Глава пятая
«Черные ангелы»
Это была странная компания. В другой ситуации Кот не рискнул бы лезть в Зону в таком составе. Ясное дело, раз уж решил рискнуть жизнью, хочется быть уверенным, что у тебя за спиной надежное прикрытие, что рядом товарищи, на которых можно положиться, которые не бросят на произвол судьбы твое ошпаренное «жаркой» или пораженное «ведьминым студнем» тело (не приведи господи, конечно). Эти же были жалкой пародией на сталкеров, которых Кот сразу определил как мясо для фаршировки ооновскими пулями.
Трудно сказать, что толкает тех или иных людей в Зону. С такими, как он, к примеру, все ясно. Утонченный Лавров называет этот тип «конкистадорами». Они не лишены любопытства и смелости, они по натуре исследователи и немного мистики. Но в конечном итоге все их усилия направлены только на одно – отыскать свое эльдорадо. Говоря нормальным языком – деньги. Есть и другой тип – экстремалы. Эти лезут в Зону, чтобы пощекотать нервы. Такие долго не живут, так что и говорить о них нет смысла. Далее Лавров выделят главный, на его взгляд, тип – «доктор Фауст». Это ученые, которые пытаются исследовать Зону. Разумеется, это особый тип исследователей – слишком уж неохотно Зона раскрывает свои тайны, и иногда кажется, что Институт не наукой занимается, а плясками с бубном и прочей мистикой. Разумеется, к этой категории Лавров относит и себя самого. Есть еще один тип, который шеф именует «хобби». Видимо, потому, что представители этого типа относятся к своему занятию с какой-то простодушной наивностью. Они не столько сталкеры сами по себе, сколько играют в сталкеров. Как те энтузиасты, что наряжаются в средневековые латы и дубасят друг дружку деревянными мечами.
К последнему типу, пожалуй, можно было бы отнести и «Черных ангелов». Если бы не то обстоятельство, что они действительно ходят в Зону. И в этом смысле они всегда смущали Кота. Он-то знал, что это такое – Зона. Она не прощает легкомысленного отношения. Никаких игр, никакой имитации «крутизны» – все это верная смерть.
И оттого он с большим сомнением оглядывал эту маленькую группу, которая со всей решительностью собиралась окунуться в жестокий потусторонний мир.
Главным в этой группе был Сурок. Физиономия у него под стать прозвищу – мясистая, с редкими светлыми усиками, глазки маленькие, заплывшие. И сам какой-то пухлый, неуклюжий – не лидер, а мешок с недоразумением. Одежда на нем была соответственная – будто впавшей в маразм бабушке предложили снарядить внучка в долгий поход: нелепый свитер с изображением Дарта Вейдера, обвисшие на заднице джинсы, заправленные в резиновые сапоги, и вязаная шапка с помпоном. Торчащая из рюкзака складная удочка дополняла образ фальшивого рыбака. Тупее маскировку придумать было бы трудно.
Но, как оказалось, возможно. Вторым в группе был Молчун. Странный угрюмый тип, Коту он сразу не понравился. Такие вот тихие молчуны нередко оказываются скрытыми маньяками. В просторной клечатой рубахе в отвратительную безвкусную клетку, в полинялом комбинезоне из начала девяностых, он смахивал на обезумевшего лесоруба, вышедшего из леса через двадцать лет неистовой лесозаготовки. Беспорядочные комья грязных волос и фрагментарно, с неряшливыми порезами и запекшейся кровью побритое лицо лишь дополняли образ.
Один только Додик выглядел более-менее адекватно, да и то с натяжкой. Потому что в открытую напялить на себя охотничий камуфляж рядом с периметром – все равно, что развернуть над головой плакат: «Я иду в Зону!»
Хотя, возможно, он слишком критично смотрит на вещи. Если подумать, Кот и самому себе навязал самим же придуманный образ. Правду покажет Зона. Только она все расставит по своим местам.
Они собрались на окраине, в заброшенной детской беседке, и от своего нового окружения, от того, как они двигались и как говорили, сталкер испытывал острое чувство неловкости.
– Какие-то вы вялые, – говорил Додик. – Опять по Сети в «Танки» резались?
– Ага, – шмыгнув носом, отвечал Сурок. – Молчун с ходу ворвался, еле поспевал за ним. Прям кровавое месиво устроили, честное слово. Купил себе новые наушники – звук обалдеть просто. Хотел немного комп «прокачать» – так на хабар пришлось раскошелиться. Когда ты к нам присоединишься? Компанией веселее. Мы вот взвод сколотить хотим – оторвемся по полной!
– Не, у меня от компьютера голова болит, – Додик покачал головой. – Я больше по книгам. Ну и в «железо» вкладываться надо, а я модели собираю.
– Модели – дело серьезное, – важно кивнул Сурок.
Наступило молчание, которое Кот сразу же определил как неловкое. Достал флягу, свинтил крышку, протянул сначала Сурку, потом Додику:
– Выпить никто не хочет? Неплохой коньяк.
Сурок странно посмотрел сначала на сталкера, затем на Додика. Взгляд его как бы говорил: «Кого это ты привел?» Додик смущенно отвел взгляд. Ситуацию несколько выправил Молчун: он неловко взял флягу, отхлебнул, но переоценил свои возможности, выпучился и зашелся в кашле. Чуть соплями не захлебнулся и едва не уронил фляжку.
