Глава 11

На несколько минут в номере воцарилась гнетущая тишина. Тоня бесшумно прошлась по мягкому ковру и присела в кресло. Она старательно отводила взгляд от Полины и не смотрела в сторону дона Хавьера. Полина заметила, что у Тони дрожат руки, и удивилась столь острому волнению, которому не видела причины. Она взяла бутылку с водой и стакан, подала Тоне, без слов намекая на то, что ей нужно успокоиться.

Дон Хавьер, как и сама Полина, выглядел очень спокойным. Он снял пальто и передал его одному из охранников, который остался стоять у двери в роли вешалки, берегущей одежду своего хозяина. Второй охранник, такой же высокий, как и первый, но более симпатичный, с приятным овалом лица и чувственными губами, ненавязчиво «прогулялся» по гостиной, заглянул в спальню, после подошел к окну и посмотрел на улицу. Полина подумала о Романе, который своевременно исчез, желая оставить их с Тоней наедине, и улыбнулась. Наверно, эти двое, сопровождающие Хавьера, и были ее преследователями, или же подобную роль старик поручил другим ребятам. В любом случае те, кто следил за ней, явно выполняли задание дона Хавьера, не зря он заявился в отель без звонка, уверенный, что именно в этом месте найдет мадам Матуа.

— Что предложить вам? — Полина вежливо обратилась к нему, направляясь к бару.

— Здесь большой выбор? — Дон Хавьер расстегнул пиджак и устроился в кресле напротив Тони, которая все еще боялась поднять на него взгляд и рассматривала стеклянный столик, находящийся между ними.

Полина усмехнулась тому, насколько удобно ощущает себя Хавьер. Уверенные движения, твердый взгляд и снисходительная улыбка на губах — все это раздражало, так как Полина хотела, чтобы подобная сила исходила от нее, ведь именно Хавьер выступал в роли просителя, никак не она. Но старик умело обернул ситуацию в свою пользу, заставляя Полину чувствовать себя неуютно.

— Коньяк, виски, бренди, — перечислила она напитки, стоя у небольшого шкафчика-бара.

— Буду пить то же, что и вы, — улыбнулся Хавьер.

— Тогда виски.

Полина подала старику стакан, свой поставила на столик и присела на диван. Дон Хавьер задумчиво пригубил напиток, бросил на Тоню взгляд, полный жалости, что очень не понравилось Полине, и, положив ногу на ногу, начал рисовать носком туфли круги в воздухе.

— Прежде чем мы начнем, — медленно произнес он, сверля единственным глазом лицо Полины, — хочу быть уверенным в том, что вы выполните свою часть сделки.

— Все зависит от информации, которую вы предоставите, — уклончиво ответила она и вдруг поняла, что Хавьер использует не французский язык, на котором они обычно разговаривали, а английский, видимо, для того, чтобы и Тоня понимала содержание беседы.

— Вы обещали, что оставите меня с Ниной в покое, если я буду честен с вами. Поэтому не играйте словами. Взрослые люди несут ответственность за свои слова и следуют обязательствам. Иначе договоренности не имеют смысла и мое присутствие здесь напрасно.

— Все в силе.

Полина злобно посмотрела на него, перевела взгляд на Тоню, которая уже не выглядела испуганной. В лице девушки появилось смирение, которое заставило Полину побледнеть от страха. Возникло ощущение, что сейчас в этой комнате произойдет нечто, что навсегда изменит их жизни. Во всяком случае, подобная предопределенность, предчувствие неминуемой гибели читались в глазах Тони, которая вдруг улыбнулась, словно приняла правила игры, где ей отведена роль проигравшей, и внимательно посмотрела на дона Хавьера. Тот ответил таким же взглядом, допил виски и повернулся к Полине.

— С вашего позволения, я расскажу вам историю жизни моего близкого друга, — сказал он, удобно устроился в кресле и постучал рукой по мягкому подлокотнику, словно настраиваясь на нужный темп беседы. — Итак, жил-был мужчина, образованный, привлекательный и очень интересный во всех отношениях. Этакий любимец судьбы, родившийся в богатой семье и получивший от жизни то, о чем другие могут только мечтать.

— Я… — недоуменно протянула Полина, но Хавьер поднял палец, заставляя ее замолчать.

— Терпение, дорогая. И вам все станет понятным.

Полина сложила руки на коленях и легким кивком головы дала понять, что готова слушать не перебивая.

