Глава 6
ОХОТНИКИ ЗА МОСКВИЧАМИ
Туннель, по которому он шел вот уже четыре часа, был сухим и достаточно просторным. Даже высокий человек, такой как Андрей, мог передвигаться по нему в полный рост. Правда, это оказалось единственным удобством. В остальном же назвать это путешествие удовольствием было нельзя. Пугала кромешная темнота сзади, угнетала неопределенность впереди. А вдруг, пройдя с десяток километров, он упрется в глухую стену? И что ему делать в таком случае – поворачивать назад и искать какой-то другой выход из этого подземелья? Или опять пытаться пробить каменную стену?..
Эхо удваивало шум шагов, и Андрею все время казалось, что за ним по пятам кто-то осторожно крадется. Время от времени он останавливался и щелкал зажигалкой, которую обнаружил в заднем кармане брюк. Маленький язычок пламени освещал бетонированный пол, стенку с осыпавшейся штукатуркой, совершенно гладкий потолок. Убедившись, что позади никого нет, Андрей продолжал свой путь, мысленно уговаривая себя не нервничать и полностью положиться на везение.
Раза два за время своего пути он натыкался на жесткую, искусно сплетенную глухую сетку, загораживающую проход. Это была гигантская паутина, разорвать которую Андрею удавалось с трудом.
Но все это не шло ни в какое сравнение с другими, куда более опасными обитателями подземелья – крысами. Пока эти твари вели себя достаточно спокойно – только юркали под ногами, поблескивая красноватыми глазками, и не проявляли никакой агрессии. Однако Андрей ничуть не обольщался – он знал, что крысы считаются одними из самых умных зверьков. Они обладают сверхинтуицией и нападают только на тех, кто морально слабее их. И только в том случае, когда голодны.
Все эти четыре часа блуждания по туннелю Андрей размышлял: куда же в конце концов выведет его этот странный путь. Ни для кого в городе не было секретом, что с незапамятных времен под Питером существует целая сеть подземных проходов-эвакуаторов. Ходили слухи, что попасть в этот лабиринт можно с любой станции метро. Только надо знать, в какую дверь заходить. Планы этого лабиринта когда-то хранились в КГБ. В семидесятых годах доблестное одиннадцатое управление реставрировало подземный ход и использовало по своему усмотрению. Но в девяностых, когда в эшелонах власти началась полная неразбериха, эвакуаторы пришли в упадок. И теперь в катакомбах прочно обосновались бомжи и эстетствующая молодежь. Бомжи оккупировали эту территорию по вполне понятным причинам, а молодежь – под впечатлением фильма Люка Бессона «Подземка». Андрей подозревал, что он по чистой случайности попал в этот самый лабиринт, и искренне надеялся, что на его пути рано или поздно встретится хотя бы один живой человек.
Однако чем дольше он блуждал по туннелю, тем призрачней становилась надежда выбраться наружу. Ни справа, ни слева, ни сверху не было даже намека на то, что в туннеле имеются другие входы-выходы. Шел Андрей скоро, за все это время потратил на отдых не более получаса и, как ему казалось, вполне мог отмахать километров тридцать.
«Меня, наверное, уже хватились, – думал он, продвигаясь вперед. – И идут за мной по пятам. Нас друг от друга отделяет не больше получаса… Эх, скорее бы кончилась эта неопределенность! Да и пить страшно хочется».
Ему вдруг показалось, что откуда-то справа доносится какой-то странный шум. Звук, приглушенный толстыми стенами, очень напоминал гул электрички.
«Метро, – догадался Андрей и посмотрел на часы. – Метро начало работать!»
Приободрившись, ускорил шаг и метров через триста обнаружил, что туннель расходится в разные стороны.
«Уже кое-что», – обрадовался он и тут же засомневался, куда идти: направо или налево.
