Глава 8
Анита держала в руках свое платье. Одежда уже успела высохнуть на ветру и солнце.
– Хорошо, что высохло до заката, – подошел к ней Илья Георгиевич, – в вашем климате столько влаги, что за ночь только бы намокло.
– Я переоденусь, – ответила молодая женщина.
– Не советую, лучше поносите еще мой запасной комбинезон. Ночью будет прохладно. Иначе мошкара заест. Он, конечно, великоват для вас.
Анита застенчиво улыбнулась и опустила длинные ресницы.
– Я причиняю вам столько неудобств. Женщина на борту, говорят, к несчастью?
– Предрассудки, – ответил Макаров, – так считают моряки, а мы люди сухопутные.
– В вашей геологической партии есть женщины? – поинтересовалась Анита.
– Ловите на себе «голодные» взгляды моих парней? – рассмеялся Илья Георгиевич. – Вот вам и еще одна причина, чтобы походить в мешковатом комбинезоне.
Латиноамериканка забеспокоилась. Лодка свернула в протоку, вдоль бортов зашуршали тростники.
– Мы, кажется, плывем назад? Возвращаемся? Мы уже здесь были, – Анита показала на солнце, которое светило теперь с другой стороны.
– Вы наблюдательны, донна.
– Отец меня научил многим вещам, без которых невозможно выжить в джунглях. Так мы возвращаемся? Зачем?
– Так надо, – не стал вдаваться в пространные объяснения Макаров.
Анита присела на копну тростника, обхватила колени руками.
– Не волнуйтесь вы так, – умиротворяюще улыбнулся Илья Георгиевич, – у нас такая работа. Вскоре вновь двинемся вверх. Скоро вы окажетесь в Картахене.
Каплей Богуш тем временем всматривался в бинокль. Лодка пошла к берегу. Река делала здесь поворот, и течение снесло в это место сломанные деревья, вымытый вместе с корнями кустарник. Пахло гнилью. Огромная гора гнилой древесины высилась над водой. Лодка стала боком к течению и медленно зашла в это природное укрытие.
Богуш набросил на одно из полузатопленных деревьев канат, затянул его. Подводники выставили заранее приготовленные жерди, воткнув их под наклоном в илистое дно, тут же принялись раскладывать поверх них тростник, маскируя лодку. Осталось лишь маленькое окошечко, возле которого и расположился Макаров с биноклем. Командир подлодки надел на объективы антибликовые бленды.
Анита заметно нервничала.
– Чего мы ждем?
– Тишина, – приподнял руку Макаров, – и никакого движения.
Женщина испуганно замолчала.
Ждали около часа. Наконец прорезался низкий гул, он усиливался с каждой секундой. Вскоре над рекой показался гидроплан. Он шел низко, поблескивали стекла кабины и иллюминаторов. Анита вновь зашептала:
– Я боюсь, – и попыталась закопаться в кучу тростника.
– Не двигайся, – Макаров сильной рукой прижал ее ко дну лодки.
Гидроплан развернулся над джунглями, пролетел над замаскированной лодкой еще раз, затем качнул крыльями и исчез за деревьями.
– Кто они такие? Почему вы прячетесь от них? – спрашивала Анита. – Это самолет Альфонсо? Что вы ему сделали?
– Тише, – приложил палец к губам Макаров. – И не двигайся. Нас не должны заметить.
– Я все понимаю. Но боюсь…
Послышался нарастающий гул двигателей. По реке один за одним шли на небольшой скорости два катера. Люди, сидящие в них, были облачены в камуфляж, оружия не прятали. Макаров приложил к глазам бинокль. Он видел сержанта Уэллера. Казалось, тот так близко, что стоит протянуть руку, и коснешься его пальцами. Морпех тоже посматривал в бинокль на берега.
Анита приподняла голову:
– А они кто?
Макаров не стал отвечать. Женщина отодвинулась, ухватилась за шпангоут. Казалось, она хочет забиться в любую щель.
– Они нас сейчас обнаружат.
Илья Георгиевич крепко схватил ее за воротник комбинезона и вернул на место.
– Ты хочешь, чтобы нас всех перестреляли?
Анита затрясла головой. Катера с морпехами неторопливо проплыли мимо. Невысокая волна, поднятая ими, плесканула в мокрые стволы деревьев. Сержант Уэллер уже смотрел вперед по курсу. Вскоре о катерах напоминал только удаляющийся гул двигателей.
– На этот раз обошлось. Теперь можешь сесть, – разрешил Макаров.
Анита облокотилась на борт лодки. Глаза ее бегали.
– Почему они вас ищут? Это из-за груза, который вы везете?
Илья Георгиевич присмотрелся к Аните и произнес:
– Ты задаешь слишком много вопросов, – и подозвал к себе каплея. – Присмотри за ней. У нее нервы сдают. А я с ребятами подыщу место на берегу, где можно развести костер, – Макаров глянул на клонящееся к закату солнце.
Богуш сел рядом с Анитой.
– Ничего не бойтесь, – произнес он.
– Страшно, – у Аниты дрожали руки, она сунула их в глубокие карманы комбинезона.
– Может, все-таки лучше высадить вас в какой-нибудь деревне?
– Нет. Я не буду вам мешать. Оставьте меня с собой.
Журчала, переливаясь между стволов полузатопленных деревьев, вода. В кронах на разные голоса пели птицы. Заходящее солнце сделало небо нежно-розовым. Перистые облака застыли всклокоченной пеной.
– Красиво, – вздохнула Анита и зевнула, прикрыв рот ладонью. – А где вы учили испанский?
– В школе, – Богуш явно не собирался быть многословным.
