Глава 14
– Я все думаю о тех ракетах, – чуть заикаясь от неровного бега, сказал Жулин.
– А что ты о них думаешь? – буркнул Ключников.
Девушка бежала впереди, разведчики следовали за нею. Айшат была на удивление подвижна и легка. Жулин и подумать не мог, что этот марш-бросок во главе с девчонкой доставит ему столько хлопот. Он бегал неохотно и только тогда, когда требовали обстоятельства. Сейчас был как раз тот случай. Еще четверть часа назад ему казалось, что идти до цели из-за этой девчонки они будут долго. Сейчас же выходило, что он и Ключников едва поспевали за Айшат, проявлявшей чудеса прыгучести. Она похожа была на серну, скачущую из стороны в сторону.
– Послушай, дорогая! Дяди уже большие, им трудно так рысачить! – закричал прапорщик. – Мне сорок лет, красавица, а ты меня заставляешь прыгать, как зайца!..
– Скоро! – даже не запыхавшись, крикнула она. – Совсем тут!
– Надо же! То десять минут, то четверть часа, теперь «совсем тут». Меня пригласили на пляж, но забыли сказать, что отель находится в сорока километрах от берега теплого моря!
– Да хватит тебе бухтеть! – буркнул Ключ, тоже не испытывающий комфорта при скоростном передвижении. – Разве она виновата? Что ты там о ракетах говорил?
– О каких ракетах?
– Ну, об «Искандерах», я полагаю! Или ты о космических ракетах думал?
– Об «Искандерах», конечно. Как считаешь, какой у них рабочий потолок?
– Слышал о десяти километрах.
– Вот именно. Так откуда, по-твоему, били ракетой по нашей высоте? Она же не вертикально взлетает, а потом падает? Ей нужно разогнаться, подняться хотя бы на три километра! Какое расстояние она должна покрыть за это время?
– Я что, ракетчик? – облизывая соленые губы, бросил Ключников.
– Да километров сто! До тоннеля от того места, где по нам первый раз ударили, было около шестидесяти.
– И что это значит?
– Это значит, что пусковая установка находится минимум в пятидесяти километрах от тоннеля!
– «Мираж»? – Ключников сбавил скорость и посмотрел на прапорщика.
– Вряд ли. Ждан не доверит отморозкам тактические ракеты. А так получается, что они в полном его распоряжении. В «Мираже» – мясо на убой. Это скотинка. А ракеты – штука умная. Их интеллектуалы должны обслуживать. Где-то есть установка. Но где?..
– Ты куда это метнулась, красавица?! – переполошился Ключников, видя, как Айшат, которая только что была перед ним, вдруг исчезла.
– Обрыв! – донеслось откуда-то снизу. – Осторожно падать!
– Твою бога душу мать!.. – успел только выкрикнуть Жулин, и земная твердь под его ногами исчезла.
Он больно ударился копчиком о край обрыва, перевернулся через голову и без остановок понесся вниз, раскидывая руки и ноги.
В это же мгновение упал и Ключников, но, в отличие от прапорщика, сумел удержаться и сохранить равновесие. Он мчался на заднице по сочной траве так же эффектно, как прыгун на лыжах летит к краю стола отталкивания. Герой уже понял, что это не один овраг, а целый каскад. Он обогнал Жулина, летящего вниз, как развинченный манекен, и ухнул незнамо куда. Ключников успел только заметить, как впереди него несется Айшат, подобрав подол разорванного платья.
Справа он увидел огромную кучу земли, не покрытой растительностью. Она словно была кем-то снесена сюда или сброшена лопатами с кузова автомобиля. Отогнав от себя эту глупую мысль, прапорщик сосредоточился на спуске. Вернее сказать, попытался это сделать. Ведь теперь от него ничего не зависело.
Прямо перед ним росло дерево, сухое, тонкое и ровное, как колос пшеницы. Оно стремительно приближалось.
– Нет… нет… нет!.. – прокричал он, понимая, что сейчас врежется в это дерево грудью, поймает его между ног.
