Глава шестая. Старый друг
– Не спать, говорю!
Его ощутимо встряхнуло. Кот открыл глаза. В глаза ударило ослепительным дневным светом, часть которого заслонял склонившийся над ним силуэт.
– Шевцов… – прохрипел он.
Это действительно был контрразведчик. Приятель внимательно разглядывал сталкера, бесцеремонно встряхивая и отвешивая оплеухи.
– Полегче, ты… – пьяно отмахнулся Кот.
– Нормально, в себя приходит, – из-за спины послышался второй голос.
– Аким? – Кот попытался обернуться, но Шевцов продолжал крепко держать его за плечи.
– Ага, – Аким показался перед взглядом. Он с растерянностью смотрел на сталкера. – Что с тобой случилось? Ты выглядишь как-то… – Аким запнулся.
– Хреново ты выглядишь, приятель, – прямо сказал Шевцов. – Если бы я не знал, что эта дрянь не заразна, я бы к тебе на километр не подошел.
Мельком взглянув на свою ладонь, Кот вздрогнул: та была почти черной от паутины этих странных нечеловеческих вен. Завороженно оглядывая руку со всех сторон, спросил:
– Почему ты решил, что я не заразен?
– Потрошитель сказал. Ты ведь был у него, – Шевцов усмехнулся. – А Институт просто на ушах стоит. После тебя тотальная дезинфекция, десять человек в карантин отправили.
– Глупо. Они же знают, что болезни Зоны не передаются от человека к человеку.
– Это же стандартная процедура, – включился Аким. – Они просто обязаны поднять тревогу, если зафиксировано заражение.
– Да, – кивнул Шевцов. – Иначе филиалу финансирование перекроют. Ты ведь знаешь, что такое европейская бюрократия?
– Откуда? – Кот хмыкнул, отбросил руку Шевцова, сел на земле, оглядываясь. Он чувствовал себя немного лучше. – Сталкеров на международные конгрессы не отправляют. Только в тюрягу… – Он поглядел на Шевцова, перевел взгляд на Акима. – Откуда вы здесь взялись? На вертолете прилетели?
Друзья невольно поглядели на останки разбившегося вертолета за спиной сталкера.
– Ты что, паря, какой вертолет? – произнес Шевцов. – Как и все – пешочком притопали. Бандюкам «на хвост» сели – и вперед. Птичка на хвосте принесла, что у них к тебе претензии… А «вертушка» эта месяцев семь назад грохнулась – с курса сбилась. Думали, к Новосибу с севера подлетают, а сами – над Зоной. Дальше – сам понимаешь…
– «Комариная плешь».
– Точно. Ты лучше скажи, чего ты меня не дождался, в одиночку в Зону поперся?
– Посмотри на меня. Видишь, какой я красавец стал?
Шевцов нахмурился, но вслух сказал:
– Подумаешь, видал я морды и пострашнее.
Кот мрачно усмехнулся, покачал головой:
– Я умираю, Шевцов. И шанс у меня только один – попасть на Остров.
– Это какой Остров? Тот, который вроде как посреди Моря располагается, да так, что его никто найти не может?
– Найти не могут те, кому он не нужен. А мне без него – кранты.
– Так веришь, что он существует? И в то, что там все болезни уходят?
– Теперь я во все поверить готов. Да только теперь уже неважно – есть он, этот Остров, или нет его. Мне просто не успеть туда добраться.
– Ну это ты брось. Сам не дойдешь – дотащим. Если он есть, конечно, твой Остров.
– Спасибо, поддержал.
– Если что, обращайся, дружище.
Шевцов явно бодрился и старался подбодрить друга. Но в глубине его глаз таилась тревога. Кот благодарно улыбнулся и, кряхтя, попытался подняться. Аким бросился помогать. Друзья у него – что надо. Конечно, он не будет их обламывать, позволит ему помочь. Хотя, по уму, надо бы их отпустить. Потому что, похоже, дело совсем не в болезни как таковой.
Это Зона пришла за ним. Старики говорили: за каждым сталкером рано или поздно приходит Зона. Она дает – она же и забирает. И с каждым это происходит по-своему. С ним, значит, вот так. Некрасиво, конечно, со стороны Зоны, но в этом она вся – со своим мерзкими, леденящими душу сюрпризами.
Глядя на закатанный рукав на левой руке, Кот спросил:
– Кололи меня чем-то?
– Так то ж, – отозвался Шевцов, собирая походную аптечку. – Потрошитель какую-то адскую смесь с собой дал. Очень за тебя беспокоится, проныра.
– Еще бы, – Кот хмыкнул. – Он же спит и видит, чтобы в моем трупе покопаться. Надеется небось, что Нобелевскую премию дадут.
