Глава 17

Очереди из трех или четырех автоматических винтовок подняли вокруг Жулина и Ключникова настоящую бурю. В воздух взмыли щепки, ветки, обломки сосновой коры. Разведчики, оглушенные неожиданным нападением, повалились на землю, и на их спины упало все, что до этого было срублено пулями. Чтобы хоть немного уйти от вражеского огня, Ключников попытался отползти в сторону, но в его уши врезался звук работающего М60. Пулеметчик будто хотел прорубить просеку в том месте, где лежали разведчики, кое-как укрывшиеся за корнями огромной сосны. М60 бил мощно и уверенно.

– Кажется, мы попали, Ключ, – прокричал прапорщик. – По нам работают около десятка стволов!..

Можно было заставить эту пальбу захлебнуться. Две гранаты, брошенные одновременно, вынудили бы людей Ибрагимова успокоиться хотя бы на мгновение. Но гранат не было.

Зато они имелись у солдат в грузинской форме, оцепивших овраг. Когда разорвалась первая, Жулин почувствовал, что его словно оторвало от земли и снова положило на место. Привычного свиста осколков не было. Лишь пыль стояла над травой дымовой завесой. Вторая упала на склон и покатилась прямо на Ключникова.

Он схватил черный цилиндрический корпус и отшвырнул в сторону. Взрыв оглушил обоих разведчиков. Жулину снова показалось, что его оторвало от земли. Барабанные перепонки заныли, голову прапорщика пронзила боль.

– Чем они нас кроют, гады?! Я первый раз такую хрень вижу!

– Это МК-3, Олег!

– Господи, чем их Ждан снабжает!..

Ручная фугасная граната МК-3 хорошо зарекомендовала себя во Вьетнаме. Солдаты армии США выкуривали ими вьетконговцев из катакомб. Мощность взрыва была почти втрое сильнее, чем у обычной осколочной гранаты. После вьетнамской войны остались склады, набитые доверху. Военное ведомство США с удовольствием распродавало устаревшее оружие в страны третьего мира. Грузия в лице Саакашвили охотно принимала эти дары и в качестве безвозмездной военной помощи НАТО. Удачно обводя вокруг пальца американских поставщиков, специалисты НИИ под руководством Ждана производили закупки оружия или просто его получение якобы для армии Грузии. Груз доставлялся через Турцию сначала в Азербайджан, а уже оттуда по железной дороге в Чечню.

Жулин и Ключников стали одними из тех, кто на себе испытал качество этого оружия морских пехотинцев США. Оно устарело морально, но прапорщик охотнее принял бы сейчас что-нибудь из нового, не столь оглушительного.

Если бы пороховой столбик в МК-3 горел столько же времени, как и в «Ф-1», то Ключникова разнесло бы в клочья. Разница в две секунды сказалась. Граната пролетела пять метров и разорвалась. Разведчики не получили осколков, но оба были оглушены.

Они ожидали нападения, но не могли предположить, что оно случится так скоро и с такой мощью. Жулин ничего не знал о планах Ибрагимова. Справедливости ради нужно сказать, что и подполковник не понимал, кто угодил в расставленные им сети. Он был убежден, что эти двое русских – первые из тех, кто обогнул овраг и решил с тыла подобраться к взводу, оцепившему ложбину.

– Как думаешь, Ибрагимов поверил, что нас не было в Селе? – спросил Ключ, открывая и закрывая рот, чтобы восстановить давление в голове.

– Думаю, он решил, что мы дотуда не дошли, а людей спалил, чтобы не было свидетелей. Наверное, Ибрагимов охренел от изумления, когда увидел деревню!

Стрельба стихла. Командир «грузинского» подразделения пытался оценить размер ущерба, причиненного разведчикам.

– Попытаемся отойти?

– Не этого ли они хотят?

– Думаешь, там засада? Если так, то нам остается просто подняться и пойти в штыковую.

– Нет у нас штыков, – злобно процедил Ключников. – У нас вообще ничего нет.

– Внимание! – В ста метрах выше вдруг заработал громкоговоритель. – Бойцы подразделения Стольникова! Вы окружены, сопротивление бесполезно! Предлагаю оставить оружие, встать и поднять руки!

Ключников хмуро посмотрел на прапорщика. Голос был слишком молодым.

– Это не Ибрагимов.

– И не кино, – усмехнулся Жулин. – Не волнуйся, он рядом.

