Книга: Гамма-воин
Назад: Глава одиннадцатая. «Я — Первый: открываю огонь!»
Дальше: Глава тринадцатая. Последний штурм

Глава двенадцатая. Московский дивертисмент

— Свидетелям долго жить не полагается…
Генерал Ларичев стоял у окна, глядя на мокрый асфальтовый пятачок перед парадным ведомства.
Артем стоял перед столом, чувствуя, как жмет правый форменный ботинок. Он приехал на прием к Ларичеву во второй раз: в первый его отказались пропустить — полевая форма, не положено. Выругавшись про себя, Тарасов двинулся через всю Москву домой. Уныние и пыль в квартире. И чуть-чуть пахнет духами Аньки…
— Брать с тебя подписку о неразглашении не буду — смешно это, — не оборачиваясь, продолжал генерал. — Ты и не такое видел… Другое меня беспокоит: где-то на высшем уровне всю веселую компанию во главе с Добронравовым кто-то хорошо крышует. Ты понял ведь расклад? Сначала хотели тебя отвести подальше от стремного места, а потом, когда скрывать стало невозможно, вызвали краевой спецназ… Скумекал, майор?
— Еще на заставе скумекал, товарищ генерал, — ответил Артем.
— Пощекотать нервы кое-кому ты все-таки смог. — Ларичев вернулся к столу и в задумчивости побарабанил пальцами по лакированной крышке. — Поэтому объявляю благодарность от себя лично… К нам на службу хочешь перейти?
— Нет, — не задумываясь, ответил Тарасов.
— Другого ответа я и не ждал, — заметил генерал. — Но еслитамначнутся боевые действия, я тебя сразу на Дальний Восток откомандирую. Как раз примешь добронравовскую часть, к подполковнику скоро представят…
— Я на долгую жизнь не рассчитываю, товарищ генерал, — невпопад сказал Артем.
Ларичев кивнул: он словно ждал этих слов.
— Тебе придется пока не выезжать из Москвы, — проговорил генерал.
— А как же «Шишкин лес»?! Мне в строевой отдел надо — отметиться… И учебный план у Завитуши без меня валится, — возразил Тарасов.
— Завитуша подождет… Сегодня утром я подписал приказ: поступаешь в распоряжение управления до особого распоряжения… Это тебе сюрприз! Тоже лично от меня! — Ларичев улыбнулся и тут же погасил улыбку: — Слушай-ка меня повнимательнее, майор…
Информатора найти в наше время непросто, тем более неофициального, которого не возьмет на карандаш никакая картотека. Но тот, кто ищет, всегда найдет…
«Я честный бизнесмен!» — любил повторять Доку Залманов, недавно приехавший в столицу уроженец Грозного. Однако московские власти словам и слезам не верили, а верили преимущественно долларам.
В старые добрые времена Доку держал в своем офисе, по соседству с собственным кабинетом, пяток вооруженных ребят из своего тейпа, на чем и погорел: «честному бизнесмену» пришили незаконное хранение оружия и прочие смертные грехи. Пришлось, как помнится, лояльному правительству Чеченской Республики в лице Ахмада Надырова вмешаться и поручиться за своих… На самом деле Доку был славным парнем, грамотно вел прибыльные дела, не ссорился по пустякам, дружил с уважаемыми людьми и умел держать слово. К нему на правах старого знакомого и направился майор Тарасов.
В офисе на Пушкинской Артема встретили вежливо, а после представления и звонка наверх, шефу, любезно проводили до лифта, укрытого в стенной нише. «Боится штурма, что ли?!» — мысленно усмехнулся Тарасов. Двери лифта открылись на третьем этаже, и Артем едва лоб не расшиб о кованую решетку. Другой охранник клацнул замком, как затвором, и впустил гостя. Потом был поворот, две ложные двери, между ними настоящая, открывшаяся с помощью автоматики…
Господин Залманов сидел в кожаном кресле с пухлыми подлокотниками и как раз готовился закурить: чеченец вертел в пальцах бурую толстенную сигару с золотым ободком. Кивнув в сторону второго кресла, Доку сунул кончик сигары в гильотинку. Раздался сухой щелчок, отвалился кончик.
— Что нового? — удобно усаживаясь в кожаное кресло, спросил Артем.
