Глава 30

– Кто закрывал вход? – прозвучал наверху недовольный скрипучий голос. Говорили по-русски и почти без всякого акцента.

– Ну, я закрывал, – второй говоривший был явно моложе, в его голосе чувствовались мягкие интонации. Обычно такой акцент бывает у белорусов и украинцев. – А шо тако сробылось, Альфред?

– Придурки, мать вашу! Ничего доверить нельзя, – проскрипел тот, кого назвали Альфредом. – Обязательно все сделают через заднее место… Неужели трудно было замаскировать вход как положено?

– Шо ты бесишься, Альфред? – Третий стоявший наверху человек тоже говорил с акцентом, но как-то по-особенному. – Сам же говорил, шо нас тута ни одна зараза не сшукает, не стремает…

– Действительно говорят, что пуганая ворона куста боится, – вмешался в разговор четвертый басовитый голос. – И так второй день живем хуже бичей, на одних консервах и сухомятке…

– Самый умный? – Альфред явно был готов сорваться в истерику. – Больше всех знаешь? Вот тогда и лезь первым! А я посмотрю, что из этого выйдет.

Володя лихорадочно соображал, как ему поступить. Ошибиться он не имел права. Наверху стояло как минимум четверо мужчин, наверняка вооруженных. В этом он нисколько не сомневался, сразу же догадавшись, что это «наци». Даже если предположить, что у тех не было гранат, все равно их с Бузько положение оставалось критическим. Действовать предстояло тихо, решительно, но аккуратно. Тот, кто первым спустится вниз, не должен пострадать, но и предупредить остальных он тоже не должен.

Осторожно, чтобы случайно не брякнуть железом, Володя опустил автомат на землю и потянул из ножен длинный, широкий и острый австрийский штык-тесак. Его глаза уже обвыклись с полумраком подвала. Он даже смог рассмотреть очертания стола, нескольких табуретов, лежанки…

Сверху послышались осторожные, тяжелые шаги. Видимо, подозрительная нервозность «командира» передалась и его подчиненному. Мужчина останавливался на каждой ступеньке, хотя их и так было немного. Володя чуть переместился влево, держа нож у бедра. Он смутно представлял себе свои дальнейшие действия. Самым главным, полагал разведчик, было «убедить» спускавшегося человека не орать. Если это удастся, то у Володи была всего минута-полторы, чтобы, используя замешательство противника, заставить того выполнить всего одну команду Локиса – позвать вниз остальных.

«Нацист» почти полностью спустился по лестнице. В руках он держал большой железнодорожный фонарь. Оружия при нем не было, но это ничего не значило. Это был довольно крупный мужчина, в плечах чуть шире Локиса, но из-за того, что ростом он был ниже Володи, казался крупнее и сильнее его. Едва обе ноги мужчины встали на деревянный настил бункера, Локис бесшумно выскользнул из своего укрытия и, сделав два упругих шага вперед, плотно зажал «наци» рот ладонью левой руки, одновременно приставив лезвие тесака к его горлу и вполсилы надавив на кадык противника.

– Тихо стой, – предупредил Володя свистящим шепотом, – а то перережу глотку от уха до уха. Даже хрипнуть не успеешь. Жить хочешь?

Мужчина нервно кивнул головой, надавив своим кадыком на лезвие тесака еще больше. Однако от растерянности и испуга он этого не сообразил, решив, что стоявший за его спиной человек собирается выполнить свою угрозу, не дожидаясь ответа, и на всякий случай что-то сдавленно промычал. По всему было видно, что сопротивляться в ближайшие несколько минут он не намерен.

– Тогда не вздумай орать, – все так же шепотом потребовал Локис. – Сейчас я уберу руку, и ты позовешь остальных. Попробуешь закричать, голову отрежу… Все понял?

Мужчина опять кивнул головой, но на этот раз не столь энергично.

– На счет три, – проговорил Володя, слегка ослабляя хватку. – Раз… Два… Три… Зови!

Локис, прекрасно зная, что большинство людей, оказавшихся в такой ситуации, пренебрегают элементарным чувством самосохранения и пытаются позвать на помощь, не стал отпускать рот пойманного «наци» полностью. Почувствовав, что нежданный гость может издавать членораздельные звуки, он ослабил хватку. Боевик хрипло крикнул:

– Хлопци, уси у порядке! Спускайтеся!..

Его покорность и исполнительность успокоили Локиса настолько, что он слегка ослабил правую руку. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы ситуация тут же вышла из-под его контроля. Мужчина вдруг наклонился всем корпусом вперед, а потом, рывком прогнувшись назад, попытался нанести удар головой Локису в лицо. Прием весьма распространенный для подобной ситуации и очень эффективный, если удастся провести его до конца. Однако пытаясь освободиться таким способом от стоявшего сзади него разведчика, мужчина не учел сразу нескольких вещей. Во-первых, Володя был почти на голову выше своего противника, во-вторых, стоял сбоку, а в-третьих, к шее «нациста» был приставлен остро отточенный нож-тесак.

