Глава двенадцатая
По его следам
– Шевцов, чтоб тебя! – заслонившись от света, прошипел Кот. – Откуда ты здесь взялся?
– Вот как знал, что ты сюда пойдешь, – сказал контрразведчик, отводя в сторону луч фонаря. – Лавров передал, что ты в Зону бросился. Времени нет, значит, и домой заходить не стал. А чего бродить по Зоне с голыми руками, раз я тебе координаты схрона дал? Вот и выходит, что ты сюда должен наведаться. Только как вы так быстро сумели сюда добраться?
– А водой, – сказал Игорь. Хмыкнул. – Не думал, что в этой речке плавать можно. Главное, заразу никакую не подцепить.
– А тебя никто не просил комментировать, – глянув на оператора, сказал Шевцов. – Говорить будешь, когда я скажу, понял?
Видимо, было во взгляде контрразведчика что-то такое, отчего оператор сразу заткнулся и сник. Тем временем сталкер продолжал копаться в содержимом схрона.
– Богато здесь у вас, – сказал он, вытаскивая наружу АКС-74 со складным прикладом. – Можно отряд боевиков до зубов вооружить.
– Что мы сейчас и делаем, – хмуро заметил Шевцов. Перевел взгляд на притихших телевизионщиков. – А эти что – журналисты? Камера им зачем?
– Да вроде того, – сказал Кот. Среди консервов и концентратов в запасах тайника он обнаружил пластиковую канистру с водой и теперь пил – жадно, большими глотками, словно вокруг была сухая пустыня. – Собираются репортаж в Зоне делать.
– Этого еще не хватало, – Шевцов уставился на оператора, как крокодил на зебру. – Разбить бы твою камеру о твою тупую башку, чтобы знал, где снимать…
– Э, не надо! – встрепенулся сталкер, вытирая лицо все еще влажным рукавом.
– …да черт с тобой, снимай, – продолжил Шевцов. – Только материал я сам вначале отсмотрю. А вздумаешь хитрить – пожалеешь. Понял?
– Чего ж непонятного? – не моргнув глазом, ответил оператор, и Кот подумал, что мордобоя не избежать.
Но Шевцов уже потерял к оператору всякий интерес. Он склонился над схроном рядом со сталкером, сказал негромко:
– Шансов у нас мало. Все еще хуже, чем я думал. Брахман формально уже начальник областного УВД, его люди в Новосибирске сидят, в администрации. Губернатор все еще пытается сообразить, что происходит, но его снимут со дня на день…
– И что дальше? – осматривая автомат, мрачно спросил Кот.
– Что дальше – нашему слабому умишку не понять, тут ведь Зона постаралась, – с самым серьезным видом сказал Шевцов. – Думаю, контингент ООН потеряет свою значимость в регионе, и Брахман установит личный контроль над Зоной – у него же здесь, считай, все.
– Выходит, конец сталкерам? – Кот пронзительно посмотрел на друга.
– Плевать на сталкеров, – резко сказал Шевцов. – Всем туго придется, еще по Сталину рыдать будем, как по великому демократу и гуманисту.
– Что же делать, а? – подавленно спросил Кот. Описанная картина представлялась настолько мрачной, что просто не оставляла надежды.
– Не знаю, как ты, а я этого гада грохну, – просто сказал Шевцов.
И принялся раскладывать перед собой оружие и боеприпасы. Четкими движениями, заранее зная, что может понадобиться и что в состоянии утащить на себе. В качестве основного оружия он взял пулемет, на этот раз «Печенег». Основательный выбор, ничего не скажешь.
– Ты это серьезно? – наблюдая за его приготовлениями, спросил Кот.
– А что, есть какой-то выбор? – Шевцов с сомнением поглядел на бронежилет, отложил в сторону. – Лишний вес, лучше «шмель» взять…
– Как ты хочешь его грохнуть?
– Молча.
– Но за ним же полиция, ооновцы на его стороне, может, уже и армия…
– В Зоне на его стороне только бандиты, – сказал Шевцов. Поймал взгляд сталкера, кивнул. – Я серьезно: среди бандитов у него тоже теперь свои «карманные» лидеры. Полицейских он предпочитает сюда не пускать. Во-первых, чтобы не поубивать и не перекалечить половину сотрудников, во-вторых, чтобы сохранить статус-кво. Не нужны ему в Зоне лишние глаза и уши, ему нужна здесь только его аномалия.
– Это немного упрощает дело, – заметил Кот. – С бандитами как-то проще.
– Черта с два это упрощает, – возразил Шевцов. – Бандиты знают Зону получше полицаев и убивать будут всех и каждого без всяких формальностей.
– Но тогда и мы можем особо не церемониться, – Кот сплюнул.
– Это единственный плюс в нашем безнадежном деле, – сказал Шевцов, передергивая затвор «Печенега». – Давай вооружайся быстрее и двинем, пока не рассвело. Темнота – друг молодежи, знаешь об этом?
Кот не ответил. Он выбирал оружие. От «калаша» сразу отказался: сейчас не огневая мощь решала, а быстрота передвижения. Он не такой громила, как Шевцов, таскать на себе пулеметы не привык. Потому выбор пал на экзотический «ПП-2000» с лазерным целеуказателем и тактическим фонарем. Компактное оружие, чем-то напоминающее легендарный «узи», но еще легче и убойнее, если использовать патроны повышенной мощности – именно такие прилагались к этому экземпляру. Дополнительно взял пистолет «Грач» – восемнадцать патронов в магазине никогда не повредят.
