Книга: Первая пуля – моя
Назад: Глава 2
Дальше: Глава 4

Глава 3

Офис газеты «Московский комсомолец» располагался в здании, где ютилось еще с десяток газет и журналов, поэтому шум и галдеж здесь стояли несусветные. Недаром говорят, что журналисты – народ непредсказуемый, но вместе с тем веселый и душевный. Стоило Олегу переступить порог здания, как к нему тут же подскочила коротко стриженная девушка в ярком сарафане, сидящем на ней крайне нелепо.
– Опаздываете! – заявила она не без укоризны. – Я вас уже пятнадцать минут жду! – И, не дав Олегу и рта раскрыть, подхватила его под руку и потащила куда-то по темному коридору.
Олег сразу понял, что его приняли за кого-то другого, но решил не сопротивляться – охранник у входа и так поглядывал на него со слишком откровенным интересом. Пусть теперь знает, что он не какой-нибудь «левый», забредший в редакцию из чистого любопытства. Девушка в сарафане тем временем принялась задавать ему какие-то вопросы, однако ответы Олега, похоже, ее ничуть не интересовали. Она трещала без умолку, не забывая при этом здороваться с проходящими мимо коллегами. Наконец они остановились перед дверью, на которой висела табличка: «Газета „Сударушка“». Девушка, не теряя прежнего энтузиазма, толкнула дверь ногой:
– Проходите!
– «Сударушка»?.. – Олег напустил на лицо идиотское выражение и признался: – Извините, но вы меня с кем-то перепутали.
– Что значит, «перепутали»? Вы разве не Малофеев из мэрии?
– Нет. Моя фамилия Морозов. И мне нужна редакция «МК».
– Черт… Тогда где же этот кретин Малофеев? – пробормотала журналистка, мгновенно утратив к Олегу интерес. – Наверное, опять время перепутал… – И, выхватив из кармана сарафана сотовый телефон, отстукала наманикюренным пальчиком какой-то номер.
Олег тронул ее за локоть:
– А где здесь «Московский комсомолец»?
– На втором этаже, – буркнула журналистка и заорала в трубку: – Валерий Степанович, вы где?.. Да нет же, нет, наша редакция находится на улице Тысяча девятьсот пятого года, а не восемьсот двенадцатого!..
Усмехнувшись, Олег двинулся вперед, согласно полученным ориентирам. Как оказалось, редакция «МК» занимала почти весь второй этаж. Поиски облегчало то, что на каждой двери висели таблички с фамилиями и должностями сотрудников. Однако никакого Ивана Воскресенского среди них не оказалось. Олег еще раз прошелся по коридору и озадаченно нахмурился:
«Может, я зря поверил выжившей из ума старухе?.. Могла ведь и перепутать название газеты…»
В этот момент одна из дверей распахнулась, и из кабинета вышли двое – парень и девушка. О чем-то энергично споря, они направились в дальний конец коридора. Девушка на ходу достала из пачки сигарету, парень поднес ей огонек зажигалки, затем прикурил сам. Мгновение поразмыслив, Олег двинулся за ними. Когда подошел вплотную, девушка уже сидела на подоконнике и нещадно дымила, стряхивая пепел в бумажный кулечек. Увидев Олега, уставилась на него с неподдельным интересом. Спутник девушки – высокий нескладный очкарик – вел себя менее доброжелательно: на его изможденном лице не отразилось никаких эмоций.
– Огоньку не найдется? – спросил Олег, доставая из кармана пачку «ЛМ».
– Коля! – Девушка стрельнула глазками в сторону своего собеседника и потребовала: – Дай человеку прикурить!
Апатичный Коля молча протянул зажигалку.
– Вы здесь работаете? – небрежно спросил Олег, прикуривая.
– А что? – с вызовом спросила девушка.
– Да я вот приятеля разыскиваю. Приехал в Москву на пару дней, решил заскочить. Мы с ним в Чечне познакомились. Тогда он работал в вашей газете…
– Как зовут вашего приятеля? – спросила девушка. – И кто он – журналист, редактор или из технического персонала?
