Глава 10, в которой спасают всех, кого еще можно спасти
После первых выстрелов на базе поднялась суматоха. Наметанному глазу спецназовцев было отлично видно то, что отличало дисциплинированных солдат от банды террористов. Захваченные врасплох, боевики забегали и засуетились, в один миг из стаи волков превратившись в стадо перепуганных баранов.
Неразбериха усиливалась еще и из-за того, что прибывшее подкрепление и боевая техника еще не успели толком разместиться. Командиры находились в одном конце базы, их бойцы в другом. Сами подразделения перемешались. Большинство боевиков, не дожидаясь появления врага, принялись стрелять в воздух, а заодно и в другие стороны. Появились раненые, кто-то издал предсмертный крик.
Десантники двигались по территории базы боевиков, почти не скрываясь. Поручику только дважды пришлось пустить в дело свой верный боевой нож «Катран». Кругом царила сумятица, сновала самая разношерстная публика – кто в новеньком натовском камуфляже, кто в старой советской «песчанке», кто в турецких шальварах или арабской куфии.
– Не понимаю, – удивился капитан Орлов. – Они же «призраки». А ведут себя как последние трусы.
Поручик сдержанно усмехнулся:
– А ты представь боксера на ринге. Сколько времени против него сможет выстоять обычный человек? Секунд пять, пока тот к нему не подойдет на расстояние вытянутой руки. А теперь возьмем того же боксера, но с тяжелого похмелья. Голова трещит, глаза не открываются, мочевой пузырь переполнен, в желудке граната – того и гляди рванет, то ли вниз, то ли вверх. Тут любой среднеразвитый хулиган, да еще на кураже, этому боксеру так навешает, что мало не покажется. А потом еще и хвастаться будет – боксера вырубил. Вот и мы их в такой момент поймали. К тому же налицо отсутствие дисциплины. На нормальной военной базе нас бы первый же патруль вычислил. А тут бардак и никаких патрулей.
Нет, трусами боевики, конечно, не были. Определив, с какого направления ведет по базе огонь группа Умара, основная часть террористов бросилась к восточной стене, со стороны которой слышались выстрелы и разрывы гранат. Среди общей массы бойцов выделились командиры. Они попытались повести своих людей в контратаку. Если бы их задумка удалась, Умару и его группе пришлось бы туго. Но, как только оборона боевиков приняла организованный характер, с северной стороны также послышались автоматные очереди и разрывы гранат. И снова в рядах боевиков воцарился хаос.
Орлов с Поручиком пробирались за рядами грузовиков в направлении конюшен.
– А как мы верблюдов и лошадей пугать будем? – спросил Голицына капитан.
– Ну, не знаю, – признался старший лейтенант. – Никогда не пугал лошадей и верблюдов. Давай кинем пару гранат.
Птенчик замялся:
– А может, постреляем над головами? Жалко животных убивать…
В этот момент где-то в глубине базы грохнул тяжелый взрыв. Аж земля дрогнула. Вслед за ним раздалось еще два взрыва, затем вся западная часть базы озарилась пламенем пожара.
– Молодцы Сан Саныч с Копняком, – отметил Поручик. – И склад горючки взорвали, и склад боеприпасов.
И, посмотрев на унылого Птенчика, добавил:
– А знаешь, не будем мы живодерню устраивать. Гляди, и без нас какая паника поднялась. Тут хоть стадо бешеных слонов выпусти, сильнее уже не напакостишь.
Капитан заметно повеселел и приободрился. Мысль убивать животных, похоже, совсем его не вдохновляла. Вот людей – другое дело.
И в самом деле, боевики совершенно обезумели от страха. «Вселяющие ужас», ирхабиюн привыкли пугать других, чаще всего беззащитных, нападать и безнаказанно убивать из засады. Сейчас убийцы сами оказались в роли жертв. Причем они имели дело с неведомым противником. И ощущение этого усиливало панику. Казалось, смерть наступает со всех сторон.
Поручик начал с того, что перебросил через крышу соседнего сарая пару гранат. Эффект ему понравился и он принялся время от времени разбрасывать гранаты в разные стороны. Вокруг них творилось сущее светопреставление.
Капитан Орлов тронул Поручика за плечо:
– Не пора нам повоевать по-настоящему?
Тот отмахнулся:
– Рановато. С кем тут воевать? Это же все равно что у детей шоколадку отнять. Скоро луна взойдет, тогда и начнем дискотеку для взрослых. Только успевай диски менять в пулемете, – приободрил Поручик своего товарища. – А пока не высовывайся, а то ведь так и в глаз могут попасть.
– Г-глаз не жопа, как-нибудь п-проморгается, – неожиданно для себя выпалил Птенчик.
