10

Пахло новой, только с окраски, материей.

– Командир!.. – зайдя в темноту вниз, Жулин кричал так, что инженер не знал, в какую сторону бежать – подальше от выстрелов или туда, где не слышно голоса прапорщика. – Командир, надеюсь, это не ад?

– Это какая-то свалка! – послышался из мрака голос. – Я лежу на чем-то мягком! Идите сюда, я вижу вас! Толкай ученого, а то он уже лыжи намазал куда-то бежать!

– Он не побежит, он свой! А если побежит, я его пристрелю!

Инженер похолодел от ужаса, когда прапорщик, схватив его за шиворот, стал толкать в темноту. Не протестовал и не сопротивлялся он только потому, что пули бандитов Алхоева уже изрешетили всю стену напротив, и теперь куски ее, грозя обнажить нутро комнаты, вот-вот должны были отвалиться.

Мгновение он чувствовала себя в невесомости. Вдруг пришла мысль, что полет бесконечен, и в тот же миг Егор упал боком на какие-то мягкие вещи.

Рядом рухнул Жулин.

– Что это, командир?

– Думаю, форма или что-то вроде этого.

– Вот бы сюда нашего начвеща! – хохотнув, мечтательно сказал Жулин.

– Он бы обделался здесь так, что потом не разговаривал до конца жизни, – злобно ответил Стольников.

Если это был склад, значит, должен был быть выход из него. С этой мыслью, слушая над своей головой удары от пуль и треск падающих кусков гипсокартона, он добрался до стены. Рука его легла на лист металла, нащупала шляпки заклепок, и он двинулся вдоль стены, ощупывая ее метр за метром.

– Командир, ищи дверь. Здесь, в бункере, все сквозное!

– Где инженер?

– Да здесь он, стонет от удовольствия. Хочешь послушать?

– Расспроси его о месте, где производят керий! Нашел!

Между ними было не меньше десяти метров. Вместо обычной ручки на двери была задвижка. Вцепившись в нее, Стольников стал поворачивать колесо влево.

– Командир! Отсюда триста метров!

– До чего? – кряхтя, Саша чувствовал, как выкручиваемый им засов выходит из углубления в стене.

– До лаборатории, где изучают керий, ты же о нем спрашивал!

– И в какую сторону нам идти?

Дверь поддалась. Надавив на нее плечом, Саша вывалился в плохо освещенную комнату. Свет мгновенно окрасил внутренности склада в бледно-желтые тона. На полу валялись в беспорядке тюки, рассматривать содержимое которых не было времени. В них, как в море, барахтались два тела. Добравшись до входа, Жулин помог Егору подняться на ноги.

– Двигайся в темпе твиста, чувак! – прохрипел прапорщик, пытаясь найти равновесие после нескольких минут безвольного барахтанья. – Так где, говоришь, этот керий добывают?

– Не добывают, – ответил инженер, – а исследуют! По тоннелю триста метров на запад.

– Не зли меня. Как я тебе здесь запад найду?

– Влево тогда! Специально для прапорщиков!

– А мы туда, черт возьми, и идем! Потому что направо дороги нет!

– Тогда зачем спрашивать, где запад?! – вскипел инженер.

– Олег, уйми его, – попросил Стольников. – Христом богом прошу – уйми. Иначе я его вырублю!

Вместо ответа Жулин добрался до двери, ведущей налево, отступил на шаг и врезал ногой в замок.

С первого раза дверь не поддалась, но на помощь тут же пришел Стольников, вдвоем они выбили дверь внутрь.

Выломать вторую, хлипкую дверь, им было не суждено. Изнутри затрещали выстрелы, и тонкая филенчатая створка стала покрываться отверстиями, сквозь которые узкими лучами искусственного освещения стал тут же пробиваться свет. Это выглядело поистине мистически – выстрел – и в темное пространство летела, казалось, не пуля, а луч света. Выстрел – и луч…

Пули расщепляли косяк входной двери над головой лежащих капитана и прапорщика, прошивали стены и гипсокартонные перегородки. Под Жулиным, крича от страха, ворочался, словно собираясь вскочить и убежать, инженер. Строительный хлам, ломаемый выстрелами – утеплитель, пенопласт, куски пластиковых панелей, – сыпался на головы разведчиков.

Стены были фальшивыми, и они лишь создавали видимость автономности каждого из помещений. И потому все пространство можно было простреливать насквозь, стоя в двадцати метрах от того места, где лежали на полу Стольников и Жулин.

