Книга: Идол прошедшего времени
Назад: Глава 1
Дальше: Глава 3

Глава 2

— На машине к нам трудно доехать, — пожаловался Кленский, когда, оставив «Жигули», как обычно, в деревне Корыстово, по тропинке, ведущей через лес, а потом и через поле, они с Дамианом направились к палаточному лагерю археологов.
— Как вы меня представите вашим коллегам? — поинтересовался Дамиан.
— Вообще-то я предупредил руководителя нашей экспедиции, Арсения Павловича Корридова, что хочу пригласить вас… Ну, так сказать, для расследования, — явно стесняясь этого слова, нерешительно произнес Кленский. — А вот стоит ли говорить остальным о том, кто вы? Понимаете… Прямо кино какое-то: расследование… частный сыщик!
— Людям всегда лучше говорить правду. Если есть малейшая возможность сказать людям правду, нужно ее говорить, — со знакомыми телевизионными интонациями, тоном министра, разговаривающего с народом, усмехаясь, подбодрил его Дамиан.
— Разве? — неуверенно промямлил Кленский.
— Другое дело, что такая возможность представляется довольно редко.
— Ах вот что… А сейчас?
— Тот самый редкий случай.
Не дойдя до палаточного лагеря, Кленский остановил Филонова возле раскопа:
— Вот здесь мы работаем… Это раскоп.
— Раскоп?
— Понимаете, раскоп — это разбитый на квадраты участок земли, с которого сняли дерн и тонкими слоями снимают — зачищают! — землю…
— Очень познавательно. Но не трудитесь объяснять: в Йемене я работал с французской экспедицией на раскопках садов Семирамиды, а в Израиле с экспедицией Кауфмана…
— Вот как… — смешался Кленский. — Значит, вы в курсе… Ну, тогда сразу к делу. То, что вы видите, Дамиан, новый раскоп. А вот это, — продолжал Кленский, — старый… Тот, что перерыли неизвестные преступники. Я уже вам говорил. Раскоп загубили, меня чуть не убили!
— Почему все-таки ваш Корридов так упорно не хочет покидать опасное место? — поинтересовался Дамиан.
— Видите ли… Сами причины обращения Корридова к Мширскому городищу необычны, — вздохнул Кленский. — Честно говоря, это долгая история…
— Расскажите. Расскажите, прежде чем я познакомлюсь с ним и начну работать.
— Ну, хорошо… — вздохнул Кленский. — Понимаете… Прежде Корридов вообще никогда не занимался ни «железом», ни «бронзой». Его конек — каменный век.
— Что же случилось? Что заставило его изменить своим привычкам?
— Раскопки Мширского городища — это что-то вроде обещания…
— Обещания?
— Дело в том, что нынешней весной умер Салтыков.
— Кто это?
— Его друг и ученый секретарь Института археологии.
— И что же?
— Видите ли, Салтыковы — это династия. Династия археологов… Дед, отец, внук…
— Любопытно!
— Понимаете… Все началось еще с их деда. В одна тысяча девятьсот одиннадцатом году известный археолог, можно сказать, отец русской археологии Аполлинарий Салтыков раскопал любопытный археологический памятник. Во всех учебниках он называется сейчас «Старо-Мширское городище». Вообще-то эти раскопки стали классикой. Но копал дедушка, по нынешним, современным представлениям, совершенно варварским способом. Приблизительно как Шлиман — Трою. Однако находки были удивительные. Просто фантастические. Например, знаменитые мширские идолы. Редчайшая вещь…
— Что за идолы? О чем речь?
— Ну, идол… Медная литая фигурка ритуального назначения, изображает божка, идола. Очевидно, принадлежность шамана… На них в свое время просто помешались.
— Кто же? Коллекционеры?
— Да нет, не только…
Кленский замолчал, задумавшись.
— В чем все-таки дело? — поторопил его Дамиан. — Почему же Арсений Павлович не хочет уезжать? Мширские идолы приворожили?
— Нет, ну что вы! Для серьезного ученого это не причина…
— А в чем же причина?
— Видите ли, внук Аполлинария, Сергей Салтыков, считал, что находки деда могут принадлежать какой-то особой культуре.
— Что значит в данном случае «особой культуре»?
— Ну, это слишком узкоспециальный вопрос; неспециалисту, неархеологу, трудно с ходу это понять… Хоть вы копали сады Семирамиды!
