Капитан Катков с чисто мужской заинтересованностью проводил взглядом ладненькую фигурку стюардессы и, слегка толкнув локтем сидевшего рядом Тритона, кивнул вслед девушке и незаметно показал кулак с оттопыренным большим пальцем.

– Какая фемина, а, Тритончик? Я люблю ее как дочь… Обожаю мулаток и японок!

Мичман Троянов в ответ лишь пренебрежительно махнул ладонью и, прикрывая рот, протяжно зевнул. Повозился, устраиваясь поудобнее в мягком кресле, и философски проворчал в ответ:

– Люби не люби, а сядет самолет в Мапуту и все – кирдык твоей любви. Но ты не плачь, мы тебе там еще темнее и толще найдем. Дай поспать, пингвин озабоченный…

«Озабоченный пингвин» дернулся было хорошенько шлепнуть обнаглевшего вконец мичмана по шее, но передумал: и тесновато для товарищеской потасовки, да и народ может неправильно понять… Вместо этого капитан тоже прикрыл глаза и погрузился в размышления и воспоминания, или, как он иногда называл неторопливый разбор и раскладывание по воображаемым полочкам минувших и грядущих событий, начал «приводить в порядок картотеку».

Начать, пожалуй, следовало с той минуты, когда по радио была получена шифрограмма, предписывавшая капитану Каткову и старшему мичману Троянову в срочном порядке прибыть в Москву, в распоряжение одного из отделов разведки ВМФ, тесно сотрудничавшего как с ГРУ, так и с ФСБ. Вызов капитана ничуть не удивил, поскольку время от времени, в силу специфики своей профессии, ему вместе с мичманом приходилось работать и с так называемыми «сухопутными спецназовцами».

Достаточно было вспомнить хотя бы не столь и давнюю операцию в Венесуэле, где Скат и Тритон вместе с майором спецназа Ореховым немножечко сцепились с парнями из наркомафии. Мафиозная контора оборудовала в одном из притоков Ориноко, надежно укрытом джунглями, целую базу подводных лодок, обнаружением и разгромом которой и занимались российские спецназовцы. Естественно, в контакте с местными спецслужбами. База была разгромлена, субмарины – уничтожены, а бандиты – в основном перебиты. Уцелел, правда, Боб Джексон, но он волей случая чуть ли не подружился с Ореховым и, в конце концов, здорово помог в «зачистке» базы. И вот теперь мистер Джексон, наемник с довольно темным прошлым, является их, красиво выражаясь, товарищем по оружию и дремлет в соседнем ряду кресел авиалайнера.

Судно, на котором базировалась группа спецназа морской пехоты, задействованная в антипиратских операциях, доставило боевых пловцов к ближайшему порту Сомали, и уже через несколько часов Катков и Троянов встретились в Москве со своим непосредственным начальником – подполковником морской пехоты Вашуковым.

Вашуков, крепкий и немногословный мужик лет сорока с небольшим, являлся командиром одного из спецподразделений боевых пловцов «Дельфин», некогда сформированных под широким крылом ГРУ – Главного разведуправления Генерального штаба. «Дельфин», по первоначальному замыслу больших генералов, создавался для возможных боевых операций за пределами страны. Много ли было таких операций и были ли они вообще – об этом военные предпочитают умалчивать, поскольку понятие «военная тайна» пока еще ни в одной стране мира не отменено. Да это, собственно, не так уж и важно; важно то, что подобные подразделения в Российской армии и на флоте были, есть и будут…

«Хорошо турбины тянут, ровно… А ведь забавно: мы с Валеркой – боевые пловцы, а в самолетах, если хорошенько прикинуть, времени проводим даже больше, чем под водой! По морям, по облакам, нынче здесь, а завтра… А завтра мы должны быть в Мапуту, где «новыми работодателями» велено тихо и культурно поселиться в отеле звездочки на три, потом взять напрокат джип и арендовать для морских прогулок приличное корыто типа катер или рыболовное суденышко…

Погоди, Слава, вперед не забегай! Что там у нас было после встречи с Вашуковым? А было еще несколько не менее интересных свиданий. Первое с каким-то облезлым мужичонкой из ФСБ, – капитан Катков чуть заметно усмехнулся и, мысленно устыдившись своей явной предвзятости к людям из «сухопутного ведомства», поправился: – Да нормальный мужик, только немного занудливый. Потом было что-то вроде общего совещания. Как написали бы в протоколе или в… как же ее называют? А, в стенограмме! Так вот, написали бы, что «присутствовали»: спец из ФСБ, капитан первого ранга из разведки ВМФ, подполковник Вашуков, подполковник Орехов, бывший прапорщик Вострецов и… товарищи Скат и Тритон. Джексон в это время отсыпался в какой-то тихой гостинице, наверняка находящейся под сереньким крылышком ФСБ – высокое начальство порешило, что наемнику не стоит знать всех подробностей и тонкостей предстоящей операции. А название для акции придумали – Задорнов обмер бы от зависти: «Энигма»…

Вот только доставать нам придется не шифровальный агрегат с немецкой подводной лодки, а два простых ящика со дна моря. Два длинных ящика, изготовленных русскими умельцами. Если еще точнее, то два советских ящика с упакованными в них торпедами… Да, Тритон еще спросил эфэсбэшника: мол, а почему бы эти ящики не подорвать на месте, и все дела? На что мужик довольно резонно ответил, что перед нами ставится задача не просто не допустить, чтобы секретные торпеды не попали в руки пиратов, а отследить и выявить всю международную сеть, в которой пираты играют всего лишь роль вульгарных разбойников.