— Да все по-старому… — Доку раскурил сигару и пустил кольцо дыма. — Отвечать могу только за свой тейп, а у нас все по-старому. Крышуем секс-бизнес, содержим электронную рулетку, торгуем шмотками помаленьку… Ты без звукозаписи, надеюсь? В Мосгордуме все проплачено, так что не беспокойся.
— А как насчет порошка?
Чеченец отрицательно покачал головой:
— Нет, давно не занимаемся. Нерентабельно стало: пока чиновникам да ментам заплатишь, сам голый останешься. Да и нехорошо это…
Тарасов хмыкнул.
— А у китайцев хорошо получается, — сказал он, испытующе взглянув на Доку.
Тот задумчиво курил, прищурив темные глаза.
— Что скажу — если против китайцев, то и чеченец русскому друг и брат, — после длинной паузы проговорил Залманов. — Конкретное что-то или так — щупаешь?
— Конкретное…
— Выкладывай! — потребовал чеченец.
Выслушав краткую вводную, Залманов непонимающе уставился на Артема.
— Ты что, войну в Москве решил затеять?! Я понимаю: ты боевой офицер… Но нельзя же так! Это какой переполох поднимется!.. Кроме того, после пальбы тебя Кремль под крыло возьмет, а мои чеченцы виноватыми останутся! У вас, русских, обязательно кто-то виноватым должен остаться: лучше всего, если «черные»!.. Моему охраннику, между прочим, позавчера скинхеды долбаные ребро сломали. Прямо перед офисом… Это хорошо, да?!
— Жду твоего последнего слова, — прервал Тарасов.
— Извини, но — нет! — заявил Залманов и ввинтил кончик горящей сигары в пепельницу. Дунул кондиционер, и потянуло густым табачным дымом.
— Сигару в чужом присутствии тушить невежливо, между прочим, — поднимаясь, заметил Артем.
— Я же сказал: извини! — Доку встал и протянул сухую костистую руку.
Тарасов ответил на рукопожатие и выбрался из чеченского офисного лабиринта тем же хитрым путем.
Он отвык от Москвы за последний год. Артем чувствовал это всей кожей. Равнодушные взгляды, торопливая походка, одежда, подобранная без любви и вкуса, — все это о москвичах и гостях города, которых он, майор Тарасов, должен защитить от белой смерти — дурманящего порошка, который дарит сладкие видения и отбирает жизнь без остатка…
Слежку Артем приметил на станции метро «Пушкинская». Молодой человек, отиравшийся рядом все время поездки и изредка вздыхавший, будто больная корова, вышел следом и потопал за Тарасовым. Запах пота исходил от соглядатая. «Метод работы комитетский, — подумал Артем. — На нервы нажимает. Да не на того напал…»
Артем резко свернул на боковую улицу и прибавил шагу. Он не ошибся: сзади замаячила фигура соглядатая. Тарасов резко развернулся, ухватил потного молодого человека за ворот и припечатал к рыжей оштукатуренной стене.
— Чего надо, говори?! — просвистел Артем, когда-то научившийся этому нехитрому приемчику у блатных.
— Не выделывайся, майор! — Соглядатай не подавал признаков агрессии, только дернул шеей, высвобождаясь. — Меня послали — бывает… Впервой тебе, что ли, под колпаком ходить?
— Кто послал?!
— Не прикидывайся, майор! — ухмыльнулся уверенный в своей безопасности тип. — Кто надо, тот и послал: ка-гэ-б-э-э-э! — протянул он нарочито противным голосом. — Понял, да?!
Это «понял» особенно обозлило Тарасова. Артем отпустил ворот молодого человека, отступил на шаг и с размаху въехал тому ногой в промежность. Хрипло рыкнув, соглядатай упал на колени, хватая ртом воздух.
— Передавай привет своему «ка-гэ-бэ»! — С этими словами Тарасов повернулся спиной к поверженному противнику и зашагал обратно к проспекту.
«Мой послужной список явно прошерстили, — понял Артем. — Да и не скрываются особо… То ли Ларичев все это придумал, то ли, помимо Ларичева, российско-китайскими отношениями кто-то интересуется…»
Проходные дворы. Облезлые стены. Зловонные мусорные баки. Центр вроде бы, да только зайди за угол — и встретит тебя гниль и глушь беспросветного московского житья.