Тонкий ствол хрястнул под ударом ста килограммов мышц, летящих под уклон, и разлетелся на несколько частей. Ключников получил такой сильный удар в пах, что на мгновение ослеп и потерял сознание.
Когда он открыл глаза, то увидел, что продолжал спускаться. Между ног его гигантским фаллосом торчал обломок дерева-вредителя.
Ключников выругался от всей души, скатился на равнину, перевернулся на живот и завопил:
– Жулин! Жулин!.. У тебя нет льда за пазухой?!
Мимо него, грохоча и перевертываясь, пролетел прапорщик, повинуясь инерции, крутанулся еще трижды, вскочил на ноги и тут же упал.
– Я убью эту дуру! – вскричал он, пытаясь сориентироваться в пространстве и времени. – Какие ракеты?! «Искандер» – это елочная хлопушка! Я даже не испугался! Где мой автомат?
– Последний раз меня так отделали в школе. – Ключников шевелил челюстями, как рыба, выброшенная штормом на берег. – Я надеюсь, наша красавица убежала и потерялась?
– Вон она! Скачет обратно!
Поднявшись, разведчики проверили, не забиты ли землей стволы «Валов».
– Я жвачку потерял, – огорчился Ключников. – Только распечатал!.. И еще врезался в миллион кубометров какой-то спрессованной земли. Словно год назад крот размером с девятиэтажку вырыл там нору!
– Ты тоже это заметил?
– Нельзя стоять! – Айшат, подбежавшая к ним, замахала руками. – Нужно вперед!
– Там есть еще овраги? – Жулин показал рукой перед собой.
– Нет! Сто раз пройти и конец!
– Что она говорит? – простонал Ключников, не имея сил распрямиться.
– Я думал, это ты у нас знаток чеченского. Кажется, речь идет о ста шагах.
– Там еще что-то говорилось о конце…
– Не о твоем, расслабься.
– Хороший совет. Значит, сто шагов. Это замечательно. Потому что больше я и не пройду.
Впереди была равнина, на которой стоял сосновый бор. Ее фланги охраняли холмы, поросшие кустарником.
– Красота-то какая, глянь, Ключников!
– Як твоим созерцаниям чуть позже присоединюсь, хорошо?.. А откуда там дым? Айшат! Что это? – Боец указал на облако, появившееся над лесом.
Сначала оно казалось просто игрой света. Испарения, поднимающиеся над бором, смешались с солнечным светом и потемнели. Но потом сизая дымка загустела, над верхушками сосен вдруг резко поднялся клуб черного дыма. Следом еще один, чуть правее предыдущего. Через несколько секунд дым растянулся покрывалом над всем бором, точно вписываясь между холмов.
– Село… – прошептала Айшат. – Мама! – Она, уже не заботясь о платье, припустила по траве к бору.
– Кажется, мы опоздали, Ключ, – заметил Жулин, быстро перебирая ногами. – Ибрагимов вошел в деревню.
– Но зачем ему жечь ее?
– А как ты сам думаешь, Ключ? – Прапорщик внимательно посмотрел на приятеля. – Потому что они считают это возможным, думают, что так им велит их вера, призывающая к священной войне.
– Что будем делать?
– Нужно бежать за девчонкой. Мы здесь, как два гриба посреди лужайки.
Деревья стремительно приближались. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что это не бор в чистом виде, а смешанный лес с преобладанием сосен. Березы и осины здесь были, но чувствовали себя не очень комфортно.
Тут и пахло по-другому. Не было той свежести, что окутывала бойцов всякий раз, когда они входили в лес Другой Чечни. Потянув носом, Жулин понял причину. Гарь уже успела дотянуться до леса и распространиться в нем.
– Далеко ли идет лес, Айшат? – крикнул в спину девушке Ключников.
Она бежала и думала, казалось, только о своем, но все-таки нашла силы ответить:
– Скоро, сто раз идти!
– Где-то я это уже слышал. Местный школьный учитель, по-видимому, не очень силен в математике!
– Он, кажется, и в географии не особо разбирается.
