Книга: Тайна острова Солсбери
Назад: Глава первая
Дальше: Глава третья

Глава вторая

Российская Федерация, архипелаг Земля Франца-Иосифа, остров Солсбери. Шахта. День восьмой
Вчера я очень сильно промерз в ледяной воде. Уверен: от последствий переохлаждения меня спасло интенсивное движение и двести граммов чистого спирта, разделенных комендантом на три равные порции. К тому же я прилично устал – вероятно, сказывалась частичная потеря физической формы после увольнения из «Фрегата».
Именно поэтому утром восьмого дня я встал с постели на полчаса раньше обычного и выполнил комплекс специальных упражнений. Для возвращения наилучшей формы этого, конечно, было недостаточно, но мышцам вернулась свежесть.
– Доброе утро, Евгений Арнольдович, – слез с кровати Чубаров. – Я думал, вы после вчерашних заплывов не подниметесь.
– Привет, темный оракул. Это в тебе врач говорит?
– И врач, и товарищ.
– Поднялся, как видишь. И неплохо себя чувствую.
Мы вместе идем в душевую, затем в столовую. За столом Андрей Викторович рассказывает о второй половине вчерашнего дня. Ничего нового и тем более интересного в его рассказе нет – начала бригада с мытья сортиров, а закончила экстренной очисткой сдвижной крышки ангара после обильного снегопада на поверхности. Увы, арктический климат архипелага даже летом преподносит сюрпризы в виде мокрого снега, и бригада разнорабочих обречена на подобную работенку.
После завтрака по традиции идем в курилку на встречу с комендантом. Мои товарищи по бригаде еще не знают, куда их отправят работать, ну а меня Осип Архипович должен проводить в мастерские.
* * *
Лифт останавливается на восьмом уровне.
Увидев выходящего из кабины коменданта, охрана почтительно расступается. Еще бы!
Он на шахте – большая величина. Людей в белых одеждах ниже третьего уровня мы встречаем крайне редко. Пару раз издалека видели главного инженера и кого-то из заместителей исполнительного директора. В основном же здесь заправляют представители среднего руководящего звена, среди которых Осип Архипович едва ли не самый главный.
– Это разнорабочий Черенков. Каждый день до обеда он будет работать в мастерских по моему заданию, – предупреждает комендант офицера охраны.
Тот кивает. Мы идем по длинному коридору, находим нужный кабинет, где Осип Архипович представляет меня начальнику мастерских и вводит в курс дела.
– Акваланг? – удивленно поправляет тот очки.
– Да, Миша, акваланг, который нужен вот так, – проводит мой шеф ладонью по горлу.
– Иначе всех нас ждут большие неприятности.
– Опять проблемы с протокой?
– С ней, будь она неладна. Год назад предлагал директору расширить ее до наклонной штольни, не послушал. А вчера на пятиминутке, когда я доложил об уровне воды на тридцатом уровне, он схватился за голову.
– Да-а, – морщится начальник мастерских, – ежели вода дойдет до корытной мойки, то хана размывке.
– О том и речь. Так что вот тебе специалист по аквалангам и устное распоряжение Анатолия Вадимовича оказать ему полное содействие.
– Понял, Архипыч. Поможем чем сможем…
* * *
Художник из меня хреновый, в технических чертежах я тоже не смыслю, а именно с этого предложил начать Михаил Иванович – так зовут местного бога и начальника.
– Тогда нарисуй хотя бы принципиальную схему, – подсовывает он чистый лист бумаги.
– Это можно. – Вооружаюсь карандашом.
Спустя пару минут творческих потуг схематический чертеж готов.
– Так, теперь сделай разборчивые подписи. Это баллоны, верно?
– Да, воздушные баллоны, – вывожу название над двумя «сардельками». – Вообще акваланг может состоять из одного, двух или даже трех баллонов. Стандартная емкость каждого – пять, семь, десять и четырнадцать литров. Обычно баллоны делаются из алюминия или стали и выдерживают до двухсот атмосфер.
– С баллонами понятно. Есть на примете парочка вариантов. Это шланги, верно?
– Верно. Шланг среднего давления.
– А это что за бабочка?
«Бабочкой» на моем шедевре изображен запорный вентиль. Объясняю его назначение и рисую схему.
Михаил Иванович поднимается, подходит к шкафу, достает похожую вещицу и кладет передо мной на стол.
– Такой устроит?
Осмотрев железяку, даю заключение:
– Пойдет. И резьбы достаточно. Лишь бы она совпала с резьбой на горловине баллона.
– Не проблема. В случае чего нарежем новую, – отмахивается тот. – Пошли дальше. На вентиле что за блямба?
– Манометр. Обычный манометр для определения заправки баллонов газом.
– Найдем. А это что за хреновина?
– Первая ступень регулятора, или редуктор. Вот его схема…
Осмотрев мой рисунок и задав пяток наводящих вопросов, касающихся материала, размеров и прочих тонкостей, начальник мастерских кивает:
– Выточим. Едем дальше. Что болтается на конце шланга?
– Вторая ступень регулятора, или легочный автомат.
