Глава шестая
Один из них
Сталкера душила жаба. Раньше он не особо вникал в суть этого выражения, так как по натуре человек был не жадный. Но поставленный перед фактом – собственными руками закопать уникальный артефакт с неизвестными свойствами – в полной мере ощутил на себе холодные жабьи лапы.
Странное дело, его не особо беспокоила перспектива стать одним из «черных ангелов». Притом что он лично убедился: не такие это наивные, безобидные ребята, как казалось с первого взгляда. Можно было догадаться, что, однажды приняв его в свое число, «ангелы» его уже не отпустят. А значит, он не сможет больше заниматься привычным делом – тягать из Зоны хабар, лишится нормального дохода, да еще и должен будет покупать артефакты на нищенскую зарплату лаборанта и, как полный идиот, делать то, что всегда считал безумием, – собственными руками закапывать в землю деньги. И нарушить новые обязательства ему будет непросто: он видел, как поступают с теми, кто идет против группировки. А может, секты? Последнее куда ближе к истине.
Краем сознания он еще брыкался, убеждая себя, что из сложившейся ситуации как-нибудь вывернется. Куда больше его волновала перспектива расстаться с маленьким металлическим кубиком. Это пугало куда больше пистолета в руке Сурка.
«Что за наваждение? – думал он, нащупывая в кармане периодически оживающий куб. – Что так притягивает к нему? Что в нем такого?»
С холодной ясностью он вдруг осознал: вот оно! Эта мания, эта зависимость – и есть свойство проклятого кубика. Его манит к этому предмету, как бандерлога – гипнотический взгляд удава. Это уже не просто любопытство, не чисто познавательный интерес. Это что-то болезненное, грозящее разрушить его и без того не чугунную психику. И неизвестно, что произойдет, когда он расстанется с чертовым кубом. Может, просто не выдержит мозг – и он спятит?
Спокойно, еще не вечер. Может, не придется ничего отдавать. Можно ведь что-то придумать.
Все это время он, облизываясь, поглядывал на оружие убитых сталкеров. Раз уж вопрос встал именно таким образом, и в разговор вмешались пули, неплохо было бы вооружиться. Вон хотя бы тот обрез припрятать. Всего два патрона – но вполне убедительный аргумент в любом споре.
Ничего не вышло. Прозрачный взгляд Сурка теперь не отпускал его ни на минуту, и момента, чтобы незаметно подобрать оружие, так и не представилось.
– Пошли! – позвал лидер. – До вечера нужно с твоим хабаром решить, а там уже не до того будет.
Эти намеки очень не понравились сталкеру. Что значит – «решить»? И главное – что значит «не до того будет»? Похоже, у «ангелов» были планы, посвятить в которые его не сочли нужным.
Оставалось лишь скрипнуть зубами и двинуться следом за группой. Все получалось совсем не так, как задумывал Кот, и неизвестно, как все закончится. Он чувствовал себя совершенно лишним в компании этих странных ребят. А все знают, что лишние в Зоне никому не нужны. В лучшем случае их используют для переноски грузов, хуже – если заставляют проверять путь на случай непредвиденных аномалий. А бывает, просто валят, чтобы перед глазами не маячили, – как тех двоих, незадачливо перешедших дорогу «черным ангелам».
Лишним быть никак не хотелось, как не хотелось просто получить пулю. Это всегда успеешь. В сомнительной ситуации лучше приспособиться, играть под дурачка, а жизнь – она покажет. Главное, не забывать об основной цели, а цель у него – Аким. Не больше и не меньше.
Хуже всего, что от него сейчас ничего не зависело. А ведь он привык принимать решения, вести за собой, спасать, стрелять, если надо. Непривычно было чувствовать себя пешкой в чужой игре. Тут главное, приглушить свое самое опасное качество – гордыню. Бывают ситуации, когда не представляешь, как достичь поставленной цели, вот просто не знаешь что делать, куда идти. В таком случае выход только один: оставаться в потоке. Это трудно объяснить нормальному человеку, для сталкера же быть в потоке – нормальное состояние. Это значит отключить голову и жить инстинктами, подстраиваясь под каждую конкретную ситуацию. Как животное. Звучит не очень приятно, но сколько уже раз состояние потока спасало ему жизнь.
Тут все очень просто: разум не в состоянии охватить все количество информации, которое тебя окружает в Зоне. Слишком сложна система, слишком много непонятного, чуждого, того, что невозможно объяснить привычными словами. Оттого ученые и не могут разобраться с последствиями Посещения – у них просто не хватает понятий, научных терминов, да и простых человеческих слов тоже.
А слова здесь и не нужны. Всё что ты можешь сделать – просто позволить инстинкту вести тебя, считывать непонятные тебе знаки и принимать за тебя решения. Инстинкт – он никогда не подводит. Не зря же считается, что все беды от головы.
Так они шли еще около часа. Решив пребывать в потоке и полностью доверившись «чуйке», Кот почувствовал себя лучше. Полностью доверившись «ангелам», каким-то краем своих ощущений он чуял ловушки, которые здесь были повсюду. Сурок умело обходил их, почти не снижая темпа. Похоже, он отлично знал эту дорогу. Это означало только одно: они идут не наобум, у них вполне конкретное направление.
И это становилось интересным.
Всю его расслабленность как рукой сняло, когда Сурок вдруг остановился и сказал, глядя куда-то в сторону:
– Ну вот, пришли.
Кот сразу понял: эти слова обращены к нему. Потому как ничего здесь не было, кроме россыпей булыжников и мертвого дерева по соседству.
– И что теперь? – с легкомысленной улыбкой спросил Кот.