– Готов? – спросил контрразведчик. – А что с этими киношниками?
– Телевизионщиками, – поправил Кот. – А что с ними не так?
– Не боишься их подставлять?
– Они сами подставились, – проворчал Кот. Он не хотел признаваться, но в нем уже расползалось это разрушительное чувство вины за то, что он поддался уговорам и притащил их в эти гибельные места. – Оружие бы им дать.
– Оружие в неопытных руках – дополнительная угроза, – заметил Шевцов.
– Я умею стрелять! – неожиданно вмешалась Лена. – Что вы на меня смотрите? Да, я все слышала. У меня и разряд по пулевой стрельбе, между прочем.
– Нормально, – сказал Шевцов. – Тогда вопрос снимается. Тем более что здесь никаких правил, и пленных брать никому недосуг – с оружием ты или без. Вы это понимаете, барышня? Вас могут убить.
– Я все понимаю, – отрезала девушка. – Но у меня есть право на съемку.
– Сомневаюсь, что у вас есть это право, ну да ладно, – сказал Шевцов. Кивнул в сторону схрона: – Выбор за вами.
Девушка склонилась над ямой, посветила себе фонариком и вытащила здоровенный пистолет, казавшийся еще больше в тонких ладонях.
– Э-э… – многозначительно протянул Шевцов. – Хороший выбор. «ГШ-18», убойный, легкий и…
– …красивый, – разглядывая пистолет, сказала Лена.
– М-да… – скосившись на сталкера, протянул Шевцов. – Будто специально для дамы. Только отдача у него не дамская.
– Знаю, – коротко сказал девушка. – На полигоне репортаж делали, дали пострелять из такого. Бьет точно, и магазин емкий.
– Вопросов больше не имею, – сказал конрразведчик. Повернулся к оператору: – А ты что возьмешь?
– Вот мое оружие, – он погладил видеокамеру. – А стрелять в людей Джа не позволяет.
– Ага… – произнес Шевцов с некоторым недоумением. – Ну, как будут тебя на куски резать – передай своему Джа от меня привет.
– Так какой у нас план? – глядя в темноту, спросил Кот. – Идем прямиком на шахту?
– А есть варианты? – поинтересовался Шевцов. – Знаешь, как Наполеон говорил? Главное – ввязаться в бой…
– Ты уже говорил это как-то.
– И ведь оказался прав. Все, быстро прикрываем схрон – и вперед.
– А я там, в яме, сухпайки видел, – скалясь крупными зубами, сказал оператор. – Есть хочется – сил нет.
– Держи! – Кот выдернул из ямы и бросил оператору запаянный пластиковый контейнер. – На ходу пожрешь!
Преимущества своего «ПП-2000» Кот оценил быстро. Оружие было легким, а тактический фонарь решал вопрос с освещением. Хотя злоупотреблять светом не стоило: они обходили Лебедевку, и скоро должны были начаться настоящие бандитские места. Кот шел впереди, изредка проверяя путь железными болтами, которые все еще оставались в кармане.
У окраины поселка путь преградила еще одна знакомая «комариная плешь». Сталкер остановился, потянулся в левый карман за обычной железкой. Но вдруг передумал и запустил руку в правый карман.
Там был кубик.
– Что ты задумал? – Шевцов сразу уловил сомнение на лице друга.
– Большая «плешь», обходить долго, – проговорил Кот.
Шевцов, ясное дело, ничего не понял. А если бы понял, многих проблем удалось бы избежать. Но сейчас никто не смог помешать сталкеру просто бросить перед собой этот маленький кубик, блеснувший металлом в бледном свете фонаря.
На этот раз шарахнуло так, что все повалились с ног. Похоже было на взрывную волну. Сверкнувшая при этом молния обдала жаром и неприятно напомнила по форме ядерный «гриб».
– Что это такое, черт возьми?! – смахивая с лица комья земли, прорычал Шевцов.
– Дорогу очистил немного, – растерянно пояснил Кот. Поднял с земли кубик, который, к его удивлению, похолодел и покрылся мелким инеем. – Видишь – «комариная плешь» исчезла.
– Я не знаю, как ты это сделал, – проговорил Шевцов. – Но сделал совершенно зря. Мы же сами себя засветили, идиот!
Сталкера бросило в жар. Елки зеленые, он же совсем не подумал об этом! Неужто проклятый кубик опять перетягивает на себя все его внимание, лишая способности нормально соображать?! Похоже, он здорово подвел спутников и самого себя, такого за собой он еще не знал.
– Может, обойдется, – виновато сказал он. – Ну бахнуло, ну молния – так это больше похоже на аномалию и выглядит опасно. Вряд ли бандюки сунутся в эту сторону.
– Будем надеяться, – ровно сказал Шевцов. – Только ты так больше не делай, договорились?
Шли между рекой и железной дорогой. Нелучший вариант в данной ситуации: в этой тонкой «кишке» легко устроить засаду. Был соблазн двинуться напрямик через Лебедевку, но там «русская рулетка». Странная аномалия, щадящая одних и безжалостно расправляющаяся с другими, как известная гусарская игра. В прошлый раз сталкеру повезло, «рулетка» выдала сухой щелчок вместо выстрела. Но сейчас на игры нет времени. Да и рисковать пришлось бы не только собственными жизнями – на кону будущее мира.
