Глава пятая
Атлантический океан, восемьдесят миль
к северо-востоку от Джорджтауна
Настоящее время
По всему было видно, что по мере приближения к таинственному грузу, перевозимому в герметичном твиндеке «Федосеева», обстановка на «Фурии» накалялась. Во всяком случае, Тимур вооружился малогабаритным автоматом и ходил за Баталовым бледной тенью, а десять головорезов, разбившись попарно, не спускали глаз с испанских матросов и с моей команды пловцов.
Переодевшись в сухую одежду, мы отправились в мою каюту – перевести дух, но там бодрствовал мой новый сосед – пожилой испанец, подселенный вместо убитого Хосе. Вряд ли он понимал русскую речь, и все же при нем обсуждать произошедшее на глубине не хотелось. Прихватив Фурцева с Жуком, мы пошли в кают-компанию. Буквально по пятам топали два кавказца с автоматами, посему незаметно озвучить коллегам новости снова не получилось.
Наша компания оккупировала столик у иллюминатора, кавказцы обосновались в двух шагах. Пристроив рядом автоматы, они заказали чай, фрукты и, не особенно скрывая намерения, вслушивались в каждое слово, произносимое членами моей команды. Пришлось опять отложить разговор до лучшего момента.
Наслаждаясь свежим соком, горьким шоколадом и фруктами, я посматривал сквозь иллюминатор в темнеющее небо и невольно ощущал в мышцах накопившуюся усталость. «Сейчас бы накатить граммов двести чего-нибудь крепкого и растянуться на мягкой постели. Наверное, уснул бы часов на двенадцать – не меньше. Но ситуация такова, что расслабляться нельзя. Необходимо настроить себя как минимум еще на один спуск…»
Мы изредка перебрасывались фразами, обсуждая последнее погружение. Георгий интересовался количеством акул в стае, их поведением, на какой глубине произошла встреча… Я односложно отвечал.
Навострив уши, кавказцы допивали чай.
– Ну, вот что, Жора, – встал я из-за стола, – предлагаю прогуляться в душ и погреться перед спуском на глубину. А вы, – многозначительно посмотрел я на Жука и Фурцева, – приготовьте наше снаряжение и пригласите на верхнюю палубу взрывника, о котором распинался Заурбек. Встречаемся через двадцать минут у штормтрапа…
Покинув кают-компанию, мы разошлись в разные стороны, чем внесли замешательство в ряды соглядатаев. Мы с Жорой отравились вниз, молодежь потопала на палубу.
Поначалу кавказцы шли за нами, но дверь душевой закрылась перед их недовольными мордами, и, потоптавшись в узком коридоре, они вернулись на палубу. А мы наконец получили возможность спокойно обсудить сложившуюся ситуацию…
– Ты слышал стук? – поинтересовался Георгий, едва я успел открыть воду.
– Слышал. Более того, человек, который барабанит по металлу, владеет азбукой Морзе.
– Неплохо. И что он успел сообщить?
– После взрывов выжило трое, и все они сидят в герметичном твиндеке.
Жора несколько секунд молчал, переваривая необычную новость, а я тем временем грелся под тугими струями горячей воды.
Наконец очнувшись, он произнес с нотками безнадеги:
– Там сложный кодовый замок с вращающимся наборным лимбом. С кнопочными я научился находить общий язык по ослабленным пружинам и потертостям на поверхности кнопок, а с этим… Ну, в общем, ты в курсе: я в цифрах не силен – лирик по натуре.
Да, в курсе. Из меня тоже Лобачевский бы не вышел. Но кое-чему я все-таки научился.
– Я немного знаком с подобными штуками, – успокоил я друга, – попробую разобраться.
– Они надежнее электронных?
– По надежности запора они примерно одинаковы. Просто механические дешевле и не требуют электропитания.
– Мы справимся с ним, не зная кода?