– Что там у тебя – доставай, – предложил Сурок. – Хабар будешь хоронить здесь.
Кот продолжал улыбаться, но это показное. Сейчас ему было не до смеха: предстояло избавиться от того, что успело завладеть его разумом и волей. От одной мысли об этом начинало трясти. Пронеслись лихорадочные мысли: надо запомнить место, а позже вернуться и выкопать. Конечно, не хотелось повторить судьбу тех двоих, но он – стреляный воробей, так просто он не дастся…
– О’кей, – с готовностью сказал сталкер. – Где копать-то?
– Здесь, – Сурок указал в основание тяжелого камня у иссохшего пня.
Додик услужливо протянул саперную лопатку. Кот взял ее, оглядел спутников. Те молча смотрели в ответ, словно сталкеру не копать предстояло, а проходить сложный психологический тест. Он покачал головой, усмехнулся. Опустился на колени, примерился и принялся рыть. Углубившись сантиметров на тридцать, обернулся на спутников.
– Копай глубже, – приказал Сурок.
Сталкер вытер со лба пот и принялся вгрызаться лопатой в жесткую землю. Он быстро вошел в раж, и вскоре перед ним образовалась приличная яма. Но Сурок решил, что и она недостаточно глубока. Делать нечего – Кот продолжил копать.
В какой-то момент сталкеру стало жутко. Черт возьми, уж не роет ли он сам себе могилу?! От этих психов можно ожидать чего угодно. Он был уже по пояс в земле, когда Сурок решил:
– Хватит.
– А что так? – желчно отозвался Кот. – Я уже разошелся вовсю. Может, стоит продолжить? Глядишь, откопаю какой-нибудь ценный артефакт. Вы у меня его купите и тут же закопаете. И форму соблюдем – и мне прибыль.
– Шутник, да? – безо всяких эмоций произнес Сурок. – Времени нет. Давай доставай свой куб.
Сталкер машинально достал из кармана артефакт, и только тут до него дошло: он ведь до сих пор не рассказывал, что именно собирается закопать в Зоне. Выходит, Сурок знал это с самого начала… Ничего не понимая, сталкер смотрел на «черных ангелов» снизу вверх, держа на ладони маленький металлический предмет. Спутники смотрели на него сверху с такими лицами, словно видели его впервые.
Елки зеленые, а ведь они разыграли для него целый спектакль! Самое время разозлиться, выпрыгнуть из ямы и разобраться с этой братией. Но в руке Сурка он видел знакомый уже пистолет. Пока не направленный на него.
– Ну что, Кот, – присев на корточки, произнес Сурок. Пистолет теперь маячил у сталкера прямо перед глазами. – Настал момент истины.
– Откуда ты знаешь про куб? – стараясь держать себя в руках, спросил Кот.
– А ты не догадываешься? – усмехнулся Сурок.
– Гадать можно долго, – дерзко ответил Кот. – Да только не привык я беседовать, задрав голову. Может, спустишься?
– А ты потерпи, – посоветовал Сурок. – В терпении душа совершенствуется. Мы же тебя терпели, хотя ты – один из тех, кто ведет наш мир к гибели.
– Ладно, я не гордый, – проговорил Кот. – Можно и в яме посидеть, лишь бы вышел из этого какой-то толк.
– А это уже от тебя зависит, – произнес Молчун, и от его голоса сталкер хребтом ощутил холодок. – Похоронишь свой хабар – человеком станешь.
– Ну да! – фальшиво удивился Кот. Поглядел на кубик в своей руке. Тот вдруг шевельнулся – и в очередной раз щелкнул сместившейся гранью. – Так что это за хрень такая, а? Скажите, раз вы все знаете.
– Наживка, – сказал Сурок.
– Что еще за наживка? – не понял Кот.
– Просто наживка, – повторил Сурок. – Которую ты заглотил, как рыба, и которая привела тебя сюда.
– Погоди… – Кот вдруг обмер. – Выходит, ты знал про эту штуку с самого начала?
Сурок промолчал.
– Так это ты подложил эту хреновину в квартиру Акима?!
Сурок не ответил. Но сталкеру хватило одного взгляда на лицо «ангела».
Все встало на свои места. Кот ощутил, как в нем закипает ярость. Невольно скосился на лопатку в своей руке. Страшное оружие в умелых руках – особенно против слабаков, не умеющих драться.
– Ты эти фантазии брось, – посоветовал Сурок, небрежно покачивая пистолетом. – Ты же видел, как я стреляю. Лучше не дури, а хорошенько подумай.
– О чем? – хмуро спросил Кот.
– Из этой ямы у тебя только два пути, – пояснил Сурок. – Один – наверх, другой – на дно. Наверх ты попадешь, только если будешь на нашей стороне. Ты же с нами?
– Ну допустим.
– Я так и думал. Тогда все просто: ты положишь на дно ямы свой хабар – этот куб. Ведь это ценный хабар, как ты считаешь, сталкер?
– Я не знаю, – мрачно сказал Кот. Он врал: эта штука наверняка стоила бы на черном рынке уйму бабла.
– Итак, положишь его на дно ямы, произнесешь молитву – я подскажу как. И засыплешь яму.
– И это все?
– Для начала достаточно. Потому что с этого момента ты станешь одним из нас. И это уже будет совсем другой разговор.
Какое-то время Кот продолжал стоять в мрачной неподвижности, изображая тягостные раздумья. Но дело было в том, что раздумывать не о чем – выбора у него не осталось. Единственное, что он еще мог, – это немного потянуть время. А потому спросил:
– И все-таки для чего нужна эта штука? – Он подбросил в руке кубик.
