Глава 13
Тидженс

Бенедикту Камбербэтчу было ясно, что один из факторов, поспособствовавших его успеху, – то, что его считают представителем относительно привилегированного класса и, соответственно, часто приглашают на роли подобного типа.

– Я вырос в привилегированном мире, – рассказывал Камбербэтч Radio Times в декабре 2011 года. – В Англии актер-аристократ просто не может избежать «классовых» ролей. Я довольно рано понял, что, хотя и не пытаюсь построить на этом всю карьеру, мне часто попадаются роли слегка асексуальных интеллектуалов-социопатов.

Актер гордился своими достижениями, но, тем не менее, настаивал, что типажность – это в долгосрочной перспективе угроза и ловушка для карьеры.

– Чем дальше вы можете отойти от самого себя в роли, тем сложнее работать. Но выходить за пределы зоны комфорта – это так весело.

Камбербэтчу очень трудно оказалось избавиться от ярлыка «аристократа». После обучения в закрытых школах он еще и приобрел аристократичный акцент, и для того чтобы сделать его не таким заметным, пришлось немало поработать.

– Мой голос слишком аристократичный, – однажды пожаловался актер. – Но мои родители вовсе не аристократы.

Многие ранние роли, благодаря которым он добился первой известности, лишь подкрепляли его имидж аристократа; поначалу Камбербэтч относился к этому спокойно.

– Я был самодовольным хреном в «Путешествии на край земли», я был самодовольным хреном в «Попасть в десятку», – посмеивался актер в 2007 году, – и, кто знает, может быть, такие роли и есть моя судьба? Не могу отрицать, что у меня достаточно знаний для них. В конце концов, я учился в Хэрроу».

Позже, впрочем, этот стереотип начал его раздражать. Камбербэтч не хотел быть ни вечно самодовольным, ни «актером одной роли».

– Именно этому я постоянно и сопротивляюсь, – говорил он, – я постоянно пытаюсь изменить класс, период и восприятие.

Если его брали не на роль аристократа, то это был кто-то умный или творческий: всякие ученые, математики, художники. К каждой роли актер тщательно готовился.

– Мне кажется, что выглядеть так, словно ты сам способен до всего этого додуматься, – очень лестно. Но это всего лишь трюк. На самом деле ты – актер, который перед съемками отчаянно перерывал книги, которые не дочитал во время годичного перерыва.

Куда ему действительно не хотелось попасть, так это в «культурный мир для финансово обеспеченных людей».

– Я не хочу, чтобы на мои спектакли ходили только сыновья и дочери депутатов-тори. Меня интересует искусство для всех.

Камбербэтч выступал против предложенного коалиционным правительством сокращения финансирования искусства.

– Люди будут шокированы, когда поймут, насколько сократится их культурная программа. Искусство обеспечивает солидные доходы и занятость и поддерживает национальный престиж.

Камбербэтч учился в закрытой школе, так что его участие в вечных дебатах о британской классовой системе было лишь вопросом времени. Может такое быть, что после возможного сокращения финансирования искусств актерство станет уделом только людей из богатых семей? Поразительно, но в двадцать первом веке многие самые выдающиеся и востребованные британские актеры оказались выпускниками закрытых школ. Выпускник Итона Эдди Редмейн учился вместе с принцем Уильямом. Доминик Уэст, другой выпускник Итона – с премьер-министром Дэвидом Кэмероном. Кроме них, есть еще Том Хиддлстон, Дэмиан Льюис (оба тоже из Итона), и список можно продолжать и продолжать.

У Камбербэтча тоже было небольшое преимущество над другими: и отец, и мать у него – успешные актеры. Но какие же возможности есть у актеров, у которых нет ни богатства, ни привилегированного образования, ни семейных связей? Многим из них очень трудно заработать себе на жизнь. По оценкам Equity, актерского профсоюза, без работы в любой произвольно выбранный момент сидят две трети актеров. Как в такой ненадежной профессии выжить людям, у которых мало или вообще нет денег?

