Глава 13
У Кары страшно болела голова. Вернувшись накануне вечером домой, она замертво упала на кровать, но, странное дело, никак не могла уснуть. Обычно выброс адреналина в какой-то ситуации на работе приводил к полному изнеможению и глубокому ночному сну. Но сейчас это была не работа. Все, что касалось Даниэлы, воспринималось Карой как что-то личное.
Лежа в постели, она все время вспоминала, как Даниэла сжималась от страха, когда Боб начинал орать на нее, как старалась съежиться, чтобы стать невидимой, как получила привычную пощечину… Все это напоминало Каре поведение и мимику ее матери, и в конце концов у нее страшно разболелась голова.
Приняв две таблетки обезболивающего средства, она уже собиралась вернуться в постель, где уже провела полдня, когда в дверь позвонили.
Прошлепав босиком через всю комнату, она посмотрела в окошко рядом с дверью. Увидев Майка, Кара почувствовала, как ее сердце сильно забилось.
Широко распахнув дверь, она сказала с удивлением и не без радости в голосе:
– Привет!
Он стоял на пороге в своей кожаной куртке с серьезным выражением на лице.
– Привет.
Он шагнул в дом и тут же повернулся к ней лицом, нарушая ее личное пространство.
Его брови были сведены к переносице, и Каре вдруг захотелось протянуть руку и пальцами расправить собравшиеся на лбу морщинки. Но для начала нужно было понять, какие мысли гнездятся в его голове.
– Что случилось? – спросила она.
– Я думал, у нас с тобой отношения, – проговорил он, уставившись на нее пристальным взглядом, от которого у нее сразу забилось сердце.
Он был рассержен, и она не понимала почему.
– Да? У нас с тобой отношения? – неуверенно переспросила она.
– Ты в этом сомневаешься?
– Нет, просто я не могу понять, что тебя так рассердило.
– Сейчас поймешь. Значит, у нас с тобой отношения?
Она кивнула.
– И ты не только говорила с Даниэлой по телефону, но даже поехала к ней на встречу, которая закончилась тем, что ты наставила пистолет на ее дружка, а я узнаю обо всем этом в последнюю очередь, от брата и сестры! – выпалил он.
Несмотря на весь его гнев, Кару это никак не испугало. Она знала, что он никогда не ударит ее, в каком бы гневе ни находился. Гораздо больше ее сейчас интересовала причина этих сильных эмоций.
– Ты не был на работе ни вчера, ни сегодня и поэтому все узнал от Сэма и Эрин? – спросила она, пытаясь понять, что стало причиной такого гнева.
– Да, я узнал об этом за семейным ужином у родителей. Почему ты мне ничего не сказала, когда я звонил тебе сегодня утром с приглашением на ужин?
– Потому что ты меня разбудил, и я не совсем ясно мыслила.
– Хорошо, пусть так. А потом? Когда ты уже окончательно проснулась? Весь день тебе было плохо, ты была сильно расстроена, и тебе даже в голову не пришло позвонить мне, чтобы я мог утешить тебя?
– Постой, ты обиделся, что я не сказала тебе, что мне позвонила Даниэла?
Это было настолько не похоже на Майка, что Кара не знала, что и сказать.
– Конечно! Если бы я получил известие от своего биологического отца и ничего бы тебе об этом не сказал, ты бы не обиделась? – спросил он, постепенно успокаиваясь. Гневный взгляд сменился на обиженный, что гораздо сильнее подействовало на Кару.
– Я хотела тебе позвонить, когда поехала к ней на встречу.
– Да? – недоверчиво прищурился он. – И почему же не позвонила?
Быть честной всегда трудно, подумала Кара. Но Майк заслуживал правды.
– Может, присядешь? – предложила она ему.
Он лишь наклонил голову набок, но не сдвинулся с места.
– Понятно, – вздохнула Кара. – Я хотела позвонить тебе, но именно поэтому не стала этого делать.
– В этом нет никакого смысла!