Ну и ну. С кем только ни приходилось за периметр лазить, но с такими чмошниками – ни разу. Кот зажмурился и хорошенько приложился к фляге. Помогло не особо. Тут и бутылкой не обойдешься. В любом случае, инициативу надо брать в свои руки. Иначе, сто пудов, гробанешься с такими попутчиками на ровном месте.
– Ладно, – решительно и несколько развязно сказал Кот. – Пошли уже. Не думали, где пересекать «колючку»? У меня есть на примете одно местечко, но это надо метров семьсот западнее…
– Послушайте, э-э, как вас там… – прервал его Сурок. Тихо так, вежливо, но твердо. – Не мы к вам пришли, а вы к нам. Додик вон за вас поручился, потому и берем с собой. Если хотите идти с нами – пожалуйста. Только делайте так, как мы скажем.
– Но я просто помочь хотел… – Кот немного опешил.
– Спасибо, – вежливо сказал Сурок. – Если понадобится ваша помощь, мы к вам обратимся.
Сталкер прикусил язык. Вот так история. Никогда еще его вот так не обламывали перед вылазкой. Он привык чувствовать себя в центре внимая, если не самой главной, то уже безусловно – ключевой фигурой. А эти великовозрастные «ботаны» плевать хотели на его авторитет и опыт. Но выбирать не приходится – он сам согласился на их правила. Только когда эти выскочки пропадать начнут – пусть сами на себя пеняют.
Тут же он одернул себя: гордыня в Зоне – нелучший спутник. Нужно расслабиться, выдохнуть и позволить событиям идти так, как они идут. А жизнь покажет, кто прав.
– Ну что, Фродо, в путь? – Сурок игриво ткнул Додика локтем в бок.
Тот сдержанно хихикнул. Даже Молчун слегка улыбнулся. Похоже, какая-то шутка. Что еще за Фродо? Сталкер какой-то? Не понять ему этих странных ребят, да и не хочется, по правде. Курить вот хочется.
Кот машинально сунул в рот сигарету, закурил.
– Можно вас попросить не курить, пока вы с нами? – с холодной вежливостью поинтересовался Сурок.
– Что, и курить нельзя? – криво улыбнулся Кот, вынимая изо рта сигарету.
– У Дока астма, – пояснил Сурок. – Закашляться может в ненужный момент. Или задыхаться начнет, чего доброго…
Сообразив, что Доком только что назвали Додика, Кот уронил сигарету на асфальт и загасил ее каблуком. Обалдеть – у него еще и астма! Остается надеяться, что животом и недержанием они не страдают. А то в критической ситуации обгадившиеся и обмочившиеся со страху компаньоны совсем ни к чему. Все это было бы смешно, кабы не горький опыт. А опыт свидетельствовал: слабакам в Зоне не место.
Решив до поры заткнуться и понаблюдать, Кот просто следовал за новыми спутниками. Надо сказать, те не только одевались, но и вели себя совершенно неадекватно. Всем известно – перебираться через периметр в городской черте нельзя. Не то чтобы совсем невозможно, но опасно и глупо. А эти, судя по всему, перли сейчас аккурат на окраину. Причем двигались открыто, не таясь, как абсолютные дилетанты. Немудрено, что через пару сотен шагов налетели на полицейский патруль.
Темный «УАЗ» мрачной тенью надвигался со стороны зарождавшегося рассвета. Кот уже знал, что последует за этим: «Стоять, руки за голову, ноги шире!» До него доперло, что эти идиоты направляются в сторону Периметра с рюкзаками, набитыми хабаром, который они собрались закопать в Зоне! Да что там – у него самого в кармане эта хреновина, в которой опытный глаз тоже признает предмет из Зоны.
Он мысленно взвыл: это же надо так глупо вляпаться – даже не добравшись до Зоны! Возьмут их сейчас тепленьких – и влепят по сроку. Как пить дать – влепят…
Полицейский «бобик» самым фантастическим образом проплыл мимо. Кот с изумлением успел заметить в кабине лица патрульных, равнодушно оглядевших его компанию. Машина скрылась за поворотом, даже не притормозив. Словно их и не было вовсе. Это казалось нереальным – просто потому, что с самим Котом ни разу подобного не было. Любая встреча с ночным патрулем неизбежно заканчивалась для него проверкой документов и обыском. Иногда с позитивным результатом, а иногда не очень. Что же изменилось?
Взгляд остановился на спутниках, продолжавших неспешно двигаться дальше. И до него дошло. Ай да «додики»! Вот тебе и «бабушкин прикид», вот тебе и физиономии, на которые не посмотрит ни одна нормальная девушка! Оказывается, то, над чем потешаются «крутые сталкеры», – самая что ни на есть первоклассная маскировка. Возможно, эти «черные ангелы» сами не понимают этого своего преимущества. Но ведь работает, черт побери!
С этими мыслями он и продолжал плестись за этими странными ребятами, пока все вместе они не свернули в какую-то подворотню. Поначалу сталкер не сообразил, где находится. Но, оглядевшись, содрогнулся, словно его ошпарили.
Тот самый заброшенный двор. Вон и бетонный куб бомбоубежища. И можно не сомневаться: «ангелы» направляются именно в его сторону. Вот, значит, чей это туннель. Кто бы мог подумать.
