Глава третья
Архипелаг Фиджи; остров Тотоя Настоящее время
Весь следующий день я маялся от безделья: спал, ел безо всякого аппетита и слонялся по палубам «Арика» в сопровождении трех придурков. Именно придурков, потому что бежать с этого забытого богом острова было просто некуда.
Единственное разнообразие вносил доктор Акихиро, несколько раз оценивавший мое общее состояние, осматривавший рану и производивший с ней какие-то манипуляции.
— Теперь я спокоен, — сказал он ближе к вечеру. — Швы срастаются, никаких осложнений. Завтра перед отборочным раундом я наложу герметичный пластырь…
— В чем суть раунда? — попытался я разговорить японца.
— Все раунды «Регаты» проходят под водой, — отделался он общей фразой. И добавил: — Завтра все узнаете сами…
Аристарх с финансистом пропадали на «Кайзере» — я их почти не видел. И вообще, на обширной кормовой площадке огромной яхты, наполовину спрятанной под козырьком второй палубы, постоянно происходило движение. Там толпились люди, устанавливали столики, стулья, ширмы, лежаки; подключали компьютеры и какое-то оборудование…
На других яхтах, окруживших плавающий деревянный настил, шла обычная ленивая жизнь. Их обитатели загорали, купались в бассейнах, пили разноцветные коктейли. Изредка кто-то из них спускал на воду тендеры или водные мотоциклы, рассекавшие водную гладь бухты с внешней стороны кольцевого настила.
Пробыв несколько часов в бухте и присматриваясь к здешнему обществу, я сделал кое-какие выводы.
Помимо богатеньких лоботрясов со свитами из прислуги, личных телохранителей и длинноногих девочек, тут обитали господа, занятые организацией регаты «Баттерфляй». От праздных гостей их отличала сосредоточенность и деловая походка, с которой они сновали по настилу меж яхтами.
Еще имелась внушительная охрана в виде накачанных молодцов, вооруженных автоматическими винтовками. Эти тоже расхаживали по настилу или неспешно объезжали акваторию на резиновых моторных шлюпках.
Наконец, последняя категория обитающего в бухте контингента представляла собой моих коллег по «Регате» — таких же участников соревнований. Всю свою сознательную жизнь я занимался подводным плаванием и собратьев по данному виду спорта узнавал за пару кабельтовых.
К вечеру в центре бухты практически ничего не изменилось. Разве что прибавилась громкость музыки, доносящейся с многочисленных прогулочных палуб. Изрядно подпивший народ устраивал дискотеки, пиротехнические шоу, дефиле, караоке, конкурсы красоты…
Глядя на безудержное веселье, мне отчаянно хотелось уединиться в салоне с бутылкой хорошего вискаря. Однако на следующий день предстояло барахтаться под водой, потому пришлось ограничиться натуральными соками и холодной минералкой. А около полуночи я распрощался с Аристархом и отправился в каюту спать…
* * *
Утром раздался стук в дверь.
— Подъем! — заглянул в каюту Автоген Автовазович. — Аристарх Петрович приглашает завтракать.
Лег я рано, неплохо отдохнул и выспался, оттого и проснулся легко. Ровно через пять минут я был в кают-компании.
— Присаживайся, — кивнул Аристарх.
Я сел напротив. Тут же подскочил стюард и поставил передо мной несколько тарелочек.
— Сегодня для тебя самое лучшее меню, — пояснил вор в законе. — Ешь, это очень полезно.
— Утром у меня не бывает хорошего аппетита, — поморщился я, изучая предложенные блюда. — Привык обходиться бутербродом и чашкой крепкого кофе.
В одной тарелочке источал аромат ростбиф из свинины под гранатовым соусом, в другой лежали кусочки осетрового балыка с лимоном и зеленью, в третьей покоилась горка симпатичного салата с креветками, красной икрой, тертой морковкой и еще черт-те чем.
— Тогда подкрепись хотя бы этим, — пододвинул Аристарх огромное блюдо, на котором этаким красивым цветком были разложены бутерброды с черной икоркой.
Взяв один из «лаптей», я принялся жевать, запивая только что сваренным кофе…
— Ешь-ешь — тебе нужны калории, — настаивал проклятый миллионер.
— Обычно так хорошо кормят в американских тюрьмах, — проговорил я набитым ртом.
— Разве? — подивился собеседник. — В первый раз слышу.
— Ты не дослушал… Там хорошо кормят приговоренных к смерти. В день приведения в исполнение приговора.
— О как, — сморщил он нос. — А про это мне кто-то говорил. Но ты все равно поешь — не помешает.
— Во сколько начало?
— Ровно через час…
* * *
Ровно через тридцать минут я стоял на палубе и наблюдал странную картину: пара яхт подтащила на буксире к восточной части бухты старенькое ржавое судно. Обычное с виду судно — таких неприметных трудяг в каждом завалящем порту штук по десять-пятнадцать. Одна надстройка, кран-балка, труба, экипаж три-четыре человека. И самая разнообразная работа: от мелких грузовых перевозок до очистки фарватера.