— У меня складывается ощущение, что вы не все хотите говорить.
— Да нет… Если коротко… Речь, возможно, идет о весьма древней общности людей, еще, кажется, не описанной и неизвестной археологам.
Кленский опять замолчал.
— И?
— Однако из-за ошибок, сделанных Аполлинарием Салтыковым, для выводов нынешним ученым не хватает информации. Ниточку упустил еще Аполлинарий. Сергей Салтыков всю жизнь мечтал разгадать эту археологическую загадку, был уже, кажется, генетически закодирован. Он давно еще хотел начать копать в этих местах, под Мширой. Но всегда что-то мешало. Все что-то не получалось. В общем, так всю жизнь руки у него и не доходили до Мширы.
— Почему же не доходили?
— Знаете, как говорит одна дама: «У нас в спонсорах не Французская академия наук». Наши археологи редко копают то, что они хотят. Все, как всегда, упирается в деньги.
— Я догадываюсь…
— Обычно это происходит так. Собираются, скажем, строить водохранилище — и тогда государству приходится, прежде чем затопят местность, выделять средства на археологические раскопки. Так все восемьдесят лет советской власти и копали. Теперь уж даже и этого порядка нет… Могут и построить, и затопить — так и не произведя раскопок.
— И что же?
— В общем, младший Салтыков так и не добрался по-настоящему до Мширы. В прошлом году нашел все-таки деньги на экспедицию. А тут бульдозеры…
— Что за бульдозеры?
— Появились бульдозеры и сняли верхний слой торфа.
— Много?
— Метра полтора. Сняли и увезли.
— Куда?
— Куда, куда… На огороды! В Корыстово.
— Соседняя деревня?
— Да. Еще разок приедут — и Мширскому городищу капут.
— Так почему вы не думаете, что ваш раскоп загубили те, кому срочно понадобился торф? Может, вас просто выживают? — Дамиан кивнул в сторону деревни Корыстово. — Или хулиганство?
— Раньше такого никогда не было. Кому хочется под статью? Все-таки это нарушение закона. Надругательство над археологическими памятниками уголовно наказуемо. Нет, это те… на «Хаммере»!
— Итак, вы хотите сказать, если это городище погибнет, возможно, оборвется весьма тонкая ниточка, ведущая к таинственной культуре?
— Можно так сказать… Нынешней весной Салтыков неожиданно умер. Говорят, перед смертью он взял с Корридова, лучшего своего друга, клятву: прежде, чем бульдозеры уничтожат городище, довести дело до конца.
— Клятву?
— Ну, не знаю точно. Я при этом не присутствовал. Может, просто обещание… Такова вкратце история появления Корридова под Мширой. Вот ответ, почему он занялся «бронзой». И почему не хочет сейчас уезжать.
— Так-так… А что же стало с идолами, которых нашел тот дед, Аполлинарий Салтыков?
— Что с ними стало, хотите вы знать? — задумался Кленский.
— Можно ли, например, на них взглянуть? Где они хранятся?
— Один, кажется, в Историческом музее…
— А другие?
— Другие… В общем, это неизвестно.
— То есть?
— Дело в том, что в свое время Аполлинарий Салтыков тех идолов раздарил.
— Раздарил?! Как это?
— Ну, такое случалось у археологов.
— Вот оно как…
— Да… Сейчас кстати так же.
— Неужели?
— Представьте!
— Значит, если бы Корридов захотел, то мог бы стать обеспеченным человеком?
— Уже давно. Даже богатым.
— Ну и?..
— Что «ну и»?
— В чем же дело? Почему не хочет? Продал бы пару-тройку находок… Купил бы себе машину не хуже, чем у тех проходимцев, что к вам приезжали…
— Не хочет.
— Не хочет быть богатым?
— Не хочет быть проходимцем, — вмешался в беседу хрипловатый бас.
Дамиан оглянулся и увидел мускулистого бородатого человека, стоящего на краю раскопа.
— Знакомьтесь, Дамиан… — вздохнул Владислав Сергеевич. — Это и есть Арсений Павлович Корридов.
— Очень приятно! — Филонов протянул руку для рукопожатия.
— Не могу ответить тем же. — Корридов демонстративно не подал Филонову руки. Взял лопату и принялся за работу.
— Арсений Палыч… — неуверенно начал Кленский. — Вы не возражаете, если наш гость…
— Пусть ваш гость располагается в свободной палатке. Я его прогонять не собираюсь, — бросил, не поднимая головы, Корридов.