– Странный у вас командир. Он то добрый, то вдруг становится злым. У меня уже голова кружится от качки. Никогда раньше так долго не плавала. Можно мне сойти на берег? Я переберусь сама, по стволам.
– Вернется командир, тогда все и сойдем. А пока можете вздремнуть.
Анита не воспользовалась предложением каплея, сидела, прислушивалась, вздрагивала от каждого шороха. Наконец появился Макаров. Стоило ему ступить на ствол, перекинутый с берега на лодку, как молодая женщина тут же вскочила на ноги.
– Мы подыскали место для костра, – Илья Георгиевич подал руку и помог Аните перебраться на сушу.
На борту остался один подводник – следить за рекой. Все остальные шли гуськом по тропинке.
– Вот здесь, – Макаров вывел всех на небольшую полянку.
Ветви деревьев переплетались, закрывая небо. Лишь местами виднелись розовые от заходящего солнца разрывы. Костер, сложенный из сухих веток, уже горел. Сухое дерево почти не дает дыма, горит ровно. А тот дым, который и поднимался над костром, растекался среди густых ветвей.
– Чай готов, – доложил присматривающий за огнем.
Подводники наливали в кружки кипяток, на куске брезента разложили еду. Ели быстро. Макаров не отходил от Аниты ни на шаг.
– Горячий, – женщина дула на кипяток, ароматно пахнущий кофе. – Мы останемся здесь ночевать?
– Скорее всего. Но пока еще не решено. Вы пейте.
– А кто это решает?
Вопрос остался без ответа. Тем не менее лагерь на берегу понемногу приобретал ясные очертания. Подводники устраивали постели из листьев, подносили к костру дрова.
Когда угли уже подернулись пеплом, когда стемнело, Анита поднялась с притащенного к костру бревна, смущенно произнесла:
– Я должна отойти. Можно?
Макаров пожал плечами. Мол, какие могут быть вопросы? И подбросил дров в угасающий костер. Женщина, стараясь не привлекать к себе внимания, двинулась в заросли. Каплей непроизвольно скосил глаза и заметил, как за ветвями слабо вспыхнул электрический светлячок.
– Товарищ командир, – склонился к уху Макарова Богуш, – кажется, у нее мобильник. Может, стоит проследить?
– Не думаю, что здесь есть роуминг. Мобильником можно пользоваться и как фонариком. Сиди. За нее не стоит волноваться.
Анита вернулась. То ли причиной были сгустившиеся сумерки, то ли то, что ей пришлось побыть некоторое время одной, но женщина вновь заметно нервничала. Она села возле Макарова.
– Где мне можно прилечь и куда направляемся утром?
– Не утром, а прямо сейчас, – отозвался Илья Георгиевич. – И, конечно же, вверх по реке. Не волнуйтесь, скоро вы окажетесь в Картахене. Небольшое изменение в маршруте.
Анита изумленно смотрела на приготовленные постели из листьев, на догорающий костер.
– Значит, ночевка отменяется. Почему вы не сказали мне об этом сразу? А в ящике, который вы везете, оборудование для геологов?
– Можно сказать и так. Я не интересуюсь, что именно приходится везти. Для этого есть другие люди.
Затрещали угли, когда в них полетели ветви. Огонь не хотел принимать отсыревшие дрова, повалил густой пар. Стало темно. Макаров немного постоял, чтобы глаза привыкли.
– У кого есть, чем подсветить? – спросил он.
Никто из подводников не отозвался. Молчала и Анита.
– Ну, значит, придется идти в темноте. Не споткнитесь, донна, держитесь рядом со мной.
Тростником, послужившим маскировкой, вновь забросали деревянный контейнер. Богуш стал к румпелю. Тихо застучал двигатель. Выхлопной газ, выходящий через трубу, опущенную в воду, забулькал. Лодка медленно выплывала из укрытия. Анита казалась разочарованной. Она легла на тростник, заложила руки за голову и стала смотреть в звездное небо. Но лежать ей пришлось недолго. Лодка обогнула полуостров и мягко ткнулась в берег носом.
– Что происходит? – забеспокоилась женщина.
* * *
Сержант Уэллер не рискнул продолжить поиски после наступления темноты. Альфонсо пришлось согласиться с ним.
– Надо дать отдохнуть людям.
Контр-адмирал Кортес тоже не горел желанием плыть по ночной реке. Правда, от некоторых из своих принципов он уже отступил – сменил китель на камуфляж.
Место для ночлега пришлось искать долго, болотистые берега не давали разбить полноценный лагерь. Наконец носовая фара-искатель катера выхватила из темноты уже обжитую стоянку на косе, вдающейся в русло реки. Было видно, что на этом месте останавливаются водные путешественники: большое кострище, принесенные, но так и не использованные дрова, большая охапка тростника для постели.
– То, что надо, – определил Уэллер.
Его морпехи уже разводили костер. Дон Гарсиа уселся на бревно, закурил. Рядом с ним устроился Альфонсо. Их люди срубали ветви, таскали их, застилали землю. Контр-адмирал вздохнул:
– Тяжелый день.
– Не то слово, – согласился с ним главарь бандитов.
– И мошкары много.
– Костер ее отгонит.
Помолчали, чувствовалась напряженность, она буквально висела в воздухе. И тут Кортес сказал то, о чем уже думал с самого утра:
– Премию за спутник мы поделим следующим образом…
– Мы уже договорились, – прищурился Альфонсо.
– Любую договоренность можно изменить. Не забывай, ты мне еще должен деньги за молчание насчет танкера.
– О своих долгах, командор, я помню всегда.