– Я знаю, что вы меня слышите! Сопротивление бесполезно!

– Он это уже говорил, – заметил Жулин.

– Так ты же не отвечаешь.

– А почему я должен отвечать? Ты начинай!..

– Я же не прапорщик. Торговаться и выменивать – это ваша забота.

Жулин рассмеялся и заявил:

– Морду бы тебе набить.

– Нельзя. – Ключников перевернулся на спину и сплюнул в сторону. – Я твой друг.

– Ответьте!.. – прозвучало сверху. – Я даю вам минуту на размышление!

– А можно звонок другу? – крикнул, не поднимая головы, Жулин.

– У тебя телефон есть?

– Ты принесешь!

– А на грудь тебе не поссать, чтоб морем пахло?

– Ладно, – согласился Жулин. – Подходи и попробуй.

В лесу на некоторое время воцарилась тишина.

– Ну и чего же ты не идешь? – рявкнул прапорщик. – За пипетку боишься? Правильно.

– С кем я разговариваю? – донеслось сверху.

На этот раз говорил другой человек. В его голосе звучали властные нотки, не лишенные раздражения.

– А я с кем разговариваю?

– Подполковник Ибрагимов.

– Привет, Ибрагимов.

– Так с кем я разговариваю?

– Не твое дело.

– Если через минуту вы не подниметесь с пустыми руками, то я вспашу место, где вы лежите, огнеметами, – пообещал подполковник.

– Ты маму свою ими пугай.

Ибрагимов куснул ус. Он и не собирался использовать «Шмели». В густом лесу это смерти подобно в первую очередь для самого стрелка.

– Акимов с вами?

Жулин быстро повернулся к Ключникову и беззвучно, одним ртом повторил: «Акимов?..»

Секунду прапорщик соображал, потом сказал:

– Ключ, они нас приняли за группу Баскакова.

– Выходит, наши ушли. – Разведчик растянул губы в ядовитой усмешке.

– Вот именно! – Олег тоже развернулся на спину и рявкнул: – Эй, Ибрагимов! А ты не боишься, что я сейчас подниму своих людей, и мы ввосьмером вас на ремни порежем?

– Я – это кто?

– Майор Стольников!

– Хватит ребячиться! – раздался раздраженный голос Ибрагимова. – Ввосьмером не получится. Майор Стольников убит, рядовой Маслов убит! Двое ваших – фамилии я пока не выяснил, но это временное явление – уничтожены моими людьми восточнее этой высоты! Вас осталось пятеро вместе с предателем Акимовым! Так что давайте не будем ослить! У вас десять минут!..

Жулин и Ключников лежали и разглядывали кроны могучих сосен, сходящиеся у небосвода.

– Саня убит, Маслов тоже. Он даже фамилию его знает. – Ключников бормотал как сомнамбула и чувствовал, как мертвеют руки, держащие «Вал».

– Кому ты веришь? – вспылил Жулин. – Они так же убиты, как мы с тобой уничтожены восточнее этой высоты! Петух луну крутит, а ты уши развесил, как кура на насесте!

– Ты думаешь?.. – Боец повернулся и посмотрел прапорщику в глаза.

– Ты как ребенок, ей-богу! – жарко прокричал Олег.

Он с показной уверенностью глядел на Ключникова и думал: «Убит ли Стольников – это бабка надвое сказала, а вот Маслов!.. Да, точно погиб».

Ибрагимов, как и многие другие «грузины», знал Стольникова в лицо. Фамилию погибшего разведчика подполковник мог выяснить, лишь отправив Ждану в НИИ фото трупа.

– Так что же нам делать, Олег?

– А у нас всего два варианта. – Жулин рассмеялся. – Первый: принять предложение человека, загнавшего людей в сарай, чтобы спалить заживо. Второй: пошептать «Валами».

Ключников слепил на лице зловещую гримасу.

Баскаков понял, что путь наверх снова свободен, попытался вздохнуть с облегчением, но издал лишь судорожный хрип. Он не мог дышать свободно. Стольников и Маслов остались на высоте, и их судьба неизвестна. Сержант не знал, где сейчас находятся Жулин с Ключниковым, куда идут и живы ли вообще. Однако он выполнил свою задачу, вывел часть группы из окружения. Теперь оставалось одно: рваться наверх.