– Срок ему дадут, а не премию, – проворчал Шевцов. – Ну что, ты как?
– Да получше… – Кот искоса поглядывал на Акима.
Все подмывало вопрос задать, да непонятно, как подступиться.
– Слушай, Аким, – Кот с сомнением прикусил губу. – А у тебя девушка есть?
Парень вздрогнул, отвел взгляд.
– А тогда, до комы? – Он замолчал.
Аким растерянно поглядел на него, пробормотал:
– Откуда ты знаешь?
– Она аспиранткой была? У профессора, который на тебе опыты ставил?
Аким побледнел, вытаращился на сталкера. «В точку!» – понял Кот.
– Эй, мужики, вы о чем? – недовольно спросил Шевцов. Уж больно не любил, когда при нем темнили.
– Да тут такое дело, – Кот неловко пожал плечами. – То ли глюки меня посетили, то ли еще хуже. История, в общем, такая…
Он сжато выложил все, что случилось с ним за последние сутки, особенно уделив внимание ночным разговорам по рации. Шевцов слушал скептически, Аким – чуть ли не с отвисшей челюстью.
– Короче, заманил меня этот «Аким» в эти места и едва под пули не подвел. Да еще и шатун… Вот я и решил: может, мне все это почудилось? – завершил Кот. – Болезнь и все такое. Да и мало ли что может почудиться в Зоне?
– Я не говорил с тобой по рации… – беспомощно произнес Аким. – Просто физически не мог: меня Шевцов прямо из Института выдернул…
– Да я и не говорю, что это ты, – отмахнулся сталкер. – Просто голос в рации был один в один как твой.
– А откуда этому голосу известны такие подробности? – глухо спросил Аким. – Откуда ему все это про меня известно? Я никому этого не рассказывал, даже если бы попросили – не стал бы.
Стакер пристально поглядел на Акима. Парня бросило в краску. И то верно: Аким не из болтунов, откровенничать на ровном месте не станет.
– Может, кто-то ловко развел тебя, Кот? – ровно произнес Шевцов. – При желании и определенных навыках про каждого можно накопать такие сведения, каких ты сам про себя не знаешь.
Кот с сомнением поглядел на контрразведчика. И покачал головой:
– Нет, дружище, не думаю. Слишком сложно для человека. Чтобы меня заманить сюда, не нужно было всю ночь держать связь. Я и без того сюда шел. Это Зона, брат. Ее штучки.
– Ну и ладно, – с легкостью согласился Шевцов. – Тогда давай собирайся с силами – и двигаем отсюда поскорей.
– Что-то я сомневаюсь, что отсюда удастся так легко вырваться, – Кот указал в сторону скелета, по-прежнему лежавшему между камней.
– А мы таки попытаемся, – заверил Шевцов.
– Только сначала еще один укол сделаем, – вмешался Аким, наблюдавший за тем, как пытается подняться ослабевший сталкер.
Он подтащил поближе аптечку, вынул из нее неприятного вида пистолет для инъекций. Кот неохотно повыше завернул рукав лабораторной рубахи – куртка валялась в стороне. Поглядел на след от предыдущего укола, сказал:
– Давай коли этот «коктейль Потрошителя». Может, и к лучшему, если от него окочурюсь раньше.
– Все будет нормально, – заверил Аким, ловко примериваясь и вопреки ожиданиям сталкера прикладывая пистолет к его шее. – Так быстрее подействует.
Щелкнуло, болезненно кольнуло, заставив поморщиться. И тут же в голове начало заметно проясняться.
– Пока все, – сказал Аким. – Через час повторим.
– Где это ты так ловко с этой штукой научился обращаться? – поглаживая шею, проговорил Кот. – Ах, да, ты же у нас вырос в лаборатории…
Стало действительно легче. Тело быстро наливалось силой, будто и не было никакой болезни.
– Вот это да, – легко поднимаясь, сказал Кот. – Что-то мне такого лечения Потрошитель не предлагал.
– Это не лечение, – сказал Шевцов. – Это допинг. Через несколько инъекций он перестанет действовать. Если до этого окончательно не разрушит твой организм. Так что давай собирайся – и вперед, пока сюда твои друзья-бандиты не подтянулись.
«А куда они, вообще, делись? – подумал Кот. – Предположим, что своим неожиданным броском он сумел от них скрыться. Но он же палил почем зря, полностью себя демаскируя, потом еще топтался тут, на полянке. Так что, если бы его могли догнать, давно бы догнали. Скорее всего, эта странная полянка с вертолетом преследователям почему-то „не открылась“. Правда, с чего вдруг она открылась Шевцову и Акиму?»