– Восемьдесят процентов премии отходит ко мне. Двадцать получаете вы с Педро. А твой долг мне списывается.
– Так не пойдет. Черный нал и легальная сумма – это разные вещи.
– Без меня ты не сможешь обойтись.
Альфонсо вскочил.
– Это без меня никто не сможет найти спутник! Вы даже представления не имеете, куда направляться.
Контр-адмирал пожал плечами:
– У сержанта Уэллера свои источники информации. Скажи спасибо, что я оставляю вам с Педро двадцать процентов. Это немало. Сперва я верил тебе, будто знаешь, где искать, но теперь понял: ты только набиваешь себе цену.
– Попридержите язык, командор!
Альфонсо молниеносным движением выхватил кинжал, он держал его лезвием к себе – по-испански. Но ему тут же пришлось остыть. Два колумбийских морпеха, охранявшие контр-адмирала, тут же взяли его на прицел.
– Ни шагу, – посоветовал дон Гарсиа.
Педро стоял в десяти шагах от своего босса. Трое партизан, участвующие в поисках, не решались взяться за оружие. Сержант Уэллер не терял хладнокровия.
– Меня не интересуют ваши отношения, – проговорил он, – мне неинтересно, как вы будете делить деньги. Меня интересует только конечный результат. Вы находите спутник и получаете деньги. Но в группе мы все должны доверять друг другу. Так что оставьте взаимные претензии на будущее.
Контр-адмирал процедил сквозь зубы:
– Мы еще вернемся к этой теме, но не думай, Альфонсо, что я уступлю.
– Обязательно вернемся, в самое ближайшее время, – пообещал главарь бандитов.
И тут у него в нагрудном кармане куртки что-то коротко вспыхнуло желтым светом. Вспышка повторилась. Если бы дело происходило днем, никто бы этого и не заметил. Альфонсо воровато отошел в сторону и извлек из кармана что-то, укрывшееся целиком в его широкой ладони. Пару раз приборчик пискнул и погас.
– Спутниковый телефон? – спросил контр-адмирал. – Новая информация?
– Нет, – с улыбкой ответил Альфонсо. – Это простой будильник, который напоминает мне о времени.
Уэллер больше не встревал в разговоры латиноамериканцев. Он и его люди устроились отдельно от них. Педро колебался: с одной стороны, Кортес приходился ему дядей, занимал высокий военный пост, с другой – Альфонсо являлся его боссом. Поэтому он избрал челночную тактику. С чайником, в котором заварил кофе, подошел к Альфонсо:
– Вы, босс, правильно все говорили. Жадность, она никогда до добра не доводит. Кофе на ночь глотнете?
– Если только с ромом.
Педро исполнил волю хозяина, поделившись содержимым плоской фляги.
– Все, я думаю, будет хорошо. Мы же с ним родственники, а родственники всегда между собой договорятся.
Альфонсо взбросил ладонь:
– Педро, я думаю. Не мешай. Исчезни.
Заместитель главаря бандитов с чайником в руке скользнул к контр-адмиралу, предложил кофе и ему.
– Крепкий и пока еще горячий.
Дон Гарсиа сцепил руки замком, заложил их за голову и потянулся.
– Налей, только немного.
Педро с готовностью налил кофе своему двоюродному дяде и сел рядом с ним.
– Зря вы так поступаете с Альфонсо.
– Если бы на его месте был ты, Педро, я бы еще подумал. Но твой босс слишком высоко заносится. Скажи-ка мне, что за штучку он носит в кармане?
– Не знаю, честное слово, не знаю. Он не показывает, не говорит, – заторопился с ответом Педро, – кто-то его информирует. Он точно знает, где в какое время находится спутник.
– Сегодня мы его не нашли, – возразил контр-адмирал. – Мой тебе совет, как родственнику, постепенно отходи от Альфонсо.
– Думаете, у него нет будущего?
– Я этого не сказал, но ты сам догадался, – командор зевнул. – Спокойной ночи.
Дождавшись, когда контр-адмирал устроится на ночлег, Педро вновь перебрался к Альфонсо и с удивлением увидел, что тот шепотом беседует с сержантом Уэллером. Он хотел уже ретироваться, как главарь партизан подозвал его жестом.
– Вовремя пришел, – тихо произнес Альфонсо, – я уже точно знаю, где находится сейчас спутник. Они тоже разбили лагерь на ночь. Моя информация совпадает с той, которую получил сержант по своим каналам. На этот раз ошибки быть не может.
– За два часа до рассвета выходим, – сержант Уэллер зашелестел картой, – это здесь, – он указал на правый берег чуть ниже по течению. Нам с ними не разминуться, протока здесь одна.
– Это еще не все, – шептал Альфонсо, – сержанту нет смысла подставлять своих людей. Все должны сделать мы и морпехи командора.
– А насчет контр-адмирала, не переживайте. Я сам распределю проценты премии, – хитрым чертом улыбнулся Уэллер, – в зависимости от участия. До завтра, у нас осталось всего пара часов для сна. – И он исчез в темноте.
– А теперь слушай и запоминай, – тоном заговорщика зашептал Альфонсо, – чем меньше останется людей, тем большей станет доля каждого уцелевшего.
– Согласен. Это правило арифметики, – согласился Педро.
– Значит, ты согласен?
Педро кивнул:
– В гробу карманов нет, – и усмехнулся недоброй улыбкой.
– А теперь отдыхай.
– Отойти надо.
Педро прошел мимо спящего контр-адмирала. Один из морпехов, оберегающий сон Кортеса, проводил его взглядом. Люди сержанта Уэллера тоже спали, кроме часовых. Они не стали его останавливать.