– Рисуй…
* * *
Вводной теоретической частью предстоящего процесса изготовления акваланга мы занимались полтора часа.
– Не торопись, – осаживал мое рвение перейти к практическим действиям Михаил Иванович. – Прежде надо хорошенько уяснить задачу, а потом уж идти к станку…
Судя по хватке и понятливости, мастером он был толковым. Потому я не перечил, инициативой не донимал и полностью доверился его опыту.
Буквально на моих глазах он выполнил чертеж редуктора, вызвал одного из токарей и в доходчивой форме объяснил задачу. Токарь, в свою очередь, тоже не поспешил к станку, а уселся за стол и принялся изучать чертеж, делая на полях карандашом заметки. Попутно он выспрашивал нас о материалах, из которых должны быть выполнены детали, об усилиях пружин, о смазке, о сроках исполнения… Лишь после этого исчез из кабинета. А мы с Иванычем перешли к легочному автомату.
Этот агрегат был на порядок сложнее редуктора, и с его чертежом мы провозились до обеда. Я объяснял назначение каждой детальки, а местный бог с инженерным образованием старательно вырисовывал их на бумаге…
– Вот что, приятель, – глянув на часы, поднялся он и спрятал наше творение в сейф. – Я слышал от коменданта, что вторую половину дня ты работаешь на тридцатом уровне, верно?
– Да, занят расчисткой наклонной протоки.
– В таком случае приходи после ужина. Уж больно замысловатую хреновину предстоит сделать. Боюсь, за пару дней не управимся…
* * *
Планам спокойно отработать на тридцатом уровне и вернуться в мастерские сбыться было не суждено. Точнее, планы рухнули относительно слова «спокойно», так как булыжники из протоки я все же исправно вытаскивал, а потом отправился мастерить акваланг. Но этому предшествовала небольшая встряска в виде очередного конфликта с бандой уголовника Крапивина.
Комендант встретил меня после обеда у столовой и отправил на тридцатый уровень, негромко пообещав попозже подъехать туда же с порцией чистого спирта. Прибыв на место, я увидел за работой бригаду, в числе которой оказались бывшие соседи по жилой каморке. Светловолосый Стив по-прежнему лечился в стационаре медблока, а Крапивин, цыган Бахтало и «шестерка» Копчик носились с тачками от грузовой клети до корытной мойки.
«Вот вы-то мне и нужны! – обрадовался я, провожая взглядом главаря. – Закончу работу и разберусь по поводу моего вынужденного купания».
Помогать в выемке кусков породы мне должен бессменный бригадир Веня.
Переодевшись в неопреновый костюм, я подал ему корзину и конец фала, который он привязал к вмурованной в бетон петле.
– Часы есть? – спросил я, надвигая на лицо маску.
– Конечно, – включил он рубильником освещение.
– Засекай время. Если не появлюсь через пять минут, быстро выбирай фал. Раньше не дергай.
– Понял…
Поглядев вниз, замечаю, что уровень воды заметно поднялся.
Шагаю за край площадки, ухожу под воду и без промедления принимаюсь за дело: заплываю в нутро протоки, быстро двигаюсь до того места, где закончил вчерашнюю работу, и принимаюсь выворачивать из заиленного дна куски породы. Набрав несколько штук, возвращаюсь обратно и, сложив их напротив входной горловины, иду на поверхность – глотнуть воздуха.
Хорошенько прочистив легкие, выполняю вторую ходку. Затем третью, четвертую…
Пробыв в ледяной воде около получаса, намереваюсь сделать перерыв и погреться. Всплываю, прошу Веню опустить корзину.
Загрузив ее «с горкой», снова появляюсь на поверхности, чтоб скомандовать «вира», и… попадаю под град летящих в меня булыжников. Пара мужиков прижала к стенке Вениамина, остальные во главе с Крапивиным прицельно бросают увесистые «снаряды». Куски породы падают в воду в опасной близости, и я решаю отсидеться на глубине.
Однако мои оппоненты тоже не дураки и пытаются вытащить меня на поверхность, выбирая капроновый фал. Пока я распутываю узел на поясе, им удается подтянуть меня к бетонной стене. Пара булыжников шлепает по воде рядом, а один задевает по касательной левое плечо.
Освободившись от фала, стремительно ухожу ко дну: «Ну ладно, сволочи, стрелять так стрелять!»
Выбрав из кучи пару хороших камешков, перемещаюсь в сторону и, всплыв правее площадки, выстреливаю свой боезапас. Конечно, бросать тяжелые камни удобнее сверху вниз. Но при поднявшемся уровне воды дистанция до уголовников не такая уж большая – метров шесть-семь. Всплыл я в неожиданном для них месте, поэтому успеваю выполнить оба броска. К сожалению, «снаряды» прошли мимо цели. Зато в ответ я снова получил по касательной, на сей раз в голову.
* * *
Вторая ходка к куче с боеприпасами. Зажав в ладонях парочку подходящих по весу камней, перемещаюсь на новое место. Всплываю и, почти не прицеливаясь, кидаю в гущу ублюдков.
