Рино держал Луизу за волосы, соски блондинки касались волосатых ног, пухлые губки доводили до исступления. Итальянец рычал от удовольствия, двигая бедрами. Девушка с трудом справлялась с большим напором партнёра, ногтями впивалась ему в ягодицы. Рино прибывал на пике страсти, ощутил накатывающуюся лавину удовольствия, содрогнулся всем телом и замер. Могучие руки разжалась, длинные пряди выскользнули из пальцев, но Луиза не спешила выпускать любовника, продолжала ласкать языком, нежно и умело. Старалась до тех пор, пока Рино вновь не ожил, не привлёк к себе.

Крепкие руки итальянца ухватили за красивую грудь, повалили на спину. Коленями раздвинул соблазнительные бедра в стороны, вошёл резко, но Луизе понравилось. Блондинка откинулась на подушку, застонала. Длинные ногти девушки вонзилась ему в спину. Рино прижал Луизу к кровати, жадно целовал шею, грудь. Девушка извивалась под ним, как змея, двигалась навстречу.

Обуянный страстью итальянец перевернулся на спину, Луиза оседлала его, сдавила бёдрами, громадные ладони стиснули очаровательную попку. Рино ревел, вены на шее вздулись, широкое лицо покраснело. Извергся, как вулкан, Луиза закусила губу от удовольствия. Довольный рык итальянца и её крик наслаждения слились воедино.

– Ты зверь, – шепнула блондинка на ухо. Рино ухмыльнулся.

Блаженство разлилось по телу Луизы, нижней половины тела не чувствовала, зажмурилась, нежилась, словно кошка на солнце. Рино целовал её упругую грудь, подтянутый живот.

– Ты сводишь меня с ума, красотка. Я хочу ещё, – пробасил Бритва.

– В такие минуты я забываю о том, насколько всё плохо, – призналась Луиза, изящные пальцы скользнули под покрывало, Рино застонал. – Я тоже хочу ещё, мой зверь, возьми меня. Блондинка встала на четвереньки, прогнула спину.

Два раза просить не пришлось, итальянец набросился, как голодный лев на антилопу. Луиза вцепилась пальцами в перила, красивая грудь колыхалась в такт движениям могучих бедер Рино. Зажмурилась от удовольствия, запрокинула голову назад. Двигался с бешеной скоростью, Луиза потеряла счёт времени, забыла, где находится, удовольствие накатывало на неё волна за волной. Лишь когда громадные ладони с силой стиснули её бедра, а из глотки итальянца вырвался стон наслаждения, Луиза вспомнила, что лежит на широкой кровати президентского люкса.

Дни, проведённые в отеле, летели как секунды, Луиза наконец-то смогла привести внешность в порядок, насладилась теплой ванной, хорошей едой и сексом. Страшно не хотела покидать «Белладжио». Рино даже велел включить фонтаны, чтобы порадовать её.

«Ещё хотя бы денек…».

Рино лежал на кровати, руки за головой, взгляд в потолок. Могучая грудь мерно вздымалась, глаза полуприкрыты. Казалось, великан дремал. Но Луиза знала: итальянец думает, напряженно мыслит.

«Не зря Владыка выбрал именно его. Какова должна быть жажда к жизни у новорожденного, какая страсть, чтобы совершить подобное».

Владыка сказал, что каждого из них вёл к цели давно, поднял из глубин в мир людей. Луиза верила, ощущала родство с Рино и с бедной Кристи. Жизни складывались по-разному – но пришли к одному. Блондинка не любила вспоминать о прошлом, однако теперь знала – корни зарыты там. Суровые судьбы – следствие и продолжение тяжёлого пути.

Элизабет Видоу родилась в Нью-Йорке в семье преуспевающего биржевого маклера с Уолл-стрит. Жизнь складывалась хорошо, у маленькой дочурки было всё, о чём мог мечтать ребенок, любящие родители, дорогие игрушки. Но так продолжалось недолго. Когда Элизабет исполнилось три года, её мать – Луиза Видоу – театральная актриса, подала на развод после того, как застала мужа в постели с другой. Жена не пожелала примириться с изменой, тем более, как узнала – не первой. Отсудила у Роберта половину имущества и ребёнка, продала дом, акции, вернулась к матери в Сан-Франциско.

