Начальнику Центра контроля

по Восточной зоне

Активность узла «Башня» в секторе 32-а закончилась неконтролируемым выбросом пространственно-временного потока, нейтрализованного силовым экраном (черная стена). Механизм создания экрана неясен. Активности системы «Туман» не отмечено.

Командир группы наблюдения №3 Бахчин Г.

Они устроились за массивным каменным обелиском, где, как гласила едва различимая надпись, упокоился героически погибший казак. Захоронение скрывалось среди чахлого кустарника и открывало хороший вид на окраину поселка, колодец и дорогу.

– Здесь и заляжем! – предложил боцман, продолжил инструктаж. – Ты, я вижу, Виктор, человек не простой, чувствуется, многое повидал, с оружием знаком, потому утомлять наставлениями не буду! Надо будет, сам спросишь. Особо не рискуй, и огня без приказа не открывай! Договорились?

– Договорились! – кивнул Виктор, следя за происходящим на дороге. – Только ты, Петрович, сам не прост!

– Это ты, верно, заметил! – не стал спорить боцман. – Выберемся из этой передряги, поговорим, если, конечно, не возражаешь?

– Не возражаю. Найдутся, я думаю, общие интересы.

– Тогда займемся текущими делами, похоже, и те и другие спешат внести ясность! – кивнул он в сторону осторожно приближающихся к поселку конных.

Два всадника остановились, не доехав до крайнего дома с колодцем метров тридцать, машины и конные, едущие за ними на значительном расстоянии, затормозили почти напротив часовни. Виктор присмотрелся и увидел, что заставило прервать движение отряда: два вооруженных винтовками боевика из пришедшего с юга каравана заняли позицию за обвалившейся каменной оградой дома, но огня не открывали. Один высунулся из-за укрытия, что-то прокричал всадникам, те, не, приближаясь, ответили. Разговор оказался коротким. Стало тихо, все чего-то ждали.

Машины приехавших с севера боевиков съехали на обочину, почти скрывшись в кювете, но засевшим в засаде Виктору и Петровичу они было хорошо видны. Двое спрыгнули с автомобиля через борт на землю и что-то вытащили через заднюю дверь.

Виктор посмотрел в бинокль, и едва не рассмеялся, протянул бинокль Петровичу, но тот смотрел в оптический прицел винтовки. Смотрел долго, но веселости товарища не разделил.

– Пулемет «Максим»! – с досадой проговорил он, передернул затвор винтовки. – Виктор, если дойдет до стрельбы, главные наши цели пулеметы, с остальным, как-нибудь справимся!

– Если у них нет чего существеннее, – тоскливо вздохнул Виктор. – Гранатомет сейчас не дефицит…

– Сплюнь, накаркаешь!

Слева шурша пожухлой травой, показался Тимур, опережая возмущение Петровича, проговорил тихо:

– Эти, – он кивнул в сторону конных, – требуют от тех, чтобы пришел их главарь. Видимо, банды чего-то не поделили, или кто-то из них нарушил какую-то договоренность. Сейчас узнаем! Друг другу не очень доверяют, думаю, будут переговариваться издали и нам будет слышно, вот я и решил, вдруг скажут что-то для нас важное?

– Правильно мыслишь, Тимур! – согласился Петрович и вновь приник к прицелу. – Будем ждать!

Ждать пришлось недолго. Из-за разрушенной ограды дома показался человек, не особо высовываясь, крикнул маячившим конникам.

– Он спрашивает, кто хочет с ним говорить? – с небольшим запозданием перевел Тимур.

От одной из машин вылез человек и не торопясь подошел к конным. Те спешились, и он оказался под плотным прикрытием людей и коней. Вожак произнес довольно длинную фразу.

– Его зовут Хасан, и он спрашивает, кто нарушил границы его территории? – перевел Тимур. – «Южанин» отвечает, что впервые слышит, об уважаемом Хасане и каких-либо границах, но не возражает решить дело миром, и спрашивает, удовлетворится уважаемый Хасан суммой в тысячу долларов? – перевел Тимур. После короткой паузы послышался полный негодования ответ, смысл был понятен и без перевода. Возникла довольно продолжительная пауза, караванщики, забредшие на чужую территорию, о чем-то долго совещались, затем из укрытия донесся не менее эмоциональная длинная тирада, Тимур перевел ее содержательную часть: – Шах, так назвался «южанин», хотел бы услышать предложение Хасана, в разумных границах, конечно!

