Только сегодня, взглянув на календарь, Людмила Заславская вдруг осознала, что до губернаторских выборов осталась всего неделя. В последнее время у нее было так много работы, что она особенно не интересовалась делами Дмитрия. Лишь иногда (скорее по привычке, чем по велению сердца) заглядывала в отчеты опросов независимых агентств, чтобы в очередной раз убедиться, что рейтинг ее мужа неуклонно растет.

О Вере Сергеевой Людмила старалась вообще не думать. Убедив себя, что эта ушлая девица из туристического агентства – всего лишь очередное Димино увлечение, почти успокоилась и с головой погрузилась в дела своей фирмы.

Но сегодня, вспомнив о выборах, она вдруг подумала, что совсем упустила из виду одну немаловажную деталь – платье для выхода! Ведь по случаю вступления в губернаторскую должность Дима закатит грандиозный банкет, на который ей совершенно нечего надеть!

Нажав кнопку устройства внутренней связи и услышав из динамика голос секретарши, Людмила приказала:

– Наташа, принеси мне последние каталоги всех бутиков… Заодно и газеты прихвати.

Не прошло и минуты, как на пороге кабинета появилась секретарша, нагруженная журналами и газетами. При виде этой огромной стопки Людмила вспомнила, что за последнюю неделю даже не удосужилась просмотреть поступившую прессу, среди которой были не только отечественные издания, но и самые известные зарубежные газеты.

Видимо, на ее лице отразилось удивление, потому что Наташа испуганно уточнила:

– Людмила Марковна, я вас правильно поняла?

– Все в порядке… – улыбнулась Людмила. – Клади эту макулатуру мне на стол… Я сама разберусь, что к чему… Если кто будет звонить – я занята.

Почувствовав, что у шефини благодушное настроение, Наташа быстро исполнила приказание и упорхнула из кабинета. Мгновение поразмыслив, Людмила заперла за ней дверь, решив, что такое важное дело, как выбор банкетного платья, требует полного уединения.

Каталоги бутиков она просматривала около сорока минут, но так и не смогла остановиться на чем-то определенном. Решив немного отвлечься, закурила сигарету и пододвинула к себе стопку зарубежных газет. Взяв верхнюю – французскую «Фигаро», – Людмила пробежалась глазами по строчкам статьи, привлекшей ее внимание:

«…В среду Люси Адамс, в прошлом – советская гражданка Людмила Менацкер, и ее муж Пьер Адамс официально признали себя виновными в проведении операций по нелегальному отмыванию российских денег и представили в Женевском федеральном суде письменные признания, подтверждающие то, что швейцарские следователи подозревали давным-давно: несколько служащих банка совершенно сознательно проводили незаконные операции по переводу миллиардов долларов из России. Часть этих средств, в частности семь миллионов долларов, могла принадлежать мафии. Было известно, что Пьер Адамс с помощью своей жены, вице-президента банка Люси Адамс, открыл в „Приват Армо Банке“ счета двух своих компаний, через которые переправляли свои средства за границу его многочисленные российские клиенты…»

Людмила презрительно фыркнула – да эта история с арестом банковской служащей, замешанной в «отмывании» денег российской мафии, и яйца выеденного не стоит! С самого начала было понятно, что швейцарцы (с легкой руки американских друзей) затеяли этот скандал, чтобы показать всему миру, что нищая Россия далеко не нищая, а все выделяемые ей кредиты оседают на определенных счетах.

Отложив в сторону «Фигаро», Людмила взялась за просмотр остальных материалов. На глаза ей попалась статья недельной давности на ту же тему из «Вашингтон-пост»:

«…По сообщению источников, близких к расследованию, супругам Адамс предъявлено обвинение по нескольким пунктам – таким, как тайный сговор с целью незаконного перевода денег, подделка виз на документах, мошенничество с использованием электронных средств коммуникации, подкуп чиновников банка. „Я намеренно закрывала глаза на деятельность, которая была явно незаконной, но они просили меня помочь“, – заявила в суде Люси Адамс, комментируя свои отношения с российским Депозитарно-клиринговым банком (ДКБ). „Помощь“ была совсем не бескорыстной: в общей сложности Адамсы получили от своих московских клиентов около 2 млн. долл. комиссионных. Кроме ДКБ, в схеме отмывания денег принимали участие банк „Фламинго“, контролировавшийся ДКБ, и Собинбанк…»

Людмила слегка заволновалась – владельцем крупных пакетов акций в Собинбанке и «Фламинго» являлась фирма, принадлежавшая ее мужу, Дмитрию Заславскому.