Поручик посмотрел на него с нескрываемым уважением и пробормотал себе под нос что-то типа «Наш человек». Он был прав. В том смысле, что главная опасность сейчас исходила от боевиков, которые в панике полосовали очередями все вокруг себя.
Видимо, это понял не только Поручик. Со стороны стоявших в некотором отдалении зданий, где по прикидкам майора Серегина находился штаб террористов, выдвинулся небольшой, но сплоченный отряд людей в черных комбинезонах. Что-то вроде гвардии или бандитского спецназа. Они принялись без всякой пощады расстреливать паникеров. Те стали отходить в единственную сторону, где еще не было ни взрывов, ни пожара, ни выстрелов. Начавшись как отступление, маневр превратился в повальное бегство.
Поручик сразу заметил парней в черных комбинезонах.
– Смотри, – указал он Птенчику, – вот эти пацаны из нашей весовой категории. Если трое на одного. Нет, если пятеро. Прикрой меня на всякий случай, я немного разомнусь. Сам не лезь, это еще не война.
Орлов не понял.
– А тебе зачем?
– Они могут привести нас к Эмиру Джихада.
– Уверен, что они расскажут?
– Абсолютно. Я средство знаю. Если зайца бить, он на барабане играть научится. А человека и подавно. Проверенное средство. Только далеко не уходи, переводчиком будешь.
Орлов смирился с участью подсобного рабочего. Спорить с Поручиком или состязаться с ним в крутости было бесполезно, это капитан давно понял. Тот был уникальным бойцом, единственным и неповторимым в своем роде. Поэтому лучшее, что мог сделать Орлов, это помогать по мере своих скромных сил. А потом пожинать громкую славу, которую Поручик щедро делил поровну с товарищами.
Поэтому капитан забрался на крышу фургона, откуда мог прикрывать товарища огнем. А Поручик перебросил из-за спины короткую «СВУшку» и лязгнул затвором.
– Ну, благословясь, тронемся.
Он появился из-за капота грузовика неожиданно для «черных комбинезонов». Их шеренга была обращена к нему правым боком. Поручик перестрелял их прежде, чем они заметили опасность. Из одиннадцати в живых остался только один, и то только потому, что старшему лейтенанту нужно было сменить магазин.
Оставшийся в живых боевик не понял своего счастья и, вместо того чтобы скрыться, попытался выстрелить в ответ. Но Птенчик со своей верхней позиции снял его одним выстрелом.
Только соединившись внизу и осмотрев трупы, десантники озадаченно почесали затылки.
– Блин, хотели ведь кого-нибудь одного живым взять!
Птенчик догадался, что оказал товарищу медвежью услугу, когда поспешил со своей помощью. Поручик вряд ли в ней нуждался, а последнего из «черных комбинезонов», конечно, намеревался взять живым.
Но старший лейтенант ничем не выказал своего разочарования. Напротив, с чувством пожал Орлову руку.
– Спасибо, старик, ты мне жизнь спас!
Тот смущенно покраснел.
А Голицын уже двигался дальше, в ту сторону, откуда пришли «черные комбинезоны». С севера и востока стрельба не прекращалась. Умар и Лепешкин не вводили своих людей на территорию базы, чтобы в царившей там неразберихе не перестрелять друг друга и десантников Серегина. Они ждали условного сигнала – зеленой ракеты. А до тех пор поливали периметр базы свинцовым дождем.
Под давлением огня боевики хлынули в южном направлении. Они преодолели забор базы и банально обратились в бегство. Ни о каком сопротивлении они уже не думали и надеялись только на то, что сумеют скрыться под покровом ночи. По их общему мнению, на них обрушились то ли американцы, то ли израильтяне, то ли саудовский спецназ, числом в несколько батальонов. То, что подобный урон и разрушения смогли причинить диверсанты, которых едва набралось бы на взвод, никому и в голову не приходило.
Спустя несколько минут бойня стала затихать. Кругом валялись лишь убитые и умирающие. Все, кто мог двигаться, скрылись в бескрайних просторах пустыни ар-Рахаб, название которой некоторые переводят как «Ужас», другие – как «Жестокость».
– Как думаешь, они вернутся? – спросил Голицына капитан.
– Конечно. Но только когда рассветет. И то не сразу. Надеюсь, к тому времени нас здесь уже не будет. А сейчас вперед. У нас мало времени.
Короткими перебежками они направились к группе приземистых зданий, стоявших несколько в стороне от остальных. В самом большом из них сейчас трудно было узнать бывший штаб базы. После разрушений, вызванных нападением вертолета-убийцы, британцы не стали его восстанавливать. И от бара остались одни развалины.