Виктору показалось, что «южане» по какой-то причине тянут время, это, вероятно, заподозрили их противники, что минутой позже нашло свое подтверждение. Со стороны поселка раздались выстрелы, Виктор и Петрович переглянулись. Зоркий Тимур молча указал рукой направление, и они увидели, что с юго-востока скачут два всадника. Поравнявшись с машинами, спешились, и один что-то крикнул своему вожаку. Тот не мешкая, но, не упуская из виду противника, отступил под прикрытие пулемета. Петрович повернулся к внимательно прислушивающемуся Тимуру, тот понял, перевел.

– Разведчик доложил, что их обманывают! Там идет погрузка, или будет погрузка. Не совсем понятно, что он имеет в виду!

В это время взревели моторы машин и они, огибая по бездорожью дом с заставой, помчались к южной окраине поселка. По ним тут же открыли стрельбу боевики из-за каменной ограды. Стреляли поспешно, торопливо. В ответ с дороги прицельно ударил пулемет. Там кто-то вскрикнул. Машины, прикрытые пулеметным огнем, и пыльным облаком, достигли окраины, и там началась беспорядочная стрельба. Поддержанные плотным пулеметным огнем боевики бросились к дому, Виктор заметил две убегающие фигуры, третьего видно не было.

– Что будем делать? – спросил Петрович, ловя кого-то в прицел. – Пока они заняты, может, попробуем прорваться?

– А если у них посты на дороге? – возразил Тимур. – Как эти, двое, что только, что прискакали?

– Что же там происходит? – спросил Петрович, кивнув в сторону поселка, откуда доносилась частая стрельба.

– Нас это не касается, – сказал Виктор. – Дождаться темноты, а там…

– Нас все касается! – не согласился боцман. – Сейчас бой там, а ситуация изменится, и откатятся сюда? Что делать будем, куда отступать?

– Надо узнать, из-за чего началась эта катавасия, – предложил Тимур. Петрович задумался, потом решил:

– Тимур, мы с Виктором спустимся к берегу и узнаем подробности, а вы затаитесь в часовне и ждите нас. – Идем? – это относилось уже к Виктору.

Пригибаясь и прячась за обелисками, они пошли к озеру. Территория кладбища была небольшой, с легким уклоном в сторону берега и, не доходя до воды с десяток метров, кончалась невысоким обрывом. Между обрывом и озером, на прибрежной полосе они тогда и спрятали машины, чтобы те не попали на глаза бандитам. Перед тем как спуститься на голый от растительности берег, несколько минут осматривали окрестность и прислушивались к нервной перестрелке. Выстрелы теперь звучали немного западнее, должно быть бой шел у самой воды. Но что это значило?

Петрович первым спустился к машинам, бегло оглядел, посторонних следов не было, и он махнул Виктору. Прижимаясь к стене обрыва, они пошли в сторону поселка, миновали территорию кладбища. Здесь им пришлось пересечь открытый участок, но занятые перестрелкой, боевики, вероятно, не обращали внимания на это место и все обошлось. Далее отлогий берег пересекала невысокая, метра в два, каменная гряда, уходящая в воду на десяток метров от берега. Они осторожно взобрались на гряду. Отсюда была хорошо видна вся короткая улица поселка, протянувшаяся по краю дугообразного обрыва, от которого до воды было метров пятьдесят болотистого берега, судя по всему это место когда-то было крохотной бухтой, неспроста же казаки выбрали для поселения именно это участок берега. Перестрелка сместилась к развалинам двух дальних домов поселка, и им теперь стала понятна причина схватки двух банд: у берега стояло судно!

– Мотобот! – определил Петрович. – Тонн пятьдесят!

С берега на палубу судна был брошен самодельный трап и на него ступил первый человек с увесистым тюком в руках. Даже с такого расстояния было видно, как прогнулся под тяжестью груза трап.

Совсем близко от них, хорошо замаскированный пулемет выпустил длинную очередь, они увидели, как пули расщепили трап перед носильщиком, и он в испуге выпустил тюк, но не удержался сам и упал следом, что с ним стало, видно не было, мешал крутой берег.