Педро, подсвечивая себе фонариком, пробрался за кусты и тут услышал тихий шелест. Он резко обернулся, но никого не увидел за собой, и тут вдруг кто-то дернул его за ноги. Педро упал лицом в траву и тут же, даже вскрикнуть не успел, его грудь словно тисками сдавили. Он выдохнул, но вдохнуть уже не смог. Хрустнули ребра.
Тихо плескала в берег река. Джунгли полнились ночными звуками. Дотлевали угли в кострах. Часовые неторопливо ходили, охраняя спящих. А надо всем этим перевернутой чашей сиял звездами небесный купол. На востоке звезды потихоньку блекли…
Когда горизонт проявился, сержант Уэллер разбудил контр-адмирала.
– Надо выступать. Мы знаем, где они, и должны захватить их врасплох.
Дон Гарсиа сел, протер глаза:
– Вы уверены, сержант?
– Информация абсолютно точная.
Альфонсо со своими людьми уже был на ногах, он нервно осматривался:
– Черт, кто видел Педро?
– Последний раз, – задумался бородатый партизан, – перед тем, как ложились спать. Он шел вон туда, – заскорузлый палец указал на кусты.
– Кто видел, как он возвращался? – Альфонсо окинул взглядом подчиненных.
Оказалось, что – никто. Главарь бандитов в сопровождении двух автоматчиков направился туда. Педро нашли быстро. Он лежал на небольшой поляне. Широко открытые глаза смотрели в предрассветное небо. Даже в неверном свете фонаря было видно, что лицо его посинело.
– Кто это сделал? – прошептал впечатленный смертью своего заместителя Альфонсо.
– Человек на такое неспособен, – партизан сидел на корточках и осторожно прощупывал сломанные ребра, – холодный уже. Часа два пролежал. Забрать его с собой надо.
– Некогда, – отрезал Альфонсо, – забросайте ветвями. Потом заберем, – и отправился к катерам.
Новость о гибели Педро ничего не изменила в планах сержанта Уэллера, он лишь пристально посмотрел на Альфонсо.
– Идем на катерах до излучины. Там разделяемся. Гидроплан не вызывайте. От него слишком много шума. В дальнейшем ваши две группы движутся по берегу, мои люди идут на веслах по реке. Они на полуострове, так мы отрежем их и с суши, и с берега. Но главная задача – подойти бесшумно и застать их врасплох…
– Сколько их, вы знаете? – спросил Кортес.
– Человек пять-шесть. Не больше.
* * *
Звезды отражались в речной воде. Медленное течение несло к океану вымытые в горах кусты, деревья. От горизонта до горизонта не ощущалось присутствия человека. Ни огонька, ни звука двигателя. Внезапно вода забурлила, словно в нее опустили гигантский кипятильник. Над поверхностью показалась «зализанная» рубка «Адмирала Макарова», по палубному настилу змеились речные водоросли. Медленно выехала гидравлическая мачта антенны. Бесшумно открылся люк на «зализанной» рубке. Мощные вентиляторы погнали свежий воздух в глубину лодки. Всего двое членов экипажа могли себе позволить роскошь прогуляться по палубе, подышать свежим воздухом, остальным же предстояла работа. Заряжались аккумуляторные батареи. Радист готовился к очередному сеансу связи. Старпом Даргель выдвинул из-под столика добавочное сиденье, опустился на него рядом с радистом. В отличие от сеансов связи с плавбазой, связь с командиром и его группой осуществлялась направленной антенной. Маломощный передатчик, находившийся в распоряжении Ильи Георгиевича, был рассчитан именно для такого варианта.
Направленный радиолуч позволял свести к минимуму угрозу перехвата сообщений противником. Но для этого одна из сторон должна была знать с точностью до десятка метров месторасположение другой.
– Есть сигнал, – доложил радист.
Николай Даргель надел наушники с прикрепленным к ним микрофоном. Непосвященному могло бы показаться, что связь осуществляется открытым текстом, но на самом деле оцифрованный звуковой сигнал шифровался бортовым компьютером, разбивался на серию сжатых импульсов-сигналов, очередность которых менялась. При приеме вся операция повторялась в обратном порядке. Но без знания ключей этого нельзя было повторить.
– Что нового? – в наушниках зазвучал голос Ильи Георгиевича.
– Устье реки по-прежнему перекрыто. Это следует из переговоров американских и колумбийских военных.
– Это не может быть радиоигрой? Неужели они еще не ушли?
– Мы слышим их сторожевики. За нас взялись серьезно. А теперь самое главное. В ноль-ноль пятнадцать нами перехвачен тот самый сигнал, о котором ты предупреждал. Значит, ты не ошибся. В нем содержатся точные координаты вашей группы.
– Спасибо. Успехов. До связи.
Несмотря на надежность канала связи, разговор вели по-английски, не называя имен, званий и географических привязок. Старпом, принявший командование кораблем от Макарова, мог сейчас только сопереживать ему, помочь чем-либо было не в его силах. До рассвета оставалось время. Николай Даргель нервно ходил по палубному настилу, прислушиваясь к ночным звукам.
– Эх, Илья Георгиевич, и рискованную же игру ты затеял, – вздохнул старпом. – Даже не знаю, решился бы я на твоем месте вести ее.
Педанта и почитателя инструкций Даргеля то раздражало, то приводило в восхищение умение командира в упор не видеть невыполнимых задач. Таких для него просто не существовало. Если имелись пункты «А» и «Б», то для Макарова проложить между ними линию оставалось уже делом техники.