 

Знакомство с остальным коллективом прошло менее драматично.
— Вы нас арестуете? — жеманно поводя глазками, поинтересовалась Прекрасная Школьница Зина.
— Непременно.
— А когда? — уточнила Валя.
— Вот поем и арестую. Кстати… Покормите?
— Всех арестуете? — кокетливо испугалась Наташа.
— Нет, самых красивых.
— Значит, меня! — хором обрадовались девушки. Кроме, разумеется, скромной Дашеньки.
— А волына у вас есть? — деловито поинтересовался Миха.
— Нет. Я без оружия, — разочаровал его Дамиан.
— Фигово… — Миха явно потерял к прибывшему сыщику интерес.
Студенты, выглянув из своей расположенной неподалеку палатки, поприветствовали Дамиана довольно мрачно.
Только самый нагловатый из них, Саша, оживился.
— Можно вопрос? — поинтересовался он.
— Попробуйте.
— Что у вас, извините, с цветом лица?
— Мало на свежем воздухе бываю… — объяснил Филонов. — А что? Не нравится?
— Нет, ну почему же! Напротив… Наверное, люди вам всегда рады?
— Почему вы так думаете?
— Вы невольно напоминаете им об их любимом увлечении… Всенародном хобби!
— Любимом увлечении?
— Я имею в виду коллекционирование денежных купюр зеленого цвета, изготовленных в США. Оттенок — поздравляю! — один к одному.
Филонов усмехнулся:
— А я-то думал, в чем секрет моей популярности… Еще вопросы будут?
— У нас все! А у вас?
— Пока нет. Но будут.
В общем, студенты Дамиана приняли без особого энтузиазма.
Зато Китаева, соболезнуя зеленоватому сыщику, угостила оставшимся от обеда борщом.
Филонов оказался непривередлив: опровергая свое инопланетное происхождение, борщ съел и похвалил.

 

— Вообще-то он ничего… — подытожила впечатление Зина, когда гость удалился устраиваться в своей палатке.
— Стильный, — добавила Валя.
— Приятно, что блондин, — заметила Наташа.
— Только уж очень зеленый… — покачала головой Вера Максимовна. — Немножко бы порумяней, что ли…
— Ну, Ве-е-ра Максимовна! Опять вы не врубаетесь… — вздохнула Зина.
— Что значит, деточка, не врубаюсь?
— Ну, ничего не понимаете. Он же светский человек. Ночная жизнь… Откуда тут взяться румянцу?
— Вот именно, — поддержала подругу Валя. — Неужели вы хотите, чтобы у молодого человека был румянец, как у засранца из рекламы памперсов?
— А что, это плохо — румянец?
— Это же просто неприлично!
— Вы думаете? — смутилась отставшая от жизни Вера Максимовна. — Нет, ну все равно как-то странно… А вы что думаете, Владислав Сергеевич?
— Я из тех, кого не смущают детали, если присутствует общая гармония облика, — непонятно объяснил Кленский.
— То есть?
— Вас ведь не смущают зеленолицые люди на картинах Марка Шагала, правда? Гармония вас смиряет…
— Почему не смущают? — удивилась Китаева. — Меня смущают.
— Кстати… Что-то мне фамилия этого сыщика напоминает… — заметил Миха.
— Это, Миша, фамилия великого художника Павла Филонова. Они с Дамианом однофамильцы.
— A-а, это тот, у которого люди на людей не похожи и ничего не поймешь?
— Тебе-то, Миша, и не нужно понимать. Не обязательно, — усмехнулся Кленский. — Видишь ли, художника Павла Филонова когда-то приняли на учебу в Академию художеств, поставив за анатомические рисунки высший балл. Так что, уверяю, он мог бы писать людей очень «похоже». Однако он говорил, что ему неинтересно изображать людей и их шляпы. Интереснее изображать то, что у этих людей в голове.
— Вот это пожалуй… — кивнул Вениамин. — У вашего Дамиана Филонова такой взгляд! Ощущение, что он видит и то, что под шляпой, и даже действительно больше… Этакая мысленная трепанация черепа собеседника — с целью детального анализа содержимого!

 

— Собственно, это не экспедиция в полном смысле этого слова, — стал объяснять Кленский Дамиану, убедившись, что тот устроился в палатке. — С утвержденным штатом сотрудников, лаборантами, финансированием. Корридов-то теперь свободный художник! Те, кто с ним, это либо его поклонники, как Китаева, или ученики, как Саша, Тарас и Вениамин. Либо старые знакомые, как я, либо…
— Частные детективы, как я! — добавил Филонов.
— Да, увы… Теперь и детективу к нам пришлось присоединиться. Если вы уже обустроились, отправимся осматривать иву.
— Иву?
— Ту самую!
— Где вас так сильно «клюнул» невидимый коварный козодой?
— Да…
— Ну, это первым делом, — согласился Филонов.
Назад: Глава 1
Дальше: Глава 3