– Журналист. Иван Воскресенский. Есть у вас такой, или я опять что-то перепутал?
Парень и девушка обменялись странными взглядами, и Олег заподозрил неладное.
– Вообще-то, вы ничего не перепутали – Иван Воскресенский у нас работал! – наконец разжала губы девушка. – Но он… умер.
– Умер? – Олегу даже не пришлось разыгрывать удивление – он был по-настоящему потрясен. – Как умер? Когда?
– Да дней десять назад…
– Выбросился из окна! – с каким-то садистским удовольствием сообщил очкарик, но, поймав на себе выразительный взгляд девушки, мгновенно стушевался.
– Черт, как же так? – Олег нервно взъерошил волосы. – А я ничего не знал… Его что, убили?
– Какое убили! Вылакал полведра коньяку и забыл, на каком этаже живет! – вновь напомнил о себе очкарик. Судя по его многозначительным репликам, он испытывал к покойному Воскресенскому стойкую антипатию.
– Коля! – зло оборвала коллегу девушка, выразительно посматривая в сторону Олега. – Как ты можешь?.. Иван был настоящим профессионалом и отличным другом!
Однако очкарика словно прорвало, и он был не в состоянии сдерживать свои эмоции. А может, попросту не хотел.
– Да ладно тебе, Светка! – с циничной улыбкой отмахнулся он. – Никто не спорит, что Иван был профессионал… Когда за воротник не закладывал. Только лично я никогда не одобрял его методы добычи информации. Лез без мыла в задницу, пользовался тем, что бабы по нем млели. Ладно, был бы холостой, а так…
«Неплохо бы выудить у этой парочки домашний адрес Воскресенского…» – прислушиваясь к разговору, подумал Олег.
Вытащив из кармана маленький блокнот, он принялся перелистывать страницы, делая вид, будто что-то ищет. Наконец, остановившись на одной из них, вопросительно посмотрел на девушку:
– Адрес у него остался прежним?
– Да, Веерная, двадцать шесть, семьдесят один, – кивнула та.
– Все правильно. Надо бы заехать… С его женой я, правда, не знаком…
– Иван нас с нею тоже не знакомил, – не удержался от комментария очкарик. – Впервые на похоронах увидели. Я был уверен, что жена Воскресенского – крокодилица, каких свет не видал. Иначе какого черта он волочился за каждой юбкой? А оказалось – супер!
– Да заткнешься ты или нет?! – Девушка спрыгнула с подоконника и зло прошипела: – Все, перекур окончен! Пошли!
Очкарик скорчил недовольную мину, но не решился вступать в полемику – поплелся за своей коллегой, как послушный баран. Проводив парочку задумчивым взглядом, Олег двинулся к выходу. Что греха таить, он возлагал на визит в редакцию огромные надежды, которые, увы, не оправдались. Иван Воскресенский погиб, а значит, последняя ниточка, ведущая к Ане Менацкер, оборвалась, не успев как следует распутаться. Единственное, что ему удалось раскопать за сегодняшнее утро, – адрес журналиста. Но если Воскресенский и Менацкер были любовниками, есть ли смысл ехать к его вдове? Вряд ли ей известно о существовании Ани.
Выйдя на улицу, Олег вновь закурил.
«Да, ситуация ничуть не прояснилась. Я по-прежнему не знаю, из-за чего умерла Аня Менацкер. Что-то узнала про Заславского?.. Но какого черта он так рисковал? Чтобы избавиться от девушки, гораздо проще нанять самого крутого киллера. С его бабками это не проблема… А тут еще этот Воскресенский, который не вписывается ни в какие ворота. И все-таки странно, что он выбросился из окна сразу после убийства Менацкер. Либо это простое совпадение, либо эти два происшествия связаны между собой. А что, если ему помогли выброситься? Если Воскресенский крутил шашни с Аней, она запросто могла ему проболтаться. А если пойти еще дальше, можно предположить, что эти двое работали на пару… В любом случае, ехать к вдове Воскресенского все же придется. И неплохо бы взять с собой Тоню. А то совсем засиделась в четырех стенах, бедненькая…»
Завидев телефон-автомат, он двинулся к нему. Сунув в щель жетон, набрал свой домашний номер. После нескольких гудков в трубке послышался нежный Тонин голосок:
– Алло?