– Успели переместиться сюда или у них два пулемета? А пулеметчик снайпер! – констатировал с досадой в голосе Петрович и стал искать пулеметное гнездо, нашел. – Сейчас мы его! Лишь бы патроны не подвели!

– Ты что? Хочешь… – начал, было, Виктор, но не успел; раздалась пулеметная очередь, на этот раз по надстройке бота, мгновением позже дважды выстрелила СВТ. Патроны не подвели. Пулемет выпустил еще одну короткую очередь и замолк.

– Я прострелил кожух, теперь ствол будет перегреваться и пулемет может заклинить, если не дать ему остывать! Запасного ствола, я думаю, у них нет! – пояснил Петрович свои действия, поняв опасения друга. – Противник с пулеметом нам не нужен! – посмотрел на склонившееся к земле солнце, произнес со вздохом: – Скорей бы ночь настала!

Последняя пулеметная очередь достигла цели: надстройка на судне задымила, но открытого огня не было. Перепуганный экипаж бота быстро отчалил от берега, так и не начав погрузку; с легким креном на один бок судно отплыло от берега метров на семьсот, и легло в дрейф, прикрывшись каменной грядой. Теперь бот оказался как раз напротив затаившихся друзей. Виктор посмотрел на судно в бинокль. На палубе два человека спешно тушили небольшой пожар в надстройке, зачерпывая воду ведрами. Черный дым, сменили клубы белого пара, и скоро очаг возгорания был потушен. Из рубки вышел третий член экипажа, с автоматом в руках и биноклем на шее.

– Прячься! – Виктор дернул Петровича за руку. – Увидит! Он хочет найти пулеметное гнездо! – сообразил он, и, прижимаясь к камням, друзья сползли с гряды, укрылись за большим валуном. Вовремя: человек поднес бинокль к глазам и долго рассматривал берег.

– Черт! – прошептал Петрович. – Наши машины на виду, заметит!

– Заметит! – согласился Виктор, не усматривая в этом опасности. – Решит, что это транспорт противника.

– А если ему взбредет мысль подплыть и уничтожить? Ладно, подождем! – подумал и стал прицеливаться, пояснил: – Пугану, пусть думает, что и в самом деле, тут противник! – долго целился, наконец, прозвучал выстрел, и пуля пробила брошенное на палубе ведро. Человек упал на палубу, выпустил по берегу длинную очередь, и юркнул в рубку. К счастью пули легли далеко, как от затаившихся людей, так и от машин. Затарахтел дизель, судно развернулось и ушло от берега еще метров на пятьсот.

Перестрелка на окраине поселка после некоторого затишья вызванного маневрами судна возобновилась. Виктор различил короткие автоматные очереди, одиночные выстрелы винтовок, но пулеметных очередей не было. Он осторожно высунулся из-за камней и навел бинокль на судно. Один член экипажа залез на крышу рубки и что-то делал. Виктор протянул бинокль Петровичу:

– Посмотри, что он там делает?

Боцман смотрел недолго, вернул бинокль, проговорил хмуро:

– Чинит антенну! Хочет вызвать подмогу, как мне кажется! – взялся за винтовку, долго смотрел в прицел, со вздохом опустил ствол. – Далеко! Были бы бронебойно-зажигательные!

– Ну и что? Где рация мы не знаем, пока загорится, успеют передать, и нам от этого лучше не будет. Только дольше задержатся тут!

– Тоже верно. Виктор, давай выбираться отсюда! – предложил Петрович. – Час, я думаю, у нас есть. Если придет к ним подкрепление, то наши машины быстро найдут. Капитан их точно заметил, и даст координаты! Так что нам надо где-то переждать их разборку, а там видно будет.

– Часовню обыщут в первую очередь! – с безысходностью в голосе проговорил Виктор.

– Пойдем, изучим кладбище и подходы к нему; до темноты надо найти укрытие, а машины придется вывести из строя! – пояснил удивленному таким предложением товарищу. – Не в наших интересах снабдить их еще двумя транспортными средствами.

Виктор кивнул, и они, пригибаясь, пошли вдоль гряды.

– С судна часовня хорошо видна! – констатировал Петрович, оглянувшись.

Виктор взглянул в бинокль:

– Они заняты ремонтом судна. Можем идти спокойно.