— Женщины обожали моего друга, но ни одна так и не смогла покорить его сердце. И все же, как и любой человек, он хотел любви, искал ее, но не находил. Казалось, он останется одиночкой, что, по моему мнению, было бы идеальным вариантом, ибо некоторые люди не созданы для отношений. Как я, например. Но, к несчастью, он встретил ту, которая сумела одним лишь взглядом зажечь в нем страсть. Она была красива, умна и могла вскружить голову любому мужчине. Естественно, он поддался влечению, которое впоследствии сломало его, — Хавьер замолчал на мгновение, улыбнулся Полине, которая, не отрывая от него глаз, потянулась за стаканом виски, и продолжил: — Он сделал все, чтобы привлечь внимание этой женщины, ему даже удалось жениться на ней, — тихо и презрительно рассмеялся старик. — Однако, получив ее тело, он так и не смог добраться до души. Ослепленный любовью, мой друг думал, что его возлюбленная испытывает к нему те же чувства, что и он. Он горько ошибался. Она, будучи его женой, принимала любовь и щедрость, но всегда была где-то далеко. Ей оказалось мало его обожания и трепетного отношения, она хотела большего, страсти, искр, и искала это в других мужчинах. Когда он узнал, что жена изменяет, едва не умер от ярости и унижения. Первой мыслю было убить ее, коварную лгунью, но страх потерять любовь всей своей жизни заставил проглотить этот унизительный плевок. Он простил ее, так и не сказав о том, что ему обо всем известно. Жаль, но та связь оказалась далеко не последней. Много раз она предавала его, и с каждой ее изменой мой друг все больше терял веру в себя, как в мужчину. Гадкая ситуация, — сквозь зубы процедил Хавьер. — Нужно было бросить ее и уйти, но он не смог, потому что любил. И любовь эта стала наваждением, ядом, который стремительно разрушал его душу.

Полина нервно дернулась в кресле, едва не пролив виски себе на платье. Будучи впечатлительной и обладая хорошим воображением, она быстро провела аналогию между другом и его любимой женщиной, о которых говорил Хавьер, и своим браком с Люком. История была похожа, разница была лишь в том, что Люк никогда не догадывался о ее изменах. Единственным любовником Полины, о котором стало известно мужу, являлся Сафонов. Скрыть его имя было невозможно, ибо именно к нему она ушла от Люка, предварительно объявив, что подает на развод. Рассказ дона Хавьера о мужчине, столь бездумно влюбленного в недостойную женщину, заставлял ее нервничать и испытывать вину. В словах старика она услышала осуждение и, как провинившаяся девица, покраснела.

— Ближе к делу. — Голос Полины прозвучал хрипло, и она прокашлялась.

— Он изменился и озлобился, — продолжил Хавьер, словно не услышав ее. — Я удивлялся, отмечая, как быстро меняется его сознание. Ранее он был веселым, разумным мужчиной, теперь же превратился в чудовище, ослепленное ненавистью. Болезненная страсть к особе, не заслуживающей столь сильной и бескорыстной любви, сделала его другим. Все стало еще хуже, когда она ушла от него к любовнику. Любовник, кстати, бросил ее, но она быстро нашла себе новое увлечение. И тогда он решил мстить. Его измученное предательством и пренебрежением сердце разбилось на мелкие осколки, а уязвленное самолюбие подсказало единственный выход из ситуации — свершить возмездие, которого заслуживала бывшая жена. Он все еще любил ее, но ненавидел еще больше и желал ударить в самое уязвимое место, чтобы она потеряла смысл жизни, а после, поверженная, сломленная, умоляла его о прощении. Так он сначала избавился от ее любовника, после убил одного брата и забрал компанию у другого.

— Да как вы смеете?! — Полина вскочила, метнулась к Хавьеру, но была остановлена охранником-вешалкой, который схватил ее за плечо и усадил обратно в кресло.

— Будьте уверены, дорогая, — Хавьер наклонился вперед и окинул ее холодным взглядом, — Люк заберет у вас все. Отца Нины, которого вы, наверное, любили, и вашего брата он уже отобрал. Настанет черед Майкла, родных и друзей — все уйдет прахом. Даже ее, — он указал на Тоню, — самую близкую подругу, которая помогла нам избавиться от вашего любовника и передала мне Нину, Люк тоже не пощадит. О! Как изменилось ваше лицо! — рассмеялся Хавьер, увидев в глазах Полины страх и непонимание. — Страшно доверять и любить тех, кто предает в итоге? Теперь вы понимаете весь ужас и боль этой истории.

— Прекратите, — вдруг рассмеялась Полина и бросила гневный взгляд в сторону охранника, который снова помешал ей подняться, когда она попыталась. — Принеси виски, если не разрешаешь встать, — со злобой произнесла она, и мужчина, как ни странно, послушался, подав бутылку. — Считаете, я должна верить в то, что мой бывший муж несет ответственность за все несчастья, которые случились со мной и моей семьей? Люк, утешающий меня после смерти Алекса и предлагающий свою помощь, на самом деле приказал его убить?

