Ванесса, жена сапожника, жила недалеко от Одри. Она частенько наведывалась в её лавку и покупала зелень. Женщины болтали о всякой всячине; нельзя сказать, что они дружили, но общались при каждой возможности весьма охотно.

Ванесса была хозяйкой аккуратной и пунктуальной, поэтому каждое утро в одно и то же время отправлялась к Одри за свежей зеленью. Она вышла из дома, как обычно, пересекла узкую улочку, где размещались сапожные мастерские, и очутилась на улице Зеленщиков. Дом Одри располагался в самом её начале, и Ванесса сразу же заметила около него столпившихся женщин.

– Доброе утро, фрау, – поприветствовала она собравшихся хозяек. – А что, Одри ещё не торгует? – у жены сапожника возник вполне естественный вопрос.

– Нет, – ответила жена молочника. – На Одри это не похоже… Может, заболела?.. – предположила она.

– Или уехала срочно, – вставила фрау, стоявшая рядом, услышав разговор.

– Куда ей ехать? – сказала жена молочника. – Нет у Одри никого.

– Скажете ведь! Никого! – опять вставила говорливая фрау. – А знаете, как бывает в жизни – появился какой-нибудь ухажёр. И как ветром сдуло! Видели же Одри с солидным высоким мужчиной, да совсем недавно, на днях. Может, она бросила лавку и укатила с ним?

– Ох, вряд ли, – засомневалась жена молочника. – Одри столько труда вложила в свои грядки. И чтобы так вот всё бросить, ничего никому не сказав, – на неё это не похоже.

Ванесса ощутила лёгкое головокружение, её внутренний голос подсказывал ей, что именно случилось с фроляйн Одри:

– У меня плохое предчувствие… Надо пригласить представителей власти и вскрыть дверь.

– Да, будет вам страх-то нагонять, – снова вмешалась говорливая фрау.

– Ты права, Ванесса, – согласилась жена молочника. – Идём к ратуше, расскажем всё стражникам, они уж посоветуют, что делать.

На рассказанную историю стражники ратуши отреагировали вяло, без интереса.

– Пригласите мужей и взломайте дверь лавки. Если что найдёте, тогда приходите, – посоветовал один из них заботливым женщинам. – Мало ли, куда могла делаться ваша торговка.

Женщины переглянулись: и то верно, надо звать мужчин и ломать дверь.

На зов женщин поспешили сапожник и молочник, закончивший на телеге утренний извоз молока для постоянных покупателей.

Сапожник как мужчина крепкий, наделённый недюжинной физической силой, взял металлическое сапожное приспособление для растяжки башмаков из суровой кожи, ловко поддел им дверь лавки – дверь распахнулась.

– Кто войдёт первым? – задал он вполне естественный вопрос, если принимать во внимание текущие обстоятельства.

– Я, – сказала жена молочника и переступила порог лавки.

Она углубилась в дом. Неожиданно раздался её душераздирающий вопль. Молочник сломя голову бросился на выручку жены, за ним – Ванесса с мужем.

Перед ними предстала страшная картина: Одри лежала рядом с кроватью, из груди торчал нож, запёкшаяся кровь окрасила её белую расшитую рубаху в красный цвет.

Через неделю в замок Брюгенвальд пришло известие – убили небезызвестную Одри Цвандер. Шефены города находились в затруднительном положении. Они опросили всех соседей, те же ничего не слышали и не видели. Бургомистр города догадывался, о том, что Одри пользовалась некогда покровительством фрайшефена Эрика фон Брюгенвальда, тот час сообщил ему об убийстве женщины и о том, что шефены Мюльхаузена не могут найти убийцу.

Фрайграф был возмущён беспомощностью шефенов Мюльхаузена.

Курт, ещё не оправившийся после смерти жены, был безутешен. Он не понимал: кто мог совершить это злодеяние, ведь Одри никому не делала зла? Или он не знал о чём-то?

Всё это время фрайшефен помнил о кристалле, его одолевал великий соблазн воспользоваться им, дабы выяснить правду об убийстве Одри. Поздно вечером он плотно затворил дверь своих покоев, достал кристалл из тайника в камине и поместил его на стол, затем развернул старинный пергамент и прочёл заклятие, вставляя в нужных местах своё имя и называя то, что желает увидеть.

Неожиданно кристалл стал прозрачным, как вода, и показал почтенную женщину лет сорока, ещё не лишённую привлекательности. Она накрывала на стол, за которым восседал седовласый мужчина, судя по одежде, преуспевающий ремесленник, возможно, сапожник. Эрика осенила догадка – неугомонная Одри имела связь с седовласым мужчиной, а его жена убила соперницу из ревности.