Старпом всмотрелся в ночную реку. В воде крошились, переливались отражения звезд, меланхолично покачивались на ветру верхушки нависших над рекой деревьев. Течение неторопливо несло тропический мусор. Из глубины джунглей прозвучал протяжный вой шакала, еще один отозвался с другой стороны реки, словно подзадоривал собрата.
– Готовиться к погружению, – скомандовал старпом и с удивлением уловил в собственном голосе интонации Макарова.
* * *
Ночь еще не покинула землю. О близком наступлении утра говорила лишь тонкая розовая полоска на востоке. Джунгли по-прежнему полнились таинственными шорохами, река вздохами. Со дна то и дело поднимались пузыри болотного газа. Сержант Уэллер сверился с картой и заглушил двигатель. Катер осел, высоко задранный нос опустился в спокойные воды реки.
– Дальше идем на веслах, – предупредил Уэллер, – услышу хоть один всплеск, хоть одно слово, пожалеете.
Контр-адмиралу Кортесу не пришлось дублировать приказ для своих морпехов. Все они в свое время проходили подготовку под началом инструкторов из Штатов. Два катера медленно двинулись вниз по течению. У дона Гарсиа не выходил из головы мертвый племянник. Не то чтобы он очень дорожил этой сомнительной родственной связью, скорее наоборот. Педро доставлял ему массу хлопот. Но чужая смерть всегда заставляет человека задуматься о том, что и сам он смертен. Стоило закрыть глаза, и тут же перед внутренним взором возникали посиневшее от удушья лицо, выпученные, застывшие в ужасе глаза. И хуже всего было то, что смерть по-прежнему таилась где-то рядом.
Катер с сержантом Уэллером и его людьми ткнулся носом в берег. Два остальных причалили рядом.
– Здесь мы разделимся, – явно не рассчитывая на возражения, произнес сержант, – ваши две группы двинутся по суше. Цель – блокировать и захватить их лагерь с двух сторон. Мои люди не дадут им уйти со стороны реки. Связь по рации. Вопросы есть?
Альфонсо вяло пожал плечами.
– Согласен. А вы, командор?
– На вашем месте, сержант, я поступил бы так же, – криво улыбнулся контр-адмирал, – первая задача командира – беречь жизни своих людей.
– Желаете поменяться ролями?
– Ни в коем случае.
– Уничтожать противника необязательно. Главное заполучить спутник.
Вскоре группа партизан под предводительством Альфонсо растворилась в джунглях. Контр-адмирал все еще медлил, разглядывая карту. Получалось, что противник расположился на полуострове, омываемом двумя протоками.
– Вам не кажется, сержант, что они выбрали странное место для ночлега?
– Слишком удобное для нас? – сразу же понял Уэллер, что беспокоит дона Гарсиа.
– Возможно, у них даже нет карты здешних мест, – задумчиво произнес контр-адмирал.
– При случае сами сможете спросить у них, – улыбнулся Уэллер. – Удачи.
Колумбийские морпехи двинулись в джунгли. Кортес шел последним, сжимая в руках автоматическую винтовку. Трудно было избавиться от ощущения, что со стороны за передвижением кто-то наблюдает. Полыхнула огоньком рация – вызывал Альфонсо. Его вкрадчивый шепот полился из динамика.
– Мы уже вблизи лагеря. Постов не наблюдаю. Происходит что-то странное…
Дон Гарсиа и сам уже слышал запах дыма дотлевающего костра. В разрыве между деревьями мелькнула поляна. Колумбийские морпехи, а с ними и контр-адмирал, залегли без команды. В предрассветном полумраке можно было различить охапки тростника – места для ночлега.
– Не нравится мне это, – пробормотал дон Гарсиа, снимая винтовку с предохранителя.
С минуту царило полное молчание. Наконец на другой стороне показался Альфонсо со своими людьми. Один из партизан стволом автомата разбросал сложенный в копну тростник.
– Командор! – уже не таясь, крикнул Альфонсо. – Их здесь нет. Они ушли раньше, словно знали.
Контр-адмирал поднялся с земли, отряхнул камуфляж. Колумбийские морпехи и партизаны бродили по оставленному лагерю. Все говорило о том, что его покидали не в спешке. Постепенно напряжение спадало. Альфонсо явно искал что-то определенное, он переходил с одного места на другое, подсвечивал себе фонариком. Наконец отыскал брошенный у костра носовой платок тонкого батиста, поднял, расправил.
– Что это? – спросил Кортес.
Альфонсо нервно откусил кончик сигары, сплюнул в костер.
– Не повезло в этот раз, командор, повезет в…
Главарь бандитов не успел договорить. Предрассветную тишину вспорола автоматная очередь. Один из партизан, взмахнув руками, рухнул на спину. Альфонсо, дав ответную очередь, прижался к земле. Дон Гарсиа лежал за поваленным деревом и без толку водил перед собой стволом винтовки. Два его морпеха укрылись неподалеку.
Еще одна очередь ударила из джунглей. На головы бандитам посыпалась срезанная пулями листва. Альфонсо и его люди отползали, стреляли наугад. Послышалось, как вдалеке взревел мотор катера. Наверняка Уэллер уже заслышал стрельбу и спешил на помощь. Контр-адмирал посчитал за лучшее не покидать укрытия, а продержаться в нем до прихода морпехов. Теперь стреляли не очередями – одиночными и прицельно. Откалывалась кора на деревьях, стволы ощетинивались острыми свежими щепками.
Кортес чувствовал себя достаточно уверенно. От противника его отделял толстый ствол поваленного дерева, сзади прикрывал Альфонсо. Тень метнулась в зарослях. Кортес азартно нажал на спуск, прищурился.