— Не только Алекса, но и его любовницу, — уточнил дон Хавьер, с удовольствием наблюдая, как дрожит рука Полины, в которой она держала стакан с виски. — А после сестру любовницы. Микки, кстати, убил их. Он — большой специалист в подобных вопросах, как и Конрад, который посадил вашего любовника Литвина в самолет, предварительно одурманив его наркотическим газом, а затем взорвал над Атлантикой. За это можете благодарить Тони, которая обратилась за помощью к Конраду. Конечно, она спасала свою лучшую подругу, ведь перед ней стояла дилемма, чью жизнь предпочесть — вашу или Литвина. И разумеется, она выбрала не его. Ошиблась, бедная девочка, за что сейчас и понесет наказание. Вы же никогда не поймете истинного значения ее поступка.

— Не смейтесь надо мной! — воскликнула Полина и посмотрела на подругу, которая молчала, нервно покусывая губы. — Тоня! Скажи мне, что это неправда! — по-русски крикнула она.

Глаза девушки наполнились слезами, но она не произнесла ни слова. Полина приложила руки ко рту и протяжно вздохнула.

— Нет, — прошептала она, — этого не может быть. Люк не так жесток, каким вы пытаетесь его представить. Ваши слова — глупые сказки с целью запутать меня, заставить видеть врагов в тех, кто был мне дорог и кого я люблю. А он, черт подери, был мне дорог, несмотря ни на что!

— Дорогих сердцу людей не обманывают и не унижают изменами.

— Зачем вы говорите мне все это? — спросила Полина, с отчаянием посмотрев на Хавьера.

— Напомню, что это было условием нашего договора, — спокойно ответил тот. — Я рассказываю правду, вы — навсегда забываете обо мне и Нине.

— Но вы же сейчас предали своего друга.

— Истина не есть предательство, — Хавьер поднялся, обошел стол и остановился возле Полины. — К тому же рано или поздно вы пришли бы к подобным выводам. В особенности если учесть, что ваш друг Роман, — он сделал акцент на слове «друг», — очень близко подошел к Конраду и Микаэлю. Еще немного, и он вышел бы на Люка. Так что я никого не предавал, лишь ускорил события.

— Как получилось, что вы владеете подобной информацией? Вы ведь давно уехали из Европы…

— Вы плохо слушали меня, дорогая. Я рассказывал вам историю моего друга, у которого от меня нет тайн.

— Но мы же никогда не встречались с вами, — озабоченно произнесла Полина. — Люк не говорил о своем друге Хавьере. Нет, если бы вы действительно были близки, он непременно познакомил бы нас. Но я узнала вас случайно, только тогда, когда вы похитили Нину. А теперь оказывается, что вы много лет дружили.

— Вы снова ищете лазейку, только бы убежать от правды. Что вы знаете о своем муже? Пардон, бывшем муже. Ничего, — Хавьер щелкнул пальцами. — Вы занимались лишь собой, никогда не уделяя внимания Люку, хотя должны были, раз приняли предложение стать его женой. Что он ел по утрам, какую музыку слушал, как проводил вечера, когда вы кувыркались в постели со своими любовниками, любит ли он апельсиновый сок и сколько лет его матери? Простые вопросы, на которые ответила бы любая жена, только не вы. Наверняка вы даже не скажете сейчас, какого цвета у него глаза. Люк так и остался для вас непознанной территорией. А теперь спросите себя, заслуживаете ли вы к себе хорошего отношения? Всего доброго, мадам Матуа.

Он подошел к охраннику, который помог ему надеть пальто, застегнул пуговицы, но снова вернулся к креслу, где сидела Полина.

— Я, как и вы, выполняю обещанное, — сказала она, понимая, для чего он подошел к ней. — Уходите.

— Прежде я дам вам маленький совет, — Хавьер дотронулся до плеча Полины. — Когда встретитесь с Люком, сделайте все, что он пожелает. Если вам дорога ваша семья, не распаляйте его гнев еще больше.

Она проследила, как он вышел из номера в сопровождении мужчин. После снова налила себе виски, сделала несколько глотков и, поджав ноги к груди, уперлась лбом в коленки. Полина долго молчала, обдумывая слова старика, затем подняла голову и посмотрела на Тоню, вжавшуюся в спинку кресла и хранившую молчание.

— Говори, — велела она.

Девушка взволнованно зашевелилась, облизала губы и, резко приложив руки к лицу, разрыдалась.

— Вот дерьмо! — вырвалось у Полины, она вскочила с кресла и в ярости пробежалась по комнате. — Значит, он не солгал на твой счет?! Прекрати реветь! — подскочила она к подруге и затрясла ее за плечи. — Я тебя слушаю, — уже спокойным тоном произнесла она и присела рядом.