И вот тут начинается самая фееричная часть марлезонского балета: один из моих «снарядов» попадает точно в башку Крапивина.
Что произошло после прямого попадания, я не видел, ибо предпочел скрыться под водой, дабы не получить очередную травму. Находясь на глубине полутора метров, вижу, как в воду падает чье-то тело. Интересно, чье?
Подплыв к барахтающемуся человеку, утаскиваю его на глубину. И вижу перекошенное от ужаса лицо уголовника.
«Ну, здравствуй, засранец! – тащу его ко дну. – Что, боишься за свою никчемную жизнь?..»
Он дергается, вырывается. Но все это не приносит успеха, я вцепился в одежду бедолаги мертвой хваткой. Когда же он лягнул меня ногой, я успокоил его хорошим ударом в солнечное сплетение.
Выпустив из груди остатки воздуха и перестав сопротивляться, он глядел на меня выпученными глазами и, вероятно, готовился отправиться в ад.
Прижав его ко дну, я посмотрел вверх. Освещенная прожекторами поверхность больше не бурлила от падающих булыжников.
Тяну пленника на поверхность. Пора всплывать, а то и вправду загнется.
Толпа дружков Крапивина стоит у края площадки. Вид у всех растерянный.
– Еще один бросок, господа махновцы, и я утоплю вашего атамана! – объявляю решительным тоном. И для наглядности встряхиваю кашляющего и хрипящего уголовника. – Все понятно?
Те невразумительно гудят, но по общему тону становится ясно, что данная партия мной выиграна.
– А теперь отпустите бригадира.
Этот приказ толпа выполнять не спешит, и мне приходится снова окунуть ушибленную башку Крапивина в воду.
Наконец на краю площадки появляется Вениамин. Лицо перепуганное, комбинезон порван, на руке ссадина.
Кричу:
– Веня, вызывай коменданта!
По толпе бежит волна недовольного ропота, но бригадир успевает смыться в подсобку. Там имеется телефон, а связь – это мое и его спасение.
Ожидая подкрепление, в воде приходится проторчать долгих десять минут. Тело основательно застыло, Крапивин вообще чуть дышал, но воду я покинул лишь после того, как услышал знакомый бас Осипа Архиповича.
– Что здесь происходит?! – ревел он, раскидывая толпу и прорываясь к краю площадки. Вместе с ним на тридцатый уровень пожаловало с десяток охранников во главе с двумя офицерами. Вениамин доложил о происшествии.
– Ах вы,суки! – Кулачище коменданта въехал в чью-то морду. – Зачинщикам по неделе карцера, остальным – сутки! А если еще кто-то тронет моего пловца, сгною навеки! Так и знайте!!
Крапивина пришлось вынимать из воды с помощью веревки, сам он не мог шевелить конечностями и только издавал нечленораздельные звуки. Мне удалось выбраться по лестнице самостоятельно, после чего я был отправлен комендантом в душ отогреваться.
Потом мы втроем сидели в местной «столовой» и пили спирт. Веня осмотрел ссадину на моей голове, я перевязал его руку. А Осип Архипович подливал в кружки спирт и витиевато матерился…
* * *
Всех участников беспорядков на тридцатом уровне охрана спровадила в карцер. По заявлению Вениамина, выходку уголовного сброда не поддержали только двое из работавшей у корытной мойки бригады. Их комендант не тронул. После первой порции спирта он набрал номер диспетчера и вызвал другую бригаду.
– Ну что, Женя, – впервые обращается он ко мне по имени. – Работать сегодня сможешь или отправить тебя в мастерские?..
– Сейчас согреюсь и сделаю последний заход. Все равно скоро ужин.
– Договорились. Пей, – подливает он порцию крепчайшего алкоголя. – А уголовников больше не опасайся, я тебя в обиду не дам.
– С чего вы взяли, что я их боюсь?
– Это я к слову, – смеясь, машет он рукой. – А хорошо ты этого… Крапивина проучил. Сначала снял с площадки булыжником, потом притопил и заморозил! Молоток, одним словом!..
На этой ноте мы расстаемся. Вчера на шахту прибыла партия новичков, я встретил их в одном из коридоров. Человек десять или двенадцать шли в полной растерянности, обозревая выпученными глазами местные казематы и достопримечательности. «Наверное, и мы выглядели так же в первый день пребывания на шахте, – подумалось мне. – Быстро нашлась замена погибшим на конкурсах шахтерам. Прямо не шахта, а конвейер смерти…»
Комендант отправляется контролировать недавно прибывших новичков, а мы с
Вениамином продолжаем заниматься очисткой проклятой кишки. Битых полчаса я ныряю в тесное нутро, выдергиваю из рыхлого дна куски породы и складываю их в кучу у бетонной стены под площадкой.
Потом поднимаюсь на площадку, допиваю оставленный комендантом спирт и согреваюсь под тугими струями горячей воды. Наверху меня ждет роскошный ужин в столовой и продолжение захватывающей работы в мастерских по изготовлению важнейших компонентов акваланга…
Назад: Глава первая
Дальше: Глава третья