– Наверное, для тебя его нет. Но когда мы с тобой только начинали… – она развела руками в стороны, – я как-то раз сказала тебе, что ты разобьешь мне сердце, помнишь?
Майк кивнул, настороженно глядя на нее.
– Помнишь, что ты мне ответил?
На его лице ясно отразился процесс припоминания.
– Я тогда сказал, «обойдемся без привлечения сердец», – неожиданно охрипшим голосом проговорил он.
Эти слова были для нее все равно что наждачная бумага для свежей раны.
– Вот именно, – сказала она. – Я знала, что если позволю себе вступить с тобой в отношения, мне придется возвести оборонительные стены. Но ты парень настойчивый, и отношения между нами развивались очень быстро. Возведенные мною стены быстро рушатся, когда ты оказываешься рядом. Понимаешь, дело в том, что мне ведь придется жить дальше, после того как ты уедешь, не важно куда. Жить без тебя, не надеясь на твою поддержку.
– Значит, сообщить мне о том, что с тобой происходит, это и есть чрезмерно надеяться на мою поддержку? – недоуменно развел он руками.
– Вот именно.
Достаточно того, что ее собственный дом уже казался ей пустым без Майка, куда уже дальше?
– Я не могу позволить себе привыкнуть звонить тебе и рассказывать о всяких мелочах, – продолжила Кара, – когда ты скоро уедешь и я снова останусь одна.
От одной только мысли об этом ее бросало в дрожь.
– Боже великий, неужели для тебя все так просто? – простонал Майк, словно это он был пострадавшей стороной.
– Ты что, шутишь? Быть с тобой рядом очень непросто!
Да она с радостью отдала бы ему свое сердце, если бы он попросил ее об этом, но он не просил. И не попросит.
Он притянул ее к себе и крепко обнял.
– Мне с собой тоже непросто, детка.
Она улыбнулась, услышав их слово «детка», и со вздохом положила голову ему на грудь. От него приятно пахло чем-то мужским, терпким, теплым. От этого запаха в ней проснулись все чувства.
– И все-таки жаль, что ты мне не позвонила, – проговорил Майк, едва касаясь губами ее волос.
– Жаль, что мы не всегда получаем то, чего хотим, – задумчиво произнесла Кара и, повернувшись, сделала шаг в сторону. Ей было необходимо оказаться сейчас на расстоянии от Майка.
Не потому, что она рассердилась или обиделась, но оттого, что ей хотелось броситься к нему в объятия и раствориться в нем. Однако она не могла себе позволить потерять голову. Она вспомнила свою мать, которая отдала всю себя мужчине, который не мог дать ей того, в чем она нуждалась. Майк не был склонен к насилию, как отец Кары, но тоже не мог дать ей того, чего она заслуживала.
– Кара! – схватил ее за руку Майк. Его лицо исказилось от боли. – Я тоже привязался к тебе… – Он провел ладонью по ее щеке.
– Но это же все равно ничего не меняет, разве не так?
В ответ он лишь поморщился. Другого Кара и не ждала, но от этого легче ей не стало.
– Я ужасно проголодалась, – сказала она, меняя тему разговора. – Пойду разогрею лазанью. Хочешь перекусить вместе со мной?
– Я поужинал у родителей, – покачал головой Майк.
Не дослушав его, Кара направилась на кухню, ступая босыми ногами. В синих спортивных брюках, коротенькой маечке, с убранными в высокий хвост волосами, она казалась ему, как никогда, сексапильной. Майк тихо застонал и пошел вслед за ней.
В ее словах было много правды. Изменят ли что-то его чувства к ней в его планах на будущее? Увы, он не знал ответа на этот вопрос. Нынешний его приезд в Серендипити принес много неожиданного – от невероятной глубины эмоций, вызванных в нем этой женщиной, до отсутствия отчаянного желания поскорее уехать отсюда. Саймон чувствовал себя все лучше и лучше. Скоро он вернется на свою должность шефа полиции, и у Майка больше не будет работы.
Может ли он остаться в Серендипити в качестве детектива или полицейского? Хочет ли он этого? На эти вопросы он не знал ответа, а подавать Каре ложные надежды считал недопустимым.
