Глава 15

Лишь на следующий день, когда в номер вошел Роман и вопросительно посмотрел на Тоню, она поняла, что подруга исчезла. До этого момента казалось, что Полина находится с Сафоновым, поэтому Тоня не волновалась, просто ждала ее возвращения.

Когда Тоня вышла из номера после того, как Полина прогнала ее, она решила немедленно улететь в Лондон. Можно было поменять завтрашний билет на ближайший рейс и уже к полуночи быть рядом с Майклом, чтобы провести с ним последнюю ночь перед расставанием. В том, что это случится, Тоня не сомневалась. Принципиальный, безупречный Майкл никогда не поймет мотивов ее поступков и не простит. Разумеется, он примет сторону Полины, и бессмысленно пытаться объяснить свою точку зрения. Уже выходя из отеля, Тоня вспомнила о саквояже, который оставила в номере Полины, проверила сумочку на наличие паспорта и билета и усмехнулась. Портмоне, где они лежали, осталось в номере, в саквояже, куда Тоня его положила перед тем, как уехать с подругами в кафе. Она никогда не брала документы в увеселительные заведения, к этому ее приучил Майкл, и теперь сожалела, что неукоснительно выполняла это правило. Возвращаться в номер и стучать в дверь, которую ей могут не открыть, она не хотела, поэтому присела на диван в холле и решила подождать, когда Полина остынет и будет готова к разговору. Им необходимо было поговорить, выслушать друг друга и попытаться понять. Если после этого ничего не изменится и Полина все-таки решит удалить ее из своей жизни, то тогда Тоня отступит и будет ждать, когда придет время для следующего разговора. Но может случиться такое, что Полина останется непреклонной, в этом случае она уйдет и больше никогда не станет искать с ней встречи. Ту же стратегию Тоня решила применить с Майклом, хотя уже сейчас чувствовала, что беседа с ним будет намного жестче, чем с Полиной. Майкл никогда не проявлял горячность, будучи бесстрастным и рассудительным, и, в отличие от своей вспыльчивой, но быстро отходчивой сестры, он не умел смягчаться и, если принимал какое-либо решение, редко его менял.

Тоня увидела, как Полина вышла из лифта и направилась к выходу, хотела подойти, но так и не поднялась с дивана, просто проследила взглядом за ее фигурой и подумала, что прогулка, возможно, пойдет на пользу мадам Матуа. Оставалось надеяться, что холодный воздух подействует на Полину благотворно и она не накрутит себя, гуляя по заснеженным улицам. Спустя три часа Тоня начала с беспокойством поглядывать на часы и на вход, удивленная столь долгой прогулкой. К двенадцати Полина все еще не появилась, и Тоня начала волноваться, потом вспомнила о Сафонове и предположила, что Полина находится с ним, поэтому не собирается возвращаться в отель. Она начала размышлять, где провести ночь, уже собралась подойти к администратору, уточнить наличие свободного номера, но он сам нашел ее. С извиняющейся улыбкой мужчина протянул ключ-карту.

— Мадам Матуа предупредила нас, что вы останетесь в ее номере. Простите мою забывчивость. Я должен был раньше подойти к вам, — сказал он по-французски, а после перевел на английский, заметив, что дама не понимает, о чем он говорит. — Еще раз извините.

— Все в порядке, — Тоня так нежно улыбнулась, что он растаял, сначала приосанился, а после опустил плечи и, как маленький ребенок, захлопал ресницами.

Номер, конечно же, был пуст. Тоня включила свет в гостиной и присела на диван, рассматривая стоящие на столике бутылку виски и пустые стаканы, которыми пользовались Хавьер и Полина, а также мобильный подруги. В особо волнительные моменты или же когда спешила, она часто забывала взять с собой телефон, боролась с этой отвратительной привычкой, но никак не могла ее искоренить.

