Книга: Операция «Карибская рыбалка»
Назад: Глава 24
Дальше: Глава 26

Глава 25

Корабль береговой охраны США
Родригес и Ларнер сидели в специально отведенной для них каюте. Здесь находился «электронный мозг» проводимой ими операции. В небольшом по объему помещении было напичкано столько аппаратуры, что отсюда вполне можно было руководить запуском космического челнока. При желании, конечно. Ларнер нажал на кнопку перемотки, затем снова включил запись. Сквозь треск помех едва слышно, но вполне различимо доносился взволнованный мужской голос: «…они развернули систему ПВО, слышите?! У них — ракеты! И они готовы к запуску! Со мной — русский моряк! Что мне делать?» Технологический гений АНБ остановил воспроизведение радиограммы, полученной недавно.
— Что скажете, уважаемый? — спросил он.
Диего Родригес молча жевал кончик сигары. Что он мог ответить? Великолепно распланированная им, практически идеальная операция дала сбой. Его лучший агент, который должен был выйти на связь и доложить, что русское судно заминировано, молчал. Вместо него в эфир пробился другой агент и принес не совсем хорошие новости. Точнее — совсем нехорошие.
— Нам надо каким-то образом объясниться с нашими военными, — наконец заговорил он. Медленно, словно пробуя на вкус каждое сказанное им слово, Родригес принялся размышлять вслух, что бывало с ним крайне редко, только в минуты глубокой задумчивости. — Чем мы сможем аргументировать наше настойчивое нежелание допускать на поиски пропавшего гидроплана спасательные службы? Назовем это служебной необходимостью, добавим, что это нужно было в интересах государственной безопасности. Сойдет? Наверняка.
Ларнер поудобнее устроился в своем кресле. Разумеется, это было совсем не то удобное и привычное кресло, в каком он блаженствовал в своем кабинете. Оно было лишь грубым подобием, пользоваться которым приходилось за неимением лучшего. Но в этот момент это уже не так заботило его. Интереснее было послушать, как хитроумная и многоопытная лиса Родригес собирается выпутываться из сложившейся щекотливой ситуации.
— Но мы заявляли, что все под контролем, так? А теперь оказывается, что погибли оба военных пилота, не считая одного из моих людей. Спесивцы из военного ведомства с радостью повесят на нас ответственность за эти трупы, — продолжал свои размышления Диего. — Здесь, я думаю, сошлемся на непредвиденные обстоятельства, всегда сопутствующие подобного рода делам. И снова придется заткнуть им рты соображениями национальной безопасности.
Ларнер, не проронивший за это время ни слова, все больше удивлялся Родригесу. Такой самокритики он от него не ожидал. Это служило признаком уверенности в себе и высокого профессионализма. Склонив голову набок, он пристально рассматривал своего коллегу. А тот, словно не замечая сверлящих его глаз Ларнера, развивал свои мысли дальше.
— Теперь, когда у этих недоносков есть русская система ПВО, придется вообще запретить военным соваться в этот район. Хотя, — он поднял свой массивный указательный палец вверх, — их рвением можно воспользоваться. Это будет наш крайний вариант: экстремисты обстреливают американский эсминец, и он с полным правом отправляет их вместе с судном и ракетами к праотцам. Как вам такой сценарий?
— Сногсшибательно! — иронично заметил Ларнер. — Все лавры достаются министерству обороны, которое снова спасет Америку. А все шишки валятся на спецслужбы — проворонили, недосмотрели, не смогли вовремя предотвратить. Браво! Давайте всегда так работать!
Родригес вышел из состояния задумчивости и снова стал тем подвижным и энергичным живчиком, каким его привыкли видеть окружающие.
— Я же сказал, это на крайний случай, — недовольно проворчал он. — К тому же, что вас так тревожит? Ведь мы еще не получили никакой информации от Рамиро. Вполне может быть, что он все уже сделал, только не может по какой-то причине выйти на связь.
