Воспроизводя мысли П. Сергеича, Цицерона, Гарриса и других писавших до меня на тему судебного красноречия, я совершенно не стесняюсь их обильно цитировать, как видит читатель.

Сергеич, кстати, тоже задумывался при работе над книгой над этим вопросом, поэтому он поддержал и себя, и меня, и будущих писателей, кто, может быть, будет цитировать и мои мысли в том числе.

Правда, он употребляет термин не «чужие мысли», а общие мысли, как бы подчеркивая, что каждый может родить умную мысль самостоятельно, независимо от того, что ее кто-то родил пару столетий назад.

Музыкальных нот всего семь, но из них рождаются мелодии. Набор слов оратора от 100 тысяч слов до миллиона, но мысль может быть выражена всего тремя словами, и все гениальное уже давно придумано.

Я люблю повторять фразу одного нашего профессора МГЮА, который говорил без ссылки на первоисточник: «Если тебе кажется, что ты родил гениальную мысль, не спеши ее озвучить как свою, вначале посмотри у „классиков". Если не нашел, то не спеши все равно, посмотри еще раз. Вероятно, ты просто плохо искал».

Лично я как-то высказался, что «если мысль чужая, но верная, то почему бы ее не выдать за свою». Оказывается, до меня это уже было сказано: «Знание есть монета свободного обращения, и хорошая мысль, хотя бы сказанная или написанная давно, не умирает».

П. Сергеич считал общие (чужие) мысли одним из лучших украшений речи. Он напомнил, что Байрон, прочитав однажды сборник извлечений из старинных драматических произведений, был удивлен, найдя в них много таких мыслей, которые считал своей нераздельной собственностью; он не подозревал, что другие до него успели сказать многое, позднее самостоятельно высказанное им.

«Если это преступление, – сказал он, – я охотно признаю себя виновным».

Гете находит, что Байрон был слишком скромен. Он должен был сказать: «Что мною написано, то мое, а взял ли я это из книги или из жизни – все равно; мое дело было воспользоваться этим надлежащим образом… Его драма „The Deformed Transformed" [ «Преображенный урод»] есть продолжение моего Мефистофеля, а мой Мефистофель поет песню из Шекспира. Почему бы и нет? К чему было мне трудиться и сочинять свою собственную, когда та, которую сочинил Шекспир, была столь же уместна и выражала именно то, что мне было нужно».

Конечно, во времена Байрона, Шекспира и Гете не была столь развита защита авторских прав. Поэтому они себя чувствовали в использовании чужих мыслей вполне вольготно. Мы тоже можем безбоязненно использовать результаты чужого труда – в устной речи. Но если вы точно воспроизводите цитату письменно, не забывайте сослаться на автора, чтобы избежать ответственности за плагиат – не важно, юридической или моральной.

Если сравнивать нашу адвокатскую профессию с какой-то другой, то, скорее всего, больше подойдет профессия воина. И только потом врача. Так вот, воин в сражении не обязан повторять противнику, кто научил его приемам фехтования. Нанося удар, воин не должен сопровождать его криком: «А это вот – удар Кровопускова!»

«Alles Gescheite ist schon gesagt worden; man muss nur versuchen es noch einmal zu denken [Все разумное давно передумано; надо только постараться подумать еще раз]», – утверждал Гете. И П. Сергеич повторил его мысль:

«Судебный оратор должен твердо усвоить себе, что в этом отношении самый наглый грабеж есть самое законное и похвальное дело. Здесь не место самобытной посредственности. Оригинальность скажется сама собою при передаче и приспособлении чужих отрывков к своей речи. Вся неистощимая сокровищница человеческого знания и искусства в вашем распоряжении. Вам подвернулась подходящая мысль, красивый образ в чужой книге – не стесняйтесь присвоить их. Если вы не увлечены делом, самая остроумная мысль, самая блестящая картина потускнеют в вашей речи, потеряют силу и красоту. Напротив, если вы горите душою, самые простые, затверженные слова оживают в ваших устах и вновь получают утраченную силу, приобретают новый блеск и новые краски в вашей передаче».

Так что смело берите на вооружение то, что говорили Гете, П. Сергеич и другие. Если вам показалось, что я тоже сказал кое-что толковое, не стесняйтесь это использовать. Ради этого и пишется книга.