25
Никто не откликнулся на призыв Тамаса. Солдаты все так же суматошно метались вдоль берега.
Сердце Тамаса забилось быстрее.
– Седьмая бригада! Занять позиции!
Никакого результата. Руки фельдмаршала задрожали. Он перехитрил сам себя. Эта ложная паника, которой он хотел обмануть врага, переросла в настоящую. Он проиграл сам себе, еще до начала сражения.
– Первый батальон! – прорвался сквозь шум чей-то голос.
Старый полковник Арбор пробирался сквозь толпу, держа ружье в одной руке, а свои зубы – в другой.
– Занять позицию, первый батальон!
Тамас обернулся. Кезанская кавалерия продолжала медленно приближаться. На западе она находилась уже в полумиле от адроанцев. Драгуны на юге тоже начали движение. Из-за реки по-прежнему доносились выстрелы Влоры и других пороховых магов, уничтоживших уже много врагов.
Адроанские пехотинцы начали выбираться из толчеи у реки и занимать свои позиции. Но лишь немногие. И слишком медленно.
Затем их стало больше. Еще больше. Солдаты покидали прибрежную полосу и мчались через лагерь к земляному валу, отделявшему их от кезанской кавалерии. Они залегли под защитой насыпи, заряжая ружья и прикрепляя штыки. Сердце Тамаса взлетело под облака. Если бы он мог, то расцеловал бы прямо сейчас каждого из своих солдат.
Фельдмаршал повернулся к приближавшимся кезанцам, и его сердце замерло.
Им оставалось меньше четверти мили до адроанских позиций. Пятнадцатитысячная кезанская кавалерия прижала армию Тамаса к реке и горам.
Кезанский офицер промчался к передним рядам кирасир. Что, если Беон разгадал хитрость Тамаса? Почуял ловушку?
Тамас узнал офицера – это был сам Беон-же-Ипилл. Генерал бесстрашно появился в первых рядах тяжелой кавалерии, хотя понимал, что пуля порохового мага могла сразить его в любой момент.
Беон поднял голову и посмотрел на позиции Тамаса. Он быстро зашевелил губами, затем поцеловал свою шпагу и поднял ее над головой.
Салют. Беон отдал ему салют, догадался пораженный Тамас. «Вы решили сражаться, – говорил Беон этим жестом, – хотя могли бы спастись бегством».
Шпага Беона опустилась, и земля дрожала от топота пятнадцати тысяч боевых лошадей, мчавшихся на Тамаса.
– Держаться! – закричал Тамас, хватая ружье.
Он отвернулся от кирасир. Их атаку остановят заостренные колья и крестовины. Они приостановятся и начнут перестрелку с Девятой бригадой или попытаются двигаться дальше, медленно пробираясь между укреплениями.
Однако перед драгунами не было видимых препятствий – лишь тонкий слой белого тумана над самой землей и насыпь, за которой укрылись солдаты Тамаса.
Триста ярдов. Драгуны наклонились к шеям своих лошадей, заставляя их скакать быстрее. Пуля просвистела над головой Тамаса и угодила между глаз кому-то из драгун. Тамас поднял ружье, прицелился и выстрелил. Затем присел, перезарядил и повторил выстрел.
Двести ярдов. Драгуны подняли карабины, их лица исказились в неразборчивом крике.
Сто ярдов. Солдаты Тамаса открыли огонь. От одного только первого залпа с лошадей попадали сотни драгун. Остальные мчались вперед, не обращая внимания на сраженных товарищей.
Семьдесят ярдов. Драгуны дали залп из карабинов. Солдаты Тамаса укрылись за земляной насыпью, перезаряжая ружья.
Пятьдесят ярдов. Драгуны опустили карабины и выхватили пистолеты.
Тридцать ярдов. Пистолеты драгун нацелились на солдат Тамаса.
Двадцать ярдов.
Десять ярдов.
И вдруг передние ряды драгун исчезли.
Услышав крики, Тамас на мгновение зажмурился.