— И сколько, по-вашему, мы будем ждать, пока он соизволит это сделать? — внутренне торжествуя, Ларнер загонял в самолюбие Родригеса одну занозу за другой. — Наверное, пока арабы не шарахнут по Майами-Бич ракетой? А лучше давайте подождем, пока они не пальнут по какой-нибудь нашей военной базе — «Ки-Уэст», «Гуантанамо» или что там еще?
Родригес вяло улыбнулся черному юмору своего собеседника и снова принялся терзать зубами сигару. А Ларнер, поняв, что наступил-таки на больную мозоль, не унимался:
— К тому же, если вы не расслышали, ваш морской пехотинец сообщил о русском моряке, который каким-то чудесным образом оказался на гидроплане. Появился лишний свидетель, который тоже может развалить ваш идеальный план, — и, не удержавшись, уже с нескрываемым злорадством добавил: — Вот и вся ваша хваленая агентура!
Родригес только сверкнул на него глазами из-под полуприкрытых век. «Попробовал бы ты сам побыть в шкуре агента, — подумал он, — посмотрел бы я на тебя, денди чертов!» Но вступать в словесную перебранку не хотелось. Тем более что никакой вины он за собой не чувствовал. Просто досадно было за промах, и все. С кем не бывает ошибок?
Ларнер, ободренный молчанием своего оппонента, ехидно потер ладони.
— Теперь мои, как вы выразились, зверушки незаменимы. Жаль, конечно, Джерри, но для этого его и растили, дрессировали. Миллионы долларов честных налогоплательщиков, вложенные в этот проект, снова принесут свои дивиденды, — он встал и возбужденно прошелся по комнате. — Вы знаете, мина, которую понесет на себе дельфин, будет нисколько не хуже той, которую мог бы поставить ваш… как его, Суарес. И, поскольку вы выпустили ситуацию из-под контроля, мне придется взять ответственность на себя. Исправлять ваши недоделки — это становится моим хобби.
Родригес приоткрыл налившиеся вдруг усталостью веки.
— А как же мой агент? — немного удивленно спросил он.
— Это его проблемы, он знал, на что идет и для чего, — резко ответил Ларнер. — К тому же он уже отработанный материал. Ради большего всегда жертвуют меньшим.
Внезапно спохватившись, он шагнул к столу и защелкал клавиатурой своего «суперкомпьютера». Не хватало еще, чтобы что-нибудь случилось с радиомаяком! Это был бы удар ниже пояса и великолепный шанс для церэушника поквитаться с ним. А тот его не упустит, можно было не сомневаться. Вот на жидкокристаллическом экране возникли очертания Острова свободы, и у Ларнера отлегло от сердца — маяк продолжал мигать ярко-красной точкой. Родригес тоже взглянул на эту картину и пожал плечами: мол, делай что хочешь.
— Больше ждать нельзя, — ответил ему Ларнер, и в тоне его послышалось: «Я бы, может, и рад подождать, но обстоятельства…» — Не ровен час, эти отбросы рода человеческого применят полученное с нашей помощью оружие против наших же сограждан. Нас не поймут, если мы допустим это.
Снова обратившись к своей волшебной аппаратуре, он связался с мостиком:
— Офицер?! Пригласите к нам, пожалуйста, доктора Бэнкса, — пропел он в микрофон и удовлетворенно упал в свое кресло. Не таким уж оно оказалось и скверным, это сиденье, если разобраться.
Переступая порог специальной каюты, где руководители операции, по крайней мере, один из них, просиживали большую часть времени, доктор Бэнкс уже догадывался, что ему предстоит делать. Поэтому он ничуть не удивился, когда высокий мужчина с властным и надменным лицом, которого звали Эдвард Ларнер, приказал ему:
— Готовьте Джерри, доктор! Хватит ему задарма лопать государственную селедку. Пора поработать.