Почти до утра Тоня просидела на диване, глядя на входную дверь. Не раздеваясь, уснула здесь же, в гостиной, и открыла глаза, когда на улице уже было светло. В комнате все еще горела люстра, она выключила свет и подошла к окну, выглянула на укрытую снегом площадь перед отелем. Чтобы успеть на рейс, нужно было в девять выехать в аэропорт. Полина так и не вернулась, время таяло катастрофически быстро, но Тоня все оттягивала момент, не решаясь покинуть номер. Она не хотела улетать, не поговорив с Полиной, поэтому ждала ее появления и пропустила свой вылет. После позвонила Майклу, сказала, что задерживается в Париже на неопределенный срок, но, возможно, будет в Лондоне уже сегодня и постарается успеть на семейный ужин. Майкл не выказал удивления, однако по голосу Тоня поняла, что он расстроен, к тому же волнуется. Поспешив его успокоить, она закончила разговор и с облегчением вздохнула, увидев, что входная дверь открывается. В номер вошел Роман; он удивленно посмотрел на нее и бросил взгляд в сторону спальни, словно ожидая, что оттуда выйдет Полина.

— Она не с тобой? — вместо приветствия спросила Тоня и, когда он отрицательно покачал головой, почувствовала, как кожа начинает холодеть от страха.

Роман подошел к столику и взял в руку телефон Полины.

— Где она?

— Не знаю, — ответила Тоня. — Вчера вечером вышла из номера и до сих пор не вернулась. Я думала, вы вместе, поэтому не беспокоилась, но сейчас начинаю нервничать.

— Почему? Что произошло вчера? И, главное, куда она ушла?

Сафонов злился, видя, что Тоня, находясь в крайнем волнении, не способна дать четкий ответ ни на один вопрос. Тогда он обнял ее за плечи и тихо попросил:

— Говори, не бойся. Что случилось?

— Вчера приезжал Хавьер, — начала Тоня и по выражению лица Романа поняла, что Полина не рассказывала ему о своем визите к старику в Буэнос-Айрес. — Заяц нашел Нину, — пояснила она. — Полина летала к Хавьеру несколько дней назад. Не знаю, какой разговор состоялся между ними, но они заключили сделку. Полина обещала не вмешиваться в жизнь его и девочки, оставить все, как есть. А дон Хавьер, в свою очередь, должен был назвать ей имя человека, который приказал убить Алекса.

— Не понимаю, — Роман присел на диван и вопросительно посмотрел на Тоню. — Откуда старику известна эта информация? Он имеет отношение к происходящему?

— Косвенное, — кивнула Тоня, устроилась в кресле, посмотрела на бутылку виски и поняла, что хочет выпить. — Налей мне, — попросила она Романа. — Я все объясню, выводы сделаешь после.

Медленно она начала рассказ, который давался с трудом. Слова не хотели складываться в предложения, мешали волнение и страх за исчезнувшую Полину, к тому же, как оказалось, ей было стыдно признаться Сафонову о своем участии в убийстве Литвина и жениха Зины, передаче Нины в руки Хавьера, о сделках с Конрадом и афере, которая привела к потере «VIP-life concierge». Сафонов слушал внимательно, лишь изредка задавал вопросы, касающиеся моментов, которые были ему непонятны из-за сбивчивого объяснения. Когда Тоня передала историю Хавьера о его «друге», сошедшем с ума от любви к жене-изменщице и мечтающем ее покарать, Роман вскочил, нервно обогнул диван и остановился за спинкой, просверлив Тоню недоверчивым взглядом.

— Он сказал, что за всем стоит Люк, — закончила Тоня. — Свою месть он продумал уже давно и постепенно приводил ее в исполнение. Убийство Алекса — заказ Люка. А любовный треугольник, в который попали Алекс и сестры Абакян, как нельзя лучше подготовил почву для этого. Микки Роде убил Алекса и Амину, убийство Нар — тоже его исполнение.

— Тот Микки, который жених Моники? Микаэль Горн — владелец «AstorParis»?

— Да, — подтвердила Тоня. — И владелец, и жених, и убийца. Получается, что Люк жаждет наказать Полину за долгие годы унижений. Так сказал Хавьер. Он желает лишить ее всего самого дорогого, братьев, семьи и… не знаю, что он собирается сделать лично с ней.