Машинально уклоняясь от удара, Володя сделал резкое, скользящее движение правой рукой. Одновременно левой рукой он так же резко повернул его голову, держа ее за подбородок, в противоположную сторону. Широкое острое лезвие тесака мягко рассекло ткани, хрящи и сухожилия горла. Мужчина не успел даже вскрикнуть.

Володя понимал, что это только начало схватки с «наци». По лестнице в схрон уже спускались товарищи убитого им боевика. Не теряя ни мгновения, десантник одним прыжком оказался возле входа в подземелье. И как раз вовремя. На земляной пол схрона ступил второй мужчина. Видимо, он был не самым лучшим бойцом в этой компании. Увидев в бункере незнакомца, опешил и замер в ступоре, глуповато при этом улыбаясь. Его замешательство было только на руку Володе. Парень заслонил узкий вход, и спускавшиеся следом за ним люди были вынуждены остановиться.

– Микола, шо ти зараз сбоишь? Приведенью бачишь, чи шо? – недовольно буркнул тот, кто шел следом за ним и подтолкнул приятеля в спину навстречу Володе, который уже сделал ножом выпад-туше.

Длинное лезвие тесака легко, как в подтаявшее масло, вошло в живот второго боевика. Тот тихо охнул, ноги у него сами по себе подогнулись, он мягко сел на пол, тут же заваливаясь на бок. Сдернуть с плеча убитого автомат Локис не успел.

– Ты чого, Микола? – переступая через смертельно раненного товарища, начал было тормошить его третий обитатель бункера, но, увидев Володю, тут же навел на десантника карабин.

– Тю, Альфред, тут до нас гость прибул! – насмешливо проговорил он, хотя такой тон был вряд ли уместен над двумя трупами. – Тильки гость наш дюже гоновитый. Хозяев як свиней режеть… А ну, руки подыми, зараза чертова, – приказал он Локису, заметив, что тот чуть пригибается, то ли готовясь к прыжку, то ли еще зачем-то. – Тильки вертухнись, я тоби башку прострелю, не замаюсь…

Говоря это, он отступил в сторону, продолжая держать Локиса на прицеле и пропуская в бункер того самого Альфреда.

Это был высокий мужчина с узким холеным лицом, на котором не очень-то красиво выпирал хищный крючковатый нос. Он вошел в схрон как хозяин. Брезгливо перешагнул через труп Миколы, с еще большей брезгливостью посмотрел на того, кому Локис перерезал горло. И только после этого пристально посмотрел на стоящего перед ним с приподнятыми руками Володю.

– Ловко. – Голос у Альфреда был скрипучий и совершенно бесцветный. – Прямо-таки народный художник. Резьбой, наверное, в детстве занимался?

Он еще раз оглядел Локиса и, видимо, только теперь обратил внимание на его грязный и мокрый маскхалат. Наморщив на мгновение высокий лоб, Альфред неожиданно растянул губы в улыбке.

– Вот так встреча! – радостно проговорил предводитель «наци». – Мы за ними по всей Литве гоняемся, а они сами к нам пожаловали. Милости просим, гости дорогие! Ты к нам один или со всей честной компанией?

Если бы не холодность тона, с которым была произнесена эта короткая тирада, то можно было бы подумать, что Локиса и всех остальных ждали в этом бункере с большим нетерпением.

Володя промолчал. Он не понимал, почему так воинственно настроенный все это время Бузько до сих пор никак себя не проявил, а продолжал тихо, как мышь, сидеть под лестницей. В конце концов, винтовка с пятью патронами была у него. И обращаться с нею старик умел. Лихорадочно соображая, как выпутаться из ситуации, Локис неловко переступил с ноги на ногу.

Между тем Альфред, не торопясь, поднял оброненный одним из убитых «наци» фонарь, поставил его на стол так, чтобы луч падал на лицо Володи, и присел на краешек табурета.

– Вы со своими дружками мне столько крови и нервов попортили, – не дождавшись от десантника никакого ответа, продолжал Альфред, – что я просто не знаю, как с вами поступить. Впрочем, почему же не знаю? Очень даже хорошо знаю, что с вами делать… Я подарю вас полиции. Только не поодиночке, а всех сразу… Где остальные! Говори, падла, или я тебе кишки выпущу!

Грозный окрик нисколько не испугал Володю. Но ответить он все равно не успел. За него это сделал Бузько.

– Да тута мы, тута, – раздался из полумрака его дребезжащий голос. – Чего орешь-то, как в лесу…

От неожиданности оба «нациста» вздрогнули. Тот, который все это время держал Володю на мушке, резко перевел ствол карабина на голос. Это было его последней ошибкой. Вероятно, старый чекист не совсем правильно истолковал его действие. Выстрел из «маузера» гулко ударил в подземелье бункера. Тупая пуля аккуратно вошла между глаз мужчины, подбросив и развернув в воздухе его тело. Сухо лязгнул передергиваемый затвор, пустая гильза глухо ударилась о деревянную обшивку бункера.

– Дед! – истошно заорал Локис. – Не стреляй!

– А я и не собираюсь, – спокойно ответил Бузько. – Если только он прыгать не надумает.

Володя облегченно вздохнул. С одной стороны, этот Альфред им был вроде бы и не нужен, но, с другой, через него Локис рассчитывал кое-что выяснить. Для себя лично…