Прислушиваясь к звукам перестрелки, ставшей вялой, они направились к часовне. Шли, прячась за полуразрушенными оградами старых могил, с треснувшими плитами и покосившимися крестами с полустертыми надписями. Огибая очередное захоронение, Виктор споткнулся, зацепившись за угол могильной плиты и упал. Громко звякнул металлом автомат. Виктор замер, прижавшись к земле, торопливо подтянул оружие к себе. Петрович присел, заводил стволом винтовки по сторонам, прошептал:

– Что случилось?

– Ничего, просто споткнулся! – так же шепотом ответил он, его внимание привлекла толстая каменная плита, на торце которой заметил какое-то клеймо, раздвинул стебли травы и увидел выбитый в камне солнечный крест! Вспомнил немецкий отчет, слово «нашел» и рисунок солнечного креста. Неужели он имел в виду именно эту плиту?! – Петрович, – позвал он, поднимаясь с земли, – смотри!

Боцман, пригибаясь и водя взором по сторонам подошел, посмотрел на указанное место, пожал плечами.

– Что смотреть?

– Как, что? – удивился Виктор. – Крест!

– Какой крест?

Виктор понял:

– Ляг на землю!

Боцман с легким недоумением послушался, лег. Виктор указал пальцем на круг:

– Теперь видишь?

– Вижу. И что?

– Та же манера исполнения, как и в подземелье! Под этой плитой что-то спрятано!

Петрович понял, как-то странно посмотрел на товарища.

– Почему именно тебе удается все заметить и отыскать?

– Петрович! – не удержался от улыбки Виктор. – Ты далек от уфологии, а с теми, кто работает в этой области и не такое случается! А еще проще: кто ищет, тот – находит! – предложил. – Давай попробуем найти туда вход.

– «Кнопок», как там, в подземелье, нет! – доложил Петрович, осмотрев плиту со всех сторон. – Если и есть, какой механизм, то не факт, что мы найдем его, а время идет…

Виктор ничего не ответил, он тщательно рассматривал поверхность плиты. Плиту украшал замысловатый растительный узор. Стебли заканчивались гроздью круглых цветов. Надписи об упокоенном не сохранились ни на кресте, ни на плите. Виктор еще раз осмотрел солнечный крест на торце плиты. Несколько раз нажимал, пытался повернуть, но ничего не происходило. Петрович стал терять терпение.

– Я пойду готовить наших к походу, на обратном пути навестим тебя, – усмехнулся он и пошел к часовне, обернулся. – Ты будь осторожен, не увлекайся!

Виктор досадливо отмахнулся и продолжил искать ключ. Он был уверен, что солнечный крест появился на плите неспроста. Сел на землю в торце плиты и стал размышлять.

Солнце шло на закат и времени оставалось все меньше и меньше. В голову ничего не приходило, и на Виктора навалилась непонятная сонливость, он не мог ей противиться и закрыл глаза. Сознание поплыло, мысли смешались, и он стал воспринимать происходящее как бы со стороны, но вскоре чувства притупились, и все происходящее вовне перестало его волновать. Доносящаяся откуда-то издалека стрельба затихла, перестал ощущаться легкий ветерок, потом для него перестало существовать время…

В ушах возник легкий, очень знакомый звук, но, сколько не напрягал память, не мог идентифицировать его. Темнота в глазах рассеялась, и на белом экране возникло отдающее сиреневым отблеском небольшое колечко разделенное стержнем проходящем через центр. И он вспомнил этот звук! Звук упавшего на камень металлического предмета – кольца! Вспомнил и все разом исчезло. Чувство приближающейся опасности возникло мгновенно, сонливости, как не было!

Он открыл глаза: за это время солнце лишь немного опустилось к земле, перестрелка почти смолкла, в остальном все осталось по-прежнему. Он посмотрел на плиту: низкое солнце разрисовало ее поверхность причудливыми тенями, возникшими от выпуклого узора. Взгляд рассеянно скользил по плите, остановился на гроздьях цветов, венчающих стебли; тень коснулась и этого фрагмента, и Виктор увидел! Один кружок пересекала едва различимая линия, совсем, как стержень на кольце, найденном в подземелье. Он торопливо поднялся, снял его с пальца, аккуратно приложил к кольцу плиты, так, чтобы линия и стержень совпали, и они совпали! Ничего не произошло. Он услышал позади легкие шорохи, – Петрович вел группу. Они подошли к нему, бывший боцман задал немой вопрос, Виктор сокрушенно развел руками, кивнул на плиту. Петрович пояснил остальным:

– Виктор нашел надгробие, помеченное солнечным крестом, вот мы и подумали…

«Солнечный крест!» – осенило Виктора, он повернул металлическое кольцо на 90 градусов и застыл в ожидании. Первой изменения заметила Наташа.

