Кто хочет более подробно изучить речевые приемы, должен обязательно несколько раз с карандашом прочесть книгу П. Сергеича «Искусство речи на суде». Вообще очень нелегко научиться говорить, не стесняясь, тем более в нашем суде, где судья может и перебить, если вас вдруг занесет. Или судье покажется, что занесло. Присяжные вас перебивать не будут, но вот судья… В телевизионном суде и то судья иногда перебивал, а уж что говорить о председательствующем в суде настоящем, у которого есть свое мнение, и в 90 процентах случаев это мнение совпадает с мнением прокурора, поддерживающего обвинение.

Образы, которые возникают в процессе произнесения речи, – это дело опыта. Чем больше вы говорите, тем больше образов и удачных сравнений, речевых оборотов рождается прямо в ходе вашего повествования в прениях.

Как говорил П. Сергеич: «Фигуры, рождающиеся во время произнесения речи, могут быть переданы как придется, как скажутся; непосредственность мысли возместит несовершенство формы; но образ, родившийся на прогулке, за письменным столом, в час бессонницы, должен быть отделан в совершенстве: по содержанию – как богатая картина, где рассчитан каждый эффект освещения и красок; по форме – как образцовый стих великого поэта, где взвешены точность и выразительность каждого слова. Небрежность здесь не должна быть терпима. Подготовленные, но не обработанные до конца и образ, и мысль будут искусственны и могут только раздражать слушателей».

Действительно, лично меня часто выносило на такие удачные речевые обороты, которые я не готовил заранее. Они сами рождались в ходе произнесения речи. Удачные не потому, что они мне нравились (честно говоря, во время произнесения они казались мне чем-то не моим, как будто я слушаю себя со стороны, но потом, когда их повторяли присяжные в комнате для обсуждения вердикта, я понимал, что они действительно удачны, при том что я заранее их не готовил).

Как-то после произнесения речи я вернулся на свое место и во время первой же паузы в съемке подсудимый (профессиональный актер) с неподдельным уважением, если даже не с восторгом в голосе, сказал: «Как вы это смогли выучить? Я свою роль неделю учил, и не получается». Он, по-моему, так и не поверил, что речь я не учил, а наговорил, что пришло в голову, и повторить ее я бы не смог.

Но как сказал П. Сергеич: «Экспромт – хорошо, но если удачная мысль пришла в голову раньше момента вашего выхода к присяжным, следует эту мысль отточить так, чтобы эта мысль стала украшением речи, ее бриллиантом».

Иногда эта мысль может прийти в голову, когда вы засыпаете и волнуетесь перед завтрашней речью (не знаю, кто не волнуется, я таких не встречал). Так вот, если вы, засыпая и обдумывая завтрашнее выступление в очередной раз, уловите интересную мысль, потрудитесь дотянуться до смартфона на вашей прикроватной тумбочке и запишите ее. Иначе утром вы ее не вспомните. А записав, утром вы точно удивитесь, когда ее прочтете: и придет же такое на ночь глядя!

Еще один совет насчет экспромта: как-то прокурор, выступая перед присяжными, озвучил такую фразу: «Помните, как там – в рот, в лукошко, в рот, в лукошко!»

У прокурора родился экспромт. Он сравнил описываемую ситуацию с чем-то из своей памяти, но что это такое, он сказать забыл. Без разъяснений прозвучало как-то странно, даже некрасиво. Я после прений спросил: это что такое было?

Прокурор ответил: «Ты разве не помнишь? Ну, мультик из нашего детства, там девочка ягоды собирала».

Я, честно говоря, не вспомнил, только улыбнулся. Думаю, присяжные, тоже не все поняли, о чем он. Надо было сказать побольше.

Как сказал бы П. Сергеич по этому поводу, «знайте про себя, что и скромный цветок, брошенный вами в речи, будет приятен слушателям; но не удовлетворяйтесь малым. Помните Цицерона: „Берегитесь показаться чуждыми великого, если будете радоваться малому…“ Речь всегда должна казаться импровизацией, и каждое украшение ее – неожиданным для самого оратора, отнюдь не подготовленным заранее. Поэтому образы, взятые из обыденной жизни, составляют лучшее ее украшение. Оратор как будто идет с вами по одной дороге и в разговоре поясняет свою мысль то камнем, случайно поднятым под ногами, то листом, сорванным с наклонившейся ветки».