Перо в волосах девочки едва заметно дрогнуло. Дрожь передалась всему телу, Айлен открыла глаза. Они были здесь. Стояли у кровати, склонив головы в темных балахонах. Лиц она не видела, но, тем не менее, ощущала: пришедшие настроены враждебно. Интуитивно девочка уловила: оскаленная морда, из глазниц и пасти твари вырываются языки пламени, внутри клубится тьма. Айлен знала, кто они и зачем пришли. Она была готова.

Пришедший заговорил первым. «Они редко говорят, – подумала Айлен, – значит, не уверены в своих силах».

Девочка умна и сильна не по годам, глаза под темным балахоном гневно вспыхнули, тонкие чёрные губы искривились, обнажая длинные и острые такого же цвета зубы, напоминающие обсидиан.

– Сними его, – прошипела тварь.

– Ты боишься меня, – уверенно ответила девочка. – Боишься не моего слабого тела, но моей силы, моей воли, моих предков. Ты уже проиграл, уходи!

– Сними, – злобно процедила сквозь зубы тварь, пламя в глазах задрожало, – сними!

– Ни тебе, ни тем, кто за тобой, не одолеть меня. Страх покинул моё сердце, ясность посетила мой ум, а предки хранят мой Путь. У тебя же за спиной лишь рабы, а во главе погонщик, что ты можешь против меня?

– Гра-а-ах! – зарычал гневно, но бессильно пришедший. Айлен увидела тёмное пламя, горящее в чёрной глотке. – С тобой мы ещё разберемся! Господин пошлет слугу за тобой девчонка, и хоть воля твоя сильна – он убьёт твое тело. Тогда ты запоешь по-другому! – В глазах твари полыхнуло торжество. – Ты знаешь, что погонщик придёт, уже приходил, ты видела его.

– Да, я видела его, – согласилась Айлен, – ты прочёл в моих глазах, но рано обрадовался. Присмотрись получше, и тебе не понравится то, что увидишь.

– Сними его! – рыкнул пришедший.

– Уходи прочь, слуга. Больше тебе нечего сказать.

Перед ними стояла не беззащитная девочка, а храбрый воин. Пришедшие понимали: шансов нет.

Существо в темном балахоне издало пронзительный визг, отчаянный, злобный. Наннук в испуге вздрогнула, проснулся старик Нагуэль. Тварь истаяла, лишь чёрные выжженные следы стоп на деревянном полу свидетельствовали о том, что произошедшее не сон или наваждение. Айлен взглянула на следы, недовольно покачала головой. Всего мгновением позже в дверях появился старик.

– Приходили? – спросил спокойно.

– Да, дедушка, но теперь он ушёл. И я не думаю, что появится опять. Я ясно дала понять, что не боюсь, что сил его мало.

– Тогда пошлют другого, – покачал головой старик. – Я знаю, кого. Мне нужно приготовиться.

– Я могу тебе помочь, дедушка? – голос Айлен звучал уверенно и твёрдо.

– Нет. Это мое дело. Его и моё, – Нагуэль посмотрел в окно, за которым стояла ночь, после небольшой паузы прибавил, – он придёт с рассветом. Ложись спать, Айлен, тебе нужно отдохнуть.

Утро выдалось пасмурное, злое. Промозглый ветер безжалостно рвал облака в клочья, разбрасывал по сизому небу. Верхушки деревьев трепетали в испуге, жались друг к другу, старались укрыться от разгулявшейся стихии. Чёрный широкий джип неспешно крался по грунтовой дороге. Почти бесшумно вращались колеса, тихо гудел мотор. Словно хотел скрыться, хотя понимал лучше любого: не удастся, уже ждут.

Джейсон без особого энтузиазма взялся за дело, но приказ есть приказ. Ослушаться не мог, неподчинение наказуемо.

«Раз оступлюсь – всё пойдет под откос. Десять лет труда насмарку».

Рука опустилась на пояс, пальцы нащупали холодную сталь револьвера. «Смит энд Вессон», сорок пятый калибр. Джейсон прихватил оружие на крайний случай. Больше для уверенности. Всё ещё надеялся, что удастся решить вопрос без применения силы. Хотя рассудок твердил иное: готовься к бою. Джейсон приготовился. Когда выезжал из гаража, уверенность лилась через край – сейчас, оказавшись почти у цели, понял: привычная твёрдость дала слабину. Засомневался.

«Он многому научил меня. А чем я ему отплачу? Пулей?».

Мотор затих, Джейсон нахмурился, взгляд устремился в небо. Тёмные тучи клубились над полем, сбивались в кучу, наливались свинцом.

«Я сделал выбор давно, он больше не мой учитель. Я должен делать то, что должен».

На скулах проступили желваки. Джейсон сцепил зубы, в умных глазах сверкнули искры.

«Тревога!»

Рывком схватил куртку с сидения, выскочил из машины под дождь. Мелкие капли секли лицо. Джейсон всмотрелся вдаль.

«Вот он…».

Вдали, за пеленой дождя, виднелась высокая фигура. Человек приближался, спокойным, уверенным шагом.

«Он не боится меня. Старик ничего не боится. Но я тоже не боюсь его».

Джейсон подбадривал себя, повышал боевой дух: я могу справиться с кем угодно. Мужчины, женщины – неважно. Приходилось стрелять и в детей. Но сейчас сомневался, рука лежит на револьвере, а решительность тает.

«А нанимателя, его не боишься?», – спросил чужой голос в голове.

Джейсон опешил, дёрнулся. Не ожидал, что старик станет говорить. Ведь сам учил: с врагами не разговаривают. С ними воюют. Растерялся, рука машинально рванулась к поясу, пальцы цепко ухватили мокрую стальную рукоять.