– Понятия не имею, – сказал Сурок, и похоже искренне. – Единственное, что про нее известно наверняка, так то, что на человека она действует как блесна на щуку. Стоит забросить в нужное место – и остается лишь крутить катушку, подтягивая тебя поближе, пока ты не окажешься в сетке. Или в яме, как ты сейчас.
Сурок усмехнулся. Видимо, ему понравилась аналогия. Чего нельзя сказать про сталкера.
– Я бы добавил, что куб действует на тебя как Кольцо Всевластия на Фродо, – продолжил Сурок. – Ну так ты вряд ли про них слышал.
Рядом хихикнул Додик, даже Молчун оскалился в подобии улыбки. Ничего не скажешь – натуральные психи.
– Не знаю, о чем это вы, ребята, но сидеть в яме мне по-любому надоело, – сказал Кот. – Ну что там сделать надо?
– Бросай артефакт, – приказал Сурок.
Металлический куб полетел в рыхлую землю. Сердце пропустило удар – словно расставался с близким человеком. Ничего, это пройдет. Может, даже хорошо, что приходится это делать. Иначе зависимость могла зайти слишком далеко.
– Что теперь? – мрачно спросил Кот.
– Повторяй за мной… – Сурок забормотал текст молитвы.
Сталкер поморщился, как от боли. Он просто не мог поверить, что придется пройти через это. Происходящее напоминало пьяный бред, и безумно хотелось проснуться. Проснуться не получилось. Но в нудную речь Сурка вмешались какие-то посторонние звуки.
– Что это? – вздрогнул Додик.
Сурок недовольно прервал «молитву», поглядел туда, откуда доносились негромкие прерывистые шаги и еще какие-то невразумительные звуки. Прислушавшись, Кот понял, что это рычание. Что еще такое? Звери какие-то? В Зоне? Зверье здесь редкость, но уж коли встретил – держись. Хуже всего, если попадется шатун. Тут уж точно жди беды.
– Ох, ты ж… – пробормотал Сурок, медленно поднимаясь с корточек.
Он смотрел на то, чего было никак не разглядеть, стоя в яме. Додик с Молчуном попятились, Сурок поднял ствол. Ничего не скажешь – интригующе.
– Ну что там? – нетерпеливо спросил Кот.
Сурок не ответил. Он просто открыл огонь.
Когда пребываешь в состоянии потока, решения приходят спонтанно, и, что любопытно, зачастую верные. Тело действует само собой, и сознанию остается лишь отстраненно наблюдать за его действиями, удивляться да мысленно приговаривать: «Ну и ну, вот это я отмочил!» Так и на этот раз: едва Сурок выстрелил в первый раз, Кот нырнул на дно ямы, выхватил из песка заветный кубик и тут же выкатился под ноги лидера со словами:
– В кого палил-то? Попал хотя бы?!
Сам же незаметно сунул заветный кубик обратно в карман. К этому моменту Сурок успел спустить курок лишь в третий раз. И сталкер, наконец, разглядел, из-за чего паника.
Тут уж, по правде, было с чего в штаны наложить. К ним приближалась пара фигур – неторопливо, неровной сбивчивой походкой. Но в этой неторопливости было что-то ужасающее, вселяющее какой-то иррациональный страх. В то же время в этом же было кое-что знакомое. Такую походку уже доводилось видеть, и было ясно: живым так ходить ни к чему.
Так ковыляют одни лишь ходячие мертвецы, попросту говоря зомби. Или «муляжи», если кому интересны научные термины. Для сталкеров они всегда были зомби – и точка. Есть в Зоне такое явление. Не сказать чтобы слишком частое, но случается. Сам Кот давненько с «муляжами» не сталкивался и не сильно жалел об этом, потому как приятного в ходячих покойниках мало. Впрочем, и опасности особой нет, за редким исключением.
Но кое-что в этой сладкой парочке его смущало, если не сказать пугало. Дело не в самом факте появления зомби, а в том, что эти двое еще час назад были вполне себе живыми и здоровыми, пока не впали в немилость у «черных ангелов». Сталкер не припоминал, чтобы «муляжами» становились только что умершие люди. Тут ведь вот какое дело: нормальному зомби, чтобы созреть, в землице полежать надо, от Зоны силы напитаться. Ученые, правда, считают, что это всего лишь копии, созданные Зоной. Тем не менее далеко не сразу эти ребята вдруг вспоминают о том, что были когда-то людьми, и начинают лезть из могил. А потом бродить неприкаянно по Зоне, покидая иногда и ее пределы. Могут даже в гости зайти к родным и близким, что тех не всегда радует.
Но тут был явно не тот случай. Особенно напрягал недавно еще красномордый, а теперь бледный как полотно дохляк с начисто снесенной верхушкой черепа. Насколько Кот помнил, с пробитой башкой даже зомби не шастает. С научной точки зрения, наверное, интересный случай, только вот разбираться, что к чему, совсем не хотелось. «Ангелов» же больше всего впечатляло, с каким упорством эти двое перли на своих убийц, тянули к ним руки со скрюченными пальцами. Вон как оживились – словно захотели поживиться свежими мозгами. Что, разумеется, полная чушь. Все ведь знают, что зомби дела нет до наших мозгов, у них свои причины восставать из мертвых, и понять эти причины даже в Институте не могут, куда уж нам, темным.
Происходящее здорово напоминало ночной кошмар. И на Сурка, с его не особо, видимо, спокойной совестью, производило особо сильное впечатление. Да и его приятели, вообразившие себя «ангелами», тоже вон перепугались до смерти. Только у них не было пистолетов.