Дождавшись, когда Кара поставит лазанью в микроволновую печь, он прижал ее своим телом к кухонному столу. Кара молча глядела на него пытливыми синими глазами.
– Знаешь, что мне нравится в тебе больше всего? – тихо спросила она.
Этот вопрос удивил его.
– Моя внешность? – попытался догадаться он.
Она обняла его за талию:
– Нет, другое.
– Мое обаяние?
– Это тоже, – засмеялась она, – но больше всего мне нравится в тебе то, что ты всегда был со мной честен. Зная истинное положение вещей, я гораздо легче переношу любое развитие событий.
Он улыбнулся ее комплименту, который, как ни парадоксально, в глубине души не доставил ему никакого удовольствия.
Он смотрел, как Кара ужинает. Спросил, не хочет ли она поговорить о Даниэле и ее положении, но она отказалась, сказав, что с нее хватит того, что было накануне. Они стали обсуждать состояние компьютерной системы полицейского отделения, предстоящую свадьбу Энни и Джо. Потом смотрели очередную серию фильма «Закон и порядок», которая очень понравилась Каре и совсем не понравилась Майку, поэтому вместо кино он стал смотреть, как она поглощает большую порцию сливочного мороженого с кусочками сдобного печенья. Ее губы плотно обхватывали ложку, она медленно наслаждалась лакомством, облизывая ложку языком и постанывая от удовольствия, когда ей попадался кусочек печенья.
Это было невыносимо. Ему хотелось немедленно схватить ее в охапку и унести в постель. Он не сомневался, что она не станет сопротивляться, поскольку была не из тех, кто долго держит обиду. Закончив разговор, она уже не поднимала больше эту тему и не стремилась наказать его своим дурным настроением.
Они продолжали болтать обо всем на свете. Кара казалась вполне спокойной и довольной, в то время как настроение Майка все ухудшалось, и это выводило его из себя. Рядом с ним была женщина, которая принимала его таким, какой он есть, и не выдвигала никаких требований. Он должен был радоваться этому, наслаждаться сексом с ней, но у нее выдались тяжелые выходные, и он не мог избавиться от ощущения, что было бы несправедливо воспользоваться сейчас ее незащищенностью и уязвимостью.
Заметив, какими глазами Майк смотрит, как она расправляется с мороженым, Кара улыбнулась.
Ну хорошо, может, она не такая уж незащищенная и уязвимая сегодня, зато он чувствовал себя так, словно с него содрали кожу. После разговора с ней он чувствовал себя почти несчастным оттого, что получал все, чего хотел, и думал, что нужно держаться подальше от серьезных отношений.
И вместо того чтобы остаться, пожелал ей спокойной ночи и уехал домой.
В понедельник утром Майк обреченно смотрел на груду бумаг на столе, которая, казалось, выросла за выходные. У него была помощница по административной части, работавшая на полставки, пятидесятипятилетняя женщина по имени Рейчел, которая любила по-матерински опекать его и других офицеров, работавших под его началом. По счастью, она пришла на работу в то утро, и, когда вошла в его кабинет с двумя чашками кофе, он с благодарностью взял свою чашку, и они принялись за работу.
Пролистывая бумаги, Рейчел делала заметки, обновляла его рабочий календарь и сортировала все по отдельным стопкам, чтобы потом сложить в соответствующие папки.
Час спустя они добрались почти до самого дна коробки для входящих документов. Слава Богу, теперь снова можно нормально работать.
– Что бы я без вас делал? – задал он своей помощнице риторический вопрос. – Просто ума не приложу!
– Ваш отец всегда говорил то же самое, – улыбнулась Рейчел. – Значит, я хорошо делаю свою работу.
Когда она улыбалась, то выглядела значительно моложе своих лет.
– Мой отец умный человек, – улыбнулся ей Майк, мысленно представляя Саймона в том же самом кресле, где теперь сидел он.
– У вас есть много от него. Вас так же уважают коллеги, любят женщины. – Она улыбнулась.
