Глава 6
Выглядит хорошо.
Поставив радионяню на журнальный столик, Джорджия села на другой конец дивана и наслаждалась видом елки.
Ель казалась элегантной – с маленькими, слегка неуклюжими посылочками, случайными связками прутиков и еловых шишек, она была похожа на настоящую семейную рождественскую елку.
И от этой мысли у Джорджии в горле словно застрял ком. Джошу было так весело развешивать все эти самодельные украшения.
– Ель действительно хороша, – сказала Джорджи тихо. – Она выглядит прекрасно. Спасибо.
Себастьян повернул голову и слегка нахмурился:
– Почему ты благодаришь меня? Ты тоже помогала украшать.
– Мы сделали это для моего сына, ты же знаешь. Твои замечательные игрушки так и остались лежать без дела. Вместо этого елка пестрит разнообразными самодельными изделиями. Ты все еще считаешь, что мне не за что тебя благодарить?
Себастьян на мгновение нахмурился, задумчиво рассматривая елку:
– На самом деле мне даже нравятся эти самодельные украшения, – сказал он уверенно.
– Особенно имбирные елочки и звездочки, – ответила Джорджия, пытаясь внести светлую ноту в разговор. – И не думай, что я не заметила, как ты делал вид, что случайно наталкиваешься на елку, разбивая украшения. Вы с Джошем съели почти все печенья!
Себастьян ухмыльнулся:
– Не понимаю, о чем ты. И если их мало – это твоя вина. Я говорил тебе сделать больше.
Джорджия закатила глаза, лениво откидывая голову на диванную подушку.
– Здесь так уютно, – прошептала она.
– Да. Это моя любимая комната.
Может быть, потому, что в этой комнате они никогда не предавались мечтам о будущем?
Повернувшись к Себастьяну, Джорджия решила сменить тему.
– Итак, какая у нас программа на завтра?
Еще одна ухмылка появилась на его лице. «Смело», – подумал он.
Себастьян положил руку на спинку дивана, устроившись так, чтобы свободно можно было наблюдать за Джорджией.
– Я думаю, это зависит от вас с Джошем. Когда ты собираешься дарить ему подарки? Сейчас или дома?
– Не знаю. Украшение елки так увлекло Джоша! Недавно в детском саду они уже праздновали Рождество, и теперь он знает, что под елкой обязательно должны быть сюрпризы. Думаю, я положу некоторые подарки завтра, чтобы не разочаровывать его.
– Ты не думаешь, что разочарование будет в любом случае – только мы и несколько подарков вместо большого семейного празднества? Не хочешь подождать?
– Ты думаешь, это верное решение?
Себастьян пожал плечами:
– Я не знаю. Но я чувствую себя немного неловко, потому что у меня нет подарков. Боюсь, все будет выглядеть так, как будто мне все равно. Мне действительно нечего ему дарить.
Посмотрев на Себастьяна с нежностью, Джорджия не смогла скрыть своего восхищения его заботой о малыше:
– Себастьян! Ты даришь нам Рождество! Разве этого мало? Мы нарушили твое спокойствие, оторвали от работы, но ты все равно позволил нам здесь остаться. Откровенно говоря, если бы не ты, нас давно могло бы уже не быть в живых. Поэтому я совершенно уверена, что тебе не стоит беспокоиться из-за какой-то пластиковой коробочки, обернутой в яркую упаковку. Ты сделал для нас очень много, и, что бы ни было между нами когда-то, я никогда этого не забуду.
Себастьян нахмурился. Последнее время он делал это все чаще.
– Джош – всего лишь ребенок, Джорджи, – сказал он угрюмо.
– Я знаю, – ответила Джорджия мягко. – И это почему-то тебя беспокоит.
Себастьян пожал плечами и освободил свою руку:
– Я не люблю, когда дети грустят в Рождество. И не только в Рождество. Но дарить мне и правда нечего. Что же делать?
К Джорджии неожиданно пришла идея.