Раньше здесь можно было купить дозу — вот здесь должен быть подъезд, а на первом этаже хитрая квартирка с черным ходом…
«Адвокатская контора «Виктория» — прочел Тарасов на стальной подъездной двери и нажал кнопку интеркома.
— Мне Коля нужен, — заглянув в око камеры наблюдения, сказал Артем. — Он тут жил раньше. В тринадцатой квартире…
Дверь щелкнула. Тарасов вошел в прохладный, отделанный сайдингом холл. Ему навстречу вышел блондин с глубокими залысинами и вяло пробормотал:
— Надо же, сколько лет прошло, а до сих пор Колю спрашивают!.. Съехал твой Коля, друг. Квартиру нашей конторе продал и съехал. В позапрошлом году. А куда — черт его знает, наркомана конченого…
Дверь защелкнулась за спиной Артема, и тут же кто-то хватил его за рукав.
— Товар ищем? — прошелестел вкрадчивый голос. — Для себя или оптом — для друзей? Да ты не тушуйся — я вместо Коли тут промышляю. Место набитое, хорошее…
Серые щеки, серые губы и тусклые глаза, мятая рубашка поло, возраст — хрен поймешь… С первого взгляда узнав раба белого змия, Тарасов ответил:
— Мне переговорить кое с кем надо. Думал, через Колю…
— А Колю покойного откуда знал? — насторожился серолицый тип.
— По ИВЗ, — не моргнув глазом ответил Артем.
— А-а, понятно… — протянул дилер. — Купить много хочешь?
— Типа того…
— Постой здесь — я сбегаю кое за кем…
И серолицый неверной походкой заторопился по двору, а потом исчез за грудой битого кирпича. Артем только выкурил сигарету, а дилер уже вернулся и сказал, деловито поджав губы:
— Пошли. Только говори по делу — там люди у меня занятые…
Занятые люди в числе двух сидели в кремовом «Опеле» и тут же прогнали серолицого с глаз долой. Тарасов вольготно сел на заднее сиденье, сплел пальцы рук и хрустнул. Все говорило о полном спокойствии и некоторой наглости неизвестного клиента.
— Ну, сказывай, кто ты есть, — бросил сидящий за рулем лысый тип с бугристой шеей и ломаными ушами, похожий на боксера.
— Человек, — отозвался небрежно Артем. — У вас проблемы, ребята!
— Я ж тебе говорил: мент! — воскликнул второй тип, потер ладонью небритую щеку и, не оборачиваясь, бросил: — У нас, начальник, мир-дружба с кем надо, так что канай отсюда.
— У вас большие проблемы, ребята, — повторил Тарасов.
— Валишь отсюда, ну?! — прикрикнул «боксер».
— Китайцы вас кинуть хотят, — демонстрируя осведомленность, продолжал Артем.
— Чего слушать эту ментовскую рожу?! — зло воскликнул небритый.
— Погоди, не пыли! — прервал «боксер». — Выкладывай: у тебя две минуты.
— Планируется кидняк, — сказал Тарасов спокойно. — Следующая партия порошка из China Labs будет фальшивая. Вы насчет контроля за качеством подрасслабились, вот желтые и пользуются…
Тарасов блефовал, но его слова били под дых. Типы многозначительно переглянулись.
— Если допустить, что нас твой базар заинтересовал, то что ты хочешь за подробную информацию? — спросил «боксер».
— А ничего! — отмахнулся Артем. — У меня с косоглазыми свои счеты. На стрелку могу с вами пойти.
Двое снова переглянулись, потом небритый выбрался из машины, отошел метров на пятьдесят и стал звонить по мобильному.
— Закуривай, — предложил «боксер» и сунул Тарасову пачку «Парламента». Артем не отказался.
Небритый вернулся через пять минут.
— Никакой это не мент! — сказал он взволнованно. — Я нашим в РУБОП позвонил: они ни сном ни духом!
— Ты нормального этого описал? Может, не поняли? — спросил «бокер» с сомнением.
— До носков! И ни хрена не знают они такого!..
— Ладно, — «боксер» обернулся к Артему. — Товар мы берем завтра. Жди нас на этом месте в шестнадцать ноль-ноль. Приведешь хвост, принесешь подслушку или еще какая-нибудь ерунда случится — замочу. Понял?