Роман задумчиво прошелся возле окна, после сел на диван и посмотрел на стакан виски, который Тоня все еще держала в руке, не сделав ни глотка.

— Ну, что же ты? — жалобно спросила она. — Ничего не скажешь в мой адрес?

— Я не судья, Тоня. Но если хочешь знать мое мнение, то здесь оно однозначно. Я сделал бы то же самое. Если бы от меня зависела жизнь тех, кого я люблю, не задумался бы ни на минуту.

— Нужно было обо всем рассказать Полине и Майклу, — горько усмехнулась Тоня. — В первую очередь Майклу. Это была моя ошибка, пытаться самостоятельно решать столь важные вопросы. Он не простит меня. — Она выпила виски и с шумом поставила стакан на стол. — Но сейчас не это главное. В общем, Роман, судя по всему, Полина у Люка. Значит, нужно думать, как ее вернуть.

Роман прищурился, удивленный столь резкой смене настроения. Только что Тоня хныкала и не могла сфокусировать мысли, а сейчас поражала спокойствием и решительностью.

— Возможно, Полина находится у Мануэля, — сказал он. — Ты звонила ему?

— У меня нет его номера, но я сейчас позвоню Зине.

Тоня быстро отыскала контакт Михайловой в телефоне и, удостоверившись, что влюбленные провели ночь лишь в компании друг друга, положила трубку.

— Что будем делать? — спросила она. — Мне звонить Майклу?

— Не стоит, — ответил Роман. — Подождем до завтра. Если она не появится, тогда вызовешь Фреймана в Париж.

До следующего дня они оставались в номере, не покидая его ни на минуту. Вечером заказали ужин, но едва прикоснулись к еде. Дважды звонил Майкл, расстроенный решением Тони провести Рождество вдали от него. Она тщательно выбирала слова, чтобы не зародить в нем сомнения по поводу своего отсутствия и не заставить волноваться раньше времени. На телефон Полины поступали звонки от семейства Фрейманов, дважды звонила Зина, но Роман не разрешил Тоне поднимать трубку.

Наутро, когда стало понятно, что Полина не вернется, Роман позволил Тоне сообщить Майклу об исчезновении его сестры. А когда она от волнения расплакалась в трубку, забрал телефон и спокойно объяснил ситуацию. Майкл прилетел в Париж четыре часа спустя после окончания разговора.

— Добрый день, — приветствовал он Романа, подав руку. — Лично мы не знакомы, хотя, полагаю, знаем друг о друге немало. Михаил Фрейман. Можно обращаться Майкл и на «ты».

— Роман Сафонов.

Подойдя к Тоне, которая стояла в стороне, терпеливо ожидая, когда мужчины закончат с приветствиями и дружеским представлением, Майкл абсолютно не удивился тому, как взволнованно она вцепилась в него, не желая отпускать. Тоне же казалось, будто сейчас он обнимает ее в последний раз, поэтому она старалась растянуть этот момент, уверенная, что Майкл к ней больше никогда не прикоснется.

— Вы завтракали? — спросил он и, увидев на столе в обеденной части гостиной поднос с нетронутой едой, усмехнулся. — Похоже, есть вы не в состоянии. Я закажу нам кофе, а после вы расскажете, во что на этот раз влетела моя неугомонная сестрица.

Кофе принесли через десять минут, официант унес поднос со вчерашним заказом. Уходя, он что-то тихо сказал горничной, которая с любопытством заглянула в номер, но быстро исчезла, понимая, что выбрала неподходящее время для уборки.

Майкл снял верхнюю одежду, сходил в ванную, вымыл руки, ополоснул лицо и, почувствовав себя свежим, вернулся в гостиную. Сафонов был очень удивлен его ровным и спокойным поведением. Конечно, Полина не раз описывала своих братьев, дав каждому забавную и весьма детальную характеристику, при этом Алекс в ее рассказах был горячим и азартным, а Майкла назвала бесстрастной ледышкой. Но сейчас Сафонов догадался, что Полина не полностью раскрыла характер своего старшего брата. Он был скорее сосредоточенным и максимально сконцентрированным. Однако это легко можно было спутать с бесстрастностью, о которой часто упоминала Полина, описывая Майкла. Сафонов видел, что мистер Фрейман очень взволнован, так как не владел ситуацией и переживал за исчезнувшую сестру, но он старался не напугать своими страхами Тоню, к тому же пытался сдерживать эмоции при человеке, которого видел впервые.