— Когда он должен быть готов?
— Чем раньше, тем лучше, — Ларнер прикинул в уме расстояние и посмотрел на часы. — Мы отошли от сухогруза миль на пятнадцать. Сколько времени вашему питомцу понадобится, чтобы добраться туда?
— Я думаю, не больше часа.
— Вы должны уложиться до рассвета, понятно? У вас есть еще несколько часов. И не затягивайте с подготовкой. Выход дельфина чрезвычайно важен!
— Этого более чем достаточно, я доложу, когда буду готов, — почти по-военному ответил доктор и вышел из каюты.
Стояла глубокая тропическая ночь. Ветер утих, и на море опустился почти полный штиль. Бэнкс поднял голову и остановился от неожиданности. Иссиня-черное небо, усыпанное мириадами звездных бриллиантов, казалось, нависало прямо над палубой катера. Ощущение близости звезд было таким сильным, что он чуть было не протянул вверх руку.
Засмеявшись над своей доверчивостью, Бэнкс вгляделся в небесную высь. Давно он не делал этого, очень давно. Наверное, еще с университетской скамьи он перестал смотреть на звезды. Просто был слишком занят, чтобы предаваться такому занятию. И все равно всего не успел…
В памяти сами собой всплыли строчки из какого-то учебника: «Если встать лицом к Полярной звезде, она укажет направление на север». Забавы ради проделав это несложное упражнение, он повернул голову направо. Там, на востоке, совсем скоро должна взойти «утренняя звезда» — Венера, а следом за ней, перед самым рассветом, появится Луна. Будет очень красивое зрелище, если опять не придет туман.
Пока же Бэнкс зацепился глазами за яркую звезду. Рядом с ней — еще одна, ниже — три поменьше. «Это же Орион, — удивившись сам себе, вспомнил Бэнкс. — А вот эта яркая бестия называется Бетельгейзе!» Словно соскучившись по работе, память выкинула ему из своих кладовых даже названия трех звезд пояса Ориона: Минтака, Альнилам и Альнитак. Бэнкс и не подозревал, что он помнил подобные вещи, это было для него приятным сюрпризом. Постояв еще немного с поднятой к небу головой, он почувствовал, как затекла шея, и вспомнил о своей задаче. С хрустом опустил голову и потер шею рукой. Больно! Остеохондроз, наверное.
Сетуя на подбирающуюся старость, Бэнкс продолжил свое путешествие по кораблю. Свежий морской воздух и созерцание небесных глубин подействовали на него ободряюще. Спать не хотелось нисколько, а на лице играла улыбка. Отчего — он и сам не сказал бы точно. Наверное, это звезды так действовали на него. А может, он придумал решение давно мучившей его проблемы.
Не стремясь разобраться в перемене своего настроения, он спустился в трюм, где лежало его снаряжение, и достал ключ, болтавшийся вместе со свистком у него на шее. В трюме было темно. Бэнкс зажег свет и огляделся в поисках имущества, которое могло ему пригодиться. В углу, прикрытые наброшенными на них тряпками, стояли внушительного вида чемоданы. Подумав немного, он сбросил в сторону мешавший хлам и открыл один из них. Вынув оттуда тяжелую пластиковую коробку, он аккуратно положил ее на дно принесенного с собой рюкзака. Поверх нее легла другая коробка — поменьше и полегче. Тщательно закрыв чемодан, он застегнул рюкзак и повесил его на плечо, бережно придерживая рукой. В другую руку он взял стоявший рядом потрепанный и просоленный морской водой парусиновый кофр. Тяжело шагая, он выбрался наверх. Бросив кофр на палубу, доковылял до мостика.
— Мне нужны помощники, через четверть часа пусть будут на юте, — сообщил он вахтенному офицеру и побрел обратно, стараясь не трясти свою ношу.