Сплошные вопросы – а спросить некого.
Разве что загнавшего его сюда шатуна.
Сборы были недолгими. Аким нацепил легкий рюкзак, Шевцов подхватил имевшийся у него карабин «сайга» с оптическим прицелом. Это правильно – по возможности ходить в Зону с легальным оружием – меньше вопросов, если возьмут с поличным. Надо думать, у него еще и табельный пистолет имеется. Как уже доводилось убеждаться, с пистолетом в Зоне не особо продержишься. Нехорошие люди предпочитают оружие с более высокой огневой мощью, и тут «сайга» – не самый худший вариант.
Натягивая трофейную куртку, Кот поглядел на рюкзак, доставшийся от погибшего Януша. Надо же – он ведь так до сих пор и не заглянул в него! Вот что значит – помутнение сознания. Откинув клапан, он с силой вытряхнул его содержимое. Наверное, все еще надеялся найти обещанный гонорар.
Денег не было. Были пищевые концентраты, пара банок консервов, перехваченная резинкой пачка каких-то таблеток, фонарь, прочая мелочевка. Было и кое-что поинтереснее. Из рюкзака вывалился компактный обрез двустволки двенадцатого калибра. Следом посыпались патроны.
– Вот это неплохо, – заметил Шевцов.
– Да ладно, – Кот пожал плечами. Поднял оружие, откинул стволы, поглядел сквозь патронники на свет – что толку от этой штуки против четырех автоматов?
– Это как сказать, – возразил Шевцов. – Картечью из этой штуковины с близкого расстояния сразу двоих положить можно. Ну-ка, что за патроны?
Он поднял один из пузатых пластиковых цилиндриков, оглядел, хмыкнул:
– О, брат, а патроны-то непростые.
– Что в них такого?
– Смотри: вот это – обычная картечь. – Левой рукой Шевцов продемонстрировал патрон красного цвета. А это – компактная граната с мощной взрывчаткой, – он показал ярко-оранжевый патрон, который держал в правой. – Сильная штука, скажу я тебе, а главное – секретная, на стадии разработки. Хм, любопытно. Кто он вообще такой, этот твой клиент?
– Хотел бы я знать… – пробормотал Кот, засовывая обрез в петлю на лямке рюкзака, как будто специально для этого сделанную. – А то он мне так и остался должен. Ладно, двинули. И смотрите в оба: у бандюков, похоже, какой-то прибор есть, по которому они на меня вышли. Кстати, вы-то как нашли меня?
Шевцов молча показал Коту планшет – такой же, какой тот видел у бандитов. Кот недоуменно нахмурился.
– Потрошитель, когда тебя исследовал, какой-то фон обнаружил, – пояснил Шевцов. – Вроде как радиоволна определенной частоты. Обычное радио здесь чудит, а это «фонит» стабильно. Ну Потрошитель мне и сообщил об этом. Очень он тебя видеть желает. Так что осталось тебя только запеленговать. Это как «охота на лис», есть такой специфический вид спорта, слышал?
– Слышал. Спортивное радиоориентирование. Выходит, бандитам об этом тоже Потрошитель рассказал? – предположил сталкер.
– Вот уж не знаю. Так мы у них сами спросим! – Шевцов ободряюще подмигнул.
Кот усмехнулся, покачал головой. И двинулся во главе группы.
Двигаться нужно было обратно, в направлении Моря. Для этого – обойти или пересечь болотце. Строго назад идти нельзя – там могут поджидать бандиты. Даже удивительно, отчего их до сих пор не видно.
Все удивление пропало, когда через час пути стало ясно, что они снова вышли к погибшему вертолету.
– Что такое? – без особого удивления спросил Шевцов. – Заблудились мы, что ли?
– Лучше бы заблудились, – проговорил Кот, поглаживая затылок.
Снова начинала болеть голова. Аким, уже не спрашивая, щелкнул пистолетом для инъекций. Короткая колкая боль – и снова вернулась бодрость. А вместе с ней – понимание проблемы.
– А ну-ка, – медленно проговорил Кот, – Аким, давай-ка ты теперь веди нас.
– А в чем смысл? – нахмурился Шевцов.
– Хочу проверить кое-что. Аким уже кой-какой опыт имеет, группу вести может. Может, ему повезет больше.
Не повезло. Какой бы путь они ни выбирали, он снова вел к вертолету. Это были знакомые штучки Зоны, вроде «лабиринта» или дебрей Ботанического сада, что в Академгородке. Неспроста его затянуло сюда этим эфирным «голосом». Это как водоворот – сначала тянет мягко, потом кружит, а потом – как того бедолагу, чей скелет навсегда остался в камнях.