Роб Джеймс-Колльер, слуга Томас из «Аббатства Даунтон», подлил масла в огонь дебатов о классовости в актерской профессии. Актер из Стокпорта рассказал Radio Times в марте 2012 года, что у него не было никакого «аристократического» образования, и что закрепиться в профессиональном актерском мире без денежной поддержки очень сложно.

– Нужно работать целый год без денег. Как такое можно финансировать?

Это похоже на ситуацию со стажировками в любой другой профессии: если за них не платят, то доступны они будут только людям из богатых семей. Прежде чем получить роль в «Коронейшн-стрит», Джеймс-Колльер работал на фабрике и разнорабочим.

– Вам приходится работать на ужасных должностях, но это лишь делает вас еще более целеустремленным. Если бы я жил в комфортных условиях, то у меня не было бы такой страсти и драйва. Когда вы все же добиваетесь успеха, то по-настоящему его цените, потому что помните, чем приходилось заниматься до этого.

Луиза Брили, которая сыграла в «Шерлоке» патологоанатома Молли Хупер, по-прежнему совмещала актерскую работу с журналистикой и продюсированием телепередач. В искусстве и СМИ, считает она, у людей из богатых семей есть заметное преимущество.

– Небогатым ребятам пробиться становится все сложнее, потому что вы должны бесплатно работать на бесконечных стажировках. Если кто-то вас при этом не финансирует, это нереально. В общем, голоса рабочего класса мы будем слышать все реже и реже – даже реже, чем сейчас.

Да, тогда действительно казалось, что, не считая мыльных опер вроде «Эммердейл», «Коронейшн-стрит» и «Жители Ист-Энда», популярные драмы о жизни «синих воротничков» практически исчезли с телевидения. Гарет Маклин из Radio Times даже задавал вопрос, появятся ли когда-нибудь современные сериалы о рабочем классе Великобритании, какими были «Ауфидерзейн, дорогой», «Конец рабочего дня» или «Ребята из Блэкстаффа». «Где сейчас все эти сериалы? – писал Маклин. – Сейчас мы видим жизнь рабочего класса по телевизору, только когда репортеры приходят к людям домой на шоу вроде «Икс-фактор» или «Британия ищет таланты».

Но Камбербэтч возражал против заявлений, что в актерском цехе есть какая-либо «элита из частных школ». Себя он называл «несомненным представителем среднего класса».

– Люди пытаются выстроить систему, – сказал он Mail on Sunday в мае 2013 года, – потому что Том Хиддлстон, Эдди Редмейн, Дэмиан Льюис и я учились в частных школах. Но Джеймс Макэвой, Майкл Фассбендер и Том Харди в частных школах не учились, при этом они столь же талантливы. Не нужно настолько все упрощать.

Если вы стали знамениты и богаты, то жаловаться вам как-то не пристало, а если вы еще и изначально были небедны, это еще хуже. Камбербэтч понимал, что в обсуждении вопросов актерского происхождения у него никаких шансов нет:

– Если ты жалуешься, то тебя считают высокомерным и неблагодарным, а если радуешься – самовлюбленным и избалованным.

На первый взгляд пятисерийный телефильм «Конец парада» практически не изменил ничего в образе Камбербэтча как одного из лучших актеров на роли людей среднего класса и высшего общества. Действие происходит в эдуардовской Англии незадолго до начала Первой мировой войны; он играл правительственного статистика по имени Кристофер Тидженс, а Ребекка Холл – его жену, светскую львицу Сильвию. Когда у Сильвии завязывается роман на стороне, Тидженс влюбляется в свободолюбивую суфражистку по имени Валентина Уонноп, которую играет австралийка Аделаида Клеменс. Сценарий, основанный на серии из четырех романов Форда Мэдокса Форда, изданных в 20-х годах, написал сэр Том Стоппард – это была его первая за почти 30 лет работа для телевидения.

Камбербэтч чувствовал особую связь с Кристофером Тидженсом, нескладным и не любящим демонстрировать эмоции уроженцем Йоркшира, чью тихую верность, интеллектуальность и патриотизм он нашел по-настоящему героическими и вдохновляющими.

