Глава 5, в которой все складывалось как нельзя лучше…

Поручик по привычке проснулся рано. Для полного восстановления ему вполне хватало несколько часов сна. Проснувшись, он занялся любимым делом – принялся рыться в книгах. Хотелось чего-то захватывающего. И он выбрал «Историю отпадения Нидерландов от испанского правления» Фридриха Шиллера. Очень занятная книжка оказалась. Гёзы всякие, кровавый герцог Альба. В общем, страшно интересно.

– Зачитался?

Рядом стоял Птенчик. Ему, видно, тоже не спалось.

Поручик зевнул.

– Знаешь, какая у меня мечта? Выйду на пенсию, куплю домик в глуши, подальше от людей и поближе к морю, и не обязательно теплому. Я в теплых морях на всю жизнь накупался. И набью его книгами. Все стенки чтобы доверху в книгах. Чтобы лежали в шкафах, на полках, на полу. И чтобы вечером за окном туман сырой, или дождь, или снег, а в комнате печь жарко натоплена, лампа под зеленым абажуром. Сидеть в кресле с книгой и читать. Про индейцев, про пиратов, детективы старые. А ты что хотел спросить?

Капитан Орлов помялся. Ему показалось нетактичным прерывать столь возвышенные мечты своими низменными бытовыми проблемками. Наконец спросил:

– Слушай, ты вчера, когда стрелял, бил одиночными?

– Угу, – буркнул Поручик, не отрываясь от чтения.

– А нас инструктор учил «двойками» стрелять.

– Ну и как?

– В том-то и дело, что хреново. Вторая пуля всегда с завышением уходит.

Поручик усмехнулся и с неохотой отложил книгу.

– Стрельба «двойками» – еврейская хитрость. Агенты МОССАДа когда-то предпочитали пользоваться удобными для скрытого ношения малогабаритными пистолетами калибра «шесть – тридцать пять». Пуля у этого патрона легкая, убойная сила у нее маленькая, а останавливающая – вообще никакая. Поэтому и приходилось для верности делать два выстрела вместо одного. К тому же отдача у такого пистолета почти незаметная и можно положить обе пули чуть ли не одну в другую. А наши умники-теоретики, не понимая сути, поспешили вывести научную теорию – стрельба «двойками» и никак иначе. Лучше бы сначала сами попробовали так выстрелить из девятимиллиметрового пистолета или стандартного автомата. Рупь за сто, что вторая пуля выше цели уйдет, «в молоко». Поэтому даже из автоматического оружия лучше стрелять одиночными. И экономнее, и точнее. По крайней мере, я так делаю.

– Спасибо…

Птенчик выглядел растерянным. Похоже, инструктора даром времени не теряли и добросовестно вдолбили ему в голову определенные навыки. Он так и ушел в состоянии легкого недоумения.

Не успел старший лейтенант снова погрузиться в чтение, как в библиотеке появилась Ольга. А ей-то что не спится?

– Слушай, Поручик, я хочу с тобой посоветоваться, – сказала она.

– Валяй.

Она прищурила глаза.

– А что, если Эмир Джихада – не мужчина?

Он не понял.

– А кто? Ученый дельфин? Собака? Компьютер или обезьяна?

– Женщина, дурак!

– Если женщина, то не дурак, а дура, – терпеливо пояснил старший лейтенант.

– Дурак – это ты. И не ты один, вас много. Почему вы решили, что Эмир Джихада убит? Его кто-нибудь опознал?

Поручик замялся.

– Вообще-то опознаватель погиб. Наш друг Азими направил афганских коммандос в Пакистан, где местные талибы помогли им погибнуть с честью. Опознаватель вылетел с ними.

Ольга задумалась.

– А ты не думаешь, что генерал Азими специально отправил их в ловушку, чтобы убрать одного-единственного человека – опознавателя?

Легкое раздражение на лице старшего лейтенанта сменилось крайней степенью заинтересованности.

– Мысль настолько неправдоподобная, что может оказаться правдой. Мне этот попугай Азими с первого взгляда не понравился. И промашка с афганским десантом могла бы сойти за обычное разгильдяйство. Но твоя догадка выворачивает ситуацию в новом свете. И где сейчас может быть этот сукин сын? Наступила пора интимной беседы с генералом Азими.

Ольга вздохнула.

– Он с американцами. И, боюсь, просто так они его не отдадут. Но другая часть отгадки у нас. Эта так называемая подруга Эмира Джихада, которую называют Багирой, сидит у нас в изоляторе.

Голицын только руками развел.

– События сыплются на голову как корзина кулаков. Обо всем и не упомнишь.

Но тут президент по громкой связи предложил всем срочно собраться в столовой.

– Что случилось? – спросил Поручик, увидев Серегина.

– Иранцы – коротко пояснил майор.