Тарасов, довольный, потопал к станции метро, оставив братков в серьезных размышлениях. Опровергнуть то, что сказал Тарасов, было невозможно, а значит, завтрашняя встреча на высшем уровне состоится.
Можно было бы сыграть нечисто: привлечь к делу тот же РУБОП или ФСБ, но Артем, помня наставления генерала Ларичева, делать этого не стал. Все должно быть сыграно как по нотам, причем соло, без шумного ментовского оркестра!..
Хвоста не было. До «Шишкина леса» Артем добрался на электричке, потом скорым шагом. Дежурный по КПП только головой покачал, когда Тарасов, одетый в тренировочный костюм с отвислыми коленями, промчался через заботливо разблокированную вертушку, помахав рукой.
Завитуша сидел в штабе, и был комбат мрачнее тучи.
— Явился, залетный! — вместо «здравствуй» проворчал подполковник. — Бумажки, правда, твои Москва уже прислала, и Ларичев звонил, только командиру надо докладывать о прибытии или нет?!
— Взрывпакеты на складе есть? — игнорируя вопрос, спросил Артем.
— Много чего на складе есть, — удивленно поднял брови комбат.
— Подбрось мне пяток! — потребовал Тарасов.
— Зачем — не спрашиваю, заметь, — отозвался Завитуша. — Только куда я их спишу?
— Мне ли тебя учить?! — иронически воскликнул Артем. — На тактические учения, куда ж еще!
Подполковник покачал головой:
— Сегодня я тебе их выпишу, завтра они взорвутся где-нибудь под Мавзолеем, а перед проверяющими я буду отвечать… Иди на склад — сам проси свои взрывпакеты. А я тебя, считай, вообще не видел…
Прапор на складе долго мялся, прежде чем выложил перед Тарасовым пять картонных цилиндров с заводской маркировкой.
— Я вас не видел, товарищ майор, вы меня тоже, — напоследок сказал прапорщик, запирая за Артемом решетчатую дверь оружейки.
«Пугливые все стали, — подумал Артем. — Плохие времена. Ну или проверку министерскую, как всегда, ждут…»
Взяв спортивную сумку со взрывпакетами, Тарасов двинулся в обратный путь. На пригородном перроне он ловко увильнул он полицейского патруля, выборочно шмонавшего дачников, и прикатил в Москву как раз за час до условленного времени.
— Двигай на старое место, — прозвучал в мобильнике голос «боксера», — и не вздумай мутить!..
Кремовый «Опель» стоял на прежнем месте, только сидели в нем уже трое — к двум известным Артему типам присоединился еще один, кудрявый, похожий на известного киноактера, фамилию которого Тарасов запамятовал. Все внимательно и молча осмотрели Артема. «Опель» тронулся в сторону проспекта. Сумку с опасным грузом Тарасов положил на колени.
— Ты без ствола? — вскользь поинтересовался «боксер», и было непонятно, одобрил бы он наличие пистолета у нового знакомого или, наоборот, напрягся бы.
— Пистолета нет, — спокойно отозвался Артем.
Третий тип с кудрявой башкой, расположившийся на заднем сиденье рядом с Тарасовым, бросил:
— Ему по-любому не пригодится!
Это «ему» браток выговорил с особым нажимом.
Автомобиль торопился выбраться из раскаленного солнцем центра. Братки молча курили.
Артем ненароком обернулся и увидел «Хонду» с тонированными стеклами, которая неотрывно следовала за их «Опелем». Водила проскочил светофор на красный, и «Хонда», яростно просигналив сунувшемуся было вперед «жигуленку», пошла следом. Сомнений не было: их вели. Казавшийся беспечным «боксер» спросил, не оборачиваясь:
— Твои, да?
Вопрос был адресован Тарасову.
— Не узнаю, — так же спокойно отозвался Артем. — Может, все-таки твои?
— Мои на красный свет не ездят, — то ли в шутку, то ли всерьез сказал «боксер».
Наконец «Опель» сделал непонятный финт, — крутанувшись почти на месте, он с разгона устремился во встречный поток движения. Вой сигналов, отборный мат и визг тормозов остались позади. Отстала «Хонда».