А у Сурка был. Злобно оскалившись, он высаживал в наступавших пулю за пулей. Те дергались, отшатывались под хлесткими ударами, мертвая плоть отплевывалась бурыми брызгами, одежда превращалась в лохмотья вперемешку со сгустившейся кровью. Но с тупым упорством мертвяки продолжали приближаться. Казалось, они воплощают в себе неотвратимость кровавой мести, и от этого становилось жутко даже всякое повидавшему сталкеру.
Ему даже захотелось крикнуть этим живым трупам: позвольте, а я-то здесь при чем?! Вам вот к этому гражданину с пистолетом! Он во всем виноват! Сурок, надо думать, тоже чувствовал, куда ветер дует. И бесновался, будто в него вселился демон: с каким-то отчаянным остервенением он опустошал магазин, словно уверовав в бесконечную силу пуль. Отстреляв магазин, щелчком выбросил его из рукоятки «беретты», с размаху вогнал новый – и с ходу разрядил его в приближающихся монстров. Пистолет в руке подпрыгивал, изрыгая пороховую гарь и сплевывая гильзы, но на покойников эта стрельба произвела слабое впечатление, если на них вообще хоть что-то еще способно было произвести впечатление.
В какой-то момент Сурок осознал: его пули не всесильны. Это, похоже, потрясло его до глубины души. «Ангела» перекосило, руки его задрожали, и пистолет шлепнулся на разбросанный лопатой песок. Со стороны «зомби» послышалось удовлетворенное рычание, словно те почувствовали слабину в стане живых. Сурок опомнился, рухнул на колени и суетливо подобрал оружие. Злобно зыркнув на спутников, крикнул:
– Уходим! Быстро!
Это был тот самый случай, когда приказ исполняется со всем пониманием и готовностью. Когда в высоком темпе они отошли метров на сто от места несостоявшегося захоронения куба, стало ясно, что парочка живых трупов не такая уж и страшная угроза. Во всяком случае, они были не в состоянии прибавить скорости и догнать группу. Другое дело, что с настойчивостью тени перли по пятам. А стало быть, рассчитывать на скорый привал не приходилось.
После этой истории «черные ангелы» в глазах сталкера несколько утратили свой зловещий лоск. Сурок потерял былую невозмутимость, стал нервным, потерянным, и это доставляло Коту злорадное удовлетворение. Особенно грело душу то обстоятельство, что в кармане лежал увесистый кубический артефакт, так и не преданный земле. Да еще то, что «черным ангелам» формально не удалось купить его душу.
Хотя сами они, видимо, считали иначе. Иначе как объяснить резкое оживление Додика. Неожиданно тот взял на себя роль духовного учителя и принялся наставлять «вновь обращенного»:
– Это хорошо, Кот, что ты теперь с нами. Ты ведь неплохой парень, всегда было жалко на тебя смотреть. Запутался ты. А всегда обидно, когда хороший человек пропадает.
– Это я, что ли, пропадаю? – подыгрывал ему Кот.
– Конечно! – с чувством говорил Додик. Разволновавшись, он то поправлял очки на переносице, то снимал их и принимался протирать краем грязной футболки. – Что толку от того, что ты – хороший сталкер? Ну хабар из Зоны тащишь, ну продаешь его, а дальше что? Ну, допустим, заработаешь ты свою кучу денег – а что от них толку, когда мир рухнет в пропасть? Только душу свою погубишь, потому что Зона – она ведь коварная. Она вроде как дарит тебе что-то, кидает подачки, а на самом деле – просто прикармливает тебя, как рыбак рыбу, а после – сосет из тебя душу, делая своим безмозглым орудием.
Кот слушал все это вполуха, серьезно кивая и мысленно посмеиваясь.
– Ведь это правильно, что ты преодолел себя и закопал ту штуку. Тяжело, наверное, было? Страшная вещь, ей-богу. Никого еще она до добра не довела…
– Вот как? – невольно нащупав в кармане кубик, проговорил Кот. – А что же с ней не так?
– Да со всеми предметами из Зоны что-то не так. Просто у одних это ярче проявляется, другие действуют исподволь. Все потому, что не человеческая у них природа. Вроде как антиматерия. Только происходит от них не аннигиляция тела, а аннигиляция души.
– Звучит жутковато, – признал Кот. – И все-таки, что не так с этим кубиком?
– Да какая теперь разница – все ведь уже в прошлом. Вещь – в земле, ты от нее свободен.
– Да не ломайся ты, расскажи.
Додик дернул плечом, поправил очки, заговорил:
– Слышал я от одного сталкера историю. Не историю даже, а то ли легенду, то ли поверье про некую уникальную штуковину в Зоне.
– Вроде Золотого шара?
– Ага. Только Золотой шар, он вроде как желания исполняет. А эта штука совсем для другого предназначена. Никто не знает, как она выглядит, одно известно – это некая головоломка.
– Головоломка?
– Да, загадка, созданная Зоной для человека. Якобы разгадавший эту головоломку познает все тайны Зоны. От принципов расположений ловушек до самой сути Посещения. Он станет неуязвим для опасностей Зоны, и более того – станет ее хозяином.
– Занятная легенда. Никогда такую не слышал. Как звали-то сталкера?
– Звали его Аптекарь…
– Помню его. Но он же вроде погиб?
– Погиб он позже, но это неважно. Дело в другом. Сидели мы, помнится, в баре – еще в Академгородке дело было. Болтали на отвлеченные темы. Он спьяну мне про эту головоломку и сболтнул. А я ему, естественно, и говорю: чушь все это. Зачем Зоне раскрывать кому-то свои тайны, ведь и тайны-то здесь никакой нет? Это, говорю, зло в чистом виде, вот и вся тайна. Стало быть, никакой такой головоломки не существует.