– Что происходит? – спросил Шевцов. – Никак дорогу не найдем, что ли?
– Это ловушка такая, ребята, – Кот устало опустился на камень.
– Пространственная аномалия, – произнес Аким. – Академик Лавров это так называет.
– Ну да, – Кот сплюнул. – Как говорится, вариация на тему.
– Чего-то я не пойму, – сказал Шевцов, недоуменно оглядываясь. – Что же, нам отсюда не выбраться? А если мы пойдем вон к тому холму?
Он указал туда, где за обугленными деревьями изгибался мертвый лысый бугор.
– Опять вернемся к вертолету, – сказал Кот.
– Черт знает что, – сказал Шевцов. – Хоть и слышал про такое, но представить себе никак не могу.
– Знаешь, что такое лента Мебиуса? – сказал Аким.
– Конечно. Лист бумаги без конца без края.
– Что-то в этом роде – когда две стороны одной поверхности становятся как бы единой плоскостью. Вообразить себе это трудно, а для того, кто идет по такой поверхности, – и подавно. Так это в нашем обычном трехмерном пространстве. А здесь, в Зоне, говорят, вообще несколько измерений, не поддающихся ни чувствам, ни приборам. Вот и зрение нас обманывает. Нам кажется, что мы идем в одном направлении, а мы совсем в другую сторону движемся.
– И что же теперь, – раздраженно сказал Шевцов, – садиться и помирать, как тот костлявый?
– Зачем же сразу помирать, – проговорил Кот.
Его посетила одна безумная идея. Он вытащил из-за пазухи рацию, включил. Маленький экран осветился оранжевым. Вдавил кнопку, сказал:
– Как слышно меня, прием!
В ответ звучало одно лишь неровное шипение.
– Эй, приятель, совсем сбрендил? Кого ты там вызвать хочешь? – недоуменно спросил Шевцов.
– Не знаю, – честно сказал Кот. – Просто подумал, что…
Договорить он не успел. Рация пискнула, и знакомый голос произнес:
– На связи!
– Как меня слышно? – торопливо спросил сталкер.
– Нормально слышно. Ты зачем рацию отключил?
Кот перевел взгляд на Акима. Тот спокойно смотрел на сталкера, не понимая, что происходит.
– Кто это? – спросил он.
Кот кашлянул в кулак, сказал:
– Не узнаешь?
– Нет.
– Это ты.
Никогда еще не доводилось видеть, как вытягивается лицо Акима. Удивить его непросто. Но, похоже, это как раз тот случай.
– Как это – я?
– Хочешь поговорить? – Кот протянул рацию, не отрывая взгляда от друга.
Шевцов так же внимательно наблюдал за Акимом. Еще бы, не часто доводится видеть, как человек общается по рации сам с собой. Вообще-то сталкер думал, что Аким откажется. Но тот молчал взял рацию, все еще недоверчиво глядя на друга. Затем вдавил кнопку, сказал:
– Прием!
Какое-то время рация молчала, и можно было подумать, что фантом на другой стороне просто исчез. Но динамик, наконец, скрипнул в ответ:
– Это кто?
– Это ты, – спокойно сказал Аким.
– Что? Я не понимаю.
– Что ты не понимаешь? Я настоящий Аким, а кто ты такой? – В голосе парня звучала не свойственная ему агрессия. – Откуда ты взялся?
– Откуда я взялся? – В голосе на той стороне звучала растерянность. – Кот, кто там с тобой? Что за глупые шутки? Я жду тебя у вертолета…
– А я здесь, как раз у вертолета! – запальчиво выкрикнул «настоящий» Аким. – Что-то я тебя здесь не вижу!
– Не кричи, ты, как там тебя… Слушай, надо разобраться…
Кот заметил, что Шевцова интересует кое-что помимо странного разговора. Он напряженно вглядывался в свой планшет, быстро касаясь виртуальных клавиш. Поймав взгляд сталкера, сделал характерный жест: пусть, мол, Аким продолжает свой дикий разговор.
– Говори, не останавливайся! – сквозь зубы процедил Кот Акиму.
Тот понял. Разговор продолжился. Кроме взаимного недоумения и недоверия, в нем было мало смысла. Интересно было другое: Шевцов молча указал на экран своего планшета.
Там появилась новая метка. Она тихо мерцала на виртуальной карте местности, судя по масштабу, в каких-то пятистах метрах отсюда.
– Он здесь, – тихо сказал контрразведчик, и Кот понял, кого он имеет в виду.
Двойник Акима. Фантом. Или кто он там был – неважно. Но Шевцов с ходу принял решение, молча указав: вперед!