– Это я, не пугайся. Привет!
– Привет! Тебе, между прочим, звонили с работы. Какой-то Петр Петрович Пахомов… Ужасно деловой и ужасно вежливый.
– К черту Петьку с его деловыми замашками. Я, вообще-то, на больничном… Ты сказала ему об этом?
– Сказала. Но он просил передать, чтобы ты заехал за какими-то деньгами. Зарплату вам выдали, что ли?
– К черту деньги… – отмахнулся Олег. – Слушай меня внимательно. Бери такси и приезжай на Веерную к дому двадцать шесть. Да, не забудь прихватить с собой диктофон. Он лежит в моем рабочем столе… Когда будешь выходить, захлопни дверь.
– Ты что, за идиотку меня принимаешь? Все сделаю – и дверь захлопну, и диктофон прихвачу…
* * *
Когда Олег подъехал к дому Воскресенского, Тоня уже ждала его у подъезда. В неизменной бейсболке, в черных очках, скрывающих пол-лица, с рюкзачком за плечами она вполне вписывалась в образ этакой отвязной журналистки. Расплатившись с таксистом, Олег выбрался из машины и махнул рукой, дескать, я здесь. Тоня бросилась к нему навстречу:
– Привет! Что за спешка?.. Есть повод?
– Давай-ка присядем, – предложил Олег, – и я все расскажу.
Тоня послушно опустилась на лавочку и уставилась на Олега с жадным любопытством.
– Тебе что-нибудь удалось раскопать?
– Кое-что. Пообщавшись с соседями Заславских, я выяснил, что их бывшую домработницу звали Аня Менацкер. Она проработала всего месяц, затем ее уволили.
– Как же, уволили… На тот свет!
Пропустив мимо ушей Тонину реплику, Олег продолжил:
– Если верить дворовым сплетницам, у Ани был ухажер – журналист Иван Воскресенский. Я побывал в редакции газеты, в которой он работал, и узнал одну немаловажную деталь – спустя несколько дней после Аниного «увольнения» Воскресенский выбросился из окна.
– Да, я что-то об этом слышала. Но вот когда и где?
– Скорее всего из газет. Воскресенский работал в «Московском комсомольце». Если не ошибаюсь, это твое любимое чтиво?
– Не ошибаешься… – Тоня тяжело вздохнула. – Надо же, как быстро гады действуют! Удивительно, что я все еще жива.
– Поверь, еще чуть-чуть, и мы выведем эту шарашкину контору на чистую воду! – убежденно заявил Олег, хотя у него не было стопроцентной уверенности, что его план сработает. Однако он постарался ничем не выдать своих сомнений, а продолжил: – Сейчас мы находимся рядом с домом Воскресенского. Наша задача – разговорить его вдову. Вдруг она что-то знает?
– Если бы знала, попала бы в автомобильную катастрофу. Или выбросилась бы из окна вместе с мужем… Ну и что требуется от меня? Втереться в доверие к бедной женщине?
– Что-то вроде того. Мы представимся ей журналистами радиостанции «Свобода» и попытаемся уговорить ее на интервью. Кстати, диктофон не забыла?
– Нет. – Тоня сняла с плеч рюкзачок и вытащила из него миниатюрное изделие фирмы «SONY».
Сунув диктофон в карман, Олег продолжил инструкции:
– Говорить в основном буду я. Ты только сочувственно кивай и печально улыбайся. Иногда, чтобы не выглядеть совсем по-идиотски, можешь задать какой-нибудь вопрос. Типа, как вы с ним познакомились…
– Интеллектуальный вопросик, ничего не скажешь… То есть мне не путаться у тебя под ногами?
