Генерал Островец занимал должность командира части уже семь лет. За это время во вверенном ему войсковом подразделении не было зафиксировано даже ни одного очевидного случая внеуставных отношений, не говоря уже о крупных ЧП, о которых молниеносно следовало сообщать вышестоящим инстанциям. Ну, пожар был в казарме в позапрошлом году из-за неосторожного обращения с огнем гражданских строителей. Так что? Жертв нет, ущерб незначительный, все восстановлено в кратчайшие сроки…

Командно-штабные учения, которые готовились на территории бывшего Полигона, должны были явиться очередным шагом в его карьере. На них, по слухам, собирался присутствовать сам министр обороны. А хорошие результаты дивизии могли существенно упрочить позиции Островца в Киеве, которые в последнее время, когда в отставку отправили тестя, входящего в армейскую элиту Украины, существенно ослабели.

Именно поэтому Островец весь этот день находился в нехарактерном для себя состоянии нервного возбуждения. В овраге, на свороте грунтовой дороги, вчера милицейским патрулем был обнаружен «уазик» с разбитым ветровым стеклом. На переднем сиденье нашли труп военнослужащего срочной службы. Вскоре выяснилось, что это водитель начальника штаба сержант Бобриченко. Сам полковник Калмыков бесследно исчез. Учитывая то, что вчера утром он выехал на «уазике» проводить рекогносцировку будущей территории учений на край Полигона, вывод оказывался крайне неприятным…

– Ты обязан был прилететь сюда как молния! – кричал Островец в лицо немолодому полковнику милиции, в последние месяцы исполняющему обязанности начальника районного отделения внутренних дел, не удосужившись даже выслушать ту небогатую информацию, которой обладал служитель закона. – Я сообщил в округ, и мне заявили, что дисциплина в части ниже плинтуса, если в течение целых суток я не предпринял никаких мер по поиску своего начальника штаба. Случай ведь действительно аховый. Через час будут представители военной прокуратуры. А еще сюда уже собралась специальная комиссия из Министерства обороны! К ее приезду мы должны начать тотальное прочесывание окрестностей!

Генерал, грузный, растрепанный, нелепый в своем растерянном неистовстве, нервно метался по кабинету, задевая плечом массивный книжный шкаф, заполненный новейшей военно-технической литературой на украинском языке, которой он, впрочем, никогда не пользовался (зато любил фотографироваться на фоне книг для малотиражной армейской газеты).

Полковник покорно молчал, теребя в руках фуражку. Он знал Островца много лет. Сосед, приятель, собутыльник. По большому счету, именно генералу был обязан он стремительным продвижением по служебной лестнице и не без оснований надеялся – усиди Данила Михайлович на своей должности еще хотя бы год, можно смело, на законных основаниях занимать кресло начальника отделения внутренних дел, поскольку в этом районе армия – хозяин. Так было раньше, есть теперь, так останется и в будущем.

– Ну что молчишь?! – взорвался Островец. – Ты можешь мне ясно сказать хоть что-нибудь, едрена мать?!

– Данила Михалыч, – тихо и вежливо произнес полковник, – ты же знаешь, что от меня мало что зависит. Нашли сегодня утром, случайно. Водитель «ЗИЛа» остановился, мотор закипел, пошел в ручей за водой. Ну и увидел «уазик»… А пока до нас добрался, сколько времени прошло. С него взятки гладки.

Генерал шумно выдохнул воздух и поддал ногой пластмассовую урну, которая отлетела в угол, вытряхивая из своего нутра скомканные бланки командировочных удостоверений.

– Ладно, Витя, проехали… У тебя курево есть?

Островец за одну минуту, словно наркоман, серьезно «подсевший» на анашу, дотянул до самого фильтра сигарету, выкинул окурок в открытое окно. Подошел к полковнику, крепко схватил его за плечи, заглянул в глаза:

– Ты можешь мне ответить, Витя, где искать начштаба? Это сейчас самое главное. Я ничего не понимаю…

– Михалыч, – осторожно отцепляя крепкие пальцы генерала от рукавов форменной рубашки, произнес полковник, – тут с налета ничего не сделаешь. Мозговать нужно. По самым первым прикидкам получается, что похитили его. Эксперты говорят, что стреляли в сержанта из автомата западного производства. Пуля пять пятьдесят шесть на сорок пять миллиметров, натовский калибр. В нашем районе таких моделей отродясь не встречалось. Покруче, чем «узи». Так что, думаю, дело и правда серьезное…

– Да кому нужен мой Калмыков, телок этот несчастный? – Островец растянул губы в широкой неестественной улыбке, словно Гуинплен из романа Гюго «Человек, который смеется». – Что он знает? Планы командно-штабных учений? Нет, я ничего не понимаю!

Генерал перестал метаться, спокойно прошагал к своему стулу, плюхнулся на него, включил маленький настольный вентилятор, отер салфеткой обильный пот с лысины.

– Михалыч, – полковник откашлялся, – у вас тут своя специфика, я советовать не берусь. Но одна мыслишка у меня есть. Не бог весть какая, конечно…

– Говори! – Островец весь подался вперед.

– Он ведь ехал откуда? По дороге с Полигона. Мы проверили. Следы протекторов «уазика» на дорожной пыли отпечатались.

– Дальше, дальше, Витя, это я и без тебя знаю.

– Так вот я и подумал, а вдруг Калмыков твой на кого-то там наткнулся. Может, пока не поздно, оцепить все плотненько?

Странно, что раньше командиру части в голову не пришла эта простая мысль. Он не стал медлить. Резким движением бросил в руку трубку телефона, прорычал:

– Майора Мигулю ко мне! Бегом!