Поворот направо, судя по количеству мусора – окуркам, огрызкам, каким-то картонным ящикам, был обитаем. Правда, пол там устилала вода. Примерно по щиколотку. В коридоре, который сворачивал налево, воды почти не было. Но там не было и следов пребывания человека. Только вдоль стены тянулись пучки кабелей, забранных в свинцовую обертку. Андрей свернул направо. И через несколько метров уперся в металлическую решетку. Ощупав решетку сверху донизу и убедившись, что выломать ее невозможно, опустился на корточки и решил передохнуть.
«Придется возвращаться назад и разведать тот, второй поворот. Может, с ним повезет больше?» Вдруг он услышал звуки, похожие на шум шагов. Словно с противоположной стороны решетки навстречу ему двигался человек.
На всякий случай Андрей перевесил автомат на грудь и щелкнул предохранителем. И через минуту похвалил себя за предусмотрительность, потому как увидел слабый луч фонарика. Человек, который шел по туннелю с противоположной стороны, был одет в грязное демисезонное пальто. В руках, кроме фонаря, он держал какой-то полиэтиленовый пакет.
Вскочив на ноги, Андрей громко крикнул:
– Эй, кто там?
Из-за многократного эха вопрос прозвучал гулко, зловеще. Шаги тут же затихли, фонарик погас.
– Не бойся! – чуть тише сказал Андрей. – Помоги мне отсюда выбраться…
В туннеле было тихо. Незнакомец не отзывался. Испугавшись, что тот может убежать, Андрей вытащил из кармана зажигалку и трясущимися руками попытался щелкнуть кремнем. От волнения у него вспотели ладони, зажигалка выскользнула из пальцев и упала в грязную воду.
– Черт, – выругался он, понимая, что даже если и найдет зажигалку, то она скорее всего не будет работать.
В это время до его слуха донесся шум удаляющихся шагов. Не в силах сдерживать нарастающее напряжение, Андрей бросился к решетке и заорал:
– Постой!
Однако незнакомец, еще больше испугавшись, только ускорил шаг. Чавканье и хлюпанье, в несколько раз усиленное эхом, становилось все тише и тише, и вскоре все звуки, свидетельствующие о присутствии в подземелье еще одного человека, пропали. В туннеле вновь повисла гнетущая тишина, изредка прерываемая писком крыс и непонятными шорохами…
* * *
Парни, которых Зяблик послал вдогонку за Андреем, в отличие от беглеца были экипированы по всем правилам: автоматы Калашникова, легкие бронежилеты «Коммандос-С». В многочисленных карманах и подсумках этих чудо-жилетов, которыми обычно оснащались бойцы подразделений по борьбе с терроризмом, можно было вместить все: магазины для «АК-74», мощные фонарики, рации, гранаты, флягу, аптечку, противогаз и даже альпинистский карабин со спусковым устройством. Именно поэтому двигались парни с гораздо меньшей скоростью, чем преследуемый ими, но зато видели, куда шли, и, самое главное, не чувствовали себя столь одиноко и неуверенно.
Их было трое: Зуб, Лева и Платон. Платон – самый старший в группе и, соответственно, самый главный – был невысоким, юрким, как ящерица, парнем с длинными, почти достающими до колен руками и чуть выступавшей вперед челюстью. Однако даже у самого Зяблика язык не поворачивался назвать его обезьяньей кличкой – Гиббоном или Орангутангом. Все знали, что в порыве ярости Платон способен на опрометчивые поступки, а то, что он легко выходит из себя, тоже все знали очень хорошо. Зато башка у него варила дай бог каждому. В опасных ситуациях Платон умел быстро ориентироваться и принимать наилучшее решение. Иногда, конечно же, рисковал, но риск этот в конечном результате почти всегда оправдывал себя.