Но внимание десантников привлекли не руины, а приземистый бетонный бункер поблизости. Накануне днем в бинокль они видели, как боевики выводили из него инженера Ларина, полковника Формана и капитана Маккену. Двоих из них уже не было в живых, а третий вполне мог оказаться Эмиром Джихада. Скорее всего, Правдин, если был еще жив, находился где-то рядом.
Возле бункера околачивался часовой. Но, увидев, что все ударились в повальное бегство, тоже сбежал. Поручик оставил Птенчика караулить, а сам отправился к бункеру на разведку. И быстро вернулся.
– Президент здесь.
Орлов обрадовался как ребенок.
– Так что мы ждем? Надо его освобождать!
Поручик отрицательно покачал головой:
– Не получится. Охраны слишком много.
Птенчик не понял:
– Да ты один только что десяток положил. А тут нас двое…
Голицын отрицательно покачал головой:
– Они закупорились в закрытом помещении. Внезапным налетом их не возьмешь, а пока мы будем их оттуда выковыривать, они Правдина запросто убить успеют. Мы же не знаем, какие у них планы. Может, они блефуют, а может, и нет.
– И что ты предлагаешь?
– Подождем развития событий. Торопись медленно, как учили древние.
И события не заставили себя ждать. Из соседнего с бункером здания вдруг высыпали человек двадцать террористов. Возглавляла их Багира.
– Уберем? – тихо спросил Орлов.
Но Поручик снова не согласился:
– Рано. Мы же не киллеры, а разведчики. Убрать их – не проблема. Важно освободить президента и разрулить ситуацию. Так что давай послушаем. Я могу не все понять из их разговора, так что будь внимателен.
Багира вела себя как начальник. Она обернулась к тем, кто оставался в бункере.
– Мы идем в ангар, надо срочно подготовить технику. Возможно, придется эвакуироваться. Одного заложника возьмем сейчас, за другими пришлю позднее. В крайней ситуации убейте обоих.
– Значит, всего трое, – прошептал Птенчик.
– Спасибо за помощь, но я умею считать аж до десяти, – признался Голицын.
Она увела свою часть отряда. Увели одного из заложников, знать бы кого. Но вряд ли президента. С ними ушел и генерал Азими. Поручик дождался, пока все затихло, потом извлек из кармана разгрузочного жилета ракетницу. И пустил зеленую ракету высоко в звездное небо. Это был сигнал всем группам к сбору.
Первыми прибыли майор с прапорщиком.
– Как мы пошумели? – не без самодовольства поинтересовался Копняк.
Поручик молча показал большой палец.
Майор только усмехнулся и спросил:
– Что накопали?
– Правдин здесь, – старший лейтенант указал на бункер. – Его охраняют не менее десяти человек. Возможно больше. Собираются перевести в ангар. Там группа с Багирой, они готовят технику. Полагаю – вертолеты и генератор. Больше ничего узнать не удалось.
– И это неплохо. Сейчас подойдут афганцы, и мы аккуратненько раскупорим этот бункер.
Копняк с его фантастическим слухом предостерегающе поднял руку.
– Командир, к нам гости.
Десантники изготовились к стрельбе. Но тревога оказалась ложной. Приближалась группа Лепешкина. Через несколько минут с противоположной стороны подтянулись бойцы капитана Умара.
Орлов вкратце обрисовал им ситуацию. И подытожил:
– Надо спешить, пока не вернулись те, кто разбежался по пустыне. Хорошо, если они провозятся до рассвета, но особо надеяться на это не будем. Предлагаю группе Умара выдвинуться в боевое охранение на случай, если сбежавшие бандиты вернутся раньше времени. Лепешкин со своими людьми окружает бункер и интенсивным огнем отвлекает его защитников. Мы с Копняком проникнем внутрь бункера и постараемся освободить заложников, Поручик с Капитаном Орловым захватят вертолет и генератор. Если вопросов нет, то все по местам.
– У меня просьба, – сказал Умар. – Если встретите этого грязного ишака, Азими, не убивайте его. Оставьте его нам.
Поручик кивнул Орлову. Проверив оружие и снаряжение, они направились вслед отряду, ушедшему за Багирой. Любая преждевременная стычка с противником могла выдать их присутствие, поэтому десантники двигались с удвоенной осторожностью. Но при этом мешкать было нельзя. Они должны были оценить обстановку и занять позицию до того, как их товарищи откроют огонь. Им это удалось.
Перед последним броском Поручик жестом предложил капитану залечь. От технических ангаров их сейчас отделяла широкая площадь, на которой стояли недавно прибывшие грузовики с провиантом, ракетными установками и другой техникой.
Ворота главного ангара были открыты, внутри шла какая-то активная работа. Поручик указал напарнику вверх, на крышу ангара. Пригибаясь и прячась за машинами, они короткими перебежками пересекли площадь. Здесь Поручик вскарабкался сначала на капот, а оттуда на крышу грузовика. Птенчик последовал за ним.