Это открытие словно протрезвило его. Выходит, не так просты эти простодушные ребята, борцы за чистоту родной земли от инопланетной заразы. Или они здорово маскируются, или за ними стоят какие-то более реальные силы, чем простое убеждение в собственной правоте. В конце концов, берутся же откуда-то деньги на выкуп хабара – а это деньги немалые.
– Давай за мной! – позвал Додик.
Выйдя из оцепенения, Кот увидел, как его знакомый ловко открывает вход в знакомый бетонный куб. Сталкер приблизился и спросил, изо всех сил изображая недоумение:
– Это что, туда, что ли?
– Туда, туда, – сказал Сурок, поглядывая на него со странным прищуром.
До сталкера вдруг дошло, что подлинные хозяева туннеля вполне могли видеть его лицо через ту самую камеру. Оставалось гадать: в курсе ли эти ребята, что он уже невольно прикоснулся к их тайне? А может, наблюдением занимаются другие? Или камера не работает? Хуже всего, если «ботаны» ломают комедию и просто решили пристукнуть его в темной глубине прохода. Впрочем, последнее представлялось совсем уже невероятным.
Кот выдохнул, скептически усмехнулся (для вида) и полез вниз. И едва удержался, чтобы не ляпнуть про растяжки под ногами. С одной стороны, не хотелось «палиться» – мол, он тут не впервые. С другой – кто их разберет, что они знают, а что нет? Узнали ли его по записи с потайной камеры наблюдения? В любом случае, взорваться на ровном месте в планы никак не входило.
Растяжек уже не было. Но, пока потайным путем пересекали официальную границу Зоны, в голове мелькали разные мысли. Во-первых, становилось ясно, как «черные ангелы» при всех своих странностях с такой легкостью шастают в Зону. Это вам не в пыли ползать, изображая из себя неприметную змейку, это совсем другое дело. Но чем дальше они продвигались, тем большие сомнения закрадывались в душу.
Почему с такой легкостью «ангелы» показали ему свою тайну? А ведь это не просто тайна – это, братцы, секрет на миллион, спросите любого сталкера. За такой путь любой деляга приличный куш отвалит, а бандиты еще и завалят на всякий случай, даже имени не спросят. Что уж говорить о командовании контингента ООН, обещавшего вознаграждение всякому, кто поможет в противодействии утечкам «объектов» из запретной Зоны?
Неужто ему настолько доверяют? Вот уж непохоже. Невооруженным глазом видно: они считают его чужаком. Да иначе и быть не может: он идеологический противник, классовый враг, чьи вредоносные действия они вынуждены исправлять. Он тягает хабар из Зоны, они возвращают его на место. Так что же происходит? Может, конечно, он зря кипешует, и все странности объясняются тем незатейливым обстоятельством, что его спутники – обыкновенные лопухи.
Так или иначе, расслабляться не стоит. Как не следует забывать о своей главной цели – поисках Акима. Ведь «упасть на хвост» этим ребятам он решил чисто интуитивно, решив что кто-то из «ангелов» последним видел Акима. А теперь засомневался, что выбрал правильное направление.
«Черные ангелы», они ведь не ходят толпой, это не одна крепко сбитая группа, члены которой неразлучны, как Чип и Дейл. Это что-то вроде клуба по интересам, а некоторые считают – даже секты, которая объединяет самых разных людей под одной простой мыслью: Зона есть порождение зла. Вынося из нее все эти соблазнительные «штучки», люди сами роют себе могилу, приближая апокалипсис. А стало быть, все, что из Зоны вынесено, должно быть возвращено обратно. Для «Черных ангелов» происходящее – это борьба «соблазна» и стойкости. Зона манит человека в ад своими яркими безделушками, как аборигенов бусами, а «ангелы» отбирают у глупых людишек эти дикарские «бусины» и волокут обратно. Что-то вроде этого.
В любом случае, Аким вполне мог тусоваться сейчас с совершенно другой группой этих самых «ангелов». Если он жив, конечно… Последнюю мысль Кот подавил в себе силой. Даже думать о таком нельзя.
Выбрались наружу через все тот же сарай. Кот продолжал усердно изображать удивление. Кося под дурачка, спросил у Додика:
– И как это вам удалось такой ход прорыть – прямо под носом ооновцев?
Додик открыл было рот, но под пристальным взглядом Сурка промолчал. Так молча они и пошли дальше.
Странно было чувствовать себя не лидером в группе, а простым ведомым. Это все равно, что профессиональному водителю ехать на пассажирском сиденье в «праворульной» иномарке – трудно отделаться от ощущения собственной беспомощности, поневоле хочется вдавить невидимые педали и вцепиться в несуществующий руль. Так и он – беспрестанно вздрагивал, озирался, прислушивался – но продолжал послушно плестись в хвосте группы, как баран на бойню. Он просто физически не мог доверить свою жизнь этим ребяткам, которым больше подходит сидеть на диване в тапочках, жрать пончики и смотреть свои бесконечные «Звездные войны» – или что там смотрят эти задержавшиеся в развитии ребятишки.