– Зато скажи спасибо тутошнему преподавателю русского языка.
Деревья неожиданно поредели, словно навстречу разведчикам двигалась бригада лесорубов. Еще минуту назад они ступали среди зарослей медуницы, затянутых тенями, и вдруг показалось солнце. Трава посветлела и заиграла красками.
Жулин выбежал из леса, схватил Айшат за плечи и повалил на землю. Ключников не видел перед собой ничего страшного, но понимал, чем может быть вызвано такое поведение прапорщика, поэтому повалился сам.
– Ма!.. – прокричала Айшат и осеклась.
Она почувствовала на своем лице сильную руку. Как в тот раз. Только вот ненависти теперь уже не было.
Самое обычное горное селение растянулось метров на триста. Ключников и Жулин видели такие сотни раз, только вот не в Другой Чечне. К невысокому минарету с одной стороны прилип домик имама, с другой – мечеть. Поодаль стояла хлипкая церквушка, похожая на те, что строили раскольники. Без креста. Да и вообще, церквушка ли? Между ними теснились дома с изгородями и загонами для скотины.
Соломенные крыши пылали, горела мечеть, занимались строения общего пользования. Во дворах и по улицам деловито ходили люди в грузинской военной форме. Они забрасывали на крыши и в окна сигнальные файеры. У выезда из села, облокотившись на покосившуюся изгородь, стоял подполковник Ибрагимов.
Странно, но здешних жителей не было видно. Жулин отчетливо слышал глухие крики, мольбы и визг, но не замечал ни одного гражданского.
Ибрагимов поднес рацию к уху, что-то выслушал и ответил. После этого он закрутил над головой рукой, сигналя сбор.
Послушно семеня, около двадцати бойцов заторопились к командиру. На ходу разбираясь, они выстроились в две колонны и трусцой направились в сторону леса.
– Лежи, не вставай, – шепотом уговаривал Жулин Айшат.
Девушка рвалась всем телом и рыдала в его ладонь. Он чувствовал ее горячее дыхание, кажется, даже понимал чеченские слова, которые она беззвучно кричала ему в руку.
Вдвоем они не устояли бы и четверти часа. Результат был известен заранее, даже если разведчики смогли бы воспользоваться фактором неожиданности и уложить с десяток людей в грузинской форме. Их все равно зажали бы в кольцо, вдавили в бор и похоронили бы там.
Взвод, которым командовал лично подполковник Ибрагимов, вошел в лес в семидесяти шагах от разведчиков, вжавшихся в землю.
Вскоре стало ясно, что угроза миновала, банда ушла. Жулин вскочил и что было сил побежал к глухому, без окон, сараю, бугрящемуся пламенем. Кажется, это был общий загон для скота, может, хранилище зерна или картофеля.
Едва разведчики вбежали в деревню, как картина трагедии предстала перед их глазами в полной мере. На улицах и во дворах домов лежали трупы, много, десятка полтора. Мечась от одного к другому, Айшат пыталась отыскать знакомые лица и одежду.
Ключников выбивал прикладом «Вала» бревно, которым были подперты ворота сарая, и громко высказывался:
– Сволочи!.. Зачем же так, не по-людски?!
Наконец ему удалось откинуть бревно.
Разведчик схватился за одну из тяжелых створок и обжег руки. На помощь ему пришел Жулин. Внутри сарая раздавались вопли, переполненные болью.
Они распахнули ворота. В лица разведчикам ударил тяжелый, густой дым. Пятясь и отмахиваясь, они пытались разглядеть, что происходит внутри. Но никто и не собирался делать из этого тайну. Как только в одной из стен сарая образовалось светлое пятно, в него бросились, давя друг друга, люди.
Кто-то выбегал, объятый пламенем. Его тушили, закрывая своими телами, те, кто был невредим. Люди выбегали и тут же шарахались в сторону от двух вооруженных чужаков в пятнистой военной форме.
Через минуту сарай вроде бы опустел, но мужчина в рясе и с опаленной бородой прокричал:
– Там еще есть люди!
