Мелкие детали зачастую оказываются самыми важными. Сколько раз приходилось тебе вспоминать повороты в судьбе, только чтобы подумать: а если бы автобус не опоздал в тот день на пять минут… Или: если бы он сперва отправился в подвал, а не на чердак. Или: если бы я пошел по другой стороне улицы и у нее светились бы солнцем глаза…

Мелкие детали.

Если бы у меня не было привычки водить машину только в ботинках со шнурками, Марио Донаско был бы сегодня жив.

Такие дела.

Но все же истина не так проста. Из этих случайностей всегда можно составить длинную цепочку причинно-следственных связей. Если бы Марио не сидел в кресле с книгой в руках, когда я заехал домой на улицу Оскара Вистинга. Если бы я поехал прямо к Йонсватнету, вместо того чтобы сперва завернуть домой. Если бы я отложил осмотр дома Бьёрна Уле Ларсена на день. Если бы я зашел к старшему следователю Морюду и рассказал ему все, что мне удалось узнать. Если бы у Марио не было причин приезжать в Норвегию. Если бы никогда не существовал клуб знакомств по переписке «Филконтакт».

Тогда произошло бы нечто совсем иное. Может, хуже, может, лучше.

Речь о том, чтобы не терять эти связи из виду.

Но и о том речь, чтобы уметь ловить момент.

Вот как все произошло. Я попрощался с Туре Квернму и заплатил еще за час парковки. Как раз к этому времени собрались тучи и хлопьями повалил снег. Через пятьдесят девять минут я закончил все дела в центре. «Гольф» оказался под пятисантиметровым снежным покрывалом. На улице Оскара Вистинга Марио смел весь снег с площадки перед гаражом. Когда мы выехали из города, стало темнеть.

Боковая дорога к бывшему крестьянскому хозяйству расчищена не была. Марио вышел, пока я парковал машину с правой стороны, как можно ближе к придорожному сугробу: дорога особой шириной не отличалась. Когда я начал снимать ботинки, чтобы надеть туфли, Марио сказал:

— Я пойду вперед.

Я дал ему ключи от дома.

Его фигура вскоре исчезла в вечерней темноте и метели.

Через три, может быть, четыре минуты я уже был готов последовать за Марио. Ступая в его следы, я шел по глубокому снегу. С обеих сторон старой подъездной дороги высился еловый лес, точно черная мраморная стена с серыми вкраплениями кружащихся снежинок.

До дома было немногим больше двух сотен метров. Тем не менее я различил его очертания лишь с расстояния в несколько шагов. Света в окнах не было.

Вжик… жах… вжик… жах…

Окна казались черными дырами в серой снежной стене.

Свет.

Вжик… жах…

Света не было.

Марио не нашел выключатель.

Жах… жах… жах…

Или не смог открыть замок?

Лыжные палки.

Жах…

Звуки слабо отдавались вдали. Это лыжные палки стучали о ледяную корку под свежим снежком.

А до этого — лыжи. Судя по шороху.

Теперь стало тихо.

Слишком тихо.

Я остановился. Замер. И тут же рванулся вперед. Наткнулся на стоявший за углом занесенный снегом «Опель». Заметил сквозь крутящуюся метель, что дверь на крыльце распахнута.

И так не хотелось мне видеть этот скрученный черный тюк, прислоненный к стене.