Это было как озарение: они не могли выбраться из ловушки «эфирного голоса» самостоятельно, но пытались сделать это на пеленг. Сам Кот вообще не был уверен, что увиденное на экране как-то связано с разговором. Просто иногда решения принимаются интуитивно.
Они быстро удалялись от поляны, на которой остался скелет и останки разрушенного вертолета. Шли прямо на медленно приближавшуюся точку, но было заметно: двигаются они отнюдь не по прямой линии. Это была какая-то хитрая кривая, извилистая, как ночной маршрут пьяницы. Но этот путь, как ни странно, действительно вел к спасению.
– Похоже, вырвались, – поглядывая по сторонам, сообщил Кот. – Болото по крайней мере пересекли, а вот и холм.
– Связь пропала, – сообщил вдруг Аким.
– Метка тоже погасла, – добавил Шевцов. – Отключился он, что ли?
– Где он должен быть? – быстро спросил сталкер.
– Судя по метке, вон в той стороне, – Шевцов указал вперед и чуть вправо.
Там, за широким пустырем из выжженной, потрескавшейся земли, виднелось нагромождение какого-то ржавого металлолома – контейнеры, рельсы, деформированные колесные диски. Вроде бы ничего необычного – но Кот ощутил, как его знакомо прошиб холодный пот.
«Чуйка» включилась. Это верный знак: там кто-то есть. Он не собирается убивать их – по крайней мере сразу. Он наблюдает. С интересом, с холодным таким любопытством, как ученые наблюдают за крысами, бегающими в лабораторном лабиринте.
– А ну-ка, Аким, – тихо сказал сталкер. – Сделай мне укольчик, а то слаб я стал.
Аким послушно достал пистолет, протянул «пациенту».
– Дай-ка я сам, – Кот взял инструмент из рук друга, приложил к шее.
Щелкнуло. Поморщившись, Кот вдавил «спуск» еще раз и еще…
– Стой! – испуганно вскрикнул Аким. – Что ты делаешь? Так нельзя! Передозировка опасна для жизни!
Кот и сам знал это. Но, когда жизни почти не осталось, можно позволить себе не опасаться за эти жалкие крохи. Возвращая «пистолет», он уже чувствовал, как тело наливается силой – особенной, не свойственной нормальному человеку.
По телу пробежала приятная дрожь.
Ого! Ничего себе!
Что же замесил Потрошитель в своем «коктейле»? Эта дрянь, видимо, не имеет отношения ни к наркотикам, ни к традиционной земной медицине. Здесь эскулап явно намудрил с «продуктами» Зоны. Хоть это и запрещено международными конвенциями, но похоже, делает этот экспериментатор какие-то зверские, запрещенные «лекарства» из редких «объектов». А еще, поговаривают, гонит вытяжку из муляжей – то есть из ходячих трупов Зоны. Уже доводилось слышать про скандал в медицине, когда группу врачей уличили в том, что они колют своим пациентам запрещенные препараты из органов зомби. Якобы пациенты, поначалу оправившись, после сами постепенно становились живыми трупами.
Кот не хотел быть живым трупом. Лучше уж просто трупом.
Но думать об этом не было времени – он уже мчался вперед, подхлестнутый взрывом этого странного вещества в крови. Мозг работал с непривычной кристальной ясностью, и это было одновременно и здорово, и невыразимо тяжело.
Сталкеру не нужна эта «кристальная ясность ума». Сталкеру нужен инстинкт. Ясный ум подавляет инстинкт и, несомненно, рано или поздно убьет своего обладателя. Получив на короткое время эту силу, он с предельной четкостью понял: человеку дано столько разума, сколько ему нужно, чтобы оставаться человеком.
Но сейчас главное не это. Главное отыскать этого неизвестного наблюдателя. Обостренный ум подсказывал: вот у кого есть ответы на вопросы, мучившие его последние дни. Только отыскать, схватить, посмотреть в его подлые глазенки…
Он вихрем ворвался в эту мешанину ржавого железа и успел заметить, как мелькнула впереди темная тень.
Вот он!
– Стоять! – крикнул Кот, перемахивая через раму брошенного тягача.
С ходу запрыгнул на железную бочку, перепрыгнул на здоровенный контейнер и, не останавливаясь, с разбегу перемахнул через груду бесформенного искореженного металла. Кувырнувшись через голову, распределил нагрузку от прыжка с высоты и тут же взлетел на почти отвесную стену небольшого обрыва. Елки-палки, если бы это состояние не покидало его, он смог бы выступать в цирке! Проблема в том, что скоро действие допинга закончится, и он сдохнет. А потому надо успеть закрыть оставшиеся вопросы. Он немного помог себе руками – и буквально выпрыгнул на крутую возвышенность, до которой часа за два до этого они никак не могли добрести, обманутые коварной ловушкой.