Зуба, второго из преследователей, парня двадцати двух лет от роду, можно было бы назвать красивым, если бы не металлическая коронка на переднем зубе. Однако получил он свое прозвище вовсе не из-за этого, а просто оттого, что носил фамилию Зубов. В отличие от немного истеричного Платона, Зуб был всегда спокоен и невозмутим, как танк. Нервничал крайне редко, выходил из себя – еще реже, но в ближнем бою, где необходимо сохранять хладнокровие, был незаменим.
Третий «охотник за головами», Лева, не был столь умен, как Платон, и не умел драться так профессионально, как Зуб. Но он знал про клад, спрятанный под землей, поэтому его и включили в группу.
В цепочке из трех человек Лева шел посередине. Первым, как обычно, Зуб, а замыкал шествие Платон. Они двигались вперед в среднем темпе, изредка перебрасывались короткими фразами и время от времени делали короткие передышки – курили, пили воду, проверяли оружие. Во время этих перерывов Платон звонил Зяблику и докладывал о происходящем. Впрочем, докладывать пока было нечего: «Ну, шевелим поршнями, москвича пока не видать, но факт, что идем по его следу. Доказательства? Есть и доказательства – разорванная паутина, следы от ботинок…»
Последний разговор с Зябликом состоялся ровно в девять утра. После него минут пятнадцать все добросовестно шли вперед. В отличие от Андрея, который двигался практически вслепую, они прекрасно видели, куда идут и что у них под ногами. Стены туннеля, казавшиеся Андрею гладкими, в некоторых местах имели углубления размером восемьдесят на метр семьдесят. За время пути таких углублений им попалось всего два. Одно – в самом начале, но тогда они были так увлечены погоней, что не обратили на него особого внимания. Теперь же, вновь столкнувшись со странной нишей в стене, решили тщательно осмотреть ее.
Больше всего их заинтересовало то, что прямо в бетоне имелась небольшая продолговатая щель, очень напоминающая паз для какого-то жетона. Поразмыслив, парни пришли к выводу, что перед ними – замаскированная дверь. Причем дверь эта с кодовым замком, открыть который практически невозможно.
– Может, рванем ее к чертовой матери? – предложил Зуб, который почему-то решил, что этот выход выведет их прямо в бункер Сталина.
Платон покрутил пальцем у виска и насмешливо спросил:
– Ты что, совсем охренел?! Жить надоело? Хочешь, чтоб твои яйца по стенке размазались?
– А че? – Зуб пожал плечами. – Я «хлопушку» прямо к этой фигне присобачу, отвалим подальше, нажмем на кнопочку, и полный ажур.
Как ни странно, но его поддержал и Лева.
– Давайте рискнем, – выдохнул с жаром. – Не зря же мы столько километров отмахали не пивши, не евши.
– А москвич? – мрачно спросил Платон.
Лева беспечно махнул рукой и засмеялся.
– Никуда он от нас не денется. Побыструхе посмотрим, что там, за дверью, и опять вдогонку.
– Как бы нам Зяблик башку не открутил за наши художества, – засомневался Платон. – Если упустим этого засранца – считай, смертники.
– Да не упустим мы его, не упустим, – упрямо твердил Зуб. – Он же без фонаря. Далеко не уйдет… Да его, может, уже и крысы сожрали!
– Как же, сожрали! – передразнил Платон. – У него ствол. Да и здоровый он, амбал, сам кого хочешь сожрет с потрохами… Ладно, если по-быстрому, давайте, начинайте.
Зуб снял с плеч рюкзак и вытащил из него так называемую «хлопушку». Повозившись несколько минут со взрывным механизмом, прилепил бомбочку как раз посередине «двери», затем махнул рукой, дескать, отходите назад. Приказ не пришлось повторять дважды – Лева и Платон со спринтерской скоростью тут же умчались в темноту. Легли на сырой, пахнущий плесенью пол, обхватили головы руками и принялись ждать. Вскоре к ним присоединился и Зуб. Правда, он не лег на пол, а всего лишь опустился на колени и, держа в вытянутой ладони пульт дистанционного управления, нажал на красную кнопку…
Через мгновение чудовищный грохот, многократно усиленный эхом, потряс подземелье. Узкий туннель заполнил черный, противно пахнущий дым. Убедившись, что руки-ноги, а уж тем более головы целы, они тут же вскочили и помчались осматривать место взрыва.