Жулин бросился внутрь, закрывая голову от потолочных балок, готовых рухнуть.
Кто-то шевелился в углу. Он схватил этого человека и поволок к выходу. Прапорщик видел, как Ключников ворвался в сарай и вытащил женщину. Ноги ее волочились по дощатому полу. Она безразлично и уныло бормотала что-то на чеченском.
Через минуту балки рухнули, в раскаленный воздух взвились мириады искр. Но треск на этом не прекратился. Стены жарко пылали, и вскоре бревенчатый сруб рассыпался.
Люди отошли подальше. Каждый смотрел не на сарай, а на свой горящий дом. Кто-то кричал на русском, кто-то на чеченском, сыпались проклятия, раздавался оглушительный плач.
– Я как будто и не уезжал из девяносто шестого года, – пробормотал прапорщик, перевязывая обожженную руку.
– Девяносто шестой я не захватил, – размазывая сажу по мокрому лицу, сказал Ключников.
– Хорошо, что не захватил. – Жулин поднял перед собой ведро, принесенное из колодца, снабженного журавлем, и напился. – Сейчас все как тогда. Только не припомню, чтобы чеченцев сжигали вместе с русскими.
Он спиной почувствовал чье-то приближение и обернулся. К ним шла Айшат, одной рукой обнимая мать, а другой отца. Прапорщик машинально отметил, что отец у нее русский, а мать кавказских кровей. Здесь это было, вероятно, в порядке вещей. Жулин уже отметил про себя, что половина жителей села – русские. Причем непременно с бородами.
Что-то готово было натолкнуть его на соображения по этому поводу, но в этот момент заговорил отец девушки:
– Вы спасли сначала нашу дочь, а потом и ее родителей. Чем мы можем вас отблагодарить?
– У вас нет жевательной резинки? – спросил Ключников.
Родители Айшат посмотрели на него с огорчением. Они отдали бы все, что у них осталось, но этот странный русский выбрал то, о чем эти люди не имели ни малейшего представления.
– Пустое, – вмешался Жулин. – Но если вы все-таки испытываете желание преподнести нам подарок, то расскажите, что здесь произошло.
Люди Ибрагимова вошли в село, и местные жители онемели от изумления. До этого момента они не видели военных в таком одеянии и со столь странным оружием. Сельчане хотели приветствовать незнакомцев, но вместо дружественных речей люди в «одежде, как лес» открыли стрельбу по всем, кто находился в этот момент на улице. Все произошло в одну минуту, никто не успел даже забежать в дом за оружием.
– А у вас есть оружие? – полюбопытствовал прапорщик.
– Есть.
– Покажете?
– Почему нет?
Чужаки разошлись по селу, началась паника. Незваные гости стали выводить людей из домов и сгонять их на площадь, расположенную между мечетью и церковью. Некоторые мужчины все-таки успели вынести оружие и сделать несколько выстрелов, но неизвестные тут же их убили. Жители сообразили, что сопротивление означает смерть, и повиновались.
Мать Айшат заплакала. Постепенно вокруг Жулина и родителей девушки образовалась толпа. Вскоре здесь собрались все, кто остался в живых.
Из плотной толпы вышел пожилой священник в обгоревшей рясе, положил руку на голову матери Айшат и продолжил рассказ:
– Они согнали нас на площадь и окружили. Старший из них велел выдать людей в военной форме. – Он бросил взгляд на Жулина и Ключникова и сказал: – Теперь я понимаю, о ком шла речь. Но тогда мы не знали, что от нас требуют. Чтобы наладить разговор, старший убил двух наших мужчин. Теперь их дома полны скорби. В ту минуту все мы были оглушены и смяты. Имам вышел вперед и сказал, что прибывшие прогневали Аллаха. Их ждет неминуемая кара. Тогда старший подошел к нему и заявил…
– Что? – спросил Ключников, заметив, как священник запнулся.
– Он сказал, что имам, который живет под одной крышей с неверными, не служитель пророка, а продажная шкура. Аллах не слышит слов этого имама, презирает его и считает своим врагом.
