Глава 16

Нешуточные страсти кипели в эти дни не только в Санкт-Петербурге и в Российской Федерации, но и в столице Евросоюза – Брюсселе. Почти все организации, начиная от Европарламента, Еврокомиссии и заканчивая самыми казалось бы безобидными подкомитетами, обсуждали один и тот же вопрос – предстоящий «Энергетический саммит» в Санкт-Петербурге. Эта тема поднималась и в залах заседаний, и на двусторонних встречах, и в отделанных мореным дубом кабинетах членов и спикеров, и в самых обыкновенных курилках. Шутка ли! Вопрос шел ни больше ни меньше, как об энергетических перспективах, о будущем Евросоюза и Европы! Людям, которые заседали в эти дни по залам разных организаций, предстояло выработать единую политику и разрешить целый комплекс проблем. Во-первых, все эти сытые буржуа прекрасно умели считать деньги и понимали, что строительство газопровода по дну Балтийского моря будет стоить Евросоюзу огромных финансовых затрат из бюджета каждой страны – члена этой организации. Понятно, что таким экономическим монстрам, как, скажем, Англия или Германия, придется раскошелиться на одну сумму, государствам-карликам – на другую, но все это – деньги из бюджета, из социальных программ, военных ассигнований, из пенсионных фондов…

Во-вторых, решение о том, по какому пути пойдет развиваться энергетика Западной Европы, тоже было отнюдь не простым. И к позиции каждой страны следовало подходить очень и очень дифференцированно. Скажем, как проигнорировать мнение итальянцев, которые после аварии на Чернобыльской АЭС закрыли и законсервировали на территории своей страны все действующие атомные реакторы? И хоть экономика этой страны в те годы понесла колоссальные энергетические и экономические убытки, но итальянцы полностью отказались от мирного атома и перешли на углеводородное топливо. Как их переубедить в целесообразности обратного, тем более что эта южная страна лоббирует постройку еще и южной ветки газопровода из России?

И в этом вопросе Италия не одинока. Да и Россия, знаете ли…

В подкомитете по энергетической безопасности Евросоюза третьи сутки шли дебаты о целесообразности строительства трансбалтийского газопровода. Чаша весов то и дело склонялась то в одну, то в другую сторону.

– Позиция Российской Федерации, безусловно, предельно ясна и четко прописана, – после выступления российского оратора слово взял депутат Европарламента от Франции. – Но у меня есть несколько вопросов к членам нашего парламента. И вопросы эти касаются гарантий. Россия, как известно, – продолжал француз, откашлявшись, – пока является всего лишь наблюдателем, а не полноправным членом Евросоюза. Да, российская сторона в последние годы пунктуально выполняет свои обязательства перед странами Евросоюза в энергетических вопросах. Это безусловно. Да, Москва берет на себя часть финансовых и эксплуатационных вопросов. Но в этой связи у меня возникает несколько вопросов. – Депутат внимательно осмотрел присутствующих в зале. – Насколько Европа может позволить себе попасть под почти полную энергетическую зависимость от восточного соседа? Как известно, – депутат от Франции слегка повысил голос, заглушая поднявшийся в зале ропот, – одной загрузки реакторов ядерной электростанции хватает на пять-шесть лет. Плюс обязательный двойной запас. То есть автономная работа АЭС гарантирована как минимум на пятнадцать лет вперед. А какие гарантии нам может дать Россия? Это, господа, вопрос отнюдь не политического, а, в первую очередь, экономического характера.

Два дня назад в стенах этого здания было зачитано коммюнике комиссии, которая следит за подготовкой проведения «Энергетического саммита» в Санкт-Петербурге. И выводы этой комиссии всем вам хорошо известны, – печально вздохнул француз. – В городе гремят взрывы, настроение, близкое к панике. И в этой связи я снова возвращаюсь к своим опасениям: уж коль скоро Российская Федерация, как страна-экспортер, не в состоянии обеспечить безопасность в своей «второй столице», то где взять гарантии безопасности строительства газопровода и его дальнейшей эксплуатации по всей протяженности балтийского дна? И не лучше ли в целях обеспечения стратегической безопасности стран Европы вернуться к вопросу о возобновлении переговоров относительно строительства ядерных реакторов?