— «Место встречи изменить нельзя»! — ни с того ни с сего заржал кудрявый, иронически поглядывая на Артема. Тот выдержал взгляд.
— Глаза этому завяжи, — скомандовал «боксер».
— А если на нем маячок имеется? — спросил небритый тип, лихо ворочая рулем.
«Боксер» не ответил.
Кудрявый тем временем затягивал на затылке Тарасова жаркую тряпку, провонявшую машинным маслом.
Оставив в стороне несмолкающий гул трассы, «Опель» мягко скатился на грунтовку и минут тридцать колыхался по ней. Потом машина встала. Прогудел сигнал. В ответ лязгнули профнастильные легкие ворота, и «Опель» осторожно тронулся. Уже через несколько секунд «боксер» с облегчением сказал:
— Приехали.
Повязку с лица Артема сдернули, и он с облегчением помотал головой, стряхивая капельки пота.
Они находились на территории какой-то полузаброшенной то ли стройки, то ли промзоны: об этом говорили серые бетонные стены недостроя и ломаное ржавое железо вокруг. Проплыла вдалеке сутулая тень в оранжевом жилете: сторож.
Братки, тихо переговариваясь, выгружались из «Опеля», разбредались по свободному от строительного хлама квадрату, занимая каждый свою позицию.
Артем потянул носом: пахло как на переднем крае — бензином, мужским потом, смешанным с одеколоном. Только люди вокруг были не в камуфляже, а в светлых, налипших на спины рубашках, без пиджаков, и вместо бэтээра их за спинами ожидало кремовое авто…
— Бабки проверь! — бросил «боксер» небритому, и тот, кивнув, полез в багажник. На свет явился битый дипломат с одним сломанным замком и припухшей от прущего наружу содержимого. Кудрявый понаблюдал за коллегой и в свою очередь запустил руки в нутро «Опеля».
— Отойди туда! — «боксер» указал Тарасову на дальний угол площадки.
Братки разбирали из багажника автоматы Калашникова. Безоружным остался только «боксер»: он стоял над дипломатом с бабками, орлиным взглядом озирая окрестности.
Китайские друзья должны нагрянуть с минуты на минуту.
— Эй, пацаны, вы неправильно встали, — обращаясь прежде всего к «боксеру», сказал Артем. — Если оттуда стрелять начнут, всех положат.
— Стрелять — если придется! — будем мы, — отозвался «боксер». — И не звони больше, я нервничаю! И сумку свою на землю поставь — косоглазых раньше времени напугаешь, турист!..
Братки дернулись: зазвонил мобильный в руках «боксера».
— Едешь?.. Хорошо, ждем… — спокойно проговорил тот в трубку. — Да, деньги на месте… Ты ж меня знаешь, Сяо…
Обернувшись и дернув щекой, «боксер» рыкнул:
— По местам, мать вашу! Чего зенки распялили, гопота замкадная!
Артем присел над сумкой, прикурил от зажигалки, незаметным движением расстегнул молнию. Сейчас его наполовину скрывала груда битого кирпича. Зажигалку Тарасов повертел в руках и оставил в ладони.
Сторож прохрустел ботинками по гравию: в просвете ворот замаячил бампер автомобиля. Прогудел сигнал. Сторож торопливо вынул скобу и потянул створку. Колыхнувшись корпусом, въехал на площадку осанистый «Лексус».
«Похоже, это и есть Сяо, которому звонил бугор», — догадался Артем. Китаец, спрыгнувший на гравий, был тонок и подтянут, а на затылке имел черную тощую косу, завязанную узлом. Хищно раздувая ноздри, косоглазый оглядел вооруженных братков, остановил взгляд на скрестившем руки на груди «боксере» и, по-видимому, остался доволен. Сяо махнул рукой, и из «Лексуса» выбрались еще двое — кажется, безоружных — китайцев.
— Товар привез? — не меняя позы, спросил небритый.
Не отвечая, Сяо сделал несколько пружинистых шагов и остановился перед «боксером».
— Это кто у тебя? — мельком спросил Сяо, кивнув в сторону Тарасова. Китаец говорил по-русски совсем без акцента.
— Консультант по порошку, — вместо «боксера» ответил кудрявый браток и шмыгнул носом.