Дельфины, заслышав шаги своего хозяина, нетерпеливо похрюкивали. Бэнкс потрепал их по высунувшимся головам и принялся распаковывать принесенную с собой большую парусиновую сумку. Тяжелый рюкзак стоял в стороне, на безопасном расстоянии. Достав свернутую в большой комок упряжь, Бэнкс начал раскладывать ее на палубе. Расправил все ремни, расстегнул ранец, крепившийся к спине животного, и отсоединил учебную мину, с которой привык плавать Джерри. На ее место нужно будет поставить боевое устройство. Но позже, когда дельфин будет уже облачен в свою портупею.
Взгромоздив упряжь себе на шею, Бэнкс поднялся по ступенькам на бортик бассейна. Дельфины уже были тут как тут. Толкая его в голые ноги, они норовили сбросить доктора в воду. На игры уже не было времени, поэтому Бэнкс взял в зубы свой свисток и призвал животных к порядку. Отлично вышколенные Том и Джерри разом угомонились. Он подозвал к себе поближе Джерри и, став ногой на внутреннюю ступеньку, приделанную к бортику, принялся одевать своего питомца. Ранец с вырезкой под спинной плавник отлично сел на спину, ремни плотно обхватили мощное тело дельфина.
Закрепив пряжки, Бэнкс перешел к голове дельфина. Из всех бесчисленных конструкций, которые придумывали для закрепления отравленных игл на «клюве», Бэнкс предпочитал использовать металло-резиновую шину, надеваемую на верхнюю челюсть. Опираясь специально отштампованной резиновой поверхностью на верхнюю часть «клюва», шина прижимается пружинистыми дугами, крепящимися за верхние зубы.
Стоило больших трудов приучить норовистого Джерри к этой штуковине, но результаты оказались обнадеживающими — шина крепко держалась и почти не слетала даже при прыжках, которые Джерри обожал проделывать. К шине крепилось специальное устройство контактного действия. При соприкосновении с конусообразно заостренным штырем из него с молниеносной скоростью выдвигалась полая игла. Через нее под большим давлением выбрасывался ядовитый состав, обычно паралитического действия.
В том комплекте, которым он собирался вооружить Джерри, было три заряда дитилина, который вызывал паралич скелетной мускулатуры. Пловец, по несчастью оказавшийся на пути у Джерри, получив даже неполную дозу этого препарата, напрочь лишался возможности пользоваться своими мышцами, а для водолаза это означало верную смерть. Причем погибать ему пришлось бы при полном сохранении сознания — просто медленно тонуть, не в силах пошевелить рукой или ногой.
Двое матросов подошли к бассейну, с опаской наблюдая, как сумасшедший доктор возится в зубастой пасти крупного животного. Закончив с предварительным снаряжением боевого дельфина, Бэнкс крикнул парням:
— Кто-нибудь, скажите мистеру Ларнеру, что все готово!
Один из моряков тут же испарился.
Доктор посмотрел на черное пока небо. До рассвета оставалось меньше часа.
Ларнер и Родригес уже поднимались на палубу, когда им навстречу попался запыхавшийся матрос с посланием от биолога.
— Наконец-то, — процедил Ларнер, перекладывая в другую руку ноутбук, и обратился к коллеге: — Не хочешь посмотреть маленькое шоу?
Родригес не ответил и шагнул вперед, собираясь идти на корму. Но его спутник поймал его за рукав рубашки.
— Ты про дельфинов? Ну ладно, пойдем. Мое представление посмотришь позже.
Когда они неспешно достигли юта, там уже вовсю кипела работа. Бэнкс пристегнул концы к специальным петлям на сбруе Джерри, и сейчас дельфин висел в воздухе между бассейном и фальшбортом, поддерживаемый шлюпбалкой, и беспомощно болтал хвостом. Затаив дыхание и вспотев от волнения, Бэнкс колдовал над миной. Нужно было прикрепить ее к ранцу и включить радиоуправляемый активатор взрывателя. Покосившись в сторону наблюдавших за ходом процесса руководителей, доктор установил ручку регулятора замедлителя подрыва на десять секунд, потом подумал немного и увеличил время в два раза, до максимума.