Так что пробирались вдоль берега, ища удобное место, чтобы пересечь рельсы. Шли быстро, почти не останавливаясь, рискуя влететь в какую-нибудь некстати подвернувшуюся ловушку. Надежда была только на чутье, которое обычно не подводило сталкера. Не подвело оно и на этот раз.
– Стой! – Кот поднял руку и замер.
Включил тактический фонарь под стволом своего «ПП-2000». Поморщился от резкого света, выключил – толку от него сейчас не было. Подождал немного. Глаза должны привыкнуть к темноте. Через несколько секунд зрение снова обострилось, и проявилась страшноватая картина.
Над рекой стелился зеленоватый туман – он сразу не понравился сталкеру. Присмотревшись, можно было заметить, как дымка сгущается в какие-то фигуры, похожие на человеческие. Когда глаза окончательно адаптировались, фигуры обрели более четкие контуры. Не будь это Зона, можно было бы решить, что перед ними привидения. Но сталкеру ясно: привидения – это совсем из другой оперы. А зеленоватый оттенок больше всего напоминал испарения «ведьминого студня», и проверять, так ли это, совсем не хотелось.
– Снимай! – завороженно глядя на зависшие над водой фигуры, произнесла Лена.
Оператор медленно, как сомнамбула, поднял камеру. Мигнул красный огонек записи. И фигуры словно почуяли это. Разом сорвались с места и, набирая скорость, заскользили по воде в сторону застывших людей. Туман впереди них заметно перекинулся на берег, пополз, вгрызаясь в почву, показалось даже, что та дымится, словно разъедаемая кислотой.
Тут сталкер и разглядел фигуры во всех подробностях. И обмер от парализующего волю леденящего чувства.
В этих бледных призраках он узнал их самих: оператора, Лену, Шевцова, самого себя… Фигуры тянулись к ним, словно спешили рассказать что-то, предупредить о чем-то неизбежном и страшном…
– Уходим! – отрывисто бросил Кот. – За мной, быстро!
Телевизионщики подчинились нехотя, особенно оператор, который впился в необычное зрелище объективом камеры. Шевцов молча схватил его за шиворот и потащил за собой. Туман полз за ними по пятам, пока они не перебрались через железнодорожную насыпь. Кот представил, что было бы, если б они вплыли в этот туман на коряге. Как в последний момент своей жизни, он смотрит в свое собственное расплывчатое, зеленоватое лицо…
Его передернуло. Все-таки от воды в Зоне стоит держаться в стороне.
Сделали небольшую остановку, чтобы перевести дух. Шевцов немедленно принялся осматривать оружие, Лена с оператором жадно припали к фляге с водой: здорово перенервничали после увиденного. Нужно признать: эти двое еще неплохо держались. Кот отошел в сторону, чтобы осмотреться. По эту сторону от насыпи лежала опрокинутая железнодорожная цистерна с откинутой крышкой. Сталкер не удержался от соблазна, осторожно заглянул в горловину люка. И даже не удивился, увидав в глубине зеленоватое свечение «ведьминого студня». Попятился, вернулся к спутникам.
– Хреновое место, – сообщил он. – Не стоит здесь задерживаться.
– Ну так и не будем, – отозвался Шевцов. – Готовы? Тогда двинули!
Двинуть не получилось. Из темноты послышался сдавленный крик, Кот узнал голос оператора. Шевцов среагировал молниеносно: вырубил фонарик и, перекатившись в сторону, залег с пулеметом, целясь куда-то в темноту. У него одного был прибор ночного видения. Лена так и застыла на камне с печеньем в руке и не вышла из оцепенения, даже когда к ее ногам из тьмы выкатилась пузатая граната.
Пожалуй, это был лучший прыжок в жизни сталкера. Он и сам не понял, как успел подскочить и отфутболить гранату обратно в темноту. Та взорвалась в воздухе, злобно чиркнув по плечу осколком. И тут же справа загрохотал «Печенег», очерчивая направление «трассерами». И какому только умнику пришло в голову уложить в ленту патроны с трассирующими пулями? Те, что прятались в темноте, отлично видели расположение стрелка и били по источнику смертоносного пунктира. Кот буквально сгреб с камня сжавшуюся в страхе девушку, бросился к Шевцову, вглядывающемуся во мрак через объектив тепловизора:
– Что там?!
– Много их! – Шевцов говорил коротко, в промежутках между очередями, – Обойти пытаются! Суки! Справа смотри!
Не задавая лишних вопросов, Кот бросился на правый фланг, пробежал вдоль насыпи, упал, сдернув с плеча пистолет-пулемет – и врубил тактический фонарь. В круге света, как на заказ, возникли две перекошенные рожи, и тут же навстречу забили суетливые очереди. Над головой свистнули пули, но повезло: ослепленные фонарем стрелки промазали. Не раздумывая, Кот вдавил спусковой крючок. Лазерный целеуказатель не подвел – пули легли аккурат по метке. Бандюки еще не успели, хрипя и воя, повалиться на землю, а сталкер уже выключил фонарь и бесшумно двигался дальше. Сделал широкий круг, споткнулся о какое-то тело – видимо, подстреленное Шевцовым. Нужно было найти этого незадачливого Игорька, если тот, конечно, все еще был жив. В конце концов, именно его возглас предупредил о нападении. Следов оператора видно не было. Зато в камень по соседству хлестко ударила пуля. Упав и вжавшись в землю, Кот стал отползать назад. Рядом с головой взметнулся фонтанчик земли. Били целенаправленно, гады. Еще один выстрел – уже в опасной близости от лица. Шансов доползти до своих становилось все меньше. И, главное, не ответишь проклятому стрелку той же монетой: он тебя видит, ты его – нет.