– Это не просто еще один богач из фильма про старину, – говорил он. – Мне невероятно симпатичен Кристофер – больше, чем практически любой другой персонаж из тех, что доводилось играть. Мне нравится его неравнодушие, чувство долга и добродетели, интеллектуальность пред лицом лицемерной, эгоистичной посредственности и его любовь к стране. Вот почему я люблю этого толстого, мешковатого, долговязого болвана.

Позже он рассказал, что визуальный образ персонажа («очень умный, но придурковатый шут») был вдохновлен Борисом Джонсоном, мэром Лондона, который постоянно допускал в речах нелепые ошибки; некоторые его за это обожали, другие – вовсе нет. Чтобы подготовиться к роли, актеру пришлось набрать немалый вес.

– Я ел что попало, пил спиртное, не задумываясь… было много пива, вина, картошки фри, потрясающих прожаренных стейков и гуляшей.

Но ему посоветовали не слишком увлекаться «борисизмами».

– Мне в конце концов сказали перестать толстеть, потому что им нужен был красавчик. Он должен выглядеть сексуально привлекательным – иначе как в него влюбилась бы такая прекрасная женщина, как Валентина?

Взаимодействие между ней и Кристофером на экране действительно вышло напряженным.

– Он вдохновляет и подавляет – в лучшем смысле слова, – восторгалась Аделаида Клеменс партнером по съемкам. – Мы подпитывали любопытство друг друга. Он так хорошо контролирует свое мастерство.

Тидженс обладал таким же ледяным остроумием, как и камбербэтчевский Шерлок Холмс, но его мышление было более взвешенным и солидным. Кристофер Тидженс не приходил к быстрым выводам, но, тем не менее, казалось, что его мудрость – врожденная. Он был персонажем тетралогии романов, которые мало кто читал, но эта неизвестность оказалась для Камбербэтча достоинством. Актер считал эту роль «чистым холстом», возможностью по-настоящему выразить себя. Кроме того, он поклялся какое-то время избегать персонажей-британцев из высшего общества, потому что очень боялся, что его начнут воспринимать как актера одного типажа. Но роль Тидженса оказалась слишком большим искушением, и он принял вызов.

«Конец парада» уже однажды экранизировали: это был один из первых сериалов, снятых для второго телеканала BBC. Он вышел на экраны в декабре 1964 года; Тидженса играл Рональд Хайнс, а Валентину – молодая Джуди Денч. В 2003 году вышел радиоспектакль на BBC 3, где Тидженса сыграл Том Гудмен-Хилл. О планах по новой экранизации официально объявили в сентябре 2011 года, примерно за год до премьеры. «Конец парада» тут же начали сравнивать с «Аббатством Даунтон», вышедшим на ITV в 2010 году и ставшим одним из самых хитовых сериалов телекомпании за последние годы. Если смотреть поверхностно, два сериала действительно в чем-то похожи. Действие в обоих происходит примерно в одно и то же время – перед Первой мировой войной и во время нее, – к тому же в обоих отражено социальное напряжение, окружавшее английскую аристократию.

Продюсеры «Конца парада» настаивали, что любое сходство – поверхностное и случайное, учитывая, что идея сериала зародилась еще до того, как «Аббатство Даунтон» вышло на экраны.

– Честно скажу, – сказал исполнительный продюсер Дэмьен Тиммер, – что мы начали работу еще до того, как услышали про «Аббатство Даунтон».

– Если действие двух произведений происходит в один временной период, – поддержал его Бен Стивенсон, глава Департамента драмы на BBC, где одновременно еще и готовили экранизацию романа Себастьяна Фолкса «Пение птиц», тоже посвященного Первой мировой войне, – это не значит, что они одинаковые.

Сэр Том Стоппард завершил сценарий «Конца парада» в 2009 году, за год до премьеры «Аббатства Даунтон». Стоппард хорошо понимал, почему эдуардовский период так привлекает зрителей, живущих век спустя.