Это было рискованно, подобный режим использовался пока только при тренировках, так как в таком случае мина прикреплялась к днищу судна, когда дельфин прижимал ее к нему. При этом заряд автоматически отцеплялся от ранца, изменялась побудительная стимуляция мозга дельфина, и тот уплывал подальше от радиомаяка. Но мина могла не закрепиться на металлическом корпусе, например, из-за ракушечного нароста или по каким-то еще причинам. И затея могла провалиться. Именно поэтому в инструкции указывалось, что при боевом применении замедлитель использоваться не должен. Но Бэнкс решил рискнуть.
Справившись с этой задачей, он отер пот, заливавший его лицо, и принялся за игольчатый инъектор. Защелкнув его в пазах шины, он аккуратно взвел затвор. Теперь даже играющий дельфин был опасен. Поэтому Бэнкс периодически дул в свой свисток, давая команду Джерри замереть на месте. Жизнерадостному и подвижному дельфину сложно было все время висеть не двигаясь, но месяцы упорных тренировок не прошли даром. Еще раз проверив, что снаряжение не закрывает дыхало дельфина, Бэнкс подал знак опускать его за борт.
Лебедки скрипнули, травя концы, Джерри плавно опустился в морскую волну. Бэнкс схватил пульт управления и набрал код. Вживленная в мозг дельфина электроника активировалась и уловила сигнал радиомаяка. Подождав, пока дельфин отплывет на безопасное расстояние, а это они контролировали, глядя на экран ларнеровского ноутбука, Бэнкс радиосигналом активировал взрыватель. Теперь мина была готова уничтожить сухогруз. Возврата не было — живая торпеда мчалась на зов маяка.
— Теперь пойдем, я тебе кое-что покажу, — Ларнер закрыл переносной компьютер и отправился на бак. Оглянувшись на замешкавшегося Родригеса, который всю процедуру простоял с кислой физиономией, он призывно махнул рукой. — Мы будем первыми, кто увидит, как это произошло! Спасибо техническому прогрессу.
По его просьбе на баке уже все было готово. Офицер с двумя матросами стоял на освещенной площадке, в центре которой находилось нечто, отдаленно напоминающее альбатроса-переростка с распростертыми крыльями. Руководители акции остановились рядом с моряками. Ларнер с гордостью представил свое техническое чудо.
— Это новое поколение беспилотных самолетов-разведчиков, — он окинул аппарат ласковым взглядом. — Даже только начавший поступать на вооружение военных HRS-7 «Shadow» не обладает такими возможностями. Эта птичка обеспечивает обнаружение целей и устойчивое их сопровождение в различных режимах на расстоянии до десяти миль! Ни один из подобных летательных аппаратов пока не может такого!
— И как же он летает? — поинтересовался Родригес.
— На данной модели установлен дизельный двигатель мощностью тридцать пять лошадиных сил, — пояснил офицер, готовивший «альбатроса» ко взлету. — Учитывая сниженный за счет новых композитных материалов вес и большую несущую поверхность, он отлично держится в воздухе. Еще один плюс — возможность запуска и посадки с ограниченных площадок. Например, с борта нашего корабля.
— Ну, хватит экскурсий, — ревниво бросил Ларнер. — Пора поднимать наши «глаза» в воздух.
Глухо, почти бесшумно заработал двигатель самолета-шпиона. Вращающиеся лопасти заблестели в свете фонарей. Родригеса обдало горячей волной выхлопных газов. Он поморщился и отшагнул назад. Зажужжав, звонко вздрогнула катапульта и, разогнав «альбатрос», выстрелила его с палубы в ночное небо.
Назад: Глава 24
Дальше: Глава 26