Луиза собиралась посвятить жизнь воспитанию дочери, хотела дать всё самое лучшее. Но, увы, судьба распорядилась иначе… Лишившись работы, Роберт запил, во всех своих бедах и неудачах винил жену. Два года заливал горе алкоголем, а на третий – нанял частного детектива, Берта Ливси. Отдал последние деньги за столкновение на дороге.

В автокатастрофе по дороге домой погибла двадцатисемилетняя актриса Луиза Чесс-Видоу. Элизабет вернулась к отцу в Нью-Йорк. Жизнь пятилетней девочки превратилась в ад. Алкоголик отец избивал ребенка, закрывал в подвале, морил голодом. Элизабет боялась ходить в школу, не хотела, чтоб видели следы побоев. Часто сбегала из дому. В одиннадцать лет Роберт её изнасиловал. Девочка рыдала, умоляла отца одуматься…

Элизабет росла точной копией матери, те же золотистые волосы, милое личико, пухлые губки. Красота манила не только сверстников, инцест случался всё чаще. Худенькая девочка-подросток не могла справиться со взрослым мужчиной.

В школе у красивой девочки появились друзья из старших классов, они ездили на мотоциклах, курили сигареты и, самое главное – никого не боялись. Элизабет с ними нравилось, а им тем более. Одному из банды – Джею, по прозвищу «Дуралей», девочка рассказало об отце, о том, что тот часто избивает и насилует её. Джей пообещал разобраться, в благодарность Лиза переспала с ним. «Дуралей» стал её парнем.

Роберта подкараулили, когда он возвращался пьяный из бара. Луиза молча смотрела, как коренастые ребята в кожаных куртках месят ногами отца-алкоголика. Тихо радовалась, отплатила за все причиненные обиды. Чужими руками, но отомстила. Роберт Видоу скончался в реанимации от тяжёлых телесных повреждений. «Дуралей» и его ребята не оставили на алкоголике живого места.

Казалось, история окончена, злой отец отправился в ад, жизнь должна наладиться. Но нет, всё только начиналось. Джея посадили в окружную тюрьму штата на двенадцать лет, а Лизу отдали в приют для несовершеннолетних, потому как родственников у неё больше не осталось. Теперь Лизу насиловал не отец, а охранники, часто вдвоём-втроём… Тогда и убила впервые. Начальника охраны, Далласа Кризби, отца троих детей. Толстяка Элизабет ненавидела больше остальных. Незаметно стала подсыпать ртуть из термометров в еду. Понемногу, но за месяц Даллас околел. Лиза ликовала, а через две недели, на рождество, сбежала в Сан-Франциско, туда, где жила с матерью в детстве.

В знакомом доме жил одинокий художник. Лизе было шестнадцать. Сногсшибательная блондинка, с длинными ногами, стройной фигурой и печальными, голубыми, как океан, глазами. Кто, как не художник, мог оценить всю прелесть девичьей красоты. Лиза сказала, что хочет подработать – натурщицей. Боб предложил жить с ним, она согласилась.

Достигнув совершеннолетия, Лиза сменила свое имя на Луиза, и взяла фамилию матери. Вскоре бросила Боба и вышла замуж за богатого старика. О том, какую власть имеет красота, Луиза знала давно. Мужчины в её изящных ручках были всего лишь игрушками. Счёт в швейцарском банке рос как на дрожжах.

«А теперь я здесь, вокруг одни мертвецы и завтра может стать ещё хуже».

Блондинка подошла к зеркалу, залюбовалась отражением, ладони коснулись упругой груди, скользнули по плоскому животу. Пальцы девушки замерли на уровне бёдер. Красивые полные губы разошлись в улыбке, обнажая белоснежные зубы.

«Бороться до конца, и будь что будет. Плевать на других, обо мне никто никогда не заботился».

– Крошка, что там за окном, сколько собралось? – спросил Рино.