– Это последний период социальной истории верхней половины английской классовой системы. В случае с 1914 годом (началом Первой мировой войны) возникает ощущение того, что перевернута важная страница, которую уже никогда не откроют снова.

В «Конце парада» рассматриваются многие темы, важные и для двадцать первого века: послевоенные травмы, военные неврозы, воспоминания о тех, кто погиб.

Форд Мэдокс Форд, автор оригинальных романов, и сам воевал в Первую мировую. Он родился в 1873 году в Суррее под именем Форд Герман Хюффер (его отец был немцем), но после Первой мировой войны сменил фамилию, потому что считал, что она кажется слишком немецкой. Четыре романа, написанные им с 1924 по 1928 год и описывающие период с 1912-го по начало 20-х (позже их очень любили Энтони Берджесс и Грэм Грин), нелегко поддаются визуальной адаптации. Они были модернистскими, почти экспериментальными, так что многие темы напрямую перенести на экран не получилось бы.

– Проблема в том, что в романе происходит много всего интересного, – добавил Том Стоппард, – но при этом в нем нет ни драматического импульса, ни даже физической основы как таковой.

Стоппард признался, что его познания в написании сценариев для телевидения немного устарели. В последний раз он писал для телевидения в 1984 году – «Квадратуру круга» для BBC.

– Я написал «Конец парада» примерно в таком же духе, как пишу пьесы для сцены.

Главная причина, по которой выход «Конца парада» на экраны задержался, – финансовая. Из-за звездного состава, включавшего в себя Анну-Марию Дафф, Миранду Ричардсон и Руперта Эверетта, а также старых друзей и коллег Камбербэтча – Роджера Аллама, Ребекку Холл и Патрика Кеннеди, – проекту понадобилось зарубежное финансирование. В сериале было более 100 ролей со словами и почти 150 разных мест для натурных съемок (от Йоркшира до Бельгии): это огромное число для пятисерийного фильма. В конце концов финансировать сериал вместе с BBC взялась HBO – американская кабельная компания, где идут, в частности, «Клан Сопрано», «Клиент всегда мертв», «Прослушка» и «Поумерь энтузиазм». Общий бюджет составил 12 миллионов фунтов – это был самый дорогой драматический сериал в истории BBC 2.

Камбербэтчу формально предложили роль Тидженса в начале 2011 года; съемки начались в конце лета. Один эпизод снимали в Бельгии, в Ипре, где шли одни из самых ожесточенных войн Первой мировой войны.

– Когда я спустился в окоп и надел оловянный шлем, – вспоминал Камбербэтч, – я понял, что стою практически в могиле. Наверху все взрывается, высунешься за край – умрешь. Когда на тебе оловянный окопный шлем, неба почти не видно. Даже передвигаться было трудно, а тут еще и сражаться нужно. Подниматься по лестнице, зная, что наверху по тебе будут стрелять, – это противоречит всем человеческим инстинктам.

Он добавил:

– Я просто не могу себе представить, каково было моим ровесникам сто лет назад. Долг актера – почтить их память, и ты чувствуешь почти патриотическое стремление сыграть все как надо.

Он едва избежал травмы во время съемок в Бельгии. Во время съемок сцены со сном, где персонаж видит взрыв, пиротехника взорвалась прямо ему в лицо.

– Это было ужасно. Меня охватило пламя.

К счастью, все обошлось подпаленными волосами, ресницами и бровями.

С точки зрения двадцать первого века, конечно же, события Первой мировой войны по-прежнему находят отклик в сердцах очень многих людей.

– Мы живем во время, когда идут войны с не менее трагичными последствиями для солдат и их семей, чем тогда, – говорил Камбербэтч. – Мы живем во время политического лицемерия, а по-настоящему хороших людей осталось довольно немного. А Кристофер как раз такой – хороший человек.

«Конец парада» в 2012 году интересен не только своей военной тематикой.