– Хорошо лежим! – взвыл от досады прапорщик.

А Саша, вдавив лицо в пол и положив на затылок руки, слушал выстрелы. Работали два вида оружия. Выстрелы из пистолета, очень похожие на его «беретту», сыпались с частотой, при которой невозможно прицелиться. Огонь велся наугад, щедро, патронов у бандитов Алхоева, видимо, хватало. Автоматы трещали более агрессивно, и убойная сила, которой обладали выстреливаемые ими пули, удивляли своей мощью. После каждого выстрела в стенах образовывалось отверстие, через которое можно было просунуть кулак. И теперь, когда в двери и прилегающих к ней по обеим сторонам стенам насчитывалось уже не менее десятка таких отверстий, можно было увидеть то, что происходит за преградившей путь стеной.

Где-то впереди ухнул револьвер. Грохот его заставил Стольникова чертыхнуться. Этот выстрел объяснялся тем, что Алхоев успел связаться со своими людьми с другой стороны склада и скорректировать их движение. Банальная военная практика, применяемая в мирной жизни. Теперь разведчикам нужно было разъединиться, чтобы держать оборону на два фронта.

Выглянув в пробоину, образовавшуюся от соединения отверстий, Саша увидел стоявшего прямо перед ним боевика. Поражала ловкость, с какой стрелял этот вооруженный двумя револьверами чех. Пусть у него в руках даже два ствола, но такого мастерского владения оружием – Саша вынужден был это признать – он еще не видел. Он сбился со счету, считая выстрелы. Бандит вскидывал руки, нажимал на спусковые крючки, водил револьверами по одному ему известным траекториям. Из-за этих траекторий невозможно было понять, куда угодит следующая пуля, и стоит ли от нее прятаться, если неизвестно, куда пойдет следующая за ней. После попадания двенадцатой пули в стену револьверы замолчали, но ненадолго. Нескольких секунд боевику хватило, чтобы сменить барабаны. Стены перед капитаном почти не было. Лишь странные проемы, словно стертые ластиком. Дымящиеся и уродливые… «Как этот лихач умудряется стрелять без перерыва, да еще успевать при этом перезаряжать оружие? – подумал Саша, услышав стук о бетонный пол двух барабанов. И как же быстро этот чех появился…»

Вывод напрашивался сам собой, и ничего сверхъестественного в нем не было. Разведчиков, когда стало ясно, что по горячим следам не взять, ждали везде. И теперь, куда бы Стольников с Жулиным ни направились, их готовы были встретить.

Олег не выстрелил еще ни разу – при нем было лишь два магазина по пятнадцать патронов. Если бы он отвечал на шальные пули, то уже давно было бы нечем защищаться.

Такой поворот событий Стольников, конечно, предполагал, однако встретить столь откровенного натиска не рассчитывал. Он и двое его спутников находились в глупом положении. Решительно начав прорыв, они оказались в заложниках у собственной уверенности. Их ждали, и плохую услугу им оказало, конечно, незнание архитектуры бункера.

– Сашья! – раздался где-то совсем рядом голос. – Хорош дурака валять! Вы окружены сотней человек!

Чтобы Алхоев не питал никаких иллюзий, Стольников поднял пистолет и выстрелил.

– Стены скоро рухнут, Сашья!

Капитан решил больше не палить без толку.

– Уже лучше, – похвалил бандит. – Значит, доходит, но не сразу.

– Алхоев, – отозвался Жулин, – ты никогда не узнаешь, где навигатор!

– А почему бы мне не узнать, прапор? Да и зачем он вам? Ведь вы уже покойники!

Жулин рассмеялся.

– Разве? Кто ж тогда с тобой разговаривает?

– Кишки из тебя, прапор, я буду лично выпускать, – зловеще пообещал Алхоев.

– Договорились, – ответил за Олега Стольников. – Но сначала я вашу лабораторию с керием перетрясу.

– Ах ты, мерзавец… – восхищенно прокричал Алхоев. Вместе с восхищением Саша услышал, что голос хозяина этой бесконечно огромной территории задрожал. – Откуда тебе это стало известно?

– Очень много люди выбалтывают, если вопросы задавать им тогда, когда они их не ждут. И я вот что еще подумал, Магомед. Знаешь, я тебе тоже пистолет в задницу вставлю. Как и братцу твоему опущенному.