Луиза выглянула в окно, фонтаны празднично выстреливали в воздух, на площади расположилось больше двух сотен сутулых существ. Твари ползали на четвереньках, жались к земле, пространство заполнялось тонкими визгами.

– Много. Может, две-три сотни. – Блондинка отошла от окна, присела на кровать.

– Иди ко мне. – Рино залюбовался красотой, привлек девушку к себе. – Моя крошка, – погладил по лицу громадной ладонью, – сегодня нам придётся уехать.

– Я так и знала, – огорчилась Луиза, прикрыла красивые глаза, – он мне не говорил.

– Мне тоже, но я знаю, – ухмыльнулся Рино. – Я чувствую до того, как скажет.

В дверь постучали.

– Входи, Квин, – рыкнул Рино, укрывая обнажённую Луизу тонким шёлком покрывала. Блондинка надменно сощурилась.

Слуга испугано зыркнул на красавицу, скользнул внутрь, таща за собой тележку с едой.

– Здесь еда для вас, хозяин, – пролепетал Квин. – Приятного аппетита. Внизу всё уже готово, – прибавил тощий слуга и быстро скрылся за дверью.

– Отлично. – Рино набросил на плечи халат, подошел к столику.

– Я как раз проголодалась. – Луиза потянулась, соски выскользнули из-под тонкой ткани. – Что у нас на ужин?

– Мясо по-французски для тебя, бифштекс с кровью – мне и бутылка превосходного «Кьянти» на двоих. Позже Квин принесёт фаршированного лосося. Ну и десерт, какой захочешь, – засмеялся Рино. – Хорошо снова оказаться дома, хоть и дерьма по колено вокруг. Старого не воротишь, а новое мне не по душе. Только ты.

Луиза знала, Рино говорит искренне. Женское личико прижалось к могучей груди итальянца.

– Ты лучший мужчина из тех, кого я знала, – призналась блондинка, – как думаешь, мы выпутаемся?

– А что нам остаётся? – пожал плечами Рино, – других вариантов нет. А помирать я не собираюсь и тебе не дам.

Луиза прикрыла глаза.

«А Джо, разве он не был лучшим?»

Отогнала прочь мысли, села за стол. Блюдо пахло вкусно, ела спешно, запивая вином. Бифштекс Рино, казалось, проглотил целиком.

– Пора вниз, закончим там, я покажу тебе ещё одно хорошее место, – пообещал Бритва, принялся натягивать штаны.

Луиза одевалась неохотно, милое личико нахмурилось. Из одежды предпочла алое, облегающее фигуру вечернее платье, такого же цвета туфельки на высокой шпильке. Села у зеркала, принялась поправлять макияж.

Рино выбрал для себя чёрную форму охраны казино. Остальное не подходило по размеру. Повесил на пояс громадный нож-кукри, «Смит энд Вессон», две обоймы к нему и семизарядный дробовик «Винчестер».

– Зачем столько оружия? – спросила Луиза, застегивая бриллиантовую сережку. – Будет бойня?

– Нет, – ухмыльнулся Рино, – но так надёжнее.

На лифте спустились в подвал, Квин уже ждал. Слуги расчистили этаж, где прежде находились складские помещения, по центру стоял большой квадратный каменный стол. Слабо светили лампы на стенах, длинные тени расползались по коридору.

– Зачем? – спросила, опустив глаза, Луиза.

– Ему нужно больше силы, – ответил Рино, – он получает её, когда кто-нибудь мучается, страдает.

– Будешь пытать? – спросила с отвращением блондинка.

– Не впервой, – отмахнулся итальянец, – и не такое приходилось делать. Но основную работу сделаю не я.

– А кто? – Луиза нахмурилась, мысли о пытках, пусть даже чужих, не доставляли удовольствия.

– Ты, – холодно сказал Бритва, – с его силой растет и наша.

Луиза побледнела, выронила из рук сумочку. Хотела развернуться, убежать прочь, но не сделала и шага. Вспомнила Кристин, людей на улицах, кулачки сжались и побелели.

– И кого я должна пытать? – голос Луизы дрожал, на глаза наворачивались слёзы.