Он даже не ощущал страха – в крови бурлил адреналин, и челюсти сжимались от бессильной злости. Прежде всего – на самого себя, за то что подманил-таки бандитов своими экспериментами с кубиком и аномалиями. Оставалась слабая надежда на то, что Шевцов вычислит стрелка и сметет его к чертовой матери пулеметным огнем. Но то ли приятель ни черта не видел, то ли был озабочен натиском с другой стороны, но очереди упорно били куда-то влево. Кот уже начал мысленно прощаться с жизнью, когда произошло нечто совсем неожиданное.
Из-за камня в полный рост поднялась Лена, держа обеими руками мощный «ГШ-18». Открыв огонь куда-то в темноту, за спиной сталкера, двинулась в его сторону. Неизвестный стрелок тут же переключился на девушку. Кот видел, как запылила земля, и стали взрываться камни вокруг ее тонкой фигуры. Ну все, сейчас ее положат…
В этот момент он враз забыл и про саму смерть, и про боль, и про страх. Вид хрупкой девушки с пушкой, спешащей к нему на выручку, затмил все прочие образы. Он просто поднялся, как подымались в атаку деды, и попер на врага, поливая того огнем, чтобы зло упилось собственной кровью. Он не почувствовал даже, как пуля чиркнула по бедру, когда он менял магазин, и остановился только над трупом, намертво вцепившимся в «СВД». Тяжело дыша над убитым бандитом, он думал, что родился в рубашке. Только чудо могло помочь ему выжить. Или неумение этого гада стрелять из «снайперки» в ночных условиях.
– Жив?! – рядом рухнула на колени девушка.
– Кто его – ты или я? – вместо ответа спросил Кот.
– Не знаю…
– Спасибо, что выручила, уже думал – все, финиш.
– Я просто испугалась, что останусь одна в этом кошмарном месте, – всхлипнула вдруг Лена, уткнувшись в его плечо. Ее трясло.
– Ладно, ладно… – Кот неловко погладил ее по голове, огляделся, будто боялся, что Ирка увидит. – Рано расслабляться. Они затихли, но никуда не ушли.
– Да-да, – пробормотала девушка.
– И магазин смени, чтобы сюрпризов не было.
– Ага…
– Тогда давай дуй обратно, только без шума. И пригнись!
Короткими перебежками они добрались до Шевцова. Тот сменил позицию. Обложившись гранатами, выложив перед собой нож и пару «пээмов». Кот заметил, что контрразведчик на редкость консервативен в отношении пистолетов. Для кого-то «макаров» давно устарел, но в умелых руках это по-прежнему эффективное оружие, имеющее преимущество по размеру и весу. Решающее значение здесь имеет отточенная годами работа с конкретным форм-фактором.
– Ну, что видно в твой «волшебный глаз»? – быстро спросил Кот.
– Засели, гады, – сквозь зубы процедил Шевцов. – Не меньше десятка, и отступить к реке не дадут.
– Но ведь у реки… – бледно проговорила Лена и запнулась.
– Вот именно, – сказал Шевцов. Скосился на сталкера. – Экспериментатор херов! Что, набздел в лифте – думал, не поймают?
– Отстань, самому тошно, – огрызнулся Кот. – Давай лучше решать, что делать будем?
– А вариантов нет – надо прорываться, пока они не очухались. Вон там ложбинка удобная, жахну туда из «шайтан-трубы» – и рванем под шумок.
«Рвануть под шумок» не успели. Похоже, бандиты знали кое-что про злополучную цистерну за спиной оборонявшихся. А может, и не знали, а так, от балды, залепили в нее из гранатомета. Так или иначе, грохнуло, цистерну разворотило, и потекло из нее смертоносное фосфоресцирующее зелье.
«Ведьмин студень» – это такое дело, что и описать трудно. Для человека он опаснее зарина и плутония вместе взятых, и химкостюм против него бессилен. Пытались, говорят, из него сделать новое оружие. Идея здравая, так как что-что, а убивает «студень» – будьте спокойны. Проблема в том, что ведет себя эта субстанция совершенно непредсказуемо. Может спокойно храниться, скажем, в керамическом контейнере, а потом вдруг возьмет – и протечет сквозь микроскопическую щель, а заодно превратит в студень все, с чем соприкоснется. В том числе и такую податливую материю, как человеческий организм.
И сейчас, глядя на то, как тонкая струйка «студня» из разбитой цистерны быстро превращается в стремительный сверхтекучий поток, можно было принять лишь одно решение: уносить свою задницу в любом возможном направлении. Шевцов успел схватить только свой «Корд», Кот с Леной просто бросились за ним следом, и через несколько секунд их укрытие уже залило бледно-зеленой смертью.