Но они продолжали идти вперед, и приходилось признавать: группа счастливо избегала опасных ловушек, хотя уже далеко углубилась в Зону. Опытный глаз отметил уползающие влево поля порченой земли, «комариную плешь» по правую руку, зловеще пересекшее дорогу облако «жгучего пуха». Поражало, что все это не вызвало ни малейшего внимания со стороны «ангелов». Даже не останавливались, как это принято у нормальных сталкеров, не оценивали обстановку, не кидали гаек на сомнительные участки. То ли они лихо пренебрегали опасностью, то ли просто не замечали ее.
А может, их действительно вела вера? Вера в свое особое предназначение? В «святое дело», ради которого они отправились сюда?
Кот поежился. От этих мыслей становилось не по себе. Вера верой, но и «черные ангелы», насколько ему известно, пропадают здесь с той же периодичностью, как и «простые смертные». А значит, до сих пор им просто-напросто везет. И элементарная статистика подсказывает: однажды это везение закончится.
– Здесь! – сказал вдруг Сурок, замедляя шаг.
Группа последовала его примеру, остановилась. Это была небольшая ложбинка между невысокими холмами. Ничем не примечательная, только при других обстоятельствах Кот и не подумал бы сюда соваться: рельеф довольно опасный, на дне такой ямки вполне может притаиться какая-нибудь ловушка. Вот и здесь он чувствовал какую-то притаившуюся угрозу. Если бы первыми сюда не полезли эти дилетанты, он бы сюда и носу не сунул.
А эта троица стала деловито обустраиваться, доставать саперные лопатки и маленькие пластиковые мешочки с непонятным содержимым. Видимо, сейчас он станет свидетелем погребения хабара, о чем до сих пор только слышал. Его передернуло, даже тошнота подступила к горлу: для него это было противоестественно – все равно, что деньги в землю закапывать. Извращенцы.
Тут же до него вдруг дошло: это место «ангелы» выбрали неспроста. Где следует погребать хабар, если не хочешь, чтобы его снова отыскали пронырливые сталкеры? Правильно – там, где его не станут искать: в потенциально опасных местах, желательно рядом со смертельными аномалиями. Как говорится, все гениальное просто.
Сурок проявил себя лидером: сам отдавал команды, а после смотрел, сложив на груди руки, как Молчун работает. Тот ловко срезал подсохший дерн, свернул его толстым неряшливым валиком и принялся копать, отфыркиваясь и отплевываясь. Когда яма достигла в глубину полуметра, Сурок решил:
– Хватит, наверное.
Молчун прекратил копать, отложил лопату в сторону и обвел спутников тяжелым взглядом.
– С чего начнем? – тихонько спросил Додик, оглядывая пакетики с хабаром.
– «Булавки»! – решил Сурок.
Додик поднял один из пакетиков и протянул своему лидеру. «Ангелы» встали на колени вокруг выкопанной ими маленькой «могилы». Выжидающе посмотрели на Кота. Ничего не оставалось, кроме как опуститься на колени рядом со всеми.
«Бред какой-то», – пробубнил в голове сварливый голос.
Внутри продолжал буйствовать и возмущаться прирожденный сталкер. Округлившимися глазами Кот наблюдал, как Сурок берет пластиковый пакетик, протягивает его перед собой, удерживая над ямой. И начинает бормотать, прикрыв глаза и покачиваясь, как в трансе:
– Ты, почва, пропитанная смертью, ты, порождение тьмы, ты, ад, сошедший на Землю! Благодарим тебя за твои дары – но нам не нужны они. Прими назад свои адские вещи, забери назад свои поганые дары, подавись смертью, которую ты сулила нам. Аминь.
– Аминь… – нестройно повторили Молчун и Додик.
Из пакетика в яму посыпались крохотные предметы, действительно напоминавшие обыкновенные булавки. Только знающий человек вам скажет: эти штуковины – не простые. В обычных руках они «поют», а в лабораторных условиях спецы извлекают из них такие свойства, что закачаешься. Оттого за них и выкладывают скупщики стабильную таксу: Парфюмер немного, в столице – побольше, а в Европе или, скажем, в Японии – вообще прилично. Не самый дорогой из «объектов» Зоны, но бабло есть бабло. А эти помолились – и давай закапывать. Своими руками бы придушил…
Кот снова ощутил неприятное посасывание под ложечкой: эта братия не стеснялась показывать ему, сталкеру, где хабар спрятала. Это же все равно, что пустить козла в огород. Они, вообще, понимают, с кем имеют дело? Или он сам чего-то не догоняет?
Молчун тем временем засыпал и заровнял ямку, прикрыл сверху сохраненным дерном, аккуратно притоптал. Только теперь Кот догадался спросить:
– А мы что, не все сразу закопаем?
– Нет, – не глядя в его сторону, сказал Сурок. – Мы так не делаем.
– Разные виды артефактов по-разному возвращаются, – торопливо пояснил Додик. Скосился на Сурка, словно опасался, что как-то «не так» скажет. Впрочем, Сурок уже не обращал на разговор никакого внимания. – Дальше пройдем – новую партию предадим Зоне. Скажи, когда сам будешь готов со своим хабаром расстаться.
– А что, я должен быть готов? – легкомысленно спросил Кот.
– Конечно, – проникновенно сказал Додик. – С этого и начинается посвящение.
– Посвящение? – не понял Кот.