Разогнавшиеся в галоп кавалеристы кубарем полетели в замаскированную траншею. Почти двадцати футов в ширину и столько же в глубину, она тянулась через весь «открытый» участок, оставленный Тамасом в укреплениях. Траншея была прикрыта жердями, поверх которых накидали дерна и всякого мусора. Этой маскировки оказалось бы недостаточно при ярком дневном свете, но туман полностью скрыл ловушку. Под весом боевых лошадей жерди сломались.
Тамас видел однажды, как несколько экипажей упали прямо в Адроанское озеро. Первый свалился с края пристани. Второй последовал за ним. Кучер увидел, как падает первый, лишь в последнюю секунду. Третий попытался остановить свою лошадь, но безуспешно.
Было очень похоже, но на месте трех экипажей сейчас оказались тысячи драгун, угодивших прямо в траншею.
Когда драгунам удалось остановиться, траншея была почти заполнена лошадьми, жалобно ржущими от боли, и всадниками, пытающимися выбраться из-под них. Задние ряды драгун в ужасе смотрели на попавших в западню товарищей.
Фельдмаршал вздрогнул, представив себя на дне этой траншеи.
– Огонь! – закричал Тамас.
Седьмая бригада дала залп по кезанским драгунам. Их лошади в панике заметались по краю траншеи, офицеры кричали и размахивали шпагами, пытаясь заставить задние ряды организованно отступить.
Тамас перезарядил ружье и выстрелил снова. Противник начал приходить в себя. Если дать им возможность вырваться, у кезанцев еще останется несколько тысяч драгун. Они могли перестроиться и атаковать фланг адроанцев, когда те развернутся, чтобы встретить кирасир.
– В штыки! – крикнул Тамас, поднимая ружье над головой.
Он приказал оставлять через каждые сорок шагов траншеи перемычку твердой земли шириной в десять футов. Они никак не были отмечены, и их трудно будет отыскать в тумане, но фельдмаршал понимал, что должен контратаковать.
Тамас рванулся по ближайшей перемычке прямо во фланг отступавших драгун.
Он потянулся пороховым чутьем и мысленным усилием поджег патроны кезанцев. Порох взорвался, убивая людей и лошадей так близко, что у Тамаса задребезжали зубы. Его солдаты с яростным ревом хлынули вслед за ним, наставив на драгун длинные, словно шпаги, штыки.
Пять тысяч солдат Седьмой бригады врезались в скопление кезанцев. По всей линии траншеи началась рукопашная. Потеряв скорость атаки, драгуны уже не имели преимущества против длинных штыков адроанской пехоты.
Тамас подбежал к первому попавшемуся на пути кезанцу и вонзил штык в открытый живот противника, затем резко дернул ружье, чтобы сделать рану шире. Драгун упал с лошади, а Тамас отскочил назад, чтобы не попасть под копыта испуганного животного.
Что-то сильно ударило его в бок, сбивая с ног. Он повалился на землю, болезненно охнув.
– Сэр!
Олем выронил ружье и выхватил шпагу. Вонзил ее в бедро кезанца и рванулся к Тамасу.
Тот встал на ноги, но Олем на полном ходу врезался ему в грудь. Они оба упали, а палаш драгуна со свистом рассек воздух как раз в том месте, где только что была голова фельдмаршала.
Олем откатился в сторону и помог Тамасу подняться.
В схватке фельдмаршал выронил ружье и теперь выхватил шпагу.
– Пора возвращаться, сэр! – крикнул Олем сквозь грохот выстрелов.
– Мы еще не закончили здесь. Седьмая бригада!
Тамас вложил шпагу в ножны и поднял с земли ружье. Штык был на месте. Он указал острием на кезанцев и помчался вперед, надеясь, что Олем последует за ним.
Приблизившись к драгунам, он снова взорвал их порох. С обеих сторон от него адроанская пехота наседала на врага.
Что-то прожужжало чуть выше правого уха Тамаса, обдав его ветерком. Он внезапно почувствовал головокружение, но продолжал бежать вперед. Однако с каждым шагом драгуны, казалось, лишь отдалялись.
Олему пришлось проорать ему прямо в ухо, чтобы вернуть к реальности:
– Они отступили, сэр!
Тамас остановился, огляделся вокруг и увидел ужасающую картину. Тысячи погибли в этой атаке, и еще тысячи очутились в траншее – искалеченные люди и лошади, умирающие медленной смертью. Их крики все еще звучали у него в ушах.