Враг, похоже, уловил суть происходящего и немедленно открыл огонь. «Шмель», на который рассчитывал Шевцов, остался за спиной под слоем «студня», и нужно было принимать новое решение.
– Значит, так, – сказал Шевцов, вглядываясь вперед через объектив тепловизора, – дальше пойдете сами. Я буду вас прикрывать.
– Но как же…
– Даже не обсуждается. Если сумею отбиться – я вас догоню. Иначе мы все здесь поляжем. Но ведь не это нам нужно, верно?
Кот не стал спорить даже для вида. К чему это кокетство, когда дело уже не в жизни и смерти отдельного человека. Он сам бы остался прикрывать друга, если бы не знал, что Шевцов все рассчитал верно: с его боевым опытом ему реальнее прикрыть товарищей, а шансов уцелеть в Зоне и добраться до Акима больше у сталкера. Девушку вообще можно было бы не брать в расчет, если бы она не доказала, что является неплохим приложением к пистолету.
Коротко хлопнув друг друга по рукам, друзья расстались. У сталкера оставалось три магазина к пистолету-пулемету, у девушки было восемнадцать патронов в магазине пистолета. Если этого не хватит на прорыв, то в большем количестве боеприпасов просто не будет необходимости.
Шевцов сдержал обещание. Бешеным пулеметным огнем он перетянул на себя все внимание бандитов. Кот рванул сквозь мертвый кустарник, выбросив вперед правую руку с «ПП-2000», левой же волоча за собой девушку. Ломились почти вслепую, так как включать фонарь было бы сейчас самоубийством. Они уходили все дальше, слыша, как за спиной затихают пулеметные очереди. Дико не хотелось осознавать, что это означает, но навязчивые мысли продолжали лезть в голову.
Нет ничего хуже выбора: кого из друзей спасать, а кого оставлять на верную смерть. Человек – не Господь Бог, не для него такие непосильные решения. Чтобы не сойти с ума, нужно просто стиснуть зубы и не отступать от намеченной цели. Самобичевание, бессонница и пьяные слезы – все это после. Сейчас – только вперед, до конца, до упора, даже если придется ползти на брюхе, отстреливаясь до последнего патрона…
Их взяли технично. Без стрельбы и почти без усилий. Просто дали как следует вымотаться, устать, потерять бдительность. Человек – он ведь не железный, каким бы крутым ты ни был, ты все равно слабее банды. Даже тигр бессилен против толпы, а двое уставших людей – не проблема для опытных охотников. Их ловко отвлекли, погоняв в отдалении неуклюжих «шестерок», и, пока Кот с Леной стреляли по кустам, набросились сзади.
Странно, что не убили сразу, наверное, было неинтересно просто пристрелить и без того ослабленного противника. Может, сыграл чисто бандитский садизм, желание отомстить за своих, за унижение и страх перед такой крохотной группой, завалившей кучу «братков». А может, так распорядился главарь, узнавший в сталкере своего давнего врага. Это было бы худшим вариантом.
И, ясное дело, выпало худшее. Неспроста, видать, они шатуна встретили.
Сначала его попросту избили – руками, ногами, прикладами – просто, с горячки боя. Обыскали при этом довольно поверхностно – лежа на боку, Кот ощутил впившуюся в тело острую грань металлического кубика. Потом оттащили на пустырь между двумя насквозь проржавевшими автобусами. Машины выглядели обгоревшими и были сплошь изрешечены пулями. Несколько вооруженных людей грелось вокруг железной бочки, в которой что-то дымно горело. Вокруг курили, жрали, отхаркивались и матерились. Гнусное было местечко.
Кот корчился от боли, уткнувшись лицом в пыль, когда над ним прозвучал неприятно знакомый голос:
– Так-так, кто это у нас? Гляди-ка, баба! Что еще за шмара, откуда?
– Да вроде ведущая, из «ящика». Вон и оператора взяли, с камерой.
– Эк, интересно получается: не я в камеру, а она ко мне!
Бандиты заржали, больше из вежливости, конечно.
– А это что за тело? А ну переверни-ка его. Ба – да это же Кот!
Двое бандитов поставили сталкера на ноги. Кто-то рывком, за волосы заставил его поднять голову и посмотреть в глаза главарю. В эти жестокие, холодные глаза убийцы, которые привыкли смотреть на чужую смерть.
Судьба любит устраивать сюрпризы. Причем большинство из них – далеко не приятные. Как эта чудная встреча со старым врагом.
– Как просил, Штырь, – живьем взяли!
– Это вы молодцы, порадовали. Давно я в эти глазенки поглазеть хотел, как их от страха выпучит.
– Не дождешься, Штырь, – сплевывая кровь, процедил Кот. – Кучей говна меня не испугаешь.
– Дерзкий ты, Кот, – с одобрением сказал бандит. В руке его появилось устрашающего вида железное жало сантиметров пятнадцать в длину. За манеру расправляться с жертвами такой вот заточкой он и получил свое погоняло. – Поэтому я не убью тебя сразу. Дерзких надо учить. И я тебя научу, ты у меня дерьмо жрать будешь, да еще и нахваливать. Понял?
Кот зарычал от боли: острая заточка вошла глубоко в бедро. Нога перестала слушаться, сталкер упал на колени. Навалившись на заточку, Штырь наслаждался реакцией жертвы. Затем выдернул острие, брезгливо вытер о рукав камуфляжной куртки.
