Глава 26

Абдель возвращался в поселок быстрыми шагами. Спускаться в долину гораздо проще, чем подниматься в гору. Да и одному идти куда сподручнее, чем с целым гуртом людей. По дороге парень гадал, как изменилась обстановка в поселке за время его отсутствия. Дым уже не был таким густым, как несколькими часами раньше, однако видимость все еще оставалась слабоватой.

Он решил вернуться домой другой дорогой. Внезапно им овладела тревога, поэтому он свернул на одну из смежных тропинок и побрел по ней вдоль подножья горы. Впрочем, это не помогло, так как тропинка оказалась заблокированной людьми Трайпла. Увидев их, Абдель попытался убежать, но, мгновенно сорвавшись с места, парня настигли бойцы, скрутили его и связали руки. Рот закрывать не стали, а лишь приставили к губам автоматный ствол, давая понять, что шутки с выкриками здесь заканчиваются плохо.

– Что вам надо? – спросил ливиец по-английски, едва один из морпехов убрал автомат.

– Нас интересует одно – где русские?

– Какие русские? Откуда здесь могут быть русские? Я ничего не слышал о том, что в наших краях есть русские, – стал выкручиваться Абдель.

Вдруг один из бойцов приблизился к юноше и ударил его прикладом под дых. Тот застонал от боли.

– Это еще только начало, – пообещал морпех.

– Я ничего не знаю, – пробормотал Абдель.

– Скоро проверим, – злобно прозвучало в ответ.

Морские пехотинцы потащили свою жертву в поселок. Уже по дороге они сообщили по рации командиру о результате. Трайпл похвалил их и приказал поторопиться.

Американцы привели Абделя в его родной дом.

– О, такой молодой, а уже пособник русских карателей, – изобразил изумление ожидавший их там Алан.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – словно заклинание, повторял ливиец, выискивая глазами мать.

– Ха, забегали глазки, – ехидно хохотнул Трайпл. – Мамочку ищут? Да вот она, твоя мамочка.

Он жестом отдал команду, и его люди провели ливийца в самую большую комнату дома. Мать сидела на стуле, связанная по рукам и ногам, во рту торчал кляп. Лицо было опухшим и посиневшим от побоев.

– Матушка, посмотрите на сыночка. Сыночек, посмотрите на мамочку. Намек поняли? – чувствуя свое превосходство, ерничал Алан. – Матушка любит своего сыночка?

Хозяйка дома попыталась что-то сказать, но из-за кляпа вместо слов раздавалось бессмысленное мычание.

– Переживаете? Не переживайте. Мы тут немножко подопрашиваем вашего отпрыска, – продолжал ерничать лейтенант, демонстративно закатывая рукава своего камуфляжа. Улыбнувшись женщине, он резко развернулся и ударил Абделя кулаком в нос. От удара носовая кость и хрящи раздробились, хлынула кровь.

– Больно? А ты представь, как больно твоей матери, которая видит твои страдания.

Парень ничего не ответил, лишь с ненавистью посмотрел на американца.

– Что ты смотришь, как шакал? Это тебе все равно не поможет, – усмехнулся Трайпл и еще несколько раз ударил ливийца кулаками по лицу.

Морпехи тут же подхватили Абделя, чтобы тот не рухнул на пол, и продолжили экзекуцию. Они стали в круг. Один бил юношу в лицо, тот подавался назад, его тут же перенимал другой, поворачивал к себе и также наносил удар. Закручивалась такая «карусель», что жертва изнывала от боли и головокружения. Казалось, что вот-вот мучители сумеют выбить из него необходимую информацию, однако, несмотря на побои и насмешки, юноша продолжал молчать. Он дал себе зарок ни в коем случае не сдавать русских и из последних сил упрямо держался. Американцев его молчание бесило. Алан наблюдал за избиением и за реакцией хозяйки дома. Она с самого начала экзекуции пыталась дергаться, но ей это не позволили, как не позволили и издавать какие-либо громкие звуки. Мать становилась немой свидетельницей методичного издевательства над сыном. Ей оставалось только смотреть на то, как он кружится в этой свистопляске, и лить слезы от невозможности помочь ему. В ее мыслях звучали лишь проклятия. Она проклинала себя за то, что позволила сыну провожать русских, ругала старейшину за то, что он распорядился принимать русских именно в ее, а не в чьем-то еще, доме, проклинала ливийскую войну.

Командир морпехов, видя реакцию женщины, практически сразу решил использовать ее состояние для получения столь важных для него сведений. Раз уж сынуля оказался таким несговорчивым, можно попробовать развязать язык его матери. Причем без лишнего физического нажима.

– Послушай сюда, – обратился он к хозяйке, вытаскивая кляп из ее рта. – Твой сын себя нисколько не жалеет, ты это сама прекрасно видишь. Пытается изображать из себя героя. Но то, что здесь происходит, вовсе не игра. Еще немного, и твой сыночек превратится в калеку. Ты этого хочешь?

– Нет, не хочу, – выдавила из себя мать, продолжая плакать.

– Мама, не слушайте их! Не поддавайтесь на их уловки! – выкрикнул Абдель, но, тут же получив удар прикладом в колено, застонал от боли.

– Вот и сейчас он продолжает строить из себя героя, – как ни в чем не бывало продолжал Трайпл. – Неужели это так трудно – сказать нам то, что мы хотим?

– Нет. Нетрудно. – Женщина явно не собиралась скрывать то, что знала и что могло заинтересовать пришельцев.

Лейтенант изобразил на лице вполне миролюбивую улыбку, от которой, правда, за версту веяло холодом.

– Вот и хорошо, – довольным тоном произнес он. – Скажи нам, куда твой сын отвел русских, и дело с концом. Как только ты нам сообщишь об этом, мы оставим вас в покое. Мы ведь не воюем с гражданскими, если они с нами сотрудничают. Только говори правду, иначе парнишке твоему не поздоровится. Убьем. Веришь?

– Верю. Не убивайте. Я все расскажу. Мой сын увел русских в заброшенный пещерный город, – принялась рассказывать хозяйка дома. Она обстоятельно объяснила, где этот город находится и как до него добраться.

– Вот и отлично! Вот это мне нравится, когда не упорствуют, когда сотрудничают... Молодец! Все будет хорошо. Сейчас я сам развяжу тебя.

Женщина попыталась улыбнуться, надеясь, что все действительно закончилось. Американец, стоявший перед ней, сиял улыбкой. Продолжая улыбаться, он быстро выхватил пистолет и выстрелил сначала в Абделя, а затем в голову не успевшей ничего понять женщины. Трайпл был верен себе и оставлять лишних свидетелей, как и всегда, не собирался.