Лес не становился реже. Эта высота по своим приметам резко отличалась от предыдущей. Здесь крупная, вековая растительность, держи-дерево, высокая сочная трава. Стоило Баскакову остановиться, чтобы оценить положение дел, как он тут же терял из виду своих людей. Ему приходилось догонять их. Сержант тяжело дышал и ступал на землю так крепко, словно пытался прокрутить ее под собой.

Вероятно, сказывалась близость высоты к горной гряде. Ее пока не было видно. Баскаков не мог сказать, сколько времени займет подъем, но уже ощущал разреженность воздуха и свежесть, обычную на немалых высотах.

Патронов хватало еще на один бой, похожий на тот, который случился только что. Баскаков решал, как быть дальше. Все это время он считал, что поставленная перед ним задача имеет локальный характер. Пройдет время, и догонит группу Жулин. Вернется Стольников. Сержант с удовольствием передаст ему командование и порадуется тому, что не зря тратил силы. Мысль о том, что офицера и прапорщика, равно как и Маслова с Ключниковым, уже нет в живых, приходила ему в голову не раз. Баскаков отмахивался от нее как от жирной навозной мухи, собравшейся сесть на аппетитный кусок и осквернить его.

– Ермолович, у тебя в сумке пургена нет? – крикнул он санинструктору.

– А что, заклинило, братан? – отозвался тот. – Нормальных людей в окружении понос прохватывает, а у тебя запор.

– Это не мне, а Айдарову.

– Татарин! – крикнул Ермолович, уже понимая, что грядет шутка. – Расслабься, поговори с нами. Может, оно само там разболтается…

– Да не в этом дело, – объяснил Баскаков. – Что-то отстает наш промысловик. Ему бы реактивного топлива для скорости.

– Если я не буду останавливаться, то никто из вас не узнает, когда «грузины» подойдут! Ты же, Баскаков, что делаешь? Стоишь и пыхтишь на весь лес! Какое тут наблюдение может быть? Нужно сбавить ход, продышаться, замереть, прижаться к земле, послушать!.. Ты хоть раз на барсука ходил?

– В бар к сукам ходил, а так – нет.

– Вот видишь. Какой из тебя следопыт? Ничего похожего! Вот, помню, ходили с отцом на ирбиса…

– Так твой папаша браконьером был и сынка к этому пристрастил? – вмешался Ермолович.

– Дело было еще до внесения снежного барса в Красную книгу! Ты вообще знаешь, что охота на него самая тяжелая?

– Ну все! – проворчал Мамаев. – Попросили Татарина поговорить!..

Внезапно лес посветлел. Еще недавно разведчикам казалось, что этому частоколу сосен, для верности затянутому кустами держи-дерева, конца и края не будет. И вдруг кто-то поработал перед ними гигантскими ножницами. Сосны разошлись, уступая дорогу солнечному свету.

Баскаков вспомнил, что макушка высоты лысая, поэтому, на тот случай, если люди Ибрагимова сейчас рассматривали ее в цейсовскую оптику, приказал двигаться по опушке леса. Подняться наверх он решил только тогда, когда группа окажется с обратной стороны вершины.

На это ушло полчаса. Снизу все кажется компактным. Как-то раз, приехав к сослуживцу в Алматы, Баскаков увидел горы. Ему казалось, что они стояли сразу за городом.

Он поглядел на уходящую вдаль троллейбусную линию и спросил у первого встречного:

– Скажите, пожалуйста, на каком троллейбусе можно доехать до гор?

Оказалось, до них более двухсот километров. Вершины выглядели совсем крошечными, острыми. Уже потом, побывав на Медео, Баскаков понял, что на любой из них мог без труда разместиться городской микрорайон.

Горы в Чечне не такие. Здесь ты не успеваешь заметить, как поднимаешься на высоту, где хочется остаться. Чечня никогда не славилась высотою своих хребтов, но Баскаков не раз видел здесь снег летом. Голова кружилась от сигареты. Чай имел другой, куда более насыщенный и приятный вкус.

Поэтому сержант и не удивлялся тому, что группа потратила тридцать минут только на то, чтобы обойти вершину и оказаться с северной ее стороны. Наконец-то стало ясно, что ни человеческому глазу, ни мощной оптике не дано их видеть, и разведчики взошли на высоту.

Они долго стояли, боясь проронить слово, позабыв о желании опуститься и перевести дух. Их ноги, которые еще минуту назад подгибались от усталости, стояли крепко и надежно. То, что предстало перед глазами людей, заслуживало долгого молчания.