– На крыше могут быть наблюдатели, – предупредил Голицын. Он осторожно выглянул из-за края огораживавшего крышу бордюра. Но опасности не было, крыша была пуста.
С крыши машины десантники беспрепятственно перебрались на крышу ангара. Снизу доносился мощный гул работающих моторов.
– Я пойду по левой стороне, ты иди по правой. Ищи вентиляционные отверстия, – сказал старший лейтенант Орлову. – Встретимся на том конце.
Они разошлись в противоположные стороны. Поручик нашел открытую вентиляционную шахту. Но внутри молотил воздух мощный вентилятор. Сунься – как капусту нашинкует. И сломать нельзя, внизу сразу догадаются, что на крыше появились гости. В лучшем случае пошлют ремонтников, в худшем бойцов. Но в любом случае эффект внезапности пойдет псу под хвост.
Когда десантники снова встретились, Птенчик с гордостью доложил:
– Нашел. Большое отверстие. Внутри вентилятор, но он не работает.
– По закону подлости он заработает, как только мы туда сунемся, – заверил его Голицын.
Но он не угадал. Лопасти этого вентилятора не только стояли, но и были покрыты толстым слоем песчаной пыли. Если бы не сухой климат, они давно успели бы заржаветь.
– Я лезу, ты за мной.
Поручик сел на край шахты, собираясь протиснуться сквозь лопасти, когда заметил опасность. Багира, пусть и с опозданием, отправила на крышу дозорных.
– Атас!
Птенчик тоже заметил противников. Их было двое. И один уже держал автомат у плеча, изготовившись для стрельбы. Даже Поручик не успевал его опередить. Капитан Орлов наклонился, прикрывая Поручика. Прозвучал выстрел. Голицын почувствовал толчок, когда пуля вошла в тело товарища. Падая, Птенчик открыл директрису. Поручик, не вылезая из люка, двумя точными выстрелами снял обоих караульщиков. Потом выскочил из шахты и наклонился над Птенчиком.
– Куда тебя?
Тот был в сознании.
– В плечо, – прошептал он.
Кровотечение было сильным. Поручик понял, что ранение серьезное. Возможно, задет крупный сосуд. Он разорвал индивидуальный пакет, обработал рану, потом туго перебинтовал. Кровь как будто остановилась. Немного подумав, старший лейтенант достал шприц-тюбик и сделал капитану обезболивающий укол промедола. Тому как будто немного полегчало.
– Ты иди, – сказал Птенчик, облизнув сухие губы.
– Разберемся без сопливых, – отшутился Поручик, хотя положение было серьезным.
– Я тебя подвел, – не спросил, а констатировал Орлов. – Извини.
– Вернемся домой, с тебя литр, – заверил его старший лейтенант. – А пока полежи тут, я за тобой скоро вернусь.
Судя по выражению лица Птенчика, тот уже считал себя одной ногой на том свете.
– Постой, – попросил он. – Скажи, у тебя с Ольгой что-нибудь есть?
Поручик усмехнулся:
– А ты что, уже влюбился? Эх, ты, а я думал, мы с тобой станем друзьями…
– Извини, я…
– Дурак, – подсказал Поручик. – Что ты у меня спрашиваешь? Ты у нее спроси.
– А ты?
– И я дурак, – признался Поручик. – Я вот тоже все чего-то жду. Давай, ты у нее первый спросишь.
– Почему?
– А потому что я первый сказал.
Птенчик перевел дух:
– Скажи честно, у меня нет шансов выжить? Это конец?
Поручик усмехнулся:
– Щ-щас! Размечтался. Это только начало. Теперь у тебя вся жизнь такая будет. Я уже не помню, где больше времени провел – в строю или по госпиталям. У меня приобретенных дырок больше, чем естественных.
Птенчик помолчал:
– Как же ты теперь один?
– Да уж, придется попыхтеть. Думал, вдвоем кого-нибудь в плен возьмем. Теперь всех убивать придется. Это плохо. Но ведь ты мне жизнь спас. А это хорошо. Так что ты свое дело сделал, теперь лежи и отдыхай. При нашей работе только и отдохнешь, пока раненый валяешься. Я пошел.
– Ни пуха ни пера, – напутствовал его капитан.
Поручик снова полез в вентиляционную шахту. Это удалось ему без помех. Оттуда по воздуховоду он прополз до другого конца трубы. Здесь он остановился и огляделся. Обзор с верхней точки был идеальным, ангар лежал перед ним как на ладони.
Вертолетов в ангаре не было, они находились где-то по соседству. Сюда накануне загнали ракетную установку на гусеничном ходу и машину с радиолокационной станцией. Видимо, они также нуждались в ремонте.