– Хорошо. Назад на позиции.
Он ухватился за руку Олема, чтобы не упасть.
Они отыскали безопасную дорогу через траншею. Солдаты Седьмой бригады отвернулись от отступавших кезанцев и убедились, что никто не вылезет из траншеи живым. Один драгун схватил за ногу адроанского солдата, умоляя о милосердии. Солдат вонзил штык ему в глаз.
– Вы ранены в голову, сэр. – Тамас почувствовал руку Олема у себя на плече.
Фельдмаршал коснулся виска, и его пальцы сделались багровыми.
– Слегка зацепило, – успокоил его телохранитель. – Крови много, но рана выглядит неглубокой.
Левая рука Олема безжизненно повисла. Рукав превратился в окровавленные лохмотья и едва не оторвался.
– Просто легкая рана, сэр, – ответил он на вопросительный взгляд Тамаса.
– Тамас, где ты пропадаешь, сукин сын! – проревело где-то рядом. – Девятую бригаду смяли! Мы потеряли правый фланг!
Тамас поднял голову и оглянулся. Гэврил во весь опор мчался на запад в сопровождении своих разведчиков.
– Полковник Арбор!
Тамас поискал глазами полковника и нашел его возле края траншеи, где тот взял в плен двух раненых кезанских офицеров.
– Да, сэр!
– Удерживайте позицию. – Тамас взмахнул шпагой над головой. – Седьмая бригада, за мной!
Фельдмаршал поспешил за Гэврилом, поддерживаемый боевым азартом и пороховым трансом. Он уже видел, что положение угрожающее. Кирасиры прорвались к укреплению. Кое-кто из Девятой бригады бежал с поля боя и несся через лагерь или бросался в реку.
Особенно досталось от кирасир юго-западному флангу. Оборона была почти смята, держалась лишь кучка солдат. Тамас узнал среди всадников генерала Сетала. Как раз в этот момент лошадь под ним пала.
Тамас опоздал. Он ударил прикладом в землю и рявкнул так, что его услышали все:
– Становись!
Рядом тут же оказался Олем. Слева и справа от них вставали плечом к плечу солдаты Седьмой бригады.
– Заряжай!
Штуцеры и мушкеты быстро перезарядили.
– Целься!
Солдаты вскинули оружие к плечам.
– Огонь!
Седьмая бригада дала залп поверх мечущихся остатков Девятой. Кирасиры замертво повалились с лошадей.
– В штыки, вперед!
Эти «целься» и «огонь» дали возможность остальной части Седьмой бригады собраться позади Тамаса. Теперь за ним, ощетинившись штыками, стояла стена пехоты в шесть рядов глубиной. Четким строем они двинулись вперед. Солдаты Девятой бригады пристраивались к ним или отходили в сторону. Тамас вел своих людей прямо туда, где упал генерал Сетал.
Пройдя еще тридцать шагов, они столкнулись с тяжелой кавалерией.
Увязшие в схватке кирасиры утратили свой главный козырь – мощь атаки, но на их стороне оставались другие преимущества, каких не было у драгун. Крепкие нагрудники защищали их от штыков, а тяжелые сабли были лучше приспособлены для того, чтобы рубить пехоту.
– Держать строй! – приказал Тамас, когда его солдаты начали теснить кирасир.
Они рубили и кололи, поражая людей и лошадей, проходили мимо них и продолжали натиск.
Улучив момент, Тамас отыскал Сетала. Генерал лежал на земле, в двадцати шагах от Тамаса. Его лицо и руки были в крови. Он поднял саблю перед собой, пытаясь защититься. Спешившийся кирасир отбил клинок Сетала в сторону и сам сделал выпад. Тамас вырвался из строя и бросился вперед между двумя всадниками. Кезанец, стоявший прямо над Сеталом, выдернул саблю и ударил снова. Тело Сетала дернулось.
Кирасир даже не видел Тамаса.
Штык вошел в то место под рукой кезанца, где пересекались ремни нагрудника. Тамас навалился всей массой, всаживая лезвие все глубже, пока кровь не залила ствол. Он надавил еще раз, отпустил ружье и бросился на колени рядом с Сеталом.