Полюбоваться пейзажем он не успел. Сбоку вынырнула темная фигура незнакомца, поднимавшегося сюда в обход и потому чуть отставшего. Неизвестный явно не ожидал встретить преследователя с этой стороны. Кот видел, как рука чужака в черной балаклаве, закрывавшей лицо, характерно потянулась к карману разгрузочного жилета. Видать, там у него пистолет.
У мужика не было ни малейшего шанса. Сталкер буквально смел его с ног, повалил на землю и заломил ему руку. Что-то хрустнуло, пленник застонал от боли. Сунув руку в карман легкого бронежилета, Кот вытащил оттуда пистолет и отшвырнул в сторону. После чего бросил пленника на спину и, прижав коленом к земле, с силой стянул с него балаклаву.
Кот ожидал какого-то сюрприза, какой-то мерзкой подставы. Но то, что он увидел, заставило его издать возглас изумления.
– Какого черта?!
Это был Гвоздь.
Друг детства. Тот самый, что должен был сейчас лежать в палате интенсивной терапии, дожидаясь неизбежного финала. Это было невозможно, но он был здесь, посреди Зоны!
Гвоздь – и одновременно совсем другой человек.
– Что, не ожидал? – отплевываясь и задыхаясь от бега, процедил Гвоздь.
И теперь уже не осталось сомнений: это действительно он.
– Что это значит, твою мать?! – проговорил Кот.
Все еще не веря своим глазам, он убрал колено с груди друга детства, сел рядом на землю. Гвоздь приподнялся на локте, принялся вяло отряхиваться. Сталкер не боялся, что пленник сбежит. Потому что это был Гвоздь, черт возьми! Инвалид, полжизни проведший в коляске. Проклятие… Да и с чего ему убегать от друга?
Это был тот самый случай, когда не помогала даже «ясность разума», полученная с помощью химикатов Потрошителя.
– Я вижу, у тебя есть вопросы, – неприятно улыбаясь, проговорил Гвоздь.
– А я смотрю, ты неплохо себя чувствуешь, – сухо сказал Кот. – Давно я не видел тебя таким прытким. С того самого случая…
– Да – с того самого! – с неожиданной злобой выпалил Гвоздь, и Кот напрягся в готовности остановить своего странного приятеля, который мог податься в бега, так и не разъяснив ситуацию. – Что, приятно было думать, какой ты весь из себя здоровый и крутой, когда не ты, а кто-то другой валяется на больничной койке?
– О чем ты? – недоуменно проговорил сталкер. И вдруг разозлился сам. – Да я ради тебя снова в Зону поперся, сволочь! Денежки тебе на лечение зарабатывать! Из-за тебя я…
Слова его прервал едкий смех. Будто он попался на глупом розыгрыше, главным зрителем которого и был «друг детства».
– Что – «ты»? – язвительно спросил Гвоздь. – Это я отправил тебя в Зону. Что, поймал я тебя на твоем самомнении?
– Януш – кто он?
– Всего лишь подставное лицо. Сталкер. Только из другой Зоны. Я предложил ему подыграть мне – и он не смог мне отказать. Вообще-то, он мой наставник, тот, кто открыл для меня новую Зону. Но тоже поглядывал на меня свысока. А зря…
Кот изумленно разглядывал «друга», которого он, оказывается, совсем не знал. И тут до него стало доходить – спасибо «просветленному сознанию»:
– И давно ты на ноги встал?
Смех прекратился. Гвоздь смотрел на него исподлобья, с нескрываемой ненавистью. Происходящее было необъяснимо, неприятно, мерзко, но эту чашу следовало испить до дна. Так, кажется, говорят.
– Да уже года три как, – с кривой улыбкой сказал Гвоздь. – А ты что, надеялся, что я всю жизнь проваляюсь?
– Что ты городишь? С чего ты решил, что мне это нужно?
– С чего? – Гвоздь злобно хохотнул. – Да с того, что тебе это нравится – нравится ощущать себя живым и здоровым на фоне подыхающего инвалида. – Гвоздь оживился, тема явно была для него болезненной и близкой. – Я же видел, как ты приходил, приносил свои подачки и скалился, глядя на меня. Смотри, мол, какой я благородный, цени меня и знай свое место!
Кот с изумлением разглядывал друга детства. Он словно видел его впервые. И похоже, так оно и было. Потому что он знал совсем другого человека. Этот же совсем не был похож на «того» Гвоздя – простодушного, немного наивного и доброго.