– Люди задают вопросы о том, как мы ведем себя как общество, – сказала режиссер Сюзанна Уайт, – об окружающей среде, деньгах, политиках и системе здравоохранения, и все это есть в «Конце парада». В сериале задаются серьезные вопросы об обществе и о том, как мы себя ведем. Даже любовный треугольник – это вопрос: что получится, если вы вступите в брак не с тем человеком? Мне кажется, очень многие темы будут близки зрителям.

«Конец парада» показали по BBC 2 в конце августа и сентябре 2012 года. За неделю до эфира Бенедикт Камбербэтч попал в новостные передовицы из-за нескольких ремарок, сделанных во время рекламных интервью. Его спросили, можно ли новый сериал назвать «”Аббатством Даунтон” для думающих людей»; он отказался от любых сравнений, потому что они слишком «грубые» и «опасные», но позже (не называя имен) обещал, что пятисерийный фильм не будет «хреновым, легко перевариваемым молочным шоколадом, который едят воскресным вечером… Это будет тяжкий труд, но если вы не бросите его, то он окупится».

Были ли эти слова завуалированной критикой в адрес «Аббатства Даунтон», хита, идущего именно вечером по воскресеньям? Точно сказать нельзя, хотя потом Камбербэтч сказал о своем новом сериале еще и вот что:

– Он забавный, язвительный, но вместе с тем не плоский. Мы не собираемся делать избитых комментариев на тему «Ой, как же это плохо – делить общество на верхи и низы». Все немного сложнее.

Особых новостей в ту неделю не было. Парламент ушел в летний отпуск. Лондонская Олимпиада только что закончилась, Паралимпиада еще не началась. А звездный статус Камбербэтча был куда выше, чем два года назад, так что любые его слова тут же растаскивались на цитаты. Пресса подхватила его ремарки и растиражировала их, вызвав множество комментариев и дебатов. Была ли это осознанная провокация и подколка в адрес конкурентов, или же актер просто высмеял заданный ему вопрос?

Но, с другой стороны, даже если Камбербэтч и имел тогда в виду «Аббатство Даунтон», он был не единственным, кто проводил подобные сравнения.

– Как мне кажется, нужно как-то дать людям понять, что, включив телевизор, они увидят не что-то милое и уютное вроде «Аббатства Даунтон», – сказала Сюзанна Уайт о «Конце парада». – Этот телесериал требователен: если вы отойдете, чтобы сделать себе чаю, то тут же потеряетесь.

«Конец парада», может быть, и требовал концентрации, но, как оказалось, многие зрители были вполне готовы сесть и смотреть внимательно. Сериал шел в пятницу вечером; традиционно по пятницам показывали развлечения, а не драму, но первую серию посмотрело более 3 миллионов зрителей, благодаря чему «Конец парада» тут же стал самой популярной драмой BBC 2 со времен «Рима» (тоже спродюсированного совместно с HBO) в 2005 году. Что еще удивительнее, книги Форда после выхода сериала стали бестселлером, попав в десятку продаж Amazon. Присутствие Бенедикта Камбербэтча, несомненно, стало ключевым фактором успеха сериала; его безмолвные размышления поразили критиков. «Есть в нем что-то от Алана Рикмана, – писали в Guardian. – Одно ленивое движение века, одно движение мышц, и веселье на его лице тут же сменяется глубочайшим презрением».

Все, в общем, согласились, что сравнивать «Конец парада» и «Аббатство Даунтон» бессмысленно, и шумиха утихла, но вскоре, всего через несколько недель снова вернулась. В интервью журналу Reader’s Digest Камбербэтч сказал, что второй сезон «Аббатства Даунтон» хуже первого и «слишком много внимания уделяет сантиментам». Актер назвал его, если верить цитате в журнале, «ужасным, на хрен».

Естественно, репортеры отделов шоу-бизнеса в газетах – и таблоидных, и более серьезных – тут же сели на телефоны и попытались связаться с кем-нибудь из творческого коллектива «Аббатства Даунтон». Под горячую руку попался создатель сериала Джулиан Феллоуз, отлично знавший значение фразы «хороший тираж»:

– Я знаю Бена с детства и очень хорошо к нему отношусь. Я совершенно уверен, что его слова вырвали из контекста, и они не отображают его реального отношения к сериалу. Это все вызвано ростом интереса к телевизионным драмам, так что для нас это хорошие новости.