«Вот она, расплата за жизнь, уютный номер, красивую одежду. Сколько ещё людей придется убить?».

– Женщину, – ответил Рино без колебаний, – молодую, красивую. Но сумасшедшую. Может, так тебе будет легче. Ей всё равно не жить, подохнет с голоду.

– Тебе не жаль её? – сорвалась Луиза. – А если бы на её месте была я? – Слёзы брызнули из глаз. – Меня бы ты тоже пустил под нож?

– Куколка, первый раз всегда тяжело. – Похлопал девушку по плечу. – Ты сможешь. Кто-то всегда делает грязную работу, но деньги не пахнут, так и это. Женщина – не женщина, какая разница, весь город завален трупами, одним больше, одним меньше.

– Тогда в чём смысл? – вытирая слёзы, спросила Луиза.

– Смысл в том, крошка, что за всё надо платить. Это наша плата, – сурово произнёс Рино, – но я поквитаюсь с этим Владыкой, когда придёт время. Даю тебе слово.

Слуги втянули в помещение связанную по рукам и ногам девушку. Совершенно нагую, всю в царапинах и ссадинах. Верёвки до крови впивались в тело, плоть местами посинела. Несчастная еле шла, на красивом лице – маска безумия. Луиза увидела пленницу, отвернулась.

Рино приказал уложить на алтарь, закрепить конечности. Квин услужливо пищал, руководил другими слугами. Девушку затолкали на каменный стол, развязали. Руки и ноги засунули в стальные петли. Пленница непонимающе глядела на угрюмые лица слуг, почти не сопротивлялась, изредка покрикивала.

Слуги выполнили работу и поспешно удалились. В подвале остались только Рино, Луиза и безумная девушка, привязанная к алтарю.

– И что я должна делать? – с ужасом спросила блондинка.

– Пойдем, я покажу, – холодно ответил Бритва, лезвие ножа блеснуло в тусклом свете ламп, – главное, не задеть вены.

У Луизы в ушах до сих пор стояли крики несчастной жертвы. Перед глазами – непонимающий, полный боли взгляд.

«А ведь это я истязала её, мои руки по локоть в крови…»

– Рино, мне плохо, – выдавила из себя блондинка. Её вырвало прямо на пол, уже второй раз за последние десять минут. В воздухе висел тошнотворный кислый запах.

– Сейчас позову Квина, пусть уберёт. Или можем перейти в соседний номер. – Рино обнял девушку за плечи.

– Почему я? Не мог приказать той рогатой твари? – спросила Луиза.

– Рарруг большой, но тупой. Он для пыток не годится. Прибить сразу – да. А мучить часами, тут надо кого поумней. Сама знаешь.

– От того не легче, – блондинка прикрыла глаза, лицо по прежнему оставалось бледным как смерть, – когда мне полегчает, скажи, Рино?

– Предлагаю напиться, – подмигнул Бритва, – это помогает, забываешь.

– Меня и так тошнит, – призналась Луиза, тяжело вздохнула, – от выпивки тут же вывернет наизнанку.

– Ничего подобного, – итальянец ухмыльнулся, – пойдём в бар, я смешаю тебе пару коктейлей, и ты забудешь обо всём на свете.

Пока Луиза думала над тем, идти или нет, Рино подхватил её на руки и понёс к лифту. Спустились на несколько этажей ниже, в уютный бар. Луиза огляделась по сторонам. Стены обшиты алым бархатом, мебель из красного дерева, на потолке хрустальные люстры с золотыми деталями. Бар задумывался в стиле барокко, помпезные и вычурные стулья полностью соответствовали остальному окружению.

Рино усадил Луизу на красивый мягкий уголок, за резной деревянный столик.

– Как насчёт бананового «Дайкири»? Или «Пина коладу»? – ухмыльнувшись, пробасил Сколаза.

– Давай оба, – блондинка выдавила слабую улыбку, – спасибо за заботу.

Рино кивнул, лихо перепрыгнул через стойку, шейкер мигом оказался в руках итальянца.