С вершины катился пологий долгий склон, поросший редким кустарником. Он уходил вниз на километр, а то и более, а затем превращался в подъем, очерчивая таким образом горную равнину.

Впереди виднелись высокие вершины, покрытые голубоватым налетом, словно затянутые инеем. Скалистые отроги высились справа и слева от высоты, окружали ее и превращали долину в котлован немыслимых размеров. В горной гряде справа виднелись дома и еще какие-то крупные строения неизвестного предназначения, высеченные из серого камня, похожего цветом на обычный дорожный гравий. Их разделяли узкие улочки.

Черные, пустые глаза поседевших зданий устало смотрели в долину, но не было видно ни единого живого существа. Когда-то это была просто горная гряда, ничем не примечательная, похожая на ту, что стояла километрах в пяти напротив нее. Но кому-то понадобилось высечь в ней целый город, не пользуясь ничем, кроме инструментов для работы по камню.

– Вы видите то же, что и я?.. – прошептал зачарованный Акимов.

– Я не знаю, что ты видишь, – тихо ответил Баскаков после долгой паузы. – А я наблюдаю городской район, в котором проживало или проживает около трех тысяч человек, никак не меньше. Лейтенант, все высечено в скале, или я ошибаюсь?

– Есть только один способ проверить это.

Баскаков поднес к глазам бинокль. Город придвинулся, улочки чуть разошлись, и теперь было видно, что на них могли без хлопот разъехаться два всадника.

Почти все постройки имели одинаковые пропорции, отличались лишь мелочами. Сержант не видел ни одного жилого дома выше двух этажей, зато разглядел большое здание с колоннами, возвышающееся на городом. Несколько сторожевых башен торчали на одинаковом расстоянии друг от друга. Стена выходила из скалы, подковой огибала город, тянулась на север и там снова врастала в основание гряды. Высоту ее определить было трудно. Рядом не имелось ни единого ориентира, который мог бы подсказать точные размеры того, что видели разведчики.

Издали огромный город был похож на грузинское село, домики которого стоят на разной высоте. Вдоль всей стены тянулся ров, о глубине которого можно было судить только приблизительно. Вероятно, когда-то он был заполнен водой. Люди, жившие за этими стенами, не забывали об обороне.

Видеть такое в глубине Другой Чечни было удивительно, Баскаков почувствовал, как колкие мурашки пробежались по его спине. Одиннадцать лет назад он, вошедший в эту страну с другими разведчиками, встретил людей, не знакомых с цивилизацией двадцать первого века. Жители этого города тоже, конечно, не имели даже приблизительного представления о телефоне и радио. Но удивляться этому не стоило.

Величие и размеры этого города указывали на то, что он возник в незапамятные времена. Поблизости от него не было ни одного дерева. Земля перед городом словно утратила способность поддерживать жизнь растений. Только в двух-трех километрах от стены природа рассыпала редкий кустарник. Присмотревшись, Баскаков понял, что это дикие яблони.

– Никогда в жизни я не видел ничего подобного, – произнес кто-то.

Баскаков не понял, чьи это слова. Видимо, не один он был подавлен и смят величием того, что увидели разведчики.

– Наверное, так выглядел когда-то Паммуккале, который в Турции, – предположил Мамаев.

За годы скитаний, игры в прятки с ФСБ и военной разведкой он несколько раз бывал в тех местах.

– Но там просто городок, особенно по сравнению с этим.

– Да, если бы Паммуккале не был разрушен землетрясениями, то он мог выглядеть так же, – отозвался Акимов.

– Хватит болтать! – Баскаков опустил бинокль и посмотрел на лейтенанта. – Пойдем дальше или задержимся здесь до прибытия наших?

– Ибрагимов войдет в город, – уверенно ответил Акимов.

– А он умеет воевать там так же хорошо, как мы?

Как бы то ни было, пришла пора позаботиться о пропитании. Его можно было добыть только на охоте. В случае удачи костер придется разводить внутри дома, чтобы не привлекать ненужного внимания. Первая вылазка Айдарова закончилась неудачей, но его вины в том не было.

– Я обязуюсь подстрелить козу, – пообещал Татарин.

– А я ее обдеру, – поддержал Мамаев.

– Среди вас есть только один шашлычных дел мастер, – встрял Акимов. – Это я.

– Тогда хватит здесь стоять, а то горные духи разозлятся.

Группа начала спускаться с вершины. Через двадцать минут разведчики достигли равнины.