Разлив кофе по чашкам, Майкл, наконец, присел рядом с Тоней, при этом с нежностью поцеловал ее, желая ободрить, и подал чашку Роману. Тот с нескрываемым удовольствием рассматривал брата Полины. Не зря она его уважала и боялась разочаровать. Фрейман выглядел и вел себя очень достойно. В обществе такого мужчины невозможно демонстрировать худшие стороны характера, потому что его собранный внешний вид, размеренность движений и особая, аристократичная манера поведения требовали от собеседников того же, и этому нельзя было не подчиниться.

Заметив, что Роман пристально рассматривает его, Майкл улыбнулся и спросил:

— Она жаловалась на меня?

— Нет, — покачал головой Роман. — Говорила, что ты — пример для нее во всем. Сейчас, кажется, я понимаю, что она имела в виду.

— Итак, — Майкл впервые с начала встречи проявил нетерпеливость, — что произошло?

Он посмотрел на Тоню, которая испугалась предстоящей беседы, подошла к окну, словно старалась в эту минуту быть дальше от Майкла. Благо что ей не пришлось ничего объяснять, эту обязанность взял на себя Роман. Кратко он рассказал о поездке Полины в Буэнос-Айрес, о Хавьере, который два дня назад был в этой комнате, и его истории о Люке Матуа, немалое время уделил участию Тони во всей ситуации и детально рассказал о личном расследовании. После поделился своими мыслями о происходящем, не скрывая волнения за Полину и за всю семью Фрейманов, которые оказались в опасном положении. Майкл, как он и предполагал, слушал с непроницаемым спокойствием, и даже в той части разговора, где речь шла о Тоне, о ее роли в убийстве Литвина и утрате компании, лицо его не дрогнуло, а тело не шелохнулось. Как соляной столб он застыл на диване, держа в руке чашку с кофе, и внимательно слушал Романа.

— Будем ли мы воспринимать рассказ о Люке как факт? — спросил он. — Может, это болезненная фантазия старика?

— Думаю, что в этой истории гораздо больше правды, чем нам кажется, — ответил Роман. — И исчезновение Полины объясняет желание Люка наказать ее и всех вас заодно. Я не вижу другого варианта. Вряд ли Полина сейчас находится у кого-либо из своих приятелей. Круг общения у нее большой, но в сложных ситуациях мы обычно идем к близким друзьям, а их у нее очень мало. Точнее сказать, трое. Тебя я не считаю, ты — брат и гораздо ближе, чем все остальные. Но из тех троих, о которых я говорил, Тоня находится здесь, а Мануэль и Зина не имеют представления, куда она исчезла. И я не считаю, что они скрыли бы от нас ее местонахождение.

— Мне странно слышать, что за всем стоит Люк, — сказал Майкл, все еще не сдвинувшись с места. — Он обожал Полину, причем настолько, что порой его поведение казалось глупым. Был мягок и участлив с моей семьей, и даже после их развода, когда мы сталкивались, он всегда проявлял уважение.

— Порой люди, которых, как нам кажется, мы хорошо знаем, своими поступками повергают нас в изумление.

Услышав эту фразу, Тоня, которая молчала и за весь разговор не произнесла ни слова, напряглась, повернулась к Майклу, ожидая услышать от него просьбу удалиться из номера. Он подошел к ней и обнял, что было большой для нее неожиданностью.

— Казнь откладывается? — со вздохом спросила она.

— Мы позже поговорим об этом, — ответил Майкл. — Сейчас перед нами стоит другая задача: вернуть Полину домой, где бы она ни была. Как поступим, Роман? — Не выпуская Тоню из объятий, он посмотрел на Сафонова.

