Наиболее глубокие знатоки души русского народа всегда подчеркивали наличие в русских людях особенностей, свойственных шизоидам. Н. Бердяев:

«Русский народ есть в высшей степени поляризованный народ, то есть совмещение противоположностей. Им можно очароваться и разочароваться, от него всегда можно ждать неожиданностей, он в высшей степени способен внушить к себе сильную любовь и сильную ненависть». См. "Судьба России". Сборник статей, 1914-1917. Еще.

«В русском народе поистине есть свобода духа, которая дается лишь тому, кто не слишком поглощен жаждой земной прибыли и земного благоустройства. Россия – страна бытовой свободы, неведомой передовым народам Запада, закрепощенным мещанскими нормами. Только в России нет давящей власти буржуазных условностей, нет деспотизма мещанской семьи. Русский человек с большой легкостью духа преодолевает всякую буржуазность, уходит от всякого быта, от всякой нормированной жизни. Тип странника так характерен для России и так прекрасен. Странник – самый свободный человек на земле. Он ходит по земле, но стихия его – воздушная, в нем нет приземистости. Странник свободен от «мира», и вся тяжесть земли и земной жизни свелась для него к большой котомке на плечах. Величие русского народа и призванность его к высшей жизни сосредоточены в типе странника. Странников в культурной, интеллигентной жизни называют то скитальцами, то отщепенцами. Есть они уже у Пушкина и Лермонтова, потом у Толстого и Достоевского. Духовные странники все эти Раскольниковы, Мышкины, Версиловы и князь Андрей, и Пьер Безухов. Странники града своего не имеют, они града грядущего ищут. Вл. Соловьев всегда чувствовал себя не обывателем и мещанином этой земли, а лишь пришельцем и странником, не имеющим своего дома. Таков был Сковорода -странник и мудрец из народа в ХУIII века. Духовное странствование есть в Лермонтове, Гоголе, есть в Л. Толстом и

Достоевском, а на другом конце – у русских и революционеров, стремящихся по-своему к абсолютному, выходящему за грани всякой позитивной и зримой жизни…

Перед русской душой открываются дали, и нет очередного горизонта перед духовными ее очами. Русская душа сгорает в пламени искания правды, абсолютной, Божественной правды и спасения для всего мира и всеобщего воскресения к новой жизни. Она вечно печалится о горе и страдании народа и всего мира, и мука ее не знает утоления. Душа эта поглощена решением конечных, проклятых вопросов о смысле жизни. Есть мятежность, непокорность в русской душе, неутолимость и неудовлетворимость ничем временным, относительным и условным. Все дальше и дальше должно идти к концу, к переделу, к выходу из этого «мира», из этой земли, из всего местного, мещанского, прикрепленного. Не раз уже указывали на то, что сам русский атеизм религиозен. Героически настроенная интеллигенция шла на смерть во имя материалистических идей. Это странное противоречие будет понято, если увидеть, что под материалистическим обличием она стремилась к абсолютному. Славянский бунт – пламенная, огненная стихия, неведомая другим расам. И Бакунин в своей пламенной жажде мирового пожара, в котором все должно сгореть, был русским, славянином, был мессианистом. Таков один из тезисов о душе России. Русская народная жизнь с ее мистическими сектами, и русская литература, и русская мысль, и жуткая судьба русских писателей, и судьба русской интеллигенции, оторвавшейся от почвы и в то же время столь характерно национальной, все, все дает нам право утверждать тот тезис, что Россия – страна бесконечной свободы и духовных долей, страна странников, скитальцев и искателей, страна мятежная и жуткая в своей стихийности, в своем народном дионисизме, не желающем знать формы.

А вот и антитезис. Россия – страна неслыханного сервилизма и жуткой покорности, страна, лишенная сознания прав личности и не защищающая достоинства личности, страна интересного консерватизма, порабощения религиозной жизни государством, страна крепкого быта и тяжелой плоти… Россия не любит красоты, боится красоты, как роскоши, не хочет никакой избыточности. Россию почти невозможно сдвинуть с места, так она отяжелела, так инертна, так ленива, так погружена в материю, так покорно мирится со своей жизнью… Везде личность подавлена в органическом коллективе. Почвенные слои наши лишены правосознания и даже достоинства, не хотят самодеятельности и активности, всегда полагаются на то, что другие за нас сделают… Иным кажется, что Россия обречена на рабство и что нет выхода для нее к свободной жизни. Можно подумать, что личность не проснулась не только в России консервативной, но и в России революционной, что Россия все еще остается страной безличного коллектива. Но необходимо понять, что исконный русский коллективизм есть лишь приходящее явление первоначальной стадии натуральной революции, а не вечное явление духа.