– Женщины? – переспросил Майк. С тех пор как он вернулся в Серендипити, он что-то не замечал, чтобы кто-то из женщин уделял ему особое внимание.
– И в этом вы тоже похожи на своего отца, спаси его Господь. Когда он положил глаз на вашу маму, все другие женщины перестали для него существовать.
– Неужели? Отец с самого начала был обречен?
Ему хотелось услышать о том, какими были Саймон и Элла в молодости, после того как Рекс сбежал и они стали жить вместе.
Он часто задавался вопросом, как все случилось. Сначала Саймон совершил благородный поступок, а потом действительно влюбился в Эллу или же он всегда любил Эллу, но ему мешало присутствие Рекса в ее жизни? Майк думал и о матери. Вышла ли она замуж за Саймона по любви или по необходимости, от отчаяния? Да, сейчас она любит Саймона, в этом не могло быть никаких сомнений, но что было тогда, в самом начале их отношений? Возможно, именно беременность заставила Эллу сделать выбор, которого она бы ни за что не сделала, сложись все иначе.
– Вы слышите меня?
Голос Рейчел вернул его к реальности.
– Простите, задумался.
– Я говорю, Саймон всегда любил вашу маму, даже когда она связалась с этим негодяем Рексом… Ах, прошу прощения! – Она прикрыла рот рукой. – Я не подумала.
– Вы сказали правду, – покачал головой Майк. – Не нужно извиняться.
Казалось, все считают Рекса Брансома недостойным человеком.
Все еще красная от смущения, Рейчел посмотрела на стол Майка и вытащила с самого низа коробки коричневый конверт.
– Это последнее. Тут стоит ваше имя.
Не глядя в глаза Майку, она протянула ему конверт.
– Все в порядке, Рейчел, вы ни в чем не виноваты, – повторил он.
– Спасибо, – кивнула она. – Я возьму эти стопки и отнесу в картотеку.
Она собрала документы и быстро удалилась.
Майк со стоном откинулся на спинку кресла и посмотрел на конверт. Почерк не был ему знаком, но он вспомнил, что это, должно быть, и есть тот конверт, о котором ему звонил дежурный около недели назад. Он совсем забыл о нем, и тот был завален кипой других бумаг.
Майк вскрыл конверт. Из него выпала обычного вида черная записная книжка, а вместе с ней записка. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы Майк понял, что она от жены судьи Бейна.
«В один из моментов просветления мой муж попросил меня передать вам вот это. Ошибки прошлого и нечистая совесть мучают его, отнимая остатки здоровья и способность получать удовольствие от жизни. Как многие подозревали, старый дом Винклеров был самым настоящим борделем, который держался на плаву благодаря усилиям многих во всех других отношениях приличных и известных людей до того самого времени, о котором вы спрашивали. Теперь список их имен в ваших руках. Делайте с ним все, что сочтете необходимым. Мой муж с лихвой расплатился за свои грехи. Теперь он большую часть времени не понимает, что происходит вокруг, но хотел очистить свою совесть, и я выполнила его просьбу».
Майк поднял глаза к потолку.
– Вот она, ниточка к развязке. Благодарю тебя, Господи!
Он вскочил и быстро вышел в дежурную комнату, намереваясь найти Кару. Она сидела за своим столом, заполняя бланки с помощью базовой компьютерной системы. Вскоре ожидалось введение в действие новой модернизированной версии, так что после отъезда Майка от него надолго останется запоминающийся след.
Майк вдруг понял, что для него все это имеет значение: и маленький городок, и небольшой полицейский участок с обшарпанными стенами и неисправным кондиционером, и работающие здесь люди.
– Привет! – сказала Кара, поднимая взгляд от стола.
Чудесные синие глаза остановились на нем, и вокруг словно посветлело.
– Привет! – ответил он. – Есть свободное время?
– Разумеется… сейчас, вот только сохранюсь… – Она нажала нужную клавишу и отодвинулась от стола. – Готово. Что случилось?
Майк не удержался, чтобы не полюбоваться Карой, такой уверенной и одновременно сексуальной в своей полицейской форме.