То, что через несколько мгновений предстало перед глазами Платона, Зуба и Левы, потрясло их до глубины души. На месте углубления в стене теперь зияла огромная дыра, из которой валил густой дым. Посветив фонариками в эту дыру, они увидели небольшую квадратную комнату, сверху донизу напичканную здоровенными стальными ящиками. В дальнем углу имелся небольшой стенд с несколькими мигающими лампочками, очень напоминающий пульт управления космическим кораблем. В первую секунду парни потеряли дар речи. Но спустя некоторое время оцепенение понемногу прошло, уступив место страху, смешанному с удивлением.
– Мать вашу, куда это мы сунулись? – прошептал Зуб и зачем-то перекрестился.
– А хрен его знает? – ответил Лева. – На клад вроде не похоже…
– Какой клад, придурок? – буркнул Платон, осматривая комнату. – Кто клад в такие «медведи» прячет?
– А чего тут тогда такое?
– Не знаю! Только чует мое сердце – в дерьмо вляпались. Надо потихоньку сматываться, пока нас тут не застукали.
– Может, Зяблику звякнуть? – предложил Зуб. – Он чего-нибудь посоветует…
– Зяблик нам кишки вырвет за то, что мы не сазана пасем, а занимаемся разной херней, – с уверенностью заявил Платон. – Глядите, мужики, если москвич с хвоста сбросит, мы – жмурики. Ей-богу!
И Зуб, и Лева прекрасно понимали, что Платон прав. Прав на все сто процентов. Однако ни тот ни другой не могли уйти отсюда просто так, не узнав, что же все-таки спрятано за металлическими дверцами сейфов. Поэтому Лева, воровато оглянувшись по сторонам, шагнул в образовавшийся от взрыва проем. Вслед за ним, кряхтя и покашливая от дыма, полез Зуб. Платону не оставалось ничего другого, как последовать примеру своих товарищей. Выматерив их на чем свет стоит, он тем не менее принялся рассматривать помещение. Больше всего его заинтересовало то, что он называл пультом управления, с мигающими лампочками и узкой щелью для пластиковой карточки.
Тем временем Лева и Зуб не теряли времени даром. Подсвечивая себе фонариками, они излазили комнату вдоль и поперек и даже попытались открыть металлические ячейки с помощью обыкновенного ножа. Понятно, что в этом они не преуспели.
Внимательно изучив сейфы, Лева авторитетно заявил:
– Без «арматуры» мы тут ни хрена не сделаем. Это тебе не «воробей», тут нужна «гусиная лапа»!
Несколько лет назад он отмотал срок за кражу со взломом и неплохо разбирался в некоторых воровских тонкостях.
Зуб взглянул на своего товарища с уважением и озадаченно крякнул.
– Может, еще раз звездануть по ним тротильчиком, а?
– А возьмет?
– Не боись! Долго ли умеючи…
Платон, подозревая, что его авторитет заметно пошатнулся и скоро того и гляди накроется медным тазом, предпринял последнюю попытку отговорить подчиненных от этой авантюры.
– Чем дурью маяться, пацаны, лучше давай сваливать отсюдова.
– Ну, конечно! – со смехом возразил Зуб. – Самое время сваливать, когда осталось-то всего ничего – руку только протянул, и бабки наши.
– С чего ты взял, что тут есть бабки?! – спросил Платон, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться.