Как понять загадочную противоречивость России, эту одинаковую верность взаимоисключающих о ней тезисов?». Эта особенность русского народа сродни эффекту «двойного зажима». Дальше он связывает это с противоречивостью мужского и женского начала в русской душе, с тем, что безграничная свобода оборачивается рабством, с противоречивостью между святостью и честностью («воруют в России, воруют») и др. По мнению Н. Бердяева, даже «в русском религиозном сознании есть коренной дуализм». Применительно к России «.это -веками воспитанный дуализм, вошедший в плоть и кровь, особый душевный уклад, особый путь».

А как ему не быть, если с момента формирования Российской империи в нее духов вошли различные, во многом противоречивые личности. Но одержимые идеей преданности своим убеждениям, вере.

Носители «двойного зажима» в России выполняют роль правдоискателей, странников, искателей истинной веры, правды, идеалов. Правда никогда не бывает одноплоскостной. В ней и то, и другое. Это – меньшая часть россиян. Но общества под влиянием таких людей могут оказаться не под прямым экономическим влияниям. Не поддаваться прямым логическим воздействиям и экономическим расчетам. По мнению многих западных аналитиков экономические убытки от поддержки Новороссии, Крыма должны изменит общественное мнение россиян. Но оно еще крепче сплотилось вокруг лиц, которые с точки зрения чистой экономики проводят политику себе в ущерб. И в этом наша суть.

Мы (точнее эмпатичный тип личности, лица с двойным зажимом) во многом анти материальны. Но одновременно мы склонны менять свои ценности со временем на противоположные. Неприятие частной собственности может со временем замениться неприятием поголовной коллективизации и др. Страх к лидеру с тираническими чертами личности может замениться на любовь к нему, а затем на его неистовое осуждение. Восторженное отношение к другому лидеру и даже к кукурузе как средства изменения облика страны, может замениться скептической улыбкой в его сторону.

Совсем недавно россияне были в ситуации, когда россияне в своем большинстве одобряли замену общественной собственности на частную. И удержать общественное сознание в состоянии позитивного отношения к общественным ценностям, когда общественное понимается и ценится выше личного, было невозможно даже с помощью мощного и достаточно эффективного пропагандистского аппарата.

Но еще быстрее общественное сознание россиян отворачивается от капитализма, индивидуализма и рвачества. На наших глазах вновь набирает общественную значимость извечное стремление россиян к справедливости и к коллективной жизни. Это стремление более выражено пока в среде мало– и среднеобеспеченных группах россиян. Но именно в этих группах более рельефно выражены черты двойного зажима. Придет свое космическое время и этот эмоциональный центр усилится настолько, что сможет с русским размахом, с русской ненавистью и страстью смести социально-политическое устройство, которое ему не соответствует. И не стоит сомневаться в том, что ценности наши изменятся.

Говоря о шизоидном типе личности, не верно понимать, что таковы россияне. Речь идет о чертах по аналогии с которыми, опираясь на научные исследования, проще понять суть психологических особенностей некоторых групп людей, которых не мало в России. В сложные моменты истории эти архетипические черты просто оживают. И далеко не в худшем своем проявлении. Двойной зажим делает естественной маятниковость в формировании ценностей, духовности. Это проявляется в исканиях, страданиях, стремлении к истине, в стремлении рассмотреть проблему с разных, в том числе с противоположных точек зрения.

И это перспективно для развития. Ведь мы знаем основной закон психотипологического развития личности. Мы знаем закономерности развития империй, династий. Все более устойчиво в истории, когда есть такие колебания. Дух развивается в таких колебаниях так же более интенсивно и быстро, чем без внутренних страданий и исканий. Но это явление имеет разные стороны.

Любовь к первым лицам у нас циклично меняется от восторга на противоположные чувства. Уважение и почитание царей в русском народе существует параллельно с преклонением и почитанием бунтарей, которые хотели свергнуть царскую власть, самодержавие. Стенька Разин, Емельян Пугачев так же любимы на Руси, как цари самодержавные. А.В. Суворов, подавлявший восстание Е. Пугачева, любим и чтим в России. Но Пугачев тоже не обделен любовью народной. Эти образы сосуществуют в общественном сознании. И то ли иное мы достаем из памяти народной в зависимости что мы переживаем к очередному правителю, к очередному социальному строю.

Даже если при жизни вожди могли удержать мнение народное в позитиве, то после смерти этих вождей закон обратного движения неумолимо проявлялся в общественном сознании.