«Неужели Дима такой идиот, что позволил себе впутаться в эту аферу?.. Но он никогда не был связан с мафией!.. Если и переправлял свой капитал за границу, то это были его, кровно заработанные деньги…» Однако внутренний голос тихо нашептывал ей совсем противоположное: «А так ли хорошо ты знаешь своего мужа?.. Если он без зазрения совести смог задушить собственную домработницу, а затем без колебаний отстегнуть десять кусков на убийство журналиста, то вполне возможно, что в его бизнесе крутятся грязные бабки. Да тот же Стас Большаков мог втянуть Диму во что угодно. А в том, что Большаков не гнушается брать „заказы“ на живой товар, я убедилась давно… А Дима, дурачок этакий, думает только о прибыли. И совсем не думает о своей репутации… Да, Большаков подсадил его на крючок. И теперь они повязаны намертво…»

Разыгравшееся воображение тут же нарисовало неприятную картинку: газеты пестрят заголовками, типа: «Семь миллионов „грязных“ долларов» или «Будущий губернатор связан с мафией». Вконец расстроившись, Людмила принялась судорожно перебирать газеты… И вдруг ее прошиб холодный пот – с одной из фотографий в газете на нее смотрела их бывшая домработница Анечка. Фотограф запечатлел ее в тот самый момент, когда она, в окружении каких-то мужчин, выходила из здания Женевского федерального суда. Подпись под снимком была на французском, и Людмила, которая владела языком почти в совершенстве, машинально перевела: «Приехавшая из России сестра Люси Адамс не верит в швейцарское правосудие…»

«Сестра?.. Значит, Анечка была сестрой Люси Адамс? – Людмиле стало нехорошо. Она пробежалась глазами по строчкам, пытаясь вникнуть в смысл статьи, но от волнения не поняла ни слова. – Мне надо немедленно успокоиться! – мысленно приказала она себе. – Возможно, у меня чересчур разыгралось воображение, и эта девушка просто похожа на Анечку…»

Закурив сигарету, она сделала несколько глубоких затяжек и сразу почувствовала себя лучше. Теперь она была в состоянии воспринимать даже самые неприятные новости.

«Похоже, что скандал вокруг отмывания денег через крупнейший швейцарский банк в ближайшее время разгорится с новой силой, – писала „Нью-Йорк таймс“. – Люси Адамс согласилась назвать имена своих клиентов, которые, по ее словам, оказывали на нее силовое давление. С помощью своего служебного положения она смогла добиться разрешения для их компаний проводить финансовые трансакции от имени своего банка практически без контроля и вмешательства в эти операции самого банка. Единственным условием Люси Адамс было перечисление небольшого процента с этих трансакций на ее с мужем оффшорный счет. Люси утверждает, что согласилась участвовать в этой афере, испугавшись за свою жизнь и жизнь своего мужа. Возможно, на ее решение назвать имена клиентов в какой-то степени повлиял приезд сестры, Анны Менацкер, которая является гражданкой России и проживает в Москве…»

Если до этой минуты Людмила еще пребывала в сомнении – «кто есть кто», то после прочтения этой статьи все встало на свои места.

«Теперь понятно, зачем Аня Менацкер проникла к нам в дом. У нее была конкретная цель – шантаж. Дескать, плати откупного, и тогда моя сестра тебя не заложит… Неудивительно, что Дима сорвался на эмоции. Он ненавидит шантажистов!» –  Людмила так явно представила себе сцену, как ее муж душит домработницу, что непроизвольно поежилась. И тут ее словно током ударило: – «Господи, если кто-нибудь из наших журналистов прознает, что Аня Менацкер работала у нас в доме, а затем исчезла при загадочных обстоятельствах, Диме конец!.. А если они подключат к этому делу швейцарских коллег, ему никогда не отмыться…»

В этот момент дверная ручка неистово задергалась, и Людмила вздрогнула.

