Атлантический океан, восемьдесят миль

к северо-востоку от Джорджтауна,

борт теплохода «Фурия»

Настоящее время

Тем временем на поверхности тоже было неспокойно.

Всем, находящимся на палубе «Фурии», передалось нервно-возбужденное состояние Баталова. Он был мрачен и по большей части молчал. Проводив пару самых опытных пловцов на глубину, он поначалу метался по палубе, затем выбрал место на границе света и мрака и долго стоял, опершись на леерное ограждение и устремив взгляд в темную воду. Тимур, забросив малогабаритный автомат за спину, вышагивал по узкому проходу. Жук с Фурцевым облепили раскладной чемоданчик станции гидроакустической связи и с каменным выражением лиц вслушивались в тишину. Двое вооруженных кавказцев постоянно торчали в рубке, вероятно получив приказ Баталова не допускать посторонних, четыре телохранителя ошивались возле площадки, контролируя каждое движение Жука и Фурцева и в то же время испуганно поглядывая на шефа. Еще одна пара кавказцев охраняла подступы к вертолету.

Приблизительно через час после того, как пара пловцов ушла на глубину, на палубу по трапу торопливо спустился капитан.

– Босс, на экране локатора замечено большое надводное судно, – доложил он Баталову.

– Далеко? – поинтересовался тот, не меняя позы.

– Чуть более пятидесяти миль.

– Мало ли тут ошивается судов…

– Я проследил за его движением, и…

– Что «и»?

– Дело в том, что оно идет приличным ходом и держит курс точно на наше судно.

Покусывая губы, Баталов раздумывал около минуты. Затем спросил:

– Как думаешь, кто это может быть?

– Судя по скорости хода, военный корабль. Вот только о принадлежности ничего не скажу – не знаю.

– Я разберусь с его принадлежностью, – распрямился Заурбек Адамович. – Прикажи подготовить к вылету мой вертолет.

– Сейчас? Ночью?!

– Да, ночью! Я могу летать в любых условиях! Исполняйте приказ!..

– Куда-то запропали наши ветераны, – поморщился Жук, не получив ответа на очередной запрос.

– Уже полтора часа, – взглянул на часы Игорь. – Как думаешь, почему так долго не выходят на связь?

– В трюме сидят. С кодовым замком возятся.

– Почему же не рванут люк пластитом? Они ведь прихватили заряд!

Михаил покосился на стоявшего в двух шагах кавказца с автоматом и тихо спросил:

– Ты, когда крутился около твиндека, стук слышал?

– Да, – кивнул бывший капитан-лейтенант.

– Неужели ничего не понял?

– Что я должен был понять?

– Там, внизу, остались живые люди.

Новость настолько поразила молодого человека, что он на пару секунд потерял дар речи, а потом пролепетал:

– А я подумал, чепуха какая-то, может, упало что-то, или конструкция в машине обрушилась.

– Не обрушилась. В общем, после взрывов выжили трое, все заперты в герметичном твиндеке. Арнольдыч минут двадцать перестукивался – запрашивал цифры наборного кода.

– Выяснил?

– Не получилось. Эти ребята, похоже, держатся из последних сил.

– Задыхаются?

В этот момент издалека послышался до боли знакомый звук.

– Тихо! – вскинул голову Михаил. – «Вертушка»! Слышишь?

– Да. И, по-моему, «кашка»…

Вскоре пловцы заметили несколько разноцветных огоньков, плавно перемещавшихся по темному небу. Вертолет приближался к «Фурии»…

Вертолет Баталова был подготовлен к вылету за несколько минут: в бак залили топливо, с лопастей сняли швартовые растяжки, а к бортовому разъему подключили кабель электропитания.

Заурбек Адамович и один из помощников заняли места в кабине, но запустить двигатель не успели – на круглой площадке опять возникла фигура капитана.

– Босс! На локаторе появилась отметка воздушной цели! – крикнул он, тыча пальцем вверх.

– Самолет? – высунулся из кабины кавказец.

– Вряд ли. Поисковые самолеты приходили только днем и только с берега, а эта отметка появилась со стороны неизвестного судна.

Баталов снял с головы гарнитуру, выругался и покинул пилотское кресло.

– Как далеко находится воздушное судно? – полез он в карман за сигаретами.