Так происходило со Сталиным, Лениным. Причем, в этом случае речь идет не о поиске исторической правды, не о поиске истины, а о выбросе эмоциональной энергии той или иной модальности. Закон обратного движения неумолим для России при отступлении от правды. Проглотит народ, что ему навязывают. А затем выскажется в эмоциональной, горячей форме. Это наши архетипические особенности. Общественное, национальное сознание россиян с меньшим успехом управляется экономическими факторами.

Однако основные причины данного факта надо искать в глубинах общественного сознания. Многие русские еще не потеряли черты коллективной шизоидности (это не плохо, это специфично). Такие лица не в состоянии править эффективно в условиях, ситуациях, когда нужны конкретные, однозначные решения, не требующие колебаний, исканий, творческих и душевных порывов. В период, когда такие порывы нужны, бессознательное, архетипы русских не подводили – Минин и Пожарский, Иван Сусанин во множественном числе появлялись из глубин русской души. Но если надо принимать конкретные решения, если нужно заставить ближнего делать так как надо, а не так как он хочет, то типичному русскому сделать это очень и очень сложно. Необходимо соответствующее устройство управления на Руси. Или рационально-достижеческий психотип подомнет, как и сейчас, эмпатичных людей. А они – реальный ресурс рывка в развитии России.

Переход от одного типа экономики к другой, связанный со сменой духовных ценностей – величайшее испытание для российского народа. Вот что сказал по этому поводу О. Бисмарк. «Русских невозможно победить, мы убедились в этом за сотни лет. Но русским можно привить лживые ценности и тогда они победят сами себя». Глубокие слова.

Как итог главное – материальное в таких сообществах, где проявляется эффект двойного зажима, порой оказывается менее значимым, чем духовное, смыслы существования, даже если идет борьба за материальные ресурсы. Н. Бердяев это выразил так: «Русский человек будет грабить и наживаться нечистыми путями, но при этом он никогда не будет почитать материальные блага высшей ценностью… Русский человек может быть отчаянным мошенником и преступником, но в глубине души он благоговеет перед святостью и ищет спасения у святых, у их посредничества».

Россия имеет уникальный опыт – попытаться строить и социализм, и коммунизм.

Отсюда за короткий срок мы усвоили, что значит побывать в двух типах цивилизационной культуры. Эмпирически неопробованной оказалась только китайская цивилизация. Но степень ее понимания у нас выше, чем у представителей классической Западной культуры. Есть над чем размышлять и что сравнивать между собой. Все в большей степени мы понимаем, что душа наша, коллективное бессознательное требует устройства не по образцу кого-то, а в соответствии с нашим психотипом, в соответствии с нашим душевным складом.

В связи с этим важно сказать, что мнение Н. Бердяева выражает один из пластов, скопившейся в бессознательном россиян. Есть другие, более глубокие. Некоторые не менее глубокие умы корят Н. Бердяева. Так Игумен Никон (Воробьев) к нему строг. «Истину скажу: никогда человек не познает себя, если: 1) занимается самооправданием и 2) приписывает себе разные положительные качества» [О началах жизни. М.: 2014, с. 32 -33, 240]. И сейчас возрождается особый интерес к таким личностям. Они строги к себе, к окружающим, но не осуждая, а по сути. Вот его слова-душевный порыв «Прошу жалеть и любить друг друга, помогать взаимно в материальной и духовной нужде. Где мир и любовь – там Бог, там радость и спасение, а вражда и зависть от Диавола. Спасайтесь.».

А люди чувствуют в глубине души, где истина.

Есть все основания полагать, что один психотип лучше и естественнее реагирует на одни космические влияния, а другой на другие. Именно это фундаментальное отличие во многом определяло и определяет историческое развитие России, наличие и существование в наших душах людей разной степени чистоты и активности. Рационально-достиженческий психотип оживает в России при высокой солнечной активности и максимальной подмоги ему эфира, СВИ. А эмпатичный психотип вносит особый вклад в развитие страны при минимальной солнечной активности и высокой интенсивности эфирных потоков. Соотношение этих и социально-экономических факторов, закономерностей исторического развития (закон возврата и др.) развития помогает построить основы модели исторического процесса в России. С прогностическими функциями. Высокая же интенсивность эфирных потоков может быть вероятностно оценена в истории путем анализа динамики изменения температур. Ниже температура при прочих равных условиях -труднее Земли вращаться в эфире, больше энергии получает Земля, падает сила притяжения, падает температура.

Но вначале об исторических предпосылках существования в России двух психотипов людей.