С момента страшного известия о невиданной доселе казни рабов прошло несколько дней. Сорша заканчивала очередное письмо к подруге, когда в дверь постучали. Целительница вскочила на ноги. Перо выпало у нее из руки и оставило на листе кляксу. Сорша успела спрятать письмо в ящик стола и пододвинуть к себе рабочие записи.

В дверь просунулась голова Дорина. Принц улыбался. Увидев ее записки, он притушил улыбку и спросил:

– Может, я помешал?

Сорша привычно покраснела:

– Ваше высочество, вы мне никогда не мешаете.

Дорин подошел к ней, обнял за талию и ткнулся носом в шею.

– Сюда могут войти, – прошептала Сорша, высвобождаясь из его объятий.

Принц не настаивал. Но по блеску в его глазах она догадалась: сегодня ночью он наверстает упущенное, и тогда его уже не отговоришь. Впрочем, ей и не хотелось его отговаривать. Подумав о блаженном времени, она улыбнулась.

– Сделай это еще раз, – попросил Дорин.

Она улыбнулась, добавив к улыбке свой переливчатый смех. Но у принца почему-то был ошеломленный вид.

– Что-то случилось? – спросила Сорша.

– Я до сих пор не могу привыкнуть к твоей улыбке. Каждый раз любуюсь ею так, словно вижу впервые.

Как всегда, лучшим способом преодолеть смущение была работа. Заданий на этот день у Сорши хватало. Принц взялся ей помогать. Они трудились молча. Она и представить не могла, что Дорину нравится столь кропотливое и, в общем-то, совсем не мужское занятие.

Из-за двери донеслось вежливое покашливание. Сорша и Дорин обернулись. В проеме стоял капитан королевских гвардейцев. Неужели они не закрыли дверь? Или это Шаол сумел бесшумно ее открыть?

Капитан вошел. Дорин, сидевший рядом с Соршей, внутренне напрягся.

– Господин капитан, вам нужна моя помощь? – спросила Сорша.

Дорин молчал. Его лицо сделалось угрюмым. В сапфировых глазах появилось выражение безмерной тяжести. Его теплая рука обняла талию Сорши, а подбородок уткнулся ей в плечо. Шаол плотно закрыл дверь изнутри и немного постоял рядом, прислушиваясь, нет ли кого в коридоре. Только потом он подошел к столу.

Капитан выглядел еще угрюмее принца. Широкие плечи согнулись под невидимой ношей. Но золотисто-карие глаза были ясными.

– Вы оказались правы, – сказал Шаол, глядя на принца.

По мнению Шаола, чудом было одно то, что Дорин согласился на опыт. Но чувствовалось, весть о трагической гибели рабов заставила принца осознать, насколько опасен его отец. И когда капитан попросил его помочь, Дорин ответил «да».

Шаолу не хотелось говорить при Сорше, однако принц заявил, что у него нет от нее секретов. Он заставил капитана подробно объяснить, что к чему. Такова была плата за участие. Дорин считал, что знать правду должен не только он сам, но и дорогая ему женщина. Она заслужила право знать, чем рискует ради него.

Шаол тихо и по-военному четко рассказал обо всем. О магии, о Ключах Вэрда, о трех башнях… Надо отдать Сорше должное, она выслушала спокойно, без тени раздражения или недоверия. Может, причиной тому было ее природное самообладание. Может – целительская выучка, принуждавшая не выплескивать свои чувства наружу. Однако принц внимательно следил за ее лицом, словно ему удавалось прочесть ее истинное состояние, скрытое под этой непроницаемой маской.

У Дорина были дела, которыми он не имел права пренебречь. Перед уходом он поцеловал Соршу и что-то шепнул ей на ухо, отчего девушка улыбнулась. Шаол и не догадывался, что Дорин может быть так… счастлив с этой целительницей. Шаолу стало неловко. Он помнил ее в лицо, однако вплоть до сегодняшнего дня не удосужился узнать ее имя. Судя по тому, как они смотрели друг на друга… Хорошо, что у принца появился близкий человек.

Дорин ушел. Невзирая на новости, Сорша по-прежнему улыбалась. Шаол снова порадовался за своего друга. Хорошо, когда у тебя есть такая надежная подруга.

Капитану тоже надо было уходить. Тем более что Сорша деликатно на это намекала, взявшись за прерванную работу.

– Я думаю… – начал он. Сорша удивленно подняла голову. – Я думаю, нашему королевству была бы очень нужна королева-целительница.