– Близко. Да вот оно, – кивком указал капитан на пучок из разноцветных точек, бесшумно скользящих по черноте ночного неба.

В это время в воздухе послышался далекий стрекочущий звук.

– «Вертушка»! – прищурился Заурбек. – Постой-постой… Да это же… – Он рывком сдернул с груди капитана бинокль и поднес к глазам окуляры: – Это «Ка-27».

– Простите, босс, я не понял.

– Судя по звуку, это «Ка-27» – российский корабельный вертолет. Идет прямо на нас…

Солидно прогудев, компактный соосный вертолет прошел над «Фурией», едва не коснувшись колесами шасси верхушки мачты. Левый борт слегка окрашивался красным навигационным огоньком, правый – зеленым. Под хвостовой балкой яркими вспышками мигал проблесковый маяк, а контуры верхнего несущего винта подсвечивали крохотные желтые, запрятанные в законцовках лопастей.

Знаков принадлежности видно не было, но Баталов успел разглядеть на ближайшей киль-шайбе изображение красной звезды в белой окантовке.

Проводив «вертушку» ненавидящим взглядом, он процедил:

– Откуда он взялся? И чего ему тут нужно?

– Не знаю, – развел руками капитан. – Полагаю, он взлетел с большого судна.

– Сколько у нас времени до подхода военного корабля?

– Сейчас уточню оставшуюся дистанцию, – метнулся пожилой моряк в ходовую рубку.

Подойдя к краю вертолетной площадки, кавказец перегнулся через ограждение и крикнул сидящим у станции связи боевым пловцам:

– Что слышно с глубины?

– Ничего, – пожал плечами Жук. – Пока молчат.

– Запрашивайте ваших коллег и торопите со всплытием!

– Постоянно запрашиваем. Не слышат – они внутри судна…

Баталов метался по площадке, словно прячась от вертолета, нарезавшего круги над «Фурией».

– Какого черта ему надо?! Где капитан?! – кричал он каждому, кто попадался на глаза. – Срочно снимаемся с якоря! Где эти чертовы боевые пловцы?..

Со стороны все это напоминало буйное помешательство, сумасшествие на почве рушившихся надежд.

Однако стоило капитану появиться с докладом, как Заурбек вновь обрел спокойствие и способность здраво мыслить.

– До российского военного корабля ровно сорок миль, – четко отрапортовал моряк. – Его скорость – около тридцати узлов. Через час двадцать – час тридцать будет здесь.

– Значит, у нас есть время, чтобы успеть закончить операцию?

– Так точно. Но еще нужно сняться с якоря, взять курс на Гайану и дойти до ее территориальных вод.

– Это уже без меня. Я должен улететь на «вертушке», – любовно похлопал Баталов по лакированному борту вертолета и потянул капитана за руку: – Пошли. Пора разобраться с пловцами, иначе они все испортят…

Жук по-прежнему сидел на корточках, прислонив ухо к динамику станции гидроакустической связи. Молодой Фурцев стоял рядом, запрокинув голову, и рассматривал круживший над кораблем вертолет.

– Что слышно? – деловито поинтересовался подошедший Баталов.

– Молчат, – ответил Михаил.

– Какие мысли по поводу их молчания?

Переглянувшись с Фурцевым, Жук поднялся и ответил с тяжелым вздохом:

– Всякое может быть. Лично меня эта тишина уже напрягает.

– Ты, – указал кавказец на Игоря, – садись к станции и слушай. А ты, – ткнул он пальцем в Михаила, – готовь четыре комплекта снаряжения.

– Четыре? Но нас только двое…

– Знаю! – отрезал Баталов. – С вами пойдет Тимур и… – он отыскал взглядом самого крепкого парня из своей охраны, – и он.

– А кто же останется на связи?

– Я сам займусь вашей станцией.

Боевые пловцы поменялись местами. Игорь присел перед раскрытым «чемоданчиком» станции, а Михаил без промедления направился к сложенному у трапа снаряжению.

На том Заурбек Адамович не остановился и продолжал источать энергетику.

– Магомед! – крикнул он Хасаеву.

– Да, шеф, – подбежал тот.

– Перед тем как эти четверо спустятся в спасательный катер, закинь в воду парочку зарядов. Не хотелось бы, чтобы акулы сожрали их раньше времени…