– А он что?
– А он хитро так улыбается, лезет в карман – и протягивает мне этот самый кубик.
– Этот же самый?
– Да. Если, конечно, кубик действительно уникален. Я тогда еще поразился, как он эдак сам в руке Аптекаря провернулся. С таким, знаешь, тихим щелчком. Дьявольская штучка…
– Ну-ну, и дальше что?
– Ну я и спрашиваю: что это? Аптекарь мне: это, говорит, она и есть, та самая головоломка. Я не поверил. Сдуру говорю: докажи!
Додик замолчал. Лицо его нервно задергалось. И хотя Кот не воспринимал всерьез его рассказ, в этот момент он насторожился. Не шутил этот парень, не выдумывал. И похоже, знал что-то серьезное.
– И что же он показал? – спросил Кот.
– А вот что: взял этот кубик и с силой так провернул. Как обыкновенный кубик Рубика из пластмассы… Посмотрел на меня, жди, говорит, новостей. Я, естественно, отмахнулся и тут же забыл и об Аптекаре, и о кубике. Знаешь, сколько чудаков вокруг Зоны водится?
– Это точно, – усмехнулся Кот, окидывая Додика взглядом.
– В общем, забыл я о нем. Да и недосуг вспоминать было – едва в живых остался. Потому что на следующий день случился Сдвиг.
Додик замолчал. Сталкер некоторое время ждал продолжения, пока не понял, что его собеседник сказал все, что хотел.
Сдвиг. Внезапное, непредсказуемое расширение Зоны. Страшная катастрофа, в результате которой Зона резко расползлась на многие километры, захватив Академгородок, водохранилище и еще множество населенных пунктов, сожрав заодно старое здание Института и угробив попутно немало народа.
– Погоди… – проговорил Кот. – Ты хочешь сказать, что этот Аптекарь и устроил Сдвиг?! Вот так – просто повернув грань головоломки?
– Я хочу сказать только то, что сказал, – резко сказал Додик. – Про то, что видел своими собственными глазами.
– Совпадение… – проговорил Кот.
И сам не поверил собственным словам. Какое уж тут совпадение. Кубик действительно непростой. Да только и со Сдвигом не так все просто. Тут не вязалось многое. Взять хотя бы Акима с его предсказаниями. Аким ведь предсказал не только само Посещение, он предсказал и оба Сдвига. Вот вам и вопрос: если предположение Додика верно, то что именно предсказал Аким? Сам Сдвиг? Или поступок Аптекаря, приведший к Сдвигу?
– Я что-то не могу понять… – произнес Кот. – Если даже все это правда – как такое могла допустить Зона? Или то, что за ней стоит. Неужели какой-то сопляк с кубиком в руке может как угодно вертеть Зоной?
Додик с пониманием кивнул. Наверное, он ждал этого вопроса. Сказал:
– Я думаю, что у нас слишком убогое представление о причинно-следственных связях. Почему, к примеру, мы думаем, что смерть жертвы является прямым следствием выстрела киллера, а не наоборот?
– То есть? – не понял Кот.
– Гибель человеческого существа – гораздо более важное для мироздания событие, чем очередная работа наемного убийцы. И последствия от его смерти для него самого и его близких гораздо важнее причины. Стало быть, важен именно факт смерти, а вовсе не его причина. Вселенная решила прекратить жизнь конкретного индивидуума и нашла для этого средство – киллера. Отсюда парадоксальный, на первый взгляд, вывод: причиной выстрела убийцы стала смерть жертвы.
– Бред какой-то. Сначала-то был выстрел, так?
– Вовсе не обязательно. Восприятие времени – всего лишь субъективное свойство человека. Так уж мы устроены. Вместе с тем современная наука считает, что время вовсе не течет – это мы двигаемся вдоль условной линии времени, всегда пребывая в настоящем. А все прошлое и будущее, все события всех времен и в любой точке пространства – все это всегда существовало и будет существовать в вечности.
– Аминь… – пробормотал Кот.
– Вот и получается, что поступок моего знакомого с этой головоломкой был так же предопределен, как и сам Сдвиг. Точнее – стал следствием расширения Зоны, произошедшего на следующий день.
– Все равно ни хрена не понял, – честно признался Кот. – Но меня больше заботит сама эта головоломка. Что же это такое, по-твоему? Что-то вроде пульта управления Зоной?
– Я думаю, это сама Зона и есть.
Наступила пауза.
– Как это… – произнес Кот, нащупывая в кармане жуткий кубик. – Зона в кармане?
Он прикусил язык: только что едва не проболтался. Надо быть осторожнее и не писаться от восторга на глазах у всех, как впечатлительная собачка. Вслух же произнес:
– Как такое возможно?
– Сложно объяснить. Зона – это ведь не привычное нам пространство. Здесь действуют совсем другие законы, в том числе и другие законы физики. Так что вполне возможно, что Зона находится одновременно в нескольких состояниях, одно из которых может поместиться и маленьком кубе. Ты ведь знаешь, что наша Вселенная возникла из одной геометрической точки? Про теорию Большого взрыва знаешь?
– Слышал что-то, – проворчал Кот.
– А что такое квантовая суперпозиция знаешь?
– Чего?
– Это когда одна и та же частица может находиться в разных местах Вселенной. А что мешает такому же существованию Зоны?
– Притормози-ка. Все равно я ничего не понимаю. Все это чересчур мудрено.