– Сложно сказать, я же не «медвежатник». Вначале попытаемся получить заветные цифры.
– А ты не пробовал их запросить у спасшихся ребят?
– Пробовал. Но в ответ услышал бессвязную ерунду.
– Но ведь как-то они туда попали! – всплеснул руками Устюжанин.
– Тише! Мы тоже ни черта не поняли. Либо люк в момент взрывов был открыт и они успели туда юркнуть, либо у них съехала крыша от страха и они не помнят цифр.
– Неудивительно. Пережить такое – врагу не пожелаешь. Мысли есть?
– Есть. Хочу взять взрывчатку и идти вниз.
– Взять взрывчатку?! Ты представляешь, что будет, если рвануть ее под стеной твиндека? Все, кто остался внутри, погибнут!
– Представляю. Предлагаю обдумать варианты действий во время погружений, а обсудить их наедине возле твиндека – там нас точно никто не услышит.
– Согласен. А как будем пробиваться через стаю акул?
– Есть один вариант. На палубе озвучу…
Мы насухо вытерлись полотенцами, оделись и поднялись вверх по трапу…
Небо окончательно утеряло светлые оттенки, на «Фурии» зажгли бортовые огни и несколько ламп у входов в надстройку. Площадка у штормтрапа дополнительно освещена включенным на мостике и направленным вниз прожектором.
На палубе возились Игорь с Михаилом. Рядом сновали темные силуэты кавказцев: Баталова, в бейсболке, и Тимура, с малогабаритным автоматом на плече. Кроме них у лееров ошивался совершенно лысый незнакомец.
– Магомед Хасаев – отличный подрывник, прошедший школу войны на Кавказе, – представил его Баталов.
– В банде Абу аль-Валида? – «наивно» поинтересовался я.
Моя осведомленность на секунду парализовала кавказцев. Заурбек первым пришел в себя.
– Успел познакомиться с кем-то из моих парней? – подозрительно сощурил он темные глазки.
– Да, с тем, что палил в акул. Кстати, твой подрывник мог бы тоже подсобить нам, коли ты забыл о подводном оружии.
– Каким образом?
– Пусть перед началом погружения швырнет в воду пару небольших зарядов – приблизительно по килограмму, так, чтобы один разорвался на тридцати, а второй на сотне метров. Данная мера на некоторое время отобьет охоту у хищниц приближаться к затонувшему судну.
– Дельное предложение! – оживился Баталов и толкнул Хасаева в бок: – Приготовь заряды.
Тот присел над мешком, в недрах которого я заметил куски пластита, коробку с капсюль-детонаторами, плотный моток огнепроводного шнура и прочую мишуру, связанную со взрывными делами. Пока Жук с Фурцевым помогали нам обрядиться в гидрокомбинезоны, Хасаев сосредоточенно мастерил адские машины…
Внезапно я почувствовал, как Михаил незаметно от кавказцев сует в рукав моего костюма плоский предмет.
«Ах да! – тут же припомнил свою просьбу относительно крепкого испанского рома. – Молодец, Мишка, не забыл!..»
Окончание подготовки к очередному спуску совпадало с первым подводным взрывом – в сотне метров от «Фурии» с глухим утробным звуком вскипел пенный вулкан – это Хасаев со спасательного катера бросил килограммовые заряды пластита. Второй появился на поверхности почти в том же месте, но с минутным интервалом. Что ж, будем надеяться, что данная мера поможет нам опуститься к «Федосееву» без дополнительных проблем.
Итак, проверив снаряжение и прихватив прорезиненную авоську с полукилограммовым куском пластита для вскрытия твиндека, мы спустились на борт катера. Подрывник Хасаев проинструктировал нас относительно содержимого прорезиненной авоськи. Помимо пластита в нем находился капсюль-детонатор, вмонтированный в специальный таймер – герметичный часовой механизм.
– Сколько вам необходимо времени, чтобы отойти от люка на безопасное расстояние? – деловито спросил он.