– У меня появился ключ к разгадке того дела с мечеными деньгами. По крайней мере есть список имен и кое-какая информация, которую я бы не хотел обсуждать здесь.
– Тогда пойдем куда-нибудь.
Она была готова все бросить ради него!
– А разве у тебя нет своей работы?
– Я уже почти закончила.
– Отлично. Мне бы хотелось поговорить об этом в другой обстановке. Может, поедем к тебе?
– Конечно, но твоя квартира ближе.
– Зато в твоей уютнее, – не сразу нашелся Майк. Он предпочел бы узнать то, что содержалось в черной книжке, не в своей стерильной комнате на втором этаже бара Джо, а в милой теплой обстановке дома Кары.
Вернувшись домой, Кара сделала для себя и Майка поджаренные на гриле сандвичи с сыром. Майк уселся за кухонный стол, положив перед собой раскрытую черную записную книжку судьи Бейна, блокнот и ручку.
– Похожа на гроссбух, – сказала Кара, заглядывая через его плечо и одновременно поджаривая очередной сандвич.
– Да, но использовалась она по-другому. Во всяком случае, не только как гроссбух. Тут есть список имен влиятельных бизнесменов, помеченных какими-то дополнительными инициалами.
– А что еще там есть?
В последний раз перевернув сандвичи, Кара разложила их по тарелкам и поставила на стол.
Полистав книжку, он дошел до пустых страниц.
– Листай дальше, – сказала Кара, откусывая от своего сандвича. – И ешь, пока не остыло. Я старалась.
Майк улыбнулся и тоже откусил от сандвича. Его глаза тут же заблестели от удовольствия.
– Как вкусно! Сказочные сандвичи. Но тут не только сыр?
Каре было приятно видеть его довольную улыбку.
– Это мой секрет, и я не собираюсь им делиться. Ты ведь все равно не станешь готовить такие сандвичи. А если захочешь снова их отведать, приходи ко мне.
– С огромным удовольствием, – искренне проговорил Майк. Он потянулся было, чтобы обнять Кару, но та шутливо хлопнула его по руке.
– Делу время – потехе час, – сказала она, постучав пальцем по записной книжке.
– А будет потеха? – поинтересовался он, глядя на нее мгновенно потемневшими от желания глазами. Сердце Кары на секунду остановилось.
Накануне вечером, когда он ушел от нее, лишь поцеловав на прощание, она немного расстроилась, но поняла причину такого поведения. Они оба признались друг другу в более глубоких, чем ожидалось, чувствах, поэтому секс вчера был неуместен. Однако сегодня днем они вернулись в свое обычное игривое состояние, в котором ей было проще держать чувства под контролем.
– Может, и будет, – лукаво улыбнулась она. – А теперь давай поработаем.
Майк принялся снова листать книжку, на этот раз медленнее, и вскоре наткнулся на другие исписанные страницы.
– Смотри! Это имена женщин!
– Держу пари, они совпадут с теми инициалами, которые ты нашел рядом с именами мужчин.
Быстрое сопоставление женских и мужских имен подтвердило ее догадку.
– Ну вот, ответ на один вопрос найден. Давай посмотрим на имена мужчин. Ты знаешь кого-нибудь из них?
– Да почти всех. Судьи, политики, хорошие семьянины, богачи, парни из рабочего класса… – Он с отвращением покачал головой.
– А Саймона там нет? – неожиданно спросила Кара.
Майк принялся молча листать страницы и только после внимательного просмотра с видимым облегчением ответил:
– Нет. Слава Богу, его имени там нет.
Значит, Саймон по крайней мере не изменял своей жене.
– А как насчет…
– Да, имя Рекса здесь есть, – ответил, словно читая мысли Кары, Майк. – И не только как клиента. Черт побери, похоже, он был одним из основателей этого притона. Тут есть список тех, кто давал деньги на организацию. Давали наличными… тут есть Рекс и… о черт! Мартин Харрингтон, отец Фейт!
Майк захлопнул записную книжку.