– Нет, кажется, промахнулся, – он повернул голову, чтобы спросить, почему не стрелял морпех.
Молодой мужчина лежал на спине, запрокинув голову, из-под затылка вытекала тонкая струйка крови.
– Проклятие, – вырвалось у контр-адмирала.
Дон Гарсиа, уже заподозрив неладное, обернулся вместе с оружием и тут же встретился взглядом с Альфонсо, занявшим позицию метрах в двадцати за ним. Главарь бандитов хладнокровно целился в контр-адмирала. Альфонсо не стал искушать судьбу, выстрелил первым. Колумбийского контр-адмирала отбросило выстрелом к стволу дерева. Он сделал странный жест, словно еще хотел взглянуть на часы – приподнял руку. Голова медленно опустилась. Второй морпех все же успел выстрелить в убийцу своего командира, но тут же поплатился за это. Автоматная очередь одного из партизан бросила его на землю.
– Хотел восемьдесят процентов, – зло процедил Альфонсо. – Так почему же ты их не берешь, командор.
Стрельба из джунглей уже стихла. Вдалеке чуть слышно заурчал мотор. Главарь бандитов для острастки дал несколько очередей по зарослям и поднялся в полный рост. Он присел рядом с мертвым контр-адмиралом, заглянул в его остекленевшие глаза.
– Жизнь – жестокая штука, командор, – проговорил он и опустил мертвецу веки.
Сержант Уэллер появился бесшумно, его люди уже обследовали стоянку.
– Дон Гарсиа очень сильно рвался в бой. Говорил я ему, не бережете себя, командор, – произнес Альфонсо на вопросительный взгляд Уэллера.
– Будьте здесь, – бесстрастно произнес сержант.
Он и его морпехи бросились в заросли. Когда Уэллер выскочил к воде – ко второй протоке, то лодки со спутником уже не увидел. Лишь расходились волны по реке, да во влажном грунте виднелся след от киля. Сержант отбросил ногой тростник.
– Они перетащили лодку ночью на другую сторону полуострова! И устроили засаду, – зло проговорил он, – быстрей, в погоню.
Американцы, уже не обращая внимания на Альфонсо и уцелевших партизан, бегом миновали поляну. Взревел двигатель катера. Мощно рассекая воду, он понесся вдоль берега. Чтобы обогнуть полуостров, морпехам понадобилось около двадцати минут. Катер, не сбавляя скорости, свернул в узкую протоку, и рулевой еле успел выровнять его, уберечь от столкновения. Русло впереди оказалось завалено деревьями.
– Черт. И тут они нас сделали, – Уэллер перепрыгнул с борта на ствол, ухватился за вертикально торчащий сук, приложив ладонь козырьком к глазам, всмотрелся в пейзаж.
Впереди виднелся еще один искусственный завал. На то, чтобы его разобрать или хотя бы пропилить проход, потребовалось бы несколько часов. Сержант зашелестел картой.
– Никуда они не денутся, – палец прошелся по нарисованному руслу.
Уэллер нервно обернулся на звук мотора. По реке приближался катер с Альфонсо.
– Если вы не против, сержант, я пошлю на катере к ближайшему поселку одного из моих людей. Он повезет тела командора и убитых морпехов.
– Еще от одного решили избавиться? – безо всяких эмоций холодно поинтересовался Уэллер.
– Не понимаю, о чем вы говорите, сержант, – пожал плечами Альфонсо.
– Да, кстати, раскройте ваш источник информации. Раз уж ваш информатор заманил нас в засаду, я хотел бы поостеречься на будущее.
Главарь бандитов развел руками.
– Я теперь даже не знаю, что и думать. Ведь вы тоже указали на это место. Я вызываю гидроплан, когда рассветет, от него будет много пользы.
* * *
Вода над выхлопной трубой, опущенной в реку, бурлила, словно в нее вбросили раскаленное железо. Дюралевый нос лодки, переделанной из катера дона Фернандо, уверенно резал водную гладь, раздвигая мутную Магафену. Над горизонтом уже успело подняться малиновое солнце. Низкое – оно казалось пока огромным. Илья Макаров стоял на корме, глядя в пенный след, оставляемый лодкой.
По всем расчетам, погоня не могла появиться слишком быстро, максимум через пару часов, и следовало использовать момент для максимального отрыва. За время боя не пострадал ни один подводник.
– Мне казалось, что вы мужественная женщина, – проговорил командир «Адмирала Макарова».
Анита сидела на дне и нервно рвала стебель тростника на мелкие кусочки.
– Вы не предупредили меня… Вы убийцы… – с надрывом шептала она.
– Вы недовольны тем, что бандиты не сумели отбить вас?
– Я думала, что буду с вами в безопасности. А еще этот комбинезон! Они же могли убить меня, приняв за одного из вас. – Анита резко выбросила за борт полную пригоршню порванного на мелкие кусочки тростника.
– Я доставлю вас в Картахену. Если вы, конечно, не передумали.
– Высадите меня скорее. Где угодно. Я не могу больше здесь оставаться. Я ненавижу всех вас. Вы такие же, как он.
– Сейчас не могу. Мы потеряем драгоценное время, – спокойно заметил Илья Макаров. – По-моему, вы тоже хотели в них стрелять. Вот только я запретил давать вам оружие.
Сказав это, казалось, командир «Адмирала Макарова» перестал замечать женщину, но на самом деле краем глаза пристально следил за ней.
Каплей Богуш глянул на небо.
– Товарищ командир, уже рассвело, думаю, они вновь поднимут в воздух гидроплан.