– Чтобы стать «черным ангелом», надо сделать первый шаг. Мы знаем, как это трудно – подавить свою порочную страсть и сознательно расстаться с искушением…
У Кота едва не отвисла челюсть. А они ведь не шутят. Только тут до него дошло: черт возьми, эти ребята всерьез считают, что он решил стать одним из них! Нашли праведника, ёк-макарёк… Ну и дела. Не дай бог, приятели-сталкеры узнают – позора не оберешься.
Однако назвался груздем – полезай в кузов. Делать нечего, придется поиграть в раскаявшегося грешника.
– Да-да, конечно, – смиренно сказал он. – Привычка – она и есть привычка. Раньше – мне бы все из Зоны тягать, все мысли об одних только деньгах. Но Земля-то, она не резиновая, всей этой дряни в себя не вместит. Вот и я подумал: в этом же и моя вина есть, я сам приближаю конец света. Вот и решил: а ну его к черту. Пойду и верну все в Зону…
Поймав на себе недоверчивые взгляды, Кот понял, что перегибает палку. Фальшиво, видать, получается. Да как самому в эту пургу поверить? Сталкер, у которого вдруг такое просветление случилось, не в Зону идти должен, а прямиком к психиатру. Да ну их всех, идиотов, главное – Акима найти, там хоть трава не расти. Чтобы как-то сгладить свою не слишком искреннюю речь, он откашлялся, развел руками:
– В общем, сам себя не пойму – то хабар тягать хочется, потому как деньги нужны, то раскаиваюсь. Просто разрываюсь иногда, сил нет.
Молчун понимающе закивал, напряженное выражение сползло с лица Сурка. Видать, последнее высказывание было уже ближе к истине. Чтобы закрепить эффект, Кот смущенно поинтересовался:
– А, скажем, если не удержусь я… Ну, если после посвящения вдруг сорвусь и снова начну за хабаром ходить?
– Тут обратного пути нет, – без особых эмоций сказал Сурок. – «Черный ангел», нарушивший клятву, долго не живет. Тьма забирает его.
– Вот как… – бесцветно произнес Кот. – Тьма, значит, забирает. Очень интересно.
Не то чтобы он испугался. Смешно как-то бояться этих слабаков, изображающих из себя крутых борцов с силами зла. Было во всей их деятельности что-то условное, вроде костюмированной постановки Бородинской битвы – вроде бы и народу много, и эффектно смотрится, да только не веришь всему этому. Не настоящее – и все тут.
Но какая-то смутная тревога кольнула сердце, да так и поселилась там тихим, но не очень приятным фоном.
Когда шли мимо Чернореченского, Кот косился на дома в отдалении и невольно облизывался: была там у него небольшая, еще не разработанная «делянка», которая обещала выдать целый урожай «гремучих салфеток». Сами по себе вещички не сильно дорогие, но оптовая партия сулила неплохой барыш. Кот как раз хотел проверить одну свою теорию – точнее, следствие из кое-каких наработок Лаврова. Из них следует, что «гремучие салфетки» следует искать на землице с эдаким красноватым оттенком. Если выводы окажутся верны, то он откроет первую закономерность между видом почвы и ее содержимым. А это, друзья, достойно не лаборанта, а какого-нибудь кандидата наук. Если бы он сделал свое открытие легально – можно было бы претендовать на премию или, чем черт не шутит, на диссертацию. А так, только попробуй заикнись, что в Чернореченский без санкции лазил, – год колонии влепят, как пить дать.
Пока он размышлял на эти отвлеченные темы, «ангелы» отыскали какие-то высохшие кусты и снова сделали остановку. Здесь они решили захоронить пару принесенных с собой «браслетов». На это сталкер не мог смотреть без боли, и потому решил больше не тянуть с разговором. Понаблюдал некоторое время, как Молчун роет яму, и обратился к лидеру:
– Послушай, Сурок, а много народу идет к вам, в «черные ангелы»?
– А почему это тебя интересует? – отозвался тот.
– Ну как же… Зачем идут в сталкеры, я понимаю. Сам с детства в Зону хожу. Это же естественно – сначала хочется просто прикоснуться к тайне, отыскать что-то удивительное, чтобы все ахнули. Потом хочешь произвести впечатление на девчонок. Потом начинаешь понимать, что тупо нужны бабки. Ну а потом…
– Что – потом? – бесцветно глядя на него, спросил Сурок.
Кот усмехнулся:
– Потом все это превращается в манию. Вроде адреналиновой зависимости, только еще тяжелее. Ведь тут не только щекотание нервов. Тут другой мир, в который можно убежать от окружающего нас дерьма, забыться…
– Вот именно, – тихо сказал Сурок. – Забыться. Ну и чем тогда твое бегство в этот ад отличается от самоубийства?
– Самоубийства?
– Именно. Все верно: это иной мир. Уходя в иной, призрачный, мир, ты умираешь для мира реального. А что это, если не суицид – сначала фрагментарный, эпизодический, но рано или поздно кончающийся реальной смертью. Я ведь прав, сталкер?
Кот надменно улыбнулся и хотел было возразить, но не смог. Этот паршивец был прав: большинство сталкеров действительно кончают плохо. Только не передергивает ли он?
– Вот и получается, что фактически все вы, сталкеры, – самоубийцы, – продолжал Сурок. – Самоубийство запрещено любой религией, и неудивительно, что многие принимают именно нашу сторону.
– А сами вы в Зону не по собственной воле ходите? – вкрадчиво поинтересовался Кот.
