31

Босх спустился на пятый этаж и прошел в отдел внутренних расследований, но никого там не застал. Потом он с минуту прогуливался по приемной в ожидании Толивера, которому Ирвинг приказал отвезти его домой, но молодой детектив так и не объявился. Босх решил, что это очередная мелкая провокация, которую устроил ему ОВР. Ему не хотелось ходить по комнатам и разыскивать Толивера, поэтому он громко позвал его по имени. Одна из дверей была приоткрыта, и Босх решил, что если Толивер находится неподалеку, то наверняка его услышит.

Однако в приемную вместо Толивера вышел Брокман и молча уставился на посетителя.

— Вы не видели Толивера? — спросил у него Босх. — Он по идее должен отвезти меня домой. Это все, что мне от вас надо. Не хочу иметь с вами никаких дел.

— Правда? Очень жаль…

— Позовите Толивера — и дело с концом.

— Я бы на вашем месте уделил больше внимания мне, Босх.

— О да. Я знаю, что вас нужно постоянно держать в поле зрения.

— Сколько бы вы за мной ни наблюдали, я нанесу вам удар неожиданно.

Босх кивнул и бросил взгляд на дверь, откуда, по его мнению, должен был появиться Толивер. Он не собирался обострять ситуацию и хотел только одного — чтобы кто-нибудь отвез его домой. Он уже стал подумывать, не выйти ли на улицу, чтобы поймать такси, но вспомнил, что в час пик это обойдется ему не менее пятидесяти долларов. Таких денег у него при себе не было. Кроме того, мысль, что его отвезет домой сотрудник ОВР, тешила его самолюбие.

— Эй, убийца!

Босх мрачно посмотрел на Брокмана. Этот цирк начал его утомлять.

— Интересно, каково это — трахать другого убийцу? Должно быть, нечто особенное, коль скоро вы ради этого потащились во Флориду.

Босх попытался сохранить спокойствие, но почувствовал, что лицо его выдает. Он вдруг понял, о ком и о чем заговорил Брокман.

— На что это вы намекаете?

Лицо Брокмана осветилось радостной улыбкой, когда он расшифровал удивленный взгляд Босха.

— Матерь Божья! Так она, значит, вам ничего не сказала?

— Не сказала чего?

Босху хотелось схватить Брокмана за шиворот и ткнуть носом в конторку. Однако он продолжал изображать спокойствие, которого не испытывал.

— Чего не сказала? Я вам поясню чего. Лично я думаю, что ваша история насквозь лжива, и приложу все силы, чтобы эти доказать. Тогда мистер Чистый, занимающий офис этажом выше, не сможет вас защитить.

— Между прочим, он приказал вам оставить меня в покое, поскольку я освобожден от подозрений.

— Чтоб вы провалились — оба! Впрочем, когда я заявлюсь к нему с доказательствами вашего дутого алиби, ему не останется ничего другого, как вас стреножить.

Из двери за конторкой вышел Толивер с ключами от машины. Заметив Брокмана, он остановился у него за спиной и стал разглядывать паркет у себя под ногами.

— Я первым делом прогнал ее данные через компьютер, — продолжал Брокман. — На нее кое-что есть, Босх. Вы не знали об этом? Она убийца — такая же, как и вы. Как говорится, свояк свояка видит издалека. Из вас получилась отличная парочка.

Босху хотелось задать тысячу вопросов, но только не этому человеку. Он вдруг ощутил, как в груди, где сберегалось теплое чувство к Джаз, копится леденящий вакуум. Потом, правда, осознал, что Джаз повсюду оставляла для него особые знаки, своего рода иероглифы, которые он не сумел расшифровать. И все же он не мог отделаться от мысли, что его предали.

Босх, намеренно игнорируя Брокмана, перевел взгляд на Толивера.

— Эй, паренек! Ты собираешься везти меня домой — или как?

Толивер молча обошел конторку и остановился у двери в холл.

— Я, Босх, уже поймал вас на связи с преступницей, — сказал Брокман. — Но этим не ограничусь.

Босх подошел к двери, ведущей в холл, и взялся за ручку. Правилами ПУЛА сотрудникам запрещалось вступать в контакты с преступниками. Однако то обстоятельство, что Брокман в этой связи может выдвинуть против него обвинение, волновало Босха меньше всего. Его снедали другие, куда более насущные заботы и тревоги. Распахнув дверь, он в сопровождении Толивера двинулся по коридору к выходу.

— Поцелуй ее за меня, киллер! — крикнул вслед ему Брокман.