Как же он тогда сказал-то? Что-то вроде того, что цель операции состоит как раз в том, чтобы выяснить, кому в первую очередь пиратство выгодно, кто бандюг покрывает-прикрывает, снабжает оружием и информацией. Выяснить, собрать доказательства и поднять шум на весь мир, чтобы и телевидение, и газеты, и вся остальная шушера-мякина… Короче, нанести по сомалийскому пиратству «сокрушительный удар».

Надо нанести – нанесем! Ясно, что народу много пашет, каждый делает свое дело, а нам с Валеркой досталась не самая плохая работа: смотаться в Мозамбик, понырять, поднять со дна ящики, помочь доставить их пиратам. Скрытая видеосъемка, клопы-жучки-маячки, а в конце… Нет, капитан, загадывать рановато. У нас ведь всегда так: гладко на бумаге, а на деле – сплошь ямы да овраги!»

«Боинг», без особого труда преодолевший девять тысяч верст с лишним, прилетел в Мапуту точно по расписанию, благополучно приземлился и, высадив пассажиров, был отбуксирован тягачом на стоянку, где и затих, устало опустив натруженные крылья и беззвучно отдуваясь после нелегкого перелета. Ни внештатных ситуаций, ни аварий – словно этот, изготовленный где-то по ту сторону Атлантики, лайнер и не знал, что в последнее время среди самолетов стало чуть ли не хорошим тоном время от времени падать, гореть и попадать в прочие нехорошие истории…

На двух такси добрались до небольшого отеля «на три звездочки», где без проблем сняли три номера: отдельный для Джексона и еще два двухместных, в которых устроились боевые пловцы и Зимин с экс-прапорщиком. Когда сумки были разобраны, вещи определены по шкафам и все, словно по единодушному уговору, приняли душ с дороги, путешественники собрались на совет в номере Боба Джексона.

– Итак, джентльмены, – медленно прохаживаясь по заметно потертому гостиничному ковру, открыл «совет в Филях» наемник, – Скат и Тритон отправляются в порт. Там есть отдельные пирсы – или как там они называются – для частных судов, яхт и катеров. Выберете что-нибудь подходящее и зафрахтуете на… Мистер Зимин, когда ожидается приход в местные воды ваших друзей из Сомали?

– Если верить шефу, то дня через два они должны быть здесь, – без особой уверенности ответил бритоголовый. – Если ничего экстраординарного не случится…

– Значит, зафрахтуете судно на две недели, – не стал экономить чужие деньги Джексон. – Мистер Вострецофф и экс-майор таким же образом берут в аренду две машины. Нужны, думаю, микроавтобус и джип. Помощнее. Согласны, Вострецофф?

– Да, нормально будет: и народу сколько надо влезет, и снаряжение будет куда положить, – согласно кивнул прапорщик.

– А что будете делать вы, мистер Джексон? – не скрывая недовольства, спросил Зимин, которого, несмотря на все предыдущие договоренности, не очень-то радовало и устраивало то обстоятельство, что командовать группой будет этот малопонятный наемник.

– Отличный вопрос и вовремя задан, – доставая из пачки сигарету и прикуривая, похвалил бритоголового Джексон. Выпустил в потолок длинную струйку дыма и неожиданно предложил: – Мистер бывший майор, подойдите, пожалуйста, к окну.

Зимин недоуменно переглянулся с хранившими спокойное молчание товарищами по будущему предприятию и, независимо пожав плечами, подошел к окну, из которого открывался вид на недалекую прибрежную полосу океана, вдоль которой колыхались под свежим ветерком рослые пальмы.

– Что вы там видите?

– Берег вижу, пальмы, море…

– Ваши глаза вас не обманывают, мистер Зимин, – благосклонно наклонил голову наемник и, постепенно добавляя в голос жесткости, продолжил: – Хочу вам напомнить, что Москва далеко – это раз. Как человек некогда военный, вы должны понимать, что командир может быть только один – это два. Как, впрочем, и капитан на судне… Есть хороший русский анекдот, в котором рассказывается о проведенном в одном королевстве конкурсе на лучшую конституцию. Победил вариант из двух пунктов. В первом было написано: «Король всегда прав». Во втором: «Если король неправ, смотри пункт первый…» Я достаточно ясно излагаю? Вы хорошо меня понимаете?