– Минут пятнадцать, – прикинули мы с Георгием.
– Подгоняете треугольную метку к нужному значению на циферблате, – указал лысый кавказец кремальеру на часовом механизме. – Потом воткнете эту штуковину капсюль-детонатором в пластит, покрепче прилепите заряд под петлю люка, нажмете пусковую клавишу и…
– И уносим ноги, – завершил за него Жора.
– Да. И желательно подальше.
На том инструктаж закончился. По большому счету, мы справились бы и без наставлений Хасаева – за долгую карьеру не раз приходилось пользоваться и более сложными вещицами. Ну, да бог с ним, пусть мнит себя самым умным.
Мышцы сковывала усталость, но мы старались о ней не думать и настраивались на пару часов напряженной работы. Да и некогда вспоминать об отдыхе – мозг усиленно искал варианты действий по спасению выживших людей.
Закрепив маски, вывалились за борт. Сделали пару глубоких вдохов и резких выдохов; привычными фразами проверили связь и осмотрелись, шаря вокруг лучами фонарей.
Все нормально, акул в пределах видимости нет. Пора идти вниз…
Кажется, давний метод добычи рыбы и отпугивания хищников сработал, и спуск до затонувшего «Федосеева» происходит без приключений. Возможно, несколько любопытных акул, оказавшихся вблизи рванувшего пластита, погибло. Жестоко, конечно, – Общество защиты животных наверняка погрозило бы нам пальчиком. Но у него – у Общества – другие задачи, оно заботится о жизни и здоровье животных, а не людей.
Вот и левый борт с острыми «лепестками» пробоины.
– Ротонда, я – Скат. Мы на месте.
– Понял вас, Скат.
– Идем внутрь. До связи.
– Удачи…
Помогая друг другу, осторожно входим внутрь, двигаемся узкими коридорами в сторону трюма…
Находим нужный твиндек. Тишина – никто не стучит.
Раскладываем в сторонке поклажу – авоську с зарядом и причиндалами к нему; закрепляем один из фонарей так, чтобы его луч хорошо освещал лимб цифрового наборника кодового замка.
Вынув нож, стучу его рукояткой по стальной стенке.
Ответа нет.
В чем дело? Неужели задохнулись? Или замерзли?
Немудрено. Если наверху мой наручный компьютер показывал температуру воды в двадцать пять с половиной градусов, то в придонном слое она упала до двадцати с четвертью. Конечно, это не критическая температура, при которой человек погибает за считаные минуты, но запертые в твиндеке люди бултыхаются в воде полтора десятка часов, а это уже серьезно, и подобное испытание выдержит не каждый.
Вновь принимаюсь долбить рукояткой по стене. Долблю так, что мертвый услышит.
Наконец через минуту раздается слабый стук в ответ.
Ну, слава богу! Мы прислушиваемся…
Увы, это не морзянка, а несколько ударов через равные промежутки времени.
– Запроси шифр, – подсказывает Георгий.
«Назовите цифры для открытия кодового замка», – неторопливо вывожу отчетливыми ударами. И беру паузу…
Молчат.
«Назовите цифры для кодового замка».
Примерно через минуту доносится слабый скрежет, словно кто-то возит металлическим предметом по стальной обшивке трюма. И наконец слышится некое подобие вразумительного ответа.
Мы улавливаем два слова: «Три числа».
– Что это было? – спрашивает Жора.
– Пока не знаю. Впрочем… – Лихорадочно работающий мозг озаряет догадка: – Может быть, они хотели сказать, что код содержит три числа?
– Тогда почему не отстукивают сам код?
– Тише!
Обмениваясь мнениями, мы едва не пропускаем главного: запертый в твиндеке абонент начал передавать первую цифру, нанося по металлу слабые удары через равные промежутки времени. Замерев и стараясь как можно плавнее проталкивать воздух через дыхательные трубки аппаратов, мы считаем гулкие звуки…
Сразу за первой цифрой следует вторая, после чего удары затихают.