– Я придумала. У меня есть деревянный паровозик, упакованный в две коробки. В одной коробке сам паровоз, а в другой – маленькие человечки, скамейка, деревья. Если так хочешь, то можешь подарить ему одну из двух коробок.
– И ты не возражаешь?
Джорджия засмеялась.
– Почему я должна возражать? Джоша все равно стоит чем-то занять, пока мы находимся у тебя. Еще нам нужно подготовить для него носок Санта-Клауса.
– А он знает, кто такой Санта-Клаус?
Джорджия с сожалением улыбнулась.
– Не знаю. Мы смотрели рождественское представление, но я не уверена, что оно впечатлило Джоша. Честно говоря, он немного испугался, но я думаю, старик ему больше понравится, если принесет ему шоколад.
Они обменялись улыбками, и Себастьян кивнул.
– Ты поможешь повесить носок над камином.
– Да, но прежде нужно подождать, когда пламя немного утихнет, иначе шоколад растает.
– А, да, конечно. Хорошая идея. К концу вечера, когда огонь в камине затихнет, можно будет повесить носок. Я бы хотел написать свое имя на другой коробке поезда. И позволь мне заплатить за нее.
Джорджия снова засмеялась.
– Ты шутишь? Ты и так потратил на нас приличную сумму, а впереди еще Рождество. Думаю, мне стоит тебя предупредить, что я обычно много ем в рождественский день.
– Отлично. Ты разве не заметила, что гусь огромный?
– У нас будет гусь? – спросила Джорджия радостно. – Я очень люблю это блюдо! Только нужно решить, чем мы его наполним.
– Черносливом, яблоком и бренди, – сказал Себастьян.
Джорджия удовлетворенно выдохнула и забралась на мягкие диванные подушки. И запела:
– «О, радость. Большая, большая радость…»
Себастьян засмеялся и слегка похлопал Джорджию по ноге:
– Это твоя работа. Я не имею представления, как готовить гуся. Достать подарки?
– Я пойду с тобой. Куда ты их положил?
– В свою комнату.
Джорджия не смогла скрыть своей растерянности.
– Не волнуйся, Джорджи. Ты в полной безопасности.
Она медленно кивнула и встала.
– Хорошо. Я достану коробки с паровозиком и носок, а остальные подарки оставлю до приезда к родителям. А всю сумку положу в машину, когда поеду.
Себастьян не хотел, чтобы она уезжала.
Эта мысль пришла к нему внезапно, пока они с Джорджи поднимались по лестнице вверх, бок о бок, так, как будто ложились спать.
Себастьян не мог перестать об этом думать, между тем прекрасно понимая, что ставит их обоих в неловкое положение.
Он открыл дверь и включил свет.
– Подарки здесь, – сказал он и провел ее через большую дверь в гардеробную. Она была разделена на две половины – одна, с окном, служила ванной, а другая была заполнена платяными шкафами с полками и вешалками. Сумка с подарками лежала в одном из полупустых шкафчиков. Достав сумку, Себастьян повернулся и увидел, как Джорджия разглядывает шкафы.
– Практично. Очень практично. Великолепно придумано!
– Согласен. Я не представляю, как людям хватает одного маленького шкафа в спальне.
– Наверное, у них нет столько одежды. А может, они используют его, чтобы просто играть в прятки.
Джорджия наклонилась над подарками, а Себастьян в это время украдкой наблюдал за ней, пытаясь понять ход ее мыслей. Зачем она это сказала? К чему опять все усложнять?
Хотя Себастьян первым заговорил о шкафах.
Нужно уходить отсюда. Сейчас же.
– Я, пожалуй, пойду, буду ждать внизу, а ты пока разбирайся. Мне нужно кое-что доделать. Когда закончишь – просто убери сумку в шкаф.
Себастьян быстро вышел из комнаты, пытаясь не поддаться соблазну поцеловать Джорджию.
– Вот. Вторая половина комплекта паровозика. Ты хочешь упаковать свою коробку в другую бумагу?