Генерал с ужасом смотрел куда-то за спину Тамасу, его руки покраснели от собственной крови.
Тамас слышал звон клинков и призывные крики Олема, но все это казалось ему сейчас очень далеким.
Сетал получил по крайней мере четыре ранения в грудь и в живот. Его руки были покрыты мелкими порезами, лицо превратилось в кровавую кашу. Он моргнул залитыми кровью глазами.
– Мои парни, – задыхаясь, прошептал генерал, – они не устояли.
Тамас сжал руку Сетала.
Самое страшное предательство – это когда твои солдаты дрогнут и побегут у тебя на глазах.
– Но вы стояли до конца, – возразил Тамас. – Вы сражались.
– Я не трус. Будь проклят этот Беон. Никогда не видел таких ловких кирасир. Они проскочили между траншеей и нашим… нашим укреплением.
Сетал сдавил свободной рукой рану в безнадежной попытке остановить кровь.
– Вы остановили драгун?
– Да.
Сетал вздохнул:
– Не будьте суровы к моим парням. Я и сам… едва не побежал. Проклятые кирасиры! Когда встретите Беона… – Он снова моргнул и закашлялся. – Передайте ему мое восхищение. Это была превосходная кавалерийская атака, будь она проклята! – Сетал вырвал руку у Тамаса и попытался сжать другую рану. – Ступайте. Вы нужны там. Со мной все… хорошо.
Тамас стащил мундир и положил его под голову Сетала. Затем встал. Его пехота уже прошла мимо и продолжала теснить врага. Тамас вытащил штык из тела кирасира и побежал догонять.
Тяжелая кавалерия отступала. Почти все уже остались без лошадей и бросились наутек. Один за другим кезанские кирасиры начали сдаваться в плен.
Тамас заметил последний очаг сопротивления. Его солдаты плотной стеной штыков теснили остатки кезанцев. Фельдмаршал растолкал своих солдат, бросился в схватку и ничуть не удивился, увидев в самой ее гуще Беона.
Кезанский генерал потерял шлем. Его нагрудник висел на одном ремне, щека была рассечена, волосы пропитаны потом и кровью. Он отбивался одной рукой. Последний из его телохранителей упал, пронзенный насквозь. Беон отступил на шаг и опустил шпагу.
– Я сдаюсь! – громко объявил он. – Мы сдаемся.
Какой-то адроанский солдат выскочил вперед. Он замахнулся и нацелил штык в горло Беона.
Тамас не мог больше терпеть это. Сплошная кровь и никакого милосердия. Он метнулся вперед, ухватился за горячий ствол ружья и оттолкнул его.
– Он сказал, что сдается.
* * *
Адамат с проклятиями бросился вперед, но тут же остановился: Ветас поднес стилет к шее Фей.
– Я обещал вам десятикратную боль, – сказал Ветас. – Вам придется об этом вспомнить.
Его локоть дернулся, и Адамат зажмурил глаза, не в силах смотреть, как кровь хлынет из горла Фей.
– Отойдите от него.
Инспектор открыл глаза. Ветас растерянно смотрел на свою руку. Она дрожала от напряжения, но стилет так и не приблизился к Фей.
– Прошу вас, просто отойдите в сторону, – повторил появившийся из-за угла Бо.
Адамат схватил Фей и вырвал ее из рук Ветаса. Тот возмущенно раздувал ноздри, в глазах сверкал гнев, но было очевидно, что он не может пошевелиться.
Пальцы Бо пришли в движение. Невидимая магия отшвырнула Ветаса в дальний конец комнаты, прижав к той же стене, на которой уже висела пришпиленная ледяной иглой Избранная. Бо подступил к нему, грубо взял за подбородок и повернул голову Ветаса так, чтобы он видел мертвую Избранную.
– Она была хороша, – признал Бо. – Действительно достойна того, чтобы ее приняли в Королевский совет. И вот что я сделал с ней. Другой, ваш запасной Избранный, не отличался особым мастерством. Я справился с ним за минуту. А вы, – Бо надавил пальцем чуть ниже подбородка Ветаса, – вы мне не нравитесь. Я осмотрел ту комнату, что вы устроили в подвале. Я встречался с подобными людьми в Королевском совете. И очень обрадовался, узнав, что Тамас убил их.