Этот был желчный и жестокий. И похоже, мстительный. Непонятно, то ли болезнь его так изменила, то ли еще какие обстоятельства. Так или иначе, происходящее просто не укладывалось в голове.
– Ты видел мою слабость и пользовался ею, – продолжал, распаляясь, Гвоздь. – Тогда, в детстве, это было не так важно, но мы росли – и за тобой девчонки стали бегать, а за мной – только судно выносили. Ты занимался тем, чем хотел, ты был свободен. А я валялся на вонючих простынях, воя от беспомощности. И все только потому, что тебе повезло – а мне нет!
– Так получилось, ты же знаешь…
– Да ни хрена! Я же просил тебя бросить меня там, в Зоне! Я бы просто умер и не стал бы проживать эту жалкую жизнь, которая превратилась для меня в кошмар.
– Ты же понимаешь – я не мог тебя бросить.
– Какое благородство! Ты хотя бы оставил меня в покое, дал бы спокойно сгнить в своей поганой комнатушке. Так нет же – ты возвращался и возвращался, бравировал своими достижениями, «крутой сталкер». А я был слаб, я ничего не мог поделать – даже послать тебя куда подальше вместе с твоими подачками!
Кот слушал и не верил своим ушам. Выходит, что все эти годы, когда он делился с Гвоздем чуть ли не последним, помогал всем, чем мог, «школьному другу», этот псих фальшиво благодарил, улыбался ему – а сам копил злобу и ненависть? Но почему? Что он сделал не так?
– Да, я сам себя ненавидел за слабость, – продолжал Гвоздь, – но еще больше я ненавидел тебя за твои игры в благородство. Я тоже мечтал стать таким же сильным, ловким, крутым. Мечта занять твое место стала для меня просто навязчивой идеей.
– Погоди… Но почему ты не высказал мне все это в лицо? – Кот прищурился. – Потому что я приносил тебе деньги?
Гвоздя перекосило. Похоже, Кот попал в самое болезненное место.
– Вот, значит, как, – невесело усмехнулся сталкер. – Тебя бесило то, что ты у меня как бы «на содержании». А просто послать ты меня не мог – жаба душила. А потом, когда ты выздоровел, – то и тогда продолжал молчать? Привык к «пенсии» от ненавистного друга?
Гвоздь смотрел на него и криво улыбался. Его ничем не проймешь. Он все уже для себя решил, всему нашел объяснение. Боже, да он же настоящий маньяк…
– Как ты, кстати, вылечился? – без особого интереса спросил Кот. – Ничего же не помогало.
– Потрошитель, – коротко бросил Гвоздь. – «Кровью невинных младенцев» вылечил. Я отдал себя ему на опыты – и, как говорится, выиграл в эту лотерею.
– А, экстракт из ходячих трупов, – понимающе улыбнулся Кот. – Только выиграл ли ты в свою «лотерею»? И не этот ли «эликсир» тебе мозги повредил?
Гвоздь нервно оскалился, и Кот подумал, что, может, он недалек от истины. Неспроста же запрещены все эти эксперименты на людях с «объектами» из Зоны.
– Одного я понять не могу, – произнес Кот, – зачем тебе моя смерть?
– Дело не в тебе, – небрежно бросил Гвоздь. – Дело во мне. Видишь – я встал на ноги – без твоей помощи. Я сам стал ходить в Зону. И может, стал сталкером получше тебя.
– Ну и отлично, – равнодушно сказал Кот. – А я-то при чем?
– А ты стал мне мешать, – Гвоздь нервно хихикнул, и глаза его сверкнули злобой.
– Мешать? – Кот недоуменно пожал плечами.
Гвоздь вдруг подобрался ближе и забормотал прямо ему в лицо, шипя и плюясь:
– А я просто не мог, не мог тебе простить все эти годы унижений и страха – что ты можешь не прийти, не принести очередной подачки! Все эти годы зависимости и злобы, которая разъедала меня изнутри. Я просто не смог бы смотреть тебе в глаза, и жизнь даже на своих ногах осталась бы для меня кошмаром. Я стал почти свободен – и только ты все еще мешаешь мне освободиться окончательно. Ты занимаешь мое – мое место в этой жизни!
Сталкер устало слушал эту безумную тираду. Радовало одно: не нужно деньги доставать. Он рассмеялся собственным мыслям, заставив Гвоздя недоуменно заткнуться. Оборвал собственный смех, спросил:
– Выходит, это ты нанял убийц?
– Что ты, нет! – Теперь уже Гвоздь рассмеялся, мелко и нервно. – Если бы я нанял убийц – тебя бы грохнули сразу. Но я же не убийца.