– Потому-то и существует Институт, на том и пишутся сотни диссертаций. Да только не понять людям ничего. Потому что Зло специально создает для нас неразрешимые головоломки. В этом его цель – отвлечь нас от борьбы за собственную жизнь, за собственный мир. Пока мы пытаемся ловить в темной комнате несуществующую кошку, Зона медленно захватывает наш мир.
Дальше Додик перешел на проповедь, начались банальности, и Коту стало скучно. Хотя иногда ловил себя на мысли, что Додик в чем-то, пожалуй, и прав. Зона действительно крепко держала его. Может, и вправду успела отгрызть у него часть души, заполнив освободившееся пространство своей необъяснимой темной материей. Ну тут уж ничего не поделаешь – он с детства такой, какой есть, и, сколько ни читай проповеди, был и останется сталкером. Тут уже, как говорится, сколько волка ни корми, он все равно в лес смотрит.
Пока Додик толкал свои наивные речи, Кот разглядывал Сурка – с некоторым разочарованием, словно тот не оправдал его ожиданий. То жутковатое впечатление, которое произвел на него лидер группы, вдруг испарилось после истории с ожившими мертвецами. Сурок теперь был «не в своей тарелке», видать, чувствовал, что облажался в глазах соратников и особенно – в глазах новоиспеченного адепта культа «Черных ангелов». Это его явно злило, а потому в какой-то момент он резко одернул нудно бубнившего Додика:
– Хватит болтать! Под ноги смотри, умник! Сойдем с тропы – вляпаемся в «жарку»!
Перевел взгляд на сталкера, прищурился:
– Так ты закопал твой артефакт?
– Конечно! – не моргнув глазом, сказал Кот. И даже изобразил удивление от подобного вопроса. – Правда, успел только слегка присыпать, замаскировать времени не было.
Сам же снова вернулся к мысли о том, что у него в кармане – не просто железный кубик. Это вам не «браслеты» с «булавками», не говоря уж о каких-нибудь «черных брызгах».
Что бы оно из себя ни представляло, эта вещь не хуже Золотого шара будет. Такой артефакт способен изменить судьбу отдельно взятого сталкера. О судьбе человечества пусть другие думают.
– Неважно, – оборвал его размышления Сурок. – В любом случае, теперь ты – «черный ангел», а значит – один из нас.
– Ага! – кивнул Кот, не понимая еще, к чему клонит лидер. – Это я, типа, посвящение прошел?
– Пока только первый его этап, – туманно сказал Сурок. – Главное еще только ждет тебя. Но мы уже близко.
– Близко к чему? – спросил Кот.
Сурок не ответил. Такая вот у него манера – не отвечать, когда он не считает это нужным.
Через полчаса все-таки пришлось остановиться: Молчун подвернул ногу. Требовалось немного передохнуть, да и перекусить не мешало бы. Сталкер обернулся. Отсюда не было видно, но он знал: где-то за тем холмом, по их следам, безостановочно, с тупым упорством тащатся два ходячих мертвеца. Мертвая парочка не оставит их в покое. Это даже слегка веселило сталкера – он был уверен, что зомби прицепились именно к Сурку. Сурок был Коту неприятен, и не столько из-за своих взглядов, сколько из-за совершенно необоснованного зверства. Кот не любил фанатиков. Ей-богу, даже бандиты лучше. Убивают они из нормальных человеческих чувств: жадности, зависти, ненависти. А не ради эфемерных идеалов, как какие-нибудь большевики или католические инквизиторы.
– Так куда мы все же идем? – скидывая рюкзак, спросил Кот.
Додик хотел было с ходу ответить, но встретил на себе тяжелый взгляд лидера и промолчал.
– Понятно, – нервно усмехнулся сталкер.
Он уже начинал побаиваться этих «чёрных ангелов», которые еще совсем недавно казались ему безобидными чудаками.
Ни хрена они не чудаки. Они настоящие психи. И лучшее, что с ним может случиться, – это избавление от их навязчивой дружбы.
Привал устроили у края едва заметной грунтовки, заросшей желтой травой, рядом с давно брошенным грузовиком. Это был фургон с выцветшей рекламой какой-то строительной фирмы. На помятой будке пухлый, болезненно жизнерадостный строитель в красной каске замахивался на зрителя кирпичом. При этом в его глазах читалась тревога, он словно показывал взглядом: кто-то стоит у зрителя за спиной. Кот подавил желание обернуться и по привычке заглянул в кабину, вполне готовый увидеть скелет или что-то в этом роде. Скелета не было. Но за рулем, на сиденье и задней стенке кабины – черная тень и тонкий налет пепла. Такие же черные следы от пальцев на руле – словно водитель внезапно испарился – прямо во время движения машины. Кто его знает, что здесь случилось. Очень похоже на то, что остается от человека после вспышки ядерного взрыва. Только, конечно, никакого ядерного взрыва здесь не было, да и, если бы он имел место, машина тоже прогорела бы насквозь. Кабина же была целехонькая. Впрочем, сейчас было не до выяснения обстоятельств давней смерти. Стоило позаботиться о собственной судьбе.
Молча расселись – кто на камне, кто на сухом, потрескавшемся бревне, кто на боку брошенного колеса. «Черные ангелы» принялись извлекать из рюкзаков какие-то сухари, бутерброды и тут же набросились на них с болезненной торопливостью. Глотали жадно, не чувствуя вкуса, как лекарство, запивая водой из пластиковых бутылок.