– Люда, это я! – послышался из-за двери голос мужа. – Впусти меня, пожалуйста!

– Черт! – тихо выругалась Людмила – Димин визит стал для нее полной неожиданностью. Она быстро спрятала в ящик стола газету с фотографией Ани, посмотрелась в зеркальце, поправила прическу и лишь после этого отперла дверь.

Вопреки ожиданиям, Дима не стал отчитывать ее за то, что она долго держала его в приемной. Наоборот, повел себя исключительно корректно – войдя в кабинет, чмокнул в щеку и несколько виновато спросил:

– Я не помешал?

«Что с ним? – растерялась Людмила. – Может, заболел?..»

– Ты мне никогда не мешаешь, – ответила она и, чуть помедлив, спросила: – Что-то случилось?

Оглянувшись на закрытую дверь, Дима понизил голос:

– Нам надо серьезно поговорить.

– Что, прямо здесь? – Людмила посмотрела на часы. – Может, перенесем разговор до вечера?.. Я вот-вот освобожусь, поедем домой, там и поговорим…

– Нет! Здесь и сейчас… – Дрожащими руками Дима распечатал пачку сигарет и закурил.

Людмила, внимательно наблюдавшая за ним, насторожилась. Она слишком хорошо знала своего мужа, чтобы понять – с ним творится что-то неладное. Дима вел себя так, будто они не были женаты целых восемь лет, он явно робел.

– Да ты садись, – предложила она, кивая на мягкое кресло для клиентов. – И не стряхивай пепел на пол. На столе есть пепельница.

– Извини… – Прихватив со стола пепельницу, Дима опустился в кресло. – Ну, как настроение?.. Я слышал, у тебя намечается серьезная сделка?

Людмила села напротив и тоже закурила.

– Ты пришел поговорить о моих делах?

– Нет.

– Тогда не тяни – приступай к делу.

– Понимаешь, я тут подумал… – уверенно начал Дима, но вдруг стушевался. Нервно затушив сигарету, бросил в отчаянии: – Черт, я не знаю, как тебе это сказать…

– Да что, в конце концов, произошло? Что-то, связанное с выборами? У Юмашева возрос рейтинг?

– Нет. С этим все в порядке.

«Наверное, Дима решился рассказать мне о своих махинациях со швейцарским банком, – подумала Людмила и расслабленно откинулась на спинку кресла. – Что ж, любопытно послушать, под каким соусом он преподнесет мне эту историю…»

– Дорогая, я хочу сказать тебе очень важную вещь… Важную для нас обоих… Дело в том, что мы больше не можем жить вместе… Понимаешь, я полюбил другую женщину и… – Дима набрал в грудь побольше воздуха и с усилием выдавил из себя: – Она ждет ребенка.

Для того, чтобы осознать смысл сказанного, Людмиле понадобилось всего несколько секунд. И хотя то, что ее муж встречается с другой женщиной, давно не было для нее секретом, она растерялась.

«Ребенок?.. Неужели этой сучке из турагентства так не терпится заполучить Диму, что она решила забеременеть?.. Ох, как это все не вовремя!» Людмила с трудом подавила тяжелый вздох. Да, она была не готова к такому повороту событий и не знала, как реагировать на это признание. Разрыдаться или сделать вид, что ей все равно? Сохранять олимпийское спокойствие?

«Нет, я не стану закатывать истерик, – наконец решила она. – Нельзя настраивать Диму против себя. Вполне возможно, что ему скоро надоест эта дешевая шлюшка, и тогда он вспомнит обо мне… Нельзя сжигать за собой все мосты!»

Заметив в Димином взгляде беспокойство, Людмила постаралась улыбнуться как можно непринужденнее:

– Не волнуйся, я не собираюсь тебя удерживать. Мы – взрослые люди и вполне можем прийти к какому-то компромиссу.

Дима облегченно вздохнул и закурил новую сигарету. Его пальцы едва заметно подрагивали.