– Что-то вроде того. – Олег встал и подал Тоне руку. – Ну что, пошли?.. Думаю, сегодня нам повезет.
Семья Ивана Воскресенского проживала на последнем этаже девятиэтажного дома. Представив себе, что ощущал журналист, падая с такой огромной высоты, Олег почувствовал неприятный холодок в груди. Но для сантиментов не оставалось времени – Тоня уже звонила в нужную квартиру. Как ни странно, дверь им открыли сразу, даже не задав традиционного вопроса: «Кто там?» На пороге стоял симпатичный пухлощекий парнишка не старше семи лет. У него были не по-детски серьезные глаза и губки бантиком, которые он смешно поджимал, рассматривая нежданных гостей.
– Привет, – поздоровался Олег. – Кто-нибудь из взрослых есть дома?
Парнишка кивнул и отступил назад. Восприняв его жест как приглашение, Тоня и Олег ступили в темную прихожую.
– Сережа, кто пришел? – донесся из глубины комнаты грудной женский голос. А вскоре в дверном проеме гостиной появилась и его обладательница – высокая брюнетка не старше тридцати. При виде ее у Олега пересохло во рту – таких красивых женщин он встречал разве что на обложках новомодных журналов. Высокая грудь, отменная фигура, черные как вороново крыло волосы, рассыпанные по плечам, и глаза, большие, карие, наполненные вселенской печалью. Олег был так поражен ее красотой, что несколько секунд пялился на нее с откровенным восхищением. Но, видимо, вдова Воскресенского давно привыкла к тому, что окружающие реагируют на нее таким недвусмысленным образом.
– Вы ко мне? – немного нервно спросила она.
– К вам, – кивнул Олег. – Здравствуйте. Позвольте выразить свои соболезнования.
– Спасибо, – кивнула вдова, поглядывая на них с откровенной враждебностью. – Вы из газеты?
«Эта женщина не станет давать интервью, – вдруг понял он. – Она на дух не переваривает всю журналистскую братию… К ней нужен совсем другой подход».
– Извините, что мы без звонка, – медленно начал Олег, – но я боялся, что вы не захотите с нами встречаться…
– Кто вы?
– Я – Олег Морозов, приятель Ивана. А это Тоня… Моя жена.
– Приятель, говорите?.. По-моему, я не видела вас на похоронах.
– О том, что Иван погиб, я узнал только вчера. Меня в Москве не было – уезжал в Питер, на курсы повышения квалификации, – принялся вдохновенно врать Олег. – Когда приехал, мне сообщили эту печальную новость.
– Зачем вы пришли? Если Иван одолжил у вас деньги, я здесь совершенно ни при чем!
– Иван ничего у меня не одалживал! – заторопился Олег. – Скорее, наоборот, мы пришли, чтобы предложить вам свою помощь.
Несколько мгновений вдова Воскресенского молча рассматривала их в упор. Затем ее взгляд чуть потеплел.
– Меня зовут Ирина… А вы давно знаете моего мужа?
– Да уже лет десять.
– Вы тоже журналист?
– Увы, нет. – Олег развел руками. – У меня менее романтическая профессия. Я работаю в психиатрической лечебнице.
Может, ему показалось, но впервые за время разговора Ирина Воскресенская стала проявлять к нему некоторый интерес – в ее глазах появился живой блеск.
– Вы не шутите? Вы в самом деле дипломированный психиатр? – негромко уточнила она и, когда Олег кивнул, неожиданно предложила: – Проходите в гостиную. – При этом в ее голосе не было ни натянутости, ни враждебности.
Столь разительная перемена не могла не насторожить Олега. Он сразу заметил, что Ирина находится в состоянии затяжной депрессии, которая скорее всего началась еще до трагической гибели мужа. Впрочем, это было неудивительно – если верить очкарику из «МК», Иван Воскресенский был еще тем парнем. Мало того, что уходил в запои, так еще и изменял своей жене с каждой встречной. И, судя по скупым репликам Ирины, был по уши в долгах.