– Кольцо засветилось! – удивленно произнесла она.

Спустя мгновение Виктор тоже это заметил, но что делать далее?

– Ладно, ты продолжай, а мы пойдем к машинам, – заторопил Петрович остальных. – Если, что – крикнешь! – и они ушли.

Виктор кивнул и сосредоточился на кольце, но с ним ничего не происходило, лишь по поверхности плиты, как ему показалось, медленно прошла легкая, едва заметная для глаза, световая волна. С изумлением он отметил, что она стерла прежний «растительный» рисунок, отчетливо выделив на гладкой поверхности отпечаток ладони! Не колеблясь ни секунды, он приложил руку к отпечатку, – поверхность плиты беззвучно растаяла, и в ней образовался прямоугольный проем, окаймленный фиолетовой рамкой. Не мешкая, Виктор забросил за спину автомат, зацепился за край проема руками и стал опускаться, но пола не нащупал, разглядел в слабом вечернем свете что-то темное внизу и разжал пальцы; летел недолго, упал на каменный пол. Первым делом посмотрел вверх – рамка мерцала ровным фиолетовым контуром. Виктор включил фонарик, не сходя с места, обвел лучом пространство. Помещение оказалось небольшим, из него, если судить по обозначенным небольшим углублениям в стенах куда-то вело трое «врат». Почти в центре возвышался серебристого цвета постамент продолговатой формы, отдаленно напоминающий саркофаг. Он подошел к постаменту, в одном торце увидел что-то похожее на пульт с несколькими рядами клавиш, напоминающих чем-то «кнопки» на вратах. Нажимать не решился. Прибросил расстояние от крышки саркофага до проема в плите, – вполне преодолимо. Осторожно забрался, и, оттолкнувшись, прыгнул, уцепился за край и вылез наружу. Обернулся в поисках кольца, увидел, что оно висит в плоскости проема, отблескивая сиреневыми блестками, изнутри, из подземелья он его не видел, но задумываться над этим феноменом не стал, протянул руку и ощутил мягкое тепло кольца, без труда изъял из фиолетового контура и надел на палец. Повернул голову в сторону часовни и глаза рефлекторно зажмурились от яркого света, но это он осознал мгновением позже и ледяной холод прошел по спине. Бросил взгляд на часы – двенадцать дня! Какого дня!? Сейчас должен быть вечер!? Или опять что-то со временем?! А как же его друзья? Что с ними? Вокруг стояла тишина, – мертвая тишина. Сердце учащенно забилось, лицо покрылось потом. Суетясь, бросился к часовне, споткнулся обо что-то мягкое и упал. Обернулся, – рядом с вросшей в землю могильной плитой лежала Наташа! Вернее ее истерзанное обнаженное тело. Она была убита тремя ударами ножа в грудь. Невредимым осталось лицо, большие серые глаза с укором смотрели на него. Виктор остолбенел, перестал ощущать биение сердца. Закрыл глаза. От бессилия, осознания, что исправить ничего нельзя заскрипел зубами. Теперь для него ничего не имело значения. Нет Наташи. Этого он не мог понять! Для него все закончилось. Время остановилось…

Сколько находился в таком состоянии, он не мог сказать, но когда открыл глаза, первое, что увидел – лицо Наташи, ее наполненный болью и укором взгляд. Виктор наклонился, ладонью закрыл мертвые глаза, сорвал с себя куртку и укрыл тело девушки. Несколько в стороне перерубленный длинной автоматной очередью, смотрел мертвыми глазами в небо Алексей. Пальцы правой руки были отсечены, только так убийцам удалось его, уже мертвого, обезоружить. Виктор взвыл от бессилия. Как коварно провела

его эта проклятая могила! Вольно или невольно он предал своих друзей, которых сам же и втянул в эту авантюру, и смерть забрала их в свой темный мир! Прошла и рядом с ним, едва не задев…