Тот улыбнулся мудрости Майкла, верно расставившего приоритеты. Он уважал людей, которые подходили к проблеме взвешенно, не бросаясь в пучину страстей, как это любила делать Полина. Такие не делают поспешных выводов, не позволяют эмоциям взять верх над разумом, и, главное, они не жалеют о своих необдуманных поступках, так как не совершают их. Также ему понравилось, что Майкл не стал выяснять отношения с Тоней в присутствии третьего лица, решив поговорить наедине. И что бы он ни сказал ей, это будет их личный разговор или конфликт, о котором не обязательно знать посторонним.

— Нам стоит обратиться в полицию? — задал Майкл новый вопрос.

— Даже если мы поднимем на ноги всю полицию Франции, не думаю, что это нам поможет, — Роман вернулся к столику, где стоял кофейник, и налил себе новую порцию. — И что мы скажем полицейским? Что бывший муж похитил Полину для неизвестных целей? Мы не можем привести никаких доказательств его эмоционального срыва. Все, что у нас есть, это предположения, основанные на словах старика, владельца борделя, убийцы и похитителя детей. Конрад и его друг здесь нам также не помогут.

— Получается, единственный выход — наблюдение за Люком? — Майкл присел напротив Романа и наклонился вперед, словно желал лучше видеть его лицо. — И за Конрадом тоже?

— За обоими, — кивнул Роман. — И ты прав, это единственный выход. Больше мы ничего не сможем сделать. Во всяком случае, сейчас, — добавил он с такой тоской в голосе, что Тоня не выдержала, подошла к нему и взяла за руку.

— Мы найдем ее, — сказала она и, заметив благодарность, промелькнувшую в его взгляде, горько улыбнулась.

— Роман, ты в Париже работаешь один? — спросил Майкл.

— Нет, со мной два напарника англичанина, оба помогали мне следить за Конрадом.

— Двое это слишком мало, — задумчиво произнес Майкл. — Если мы не будем обращаться в полицию, тогда сюда следует вызвать Мануэля. У него в этом городе, да и в стране, пожалуй, гораздо больше связей, чем у нас с тобой, вместе взятых, начиная от криминальных лиц, заканчивая добропорядочными гражданами, которые могут предоставить нужную информацию.

Пять дней наблюдения за Люком и Конрадом не принесли результатов. Ежедневно «друзья» Мануэля, как их назвала Зина, отчитывались в том, где были и что делали эти мужчины. Конрад и Микки, который окончательно обосновался в Париже, каждое утро выезжали в офис «AstorParis», возвращались домой к девяти вечера. Люк также был погружен в работу, несмотря на праздничные дни. Казалось, они ведут обычный образ жизни, в особенности Матуа, который выглядел спокойным и собранным. Глядя на него, сложно было подумать, что он имеет отношение к исчезновению Полины, и Майкл уже начал сомневаться на этот счет. Романа же не покидало ощущение, будто Матуа, прекрасно осознавая, что за ним могут следить, разыгрывает перед «наблюдателями» благопристойную пьесу, демонстрируя свою непричастность к происходящему.

— Нарочитое спокойствие и чрезмерная уверенность свойственны тем, кто старается что-то скрыть, — говорил он. — Когда человек переигрывает, он тем самым выдает себя. Я уверен, что Матуа знает, где Полина, но нам пытается показать иную картинку.

Тем не менее Люк никак не проявлял себя. Дважды он ужинал с одной дамой, она же ночевала у него в дни свиданий. Поэтому мысль о том, что Полина находится в квартире Люка, отбросили. Не стал бы он так нагло приводить любовницу в дом, где держит пленницей бывшую жену. На четвертый день после исчезновения Полины Люк обедал с Конрадом и Микки. Они о чем-то оживленно беседовали и громко смеялись. Майкл пришел в ярость, просматривая фотоотчет этой встречи, сделанный Эрмелин. На мгновение он потерял самообладание, громко выругавшись. Злость его была направлена на Микки, который сбежал из Лондона, оставив Монику в полном недоумении. Она пыталась дозвониться до него, но тщетно, устраивала истерики матери и отчиму, которых Майкл посвятил в происходящее и посоветовал пока ничего ей не объяснять. Зная характер Моники, мягкой и беззащитной на первый взгляд, но весьма решительной, когда того требовали обстоятельства, он мог предугадать, что она приедет в Париж, отыщет Микки и устроит такой грандиозный скандал, после которого не только сам мистер Горн, но и его дружки уйдут в тень далеко и надолго. Они и без того вели себя весьма осторожно, однако, если Моника случайно выдаст Майкла, ругаясь с Микки, и вовсе станут «невидимыми».

