороспелый и не так сильно предан богине, как другие ее воины. Для меня это не имеет большого значения. Лишь бы ты была рядом. Оставим разговоры. Еще наговоримся, у нас впереди годы, десятилетия и века. Иди ко мне.

Наши губы встретились, а языки сплелись. Мои ладони жадно заскользили по телу девушки, и она подалась навстречу. Возбуждение захватило меня полностью, без остатка, и от ведьмы исходила такая бешенная энергетика, что это нельзя передать словами. Запахи, эмоции, чувства, тактильные ощущения. Все это смешивалось и вызывало дикое сексуальное желание, которое было сродни голоду. Хотя нет. Не правильно. Голод — неверное понятие. Жажда — это звучит лучше и вернее. Потому что я был, словно путник, который пересек пустыню без глотка воды, а затем добрался до спасительного оазиса и припал к роднику с живительной влагой. Мне хотелось пить и не останавливаться.

Подхватив легкое, словно пушинка, тело ламии на руки, широкими шагами я направился в спальню. Пинком раскрыл дверь кабинета, пересек коридор и вторым ударом ноги отворил вход в следующее помещение.

Кровать. Широкая двухспальная. Ложе для нас. Именно то, что нужно. И, будто безумные, мы стали срывать друг с друга одежду. А когда остались без нее, Отири обвила мой торс ногами и снова наши губы встретились.

Желание раздирало меня. Каждая частица моего тела хотела поскорее слиться с ведьмой, дабы мы стали одним целым, и я себя не контролировал. Природные инстинкты взяли надо мной верх, и я им доверился.

Ладони, которым уже не мешала ткань одежды, скользили по телу любимой, ради которой в этот момент я был готов на любые жертвы, безумства и подвиги. Руки Отири обхватывали мою шею, а ее груди соприкасались с моими, и я ощущал ее набухшие соски. Наши языки жили своей жизнью, а дыхание стало единым.

С трудом оторвавшись от ее сладких губ, я уложил девушку на кровать и золотистые волосы ведьмы, которая сейчас казалась хрупкой, выбившись из прически, рассыпались по белым простыням. Ладони накрыли ее груди, а губы опустились в ложбинку между ними, и она еле слышно застонала. Как и я, она сгорала от страсти, и если так, то медлить не стоило.

Не прекращая ласкать соблазнительное тело ведьмы, я раздвинул ее ноги и начал проникать в нее, не торопясь, осторожно и без спешки. Но все же она напряглась, когда я уперся в преграду. Тело ламии было подобно туго натянутой струне. А когда я пробил путь коротким ударом, девушка сильно вздрогнула и закричала. Как это ни странно, девственность своим дочерям богиня оставила, и я закрыл ее рот страстным поцелуем.

Отири расслабилась. Я начал медленное движение внутри нее и вскоре, поймав ритм, девушка ответила.

Свершилось. Мы стали одним целым, единым существом. И это не красивые слова. Это факт. Незаметно, сам того не понимая, я начал улавливать обрывки воспоминаний ламии и отклик ее души. Видел ее детство на берегах сурового северного океана. Юность. Долгое путешествие на боевых "акулах" северян к острову Маарг. Обучение у старой бабушки Эллевир. Назначение в род Океанских Ястребов и миграцию к имперским границам. Череда видений, сжатая в короткие информационные блоки, проходила сквозь меня и оседала в голове. Не просто так, посмотрел и забыл. Нет. Каждое событие несло в себе эмоцию девушки, а я ее переживал, и воспринимал как свою. Если обида, значит, моя. Если радость, снова моя. Если горечь или сомнение, опять мое. А Отири видела всю жизнь Алексея Киреева, он же Уркварт Ройхо, начиная с рождения на Земле и заканчивая сегодняшним днем. Во время секса мы слились в одно существо и обменивались не только ласками и любовью, но и знаниями, и чувствами. Причем это не отвлекало от любовных утех и не мешало им, а наоборот, дополняло их. Секс одно — основной уровень того, что между нами происходило. А обмен жизненным опытом, эмоциями — другой, вспомогательный.

Сколько времени продолжалось наше слияние сказать не могу. Секунды казались минутами, а минуты часами. Мы были вместе целую вечность и каждое мгновение физического и духовного единения приносил нам неописуемую радость. Хотя внешне все, как обычно. Скрипела прочная кровать, ламия стонала, и ее ногти царапали мою спину, а я ласкал ее и продолжал ритмичные движения. И так до тех пор, пока Отири не рванулась мне навстречу и не закричала, а я не содрогнулся всем телом и не опустошил себя.

Еще некоторое время я оставался в девушке и ощущал теплоту ее тела. Пальцы ласкали ее груди, а губы целовали покрытое солеными капельками лицо. Однако все уже закончилось. Ослабев, я откатился в сторону и понял, что являюсь самым счастливым человеком в мире. И мне, в самом деле, ничего не нужно, лишь бы только прекрасная ведьма была рядом и любила меня.