– Мы ж не ради наживы или чтобы нервы пощекотать. Мы вроде как воины света, посланные в мир абсолютного зла. По большому счету, судьба каждого из «черных ангелов» не имеет значения, как не имеет значения жизнь сталкера. На кону стоит существование человечества – как вида, как хозяина этой планеты, если на то пошло. А что человечество делает? Тащит эту проклятую заразу в свой дом, не понимая, что оскверняет и разрушает его. Выпуская зло из Зоны, мы толкаем к самоубийству наш мир. И вот этого мы не должны допустить любой ценой. Я ответил на твой вопрос?
– Даже более чем… – пробормотал Кот.
Спорить с этими фанатиками бесполезно. Раньше он считал, что это только у ученых немного с головой не в порядке. Не в том смысле, что глупые они, а в том, что за идею надрываются, когда денежки у них между пальцев протекают и все – в карманы дельцов и бандитов. А теперь он увидел, что есть психи и покруче. Признак фанатика не в том, что его идеи безумны, а в том, что с ним бесполезно спорить.
Тогда Кот перевел беседу в более прагматичное русло:
– У меня есть один приятель. Замечательный парень, но со странностями. Мне всегда казалось, что есть в нем что-то особенное, а теперь я понял: он напоминает мне одного из вас. «Черного ангела» он мне напоминает, честное слово. Наверное, потому, что совершенно бескорыстный, да и идеалист в придачу – все мечтает изменить мир к лучшему…
Сталкер заметил, что его речь не привлекла особого внимания. Додик погрузился в чтение потрепанной книги, Молчун продолжал копать свою яму, только Сурок слушает с отстраненным равнодушием. Всей этой братии плевать на сталкера с его историями. Может, потому, что ему просто не верили.
А может… Его вдруг неприятно осенило. Они ведь не просто видят в нем чужака – это бы ничего, пережить можно. Но они не считают его себе равным. Для них он – тупое, ограниченное существо, с которым просто не о чем разговаривать. И самое интересное, что возразить этим «ботанам» нечего. Ну да, он мог бы похвастаться тем, что излазил Зону, как никто другой, знал ее, чувствовал. Но это скорее ему в минус – ведь делал он все это из низменных, корыстных побуждений. Да и впечатлило бы этих «интеллектуалов» хвастовство бродяжничеством?
Он мог бы сказать, что работает в Институте при самом академике Лаврове. Но упоминание о том, что он – простой лаборант, вызовет лишь их презрительную улыбку.
Ладно – он мог бы похвастаться количеством связей с женщинами, которых этим троим вместе взятым за всю оставшуюся жизнь не увидеть. Но Кот представил себе брезгливо-равнодушную реакцию этой троицы и вдруг ощутил стыд.
Черт возьми, да перед кем это он стыдится?! Неужто действительно считает этих самозванцев «ангелами», пришедшими с великой миссией?
Единственное, что было ясно наверняка, – так то, что чем дальше, тем неуютнее он себя чувствовал. Нужно довести дело до конца – и восстановить пошатнувшийся статус кво. «Ангелы» – шут с ними, пусть занимаются своими идиотскими обрядами, а он – сталкер, и останется сталкером до конца своих дней. А значит, его дело – рисковать жизнью, стрелять, коли понадобится, удирать от погонь, таскать из Зоны и незаконно сбывать хабар, в перерывах играя в карты и уходя в беспробудный загул. Это, братцы, совсем другая философия жизни.
– …Так вот, – продолжил он, – зовут моего друга Аким. Он давно интересовался «черными ангелами» и вроде вышел на контакт с вашими. Вы ведь в курсе, да?
Кот внимательно изучал реакцию «ангелов». И не ошибся. Сурок изо всех сил пытался сдержать эмоции, но это ему не удалось – кишка тонка.
– Аким? – Он неправдоподобно наморщил лоб, изображая задумчивость. Покачал головой. – Никогда о таком не слышал.
Молчун на секунду перестал копать, тяжелым взглядом поглядел на лидера – и вернулся к своему занятию. Додик даже не поднял взгляда от пожелтевших книжных страниц, только заметно вжал голову в плечи.
Тогда Кот и понял: он напал на верный след. Вслух же сказал:
– Жаль. Наверное, я ошибся.
Проведя нехитрый обряд над очередной партией погребенных артефактов, группа двинулась дальше.
Знают ведь что-то, мерзавцы. Знают и молчат. Но почему молчат? Что такого они могут скрывать? Помрачнев, Кот стал размышлять, как вытянуть информацию из этой странной компании. Внимательно поглядывал на спутников. Что тут скажешь – лохи лохами, только строят из себя крестоносцев. Прикинул: если как следует надавить, ни один из этих перцев не выдержит. Тут главное, правильно момент выбрать. Главное обрабатывать их поодиночке – тут-то они быстро слабину дадут и все как на духу выложат. Кот почему-то не сомневался в успехе – в конце концов, и не таких ломал. Просто правильно подобрать место и время. Скоро как раз темнеть начнет – лучшее для этого время.
Он как раз размышлял, как быстрее и эффективнее выдавить информацию из Сурка, как тот вдруг замедлил шаг, остановился. Кот машинально принялся оглядываться, выискивая угрозу, которую мог заметить лидер. Не почувствовав ничего особенного, стал разглядывать Сурка. Тот медленно обернулся. Выражение лица у него было такое, словно он что-то забыл или потерял.