Знаю и вполне отдаю себе отчет, что лидеры стран Евросоюза, приглашенные на «Энергетический саммит», наверняка станут учитывать и прислушаются к мнению депутатов нашего парламента. А потому прошу подойти к окончательному решению по этому вопросу со всей возможной ответственностью и политической дальновидностью. Я закончил. Благодарю за внимание.

Француз отключил свой микрофон и с озабоченным видом стал перелистывать лежащие перед ним бумаги.

– Ваше предложение не лишено резона, – склонился к нему сидящий рядом представитель Бельгии, – особенно если учесть, что французский производитель ядерных реакторов «Авар» все еще рассчитывает на жирный куш, а?

– Насколько я знаю, – холодно откликнулся француз, – тендер выиграла американская корпорация «Вестингауз Электрик Компани».

– Ну-у-у, тендер – это еще не полученный заказ, – с понимающей хитринкой в голосе отозвался бельгийский депутат, – в крайнем случае, можно ведь и поделиться, а?

– Я, знаете ли, не связан ни с французской, ни с американской корпорациями, – высокомерно зыркнул на собеседника представитель родины Жанны д’Арк, – я ратую за европейскую безопасность.

– Я тоже, – искренне согласился бельгиец, – все, кто здесь присутствует, хотят того же самого. Только у ваших нападок есть и изнанка.

– И какая же? – поинтересовался француз.

– Предстоящий «Энергетический саммит» в Санкт-Петербурге – это не единственная позиция, по которой будут вести переговоры главы европейских стран. И ваш президент, кстати, тоже об этом наверняка осведомлен, – напомнил бельгиец. – А ведь даже самые что ни на есть кровавые теракты недавнего прошлого не помешали России сохранять инвестиционную привлекательность. Так, может, не стоит так уж откровенно лоббировать атомщиков?

Депутат от Франции не посчитал нужным отвечать на столь явный выпад в свою сторону, сделав вид, что очень увлечен выступлением представителя Германии.

Немец, а особенно выступавший следом за ним депутат от Польши, преследовали свои интересы. По территории и той, и другой страны уже тянулись ветки пусть и несколько устаревшего, но все еще достаточно функционального нефтепровода «Дружба». И если устойчивая экономика Германии может относительно безболезненно перенести полный отказ от российского газа и нефти, временно увеличив закупки на стороне, то для поляков такой поворот событий весьма нежелателен. Ведь помимо углеводородных носителей, поляки и по сей день получают от восточного соседа довольно приличную плату за транзит.

В подобном ключе высказывалась далеко не одна Польша, и чаша весов по-прежнему стойко держалась на отметке равновесия. Все прекрасно понимали, что если сейчас в Брюсселе окончательно будет сформировано отрицательное мнение, то это может закончиться для саммита и газопровода весьма плачевно.

А откровенно сказать русским, что иметь экономические связи со страной, которая не в состоянии обеспечить безопасность международных проектов, – значит выразить России вотум недоверия и сильно принизить международный престиж восточного соседа.

Возможно, в мире и найдутся такие государства, для которых отношения с державой, которая стремительными темпами набирает экономическую и военную силу, были безразличны, но в правительствах стран Европы на этот счет придерживались иного мнения. И депутаты Европарламента, охрипнув к вечеру от споров и шумных дебатов, разошлись по своим кабинетам, продолжая и там хоть уже и закулисную, но не менее ожесточенную борьбу.

Время для того, чтобы сформулировать и принять окончательное решение, еще было, но с каждым часом его оставалось все меньше и меньше…