– Для начала хватит, – решил он. – Пока поговорим с девчонкой.
– Только тронь ее, гад! – прохрипел сталкер.
– Что, в суд на меня подашь? – поинтересовался Штырь.
Он подошел к девушке, которую удерживал крепкий коренастый бандит. С любопытством оглядел ее с ног до головы, ухватил за подбородок, заглянул в глаза. Ухмыльнулся – похабно и мерзко.
– Что вы делаете?! – крикнула Лена, пытаясь вырваться. – Я на телевидении работаю, я журналист!
– Что, у журналисток там все по-другому устроено? – поинтересовался Штырь. Грубо притянул девушку к себе. Та побледнела, отвернулась от его тяжелого дыхания.
Бандиты заржали. Кот дернулся – и получил резкий удар по ребрам, от которого перехватило дыхание. Кто-то протянул главарю пистолет:
– Смотри, что у нее было. Чуть меня не подстрелила, стерва.
– О, как? – Штырь взял пистолет, осмотрел. – Что-то новое в нашей журналистике?
Лена отвела взгляд. Штырь разглядывал ее, решая, как поступить, когда рядом возник короткостриженый бандит в бронежилете на жилистом торсе и сообщил:
– От Брахмана человек пришел. Просил отдать ему этих, – он, не глядя, кивнул в сторону пленников.
– А харя у него не треснет? – отозвался Штырь. – Девку и патлатого пусть забирает. А с Котом у меня личные счеты, так и передай.
– Да вот, сам ему скажи, – жилистый кивнул на еще одного появившегося на пустыре.
Кот сразу узнал Сурка. Тот довольно нелепо смотрелся среди крепких и наглых уголовников, но держался уверенно. В нем появилось и что-то новое – какая-то едва уловимая, но явственная сила. И со Штырем он заговорил спокойно, на равных:
– Привет, Штырь. Меня прислали за пленными.
– А, это ты? Ну этих двоих можешь забирать. Кот останется. Я из него чучело набить хочу.
– Ты не понимаешь, Штырь: сталкер нужен Брахману.
Штырь усмехнулся, сплюнул и презрительно бросил:
– Мало ли кто кому нужен. У тебя все? Тогда проваливай.
Сурок оглядел главаря с ног до головы ничего не выражающим взглядом и терпеливо пояснил:
– Ты работаешь на нас, Штырь. И сделаешь то, что скажем мы.
Вокруг наступила подозрительная тишина. Бандиты внимательно следили за реакцией лидера. Штырь с ходу считал ситуацию и изменился в лице.
– Что ты сказал? – С наигранным удивлением он поглядел на Сурка. – На кого я работаю? На полицию, что ли? Нет, вы слышали?
Последнее было обращено к бандитам. Те не спешили с реакцией, ожидая продолжения. Похоже, не все было так однозначно во взаимоотношениях Штыря и Брахмана. Все это было довольно интригующе, но сталкер проявил бы куда больше интереса к происходящему, если бы не выкрученные руки и боль в ноге и ребрах. Тем более что разговор касался непосредственно его судьбы.
– Я дал Брахману своих людей, – процедил Штырь. – Ему мало?
– На твоем месте я бы не стал с нами ссориться, – сказал Сурок. – Ты и сам понимаешь, что за нами – сила.
Штырь приблизился к наглецу, поигрывая своей фирменной заточкой. Сурок даже глазом не моргнул. Он словно читал намерения бандита и знал, что тот не решится нанести удар.
– Чеши-ка отсюда, фраер, – посоветовал Штырь. – Пока я не осерчал. Привет Брахману.
Сурок не ответил. Бросил короткий взгляд на пленников, повернулся и скрылся в темноте. Главарь подманил жилистого, что-то тихо сказал, указав вслед уходящему Сурку. Жилистый молча кивнул и отправился в ту же сторону. Штырь выглядел озабоченным, и трудно было поверить, что все дело только в страстном желании бандита лично отомстить сталкеру за все обиды.
Главарь приблизился к пленнику, осмотрел его тяжелым взглядом, сказал:
– Повезло тебе, Котяра, поживешь еще немного. Но я бы на твоем месте особо этому не радовался.
Отдавая короткие распоряжения, Штырь быстро ушел в сопровождении группы бандитов. Даже при недостатке информации было ясно, что пленникам предстоит стать предметом торга. Возможно, это повышало шансы на выживание, но по-прежнему отнимало жизненно необходимое время.
С дальнего края приволокли связанного, изрядно помятого оператора. Связали и их. А через полчаса четверо мрачных и грязных, как черти, уголовников притащили ободранное, заляпанное кровью тело и бросили по соседству.
Сталкер с трудом узнал Шевцова. В первый момент он решил, что контрразведчик убит, и только потом сообразил, что в этом случае уркам не было смысла волочить сюда тяжелое тело. В подтверждение его слов Шевцов слабо пошевелился и застонал. Жизнь все еще цеплялась за этого человека, израненного, но готового при первой же возможности броситься в бой. Кот хмуро смотрел на друга, и его мучил вопрос: ради чего все это? Если они погибнут – не будет ли это зря?
Было просто невыносимо бездействовать, когда там, в мрачном подземелье, безумные сектанты готовят Акима к своему обряду. Кот закрыл глаза, отчаянно пытаясь вспомнить – что же расписала судьба через тот туманный «Глас Зоны» в его запутанных схемах?