Смешал оба коктейля в мгновение ока. Себе налил хорошего ирландского виски, бросил в стакан пару кубиков льда.

– За успех в нашем нелёгком деле, – хохотнул Рино, – и твою красоту, крошка!

Луиза слабо улыбнулась, подняла высокий стакан.

– И за тебя.

Пили до тех пор, пока Луиза не уснула. Рино развлекал смешными историями из жизни, рассказывал пошлые анекдоты. А когда блондинка стала клевать носом – отнёс в номер, уложил в постель. Стащил с ног ботинки, прилег рядом. Луиза почувствовала тепло, прижалась к могучему торсу.

– Спи, красотка, – Рино поцеловал блондинку в губы, – сладких снов.

Луизу разбудил шум двигателя. Подняла голову, осмотрелась. Сонные глаза учащенно моргали.

«Где я?»

Замотанное в одеяло, обнажённое женское тело лежало на широком заднем сидении лимузина. Салон выглядел богато, золочёная гарнитура, белая кожа.

Автомобиль выезжал из гаража на шоссе. На водительском месте сидел хмурый, как грозовая, туча итальянец. Глаза метали искры.

– Что-то не так? – сонным голосом спросила Луиза.

– Да, крошка, – отозвался Рино, – утренние новости.

– И? – Блондинка выставила из-под одеяла стройные ножки.

– Нам нужно ехать в Мексику. Так он велел.

– А новости тут при чём? – недоумевала девушка.

– Нам навстречу движутся карательные отряды, остатки армии США, – развернувшись лицом к Луизе, ответил Рино. Сердце упало, девушка втянула ноги обратно под одеяло.

– А он разве не знает?

– Знает. Он и сказал, чтоб включил рацию. Но это не самое интересное, – мрачно произнес Сколаза.

– А что же? – не зная, хочет ли услышать ответ, спросила Луиза.

– Солдатню брать придется живьём.

Ехали не спеша, на скорости не больше сорока миль. Сонмы безобразных тварей вереницей тянулись вслед за лимузином.

Могучий Рарруг шествовал во главе колонны, остальные тащились вслед за ним. Воздух пустыни пропитался нечеловеческими голосами, криками и стрекотанием.

Лишь некоторые из тварей сохранили привычный облик, большинство использовали мутировавшие человеческие тела. Белковая основа изменённого Генрихом вируса давала возможность транспортировать чужие гены к клеткам, организмы менялись, приобретали безобразные формы жителей нижних миров. Порабощённые люди превращались в исчадий ада, безумных кровожадных зверей.

– Вирус распространился по всей территории Штатов, – продолжил рассказывать Рино, – те немногие, кто выжил, прячутся от слуг и прочей падали. Умерших много, и сумасшедших хоть отбавляй.

– А армия как выжила? – Недовольство вспыхнуло на лице Луизы. – Почему солдаты не передохли?

– Все в костюмах биологической защиты, с нано-фильтрами. И накачанные стимуляторами. Прут как бараны, не соображают ни черта. – Рино сплюнул за окно. – Владыка ещё кое-что рассказал.

– Мне ничего не говорил, – обиженно буркнула блондинка.

– Я заметил, он редко говорит сразу с двумя и об одном и том же, – ухмыльнулся Рино. – А иногда его нет вообще. Вот как сейчас. У меня есть на этот счёт кое-какие идеи.

– Хм, – Луиза призадумалась, – так что сказал?

– Сказал, зад у тебя что надо. – Гигант рассмеялся.

– У меня всё – что надо. – Блондинка надменно сверкнула глазами.

– И это тоже, – кивнул Рино, – сказал, что доволен тобой. Видать, понравилось, как ты девку освежевала.

– Хочет сделать из меня второго Торквемаду? – прошипела Луиза с ненавистью, красивые глаза сузились, превратились в щёлки. – Подонок.

– Хорошо, что не слышит, – хохотнул Бритва, – не зли босса, детка, он суровый бес.

Рино планировал покинуть Неваду тем же путём, каким прежде приехал в Лас-Вегас. На границе штата могла поджидать засада, но, возможно, армейский корпус находился дальше, к югу.