Китаец снова кивнул, а его подручные уже тащили из салона облитый пластиком мешок, за ним второй…
— Проверить надо, — уронил «боксер».
Сяо поморщился.
— Ты у меня товар пять лет берешь. Мне не жалко: смотри, конечно. Но зачем фабричную упаковку портить? — досадливо проговорил китаец.
— А ты порти, порти, меня не стесняйся! — стал настаивать «боксер».
Китаец пожал плечами и резко выкрикнул несколько непонятных слов. Бойцы «боксера» были на нервах — здесь Артем ошибиться не мог. У кудрявого по виску бежала струйка пота. Пальцы небритого, сжимающие цевье автомата, подрагивали.
— Иди сюда, эксперт! — дружелюбно проговорил Сяо, обернувшись к Тарасову. — Не знаю, правда, что ты без реактивов поймешь… Или у тебя есть реактивы?
Пока звучали эти слова, Артем сунул руку в сумку, ловко чиркнув зажигалкой, поджег на ощупь два запальных шнура — на большее времени не было. Пять минут — и пороховые заряды разорвут картонные цилиндры, ахнут так, что за километр будет слышно…
Тарасов сделал несколько неторопливых шагов, считая секунды.
— Заснул, что ли?! — прикрикнул «боксер».
Боковым зрением Артем отметил, что кудрявый, забросив автомат за плечо, вытирает футболкой мокрый лоб. Тарасов знал ход экспертизы по наркопродукции. Он присел рядом с мешком. Один из бойцов бросил ему плотный пластиковый пакет и нож, каким кроят обои. Артем аккуратно вспорол пластик, вспорол бок мешка, постучал пальцем — тонкая струйка порошка просыпалась, улеглась горкой.
— Быстрее можно?! — взвизгнул небритый.
— Мы пока можем деньги проверить, — сказал Сяо, наблюдавший всю эту сцену.
— Левчик, тащи-ка чемодан! — скомандовал «боксер» кудрявому.
Сяо поставил дипломат на треснувшую бетонную болванку и под неусыпным наблюдением «боксера» вскрыл. Горячие, пахнувшие краской баксы вспучились горбом. Китаец подцепил одну из пачек, сорвал банковскую ленточку, перелистал банкноты. Сяо, похоже, было скучно, и он не мог понять, почему давнему партнеру понадобились все эти церемонии.
Сделав умное лицо, Артем макнул палец в порошок и лизнул. «Минута десять секунд, — считал Тарасов. — Одна минута…»
— Подойди! — позвал Артем «боксера». Тот, уже явно психуя, подошел.
«Тридцать секунд…»
— Посмотри! — протянул Тарасов ладонь с остатками порошка. — Посмотри!..
С непонимающим лицом «боксер» принюхался.
«Две секунды…»
Развернувшись, словно пружина, Артем перемахнул груду битого кирпича и прижался к земле. Раздался короткий гортанный выкрик и следом прогремели взрывы. Их было всего два, но свое дело сделало эхо: казалось, промзону зашатало. Рокот ударился в ворота, пронесся по бетонным руинам. И тут застучал автомат. Эхо беспорядочных очередей заметалось, заухало…
Тарасов прокатился по гравию и выглянул из своего укрытия. Боевой опыт позволил ему восстановить все упущенное в мельчайших подробностях. С перепугу открывший огонь небритый браток корчился у стены с ножом в горле. Второй нож, который метнул Сяо, плотно сидел в боку «боксера», а тот, выгибаясь, как гимнаст, пытался освободиться от жгущего тело железа. Дымила спортивная сумка, оставленная Артемом. Остальные взрывпакеты не сдетонировали.
Кудрявый оказался неплохим стрелком — он вскинул «калашников» и двумя очередями вспорол лобовое стекло «Лексуса». Завопил раненый водитель. Сяо, как фокусник, выдернул из-за спины пистолет и двумя выстрелами уложил кудрявого на землю.
Сяо отдал несколько коротких команд. Уцелевший китаец метнулся к мешку с порошком, а сам Сяо, держа ствол наготове, осматривал место боя. Его узкие глаза сделались еще уже — Сяо шарил взглядом по сторонам в поисках последнего свидетеля.
Назад: Глава одиннадцатая. «Я — Первый: открываю огонь!»
Дальше: Глава тринадцатая. Последний штурм