– Классический ваххабитский приемчик, – заметил Жулин.
– И что случилось после?
– Старший поднял пистолет и выстрелил в голову имаму. Потом его люди обыскали каждый дом. Они ничего не нашли, и мы с облегчением вздохнули. У нас появилась надежда, что теперь, когда наша невиновность стала очевидна, незнакомцы уйдут. Но вместо этого они загнали нас в овощехранилище… – священник замолчал.
– Я назову вам имя человека, который привел сюда убийц. – Жулин достал из кармана сигареты, закурил и заметил, что этот его поступок вызывал немало удивления среди присутствующих. – Его зовут подполковник Ибрагимов. Запомните это. А теперь я хочу задать несколько вопросов, а вы пообещаете ответить на них честно.
– Вряд ли кто-то посчитает возможным отказать вам в такой просьбе, – согласился священник.
– Я беседовал с этим человеком. – Жулин указал на отца Айшат. – Он сказал мне, что появление незнакомцев вызвало изумление у многих из вас. А почему не у всех?
– А вы, оказывается, внимательно меня слушали, – произнес отец девушки.
Он был коренаст, голубоглаз и светловолос. Его борода была ухожена, но огонь изувечил ее. Черные от сажи губы мужчины были влажны. Вероятно, он только что напился воды. На левой щеке у него был едва заметный шрам.
– Мне казалось, что вы заняты другим, смотрите в сторону и не слышите то, что я говорю. Многие – это те, кто жил в нашем селе испокон веков. Но здесь есть люди, бежавшие из поселка, который назывался…
– Южный Стан, – закончил за него Ключников.
– Верно. Мы ушли оттуда семь лет назад и набрели на это село. Нас приняли.
– Откуда у вас инвентарь, оружие, вещи?
– Люди, которые сегодня убивали нас, в течение последних семи лет доставляли жителям Южного Стана все необходимое. Но в поселке происходили странные события, груз никто не трогал. Я и некоторые другие наши жители знали, что военные бросают перед поселком вещи, бесценные для нас. Мы приходили и забирали их. Семь лет – достаточный срок, чтобы приучить к хорошему людей, ни разу не видевших даже лопаты. Точно так же одиннадцать лет назад вы удивили нас, жителей Крепости…
Жулин резко поднял глаза.
– Что вы сказали?
– Я помню вас. Вы – прапорщик Жулин.
Ключников от удивления присел на поваленную изгородь.
– Тогда вы помогли нам избавиться от Магомеда Кровавого.
– Кто вы? – выдавил прапорщик.
– Вспомните ночь у костра. Вы со своим командиром, его фамилия Стольников, рассказывали нам о другом мире. Тогда это казалось нам сказкой, потом стало ясно, что другой мир и правда есть. Стольников спросил, кто мы, и получил ответ. Вы помните?
Память услужливо вернула Жулина в события одиннадцатилетней давности. Он вспомнил тот разговор у костра.
– Расскажите о себе, – попросил тридцатитрехлетний капитан Стольников.
– В ночь с девятнадцатого на двадцатое мая тысяча восемьсот двадцать пятого года рота Черданского пехотного полка вышла из крепости Грозная и двинулась на юг, в район Ведено, – начал свой рассказ атаман Трофим, предатель, подельник полевого командира Алхоева. – Девяносто пять солдат, три унтер-офицера и три офицера во главе с командиром – штабс-капитаном Постниковым…
– Спасибо, атаман. – Стольников сделал ударение на последнем слове.
– За что? – не понял Трофим.
– За то, что начали не с исхода евреев из Египта.
Трофим спокойно, совершенно расслабленно посмотрел сквозь капитана и заявил:
– Вам стоит слушать меня, не перебивая. Наберитесь терпения, господин офицер.
Стольников промолчал, дал понять, что согласен, но при этом посмотрел на часы, намекнув, что время, отведенное Алхоеву, пошло, уже начало свой отсчет.