– Но ты же понимаешь, что сейчас мы не можем развестись, – спокойно продолжила Людмила, глядя ему прямо в глаза. – По крайней мере пока тебя не выберут губернатором.

– Я думал об этом. – Дима глубоко затянулся и выпустил дым кольцом. – Для многих избирателей мы с тобой – идеальная пара. И это влияет на мой рейтинг.

– Более того, какое-то время после выборов нам придется делать вид, что мы по-прежнему дружная семья… Вместе ходить на презентации, вдвоем появляться на публике… Надеюсь, у твоей подружки хватит мозгов не устраивать истерик по этому поводу?

Дима дернулся, словно от удара, и Людмила тут же пожалела, что не сдержалась. Надо было срочно исправлять положение – ведь ссора с Димой не входила в ее планы.

– Я не хотела тебя обидеть, – сказала Людмила, надеясь, что ее смущение выглядит вполне искренне. – Ведь ты для меня не чужой человек, и мне не все равно, с кем ты собираешься связать свою дальнейшую жизнь. В том, что ты ее любишь, я не сомневаюсь, но вот любит ли она тебя…

– О, да! У нас было время проверить свои чувства.

– Значит, вы давно встречаетесь?

– Уже два года. Верочка такая юная и беззащитная, что рядом с нею я чувствую себя настоящим мужчиной. – Дима горделиво вздернул подбородок, и Людмила не без отвращения подумала, что ее муж, как всегда, излишне самоуверен.

– Извини, дорогой, но у меня много работы… – как можно мягче проговорила она. – Давай все обсудим вечером. Ты ведь приедешь домой ночевать?

– Конечно, приеду, – пообещал Дима. – Только очень поздно…

– Тогда до вечера.

– Люда, ты потрясающая женщина! – с искренним восторгом заявил Дима и, понизив голос до шепота, признался: – Если бы у меня не было Верочки, я, ей-богу, влюбился бы в тебя еще раз!

С трудом сохраняя хладнокровие, она взглядом указала на дверь:

– Иди. У меня и вправду много дел.

Встав, Дима галантно поцеловал ей руку и направился к выходу. Как только за ним закрылась дверь, Людмила в изнеможении рухнула в кресло и невидящим взглядом уставилась в потолок. Она чувствовала себя усталой и разбитой. Эх, с каким удовольствием она вцепилась бы в рожу этому ублюдку, которому посвятила лучшие годы своей жизни!

«Интересно, какую песню ты запоешь, если на пресс-конференции я расскажу всему миру, почему ты задушил собственную домработницу! – со злорадным наслаждением подумала она, вспоминая самоуверенную Димину ухмылочку. – А на закуску преподнесу еще один сюрприз: открою тайну „самоубийства“ журналиста Ивана Воскресенского. Весь мир узнает, что у тебя и у твоего дружка Большакова руки по локоть в крови, а карманы набиты грязными барышами…» Эмоции готовы были выплеснуться через край, и Людмиле стало нехорошо: закружилась голова, к горлу подступил горький комок. Вскочив с кресла, она бросилась в ванную комнату, смежную с ее кабинетом, и трясущимися руками открыла кран с холодной водой. Сполоснув лицо, глянула на свое отражение в зеркале и отшатнулась – только сейчас она заметила, как сильно постарела. Ее глаза, некогда лучистые и жизнерадостные, стали тусклыми, как запотевшее стекло; щеки впали; рыжие волосы будто посерели. На миг Людмиле показалось, что из зеркала на нее смотрит шестидесятилетняя старуха.

«Если я и дальше буду играть роль мудрой и всепрощающей женщины, то скоро сойду с ума. Нет, надолго меня не хватит!.. Может, послать их всех к чертовой матери? Пусть женится на своей шлюшке, которая нарожает ему кучу детей и…» Людмила болезненно поморщилась. Нет, разводиться с Димой ей никак нельзя. Иначе ее бизнес, в который она вложила столько сил и энергии, рассыплется на глазах. Ведь многие выгодные контракты ей удавалось заключить только потому, что она – жена всемогущего Заславского.