Пустота. Ничего не осталось в памяти. И мозг остро пронзила простая и ясная мысль: если и есть у него судьба, то лишь та, которую он сможет создать сам. И не в каком-то абстрактном будущем.
А здесь и сейчас.
Глаза он открыл уже другим человеком. Злым и бескомпромиссным, готовым поставить на кон все, что имел, – и жизни спутников, и свою собственную жизнь. Это был тот самый момент, когда решение принимает за тебя твое собственное отчаяние.
Он быстро огляделся. Шевцов лежал без сознания, и помочь ему не представлялось возможным. Девушка и оператор связны, как и он сам. Рядом с ними осталось лишь двое вооруженных бандитов. Вполне достаточно, чтобы справиться с пленными. И слишком мало, чтобы противостоять загнанному в угол сталкеру.
– Эй, – позвал Кот. – Мне по нужде надо.
– Под себя ходи, – вяло отозвался коренастый бандит с одутловатым лицом.
– Будь человеком, дай хоть отойти немного.
– Сиди тихо, а то прикладом двину.
– Да своди ты его, – брезгливо сказал второй бандит, с лицом, покрытым подозрительными красными пятнами. – Обгадится тут, вонять будет.
– Ладно, – нехотя согласился первый. Тяжело поднялся, дернул стволом «Калаша». – Давай только без глупостей.
Без глупостей не вышло. Замысел был отчаянный, почти что самоубийственный. Кто его знает, как представляли себе этот процесс бандиты: руки у сталкера были туго связны за спиной. Главное – не дать бандюкам насторожиться. Кот добрел до темного провала между ржавыми корпусами автобусов, пробормотал:
– Я сейчас, я быстро…
И, как был, связанный, резко сиганул в темноту. Бандит просто обалдел от такой наглости. Впрочем, через пару секунд вслед уже забили упругие очереди, и на вопли со всех сторон бросились еще человек пять. Наивно было думать, что его важную персону доверят только этим двум идиотам. Как и глупо было надеяться убежать связанным, хромая на покалеченную ногу. Расчет был совсем не на это. И, похоже, расчет правильный: хватать его не спешили. Вместо этого со всех сторон донеслись крики:
– Эй, ты! Стой!
– Куда ты, придурок?
– Там «жарка», дебил!
– Назад давай – сгоришь!
Кот и сам знал, что впереди притаилась «жарка». Ловушку он заприметил по характерным подпалинам на почве, еще когда его волокли сюда. Даже в полуобморочном состоянии, измочаленный тяжелыми ботинками, сталкер остается сталкером. Его обложили с трех сторон, боясь сунуться дальше. В него даже перестали стрелять. Ведь, по логике вещей, было всего два варианта развития событий: беглец образумится и вернется или побежит дальше и влетит в «жарку», через минуту превратившись в пепел.
А потому, когда Кот со всей дури нырнул в пространство смертельной ловушки, бандитам оставалось лишь разочарованно сплюнуть. Ведь никому не мог прийти в голову еще один вариант – то, что в кармане беглеца лежит странный металлический кубик с еще более странными свойствами. Ясное дело, эта штуковина ничего не гарантировала, предыдущие эксперименты с аномалиями имели двойственный эффект: нырни он вот так в «комариную плешь», его бы сначала расплющило, а мокрые останки разметала б ударившая в них молния.
Вот и сейчас, влетев в «жарку», сталкер рухнул на землю, зажмурился, вжался лицом в сухой пепел, спиной ощущая нарастающий жар. Вот уже затлела на нем потрепанная «мастерка», нагрелись, в готовности вспыхнуть, волосы, задымились даже впившиеся в тело веревки. Легкие отказывались вздыхать раскаленный воздух, и оставалось только гадать, от чего придется сдохнуть – от жара или от удушья…
И вдруг все прекратилось, а в лицо от земли повеяло спасительной прохладой. Кот так и не понял, как именно подействовал кубик, только, подняв голову, увидел вокруг себя плотную дымку, наглухо скрывавшую пейзаж, да и его самого от посторонних глаз. Этим нужно было пользоваться, не раздумывая. Пока бандиты топтались у исчезнувшей «жарки» и соображали, сгорел беглец или нет, Кот уходил, спотыкаясь и падая, но все дальше от неминуемой расправы.
Он не останавливался на отдых. Просто в один момент рухнул – и не смог больше подняться. Тогда он отыскал глазами торчащий из земли обломок острого камня, перевалился на спину и стал судорожно перетирать веревки. Когда удалось, наконец, выпутаться, сталкер еще долго не мог двигать руками и не ощущал пальцев. Но это не имело никакого значения. Ведь он мог продолжать двигаться вперед.
Время от времени он вспоминал о брошенных товарищах – и тогда сжимал зубы и увеличивал темп. Ни Шевцову, ни Игорю, ни Лене помочь он не мог. Оставался шанс вытащить Акима.
Но сталкер вдруг с ясностью осознал, что и Акимова жизнь отходит теперь на второй план. И уже совсем неожиданно потеряла значимость собственная жизнь – обычно такая важная, наполненная собственным смыслом, эгоизмом и иронией по отношению к обывателям.