Кот с недоумением поглядел на это дело, неторопливо открыл свой рюкзак, заглянул внутрь. Прикинул, с чего начать – с тушенки, шпрот или кильки в томатном соусе. Имелось еще несколько шоколадных батончиков с арахисом – но это чистый энергетик, его полагается есть когда совсем туго станет – действует быстро, но недолго. А сейчас торопиться некуда.
Значит – шпроты. Вот и отлично. Поддел и отогнул пальцем ключ, дернул, как чеку из гранаты. С удовольствием вдохнул аромат копченых рыбешек. Вредная, говорят, еда. Что бы они понимали. Чем вреднее, тем вкуснее – вот главное правило гурмана. Подцепил шпротину грязным пальцем, поднял за хвостик, запрокинул голову. Поймал физиономией пару капелек масла, разжал пальцы. Рыбка нырнула куда ей полагается, – в голодный рот сталкера. Так, неспешно, одну за другой, он расправился со взводом копченых рыб, горбушкой ржаного хлеба вымазал изнутри банку – все должно пойти в дело. Краем глаза поймал на себе взгляды спутников. Похватав свои безвкусные куски, они наблюдали, как Кот наслаждается процессом. Пусть смотрят, святоши, пусть завидуют. Он никого не учит жизни, но и себя учить не позволит. Заключительным аккордом стала пара глотков коньяка из любимой фляги. Живем! Еще покурить – и вообще, считай, праздник. Плевать, что рядом подозрительный грузовик, водитель которого превратился в дисперсный налет на сиденье.
Это надо понимать: только в Зоне начинаешь ценить самые элементарные радости жизни. Те же шпроты, вкус которых здесь куда интереснее, чем на занюханной кухне многоэтажки. Здесь вообще все ярче, насыщеннее, ценнее. Может, именно за особым ощущением жизни, а вовсе не за ценным хабаром многие и лезут в эти опасные места. Смертельный риск и простые радости жизни – это как жесткий контрастный душ для души и тела. Острое подтверждение собственного существования – это ни за какие деньги не купишь. Но все это может подарить тебе Зона. Конечно, если не потребует взамен несоразмерную цену.
А эти ни черта не понимают. Вон Додик поглотал какие-то безвкусные куски, да и уткнулся в свою книжку. Будто не ощущает, где находится. Вот какая ему разница, где сидеть с этой книжкой – посреди Зоны или дома, в сортире? Какая уж тут радость бытия. Этого Кот никак понять не мог. Наверное, потому, что привык воспринимать сущее не разумом, а чувствами, как дикий зверь, через движение, через взаимодействие с окружающим миром, через симбиоз с нечеловеческой средой Зоны. Вот это и есть настоящая жизнь, а книжки – это суррогат, жалкий ее заменитель.
– О чем книжка-то? – закуривая, лениво спросил он.
– А? – Додик оторвался от чтения, поглядел на него непонимающим взглядом и снова уткнулся в растрепанные страницы.
Кот усмехнулся. Глядя на спутников, он вдруг сделал небольшое открытие: понял, что на самом деле движет этими «черными ангелами». Если раньше они казались ему странными чудаками, зараженными сомнительными идеалами, то теперь все виделось до банальности просто.
Ими движет не стремление спасти этот мир, как они утверждают, не желание защитить Землю или, там, бороться со злом. В действительности им нет дела ни до какой борьбы. Все, что их толкает, – это самый обыкновенный страх. Все ведь знают о грядущем конце света. Академик Лавров четко доказал: когда все шесть Зон увеличатся настолько, что сольются в одну, – все, цивилизации кирдык. И вопрос только в том, кто и как воспримет неизбежное.
Те же ученые ждут конца света с каким-то пугающим интересом, некоторые даже с нетерпением. Они, конечно, все сумасшедшие, но надо отдать им должное: их ведет стремление к истине. Когда все вокруг начнет рушиться, они будут стоять посреди этого ада и спокойно заполнять свои научные журналы да чертить графики. Кот сам им иногда завидовал, потому как никакого научного интереса у него не было. В случае всеобщей катастрофы его будет заботить только собственное выживание. Как лучше приспособиться к новому миру, как противодействовать новым угрозам, как лучше спрятаться, лучше стрелять, как, черт возьми, захватить лидерство на руинах старого мира.
А вот «черные ангелы» – они другие. Они вроде и знают, и ждут конца света, как и все остальные, – да только всеми силами пытаются убедить себя, что можно остановить надвигающийся апокалипсис. И не потому, что знают, как это сделать, а потому, что их ведет ужас. Для них даже не стоит вопрос: что делать, когда неизбежное наступит. Страх заслоняет им будущее, и потому всеми силами они пытаются это неизбежное отодвинуть. Но страх – плохой советчик. Именно поэтому будущего нет у самих «черных ангелов».
Расслабившись, Кот прикрыл глаза и уже готов был провалиться в дрему. Но тут со своего места поднялся Молчун. Ткнул пальцем куда-то вдаль, открыл рот. Да так и замер с отвисшей челюстью. Сталкер все понял мгновенно. Вскочил, проследил взгляд Молчуна. Так и есть: вон они, голубчики. Такое бы упорство – да в мирных целях.
– Чего это они… Почему они… – занервничал Додик.
Вскочил, ухватил рюкзак за лямку, попятился. Молчун продолжал неподвижно глазеть на приближавшиеся неровной походкой фигуры. В их движении и впрямь было что-то завораживающее. Да что там говорить, пялиться на ходячих покойников можно бесконечно – если, конечно, с нервами все в порядке.