– А че их тогда так упаковали? Такие хитрые замки не вешают, если брать нечего! А если дрейфишь, то так и скажи. И мозги нам не пудри. Сами справимся…
Непочтительная насмешливость Зуба больно ударила по самолюбию, и Платон не утерпел. Дернул затвор автомата и навел тяжелый ствол на зарвавшегося подчиненного. Увидев в его глазах не испуг, а вызов, со злостью процедил сквозь зубы:
– Ах ты, сука долбаная…
– Сам ты сука, – успел парировать Зуб, и это были последние слова в его непутевой жизни, потому как Платон, озверевший от ярости, нажал на спусковой курок.
Пули, выпущенные из автомата, снесли Зубу половину черепа, и он рухнул на грязный пол, словно мешок с дерьмом. Лева, потерявший дар речи, застыл на месте.
Платон же оставался совершенно спокоен. Он опустил все еще дымящийся ствол и брезгливо пошевелил носком сапога безжизненное тело Зуба.
– Добазарился, качок, – подытожил он и нехорошо усмехнулся. Мышцы его лица расслабились, тонкие ноздри затрепетали, а в глазах появилось мечтательное выражение. Было похоже, что, убив своего подчиненного, Платон получил настоящий кайф… – А ты чего, трясешься как осиновый лист?.. – наконец переключил он свое внимание на Леву. – Не боись, тебя не трону. Если, конечно, не передумал клад искать…
* * *
Грохот взрыва Андрей услышал как раз в тот момент, когда, осторожно касаясь грязной стены, двигался в направлении левого поворота туннеля. На какое-то мгновение ему вдруг почудилось, что каким-то невероятным образом он вновь оказался в Курдистане, где отвоевал долгих три года. Тогда тоже гремели взрывы, стрекотали автоматные очереди, и все это происходило среди нестерпимой духоты. Тогда тоже невыносимо хотелось пить, на зубах хрустел песок, а мышцы ног сводило от усталости.
«Откуда здесь, под землей, греметь взрывам? – равнодушно подумал он, с трудом заставляя себя идти вперед. – Строительные работы?.. Вряд ли. К тому же совсем рядом проходит метро. Только законченные идиоты будут обращаться со взрывчаткой так неаккуратно…»
И вдруг он понял: Кайзер! Ведь все это время, пока он бродил по подземному лабиринту, его люди наверняка шли за ним. И шли не с пустыми руками.
«Но какого черта они балуются со взрывчаткой?.. Может, уперлись в глухую стену и решили расчистить путь с помощью тротила?»
Андрей прислонился к стенке, чтобы немного отдохнуть и прикинуть, как ему действовать, если вдруг объявятся преследователи. Хотел было присесть на корточки, но тут же передумал. Сейчас расслабляться было нельзя. Наоборот, следовало максимально сконцентрироваться, контролировать каждый посторонний звук и быть готовым к любым неожиданностям.
«Пожалуй, придется принять бой, – решил он, вслушиваясь в тишину. – Я не знаю, сколько человек идут за мной, но бегать от них, как крыса, я не буду».
И в этот момент до его слуха донесся стрекот автоматной очереди.
«Пауков, что ли, отгоняют?» Андрей встал в полный рост и на ощупь проверил свое оружие. Убедившись, что все в полном ажуре, облизнул пересохшие губы и, стараясь не думать о своем незавидном положении, шагнул в темноту…
Он двигался вперед, ступая неслышно и мягко, как кошка. Как ни странно, но на этот раз Андрей не чувствовал волнения, как обычно бывало перед схваткой. Он ощущал лишь безмерную усталость и желание побыстрее развязаться со своими преследователями. Преодолев еще метров триста, услышал негромкие мужские голоса, усиленные эхом, и даже сумел разобрать несколько предложений. Люди, находившиеся в туннеле, спорили о каком-то кладе.
«Клад?.. При чем здесь клад? Похоже, я ошибся – эти парни пришли сюда не по мою душу, – подумал Андрей и опустил автомат. – В любом случае они наверняка знают, как выбраться из этого чертового туннеля…»
– Эй, мужики, – убыстряя шаг, громко позвал он. – Не скажете, который час?