«На всякий случай»

Джейсон сделал первый шаг навстречу. Решительно, смело, без тени сомнения. С каждым ударом сердца становился всё тверже, суровей. Готовился к атаке, подобрался, изготовился к броску, словно тигр.

«Кот ошпаренный, какой ты тигр», – засмеялся в голове старик.

Нагуэль – ягуар. Джейсон вздрогнул. Сердце замерло, рука с пистолетом выскочила вперед. Дуло глядело в пустоту. Старик пропал.

«Где он? Только что был здесь»

Джейсон заготовил подлый удар, намеревался поразить мозг Нагуэля. «Он уже стар, дух сильный, но тело уже никуда не годится. Поджарю, как в микроволновке».

Действительно, изощренный удар сразил бы старика наповал. Как стрела бьёт дичь. Грубая мощь клокотала в груди Джейсона. Искал жертву. Но старик исчез. Совсем. Фигура стояла посреди дороги под дождём и внезапно растворилась во мгле.

«Как такое может быть, я его даже не чувствую. Куда подевался? Может, умер? Сбежал? Я бы учуял след…»

Джейсон осторожно двинулся вперед. Шаг мягкий, чувства напряжены, биополе сканирует местность. Нащупал девочку, лошадь, кота. И всё…

– Готов, «тигр»? – саркастично спросил Нагуэль. Голос прозвучал у самого уха. Джейсон с полуоборота ударил ногой, быстро, сильно. Тяжелый ботинок рассек воздух.

«Где он!?»

Правый бок обожгло болью, острые когти ягуара легко прорвали куртку, вошли в плоть. Джейсон не издал и звука, проворно развернулся, выстрелил. Пуля скользнула по пятнистой шерсти, лишь царапина, ушла в землю. Зверь свирепо рыкнул, уши прижаты, страшный оскал. Время словно застыло. Джейсон понимал, что выстрелить не успеет, движется слишком медленно по сравнению с прирожденным охотником. Оставалось одно – снести зверя заготовленной атакой.

«Убью зверя, но старик застанет меня врасплох. Иного выхода нет».

Джейсон сконцентрировался, незримое копье поразило голову ягуара. Убийца направил всю мощь, стараясь разорвать мозг в клочья: прыжок зверя должен прерваться. Зрачки Джейсона расширились, мощный поток рванулся изнутри, достиг животного. Мощные челюсти сомкнулись на горле жертвы, но не сжались, лишь слабо дернулись, струйка крови потекла по шее.

Перепуганный насмерть Джейсон сбросил наземь окровавленный труп животного.

«Нагуэль означает ягуар. Я убил старика», – догадался федерал.

Небрежно пнул мёртвого зверя.

– Не так уж и сложно. Палёный кот, так ты сказал. – Джейсон спрятал пистолет за пояс. – Ты недооценил меня, старик, я стал куда сильнее тебя.

Убийца медленно направился к дому, рука прижата к раненому боку. Очертания коттеджа терялись за дождевым покровом. Кровь просачивалась сквозь пальцы, текла по бедру. Рана болела, но опасности для жизни не представляла.

«Почему он не вцепился в горло сразу, почему медлил? Чего ждал?»

Джейсон терзал себя вопросами, не мог понять, почему так просто погиб мудрый старик.

«Схвати он за шею, а не за бок – я был бы мёртв. Странно».

Очертания дома становились всё четче. Злой холодный ветер гудел в проводах, срывал одежду с идущего, норовил свалить с ног. Джейсон хладнокровно взглянул в окно: девочка безмятежно спит. Рука потянулась к двери.

Генрих редко посвящал исполнителей в главные планы, не доверял никому. Давал лишь скупые, чёткие инструкции и всегда выбирал иного человека для выполнения. Если агент справлялся – шёл на повышение, рейтинг доверия возрастал. А если нет – конец. И карьере, и жизни. Де Анжу не прощал ошибок. Никому. Даже приближённым. Хорошо относился лишь к двоим. Джейсон знал имена: Вацовски и Сэндерс. Но дело в том, что оба ни разу не допустили и малейшей оплошности.

«Они безупречны. Холодны, расчётливы, умны. Словно машины. Я всегда мечтал стать таким. Но я не таков…»

Джейсон помрачнел, глаза тускло сверкнули, насторожился, как ястреб, с длинных волос на пол гостиной текла вода, с брюк и куртки – кровь.

«Но я стану. Обязательно стану. Прихлопну девчонку – и попаду в высшую лигу».

Хотелось поступить так, поскорее приблизиться к желанной цели. И в то же время – сомневался. Опять закрались сомнения.

«Всего лишь девчонка. Она даже не успеет испугаться, выстрелю в голову, больно не будет».

Джейсон собрался с силами, обувь осталась на пороге, тихие шаги зазвучали в коридоре. Пальцы стиснули рукоятку револьвера, указательный лёг на курок. Убийца аккуратно подцепил дверь, легонько прижал, чтобы не скрипнула. Дуло просунулось внутрь. Прицелился. Маленькая темноволосая головка лежала на мушке.

«Всего один выстрел, и я в высшей лиге. Давай же!»

Не могу. Что-то странное в спящей девочке: застыл, очарованный таинственностью образа. Зубы сцепились, заскрежетали. Руки-ноги отказывались слушаться.

«Что за чертовщина!»

Джейсона сковал паралич, словно невидимые цепи удерживали на месте, не мог шевельнуть и пальцем.

– Я сказал ошпаренный, а не палёный, сынок, – улыбнулся старик. – Ошпаренный трусливый кот.