– Двадцать. И пять, – шепчет Устюжанин. – Почему он замолчал? Должно же быть третье число!
– Нет-нет, – возражаю я, поняв задумку абонента. – Это первое число – «двадцать пять».
Повернув лимб, совмещаю «0» с основной меткой на неподвижной части диска.
– Что дальше? – тихо спрашивает Жора.
– Дальше поворачиваем лимб против часовой стрелки на три полных оборота, – комментирую свои действия, – и подводим к метке число «25».
– Почему на три?
– Не знаю, так устроены эти проклятые замки…
Выполнив необходимые действия, я простукиваю рукояткой ножа: «Готово. Давайте дальше».
Около минуты считаем следующие удары…
Вскоре получаем второе число – «ноль три».
Сосредоточенно выполняю очередное действие: дважды прокручиваю лимб по часовой стрелке и ставлю «03» на шкале строго против основной метки.
Снова сигналю: «Готово».
Настает черед последней цифры.
Отсчитываем шесть ударов, а через небольшой интервал улавливаем еще один.
– Шестьдесят один? – переспрашивает друг.
– Кажется, так, – аккуратно прикасаюсь к лимбу.
Для активации третьего числа его опять следует прокрутить против часовой стрелки, но всего на один оборот. Исполнив это действие, подгоняю нужную цифру под метку и… проскакиваю на одно лишнее деление.
– Черт! – срывается с моих губ.
– Что случилось? – настораживается Устюжанин.
– Слегка перекрутил.
– Так верни обратно!
– Бесполезно. Нужно начинать сначала.
На всякий случай я все же пробую повернуть лимб вправо до упора – если набор кода сработал, то диск упрется, а после с небольшим усилием провернется еще немного. Усилие будет означать, что гусак механизма втягивает засов хитрого замка.
Увы, не получается: лимб доходит до значения «99» и намертво упирается в невидимый ограничитель.
Ладно, попробуем снова. Только на этот раз следует быть внимательным – замки подобного рода мало подходят для импульсивных, неуравновешенных людей.
Выставляю «0».
Три оборота влево, и подгоняю к метке число «25».
Два оборота вправо, и «03» к той же метке.
Один оборот влево, и с максимальной аккуратностью ставлю против треугольного индекса «61»…
Рядом со мной, подсвечивая фонарем, застывает в напряжении Георгий. Порой мне кажется, что я чувствую левым виском его горячее дыхание. Бред, конечно. Но мы оба дико волнуемся – это факт.
Числа кода набраны. Моя ладонь медленно поворачивает лимб вправо…
В районе делений девятого десятка диск во что-то упирается.
Есть! Приложив легкое усилие, чувствую, как он пошел дальше.
Раздается слабый щелчок, должно быть означающий уборку засова.
Осторожно дотягиваюсь левой рукой до массивной ручки основного запорного механизма.
– Ну что, Жора, попробуем?
– Надо бы отойти, – напоминает он, – вдруг перепад давления?
Справедливое замечание. Я тут с нежными ласками по отношению к замысловатому замку совсем запамятовал о некоторых элементарных вещах. Старею, наверное…
Продолжая освещать фонарем дверцу круглого люка, друг смещается в сторону. Я немного отодвигаюсь к противоположной стене коридора и плавно нажимаю ручку вниз.
Раздается громкий щелчок, но люк даже не шелохнулся.
Дергаю ручку на себя. Сначала слабо, затем все сильнее и сильнее.
Не поддается, сволочь! Стало быть, внутри герметичного карцера давление ниже.
– Давай вместе, – подключается Устюжанин.
Мы вдвоем цепляемся за ручку, отводим ее вниз, упираемся ногами в стену и тянем, тянем, тянем…
Спустя несколько минут борьбы проклятый люк сдается.