Джорджия положила коробки на кухонный стол, и Себастьян задумчиво посмотрел на них:
– Разве они обязательно должны быть одинаковыми?
– Нет.
Себастьян улыбнулся:
– Мне все равно, но я должен сказать, что моя упаковочная бумага не конкурирует с маленьким поездом, привезенным Санта-Клаусом.
Джорджия улыбнулась в ответ:
– Возможно, нет. Джош не будет думать о том, что коробки одинаковые. Он просто захочет распаковать их. После дня рождения он хорошо запомнил, что такое подарки.
– А когда у него день рождения?
– Через три дня после твоего.
Брови Себастьяна удивленно приподнялись: Джорджия до сих пор помнила его день рождения! Но в этом была вся она. Она всегда все помнила и была в этом так же сильна, как он в своей работе.
Джорджия откинула прочь свои старания понять Себастьяна.
– Итак, во сколько завтра будет обед? Днем или вечером?
Себастьян повернул руки ладонями вверх и пожал плечами:
– Послушай, все это для Джоша. Мне все равно, в какое время мы будем есть. Просто делай, как ты считаешь нужным.
– Тогда устроим обед в полдень, если ты не против. Какие овощи у тебя есть? И кстати, где гусь? В морозилке его нет, я надеюсь, он не заморожен?
– Он в кладовке.
– В кладовке?
Себастьян подошел к двери, за которой, как предполагала Джорджия, был шкаф с принадлежностями для уборки, и открыл ее. Лампочка зажглась автоматически, освещая маленькую комнату, и Джорджия увидела каменные полки, заваленные едой.
– О! И это только для тебя и твоей семьи?
– Я сказал тебе, что мой секретарь сошла с ума.
«Похоже, что это правда», – подумала она, изучая полки. Еды действительно было много, но большая часть – продукты, не нуждающиеся в немедленном приготовлении.
Джорджию ощутимо трясло.
– Прохладно. Идеальные условия для хранения продуктов. Кладовка здесь была изначально?
– Да. В ней была встроена лишь одна шаткая полка, но я приделал другие. Кладовка выходит на север, и здесь есть вентиляция – это удерживает прохладную температуру.
– Поэтому здесь холодно, как в погребе?
Себастьян улыбнулся:
– Это правда. Идеально для того времени, когда не существовало холодильников. Ну вот – ты здесь. Можешь побаловать нас с Джошем чем угодно, выбирай.
– Ты так великодушен.
Джорджия снова пробежалась глазами по комнате, мысленно продумывая план меню, затем закрыла дверь и села за стол, чтобы написать список.
– Ты хочешь брюссельскую капусту?
– Определенно. Рождество не Рождество без капусты.
– И подожженный остролист?
– И подожженный остролист, – ответил Себастьян с ухмылкой.
Отчаянно пытаясь скрыть улыбку, Джорджия добавила в список капусту, затем подняла глаза и увидела перед собой бокал вина.
– Вот, шеф-повар, это для поднятия праздничного духа.
– Спасибо. А насчет шеф-повара – ты будешь принимать участие в готовке или это был намек на меня?
– Я уже помогаю. Есть салат и в духовке пицца, а на десерт – фрукты и мороженое. Я решил дать тебе возможность расслабиться, ведь завтра такой напряженный день.
– Как благородно с твоей стороны.
Она глотнула вина и посмотрела в свой список.
– Гусь уже фарширован?
– Мне так сказали. Просто ставишь в духовку на четыре часа.
– Я думала, ты не знаешь, как его готовить, – сухо отметила она, и Себастьян озорно улыбнулся:
– Я хотел, чтобы все лавры почета достались тебе.
– Какие лавры?
– Мое восхищение тобой, – прошептал он. Джорджия не была уверена, но в его голосе слышались нотки тонкого флирта.
Джорджия столкнулась взглядом с Себастьяном, но тут же отвернулась.
– Гусь в любую минуту может подгореть, не забывай об этом.