Владыка сообщил, что солдаты понимают, с кем имеют дело. Правительство объясняло появление слуг применением биологического оружия, вызывающего мутации. Убить слугу для вооруженного и вышколенного солдата не предоставляло труда, а с более могучим противником люди пока не сталкивались.

«Это только начало, генерал, ты должен вести моих воинов в Мексику, в Теночтитлан. Та земля ещё не забыла мой зов».

Рино привык управляться с головорезами, в его глазах слуги мало чем отличались от обыкновенных уголовников. Итальянец чувствовал себя в привычной среде, существа имели не совсем человеческий облик, но в остальном оставались знакомыми во всём.

«Тот, кто думает, что человек добр, никогда не сидел в тюрьме строгого режима, – Рино ухмыльнулся, – многие не лучше Рарруга, только слабей и мордой не вышли».

Луиза нервничала, причина беспокойства оставалась неясной, раздражение нарастало. Идея с захватом солдат казалась не только безумной, но и опасной.

«Как он это представляет?»

Злилась – на себя, на Рино, на бесплотного Владыку. На палящее солнце, глупую девку, что попалась в плен, обрекла себя на муки.

«Нет, это я её обрекла, я…».

Луиза чувствовала, что нашла своё место в жизни, знакомое, надёжное. Словно вернулась домой после длительного путешествия. С другой стороны – злилась, не могла успокоиться.

«Что меня тревожит? Нет, не крики замученной и не молчание Владыки. Что?»

Ответ пришел сам, с небес. Земля в полусотне футов от машины вздулась пузырём, куски асфальта брызнули в стороны, мощная взрывная волна отбросила лимузин на обочину. Автомобиль кувыркнулся, приземлился в песок.

Боевой вертолет бесшумно зашёл на ударную позицию. Снизился, завертелись пулеметы. Громко хлопали пули, несмотря на то, что лимузин бронированный, корпус мгновенно покрылся отверстиями.

Луиза больно ударилась головой, кровь заливала глаза, непонимающий взгляд ловил лишь появляющиеся в металле круглые отверстия. Слух пропал.

«Что за шум в голове. И где Рино?»

Крепкие ладони ухватили за талию, потянули наружу. Солнечный свет резанул по глазам, Луиза зажмурилась, по лбу текло липкое и тёплое. Боли не чувствовала, происходящее казалось нелепым сном. Хотела отереть лицо, не смогла, тело не слушалось. Рино отдал её в чьи-то руки, побежал обратно к машине.

Вертолёт разворачивался для очередной атаки, громадные дула угрожающе глядели чёрными дырами итальянцу в грудь. Солдат вдавил гашетку. Пулеметы завертелись, и… Пилот непонимающе уставился на бортовые приборы. Все боевые орудия выведены из строя.

– Что за чертовщина? – Лейтенант принялся стучать по кнопкам.

– Мы теряем высоту, – отозвался обеспокоенный пилот, – хвостовой двигатель вот-вот заглохнет, надо садиться.

– Сажай машину! Бегом! Электроника накрывается! – заорал лейтенант, схватился за пистолет. – И немедленно свяжись со штабом, доложи, мы нашли ещё одну группу этих тварей.

Пилот спешно сажал вертолёт. Боевая машина неуклюже шлёпнулась в песок. Двигатели заглохли, от гибели спасла предусмотрительность лейтенанта, вертолёт лишь хорошенько встряхнуло.

– Берите гранатометы, и на выход!

Пилот потирал зашибленную руку. Двое остальных солдат схватили оружие, подошли к заднему люку.

Вертолет встряхнуло, повело в сторону.

– Что происходит, капрал? – Лейтенант передернул затвор пистолета, вбежал обратно в кабину. Пилот замер в кресле, испуганный взгляд следил за тем, как громадный бритоголовый человек толкает вертолёт.

– Что, чёрт возьми, происходит, я вас спрашиваю? – разъярился сбитый с толку командир.

– Этот тип, – капрал поднял взгляд изумленных глаз, – он хочет перевернуть «Апача», и ему удаётся.