Людмила промокнула лицо салфеткой и вдруг пожалела, что недавнее покушение закончилось ничем. Если бы снайпер не промахнулся, она бы уже была вдовой. Принимала бы соболезнования и не думала о том, как без ущерба для себя выпутаться из сложившейся ситуации. К тому же после Диминой смерти она стала бы очень богатой женщиной. Богатой и совершенно независимой…

«Я очень тебя прошу, не опускайся до его уровня!» – мысленно обратилась она к себе, но, поразмыслив несколько секунд, поняла, что положение вдовы Заславского устраивает ее гораздо больше, чем положение бывшей жены. Кто знает, а вдруг он в самом деле безумно влюблен в эту Верочку… А если за первым покушением последует второе, а затем и третье, удачное, это никого не удивит. У Димы много врагов, в том числе и генерал Юмашев… Нет, обращаться к нему за помощью я не стану… Кто знает, вдруг этот подонок начнет меня шантажировать. Мне надо найти человека со стороны. Говорят, это несложно: открыл газету и выбрал подходящее объявление, типа: «Ищу работу с риском…» От этих крамольных мыслей Людмилу бросило в жар. Она попыталась убедить себя, что из сложившегося положения есть какой-то другой выход, менее кровавый, но у нее ничего не получалось. В сущности, в глубине души она уже приняла решение. Оставалось самое малое: побороть остатки вдруг проснувшейся совести.

Это оказалось гораздо проще, чем она думала. Изрядный глоток мартини из заветной бутылки, спрятанной в шкафчике с туалетными принадлежностями, – и все терзания и сомнения остались позади. К Людмиле вновь вернулась вся ее энергия и напористость.

«Пожалуй, искать киллера по объявлению я не стану, – после минутного раздумья решила она. – Это слишком рискованно и… глупо. Гораздо проще нанять профессионала… Но где его найти? Я знаю только одного человека, который занимается организацией „заказников“. Это Стас Большаков… – Людмила хмыкнула, представив себе реакцию Большакова, сообщи она ему о своем заказе. – Наверняка бы икнул и покрылся красными пятнами… А затем тактично поинтересовался бы, как давно я была у психиатра…» Однако шутки шутками, а Людмила понимала, что зашла в тупик. Дело оказалось не таким простым, как представлялось с самого начала.

Она вернулась в кабинет и, усевшись на край стола, закурила. Конечно, разработку плана можно было бы отложить до лучших времен – глядишь, жизнь сама подскажет какие-нибудь варианты, но Людмила не привыкла останавливаться на полпути. К тому же ее поджимало время.

«Ладно, рассмотрим ситуацию с другой стороны. Разве обязательно, чтобы Диму прикончил именно профессионал? „Заказник“, конечно, надежнее – концов не найдешь, но убивают ведь не только по политическим или экономическим мотивам. Причина может быть банальной до оскомины – ревность, месть, ненависть… Такие преступления обычно совершаются в состоянии аффекта – муж застал жену с любовником, достал пистолет и застрелил обоих. И наоборот: жена вернулась из командировки и… Нет, женщины обычно действуют более изощренными методами – к примеру, ртуть в тапочки или мышьяк в утренний кофе. – Следующая мысль, пришедшая ей в голову, удивила даже ее саму: – Интересно, а я смогла бы его застрелить?.. – И тут же, не задумываясь, ответила: – Очень даже запросто. Только вот гнить в тюрьме из-за этого подонка я не хочу. Значит, ответственность за его смерть надо переложить на кого-нибудь другого».

Она закрыла глаза и живо представила себе такую картину: Дима возвращается из командировки и застает ее в постели со спящим любовником; разгорается скандал, она вытаскивает из-под подушки пистолет и спускает курок; любовник, под завязку накачанный снотворным, естественно, ничего не слышит, а утром с прискорбием узнает, что именно он виновен в смерти Заславского.