В Новый год Люк исчез на весь день, вызвав обеспокоенность в их маленьком «штабе». Помощники Сафонова наблюдали, как он сел в машину, и следовали за ним до небольшого аэропорта, находящегося в десяти километрах от Парижа. Роман понял, что здесь Матуа их переиграл. Хотя узнать маршрут его полета будет несложно, они потеряют много времени на это. К тому же информация о его передвижениях по воздуху может оказаться бесполезной и не приведет к Полине.

Люк вернулся в Париж вечером, Роман лично наблюдал за тем, как он выходит из машины, и удивился его слишком хорошему настроению. Лицо Люка светилось радостью и глубоким удовлетворением, глаза победоносно горели, что было заметно даже на расстоянии. Поздно вечером он отправился на новогоднюю вечернику, которую устроил его партнер по бизнесу, вернулся домой лишь на следующее утро около девяти. Конрад и Микки всю ночь развлекались с девочками в «Тота» и, видимо, прекрасно провели время, так как Эрмелин сказала, что они едва волокли ноги к машине, когда вышли из этого заведения.

Зато Майкл, Роман и остальные встретили Новый год в ужасном состоянии духа. Измученные неизвестностью, постоянным наблюдением за людьми, которые ничем не выдавали свою причастность к исчезновению Полины, они крепко напились в номере «Риц», а после страдали головными болями. Бедняга Зина весь первый день нового года пролежала на коврике возле унитаза, прося Тоню ее убить, если она когда-нибудь еще впредь прикоснется к алкоголю. Тоня не пила в праздничную ночь и была рада тому, что является единственным трезвым человеком в компании, которая в пьяном угаре совершенно растерялась и не знала, что делать дальше. Она видела, как страдает Сафонов, и понимала, что ничем не может утешить его. И глядя в его глаза, Тоня вдруг осознала, что он готовится к самому страшному. К подобным выводам, похоже, пришел и Майкл; он замкнулся в себе, стал мрачным и раздражительным. Лишь один Мануэль на одиннадцатый день исчезновения Полины осмелился произнести вслух то, о чем все думали, но боялись сказать.

— Он убил ее? — спросил он, обращаясь к мужчинам.

Все присутствующие в комнате молчали. Зина вдруг рассвирепела:

— Когда увидим ее труп, тогда и поймем, что он убил ее. До этого момента она жива. И точка.

Роман отвлекся на телефонный звонок.

— Эрмелин, — тихо сказал он, обращаясь к Майклу, и нажал кнопку громкой связи.

— Наш парень летит в Шоле, как и в прошлый раз. Бийо, — обратилась Эрмелин к Мануэлю, зная, что ее все слушают, — предупреди своих дружков, чтобы встречали объект.

Спустя два часа Мануэль расстроенно сообщил, что Люк, прилетев в аэропорт Ле-Понтро, пересел в вертолет. Его ребята, разумеется, не ожидали подобного маневра, предполагая, что он продолжит путь на машине, поэтому упустили Люка.

— Все, — Майкл хлопнул себя по коленям и поднялся. — Ждем его возвращения, после прижимаем к стенке. Хватит ждать. Ману, подготовь группу, которая будет с ним… — Он облизал губы и продолжил: —…с ним работать. Плевать, как ты получишь эту информацию, но я хочу знать, известно ли Люку, где находится моя сестра. Не дай бог, с ней что-то случилось и это его рук дело, убью лично.

— Давно пора, — проворчал Мануэль и удовлетворенно посмотрел на Сафонова, который, подойдя к Майклу, слегка дотронулся до его плеча.

— Ничего не говори, — попросил Майкл Романа и прикрыл лицо, пряча слезы.