– Да, я все услышал и все понял… мистер Джексон, – сдержанно ответил Зимин и лишь очень внимательный слушатель уловил бы в его голосе глубоко скрытую угрозу вроде той, что обычно кричат друг другу повздорившие мальчишки: «Ну, погоди, зараза! Мы еще посмотрим…»

– Отлично, – не обращая внимания на недовольство бывшего майора, подытожил наемник. – Мне плевать, какие там тайные указания вы получили от своих боссов, но здесь вы связной, посредник и наблюдатель – не более. Да, и вот еще что… Если я вдруг совершенно случайно обнаружу в своем номере что-либо похожее на прослушку или вдруг увижу вас подсматривающим в замочную скважину, то предупреждаю честно: я сверну вам башку как глупому цыпленку. Кстати, на время операции присваиваю вам позывной «Лысый».

– Почему именно Лысый? – зло заиграл желваками Зимин под сдержанные смешки боевых пловцов.

– Ну не волосатый же, – ухмыльнулся Джексон и потянулся за новой сигаретой. – Да ладно вам, майор! Не злитесь – я просто пошутил. В конце концов, все мы сейчас в одной лодке, и нам нужно сделать свое дело. И сделать его хорошо. Так что за работу, джентльмены!

…Мапуту особого впечатления на Каткова не произвел. Обычный город-«миллионер» на берегу теплого океана, возникший еще во времена португальской колонизации. Как и в остальных подобного типа городах, в Мапуту было странным и причудливым образом намешано всего понемножку: и вполне современные высотки и стеклянно-бетонные громады центра, и слегка облезлые исторические «достопримечательности» колониального периода, и гораздо менее блестящие окраины с их бедноватыми, неухоженными кварталами. При желании без особого труда можно было отыскать и откровенные трущобы с отвратительными дорогами и заросшими бурьяном помойками – но это в принципе можно с легкостью найти и во многих российских городах.

Скат неожиданно поймал себя на мысли, что нечто подобное он видел и в Венесуэле, и в других странах – только там разве что зелени было побольше и была она поярче, побогаче. А так в принципе то же самое: голубое небо, синий океан, серо-желтый песок и мохнатые метелки пальм. Хотя нет, тут же поправил себя капитан, есть разница. Оказывается, морская вода везде разных оттенков. В лагунах островов Океании море нежно-лазоревого, чуть зеленоватого цвета, воды Карибского бассейна – светло-голубые с синевой. Океан у берегов Мозамбика почему-то был серовато-свинцового колера, напоминавшего о холодных водах северной Балтики в сырые осенние дни…

В порту, где Катков и Троянов без особого труда разыскали обширную стоянку разнокалиберных судов и суденышек на все вкусы, общая картина и впечатления также до смешного напоминали уже виденное в других местах: пирсы, причалы, жирафоподобные грузовые краны, снующие туда-сюда буксиры; усталые, облезлые корабли с ржавыми потеками на высоких бортах; бестолковая суета человеческого муравейника, для которого порядок и красота так, вероятно, и останутся недостижимой мечтой.

Приглядев нечто подходящее, боевые пловцы расспросили темнокожего аборигена, возившегося неподалеку с мотором одного из рыбачьих баркасов, и отправились прямиком в небольшую конторку, где за совсем смешные деньги взяли в аренду судно. Плавсредство, выбранное Катковым и мичманом, являло собой нечто среднее между мощным катером и небольшим сейнером: метров семь в длину, приличная ширина, небольшая посадка и достаточно сильный двигатель.

– Узлов двадцать, пожалуй, даст, – гоняя двигатель на холостых оборотах и прислушиваясь, как послушно взрыкивает басом силовая установка, по-английски заявил Троянов, поворачиваясь всем корпусом к напарнику.

– Двадцать пять даст! – горячо заверил «представитель фирмы» и для убедительности даже показал на пальцах. – Двадцать пять узлов! Это тридцать семь километров в час…

– Врет, конечно, но мы это ржавое корыто берем, – не обращая внимания на угодливо заглядывающего в глаза клиентам представителя, завершил осмотр Скат.

…Почти в те же самые минуты во дворе фирмы по прокату автомобилей бывший прапорщик Вострецов так же гонял на всех режимах двигатель солидного внедорожника неопределенной национальности. Несмотря на явно не юный возраст, джип Михаилу понравился, и тот, почти слово в слово повторяя слова капитана Каткова, сказал, обращаясь к мрачновато-безразлично стоявшему рядом Зимину:

– Берем! Не «Лендровер», конечно, но тачка вполне ничего, живая… Ну что, тогда сейчас бумаги оформим, какие там надо, и поехали? Я этот погоню, а ты в микроавтобус садись. Поладишь?

– Да уж как-нибудь, – недружелюбно проворчал экс-майор. – Небось не самолет.

На оформление бумаг ушло минут двадцать, после чего Вострецов уселся за руль джипа и выехал со стоянки. Если бы прапорщик был бойцом спецназа или оперативником, то он наверняка вспомнил бы одно из главных правил боевой работы: никогда не оставлять вероятного противника за спиной. Но Михаил с оперативной работой был совершенно не знаком и поэтому откровенно насмешливый и одновременно ненавидящий взгляд Зимина, которым тот провожал уезжавший джип, просто не заметил…