– Что? Уже начали?

– Нет. Прибыли. Секретно. Находятся у входа в консульство. Наверно, уже вошли. Прихвати-ка, на всякий случай, ствол. Конечно, у нас с Ираном мир, но когда они Грибоедова убивали, тоже войны не было.

Поручик, майор и Ольга вышли в холл. Иранцев было всего двое – мужчина и женщина, прикрывавшая лицо краем хиджаба.

Голицын и Серегин по инерции обратились, было, к мужчине. Но он отступил на шаг назад. Женщина открыла лицо.

– Я министр Ирана по делам разведки Неда Наджар.

– А это, наверно, президент Фархади-Ахмад? – пошутил выходящий из президентского кабинета Лепешкин, указывая на ее спутника.

– Это мой водитель и охранник, – серьезно ответила женщина. – Могу я видеть его превосходительство господина президента Правдина?

Лепешкин кивнул, жестом приглашая гостью пройти в кабинет.

– Прошу, он вас ждет.

Пропустив ее вперед, он прошел сам и плотно прикрыл за собой дверь. Потоптавшись перед дверями, десантники отправились завтракать и прихватили с собой водителя иранской министерши.

Позавтракали они на скорую руку кофе и бутербродами. Минут через пятнадцать в столовую вошла Ольга, которая присутствовала на беседе президента с его иранской гостьей.

– Госпожа Наджар останется у нас на некоторое время, – сказала Ольга ее шоферу-телохранителю, потом обратился к Серегину. – Когда закончите завтрак, поднимитесь, пожалуйста, к Василию Васильевичу.

– Он вызывал меня одного? – уточнил майор.

– Нет, всю группу.

Дольше всех поглощением пищи занимался Мыкола.

– Побыстрее можешь? Нас глава государства ждет, – напомнил ему командир.

Прапорщик выкатил обиженно глаза и с набитым ртом невнятно произнес:

– Она же сказала не «через минуту», а «когда закончите завтрак». Вот закончу, и пойдем.

Возразить было нечего, Копняк всегда отличался железной логикой. И хорошим аппетитом. В ожидании, когда он его удовлетворит, Поручик разглядывал собравшихся в столовой сотрудников консульства. Среди них он заметил спасенного накануне австрийского журналиста. Тот, кажется, пришел в норму. По крайней мере, врач разрешил ему подняться с постели.

Томашек сам подошел к десантникам.

– Я хочу еще раз поблагодарить вас за спасение, – сказал он.

Ольга, которая задержалась, чтобы выпить кофе, неожиданно прониклась к журналисту повышенным интересом.

– Скажите, ведь вас ранила эта террористка, Багира?

Тот утвердительно кивнул.

– Да. И, если бы не помощь этих парней, – он указал на спецназовцев, – меня бы сейчас с вами не было.

Глаза Ольги загорелись.

– А вы не могли бы рассказать о ней подробнее? Что это за женщина?

По реакции журналиста, а тот при появлении Ольги прямо-таки засветился изнутри как неэкономичная лампочка, Поручик понял, что сейчас она вытрясет из того все, что он знает и не знает о Багире, чтобы подтвердить свою версию насчет того, что Багира и есть Эмир Джихада. Наивная барышня, хоть и секретарь президента. Она совершенно не представляет себе места и роли женщины в странах Востока. Конечно, где-нибудь в Пакистане женщина может стать и премьер-министром, но лидером военной группировки… это просто смешно.

– Оставь его в покое, он еще не совсем оправился от раны, – устыдил ее старший лейтенант. – И вообще, тебя начальник ждет. Скажи, что мы сейчас будем. Мыкола уже восьмой стакан чая допивает. Еще два, и мы прибудем.

Она удалилась к огорчению журналиста и величайшему удовольствию Птенчика. Поручик заметил, что тому не понравилось ее внимание, проявленное к Томашеку.

Дождавшись, когда прапорщик завершит трапезу, десантники отправились к президенту. Тот пригласил их войти, не прерывая телефонного разговора. Разговор шел с президентом Арабистана Саидом Хасаном.

– Думаю, сейчас конспирация неуместна, – весомо говорил Саиду Хасану Правдин. – Я приглашаю вас на официальный прием. Поверьте, это очень важно. И чем раньше мы встретимся, тем будет лучше для всех. И в первую очередь для вас.

Арабистанский президент немного поломался для вида – восток все-таки – и согласился прибыть немедленно. Видимо, приглашение, высказанное в столь категоричной форме, заинтриговало его не на шутку. Спустя полчаса его катер причаливал к берегу российского консульства.

Десантники встретили Саида Хасана на причале и провели в кабинет, где высокого гостя ждали президент России и госпожа министр разведки Ирана. Здесь же находились Ольга, Лепешкин и Фабриков. По знаку Правдина спецназовцы не стали покидать кабинет, а отошли в дальний угол и забились там подальше, как хомячки.