Пока они рассаживались на диване, хозяйка дома принялась суетливо стелить на стол какую-то скатерть. За последние несколько минут ее словно бы подменили – глаза сияли, движения были энергичными и уверенными.
– Чай или кофе? – предложила она с любезной улыбкой. – А может, чего-нибудь покрепче?
– Мне чай. – Олег повернулся к Тоне. – А тебе, дорогая?
– Тоже.
– Поскучайте пару минут, я чайник поставлю…
Когда Ирина вышла из гостиной, Тоня повернулась к Олегу и шепотом спросила:
– Какого черта ты все это выдумал?
– Похоже, она ненавидит журналистов.
– Ну и что?.. Она же раскусит тебя в два счета!
– Не раскусит.
– Мне она не нравится. Она странная… – Тоня не успела договорить – в гостиную вошла Ирина с подносом в руках.
– Ну вот и я… Давайте пить чай! – Она принялась расставлять на столе чашки, сахарницу, раскладывать ложечки. Наполнив чашки густым ароматным чаем, присела на краешек кресла. – Чувствуйте себя как дома… Берите фрукты, печенье, не стесняйтесь.
У Олега появилось неприятное ощущение, что Ирина только играет в гостеприимную хозяйку. Ему вдруг захотелось вывести ее из равновесия, заставить приоткрыть истинное лицо.
– Извините, Ирина, за мою нетактичность, – негромко начал он, – но не могли бы вы рассказать, как погиб Иван… Дело в том, что я слышал много разных версий.
– Да что тут рассказывать? – абсолютно равнодушно откликнулась та. – Напился как свинья, вышел на балкон покурить, перегнулся через перила и…
– В какое время это произошло?
– Поздно вечером. Меня дома не было, а сын спал в своей комнате…
– Вы уверены, что это был несчастный случай?
– Не знаю. Но если он хотел покончить с собой, то мог сделать это в другом месте. – Ее голос предательски дрогнул. – Впрочем, неудивительно, что он выбросился из окна именно здесь. Иван всегда был законченным эгоистом. Никогда не думал ни о ком, кроме себя…
В воздухе повисла неловкая пауза – ни Тоня, ни Олег не знали, как реагировать на столь откровенное признание. А Ирина смотрела на них так безмятежно, словно разговор шел о чем-то совершенно нейтральном – о курсе доллара, о погоде, о новых течениях моды…
– Кстати, вы бы предупредили вашего сына, чтобы он не открывал дверь незнакомым людям, – вдруг сказала молчавшая до этого Тоня. – Пусть хотя бы спрашивает: «Кто там?»
После этих слов у Ирины задрожали губы. С трудом поставив чашку на столик, при этом расплескав на скатерть почти весь чай, она закрыла лицо ладонями и громко разрыдалась. Олег не стал ее успокаивать – Ирине было просто необходимо выплеснуть все наболевшее.
Она перестала плакать так же неожиданно, как и начала. Даже попыталась улыбнуться, но губы ее не слушались. Промокнув салфеткой мокрые глаза, сдавленно проговорила:
– Извините меня… Я не должна была себя так вести… Просто мой сын не разговаривает уже две недели… С тех самых пор, как Иван… – Ирина всхлипнула и горестно вздохнула.
И вновь в комнате воцарилась тишина, которую первым нарушил Олег:
– Если он был привязан к отцу, для него это серьезный стресс.
– Привязан?.. Как бы не так! Иван и дома-то почти не бывал. Только ночевать приходил, да и то не всегда. У него вечно не было времени, чтобы пойти куда-то с ребенком… – Ирина опасливо покосилась на входную дверь и понизила голос до шепота: – Мне кажется, Сережа все видел.
– Но вы пытались его расспросить?