Он не думал о спасении человечества от новой заразы – слишком громкие слова для простого сталкера. Он просто осознал, что не может продолжать жить с ощущением надвигающейся катастрофы. И в этом он по-прежнему оставался эгоистом. Он поставил все на такую привычную для него и удобную жизнь. Он хотел оставаться тем, кто он есть, не становясь рабом этих новых сил, сущность которых не был в состоянии понять.
Он просто хотел свободы.
Свобода стоит того, чтобы заплатить за нее жизнью. И он продолжал фанатично переть вперед, ободранный, обгоревший, раненый, потерявший немало крови, но все еще не сломленный.
И успевший как следует разозлиться.
Его здесь уже встречали. Нет, не бандиты и не всевидящие сектанты. Навстречу из предрассветного тумана, пошатываясь, выбрели две изломанные фигуры. Те самые неугомонные мертвецы, что околачивались здесь с последнего визита. Почуяли, видно, вожделенный кубик в кармане человека. Кот двигался навстречу, не испытывая никаких эмоций, собственным видом здорово напоминая такого же ходячего мертвеца. Не обратив внимания на булькающий рык, прошел мимо и двинулся прямиком по направлению к засыпанному входу командного пункта ракетной шахты.
Кто его знает, на что он рассчитывал. Сектанты не были идиотами – они наверняка прошли тогда по следам беглецов и успели ознакомиться и с КП, и с шахтной пусковой установкой. А стало быть, знают, что в их подземелье имеется и второй ход. Но почему-то Кот верил, что идти окольным путем безопаснее, чем ломиться напролом.
В чем-то он оказался прав: подобраться к прикопанному в траншее входу удалось незаметно. Но уже шагах в десяти от двери Кот услышал приглушенные голоса. Стало ясно: вход охраняется. Нужно было что-то придумать или попытаться использовать эффект внезапности. Но внезапность хороша при быстроте, силе и огневой мощи нападающего. Ни того, ни другого, ни третьего у сталкера не было. Он сам себе напоминал обессилевшего зомби, тупо прущего по заданной траектории. Тупо полз вперед, отплевываясь от земли, пока не увидел этих двоих, засевших в расширенной траншее перед железной дверью ракетного бункера. Со времени последнего пребывания сталкера в этих местах здесь успели оборудовать полноценную огневую точку. Выходит, дверь они нашли, а раз раскопали и выставили охрану – значит, активно ей пользуются. Будь у него даже оружие – выбить эту парочку из такого укрытия в одиночку почти невозможно. А уж с голыми руками… Говорят, в Отечественную войну в атаку с саперными лопатками ходили – так ведь и лопаты под рукой нет, хоть камнями гадов закидывай…
Решение пришло само собой. Держась на расстоянии, он сделал крюк и обогнул ползком «окоп» сектантов. Теперь мертвяки приближались с противоположной от укрытия стороны. Чувствуя близость сталкера с его кубиком, они начинали приходить в беспокойство, издавая крайне неприятные звуки. Эти звуки и отвлекли внимание защитников шахты. Не то чтобы те как-то боялись бродячих покойников, но их целенаправленное движение на пост заставило сектантов нервничать.
Не воспользоваться этим было бы глупо. Откуда только силы взялись – Кот бросил вперед измученное тело, извиваясь по-пластунски, шустро пополз вперед. Почуяв его приближение, оживились и зомби – зарычали, потянули вперед иссохшие руки. Скрипя зубами и рискуя засветиться на открытом пространстве, Кот пополз еще быстрее. Стоило сейчас кому-то из этих двоих обернуться – и ему пришла б крышка.
Спасибо покойничкам – те тоже прибавили ходу, двигаясь прямиком на траншею. Обгоревшие, в истлевших лохмотьях – такие у кого угодно вызовут острое желание обмочить штаны. Сектанты не стали исключением: схватились за оружие – и давай лупить по зомби почем зря. Не приходилось им, наверное, сталкиваться с таким противником, иначе бы знали, что бить надо исключительно в голову, все остальное этим ребятам – как мертвому припарка, причем в буквальном смысле слова.
Так что, пока стрелки упражнялись в бесплодной пальбе по приближавшимся страшилищам, сталкер умудрился подползти к самой траншее, причем умудрился сделать это одновременно с мертвяками. Можно было даже подумать, будто мертвяки с ним в сговоре. Во всяком случае, они подоспели весьма кстати и повалились прямо на головы отчаянно матерившимся сектантам. Пока первый судорожно перезаряжал автомат, другой догадался-таки снести голову одному из зомби. Но насладиться победой им не дал Кот, буквально рухнувший в этот импровизированный блокпост. Сектанты заняли весьма сомнительную позицию – спина к спине, словно специально для того, чтобы сталкер с силой стукнул их затылками друг о друга. Оба мгновенно вырубились, и разбираться с последним мертвяком досталось сталкеру.
На это, впрочем, не ушло много времени. Пока зомби тянул к нему свои растопыренные черные пальцы, пытаясь выбраться из-под бессознательного тела сектанта, Кот спокойно поднял с земли автомат, передернул затвор и короткой очередью в голову навсегда успокоил беднягу.
Он стоял возле входа в лабиринт, принадлежащий смерти. Но теперь у него было оружие. Все возвращалось на круги своя. Говорят, слоны приходят в знакомые места, чтобы умереть. Вот и сталкер вернулся в знакомое подземелье смерти.
Только на этот раз он умирать не собирался.