– Ни дать ни взять, летопись сексуальной жизни почти всех известных в городе мужчин, – пробормотал он. – Ладно, давай подведем итоги. Что нам известно?
– Мы имеем подтверждение тому, что дом Винклеров действительно был притоном и его содержали люди со связями, – сказала Кара. Доев сандвич, она отставила в сторону тарелку и сделала большой глоток минеральной воды.
Майк тоже сунул в рот последний кусок сандвича и поставил тарелку рядом с тарелкой Кары.
– А что насчет меченых денег в хранилище вещественных доказательств? – задумчиво спросил он.
– Нам известно, что меченые банкноты были обнаружены не только в багажнике автомобиля. Мы знаем также, что есть связь между ними и домом Винклеров. Мы знаем, что в это были вовлечены многие известные в городе люди, и это длилось многие годы, – сказала Кара.
– Значит, теперь у нас гораздо больше информации, чем прежде, но мы все равно в тупике и не сможем сдвинуться с места, пока не опросим всех людей в этом списке и не выставим на всеобщее обозрение их грязное белье. И это спустя тридцать лет после реальных событий. Кстати, те двое, с которыми мы пытались разговаривать, так ничего путного и не сказали.
Кара встала и, зайдя за спину Майка, принялась осторожно массировать его плечи и шею, даже через рубашку ощущая под пальцами тугие узлы мышц.
– Теперь нам остается лишь ждать, пока Саймон не окрепнет настолько, чтобы можно было расспрашивать его о тех давних событиях, – сказала она, и это означало, что дело снова остановилось.
– Сегодня утром мэр оставила мне сообщение на автоответчике. Черт побери, оказывается, она звонила мне на прошлой неделе.
– Скажи ей, что пока дело зашло в тупик. Это не совсем ложь.
– Но это не совсем правда.
– Мы не обнаружили ничего такого, что нужно обнародовать.
Кара перестала массировать его плечи и нежно поцеловала в щеку.
В это самое время зазвонил сотовый Майка.
– Черт возьми, – пробормотал он, поднося трубку к уху: – Слушаю!.. Спасибо, Эрин. Я скажу ей об этом.
Завершив звонок, он повернулся к Каре.
– Что там случилось? – встревожилась она.
– Боб Франконе освобожден под залог.
Кара ахнула от неожиданности.
– Я думала, его не выпустят под залог, потому что это не первое его задержание. О черт! Как я могла забыть, что он все равно найдет способ выйти!
Она в сердцах пнула ногой стул.
– Успокойся! – проговорил Майк, обнимая Кару. Потом он сделал то, что должен был сделать еще вчера, вместо того чтобы уйти домой: подхватил ее на руки и понес в спальню.
– Отпусти меня! – воскликнула Кара. – Я должна позвонить Даниэле и сказать, что Боб на свободе! Ей нужно об этом знать!
– Эрин ей уже позвонила. Это ее работа, она же помощник прокурора. Или ты забыла?
– Но ей нужна защита!
– Этого мы ей обеспечить не можем. Она работает в закусочной на федеральной трассе и живет за пределами Серендипити. Но у нее есть ордер, запрещающий ему приближаться к ней…
– Это пустая бумажка, и ты сам это прекрасно знаешь!
Она пыталась высвободиться из его рук, но он держал ее крепко. Ему даже нравилось ощущать ее сопротивление и вес тела.
– Перестань вырываться! – сказал он, прижимаясь губами к ее шее и нежно проводя по ней языком.
Она вздохнула и с тихим стоном спросила:
– Если я перестану, можно мне позвонить Даниэле?
Майк закрыл глаза. В этот миг он многое про нее понял.
– Кара, ты не можешь взять всех под свое крыло и держать под контролем все события. Чему суждено быть, то и будет.
Она молча прижалась к нему. Это был скорее жест доверия, чем проявление страсти, и его сердце растаяло.
– Майк?
– Что, детка?
– Можно я позвоню ей прямо сейчас?
– Если я соглашусь, мы пойдем потом в постель?
Это было единственное, что он мог сказать ей в ответ.