Шаол улыбнулся одними губами, надеясь, что Сорша улыбнется и ему. Но ее лицо почему-то сделалось печальным. Она молча принялась что-то толочь в фарфоровой чашке. Шаол молча вышел. Ему нужно готовиться к опыту с Дорином. Принц был единственным человеком в замке, а возможно, и в целом мире, кто мог ему помочь. И не только ему. Им всем.

Селена говорила, что Дорин владеет стихийной магической силой. Эту силу он мог использовать по своему усмотрению. Его сила была подобна силе Ключей Вэрда. Помнится, Селена еще говорила, что магическая сила в основе своей не добрая и не злая. Все зависит от того, кто ее применяет. В одной из книг Селены (это были книги по магии) Шаол прочитал, что хорошими проводниками магической силы являются кристаллы. Раздобыть кристаллы на рафтхольском рынке не составило труда. Каждый был величиной с его палец. Все белого цвета, чем-то похожие на свежий снег.

Местом проведения опыта Шаол избрал один из потайных коридоров подземелья. К приходу Дорина все было почти готово. Принц уселся на пол. Вокруг горело несколько свечей. Помимо кристаллов, Шаол купил мешочек красного песка. Торговец уверял его, что этот песок прямо из Красной пустыни. Три кристалла, помещенные капитаном на равном расстоянии, повторяли карту Муртага. Их соединяли тонкие полоски красного песка. Получался равносторонний треугольник. Внутри его, посередине, Шаол поставил миску с водой.

Дорин сощурился, глядя на кристаллы:

– Только не вини меня, если они разлетятся вдребезги.

– Не волнуйтесь. Я купил целую дюжину.

Дорин остановил взгляд на первом кристалле:

– Ты хочешь, чтобы я направил в кристалл… мою магическую силу?

– Да. От него протяните дорожку силы ко второму, а от второго – к третьему. И все время думайте о вашей цели – заморозить воду в миске. Вот и весь опыт.

– И даже без заклинания? – удивился Дорин.

– Пожалуйста, сделайте то, о чем я прошу. Если бы существовало несколько вариантов, я бы и просить не решился.

Он окунул палец в миску. Вода подернулась рябью. Что-то ему подсказывало, что заклинание – это не столько слова, сколько сама магическая сила в сочетании с силой воли.

Принц громко вздохнул. На его вздох отозвались каменные стены и сводчатый потолок. Дорин сосредоточился на первом кристалле, обозначавшем Рафтхол. Время шло, но внутри кристалла и вокруг ничего не менялось. Но потом Дорин вдруг вспотел и начал без конца глотать слюну.

– Вам… – насторожился Шаол.

– Я прекрасно себя чувствую, – успокоил его Дорин.

В это время первый кристалл вспыхнул белым светом.

Свет делался все ярче. Дорин потел и сопел, словно превозмогал боль. Шаол уже собирался прекратить опыт, когда тонкая линия протянулась от первого кристалла ко второму. Они бы ничего не заметили, если бы не бороздка в песке. Второй кристалл тоже вспыхнул. Вскоре и от него потянулась линия, ведущая на юг. И здесь магическая сила прочертила борозду в песке.

Вода пока оставалась в прежнем состоянии. Вспыхнул третий кристалл. От него протянулась линия к первому. Треугольник замкнулся. Какое-то время все кристаллы светились ровным белом светом. Затем послышалось… потрескивание. Вода в миске медленно замерзала. Шаол даже попятился, охваченный ужасом и восхищением. Значит, Дорин за это время научился управлять своей магической силой.

Лицо принца было влажным от пота и блестело в пламени свечей.

– Значит, мой отец таким же образом заморозил всю магию?

– Да, – кивнул Шаол. – Ваш отец сделал это десять лет назад, с помощью трех башен. Они были построены заблаговременно. Попутно король захватывал соседние государства. Но заморозить магию он мог, лишь заняв всю Эрилею, чтобы никто не оказал ему сопротивления. Конечно, чтобы заморозить всю магию на континенте, вашему отцу понадобился куда более сложный ритуал. Но принцип действия тот же самый.

– Я хочу видеть, в каких местах находятся башни, – заявил Дорин.

Шаол покачал головой.

– Ты же мне все рассказал, – недоумевал принц. – Теперь покажи эту чертову карту.