– Ты сдохнешь, свинья! Клянусь, мне уже не нужен навигатор! Ты сдохнешь!

– О чем они говорят? – спросил инженер у Жулина.

– Тебе лучше не знать.

– Почему мне всегда лучше ничего не знать? – возмутился инженер. – А вот я сейчас как решу, что вам лучше не знать, как отсюда выйти, тогда двое придурков сразу станут шелковыми!

– Ты знаешь, как нам отсюда выйти?

Жулин подполз к Егору.

– Ну что, наорался, фельдмаршал темных сил? – спросил Стольников у Алхоева. – Или дальше пугать друг друга будем?

– Стольников, – вдруг спокойно заговорил Алхоев. – Ты не знаешь, случайно, где мой инженер?

– Случайно – не знаю! Может, сидит в лаборатории?

– И как же нам отсюда выбраться? – наконец-то нашел возможность спросить Егора Жулин.

– Впереди, метрах в тридцати за спинами тех людей, есть фильтр…

– Что за «фильтр»?

– Это отдел со штатом сотрудников, занимающихся ликвидацией накопившегося мусора. Использованные фильтры, емкости со слитым, отработанным маслом, упаковка… Все это грузится на вагонетки и подается дальше. По пути вагонетки загружаются мусором из других лабораторий.

– Командир, да у нас тут целый завод! – воскликнул Олег и снова повернулся к инженеру. – А ты сколько времени здесь работаешь, умная голова?

– Около пяти лет. Меня похитили в Шатойском районе и привели сюда.

– А другие сотрудники?

– Их тоже привели. А чернорабочие – я понять не могу, – признался Егор, – что за люди. Они не понимают ровным счетом ничего и смотрят по сторонам, как идиоты.

– Люди из крепости… – догадался Саша. – Ну, и куда вагонетки с мусором следуют дальше?

– А дальше – на свалку… Ну, наверное, их грузовики увозят… Это единственный способ.

Стольников прищурился.

– А ты на свету, на земле хоть раз был после похищения?

– Нет, – глухо ответил Егор.

– А откуда простому инженеру могут быть известны такие подробности?

– Я не простой инженер, я инженер, входящий в группу управления.

– Как нам повезло, – съерничал Жулин. – Так ты здесь все знаешь?

– Это я планировал строительство коммуникаций, – ответил Егор. – Кто-то отвечает за добычу керия, кто-то – за опытную группу, другие экспериментируют…

Его прервал голос Алхоева.

– В какой лаборатории может быть мой инженер, если я слышу его голос, а, Сашья? – И уже громче крикнул: – Баженов, инженер, ты здесь?

Егор промолчал.

– Баженов, – не обращая внимания на молчание, твердо и уверенно заговорил Алхоев, – этих двоих послали вас всех убить. На улице еще десять человек таких же! Я даю вам кров и пищу, а они пришли за вашими жизнями! Тебя уже били, Баженов? Расспрашивали, где лаборатория?

Инженер внимательно посмотрел на Стольникова. Потом на Жулина.

– Алхоев! – крикнул Жулин. – Ты лучше расскажи, чем там, в Чечне, занимаешься! У тебя же руки по плечи в крови!

– Баженов! – не слушая прапорщика, продолжал Алхоев. – Твое мужество достойно поощрения. Я увеличу твой заработок вдвое.

– Он уже сказал, куда идти, – сообщил Стольников. – Так что не потей!

На подготовку ушла минута. Пока в голове Алхоева, который последовательность коридоров и помещений знал, конечно, не хуже инженера, не созрел план, действовать нужно было незамедлительно.

– Эй, Кровавый! – крикнул капитан. – Я лежу за стенкой пристройки, а Жулин держит нескольких из твоих людей на прицеле! У нас не такие уж уязвимые позиции!

– Нескольких? – шепотом уточнил прапорщик. – Мне бы хоть одного мельком увидеть.

– Надеюсь, ты в этом никому не признаешься!

– Чего же не стреляете? – отозвался Алхоев. – Мне нужен навигатор! И вы не уйдете отсюда, пока я не узнаю, где он! Как насчет поговорить? Да отзовитесь вы, черт побери! Не нужно строить иллюзий относительно того, что я выпущу вас отсюда! Вы понятия не имеете, во что вляпались. Вот это я вам говорю честно и искренне… Ты даже не понимаешь, Сашья, в какое дерьмо влез…