– Полковник Лекунов, командир Черданского полка, приказал сжечь селение Кайзехи близ Ведено. Говорят, что это распоряжение ему отдал сам Алексей Петрович Ермолов. Причиной тому стало убийство горцами троих солдат полка. Рота в пешем порядке выдвинулась к селению. По дороге штабс-капитаном Постниковым была обнаружена пещера. Решив, что это тоннель, который сократит им путь, он ввел туда роту. Через десять минут, когда путь назад был уже отрезан, штабс-капитан понял свою ошибку. Попытка вернуться ни к чему не привела. Коридоры подземного лабиринта были извилисты и многочисленны. Я повторяю ваш рассказ, господин офицер, не находите?..
– И что было дальше? – спросил Стольников.
– Рота продолжила путь и заблудилась под землей. Через восемь часов людьми овладело отчаяние. Двое солдат сошли с ума. Штабс-капитан уже почти смирился с неизбежным, но вскоре был обнаружен водоем, сияющий голубым светом. Командир догадался, что это единственный путь наружу, и велел людям нырять в тоннель. Этот приказ был выполнен. Еще трое солдат захлебнулись и были похоронены у водопада. На том самом месте, где нами была пленена часть вашей группы.
– Я не заметил могил.
– Сто семьдесят пять лет прошло, господин капитан.
– Хорошо, – согласился Стольников. – Я вас понял, но спрашивал, кто вы.
– Мы – потомки тех солдат и офицеров роты Черданского полка, которые остались здесь навсегда и не смогли найти дорогу обратно. Моим предком был штабс-капитан Постников, а его – унтер-офицер Жулин. – Трофим указал на старца, сидящего рядом с ним.
– Жулин?.. – раздался голос прапорщика.
Его лицо, освещенное факелом, было бледно, почти прозрачно.
– Да, я Жулин, – подтвердил семидесятилетний старик. – Почему вы спросили, молодой человек?
– Мой предок Георгий Жулин погиб во время Чеченской кампании. Да, в двадцать пятом году позапрошлого столетия, – пробормотал Олег. – Он носил звание унтера…
– Однофамилец, – Баскаков хлопнул Олега по плечу. – Я состоял в школьном поисковом отряде и решил узнать что-нибудь про деда. Нашел в Казани двадцать восемь подходящих Баскаковых. Все они оказались сержантами и имели медаль «За отвагу». Остынь!..
Все встало перед Жулиным так, словно случилось вчера. Вот чем он мучился, ища ответ на вопрос, откуда в горах Другой Чечни может оказаться никому не известное село!
– А вы кто?
– Я племянник этого старика Жулина. Вы помните? – Отец Айшат заглянул в глаза прапорщику.
– Подожди!.. – Ключников дико посмотрел на Жулина. – Олег, вы с этим человеком… родственники, что ли?
Айшат медленно переводила взгляд с отца на прапорщика, и ей наконец-то все стало все ясно.
– Он… – она показала на прапорщика.
– Да, – ответил отец.
– Невероятно, – ошеломленно бросил Ключников. – Тебе второй раз везет на родню в Другой Чечне. Это хорошая примета. Главное, чтобы здесь не обнаружилась твоя теща.
– Я хочу знать, кто из вас имеет снайперскую винтовку Драгунова.
Наступила тишина. По тому, как словоохотливый отец Айшат и его мать поддержали затянувшуюся паузу, прапорщик понял, что стрелок находится здесь.
– Я просто хочу сказать ему спасибо. Он спас мне жизнь.
Кто-то громко заговорил по-чеченски, но разведчики не поняли ни одного слова. Из толпы, раздвигая плечами людей, стоящих впереди, вышел мужчина с крючковатым носом, лет тридцати на вид. Короткая щетина доходила почти до самых черных глаз, на висках виднелась седина. Она очень контрастировала с черными как смоль волосами. На Кавказе мужчины седеют рано. Надбровные дуги были выдвинуты вперед. Вид этого джигита вызывал желание поискать нож в складках его одежды. В Москве у него проверяли бы документы каждые десять минут. По нему можно было изучать теорию Ломброзо. Если бы Жулин встретил такого красавца в «зеленке», пусть даже безоружного, то не раздумывая нажал бы на спуск.