– Вначале мне было не до этого. Представляете, какой кошмар мне пришлось пережить? Возвращаюсь домой, у подъезда – толпа народа. «Скорая» только-только отъехала. Все бросаются ко мне, начинают сочувствовать, плакать… В тот же вечер меня допрашивал следователь, потом мне надо было ехать в морг на опознание. Затем приготовления к похоронам, сами похороны… Только после кладбища я поняла, что давно не слышала Сережиного голоса… И вот уже неделю мы таскаемся по всем врачам, и никто из них не поставил нам четкого диагноза! Все только разводят руками и твердят: «Мальчик пережил сильное потрясение. Ему надо время, чтобы прийти в себя».
– Они правы, – кивнул Олег. – Если не возражаете, я с ним поговорю.
– Вы мне окажете огромную услугу! – Ирина с мольбой посмотрела на него. – Я хотела сама попросить вас об этом, но не решалась… – Суетливо вскочив, она бросилась к двери. – Пойдемте, я покажу вам его комнату… А за жену не беспокойтесь. Я найду, чем занять ее…
Детская находилась в дальнем конце длинного коридора. Ирина постучала в дверь, тут же распахнула ее и нежно спросила:
– Сынок, к тебе можно?
Сидевший у компьютера Сережа даже не обернулся.
– Этого дядю зовут Олег. – Подойдя к сыну, Ирина ласково обняла его за плечи. – Он папин друг и пришел к нам, чтобы поговорить с тобой… Я оставлю вас наедине, хорошо?
И вновь Сережа ни единым жестом не выразил своих эмоций – он продолжал смотреть на экран монитора, на котором сражались какие-то двухголовые монстры. Дождавшись, когда Ирина выйдет, Олег присел рядом с мальчиком и принялся наблюдать за его игрой, украдкой разглядывая комнату. Не вызывало сомнений, что родители баловали ребенка – кроме компьютера, в комнате находился маленький телевизор, видик и магнитофон. На стене висели лыжи, коньки, в углу лежал футбольный мяч и стояли несколько хоккейных клюшек. Вот только книг здесь, пожалуй, было маловато, но их отсутствие с лихвой компенсировали видеокассеты, которыми книжная полка была забита доверху. Вкусы у Сережи оказались вполне приемлемыми для его возраста – в основном фантастика и боевики.
«Парнишка помешан на космических войнах… Своеобразный уход от действительности», – предположил Олег, наблюдая за игрой мальчика. Сережа как раз проходил самый сложный, завершающий этап, где важна была не только быстрота реакции, но и логическое мышление. Несколько раз Олег негромко подсказывал ему, как лучше пойти, и не без удовольствия отметил, что Сережа прислушивается к его советам. Через несколько минут все монстры были побеждены, и на экране высветилась табличка «Конец игры». Олег положил мальчику руку на плечо:
– Все, на сегодня хватит войн, герой! Давай поговорим…
Сережа с готовностью повернулся к нему. В глубине его не по-детски серьезных глаз светилось безграничное доверие.
– Любишь фантастику? – спросил Олег.
Сережа молча кивнул.
– А я вот отдаю предпочтение старым французским комедиям. Стресс снимают получше всяких таблеток. Как увижу на экране Пьера Ришара, забываю обо всем на свете… Видел когда-нибудь фильм «Игрушка»? Нет? Рассказываю завязку – сын миллионера, мальчик примерно твоего возраста, покупает себе живую игрушку – некоего журналиста, который случайно оказался в детском магазине…
Ведя неспешную беседу, которую скорее можно было назвать монологом, Олег пытался нащупать тему, которая помогла бы ему понять характер мальчика. Этот парнишка не был похож на самодостаточного отличника, которого не интересует чужое мнение. Впрочем, его нельзя было отнести и к категории общительных хулиганов. Скорее всего до этой трагедии Сережа был самым обыкновенным ребенком – без ярко выраженных талантов, в меру послушный и в меру рассудительный. С такими детьми всегда легко, потому что они – предсказуемы. И только что-то сверхисключительное может заставить их замкнуться в себе.