«Конечно, это убийство вызовет множество вопросов со стороны правоохранительных органов, но если все построить грамотно, я смогу выйти сухой из воды… И плевать на то, что мне станут перемывать косточки все, кому не лень. Игра стоит свеч… Осталось решить – кого же выбрать козлом отпущения?..» Людмила пересела в кресло и стала перебирать в памяти мужчин из ближайшего окружения, которые, по ее мнению, могли подойти на эту роль. Первым на ум пришел Арсений Камушкин – Димин секретарь. На первый взгляд он подходил по всем параметрам – не женат, хорош собой, умен и в глубине души ненавидит своего босса. К тому же время от времени оказывает Людмиле знаки внимания – дарит цветы, делает комплименты, а иногда и откровенно строит глазки.

Но Людмила была достаточно проницательной, чтобы не поверить в искренность ухаживаний Арсения. Этот человек слишком дорожил своим местом. Не было никакой гарантии, что в самый ответственный момент здравый смысл не возобладает над его чувствами.

«Выходит, Арсений отпадает… Тогда кто? Может, влюбить в себя нового Диминого охранника, – Людмила на миг представила себе статную фигуру телохранителя и удовлетворенно улыбнулась: – По крайней мере ложиться с ним в постель мне будет не противно. Он красив, мужественен и, похоже, умеет ублажать баб. К тому же у него есть личное оружие…»

Однако чем больше она думала об этом парне, тем больше сомневалась: а сможет ли она обвести его вокруг пальца? Охранник не производил впечатление наивного простачка. Чтобы он согласился стать ее любовником, Людмиле потребуется время. Возможно, не один месяц.

«Чего-чего, а времени у меня в обрез…» – с грустью констатировала она и, чтобы заглушить нарастающую тоску, решила побаловать себя еще одним глотком мартини.

Прошла в ванную комнату, вытащила из шкафчика бутылку и, вернувшись в кабинет, налила полный бокал.

«Слишком много пьешь, девушка, – пожурила она себя, рассматривая на свет густой напиток янтарного цвета. – Интересно, а когда я первый раз попробовала мартини?.. Кажется, в Паланге. Мы ездили туда с Олегом Морозовым… Ходили по маленьким кафешкам, собирали камешки янтаря на берегу и пили такое же янтарное мартини… Черт побери, а ведь Морозов – именно тот человек, который мне нужен!.. Да, в свое время я поступила с ним очень некрасиво – фактически убежала из-под венца. Но никогда не поздно все исправить!»

Людмила залпом опустошила бокал и, опустившись в кресло, закрыла глаза. Идея задействовать Морозова в своей хитрой комбинации показалась ей достаточно перспективной.

«Восемь лет назад ради меня Олег был готов на все. Но с тех пор прошло слишком много времени. Наверняка он изменился… Однако прощупать почву не помешает».

Поставив бокал на стол, она встала и подошла к сейфу. Открыла его и вытащила маленький потертый фотоальбом, в котором лежали фотографии времен ее юности. На многих из них была изображена она сама: вначале – хохочущая, беззаботная семнадцатилетняя школьница; затем – неуловимо повзрослевшая студентка. Все эти снимки делал Олег. Когда-то он всерьез увлекался фотоделом.

Людмила и сама не могла понять, почему не хранила этот альбом в своей квартире. Может быть, во избежание ненужных расспросов? Ведь, глядя на эти фотографии, даже бездушный циник догадался бы, что фотограф испытывал к своей модели самые нежные и трепетные чувства… А выбросить их – рука не поднималась. Снимки были в самом деле хорошими и напоминали ей о незабываемом периоде жизни, который она мысленно окрестила «периодом надежд и разочарований».

Найдя фотографию, на которой были запечатлены они оба, Людмила поднесла ее к глазам, вглядываясь в худощавое лицо Олега. Тогда он казался ей самым прекрасным и самым умным мужчиной на свете. Она боготворила его и была уверена, что рано или поздно станет его женой. Они строили совместные планы на будущее, даже спорили, сколько у них будет детей. Олег настаивал, чтобы трое, а то и четверо. Людмила хотела двоих – мальчика и девочку. Да, проекты у них были грандиозные, но жизнь распорядилась иначе… На свадьбе у подруги (Людмила пошла туда без Олега) она встретила Диму Заславского. Вначале он не произвел на нее впечатления – маленький, невзрачный, носатый. Весь вечер просидел в дальнем конце свадебного стола, пожирая ее глазами. Он так ее достал, что Людмила таки поинтересовалась у соседа: «Это чей-нибудь родственник?» Ей объяснили, что этот мужчина – хозяин фирмы, в которой работает жених. «А на чем специализируется фирма?» – спросила Людмила. «Торговля оргтехникой». Тогда компьютеры только-только начинали входить в моду, и Людмила с уважением посмотрела на странного человека.