На корме трудяги — под концом кран-балки — высилась железная клетка размером четыре на четыре метра.
— Что за хрень он тащит? — спросил я стоявшего рядом Аристарха.
— А, это… — присмотревшись, засмеялся он. — Оборудование для проведения отборочного раунда.
— И куда он ее прет?
— В восточную часть бухты. Там самое глубокое место — около тридцати метров.
— Ты обещал рассказать об отборочном раунде. Пора бы исполнить обещание.
— На корме старого судна стоит обычная клетка, сваренная из стальных прутьев. Сверху устроена дверца, замок которой открывается дистанционно.
— И зачем?
— Как зачем?! — искусственно подивился вор, продолжая посмеиваться. — Участников регаты «Баттерфляй» слишком много — смотри, сколько вокруг яхт, и почти все привезли минимум по одному пловцу. А для одной восьмой финала нужно отобрать всего шестнадцать человек. Вот организаторы и придумали отборочный раунд. Все просто…
— Все просто, только я ничего не понял.
— Сейчас поймешь. Ведущий «Регаты» объясняет правила перед каждым раундом. Пойдем переодеваться. Пора…
* * *
— Итак, господа, до начала отборочного раунда регаты «Баттерфляй» осталось тридцать минут! Прошу делать ваши ставки!.. — прокричал по-английски в мегафон пожилой толстяк в полосатых шортах, сидящий на высоком барном табурете. Затем продублировал те же фразы на немецком, французском, итальянском и русском языках.
По толпе прокатилась волна, и послышался гул, словно кто-то потревожил пчелиный улей.
Я в компании таких же пловцов нахожусь в специально отведенном месте на кормовой площадке «Кайзера». Специально отведенное место — это рекреационная зона в дальнем углу площадки с тремя десятками удобных плетеных кресел. Меж кресел разбросано несколько столиков с разнообразными напитками и бутербродами на больших тарелках.
Наша команда получила при жеребьевке черный цвет.
— Вот это удача! — сиял Аристарх, неся под мышкой три черные бейсболки.
Я вопросительно воззрился на хозяина команды.
— Тебе нравится траурный цвет?
Наклонившись поближе, он шепнул:
— Нет. Просто я уже дважды выигрывал «Регату» под этим цветом. Уверен: он для меня счастливый…
Вскоре для меня принесли неопреновый костюм такого же черного цвета. Всего для участия в «Регате» прибыло двадцать две команды. Непосредственные участники — пловцы разных национальностей — сидят по соседству со мной в площади рекреационной зоны. Цвета команд самые разные: от однотонных до комбинированных.
К каждому участнику допускается по два члена команды. В данный момент около меня толкутся врач Акихиро и Аристарх Петрович. Оба в черных бейсболках, оба в меру взволнованы и дают последние наставления относительно предстоящего раунда.
— Клетка опускается на дно очень медленно, — негромко вещает вор. — Это делается специально, чтобы никому из участников не хватило воздуха на обратный путь до поверхности.
Занятные правила. Невзначай интересуюсь:
— Обратно на поверхность поднимают трупы?
— Ну, зачем же так сразу?! — пучит глаза Аристарх. — Наверх должны подняться ровно шестнадцать пловцов — живые и здоровые. И я очень надеюсь на то, что в их числе будешь ты.
— При движении правой рукой боли под лопаткой не чувствуешь? — спрашивал о своем Акихиро.
— Самую малость. Но это не мешает.
— И все-таки постарайтесь ее не нагружать.
Он хотел добавить что-то еще, но послышался громкий голос пожилого толстяка в полосатых шортах:
— Активнее, господа, активнее! Ставки принимаются только до двенадцати часов! У вас осталось пятнадцать минут!..
Аристарх подхватился и убежал из зоны участников «Регаты». Возле одного из столиков, оккупированных солидными дядьками, его нетерпеливо поджидал финансист — сухощавый мужичок со стальным кейсом…
* * *
У столиков с раскрытыми ноутбуками царил жуткий ажиотаж — хозяева, финансисты и другие представители команд делали первые ставки. Одеты все были по-разному: плавки, шорты, майки, футболки и даже шелковые халаты. Но одна деталь объединяла большинство игроков — на их головах красовались цветные бейсболки.
Пока ставки были скромные.
— Двести тысяч на черно-оранжевого, — объявлял очередной представитель, показав специальный номерок.
— Двести тысяч; черно-оранжевый? — на всякий случай переспрашивал букмекер. И, получив подтверждение, стучал по клавишам ноутбука, перебрасывая часть внесенного участником взноса в поле черно-оранжевого игрока.
— Ставка принята, — бесстрастным голосом объявлял он и, сухо кивнув, подзывал следующего представителя.
— Двести пятьдесят тысяч на белого! — предъявлял номерок следующий.
— Двести пятьдесят тысяч; белый?
И снова стук клавиш…
— Ставка принята. Следующий.