– Не подгорит. Я за этим прослежу. Давай подпишем подарки, и ты положишь их под елку, а я пока накрою на стол.
Себастьян не знал, что писать, и его ручка зависла в воздухе.
«Джошу от Себастьяна. С любовью». Последнее слово было написано не сразу, но в конце концов ему показалось, что так будет правильно.
– Готово, а теперь давай полакомимся пиццей, иначе она остынет.
Себастьян через стол передал Джорджии коробку и занялся подготовкой к ужину. Он так сильно увлекся, что мысли о надписи на подарке для Джоша полностью испарились.
Джорджия разложила подарки под елкой. После ужина они занялись нарезанием овощей для завтрашнего дня. Но Себастьян вскоре предложил отдохнуть.
– Хватит, – сказал он решительно, заменив нож в ее руках на бокал вина.
Они прошли в гостиную.
Огня в камине почти не было – только тлеющие угольки. Джорджия и Себастьян сидели там, при тусклом свете гирлянд и случайных искр они обсуждали программу завтрашнего дня.
– Расскажи мне о реконструкции дома, – попросила Джорджия, устроившись в дальнем углу дивана.
Себастьян дотянулся до своего бокала, отодвинул руку немного назад – подальше от соблазна – и, пока рассказывал о доме, думал, как же сильно он будет скучать по Джорджи, когда она уедет.
Джош проснулся рано.
Он всегда так просыпался. Но Джорджия сидела допоздна с Себастьяном, разговаривая о доме и строительных работах, о его планах на сад, пока огонь совсем не потух и глаза не начали закрываться.
Себастьян повесил носок на светильник в противоположной от камина стороне, чтобы шоколад не растаял, а потом направился в кабинет. Джорджия тоже пошла спать.
Она слышала, как Себастьян прошел в свою комнату и лег спать. Повернувшись к стене, Джорджия тут же уснула. Разбудило ее лепетание Джоша.
Джорджия очень любила сына, но сегодня его пробуждение показалось ей слишком ранним. Она с удовольствием часик-другой продолжила бы свой сон. С трудом открыв глаза, Джорджия увидела сияющую улыбку Джоша.
– С Рождеством, Джош! – сказала Джорджия нежно, вытащив его из манежа и крепко обняв.
Малыш поцеловал ее, она засмеялась и поцеловала в ответ, потом переодела ему памперс и спустилась с ним вниз.
К изумлению Джорджии, свет горел, чайник был включен и вкусно пахло выпечкой.
А было еще только около семи часов!
– Печенье, мама, – сказал Джош как раз в тот момент, когда Себастьян зашел в комнату.
На нем была пижама в клеточку и джемпер, волосы взъерошены, и он, определенно, не побрился. Себастьян выглядел очень сексуально.
«Нет! Не влюбляйся в него снова!»
Но Джош побежал к нему, и Себастьян поднял его и обнял, принимая его неаккуратный поцелуй с удивительным достоинством, и даже поцеловал его в ответ.
– С Рождеством, Тигренок! – сказал он, ероша его волосы, и Джош зарычал, что вызвало у Себастьяна смех.
Он зарычал в ответ. Джош захихикал, спустился вниз, изворачиваясь, и побежал обратно к ней.
– Печенье, мама! Бастьян хочет печенье.
– Ах. А я готовлю круассаны и шоколадные булочки, – признался он, украдкой взглянув на Джорджию.
Она улыбнулась:
– Сегодня Рождество. Круассаны пахнут восхитительно.
– Это точно. Они сгорят, если я их не вытащу. Кофе или чай?
– Все равно. Чай, потом кофе.
«Мы как замужняя пара, – подумала Джорджия, – вместе завтракаем в рождественское утро, потом отправимся в гостиную, откроем подарки Джоша и будем все вместе ждать рождественского гуся».
Замечтавшись на мгновение, Джорджия вновь поспешила вернуться к реальности: они не были женаты с Себастьяном.
* * *
Паровозик очень понравился Джошу.