В тот вечер он так и не подошел к ней, хотя Людмила была бы не прочь познакомиться с ним поближе. Но на следующее утро ее ждал сюрприз: ей принесли огромный букет роз, в котором лежала Димина визитка. Олег никогда не дарил ей таких шикарных букетов, тем более, не присылал их с курьером, и Людмила, не избалованная такими знаками внимания, была польщена. Решив, что ей стоит поблагодарить Заславского, она позвонила ему на работу. Он предложил встретиться, она согласилась. В тот же вечер они пошли в самый фешенебельный московский ресторан. Заказав самые дорогие блюда, Дима принялся рассказывать ей о своих планах на будущее. И вот тут Людмила поняла, что в этих планах ей отводится чуть ли не главная роль. Конечно, она могла сказать ему, чтобы он на нее не очень и рассчитывал. Но почему-то промолчала… Возможно, заглянув в мир богатства и роскоши, она захотела остаться в нем навсегда. Ведь мало кто из двадцатилетних девушек, оказавшись на ее месте, устоял бы перед таким соблазном… А может, она в самом деле влюбилась? В любом случае, после того незабываемого вечера, когда оркестр играл в ее честь, а официанты вытягивались перед ней по струнке, Дима перестал казаться ей смешным и странным. Она по достоинству оценила его ум, положение в обществе и размах в делах. Тогда Дима еще не был таким крутым, как сейчас, но ведь Людмила всегда умела смотреть в будущее…

«И кто бы мог подумать, что через восемь лет я буду его ненавидеть?.. – Она с силой захлопнула альбом и сунула его на место. В руках у нее осталась лишь одна фотография – та, на которой они снялись вместе с Олегом. – Итак, козел отпущения у меня есть. Это мой бывший жених Олег Морозов. Понятно, что для начала мне надо с ним встретиться. Якобы случайно… Но когда и где?.. Может, набраться наглости и завалиться к нему домой? Наверняка он по-прежнему живет в Юго-Западном округе, вместе с родителями… – Людмила на мгновение задумалась. – Это надо уточнить!»

Она вытащила из сумочки сотовый и набрала старый номер Морозовых, который, как ни странно, все еще помнила наизусть. В трубке послышались длинные гудки – один, второй, третий… После четвертого ей ответил возбужденный девичий голосок:

– Алло?

– Скажите, это квартира Морозовых?

– Нет. Примаковых.

– Улица Новаторов, сорок четыре? Пятьдесят восьмая квартира?

– Да, все правильно. Это наш адрес.

– Извините, но раньше по этому адресу жили Морозовы…

– Они уже лет пять, как съехали.

Дело принимало неожиданный оборот, и Людмила заволновалась.

– А вы не знаете, где они сейчас живут?

– Не знаю… – Девчонка смущенно хихикнула. – Погодите, у нас должен быть их новый телефон! Они вроде бы оставляли. Сейчас посмотрю…

– Посмотри, пожалуйста, – попросила Людмила. Она очень сомневалась, что поиски принесут какие-нибудь результаты, но, как оказалось, напрасно. Через минуту девчонка продиктовала ей номер, который Людмила записала в свой еженедельник. Отключив телефон, она повернулась к компьютеру и, запустив «Телефонную базу данных Москвы», попыталась по номеру найти новый адрес Олега. Как оказалось, теперь он жил на Волочаевской, недалеко от парка Лефортово. Номер телефона числился за ним.

«Вполне вероятно, что Олег женился, и поэтому родители разменяли квартиру… – подумала Людмила. – Вот будет номер, если дверь мне откроет его драгоценная женушка с ребенком на руках… Но, кроме как на Морозова, мне не на кого рассчитывать!»