Чего нельзя было сказать про Сурка. Того перекосило, он принялся судорожно выдергивать пистолет из кармана рюкзака. Куда только делась его недавняя ловкость – «беретта» упорно не желала на волю. Когда, наконец, оружие удалось высвободить, Сурок схватил его двумя руками, как полицейский из боевика, принял стойку, прицелился…
Но так и не выстрелил. То ли не решился, то ли патронов пожалел, а может, после недавней безрезультатной стрельбы его просто переклинило – и он поверил в неуязвимость ходячих трупов.
Какое-то время Кот равнодушно наблюдал за этой суетой, ковыряясь в зубах соломинкой. Большой опасности в зомби он не видел – пока они еще сюда доковыляют! Куда рискованнее эта соломинка во рту – чего доброго, занесешь в организм какую-нибудь заразу. Отбросив соломинку, легко поднялся, оглядел грузовик, обошел, заглянул в будку с откинутой в бок дверцей. Довольно хмыкнул и вытащил из будки пустое ведро со свернутым в нем шлангом. Пока «ангелы» топтались на месте, не зная, что предпринять, поставил ведро под клапан бензобака, откинул крышку и сунул в бензобак отрезок шланга. Приложился к шлангу, с силой потянул воздух, рискуя наглотаться бензина. Вышло удачно: в ведро побежала струйка резко пахнущей жидкости.
Мертвяки тем временем приближались. Стали слышны мерзкие звуки, вырывавшиеся из простреленных легких. Это уже начинало раздражать. Кот взял ведро, прошел мимо Сурка, продолжавшего возиться с пистолетом, и спокойно направился в сторону мертвой парочки.
– Эй, ты куда?! – сдавленно крикнул Додик.
– Сейчас-сейчас, – отозвался Кот.
Когда он оказался шагах в пяти от потрепанных фигур, мертвяки угрожающе зарычали, протянули к нему окровавленные пальцы.
– Ну и видок у вас, ребята, – заметил сталкер. – Ну ничего, это можно исправить.
И с ходу, будто решив хорошенько отмыть этих грязнуль, окатил их из ведра бензином. Мертвяки аж замерли от неожиданности – вроде бы даже удивились. Отбросив ведро, сталкер неторопливо закурил и задумчиво поглядел на покойников. Произнес с выражением:
– Ничего личного, ребята. Просто вам сегодня не повезло.
И щелчком отправил сигарету в сторону ближайшего мертвяка.
Как же, загорится бензин от окурка – держи карман шире. Так что эффектный жест был смазан, конфуз вышел. Пришлось тупо зажигалкой поджигать, уворачиваясь от мокрой грабли, норовившей схватить за руку. Пары бензина наконец вспыхнули – правда, и самому поджигателю досталось, пришлось рукав тушить. Позорище, честное слово. Зато через несколько секунд мертвяки были, как и задумано, объяты адским пламенем.
Сталкер надеялся, что огонь как-то остановит эту вражью силу. Как бы не так: теперь в сторону «чёрных ангелов» двигались уже не просто двое «воскресших», а пара пылающих факелов.
Ощутив на себе жар, Кот попятился и вернулся к спутникам.
– Не стоит благодарности, – отряхивая руки, нахально бросил он.
Благодарности и не последовало. Вместо этого Сурок встретил его хмурым взглядом, сказал:
– Засиделись мы тут. Пора – скоро стемнеет.
Быстро покинули место привала, так и не узнав, что стало с горящими трупами. До самого последнего момента те все еще держались на ногах. Только слышались за спиной шаркающие шаги и странные булькающие звуки.
Уже начинало темнеть, когда Кот понял: они направляются к старой границе Зоны. И сейчас – странное дело – находятся неподалеку от разбитого вертолета, того самого, где расстались с жизнью главарь «Спарты» и его подельники.
В этот момент как-то тревожно сжалось сердце – то ли предчувствие посетило, то ли какие-то сомнения. Участок здесь был сложный, и на некоторое время пришлось забыть об этом: они едва не налетели на облако «жгучего пуха». Хорошо, что заметили его вовремя и хватило выдержки не броситься в сторону – там как раз притаилась приличных размеров «комариная плешь», заметная даже без броска гайки. Тут уж дело вкуса: быть расплющенным в лепешку или получить на всю жизнь след от ожога облаком ядовитой взвеси. И то и другое их миновало – самое время благодарить судьбу. Но, как оказалось, делать это было преждевременно.
Была уже глухая ночь, когда Сурок неожиданно произнес:
– Ну вот мы и на месте.
Все успели порядком утомиться, сталкер не сразу сообразил что означают слова лидера, – ведь здесь ничего не было. Взгляд остановился на подсвеченной луной ажурной вышке неподалеку. Место было определенно знакомое, но разум отказывался делать выводы. Это пока Молчун не сгреб руками песок и не приподнял увесистую крышку люка под ногами. Присев на корточки, указал в черный провал, открывшийся под крышкой:
– Добро пожаловать.
Кот пялился на черный зев люка, потеряв дар речи и не в силах пошевелиться. Только теперь он понял, с кем именно пришел сюда.
С хозяевами кровавого подземелья. Можно было еще убеждать себя: «Все не так плохо, может быть, это просто совпадение, да мало ли кто еще посещает эту проклятую шахту…» Но правда была проста: вот люк, вот шахта, и ответ скрывается где-то в ее мрачной глубине.
В лунном свете глядевший на него Сурок казался вурдалаком. Глаз не было видно в темных провалах глазниц, движение синих губ, казалось, не совпадает с произнесенными словами:
– Давай вниз!
Сталкер склонился над черной пропастью.
В первый раз эта шахта показалась ему спасением. Теперь же он понятия не имел, чем дело кончится, и что вообще происходит. Был только один способ узнать правду.
Спуститься вниз.