Народу в ангаре собралось много, но большую часть из них не стоило принимать всерьез. Это была техническая обслуга и всякая вооруженная шушера. Бойцов, способных оказать серьезное сопротивление, было человек пять. В стороне под охраной, с мешком на голове сидел заложник.
Багира и Маккена руководили снаряжением вертолета. В открытую дверь был виден установленный в нем боевой генератор. Им следовало заняться во вторую очередь. В первую – заложником. Вряд ли им мог оказаться Правдин, но генератор ведь никуда не убежит, а ликвидировать заложника – дело секундное.
Поручик перебросил за спину свою короткую винтовку и убрал в карманы разгрузочного жилета два крупнокалиберных пистолета. Для работы приготовил нож «Катран» и несколько гранат. Подарок шейха – кремневый пистолет – он решил, было, оставить в вентиляционной шахте. Но подумал, что тяжелый набалдашник на рукоятке может пригодиться в рукопашной схватке, и вернул ствол за ремень. Потом аккуратно выставил закрывавшую вентиляционный люк решетку и неслышно спустился на пол позади пыльных стеллажей.
В это время издалека послышались автоматные и пулеметные очереди. Рванули гранаты. Значит, афганские спецназовцы уже вступили в бой с возвратившимися бандитами. Рановато. Бандиты в ангаре засуетились. Багира указала своим головорезам на заложника и что-то сказала. Пора было действовать.
Поручик извлек гранату, выдернул чеку и бросил ее в дальний от себя угол ангара. Взрыв в закрытом, если не считать отворенных боковых ворот, помещении ударил по ушам с чудовищной силой. Поручик вполголоса принялся считать.
– Пять-четыре-три-два-один-пуск!
Обратный отсчет включал в его сознании условный рефлекс, выработанный в самом начале его диверсионной деятельности и помноженный на особенность его организма. Поручик был высококлассным профессиональным бойцом. Но такими же высококлассными профессионалами были и его товарищи. Поручик же был уникальным. Это и позволяло ему занимать в группе должность терминатора или истребителя. С помощью психологической настройки, частью которой был обратный отсчет, превращался в отлаженную машину для убийства, лишенную человеческих эмоций и чувств.
Поручик двинулся вдоль стеллажей с боеприпасами. И начал убивать. В него пытались стрелять, но без результата. Стрелявшие боялись попасть в стеллажи, а Поручик был как заговоренный. Точнее, он в совершенстве владел техникой нырков и уклонов, известной в народе как «качание маятника». А он в ответ отвечал гранатами.
Ангар мигом превратился в кромешный ад. Багира попыталась организовать охоту на неожиданно ворвавшегося к ним хищника. Но и для нее такая работа оказалась непривычной и непосильной. Других убивать оказалось легче, чем обезвреживать убийцу. Поняв, что обычными средствами справиться с диверсантом не получается, она вцепилась в плечо капитана Маккены.
– Включай генератор! Направь в тот угол.
– Но там все взорвется. И наши люди погибнут.
– Пусть, там и так все взрывается, и почти все люди погибли. Главное – враг не уйдет.
Маккена пожал плечами и направил раструб генератора в ту сторону ангара, откуда слышались взрывы гранат и выстрелы. Поручик заметил это движение и понял, что не успевает. Даже если ему удастся отбросить гранаты, винтовку с патронами и пистолеты, которые взорвутся под действием электромагнитного излучения, он все равно погибнет при взрыве боеприпасов, размещенных в ангаре.
Поручик мог гордиться. Шарахнуть по нему из боевого электромагнитного генератора – это как по воробью из стопятидесятидвухмиллиметровой гаубицы. Перед его глазами пошли кадры из жизни. Детство: первый убитый кузнечик, первая сигарета, первая книжка. Женская баня, Голицын с друзьями подглядывают с улицы в разбитое окно раздевалки. Первый бал, точнее, дискотека. Он тогда так нажрался, что наблевал себе на новые ботинки, потом сутки не мог ни есть, ни пить. Воспоминания едва не вышибли у него слезу. Но больше ничего не произошло.
Генератор не сработал. Ничего не взорвалось, не сдетонировало. И все же что-то пошло не так. Поручик не сразу понял, что именно. Взрывы и стрельба стихли как по команде. В ангаре погас свет и теперь только луна через открытые ворота освещала его помещение. Маккена облился холодным потом.
– Включай! – Багира направила пистолет в лоб капитану.
Тот в полном непонимании чесал макушку. Она спустила курок. И снова ничего не произошло. Выстрела не последовало.
Тут, наконец, до капитана Маккены дошло. Убитый им инженер Ларин то ли нарочно, то ли случайно ввел его в заблуждение относительно включения генератора. И вот теперь вместо активного боевого капитан включил пассивный режим работы, при котором вокруг генератора создавалась зона, в которой боеприпасы и электромагнитные приборы не взрывались, а только переставали функционировать.