Отодвинув стол, Себастьян сел на пол с Джошем и помог ему собрать железную дорогу. Джорджия сидела рядом, поджав под себя ноги, наслаждаясь чашкой кофе и наблюдая за ними.
Джош уже открыл рождественский носок. Маленький игрушечный поезд, пакетики шоколадок и мандаринов, которые Джорджия достала из тарелки для фруктов, огонь, зажженный Себастьяном, и тлеющая в нем корочка мандарина – все это создавало чудесную рождественскую атмосферу Джорджия незаметно всплакнула. Что же заставило Себастьяна так сильно измениться? Он стал таким далеким, сосредоточенным на чем-то, чего она не могла понять.
Но сегодня он был другим. Немного вспылив там, на дороге в снегу, он решил контролировать свои эмоции.
– А теперь пора ставить гуся, – предложил Себастьян.
– Может, это сделаю я? – предложила Джорджия свою помощь.
– Нет. Гусь тяжелый, я поставлю его в духовку. Ты можешь сделать все остальное позже.
Себастьян вышел, забрав с собой чашки, и вернулся через несколько минут с горстью мандаринов.
– Попытка заменить круассаны? – спросила Джорджия, и Себастьян, смеясь, бросил один ей.
Опустившись на диван, он выбрал такое положение, которое позволяло ему наблюдать за Джорджией.
– Джош еще мало говорит, не так ли?
– О да. Он долго не разговаривал, но у мальчиков такое бывает часто. Потом они перестают разговаривать в подростковом возрасте и просто начинают ворчать.
Себастьян снова нахмурился, приняв задумчивую позу.
– Уверен, что я не ворчал. И насколько я помню, мои братья тоже.
– Мой брат был немногословен очень долгое время.
– Как он теперь? Мы потеряли с ним связь, когда… Джорджия не отреагировала на его заминку.
– Прекрасно. Он работает инспектором в Норидже. Сейчас он вполне разговорчив. Он женат, и у него двое детей и собака.
Себастьян отвернулся.
– Счастливый Джек.
– Да, он очень счастлив.
– Я рад за него. Передай ему от меня привет.
– Передам. Как твои братья?
– Сейчас лучше, они повзрослели. Они оба работают на меня. Энди – бухгалтер, Мэт – директор по продажам.
– Они соглашаются работать под твоим командованием?
Себастьян засмеялся.
– Иногда это делает наши совещания очень интересными, – признался он, и Джорджия засмеялась в ответ.
– Не сомневаюсь. Мы заговорили о наших семьях, и я вспомнила о том, что обещала позвонить своим родителям. Они захотят поздравить Джоша с Рождеством.
– Как насчет установки видеосвязи через Интернет? Так они смогут видеть тебя.
– Можно? Было бы великолепно.
– Тем более, они уже знают, что ты здесь. Ты можешь поговорить в моем кабинете.
Джорджия посмотрела на себя, понимая, что на ней неподходящая для встречи с родителями одежда.
– Сначала мне надо переодеться – чтобы они не подумали, что мы ходим целый день в пижамах.
И затем Джорджия подняла глаза – его глаза смотрели на нее, в них была тоска. Она бросила очередную попытку разобраться в причинах этой тоски и отправилась с протестующим Джошем наверх. Там она его умыла и одела.
Джорджия собиралась принять душ и помыть волосы, но, чтобы Джош не бегал по комнате, усадила его за книгу. А когда после душа она вышла из ванной, то увидела, что дверь открыта, а Джоша нет в комнате.
– Джош? Джош, где ты?
Обернувшись полотенцем, она выбежала на лестницу и врезалась в грудь Себастьяна. В его голую влажную грудь. Он мягко остановил Джорджию, и она смотрела, как загипнотизированная, как струйки воды стекали с его волос, по плечам, груди и исчезали под полотенцем на его бедрах.
– Если ты ищешь Джоша, то он в моей спальне.
Голос Себастьяна, низкий и бархатный, отрезвил мысли, и Джорджия сделала глубокий вдох.