«Очаровашка!» – подумал Ключников.
– Почему ты стрелял не в меня, а в него, беглеца?
Кавказец перевел тревожный взгляд на мать Айшат.
– Язид не знает русского языка, – пояснила та и перевела вопрос на чеченский.
Лицо кавказца обмякло, и он бросил несколько фраз.
– Язид говорит, что видел, как вы спасли честь Айшат. – Она повернулась к джигиту и стала быстро и громко что-то говорить на чеченском.
Язид ей отвечал, она опять принималась за свое. Жулину показалось, что их диалог может длиться целую вечность.
– Стоп-стоп! – Он поставил ладони буквой «Т». – Перерыв. Пусть он скажет, что делал в том лесу!
Мать Айшат перевела вопрос и раздраженный ответ Язида:
– В общем, понимаете, в чем дело… Он хочет стать женихом Айшат и поэтому следует за ней повсюду.
«Впервые мою жизнь спасла любовь», – подумал прапорщик, вслух же с досадой сказал:
– А не пора ли им стать мужем и женой, чтобы девочка не бродила по лесу с ножом в руке, а мальчик не гулял за ней со снайперской винтовкой?
– Айшат не хочет, – пояснил отец девушки.
– Почему? – на правах родственника спросил Жулин.
Выглядело это вполне забавно.
– Она считает его некрасивым.
– Неужели? – не выдержал Ключников.
– Где он взял винтовку? – не унимался прапорщик.
Язид долго молчал, а потом произнес длинную тираду.
– Год назад его хотел убить в лесу человек в форме, – сказала мать девушки. – Они сцепились. При том злом человеке были винтовка, патроны и много странных вещей.
– Каких странных вещей?
– Кое-что мы сохранили! – сказал кто-то в толпе, и Жулин нашел глазами мужчину лет пятидесяти на вид, тщедушного, с впалой грудью и выпуклым лбом.
Прапорщик вдруг обратил внимание, как десятки гневных глаз устремились в сторону недоумка, подавшего голос. Кто-то даже резко прикрикнул, словно протестуя против такой поспешности в решениях.
– Покажите эти вещи! – резко приказал Жулин.
Священник без креста обернулся и довольно раздраженно велел принести требуемое. Олег лишь теперь обратил внимание, что служитель культа одет не по православным и не по католическим канонам. Увидев мечеть, прапорщик предположил, что здесь есть имам. Потом он заметил здание, похожее на христианский храм, и решил, что так оно и есть. Поэтому он и счел священника православным. Но теперь различия были очевидны. Этот человек, судя по его облачению, мог возносить молитвы кому угодно, но только не Христу.
Из толпы тем временем выскочил тот самый тщедушный говорун и куда-то побежал. Жулин встал так, чтобы все окрестности хорошо просматривались.
Деревня догорала. Уцелели лишь несколько домов. Ясно было, что жителям села после похорон своих родных придется отстраивать все сызнова.
– А какое еще оружие у вас есть?
Отец Айшат решил проявить инициативу, вышел вперед и проговорил:
– После вашего ухода одиннадцать лет назад в лесах еще некоторое время встречались люди Алхоева. Те, кто бежал. Кто-то вступал с нами в бой и погибал, кто-то сдавался и даже некоторое время жил в селе. Ну и, конечно… Вы сами понимаете. После боя тут много чего осталось. Так что оружие есть, хотя и мало.
– Теперь вы должны быть внимательны. Если негодяи, спалившие ваше село, пришли один раз, то ждите гостей снова.
– Мы понимаем.
Разговорчивый мужчина вернулся с большим альпинистским рюкзаком. Жулин расстегнул его и вывалил содержимое на землю.
– Действительно странно, – пробормотал он, присаживаясь.
– Не столько странно, сколько интересно, – добавил Ключников.