Камбербэтч подтвердил, что его слова были просто шуткой «для своих».

– Все, кто знают меня, в том числе мои друзья Джулиан Феллоуз и Хью Бонневиль, просто посмеялись, прочитав это.

Камбербэтч продолжил: по его мнению, второй сезон «Аббатства Даунтон» вышел действительно послабее первого.

– Но Джулиан проделал отличную работу – это хороший телевизионный материал для воскресного вечера.

В другом интервью актер чуть ли не застонал, когда его спросили, зачем он ругает сериал.

– У меня там играют семья и друзья. Даже мой отец сыграл в рождественской серии, черт возьми.

Другие цитаты Камбербэтча тоже просочились в масс-медиа. Примерно в это же время он сказал в интервью Radio Times, что ему уже надоело, что его «постоянно обзывают богатым нытиком из частной школы».

– Это все так предсказуемо, так по-нашему, так тупо. Я даже задумался, не переехать ли в Америку. Я не получал в наследство ни земли, ни титулов, ни «новых денег», ни нефтяной вышки.

Слово на букву «А», «Америка», стало тревожным звонком: многие подумали, что он готов переехать в Штаты в любой момент, лишь бы избавиться от ролей английских аристократов.

Но Камбербэтч преувеличил, сказав эти слова с определенной насмешливостью. Кроме того, его уже спрашивали об Америке – еще в 2007 году. Страна очаровала его своей роскошью:

– Ко мне относились как к реальной звезде: лимузины, полеты первым классом. Все было похоже на сон.

Но он не собирался переезжать, и актера очень раздражали предположения прессы, что при первой же возможности он переберется в Голливуд.

– Это немного утомляет, но почему-то считается, что с такими заголовками газеты лучше продаются.

Radio Times – периодическое издание, которое поднимает шумиху практически каждый вторник, когда выходит очередное интервью со звездой. Оно находит какое-нибудь спорное высказывание, пусть даже шуточное, и раздувает его до больших масштабов. Так случилось и с интервью Камбербэтча. Это в лучшем случае была буря в стакане воды, но в середине лета новостей почти не было, так что с этой «бури» началось очередное бурное обсуждение вечной для Великобритании темы – классовой системы.

Пресса отреагировала быстро, хотя больше не возмущенно, а с насмешливым недоумением. Вив Гроскоп (поклонница Камбербэтча) написала в Independent, что его протесты довольно смешны хотя бы потому, что «Бенедикт Тимоти Карлтон Камбербэтч – имя просто исключительной смехотворности. Настолько дурацкое, что ни один писатель бы его не выдумал. Америка не заслуживает жителя с таким именем!» Другие заметили, что стоимость ежегодного обучения в Хэрроу (30 000 фунтов в 2012 году) лишь немного ниже среднегодового заработка британских мужчин, а больше половины британских олимпийских медалистов учились в частных школах.

Обычно сердечный, вежливый и веселый в интервью, Бенедикт Камбербэтч очень злился из-за покушений прессы на его личную жизнь. Актер с удовольствием рекламирует и обсуждает свою работу, но находит непрошеные вторжения в личную жизнь совершенно необязательными и неприятными. В интервью американскому National Public Radio в 2012 году он рассказал о своем недовольстве британской прессой:

– Мы живем в эпоху постоянного поиска себя; началось расследование Левисона, и Руперта Мердока наконец-то привлекли к ответственности за жульнические, жалкие, отвратительные нравы, процветающие в нашей прессе.

Трудности Камбербэтча с посягательствами прессы на его собственную жизнь были относительно малыми, но, тем не менее, знаменитые актеры обычно не говорят о таблоидах так резко. Эти слова лишь подчеркнули двоякое отношение звезды и к национальной, и к международной славе.