Бо шагнул назад и задумчиво посмотрел на Ветаса. Тот все еще был прижат к стене магической силой.
– Держу пари, – продолжил Бо, – ребенком вы наверняка мучили животных ради забавы. Скажите, вы когда-нибудь отрывали крылья насекомым?
Ветас молчал.
– Отвечайте! – проревел Бо.
Ветас вздрогнул:
– Да.
– Так я и думал. Знаете, что они чувствовали?
Одно движение пальца Бо – и невидимая сила оторвала Ветасу правую руку. Адамат не знал, кто закричал громче: Ветас – от боли, или Фей – от потрясения. Адамат прижал жену к себе, опасаясь, как бы не упасть самому. Его желудок готов был вывернуться наизнанку.
Палец Бо шевельнулся снова. Вторая рука Ветаса упала на землю. На его плечах вспыхнул огонь.
– Мы прижжем эти раны, – объяснил Бо. – Не хотелось бы, чтобы вы умерли слишком быстро. В этом вся прелесть для таких, как вы, не так ли? Поддерживать жизнь максимально долго. – Бо хлестнул Ветаса по лицу, затем еще раз. – Так? Отвечайте! Так?
Адамат рванулся вперед и схватил Бо за локоть. Избранный обернулся к нему с поднятыми руками и с яростным огнем в глазах. Адамат собрал все силы, чтобы не отшатнуться.
– Хватит, приятель! Хватит!
Он не мог поверить, что сам бросился на помощь Ветасу. Час назад Адамат был готов причинить ему любую, самую страшную в мире боль. Но сейчас инспектору стало не по себе.
Бо опустил руки и кивнул, что-то пробормотав себе под нос.
– Уведите их. – Он показал на Фей и мальчика. – Ветас никуда не денется. Уведите их отсюда.
Адамат обнял жену за талию, помогая ей оберегать больную ногу, и вывел из тлеющих развалин.
Улица была заполнена народом. Зрители стояли примерно в ста шагах, подталкиваемые любопытством, но удерживаемые страхом перед магией. Прямо возле дома собрались люди Евнуха вместе с ранеными и пленными. Некоторые зашли в дом, когда улеглись огонь с дымом. Адамат заметил сержанта Олдрича и Риплас, обходивших своих подчиненных и отдававших распоряжения.
Инспектор жестом подозвал Риплас.
– Евнух погиб, – тихо сообщил он.
– Что? – Женщина отшатнулась, широко раскрыв глаза. – Как?
– Его убил лорд Ветас. Должно быть, сбежал от Фель. Которая, скорее всего…
Внезапно из толпы зевак показалась Фель. Она бережно поддерживала руку, все ее тело было покрыто порезами. Хромая, она подошла к Адамату:
– Ветас, он…
– Он там, – сказал Адамат, сдерживая гнев.
Фель уверяла, что сможет справиться с Ветасом. Очевидно, он сильнее. Солдаты Олдрича, вероятно, тоже убиты. Инспектор не позволил себе ничего добавить.
Когда Фель вернулась, она уже выглядела спокойнее.
– Что вы собираетесь с ним делать?
– Я хочу узнать, что случилось с моим сыном… Больше меня ничего не заботит.
Фель и Риплас оценивающе поглядели одна на другую.
– Вы заместитель Евнуха? – спросила Фель.
– Да.
– Нам нужно поговорить.
Она качнула головой в сторону, и обе женщины отошли.
Адамат обнял Фей, словно еще раз хотел убедиться, что жена здесь. Она положила голову ему на грудь и закрыла глаза. Ее лицо было мокрым от слез.
– А где дети? – внезапно забеспокоилась она.
– В безопасности. Мне очень жаль, что я не смог прийти раньше.
– Ты пришел. Остальное не важно.
Адамат упал перед ней на колени, прижимая к губам ее руку:
– Теперь я могу умереть спокойно. Я вернул тебя.
– Пожалуйста, не сейчас, – попросила Фей. – У меня очень болит лодыжка.