— Когда тебя похитили, — срывающимся от рыданий голосом произнесла Тоня, — ко мне пришел Хавьер и сказал, что я могу спасти тебя только одним способом, отдав ему Нину. Он обожал девочку…

— Долой сантименты! — повысила голос Полина.

— Я знала, что даже если обманом выкраду ребенка, Филипп, ее отец, всегда будет искать дочь. К тому же Хавьер намекнул на то, что подобный исход событий его не устроит. Ему нужен был мертвый Литвин, только в этом случае он обещал сохранить тебе жизнь.

— Боже мой, — прошептала Полина, зажав рот ладошкой.

— И тогда я пришла к Конраду, потому что он был единственным, кто мог выполнить это… — Тоня замялась, пытаясь подыскать нужное слово, — кто мог помочь мне. Он попросил десять миллионов за услугу, и я согласилась. Когда Литвин, в сопровождении Сафета и Нины, ехали в аэропорт, в салон машины подали газ, который усыпил их. Конрад передал мне девочку, Филиппу и Сафету что-то вкололи и перенесли в самолет. Я отдала Хавьеру еще спящую Нину, и через несколько часов тебя отпустили.

Тоня попыталась дотронуться до руки Полины, но та не позволила, поднялась и отошла в сторону.

— Продолжай, — сказал она. — Это ведь не конец истории.

— Конрад не взял деньги. — Из голоса Тони исчезло волнение, он стал ровным, словно она смирилась с тем, что утратила доверие подруги, и не боится последствий. — Сказал, что есть другие способы оплатить услугу, которую он мне оказал.

— Конни потребовал базы? — усмехнулась Полина.

— Да, — кивнула Тоня. — Я отдала ему всю информацию, касающуюся деятельности «VIP-life». Имена клиентов и посредников, а также их контакты, список сотрудников, отчет по бухгалтерии. Он хотел знать все об организации компании и ее функционировании.

— То есть, когда мы искали человека, который предал нас, ты сидела рядом и улыбалась?

— Мне было нелегко! — попыталась защищаться Тоня. — Конрад угрожал, что, если я не пойду на сделку с ним, он причинит тебе такую же боль, как и мне, когда его люди насиловали меня в подвале. Я защищала тебя!

— Играя жизнями других людей и предавая тех, кто тебя любит?! Не слишком ли много ты на себя берешь? О господи! — Полина обхватила руками голову и простонала: — Ты убила его. Не Конрад или Хавьер, а ты отправила Филиппа на смерть. А Майкл? Ты разрушила то, что он и Алекс строили многие годы. — Она тихо заплакала. — Мой Алекс. Как же так?

— Я умоляю тебя… — Тоня попыталась обнять ее, но Полина толкнула ее в грудь.

— Не приближайся, — угрожающе проговорила она. — И не провоцируй меня.

— Ударишь? — вдруг озлобилась Тоня. — Ну, давай! Я думала, что поступаю верно, и сейчас так считаю. Если бы сегодня Хавьер пришел ко мне с тем же предложением, я сделала бы то же, что и тогда. Не задумываясь, убила бы любого, только бы спасти твою жизнь.

— Когда Майкл узнает об этом… — начала Полина, но остановилась, увидев насмешку, промелькнувшую в глазах Тони.

— Что? — спросила она. — Прогонит меня, как собираешься сделать ты? Я не боюсь одиночества, Полина. И мне не страшно будет уйти от вас. Тяжело, но не страшно. Знаю, что совершила много ошибок, но не жалею, поэтому больше не буду оправдываться перед тобой. Посчитаешь нужным, поймешь. Нет — твое право. — Подбородок ее задрожал, она прикусила губу, чтобы не дать рыданиям вырваться наружу, и быстро смахнула слезу, покатившуюся по щеке. — Мне кажется, что человек, который любит, пойдет на все, чтобы сохранить жизнь своих любимых. Если испугается, то и любви как таковой не было.

Полина скривилась от боли, услышав эти слова.

— Убирайся, — выдавила она из себя, указав рукой на дверь.

Тоня взяла свое пальто, сумку, лежащую на банкетке у входа, и, не оборачиваясь, вышла из номера. Полина схватила телефон, намереваясь позвонить Роману, но слезы горячей пеленой застлали глаза, и она не видела экрана, чтобы найти его номер в списке контактов. Аккуратно положив мобильный на столик у дивана, она присела на пол и расплакалась.

Полина не понимала, что творится у нее в душе. Внутри все горело огнем и грозило взорваться. Не хватало воздуха, кружилась голова. Тогда она решила выйти на улицу и медленно поплелась к двери, чувствуя, что деревянные ноги не желают идти. Затем вспомнила, что не одета для зимней прогулки, вернулась за пальто и, набросив его на плечи, вышла в коридор.