– Это неплохо, – не в тон ответил Макаров, – хуже, если это будут военные вертолеты.
И словно в подтверждение слов каплея, послышался далекий нарастающий гул.
– Идет над соседней протокой, – на слух определил Макаров, – значит, развернется и потом пойдет над нами. Свернуть к берегу!
Лодка приняла вправо, замерла под прикрытием нависших над водой деревьев.
– Заглушить двигатель.
В наступившей тишине было слышно, как волны бьют в борт.
– Мы бы могли идти вдоль берега, – предложил Богуш.
– Посмотрим, – отозвался Илья Георгиевич.
Гидроплан, хоть и был слышен, но все равно появился внезапно. Буквально вынырнул из-за верхушек деревьев. Пронесся почти над самой водой, за ним расходилась частая рябь. А затем резко взмыл в небо.
– Рисковый пилот, – проговорил Богуш, глядя на опасные маневры самолета.
– Другим здесь делать нечего, – сказал Макаров.
Гидроплан заложил еще один круг и унесся к югу. Анита даже не подняла на самолет глаз.
– Думаете – все?
– Думай не думай, а выйдет по-другому. Запустить двигатель. Вперед! Держаться ближе к правому берегу!
Лодка вышла из-под деревьев и, набирая скорость, пошла вперед. Не успели пройти первый поворот, как вновь послышалось гудение.
– К берегу!
Лодка еле успела скрыться под кронами, как вновь появился гидроплан. Илья Георгиевич неодобрительно смотрел на волны, все еще расходившиеся по реке после лодки.
– Может заметить, – пробормотал каплей.
На этот раз летчик не поленился трижды пройти над одним и тем же местом. Возможно, его и впрямь насторожили волны.
– Заметил? – с волнением поинтересовался Богуш.
– Вряд ли, – отозвался Макаров, – если бы понял, что мы здесь, сразу же улетел бы. Жить-то всем хочется. Сомневается.
– Будем надеяться, товарищ кавторанг.
До следующего появления гидроплана лодка успела пройти не больше половины мили. Стало ясно, что противник выбрал новую тактику – не только преследовать, но и лишить возможности передвигаться.
– Только нервы мотаем, – сказал каплей.
– Не одним нам, но и им.
Анита напомнила о себе:
– Мы отсюда никогда не выберемся. Слышите?
– Откуда такая уверенность? – приподнял брови Макаров.
– Я чувствую… – произнесла женщина таким тоном, что никто не стал сомневаться.
Ведь бывает так, что человек чувствует приближение беды, а толком объяснить, как и почему, не может. Илья Георгиевич колебался, смотрел то на небо, где кружил гидроплан, то на реку, но все же отдал приказ остановиться и сойти на берег.
– Пойдем ночью, – распорядился он, – так будет безопаснее.
Приказы командира не обсуждаются, если только он сам не попросит об этом. Из поклажи на берег снесли только часть провизии и оружие. Лодку вновь надежно замаскировали. Люди шли по болотистой пойме, солнце с трудом пробивалось сквозь плотные кроны деревьев. Наконец отыскалась более или менее сухая возвышенность.
– Лагерь ставим здесь, – коротко распорядился Макаров, – огонь не разводить.
Приближения противника со стороны суши никто не опасался – дальше, за возвышенностью, шло непроходимое болото. Илья Георгиевич ждал, пока все устроятся, присел на бревно. Анита уже постелила себе постель из тростника, принесенного каплеем. Если раньше она искала разговора с Макаровым, то теперь, казалось, избегала его. Женщина села к командиру спиной. Илья Георгиевич подошел к ней.
– Я не могу есть, когда на меня смотрят. У нас так не принято, – достаточно зло произнесла она.
– У нас тоже. Но мы не за столом в хорошем обществе. Джунгли стирают рамки приличий. Вы ни в чем не нуждаетесь?
– Можно подумать, вы способны предложить мне что-то большее, чем у меня есть, – нервно рассмеялась Анита, – я не в претензии. Извините меня за мои выходки. Разнервничалась. Теперь уже все хорошо.
– Я так и понял. Значит – до Картахены?
– Да, – Анита подумала и пожала предложенную ей руку. – Вот только хлеб уже пахнет плесенью. Но так на реке всегда.
– Отец знает, что вы убежали от Альфонсо?
Анита пожала плечами:
– Он может догадываться. При том воспитании, какое он дал мне, трудно ожидать другого. Я очень независима, и это временами вредит мне.
– Я заметил. Главное, чтобы ваша независимость не пошла во вред другим людям.
– Что вы хотите этим сказать? – мгновенно насторожилась молодая красотка.
– Нет, просто так сказал, – махнул рукой Макаров, – отдыхайте. Ночью, боюсь, глаз сомкнуть не придется.
Илья Георгиевич поднялся и направился к Богушу. Вдвоем они устроились на бревне, разложили карту и принялись прокладывать маршрут для ночного перехода. Понемногу затихли разговоры в лагере. Подводники спали.
Анита высунулась из-под одеяла, осмотрелась, соскользнула с тростниковой постели и направилась в заросли. -…Вот здесь, – Илья Георгиевич вел тыльной стороной ручки по карте-распечатке, – мы выйдем в озеро. Если пересечь его к северо-востоку, к утру окажемся ближе к Картахене…
Он осекся и прислушался. Какое-то странное шуршание раздавалось неподалеку в зарослях.
– Донна Анита, – негромко позвал Макаров.
Никто ему не ответил.
– Она не могла далеко уйти, – проговорил Богуш.