Взмахнув рукой (жест бога, сокрушающего мир), Дорин опрокинул кристалл, выпустив накопленную силу. Лед растаял. В миске снова была вода, бьющаяся о стенки. Вот и конец заклятию. Шаол даже заморгал.

Если бы они смогли опрокинуть всего одну башню… Риск был очень велик. Такое действие требовало тщательнейшей подготовки. Шаол вынул карту с пометками Муртага. Эту карту он постоянно носил с собой, боясь выпустить из рук.

– Вот эти точки. – Он указал на Рафтхол, Амарот и Нолл. – В этих местах построены одинаковые башни из черного камня. На всех – фигуры гарголий…

– Постой. Получается, часовая башня в саду замка – из их числа?

Шаол кивнул. Принц недоверчиво рассмеялся.

– Мы так думаем, – сказал Шаол, игнорируя его смех.

Принц склонился над картой, упираясь левой рукой в пол. Пальцем правой он провел невидимую линию от Рафтхола к Амароту, затем от Рафтхола к Ноллу.

– Смотри, что получается. Линия, идущая на север, пересекает Ферианскую впадину. Южная линия проходит прямо через Морат. Помню, ты делился с Эдионом своими соображениями. Считаешь, мой отец не просто так отправил в Морат Рулана, Кальтэну и нескольких придворных, имеющих склонность к магии. А вдруг это простое совпадение?

– А Ферианская впадина? – Шаол сглотнул. – Селена говорила, что слышит хлопанье крыльев над Ферианской впадиной. Нехемия отправляла туда своих разведчиков. Никто не вернулся. Там явно что-то готовится.

– Два места, где отец может выводить чудовищ для своей армии. И там же у него есть доступ к замороженной магической силе. Вместо того чтобы распространяться свободно, она движется по треугольнику.

– Этих мест три. – Шаол ткнул пальцем в Мертвые острова. – Нам рассказывали, что на островах выводят каких-то странных существ… И недавно их отправили в Вендалин.

– Но ведь мой отец послал туда Селену. – Принц выругался. – Ее можно хоть как-то предупредить?

– Мы уже пытались.

– Значит, ты работаешь с ними? – Дорин вытер потный лоб. – На их стороне?

– Нет. Я не знаю, на чьей я стороне. Мы просто обмениваемся сведениями. И все, что мы узнаём, нам помогает. И вам тоже.

Взгляд Дорина посуровел. Из коридора потянуло холодным ветром. Шаол поежился.

– И что вы намерены сделать? – спросил Дорин. – Взять и… снести часовую башню?

Разрушение часовой башни было бы равнозначно объявлению войны королю. Это поставило бы под удар жизнь огромного числа людей. Разрушение часовой башни безвозвратно изменило бы ход событий. Шаол боялся даже заикаться об этом Эдиону или Рену. Они бы не раздумывая взялись за подготовку к уничтожению ненавистной башни. И вряд ли оба хотя бы на мгновение задумались, что замок полон ни в чем не повинных людей, которые наверняка погибнут вместе с башней.

– Сам не знаю, – без обиняков сказал Шаол. – Я не знаю, как поступить. Вы были правы.

Им бы надо поговорить более серьезно и откровенно. Однако даже этот разговор требовал от Шаола больших усилий. Он уже подготовил список кандидатов на свою должность. Каждую неделю он отправлял в Аньель новые сундуки. Ему было трудно смотреть в глаза своим подчиненным. Что же касается Дорина… между ними оставалось много недосказанного.

– Сейчас не время, – тихо сказал Дорин, словно прочитав его мысли.

Шаол снова сглотнул:

– Я хочу поблагодарить вас. Я знаю, что вы рискуете…

– Мы все чем-то рискуем.

Шаол смотрел на своего друга детства и едва узнавал его. От прежнего Дорина почти ничего не осталось.

– Мне пора. – Принц встал, собираясь уходить.

На лице Дорина не было ни страха, ни сомнения.

– Ты сегодня был откровенен со мной. Как говорят, откровенность за откровенность… Даже если наша дружба возобновится, вряд ли я останусь прежним Дорином, к которому ты привык. Я изменился и не собираюсь возвращаться к старому. А это… – Он кивнул в строну разбросанных кристаллов и миски с водой. – Думаю, это тоже хорошая перемена. Не бойся ее.

Дорин ушел. Шаол открыл рот, однако не произнес ни слова. Он был слишком ошеломлен, если не сказать – выбит из колеи. Дорин говорил с ним не как принц.

Он говорил, как король.