– А, ты, значит, не убийца. Ты белый и пушистый паразит. Так что же ты тогда сделал? Отчего за мной по пятам ходят какие-то вооруженные мерзавцы? Их тоже ты подослал?
– Скажем так: я наслал на тебя проклятие, – Гвоздь расплылся в довольной улыбке, будто только что преподнес другу шикарный подарок. – Ты ведь так любишь Зону, верно?
– Что ты хочешь этим сказать?
– Меня Зона покалечила, а тебя она убьет! – Гвоздь театрально развел руками. – Все, что с тобой происходит, – это не части какого-то коварного плана. Это было бы слишком просто и скучно. Вот скажи, что с тобой происходит, с твоей точки зрения?
– Можно подумать, ты не знаешь. Меня то и дело пытаются убить. Зона заманивает меня в опасные ловушки. А еще я смертельно болен.
– Вот как? Болен? – В глазах друга детства появился интерес. – Этого я не знал. Потому что я вообще не знаю, что именно тебя убьет. Но что-то прикончит тебя обязательно – так и задумано. А я… Я просто наблюдаю.
Гвоздь снова расплылся в своей мерзкой улыбке. Сталкера перекосило от приступа отвращения. У него на глазах долгая история крепкой мужской дружбы превращалась в дерьмо.
– Да ты просто трусливая гнида! – выдохнул он. – Ты даже не решился лично убить меня – решил сделать это чужими руками!
– Но ведь и ты не лично покалечил меня? – мгновенно отозвался Гвоздь. – Ты предоставил это сделать Зоне.
Кот хотел было высказать в ответ что-то обидное и злое. А еще хотел избить до полусмерти это уродливое существо с извращенным сознанием, к появлению которого он оказался сам в той или иной степени причастен. Еще он хотел врезать самому себе – за то, что позволил так долго и так глупо водить себя за нос. В любом случае он собирался скрутить этого мерзавца и продемонстрировать друзьям, оставшимся где-то неподалеку. История и впрямь стоила того, чтобы ею поделиться.
Но тут случился сбой. Тело, накачанное зверским «коктейлем Потрошителя», вдруг стало сдавать. Резко, совершенно неожиданно навалилась слабость, и Кот потянул из кармана пистолет для инъекций. Гвоздь заметил это и мгновенно оценил ситуацию.
Метнувшись вперед, он вырвал пистолет из рук «друга», быстро осмотрел его.
– Так-так, – сказал он. – Интересно – это то, что я думаю?
И, криво улыбнувшись, приложил ствол к запястью, к вздувшейся синей излучине вены. Щелкнуло. Гвоздь скривился и замер, прислушиваясь к ощущениям. Через несколько секунд он расплылся в улыбке:
– Так и есть, оно! Вот, значит, почему ты такой прыткий! У Потрошителя небось отраву добыл?
Кот смотрел на Гвоздя исподлобья. Отвечать не было сил, да и не хотелось.
Он стал совсем другим, его бывший лучший друг.
Гвоздь встал, не боясь уже скисшего «сверхчеловека», и презрительно, носком ботинка толкнул его в плечо. Не в состоянии оказать хоть какое-то сопротивление, Кот повалился на спину. Ему становилось все хуже.
Пистолет для инъекций Гвоздь сунул в один из карманов жилета, пояснил:
– Эту штуку я, пожалуй, заберу. Тебе она не понадобится: ты все равно скоро сдохнешь. И за мной устраивать погони больше не будешь. Я в этой истории предпочитаю просто наблюдать.
Подобрав валявшийся на земле черный армейский пистолет, Гвоздь подмигнул бывшему другу и растворился в зарослях мертвого леса.
Тяжело дыша, Кот подполз к трухлявому бревну, сел, привалившись спиной к поваленному стволу. Мыслей в голове не было – одно лишь угрюмое опустошение. Так он, наверное, и сидел бы, пока не наступил бы неизбежный конец. Но за спиной затрещали ветки, и обеспокоенный голос Акима произнес:
– Да вот же он!
Тут и Шевцов присел напротив, поглядел на него с интересом, сказал:
– Ну что, больной, и дальше от доктора бегать будем? Смирительную рубашку на тебя надеть, что ли?
Кот заставил себя улыбнуться. На это у него еще оставались силы.
– Где рация, Аким? – тихо спросил он.
– У нее батарея сдохла, – ответил парень.
– Зачем тебе связь с этим «потусторонним миром»? – спросил Шевцов.
– Спросить хотел у «того» Акима, – с кривой усмешкой сказал Кот. – Живой ли я еще – в его мире?