Президент Правдин открыл совещание. Первое слово он из вежливости предоставил арабистанскому коллеге.

Тот, немало удивленный появлением главы вражеской разведки, снова разразился своим обычным заявлением насчет исторической судьбы арабов-шиитов и о желании, во что бы то ни стало, сохранить мир.

Его терпеливо выслушали, затем Правдин предложил выступить гостье.

– Давайте послушаем госпожу Наджар.

Неда Наджар начала без предисловий:

– По имеющимся у нас данным за террористическими актами в Лондоне и Париже стоит Эмир Джихада. Он же спровоцировал агрессию Йемена против Саудовской Аравии. Возможно, вам будет неприятно это услышать, но и за действиями Арабистана мы также усматриваем интригу этого человека. Точнее, тех сил, которые за ним стоят.

– И кто же эти силы? – с недоброй недоверчивой усмешкой поинтересовался Саид Хасан.

Но Неда Наджар, не обращая внимания на эмоции, продолжала ровным тоном лектора:

– Ранее Эмир Джихада представлял интересы радикального крыла ваххабитов. Его деятельность финансировалась правителями Саудовской Аравией. Но им в последнее время пришлось потратить огромные средства на арабские революции, поэтому Эмир Джихада остался без их финансовой поддержки. Ему пришлось искать новых спонсоров. А на бывших друзей он затаил смертельную обиду.

Президент Правдин напрягся. Он чувствовал, что наступает момент истины.

Неда Наджар прямо-таки впилась взглядом в глаза Саида Хасана.

– Сегодня кошельком Эмира Джихада являются наши извечные враги, враги ислама – хариджиты.

Президент Арабистана затряс головой.

– Нет, не может быть! Хариджиты – это миф. О них уже сто лет никто не слышал…

Неда Наджар перебила его:

– Нет, их существование доказано. И, прошу внимания, имеются сведения, что отец нынешнего президента Соединенных Штатов Америки Зебрака Бонамы был мухаккимом, то есть одним из лидеров хариджитов.

Правдин озабоченно потер лоб. Услышанное просто не укладывалось в уме.

– И все же, мне не совсем понятно, почему госдепартамент Соединенных Штатов подставил под удар Саудовскую Аравию – своего верного союзника? – спросил он.

Министр разведки пренебрежительно усмехнулась.

– Госдепартамент США наивно рассчитывал, что в Египте, Ливии и прочих арабских странах, где с подачи Запада произошли «цветные» революции, победит демократия. А вместо этого к власти пришли ваххабиты, подготовленные саудитами. Правители Саудовской Аравии использовали американскую поддержку в собственных целях. За это Саудовская Аравия должна была быть наказана. Здесь у американцев и хариджитов цели оказались общими. И в качестве орудия для наказания подошел Арабистан и ваши, господин Хасан, амбиции, – главная разведчица слегка поклонилась в сторону арабистанского президента.

Саид Хасан сидел, побледнев как белая куфия на его голове.

– Значит, все это провокация хариджитов? – произнес он, наконец. – И вы можете это доказать? У вас имеются документы?

– Разумеется. Они в надежном месте и я предоставлю их в полное ваше распоряжение, – тут она повернулась к Правдину.

– Прошу меня извинить, но вам эти документы я показать не могу. Они составляют государственную тайну.

Правдин отнесся к этому с пониманием. Он внимательно выслушал доклад госпожи Наджар до конца. Саид Хасан сидел, совершенно подавленный обрушившимися на него новостями. Обещанных документов он еще не видел, но интуиция и здравый смысл подсказывали ему, что иранцы не блефуют. Ему самому давно стала казаться подозрительной удача, которая сопутствовала его авантюрам. Кто-то неизвестный все время оказывал ему помощь и поддержку. Но почему, за какие заслуги? Или этот кто-то заманивал его в ловушку? Тогда вопрос «почему» отпадал за ненадобностью.

Итак, он, Саид Хасан, угодил в расставленную хариджитами ловушку. Не успел создать свое государство, как тут же его и угробил. Позор! Он закрыл лицо руками.

Неда Наджар тем временем продолжала:

– И еще. Это касается всех, в том числе и вас, господин Правдин. По нашим оперативным данным, в руках так называемых «призраков пустыни», как именуют себя вооруженные формирования хариджитов, оказался боевой генератор электромагнитных импульсов. С его помощью они уничтожили английскую военную базу «Лоуренс», чем добились вывода британских войск из Ирака. И, судя по всему, этот генератор куплен или украден в России.

Лепешкин прямо-таки взвился.