«Если верить словам матери, в момент трагедии Сережа спал. Но шестое чувство подсказывает мне, что все не так просто. Определенно, он что-то видел или слышал, но отчего-то боится в этом признаться… Страх! Да, именно страх вынуждает его молчать. Конечно, он переживает за отца, но не это главная причина его странного поведения…» Придя к таким выводам, Олег решил сыграть ва-банк. Глядя мальчику прямо в глаза, он сказал:
– Я не верю, что с твоим отцом произошел несчастный случай. И еще мне кажется, ты что-то скрываешь.
Сережа склонил голову, и по его пухлым щекам потекли слезы.
– Ну же, хватит плакать… – ласково пожурил Олег. – Ты же мужчина! Наберись мужества и расскажи мне все. Я никому ничего не скажу, честное слово.
Отчаянно замотав головой, Сережа сорвался с места и бросился на кровать. Зарылся лицом в подушку и затих, словно испуганный кролик.
«Да, кажется, я переборщил… – Олег растерялся. – Хотел как лучше… Психолог хренов!»
Встав со стула, он негромко сообщил:
– Все, Сережа, успокойся – я ухожу… Если захочешь поговорить, можешь звонить мне в любое время суток. Номер своего телефона я напишу тебе вот здесь… – Пододвинув к себе тетрадный листок, лежащий на столе, вытащил из кармана ручку и собирался было черкануть несколько цифр, как за его спиной раздался тихий голос мальчика:
– Дядя Олег, я боюсь…
Олег медленно обернулся.
– Чего ты боишься?
– Человека, который приходит ночью.
Олег подошел к кровати и присел на краешек.
– Расскажи мне о нем.
– Он высокий. И злой. Он приходит ко мне каждую ночь и долго смотрит на меня…
– Как давно ты стал его видеть?
Сережа заметно стушевался.
– Это случилось в ту ночь, когда погиб твой отец? – предположил Олег.
– Да. Я проснулся и услышал голоса. Я встал и пошел к папиному кабинету. Я шел тихо-тихо, на цыпочках. Дверь была приоткрыта… – Мальчик судорожно сглотнул слюну и попытался выдавить из себя еще одну фразу, но не смог – вместо слов с его губ сорвались булькающие звуки.
– Папа был не один? – догадался Олег.
Сережа молча кивнул.
– Вместе с тем человеком?
– Да.
– Они разговаривали?
– Да. Потом пошли на балкон курить… – Глаза мальчика вновь наполнились слезами. – И тут я услышал к-к-к…
– Крик?
– Да. Я испугался и убежал в свою комнату…
– Ты рассказывал об этом кому-нибудь – маме, следователю, друзьям?
Сережа отчаянно замотал головой:
– Я боялся… С тех пор он приходит ко мне каждую ночь.
– Сможешь его описать?.. Про высокий рост я уже знаю. Вспомни, какая у него прическа, какого цвета волосы…
– Вообще-то, я его не видел, – вздохнув, признался Сережа. – Только слышал, как он рылся в папином столе… А потом хотел открыть сейф… Но тут под окном завыла милицейская сирена, и он ушел… – Мальчик громко всхлипнул и уткнулся носом в колени Олега.
Олег крепко обнял его за плечи и погладил по голове. Да, этому несчастному ребенку пришлось пережить немало. Фактически он стал свидетелем убийства собственного отца, затем остался один на один с убийцей в пустой квартире…
«Рылся в папином столе… Значит, что-то искал. Интересно, нашел или нет?» Олегу было невыносимо стыдно, что в эти минуты он думает не о том, как помочь бедному ребенку, но ничего не мог с собой поделать. Разгадка тайны Заславского была так близка, что казалось – протяни руку и возьми то, что тебе нужно. Усилием воли Олег заставил себя вернуться к прерванному разговору.
– Значит, с тех пор он приходит к тебе каждую ночь?
– Да. Стоит вон там… – Мальчик показал на дальний угол комнаты. – Стоит и смотрит на меня…
Стараясь придать своему голосу убежденность, Олег сказал:
– Сережа, больше этот человек не придет. Я тебе обещаю!
– Правда?