— Триста тысяч на красного! — решительно объявлял очередной мужчина. Судя по отсутствию бейсболки, он был почетным гостем или зрителем.
— Триста тысяч на красного игрока принято…
Равномерный стук клавиш, и названная сумма уходит в красное поле специальной программы…
— Господа, до начала отборочного раунда осталось десять минут! — разносится над акваторией голос толстяка в полосатых шортах.
Объявление дублируется еще трижды на других языках, после чего ведущий меняет мегафон на портативную рацию и приглушенным голосом интересуется у одного из помощников:
— Участники отборочного раунда готовы?
— Да, уже одеты, — хрипит динамик приемо-передатчика.
— Через пять минут они должны быть внутри клетки.
— Понял вас…
* * *
Самое глубокое местечко в бухте находилось всего в сотне метров от кольцевого настила и стоянки флотилии. Всех пловцов — участников отборочного раунда — посадили на одну из яхт и перевезли к ржавому «трудяге» с торчащей в сторону кормы кран-балкой. От балки уже натянут струной толстый трос с крюком; от крюка расходятся четыре стропы к углам здоровой клетки.
Звучит приказ на английском языке подняться по трапу на борт «трудяги». Английский понятен практически всем, и пловцы редкой вереницей переходят с одного судна на другое…
— Занять места в клетке!
С палубы на «крышу» клетки брошен мосток. Дождавшись своей очереди, поднимаюсь. Ухватившись ладонями за проем открытой крышки, ныряю вниз. Осматриваюсь…
Внутри клетки нет ничего интересного. Обычный сварной каркас из толстого уголка; вертикальные стальные прутья, для жесткости конструкции перехваченные по диагонали уголком потоньше. Сверху такая же крышка из прутьев на двух мощных петлях; в коробе запорный механизм, от которого к крюку тянется электрический кабель в герметичной «упаковке».
К месту действия плавно и величественно подходит «Кайзер».
В общем-то, действо будет неплохо видно и с места основной стоянки, однако несколько яхт, пассажиры которых пожелали наблюдать раунд в непосредственной близости, переместились и бросили якоря неподалеку от «трудяги».
— Напоминаю о правилах полуфинального раунда! — прогремел над акваторией голос ведущего, многократно усиленный мегафоном. — Сейчас в воду будут сброшены шестнадцать компактных дыхательных систем Spare Air. Клетка с двадцатью двумя пловцами будет опущена на дно в двадцати метрах от точки сброса. С начала погружения до момента дистанционного открытия дверцы, расположенной сверху, пройдет ровно три минуты. Задача каждого участника отборочного раунда заключается в том, чтобы успеть выйти из клетки, завладеть одним баллоном Spare Air и достичь поверхности. Правила понятны?
Задрав голову, я с сомнением поглядываю на выход из клетки…
Дверца довольно приличного размера — приблизительно полтора на полтора метра. «Пробки» на выходе случиться не должно. Однако когда дело касается жизни, рассчитывать на порядок, спокойствие и рассудительность не приходится. На выходе будет не пробка, а настоящая давка.
Меж тем толпа на кормовой площадке «Кайзера» одобрительно гудит.
— Все готовы к началу раунда? — спрашивает ведущий.
Мы молчим. Чего уж тут готовиться?..
— Закрыть клетку!
Один из матросов «трудяги» с лязгом опускает створку. Щелкает засов электрического замка.
— Поднять клетку!
Натужно гудит двигатель лебедки. Стропы и трос натягиваются; вздрогнув, клетка отрывается от палубы…
В это же время с борта «Кайзера» в воду летит сетка с ярко-желтыми аппаратами Spare Air. Состоящие из одного небольшого баллона, аппараты имеют практически нейтральную плавучесть, поэтому устроители отборочного тура утяжелили сетку, набив ее металлическим мусором.
Подняв клетку метра на три, кран-балка медленно поворачивается. Мы зависаем над поверхностью воды.
Для пущей убедительности толстяк в полосатых шортах выдерживает театральную паузу, затем тянется к висящей рядом рынде и дергает шнур языка.
— Начали!
Качнувшись, клетка медленно идет вниз…
Мне не впервой готовиться принять смерть под водой. Случались такие казусы в моей прошлой жизни, когда носил погоны морского офицера. Однажды в Черном море чуть не распрощался с жизнью в стычке с боевыми дельфинами. В другой раз был изрядно покалечен белыми акулами у Северных Марианских островов. Потом едва выбрался живым с секретного научного модуля, расположенного на дне Байкала. Позже в Баренцевом море чудом не улетел в подводную пропасть в затонувшем рыболовном траулере. А в последний раз почти распрощался с белым светом, застряв в узкости одной из подводных пещер…
А уж сколько раз меня пытались подстрелить или пырнуть ножичком в подводных поединках — считать замучаешься.
И вот очередное испытание. На первый взгляд не такое тяжелое и опасное, как все предыдущие, но куда более циничное и жестокое, потому что организовано ради развлечения. Ради азартной игры.