Он готов был переключить тумблер в активное положение, но тут заметил, что пистолет Багиры направлен ему в лоб, а ее палец продолжает давить на спусковой крючок. Если он активизирует или, наоборот, выключит генератор, она сможет выстрелить.
– Убери ствол! – заорал Маккена.
– Включай генератор! – в ответ орала Багира, продолжая щелкать курком.
Поручик не терял времени. Он выхватил из-за ремня подарок шейха и направил ствол раритета в раструб генератора. Сейчас он думал только об одном – осталось ли на полке кремневого замка достаточное количество пороха. Кремень чиркнул по металлической терке, высекая искры, одновременно приподнялась крышка полки, открывая порох. Тот вспыхнул и через затравочное отверстие огонь прошел внутрь ствола. Выстрел прозвучал громко, отдача получилась изрядная. Попал?
Негромкий треск, исходивший от генератора, также умолк. В ангаре загорелся свет, следом тут же грохнул пистолет Багиры. Но Маккена тоже не терял времени даром. Он не стал ждать, пока Багира поймет причину его колебаний и уберет ствол, а рванул к выходу из ангара. Вероятно, он решил воспользоваться вертолетом.
Багира немного растерялась. То, что генератор выведен из строя, она поняла сразу, как только включился свет. Теперь у нее оставалось только одно оружие – заложник. К нему она и метнулась. Поручику пришлось немного задержаться, чтобы разобраться с двумя загородившими дорогу верзилами. Одному он от души врезал тяжелым яблоком рукояти старинного пистолета, другого полоснул ножом.
Но Багира уже стояла рядом с заложником.
– Стоять или я его убью! – крикнула она.
Вот этого допускать не следовало. К сожалению, террористка с заложником находились слишком далеко от Голицына. Бросить нож? Плохая мысль.
– Плевать, сейчас все подохнем! – крикнул Поручик и бросил Багире под ноги гранату.
Время замерло. «РГД-5» граната с небольшим разлетом осколков – до тридцати метров. И Поручик, и Багира, и заложник с мешком на голове укладывались в этот радиус пять раз. Старший лейтенант не оставил шансов никому.
Ну, вообще-то, если честно, оставил. Трюк был старый, использовался много раз, но в условиях цейтнота и легкой паники срабатывал безупречно. Перед броском он «забыл» выдернуть чеку. Конечно, наметанный глаз террористки уже через секунду увидел, что граната с кольцом.
Но через секунду ее рука, державшая пистолет, хрустнула в запястье, а выбитое Поручиком оружие упало прямо на колени заложнику. Схватив его обеими скованными руками, он в упор выпустил в живот террористке пять пуль. Больше в магазине не было.
Поручик уже догадался, кого увидит под мешком. Он не ошибся. Это был Томашек.
– Ты как? – спросил старший лейтенант.
– Все о’кей, – отозвался журналист. – Думал, мне конец. Спасибо.
Поручик огляделся. Ангар опустел, но откуда-то снаружи доносилась интенсивная стрельба.
Томашек уставился вниз на распростертое тело Багиры.
– Извини, – сказал он. – Надо было взять ее живой, но из-под черного мешка все выглядит немного иначе, чем за письменным столом. Иногда приходится действовать слишком поспешно. Но кто бы мог подумать, что именно она окажется Эмиром Джихада?
– Я бы никогда не подумал, – согласился Поручик.
– А кто там стреляет? – спросил журналист.
– Наши добивают террористов.
Поручик решил, что небольшое преувеличение не испортит дела.
Томашек повернулся к стенду, на котором высилась груда мертвого металла, бывшая еще недавно грозным боевым генератором.
– Так вот как выглядит это чудо, из-за которого поднялось столько шума! Как думаешь, его еще можно починить?
Поручик пожал плечами.
– Думаю, все, что было кем-то создано и кем-то поломано, может быть кем-то и исправлено. Диалектика, однако.
Томашек встряхнулся:
– А что мы, собственно, ждем? Там же наши сражаются, – он передернул затвор своего пистолета, вынул магазин. – Пусто. У тебя лишнего магазина не будет?
– У меня лишний пистолет имеется, – сказал Поручик и протянул журналисту один из стволов.
Они направились к воротам ангара. Поручик шагнул вперед и услышал за спиной щелчок взводимого курка.
– Не оборачивайся, – сказал журналист. – Я знаю, как быстро ты умеешь стрелять. Извини, в других обстоятельствах мы могли бы стать друзьями.
– Значит, Эмир Джихада – это ты? – вопрос старшего лейтенанта прозвучал риторически. – А Багиру зачем убил?