В этот момент послышались звуки несильных ударов, словно кто-то стучал кулаком по спелому кочану капусты. Макаров и каплей одновременно вскочили с бревна и бросились на звук. Другие подводники – следом за ними.
Илья Георгиевич проломился сквозь кусты и на мгновение замер. Подобного ему никогда прежде не приходилось видеть. Аниту тройным витком обвивала гигантская анаконда. Ее чешуйчатая, словно набранная из тысяч стеклянных пластинок, кожа переливалась в сумрачном свете джунглей. Женщина не могла крикнуть, так крепко сжали кольца ее грудь. Анита что было силы колотила змею зажатым в руке оранжевым приборчиком, напоминавшим телефонную трубку. Но анаконда, казалось, не замечала этих ударов, все тесней стягивала свои смертоносные кольца.
– Не стрелять, – остановил уже выхватившего пистолет Богуша Макаров.
Любой громкий звук мог привлечь противника, да и поранить женщину было немудрено. С ножом в руке Макаров бросился на помощь Аните. Лезвие с хрустом вошло в упругое тело анаконды. Гигантская змея дернулась, но жертву не отпустила. Еще удар. Всадив нож, Илья Георгиевич провернул лезвие.
– Помоги… – слабый голос Аниты прервался.
Анаконда, издав леденящее душу шипение, повернула непропорционально маленькую голову к Макарову. Богуш уже пришел в себя, он схватил змею у основания головы, но тут же упал, сбитый с ног, длинный хвост уже обвивал его туловище. Командир «Адмирала Макарова» взбросил руку и ударил ножом в пасть. Ему показалось, что рука проваливается во влажную глубину змеиной утробы. Макаров приподнял лезвие и что было силы потянул руку на себя. Нож пошел с хрустом, брызнула кровь. Гигантская анаконда один за одним сбросила кольца с Аниты и, конвульсивно извиваясь, исчезла в зарослях. Впечатленные подводники проводили ее взглядами.
– Метров восемь, не меньше, – проговорил каплей.
Анита лежала на спине, ее дыхание было неровным, хриплым.
– Спина, спина, – прошептала она, и гримаса боли исказила лицо молодой женщины.
Макаров присел рядом с Анитой, коснулся ее ноги.
– Вы чувствуете?
– Нет.
Илья Георгиевич кольнул в лодыжку острием ножа:
– А сейчас?
– Ничего, ничего не чувствую… – Анита дернулась, из глаз поплыли слезы.
– Поврежден позвоночник, – тихо сказал Макаров Богушу.
– Я все понимаю. Отец многому научил меня, – торопливо заговорила женщина, – даже если я выживу, то уже никогда не смогу ходить…
– Все будет хорошо, – Макаров взял ее за руку, – мы доставим вас в Картахену…
– Не надо меня обманывать. Я сама слишком часто врала, – краешком губ улыбнулась Анита и разжала ладонь.
Оранжевый приборчик, похожий на телефонную трубку, оказался устройством GPRS.
– Да… – проговорил Илья Георгиевич, – с его помощью вы всегда знали наши координаты.
– Я умираю. Я это чувствую, – торопилась Анита, – нельзя уносить грехи с собой в могилу.
– Я понимаю. Вы примерная католичка, но я не священник и не могу отпустить вам грехи, – Макаров хотел разжать ладонь, но женщина буквально вцепилась в нее, силилась сесть.
– Я грешна перед вами, перед отцом. А исповедуюсь я сейчас перед богом. Он слышит меня, он везде. Я передавала Альфонсо ваши координаты через SMS на приборе. Поэтому он знал, где вас искать. Но вы перехитрили его. Я не любила его. Но мне надоело жить в бедности… И когда Альфонсо предложил, я не устояла. Он не похищал меня. Просто отец никогда бы не согласился, чтобы мы были вместе. И я не убегала от Альфонсо. Я предложила ему план и обманула вас. А вы поверили и хотели спасти меня. Боже, прости мне мои грехи. Простите и вы.
Анита говорила бессвязно, то и дело захлебываясь словами.
– Я прощаю вас, – Макаров чуть сильнее сжал пальцы Аниты в своей руке, – и не держу зла. Надеюсь, и бог простит вас за искренность.
Женщина улыбнулась сквозь боль.
– Спасибо вам. Не знаю, кто вы, но если еще раз увидите моего отца, скажите, что я перед смертью молила, чтобы он простил меня.
– Если встречу, то передам, – Илья Георгиевич уже рассматривал оранжевый прибор.
Анита прикрыла глаза, принялась шептать молитву. Губы ее потемнели, сделались почти черными, слова звучали невнятно. Она так и умерла – с недоговоренной молитвой на устах.
– Амен, – за нее произнес командир «Адмирала Макарова», – надеюсь, бог услышал и простит ее.
– Надо сниматься с места, товарищ командир, – напомнил каплей, – бандиты знают, где нас искать.
– На этот раз она не успела передать сообщение с нашими координатами, – разглядывая включенный экранчик, сказал Макаров. – Письмо набрать успела, а вот отправить – нет.
И тут Богуш догадался:
– Вы, товарищ командир, с самого начала знали, что она действует с Альфонсо заодно?
– Естественно, всего я не знал. Однако о многом догадывался. Когда идешь на большой риск, приходится учитывать даже самые невероятные возможности.
– Но это же значит… – каплей наморщил лоб.
Макаров вздохнул:
– Ничего это не значит, каплей. Выигрывает всегда тот, кто навязывает противнику свою игру. Идущий по следу всегда будет плестись сзади. У меня многое накопилось, чтобы обсудить с тобой и с ребятами. Теперь нам уже нечего скрывать друг от друга. Дело в том, что…