– Надо вернуться, – негромко сказал он, глядя вдаль – туда, откуда они только что притопали на это место.
– А что такое? – спросил Кот. – Забыли что?
Сурок не ответил. Не то чтобы из хамства или высокомерия (которое, как оказалось, было не чуждо «черным ангелам»). Просто что-то манило его обратно – он даже перестал что-либо слышать и видеть вокруг себя. Типичное свойство какого-нибудь рассеянного интеллигента. Глядишь, сейчас пойдет отлить, а штаны расстегнуть забудет.
Группа послушно развернулась вслед за ним, как будто так и было задумано. Это вызвало у сталкера раздражение:
– Э, господа, позвольте! Вы чего это вдруг? Может, объясните, что случилось?
– Ты с нами? Или как? – раздался совершенно незнакомый голос – глуховатый, низкий, заставивший Кота вздрогнуть.
Он не сразу сообразил, что это произнес Молчун. И от его неожиданной фразы стало как-то особо неуютно, будто заговорило привидение. Кот нервно пожал плечами:
– А куда я денусь? Пойдем, раз приспичило.
Будь он во главе этой группы, назад не пошел бы ни при каких обстоятельствах. Это же аксиома для сталкера – никогда не возвращаться тем же путем, каким пришел. Почему так сложилось, никто уже и не смог бы вспомнить, да только правило работает стабильно: у тех, кто движется в Зоне, не оглядываясь, больше шансов выжить. Но у этих все не как у людей, и остается лишь наблюдать да надеяться, что на этот раз пронесет. Наивная, конечно, надежда – потому как в Зоне случайностей не бывает, и, если им суждено уцелеть, значит, эта темная сила почему-то к ним все еще благосклонна. Или попросту не замечает их – пока.
Сурок четко знал, куда ведет группу, – к месту последнего захоронения хабара. Кот продолжал гадать, что же заставило его повернуть назад, когда заметил на краю ложбины какое-то движение и услышал приглушенные голоса.
Вот это номер. Неужто кто-то повис у них «на хвосте»? Появилось крайне неприятное чувство: похоже, он слишком расслабился, доверившись «черным ангелам». А этого нельзя делать – Зона не любит, когда ее перестают воспринимать всерьез.
Между тем движение впереди заметили и «ангелы». Можно было ожидать, что они испугаются или хотя бы напрягутся, станут осторожнее – всем известно, что неожиданные встречи в Зоне редко сулят что-то хорошее. А эти, похоже, ничуть не удивились. Черт, да они будто знали, что здесь кто-то будет их ждать. Кот сделал предупреждающий жест: мол, тихо! «Ангелы» даже не посмотрели в его сторону.
Они остановились на краю ложбины, наблюдая за двумя незнакомцами, возившимися аккурат на месте последнего «обряда» «черных ангелов». Те увлеченно копали и сразу не заметили подошедших.
– Ага, есть! – раздался негромкий возглас.
В руках одного из чужаков показался недавно закопанный Сурком «браслет». Затем еще один такой же.
Сталкер перевел взгляд на Сурка. Тот наблюдал за происходящим спокойно, только выражение лица у него было какое-то новое. Молчун с Додиком мрачно глядели на разорение своего сакрального «клада», как дети, чей тайничок с фантиками обнаружили злые хулиганы. И все это было бы даже комично, если бы не парочка стволов, лежавших на песке рядом с незнакомцами. Не то чтобы что-то особенное – всего лишь помповое ружье и обрез двустволки. Но уже это красноречиво говорило о том, что незнакомцы способны на всякое. В этот момент Кот остро пожалел, что отправился в эту вылазку без оружия. Слишком уж он доверился «ангелам», как бы ни пришлось за это поплатиться.
Но все эти обстоятельства ничуть не смутили Сурка. Он первым шагнул навстречу неизвестным.
– Так-так, – произнес он, и в его голосе появились неприятные нотки. – Следите за нами?
Он спокойно наблюдал, как заметившие их незнакомцы потянулись к оружию, настороженно оглядели пришельцев, а затем как-то разом расслабились. Даже оружие опустили. Что-то в образе этой четверки вызывало в них снисходительную улыбку. Четверо безоружных чудаковатых грибников, случайно забредших в опасную местность, – примерно так они выглядели.
Сурок стал медленно приближаться к незнакомцам. Те поднялись на ноги, и теперь их можно было рассмотреть подробнее. Оба были в новеньком пижонском камуфляже, с каким-то нелепым туристическим набором, будто не в Зону собрались, а на рыбалку или, там, в пейнтбол поиграть. Но притом оба обладали довольно наглыми физиономиями и держались уверенно. Этих Кот раньше не видел, видимо «залетные», любители так сказать. Время от времени такие появлялись в Зоне, но обычно ненадолго. Самых самонадеянных забирала к себе эта суровая земля, сумевшие же адаптироваться к ее реалиям вливались в разношерстную среду сталкеров и бандитов.
– А в чем проблема, парнишка? – обратился к Сурку один из незнакомцев, мордатый и плохо выбритый. Демонстративно и нарочито небрежно он похлопал по прикладу дробовика.