Перед разведчиками, сваленные в кучу, лежали предметы, без которых невозможно обойтись геологу или альпинисту: карта, свернутая вчетверо и уложенная в пластиковый прозрачный пакет, несколько мотков прочной капроновой веревки и репшнуров, скальные крючья, зажимы для веревок, карабины, молоток и блокнот, исписанный шариковой ручкой.
– А еще у этого человека была снайперская винтовка и много патронов?
– Верно, – ответил священник.
– Мы заберем это.
– Вообще-то, мы хотели использовать вещи для…
– Я сказал, мы заберем это! – отрезал Жулин. – Вы хотели сделать нам подарок, не так ли? Мы его выбрали.
– Олег, нам пора шевелить ягодицами, – напомнил Ключников. – Мы сюда не шаферами прибыли.
Прапорщик кивнул и развел руками.
– Нам действительно пора. Как называется ваше село?
– Село, – ответил священник.
– Да, село. Как оно называется?
– Оно называется Село.
– Село? Замечательно. Как-нибудь, если останемся живы, мы к вам заглянем. Медовуха, танцы, кино посмотрим. А сейчас нам нужно идти выручать товарищей.
– Что вы собираетесь делать?
– Майор Стольников остался один, и мы не знаем, где он находится. Четверо наших друзей уходят… – Не зная, как обозначить это место, Жулин махнул в сторону вершины. – Туда. Нам нужно быть там раньше, чем их убьют.
– Нам тоже нужно поторопиться, – заметил отец Айшат. – Наши обычаи велят оплакать умерших и похоронить их до захода солнца.
«Все-таки исламские традиции здесь сильнее всех остальных», – заметил Жулин.
Их фляги были заполнены водой. В разгрузочных жилетах лежала вареная баранина, завернутая в холстину, и хлеб. Прапорщик махнул рукой на прощание и быстрым шагом направился в лес, стоящий напротив села. Именно там час назад исчез неполный взвод подполковника Ибрагимова.
– Последний вопрос! – Он на ходу обернулся. – Что это за город тут у вас? Да еще и мертвый?..
– Нет!.. – замахал ему издали священник. – Нет!..
– Понятно, – буркнул прапорщик, развернулся и пошел дальше рядом с Ключниковым. – Тоже не знают… Не понимаю, как эти люди могли столько лет жить в двадцати километрах от Крепости и ни разу не встретиться? Почему они только потом, когда Зубов и Ждан отстроили Южный Стан, случайно нашли друг друга?
– Почему Алхоев, Ждан и Зубов ничего не знали об этом Селе?
Жулин помолчал, потом счел, что нашел ответ на эти вопросы, и заявил:
– Когда была Крепость, люди боялись выходить из нее из-за Алхоева и завода, который он построил. Им нечем было защищать себя, поэтому они не удалялись от Крепости. Что касается Алхоева, то он был больше занят набегами на Обычную Чечню. Ему не было дела до освоения новых земель. А Ждан, Зубов… Ключ, всему свой срок. Придет время, и цивилизация выстроит здесь города. Говорят, в Океании только недавно открыли неизвестную ранее породу рыб. Так те места ученые уже перелопатили вдоль и поперек, а посмотри – неизвестный вид!.. А ты говоришь – Другая Чечня. Не прошло и двенадцати лет, как мы нашли Село. Какое, кстати, прелестное название, ты не находишь?
– И все-таки – Ждан, Зубов…
– Ключ, им некогда изучать природу! Одному была поставлена конкретная задача Кремлем, второму – Аль-Каидой. Если Ждан достигнет своей цели, то здесь все будет изучено! Можешь не переживать. Но для освоения нужны миллионы, миллиарды! Пока эта территория не начнет отбивать вложенные средства, никто не рискнет делать долгосрочные инвестиции. Кстати, многие ли знают о Другой Чечне? А вот и лес. Надеюсь, Ибрагимов не оставил нам здесь сюрприз.
– Интересно, как там наши? – сдавленно произнес Жулин. – И где Стольников?
Ключников не ответил.
Разведчики молча вошли в лес и растворились в нем.