– Во-первых, я рано или поздно убиваю всех, кто меня знает, – признался Томашек. – А во-вторых, тем самым лишний раз завоевал твое доверие. Вдруг у тебя имелись насчет меня какие-нибудь подозрения?
Поручик сокрушенно кивнул.
– Точно, имелись. Запиши один-ноль в твою пользу.
Эмир Джихада, он же австрийский журналист Ян Томашек, издал самодовольный смешок.
– Ладно, не убивайся, ты не дурак, просто тебе не повезло.
Но Поручик в величайшем отчаянии склонил голову:
– Нет, я дурак. Поэтому лучше мне не жить. Если ты меня не убьешь, я сам себя убью! Стреляй.
– Ты серьезно?
Поручик обернулся:
– Нет, просто прикалываюсь.
Увидев на губах старшего лейтенанта ехидную улыбку, Эмир Джихада нажал на спусковой крючок. Курок щелкнул.
Лицо Поручика приняло соболезнующее выражение.
– Что это, неужели осечка? А может быть, коварный друг подсунул тебе ствол без патронов? И когда же вы, раздолбаи, научитесь по весу определять – заряжен пистолет или нет? Так что первый результат аннулируется. Окончательный счет: один-ноль в мою пользу.
Главный террорист растерялся. В руке Поручика тускло блеснул металл «Катрана».
– Да, жалко, что мы не стали друзьями. Но ты не переживай, в тюрьму ты не пойдешь. Я тебя уважу по старой памяти.
Тут краем глаза он уловил движение справа. Рефлекс не подвел – сначала уйти с вероятной линии огня, потом выяснять – что там шевелится. В то же мгновение автоматная очередь ударила в стену в том самом месте, где он только что стоял. Эмир Джихада тоже обладал хорошей реакцией. С быстротой молнии он развернулся и дернул на выход из ангара.
Голицын выругался. Испортивший ему удовольствие придурок с автоматом ползком пробирался среди свалки металла и мертвых тел, в которую превратился ангар. Пару раз в поле зрения старшего лейтенанта попал золотой шеврон стрелка. Картина прояснилась.
Генерал Азими в самом начале боя по привычке притворился мертвым. Услышав, что выстрелы прекратились, он собрался выбраться на свежий воздух. А, увидев Поручика, шарахнул по нему из автомата.
– Охотился на волка, а поймал поросенка, – процедил сквозь зубы Поручик.
Справиться с незадачливым генералом было проще бинома Ньютона. Пока тот, потеряв противника из виду, высматривал его в одном направлении, тот зашел с противоположной стороны. Двигался старший лейтенант стремительно и неслышно. При случае «вселяющие страх» могли бы многому у него поучиться. Не пришлось.
Поручик ужа занес, было, клинок над загривком генерала-предателя, но вспомнил просьбу Умара. Перевернув нож, он торцом рукоятки ударил его в основание черепа. Тот мгновенно обмяк. Поручик выдернул у ближайшего убитого боевика брючный ремешок и крепко перемотал за спиной руки генерала. Потом подошел к генератору. Вероятно, его еще можно было починить. Но у Поручика на этот счет было свое, особое мнение. Он подобрал с пола гранату, которая сослужила ему столь полезную службу, выдернул за кольцо чеку и опустил ее в раструб излучателя. И отбежал за ближний выступ стены.
Взрыв превратил чудо технической мысли в груду обломков.
«За такой подвиг меня, как пить дать, вышибут со службы, – подумал старший лейтенант. – Придется искать место охранника супермаркета. А может, повезет, и его просто разжалуют в прапорщики. Главное – вывести из под удара Сан Саныча и ребят. Но этому его учить не надо».
Поручик выбрался из своего угла, пнул на прощание обломки генератора и растолкал ногой генерала Азими.
– Вставай, а то замучаю.
Тот, с помощью своего конвоира, кряхтя и причитая, с трудом поднялся на колени, а потом и встал на ноги. Прикрываясь его тушкой, старший лейтенант осторожно выглянул из ворот ангара. С той стороны, где афганцы отбивались от наседавших террористов, стрельба и взрывы, как будто приблизились. А бой вокруг бетонного бункера, где содержался Правдин и другой, неизвестный, заложник, начал понемногу, затихать. Ни Маккену, ни Эмира Джихада не было видно. Скорее всего, оба забились в щели и ждали подхода своих.
Поручик сбил пленника на землю и ткнул носом в песок.
– Дернешься – умрешь!
И полез на крышу ангара за Птенчиком. Под действием промедола и небольшого отдыха капитан немного оправился и смог, правда, с посторонней помощью, спуститься вниз тем же путем, каким они лезли наверх: на крышу машины, оттуда на капот и на землю. Поручик догадался, что Азими пробовал подняться, но у него не хватило сил и ловкости. Связанные за спиной руки помешали. Отсюда, поддерживая Птенчика и подгоняя пинками генерала Азими, Голицын направился к бункеру.