– Это у меня, значит, проблема? – тихо отозвался Сурок. Он медленно обходил чужаков, осматривая их, словно решал, что с ними делать.
– У тебя, малец, у тебя, – косясь на него, оскалился мордатый. Коснулся пальцем спускового крючка – не понравилось, видимо, что Сурок пытается зайти со спины. – Ну, раз уж сами пришли – давайте-ка вещички скидывайте. В рюкзачках-то небось хабар лежит, а?
– Лежит, – глядя ему в глаза, спокойно сказал Сурок. – В этой яме тоже лежал, да вы его откопали без спросу.
– Какие-то претензии, ушлепок? Рюкзак снимать будешь или пулю захотел? – Второй незнакомец недвусмысленно щелкнул предохранителем обреза.
Кот мысленно закатил глаза. Такие разговоры в Зоне просто так не ведутся. Эти двое – явные отморозки. Сейчас они перестреляют их, как зайцев, а если кого не убьют сразу – с удовольствием перережут глотки. Вон и ножи у них что надо.
– Хабар, значит, наш нужен? – медленно снимая рюкзак, произнес Сурок. – Ну держи!
Рюкзак полетел в сторону незнакомцев. Мордатый заглянул внутрь, удовлетворенно хмыкнул:
– «Пустышка»? Неплохо, – он подмигнул своему спутнику. – Прикинь, эти придурки и впрямь свое добро обратно в Зону тащат! А я не верил, думал, брешут люди.
– Стало быть, хабар вам все равно не нужен, – сказал второй. – Так что давайте сюда рюкзаки, давайте, ну!
Молчун с Додиком даже не пошевелились. Кот с тревогой поглядел на них. Неужели не понимают? Это же Зона, здесь нет нормальных человеческих законов. Не понравится что или заподозрят – убьют и даже не задумаются! Сам сделал вперед шаг, медленно стягивая рюкзак и надеясь выиграть время. Были бы с ним другие люди, он рискнул бы первым напасть даже на таких вот вооруженных подонков. Но с этими рохлями… Что же за тотальная непруха, а?
– Выходит, вы за нами следили, – тихо продолжал Сурок. Незнакомцев он разглядывал со сдержанным любопытством зоолога. – Значит, знаете, кто мы такие?
– Знаем, отчего не знать, – усмехнулся мордатый, разглядывая только что выкопанный «браслет». – Вы редкостные придурки – вот кто вы такие. Лохи, каких еще поискать надо.
– Ну а раз знаете, то, стало быть, готовы ответить за последствия своих действий, – ровно сказал Сурок.
Те двое не обратили на его слова никакого внимания.
Напрасно. В следующую секунду тот, что был с обрезом, уже корчился на земле с пулей в животе. Второй рухнул на колени с простреленным бедром, так и не успев воспользоваться дробовиком. Он с изумлением и страхом смотрел на тех, над кем несколько секунд назад так опрометчиво издевался.
В ушах все еще звенели отголоски выстрелов. Сурок стоял над незнакомцами с тем же флегматичным видом, только в его левой, чуть отведенной в сторону руке испускала из ствола дымок серебристая «Беретта-92». Остолбеневший Кот не успел даже сообразить, как все это произошло. Слишком уж не вязалось происходящее со сложившимся у него образом «черных ангелов».
– Так вот, – размеренно двигаясь вокруг жертв и продолжая прерванный разговор, сказал Сурок, – вы напрасно вмешались в дела «черных ангелов». Мы осуждаем тех, кто выносит из Зоны осколки зла, которые вы зовете «хабаром». Но это ваш выбор. Однако вы пошли дальше. Решили, что можете глумиться над нашими усилиями, вершить зло нашими собственными руками. Да еще и посмеяться: мол, «черные ангелы» сами для нас хабар добывают, только успевай собирать. Так?
– Что ты несешь, козел? – прошипел мордатый. Он косился на дробовик, и Кот напрягся – все могло кончиться плохо.
– Я просто объясняю, – продолжал Сурок. – Вы имеете право знать, за что умрете.
– Да пошел ты! – взвизгнул мордатый, хватая дробовик.
Реакция у него была первоклассная. Но все же не такая, как у Сурка. Одним выстрелом, не глядя, будто наотмашь, он снес мордатому полчерепа. Не успел тот рухнуть окровавленным лицом вперед, как Сурок, небрежно прицелившись, добил его товарища.
Тишина, наступившая после этого, была мрачнее могильной. Впав в ступор, Кот ощутил, как его покидает ощущение реальности происходящего. Произошедшее казалось невероятным. Слишком уж не вязался образ Сурка с ролью безжалостного убийцы. И не убийцы даже.
Палача.
Молчун с Додиком принялись, как ни в чем не бывало, закапывать обратно «браслеты» и маскировать яму. После чего оттащили за ноги тела – шагов на десять от места расправы – и присыпали песком следы крови. Сохранить место захоронения хабара явно было для них приоритетной задачей.
– Вот так, – сказал, наконец, Сурок, пряча пистолет в боковой карман рюкзака. Перевел взгляд на сталкера: – Теперь твоя очередь.
– Что? – Кот обмер, не понимая, что имеет в виду этот оборотень. Неужто решил расправиться с нерадивым новичком?!
– Твоя очередь расстаться с хабаром, – пояснил Сурок. – Готовься – скоро ты станешь одним из нас.