Где шумит Буэнос-Айрес
над большой рекой Ла-Платой,
влажным ртом в волынку дует
ветер северный крылатый.
Бедный наш Рамон Сисмунди
в толкотне и шумной давке
по проспекту Эсмеральда
весь в пыли идет из лавки.
Вдоль по улицам веселым
галисийцы бродят с грустью,
вспоминая дальний берег
и реки нездешней устье.
Бедный наш Рамон Сисмунди
муиньейру слышит в плеске,
семь быков печально-лунных
ловит память в перелеске.
Он вдоль берега проходит,
где, безмолвием объяты,
бьются ивы, бьются кони
о стекло реки Ла-Платы.
Он не слышит, как волынка
плачет жалобно и странно,
и крылатых губ не видит
музыканта-великана.
Бедный наш Рамон Сисмунди!
Перед ним река Ла-Плата
да стена вечерней пыли,
уплывающей куда-то.