– Зуб даю… А теперь закрой глаза и расслабься!
– Зуб даю… – повторил Сережа и послушно закрыл глаза.
– С этой минуты ты больше не станешь о нем думать. Все, он ушел. Ушел навсегда. Ты совершенно спокоен!.. Представь, что вы с мамой гуляете в лесу. Вокруг тебя высокие деревья, ты слышишь, как поют птицы, как журчит ручей…
Дыхание мальчика, вначале прерывистое и тяжелое, постепенно успокаивалось. Черты лица разгладились, на губах появилась легкая улыбка. Осторожно взяв Сережу за руку, Олег послушал пульс – сердце билось равномерно. Посидев у кровати мальчика еще несколько минут и убедившись, что тот крепко и безмятежно спит, он осторожно встал и направился к выходу. У самой двери неожиданно столкнулся с Ириной Воскресенской. Глаза женщины были наполнены слезами.
– Я все слышала, – прошептала она, хватая Олега за руку. – Не знаю, что было бы с Сережей, если бы не вы… Он такой фантазер, такой эмоциональный мальчик… Вбил себе в голову какую-то ерунду и верит в нее…
– Пойдемте, – сухо перебил Олег. Экспансивность этой красивой женщины его раздражала. Неудивительно, что Сережа предпочел открыть свою тайну совершенно незнакомому человеку. Мать ему просто-напросто не поверила бы, а если бы и поверила, то ударилась бы в панику.
– Вы уверены, что теперь с Сережей все будет в порядке? – спросила Ирина, когда они вернулись в гостиную.
– Уверен. Только не надо вести себя с ним, как с грудным ребенком. И, пожалуйста, не напоминайте ему о его… фантазиях.
– Не буду! – клятвенно заверила Ирина и тут же спросила: – Сколько я вам должна?.. Не стесняйтесь, называйте сумму.
Олег непроизвольно поморщился.
– Ради бога! Я ведь не сделал ничего особенного!
– Нет-нет, не скромничайте. Вы мне так помогли!
– Ладно. – Олег на мгновение задумался, прикидывая, как получше изложить свою просьбу. – Я бы хотел получить от вас некоторую информацию… Дело в том, что сейчас я работаю над докладом к конференции психологов, которая пройдет в сентябре в Рейкьявике. Тема доклада «Влияние средств массовой информации на сознание людей». Незадолго до своей гибели Иван пообещал мне помочь с материалами. Он сказал, что проводит журналистское расследование, как-то связанное с выборами губернатора Московской области, и что собранные им факты и цифры неплохо бы включить в мой доклад.
– Вообще-то, муж не посвящал меня в свои дела, – призналась Ирина. – Но, кажется, я все-таки смогу вам помочь… – Она встала и направилась к книжному шкафу, стоявшему в дальнем углу. Открыв дверцу, вытащила несколько книжек, а затем, просунув вглубь руку, извлекла на свет божий компакт-диск в пластиковом футляре. Протянув его Олегу, пояснила: – На этом диске Иван хранил свой архив… Думаю, здесь вы найдете все, что вам нужно…
Взяв компакт, Олег постарался ничем не выдать охватившего его волнения. Он видел, что Тоня сидит как на иголках, и взглядом приказал ей сохранять спокойствие.
– Можете забирать это навсегда, – тем временем продолжала Ирина. – Мне это вряд ли понадобится… Не знаю, зачем Иван прятал его в книжный шкаф? Впрочем, мой муж всегда был со странностями.
«Да нет, твой муж был абсолютно трезвомыслящим человеком, – подумал Олег, засовывая компакт в карман куртки. – Он прекрасно понимал, чего стоят эти материалы… Эх, жаль, что нам так и не пришлось познакомиться…»
Теперь он не сомневался, что Ивана убили из-за этого злополучного компакт-диска. И если Большаков или Заславский прознают, что теперь архив находится у него, нетрудно понять, кто станет следующей жертвой этой грязной предвыборной игры.
Назад: Глава 2
Дальше: Глава 4