* * *
Пока Поручик ковырялся со своим гиперболоидом, Серегин и Копняк освобождали заложников. Лепешкин очень просился пойти с ними, но майор объяснил ему, что он принесет больше пользы в другом месте. К тому же половину своей группы Лепешкину пришлось передать Умару. Тому предстояло воевать всерьез, а Лепешкину – только отвлекать внимание.
Умар увел своих людей, а Серегин распределил бойцов вокруг бункера. По его сигналу афганцы открыли по бункеру бестолковый, но плотный огонь с противоположной от входа стороны.
Майор с Копняком подкрались к стальной двери бункера. Ручек снаружи не было, только отверстие для ключа. Копняк движением большого пальца вдавил в замочную скважину пластик и прикрыл снаружи магнитным взрывателем-отражателем. Оба залегли поблизости, и майор нажал кнопку дистанционного взрывателя. Не успел рассеяться дым от взрыва, как прапорщик ударом ноги распахнул лишившуюся замка дверь.
Десантники ворвались внутрь бункера. Услышав взрыв, афганцы Лепешкина прекратили огонь, чтобы шальной пулей через смотровые щели-амбразуры не задеть своих.
Как майор и предполагал, заложники лежали на полу. Террористы до поры до времени заботились об их сохранности. Короткими очередями десантники скосили террористов, которые пытались оказать сопротивление. Копняк рывком поднял с пола обоих заложников и легко понес к выходу. Майор прикрывал отход.
Снаружи у дверей их встретил Лепешкин. Он прямо-таки сгорал от нетерпения и торопливо сорвал черный мешок с головы первого из заложников. И остолбенел. Нет, это был не Правдин, но не это изумило помощника президента. Перед ним стоял президент Арабистана Саид Хасан. Живой и, кажется, здоровый. Стащив мешок с другого пленника, Лепешкин, а с ним и остальные, вздохнули, наконец, спокойно. Впервые за последние сутки.
Правдин, увидев перед собой только троих, встревожился.
– А что с остальными?
– Были живы, воюют, – успокоил его майор. – Будем надеяться, что скоро всех увидим.
Взгляд Правдина внезапно потух.
– Ольгу… – голос президента сел, он не знал, как продолжить.
Майор махнул рукой:
– Она в лагере, с раненым афганцем осталась.
Президент встрепенулся.
– Как, она жива?
Эта новость вселила в него новые силы.
– Какие у нас планы? – поинтересовался он у Серегина.
– Будем пробиваться к ангарам, попробуем захватить вертолеты. У нас мало времени, час ультиматума приближается.
Саид Хасан в ярости выругался:
– Меня обманули и хотели использовать! Теперь я должен как можно быстрее связаться с президентом Ирана и согласиться на его условия.
– Это надо сделать быстрее, – заметил Правдин. – Боюсь, ваш преемник не пойдет ни на какие уступки иранцам. Думаю, в вертолете мы найдем рацию, с помощью которой сможем связаться с Фархади-Ахмадом.
Отряд направился к ангарам с вертолетами. Двигались осторожно, с удвоенной осторожностью. Дважды пришлось вступить в перестрелку с затаившимися боевиками. Это заняло довольно много времени. К тому времени, когда они подошли к вертолетному ангару, здесь их встретили Поручик, Орлов и связанный Азими. Афганцы радостными криками приветствовали своего бывшего главнокомандующего. Он, разумеется, их радости не разделял. От немедленной смерти его спасло только то, что бойцы согласились немного потерпеть, чтобы разделить радость казни изменника с капитаном Умаром и его людьми.
– Мы направились к бункеру, но услышали, что там больше не стреляют, и решили, что вы придете сюда, – пояснил Поручик причину своего появления возле ангара.
Серегин пустил в ночное небо зеленую ракету – сигнал группе Умара, что можно отходить.
В ангаре никого не было, только темнели силуэты трех вертолетов: два «Блек Хоука» и старый «Ми-24» наших десантников.
– Глядите, два «Черных ястреба» и наш красавец, – обрадовался Копняк.
Правдин нахмурился.
– А где их «Апач», на котором стоял генератор? Он может перехватить нас на пути к Басре. Надо бы его найти и вывести из строя.
Серегин предложил:
– Вы погрузитесь на два «Ястреба», а мы с Поручиком прикроем вас на нашем «Крокодиле».
– «Крокодил» против «Апача»? – Лепешкин с сомнением покачал головой. – Не потянет.
– Разберемся, – коротко бросил Серегин.
И никто не стал с ним спорить.