Себастьян сделал шаг назад, и Джорджия, поправив полотенце, покраснела.
– Он там?
– Да, не беспокойся. Он пошел меня искать. Не торопись, мы в порядке.
– Ты уверен, потому что мне действительно нужно…
Джорджия рукой показала на свое полотенце. Его глаза пробежались по нему, и он слегка улыбнулся:
– Да. Тебе нужно.
Она опустила голову и увидела, что полотенце незаметно сползло на бедрах.
Боже! Что может быть хуже?
Краснея и пытаясь вернуть полотенце в прежнее положение, Джорджия бросилась в комнату, заперла дверь, прислонившись к ней, закрыла глаза.
Но Себастьян тоже был прикрыт лишь слегка.
Джорджия еще раз отметила, насколько Себастьян красив: высокий, широкоплечий, хорошо сложенный, мускулистый.
Нельзя, нельзя сейчас об этом думать! Джорджия быстро вытерлась и натянула на все еще влажное тело джинсы и джемпер.
Волосы были мокрые и нерасчесанные, но Джорджия решила их укладывать.
Или все же стоит сделать прическу?
В дверь постучали, и Джорджия тут же услышала голос Себастьяна:
– В верхнем ящике прикроватной тумбочки есть фен. Мы с Джошем идем вниз, так что не торопись. Мы будем играть с паровозиком.
Устроившись на краю кровати, Джорджия выдохнула. У нее есть время должным образом высушить волосы и наложить макияж. И немного собраться с духом, ведь она была готова умереть от стыда.
Все правильно – никакой спешки. Джорджия больше не будет торопиться, чтобы избежать неловких ситуаций, подобных этой!
Полотенце Джорджии соскользнуло, обнажив ее голые ножки, что очень раздразнило воображение Себастьяна.
Он вернулся в комнату, чтобы одеться, обнаружив Джоша под кроватью.
Джош был счастлив пойти вниз и поиграть в паровозик. Как и Себастьян – общение с Джошем напомнило ему обо всех причинах, почему возобновление связи с Джорджи было бы такой ошибкой.
Она однажды уже ушла от него, и та ситуация принесла боль им обоим. Себастьян знал, что хотя бы частично, но он виноват в их расставании. Может быть, даже и в большей степени.
В этот раз важной частью их общения был Джош. Он такой открытый, такой доверчивый, такой уязвимый. Ужасно, когда в два года твой привычный мир рушится. Себастьян сохранил память об этом в самой недоступной и потаенной части своего сознания.
Глубокие раны никогда не залечиваются. И это было еще одной причиной держаться на расстоянии от Джорджи и ее сына.
Он играл с Джошем, ожидая, пока Джорджия спустится вниз. Затем он отправился на кухню, чтобы заняться обедом.
Джорджия с Джошем последовала за ним.
– Ты сказал, что я могу пообщаться со своими родителями, – напомнила Джорджия.
Себастьян согласно кивнул, поставил картофель на таймер, отвел Джорджию в кабинет, включил программу видеосвязи и вышел. Через пять минут они вернулись.
– Я думала, что ты дашь мне возможность что-нибудь приготовить? – спросила Джорджия, но он помотал головой:
– Не переживай. На самом деле здесь все очень просто. В инструкции все расписано пошагово.
– Ты уверен? Я думала, у нас договор?
– Нет никакого договора, – сказал он резко. – Поиграй пока с сыном. Сегодня Рождество. Ему нужна ты, а не я. Я справлюсь с обедом сам.
К сожалению Себастьяна, дел оказалось немного. Он обдал кипятком картофель и пастернак, положил их на сковородку, добавил гусиного жира и поставил в духовку, передвинув гуся на нижний уровень.
Еще целый час.
У него было два выбора. Провести рождественский день одному на кухне или вернуться в гостиную, к Джорджи и Джошу, стараясь не вспоминать о том, что он видел под случайно соскользнувшим с Джорджии полотенцем.
После недолгих колебаний Себастьян отправился в гостиную.