На утро Эрик написал письмо магистрату Мюльхаузена, вызвал Курта и приказал:

– Отправь моё послание в Мюльхаузен. Пусть соберут всех женщин приблизительно сорока лет, мужья которых занимаются сапожным ремеслом. Я же прибуду ровно через два дня и лично допрошу их.

– Как прикажете, мой господин! – Курт принял послание и откланялся. Он был уверен – фрайшефен докопается до правды, не будь он фон Брюгенвальд!

Спустя два дня в ратуше славного Мюльхаузена открылось заседание фема. Слушалось дело об убийстве достопочтенной Одри Цвандер, торговки цветами и зеленью.

Прибывший накануне фрайшефен Эрик фон Брюгенвальд восседал за столом фема, накрытым по обычаю зелёным сукном. Он прекрасно помнил лицо женщины, появившейся в кристалле, и был уверен, что узнает её.

Шефен, возглавлявший заседание, приказал:

– Введите подозреваемую..!

В зале фема появилась миловидная женщина в белом накрахмаленном чепце, отороченном кружевом, по последней моде среди жён ремесленников. Эрик фон Брюгенвальд взглянул на неё и изрёк:

– Я вижу честную и добрую женщину, не способную на убийство! Пригласите следующую подозреваемую.

Шефены зашептались: все прекрасно знали о проницательности фрайшефена фон Брюгенвальда, но чтобы так, с ходу, определять невиновность человека, это было неслыханным делом. Шефены побоялись возразить всесильному фон Брюгенвальду и на фем была приглашена следующая женщина.

Фрайшефен взглянул на вошедшую женщину, её чепец был слишком пышным и кружева ниспадали, закрывая лоб, почти достигая бровей.

– Снимите свой чепец! – приказал фрайшефен.

Женщина покорно сняла головной убор, непослушные золотые кудряшки рассыпались по её полной шее.

– У вас красивые волосы, фрау… Вы свободны.

Женщина сделала книгсен и поспешила покинуть заседание фема.

Так перед фемом прошли ещё пять женщин. Наконец в зал вошла та женщина, которую фрайшефен видел в кристалле, – Ванесса Дальмерштадт. Фрайшефену было достаточно бросить на женщину беглый взгляд, чтобы убедиться – несомненно, это она.

Ванесса держалась спокойно, сложив руки крест-накрест на пышной юбке платья. Фрайграфа на миг охватило сомнение: «Удивительно! Такая миловидная женщина – и убийца – в голове не укладывается, да и держится весьма уверенно!»

– Скажите, Ванесса Дальмерштадт, ведь вы живёте недалеко от лавки Одри Цвандер, не так ли?

– Да, господин фрайшефен, – подтвердила женщина и поклонилась.

– В каких вы были отношениях с убитой? – продолжал фрайшефен допрос.

– Я покупала у Одри зелень и никогда не жаловалась на её качество, что и говорить, зелень всегда была свежей.

Фрайграф кивнул.

– Не посещала ли Одри ваш дом? – поинтересовался один из шефенов.

– Посещала. В прошлом году, когда заказывала у мужа башмаки, – подтвердила Ванесса.

Подозрения в ревности Ванессы к мужу всё более укреплялись у фрайшефена.

– Ваш супруг имел связь с Одри Цвандер? – напрямую спросил он.

Ванесса растерялась, но затем уверенно ответила:

– Я знаю, что Одри была одинокой женщиной и к ней частенько захаживали мужчины. Но мой муж – никогда! Я уверена в этом.

– У меня есть подозрения, что именно ты, Ванесса, из ревности убила Одри! Отвечай! – фрайшефен прикрикнул на женщину.

Шефены удивились напору фон Брюгенвальда и переглянулись: откуда ему известно, что именно Ванесса убила зеленщицу?

– Я… Зачем? Я не убивала Одри. Мне просто в голову бы не пришло такое злодейство! Почему вы думаете, что я убийца?

Ванесса была готова расплакаться от несправедливого обвинения.

– Я не думаю, я просто в этом уверен! – отчеканил фрайшефен. – Советую тебе сознаться, иначе фем будет вынужден применить к тебе пытки. Поначалу регламентированные, но затем…

– Ваша милость! Я – честная женщина и никого не убивала! Если такова ваша воля – я готова к пыткам! Но и после них я скажу лишь одно: вы – на ложном пути!