– Не может быть. Я сам занимался этим вопросом. Наш генератор экспериментальный, он изготовлен в единственном экземпляре и находится сейчас… в надежном месте.

Он захлопнул рот, поняв, что чуть не выболтал военную тайну.

Саид Хасан медленно поднялся со стула.

– Я приложу все силы, чтобы военные действия были немедленно прекращены. Это несколько сложнее, чем кажется. К сожалению, начать войну куда легче, чем ее закончить. Передайте президенту Фархади-Ахмаду, что я принимаю его условия и приложу все силы для нормализации обстановки. Вы удовлетворены?

Неда Наджар кивнула:

– Вполне. В этом случае я уполномочена сообщить, что дата, обозначенная в ультиматуме как «час Икс», отодвигается ровно на сутки. Так что у вас вместе с оставшимися сутками, сорок восемь часов. Надеюсь, этого времени хватит, чтобы прекратить военные действия?

Саид Хасан все еще был заторможен. Но поспешил выразить полную готовность к сотрудничеству.

– Я начну прямо сейчас, – он повернулся к Правдину. – Могу я воспользоваться вашим спутниковым телефоном? Мне нужно связаться с моим главнокомандующим.

– Пожалуйста, – Правдин уступил ему свое место за столом.

Когда связь была установлена, президент Хасан коротко сказал в трубку:

– Ибрагим? Немедленно прекрати огонь и начинай отводить наши войска.

Генерал аль-Барак был изумлен таким приказом.

– Но тогда иранцы перейдут в наступление, сомнут нас и сбросят в море. А с моря нам в тыл ударят иранские корабли.

Саид Хасан поморщился:

– Послушай меня, Ибрагим. До сих пор ты мне доверял? Продолжай делать это и дальше. Когда вернешься, я тебе все объясню.

Он положил трубку и посмотрел на Неду Наджар.

– А теперь я попрошу вас отвезти меня туда, где хранятся ваши доказательства.

Серегин сзади, из-за спины наклонился к уху Лепешкина:

– Неплохо было бы хоть одним глазом заглянуть в эти документы.

Силовик еле заметно склонил голову:

– Постараюсь обеспечить тебе такую возможность. А пока давайте проводим наших гостей до причала.

На лице Правдина читалась нескрываемая радость. Он почувствовал, что у него с плеч свалилась невыносимая тяжесть. Он выпрямился и глубоко вздохнул.

– Я даже не надеялся, что все пройдет так гладко, – признался он сам себе.

Оказавшийся рядом Копняк с укором покачал головой:

– Да, когда так гладко, это не к добру. Быть беде…

Но Фабриков не разделил его пессимизма.

– Окстись, прапорщик! Дело, считай, в шляпе. Василий Васильевич, так я займусь банкетом? Организуем скромненько, персон на сто, но с помпой и шумом. Чтобы помнили, кому все обязаны спасением мира! А утром вылетаем. Может, еще успеем в Шанхай? Жалко, что Агдамыч уже вылетел.

И поспешил догонять ушедших вперед Лепешкина со спецназовцами.

На причале крутился журналист Томашек. Видимо, профессиональным нюхом он уже почувствовал сенсацию. Президент Хасан с окружением и госпожа Наджар с водителем-телохранителем перешли с причала на борт катера.

На прощание Нада Наджар обратилась к Лепешкину.

– Мы сейчас отправимся забрать документы, о которых я говорила господину Хасану. Если не возражаете, потом я хочу вернуться сюда и кое-что обсудить.

Лепешкин, не скрывая торжества, подмигнул Серегину.

«А что я тебе говорил? Будут у нас документы».

И обратился к госпоже Неджар:

– Может быть, дать вам охрану? Так будет надежнее. Могу предоставить в ваше распоряжение двоих лучших бойцов.

– Спасибо, не вижу в этом необходимости, – поблагодарила она, прошла по трапу на катер и спустилась в каюту.

Катер отчалил. Лепешкин, Серегин и Поручик провожали его с причала пристальными взглядами.

– Да, – вздохнул Лепешкин. – Жалко все-таки, что она вас с собой не взяла. Может быть, что-нибудь интересное узнали бы.

– Вот все и кончилось, – с некоторым разочарованием вздохнул Фабриков. – Пойду организовывать банкет. Кто, если не я?

Один Копняк продолжал хмуриться.

– Не кажи гоп…

Президентский катер уже удалился метров на пятьсот или восемьсот, когда мощный взрыв подбросил его в воздух и буквально разломил надвое.

– Вот тебе и кончилось, – протянул Серегин. – Похоже, все только начинается.

Он обернулся к совершенно ошарашенному Лепешкину, который буквально окаменел с приоткрытым от изумления ртом.

– Так кого из нас вы собирались отправить на этом катере? – без тени улыбки поинтересовался майор.

Лепешкин закрыл рот.